19
Мерой твоего невежества служит глубина твоего верования в несправедливость
и человеческую трагедию.
То, что гусеница называет Концом Света, Учитель называет бабочкой.
Слова, прочитанные мной в Справочнике предыдущим днем, были единственным
предупреждением. В какую-то секунду это была маленькая нормальная толпа, ожидающая
полетов. Его самолет выруливал на стоянку поближе к ней, весь в вихре крутящегося
пропеллера. Ничем не примечательная, добрая картина для меня, заливающего
бензин в бак Флита, стоя на верхнем крыле. В следующую секунду раздался звук,
словно разорвалась шина, и сама толпа разорвалась и побежала. Шина у Тревл
Эйр была невредима. Мотор постукивал на холостых оборотах, как и за мгновение
до этого, но в перкалевой обшивке в кабине пилота зияла дыра шириной в фут,
а Шимода был прижат к другой стороне, голова его свесилась вниз, тело было
неподвижным, словно застигнутое внезапной смертью.
Прошло несколько тысячных долей секунды, чтобы бросить канистру и спрыгнуть
с крыла, прежде чем я понял, что Дональда Шимоду застрелили, еще секунда,
и я бегу. Это было похоже на любительский фильм. Человек с ружьем убегал прочь
вместе с остальными, следом я, так близко, что мог бы достать его саблей.
Теперь я помню, что он меня не интересовал. Я не был ни взбешен, ни поражен,
ни испуган. Единственное, что имело значение, - как можно скорее добраться
до кабины Тревл Эйра и поговорить с моим другом.
Было похоже на то, что в него попала бомба. Левая половина его тела была
сплошь кожа, тряпки, мясо и кровь, сочащаяся из массы чего-то алого. Его голова
ударилась о зажигание в правом нижнем углу приборной доски, и я подумал, что,
если бы он пристегивался ремнями, его бы так не отбросило.
- Дон, ты в порядке? - Идиотские слова.
Он открыл глаза и улыбнулся. Его собственная кровь забрызгала ему все лицо.
- Ричард, как все это выглядит?
Я почувствовал огромное облегчение, услышав, что он разговаривает. Раз он
может говорить, раз он думает, значит, все будет в порядке.
- Ну что ж, дружище, если бы я не знал, кто ты такой, я бы сказал, что ты
попал в серьезную историю.
Он не шевельнулся, только двинул чуть-чуть головой, и я вдруг испугался,
больше его неподвижности, чем от этого месива и крови.
- Я не думал, что у тебя есть враги.
- У меня их нет. Это был... друг. Лучше, чем если... какой-нибудь бедняга...
возненавидевший меня... навлек бы... всякие беды... в свою жизнь... убивая
меня.
Сиденье и боковые борта кабины были залиты кровью. Трудненько потом будет
очистить Тревл Эйр, хотя сам самолет не был сильно поврежден.
- Это должно было случиться, Дон?
- Нет, - слабо ответил он, едва дыша. - Но я думаю... мне нравится... драма...
- Что ж, давай приниматься за дело! Исцели себя! С этой толпой, которая направляется
сюда, у нас будет масса хлопот с полетами!
Но пока я подбадривал его шутками, мой друг Дональд Шимода, несмотря на свое
знание и понимание реальности, преодолел последний дюйм до приборной доски
и умер.
В ушах у меня шумело. Мир опрокинулся, и я соскользнул с борта разорванного
фюзеляжа в мокрую красную траву. Было такое ощущение, что вес Справочника
в моем кармане перетянул меня набок, и, когда я стукнулся о землю, он выскочил
оттуда, и ветер медленно зашуршал его страницами. Неужто это кончается, думал
я. Неужто все, что говорил Учитель, - это всего лишь слова, не могущие спасти
его от первого же нападения какой-то бешеной собаки на фермерском поле?
Мне пришлось прочесть трижды, прежде чем я смог поверить словам на странице:
ВСЕ В ЭТОЙ КНИГЕ МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ ОШИБКОЙ.
