СЕКРЕТЫ АУТОТРЕНИНГА

1. Метод Куэ

Эмиль Куэ родился в городе Турайте (Франция) в 1857 году и до 1910 года работал аптекарем. Будучи наблюдательным человеком и постоянно общаясь с пациентами, Куэ обратил внимание на то, что лечебный эффект лекарства зависит не только от его фармакологических свойств, но в еще большей степени - от того, верил ли больной в целебную силу этого лекарства или нет. Одно дело, когда человек принимает лекарство с уверенностью в выздоровлении ("завтра мне станет лучше"), и совсем другое, когда он не верит в пилюли ("все равно мне ничего не поможет"). Оказывается, делает вывод Куэ, сила воображения влияет на эффективность лечения.
Основываясь на своих практических наблюдениях, Куэ создал систему психотерапевтической помощи, которую назвал "школой самообладания путем сознательного самовнушения". В 1910 году Куэ переезжает в Нанси и открывает там клинику психотерапии, которой руководит до самой смерти (1926).
Следует отметить, что "Система Куэ" в 20-х годах получила довольно широкое распространение. Известный французский психотерапевт Соигаих (1978) называет Куэ одним из предшественников создания поведенческой психотерапии, отмечая, что он был "первым, кто предложил методы контроля мысли и подчеркивал роль позитивной мысли в изменении поведения".
С современных позиций некоторые теоретические рассуждения Куэ кажутся упрощенными и даже примитивными. Тем не менее созданный им метод "произвольного самовнушения" применяется в практике психотерапии и по сегодняшний день.
Куэ считал, что главной причиной заболевания является болезненное воображение, в котором проявляется бессознательное Ид. Куэ сравнивал силу воображения с горным потоком, который в своей стихийной безудержности сносит все на своем пути, но который можно "приручить", и тогда он сможет вырабатывать положительную энергию. Куэ утверждал, что все люди находятся во власти силы своего собственного
воображения и что больной человек, "вооружившись правильным представлением, может снова достичь своего душевного равновесия".
Сознательное самовнушение по Куэ - это лечебный метод, позволяющий подавить болезненные, вредные по своим последствиям представления и заменить их полезными и благотворными. Куэ сравнивал болезненные представления с застрявшими в предсознательной части Эго штифтами, которые можно постепенно выбить и заменить другими.
Кто не желает преуспеть именно в тех областях деятельности, в которых он отстает и перед которыми испытывает страх? Как известно, Демосфен страдал дефектом речи (голос его был тихим, а речь шепелявой), но он очень хотел стать оратором. Этот человек был настолько полон веры в себя, что путем упорных тренировок (он учился говорить с камнями во рту) стал, по свидетельству современников, непревзойденным оратором.
Пример Демосфена, по мнению Куэ, наглядно иллюстрирует одно из важных его теоретических положений: "успех приносит не столько сила воли, сколько сила собственного воображения".
Действительно, сознательные волевые усилия при коррекции речи не помогают, а только мешают. То же происходит и при некоторых других заболеваниях. Совет врача больному, страдающему навязчивыми состояниями или фобиями, "взять себя в руки " чаще всего приносит только ухудшение.
Согласно Куэ, лечебные представления, которые он назвал "формулой самовнушения", являются по своей сути констатацией факта. Формула самовнушения должна быть простой и не носить насильственного характера. Например: "С каждым днем во всех отношениях мне становится все лучше и лучше".
При этом неважно, считает Куэ, соответствует ли формула самовнушения действительности или нет, так как она адресуется подсознательному Я, которое отличается легковерием. Подсознательное Я принимает эту формулу за истину, как приказ, который необходимо выполнить. Чем проще будет формула, тем лучше лечебный эффект. "Формулы должны быть "детскими", - говорит Куэ. - Они предназначаются не для нашего сознательного, критически настроенного Я, а исключительно как представление, как детские формулы".
Куэ неоднократно подчеркивал, что произвольное самовнушение должно осуществляться без каких-либо волевых усилий. "Если вы сознательно внушаете себе что-либо, - писал он, - делайте это совсем естественно, совсем просто, с убеждением и особенно без всякого усилия. Если бессознательное самовнушение, часто дурного характера, бывает столь успешным, то это от того, что оно осуществляется без усилий".
Техника лечения. Лечение начинается с предварительной беседы, во время которой разъясняется влияние самовнушения на организм, приводятся примеры целебного воздействия внушения и самовнушения при различных заболеваниях. Чтобы убедить больного в том, что его собственные мысли, представления могут влиять на непроизвольные функции организма, мы нередко используем пробу с маятником Шевроле. Грузик, подвешенный на нитке, раскачивается в "неподвижной" руке пациента только при одном представлении о его движении. Это усиливает внушаемость больного и убеждает его в действенности избранного метода лечения.
Далее врач совместно с больным составляет формулу самовнушения, которая может меняться в процессе лечения. Формула должна быть простой, состоять из нескольких слов, максимум из 3-4 фраз и всегда носить позитивное содержание. Например, "Я здоров" вместо "Янеболен". Иногда формула представляет своеобразный "код", понятный только больному. Так, для усиления веры в свои силы может быть использована формула: "Я могу, я могу, я могу". В других условиях формула может быть более расширенной. Например, в условиях групповой зависимости от алкоголя или наркотиков пациент внушает себе: "Мое решение победить тягу к спиртному (наркотикам) окончательное. Какой бы предлог ни выставляли друзья и как бы меня ни уговаривали, в любом случае не поддамся уговорам, не изменю своему решению".
Во время сеанса больной занимает удобную позу сидя или лежа, закрывает глаза, расслабляется и шепотом, без всякого напряжения 20 раз произносит одну и ту же формулу самовнушения. Произносить формулу нужно монотонно, не фиксируя внимания на ее содержании, не громко, но так, чтобы сам больной обязательно слышал то, что говорит.
Сеанс самовнушения продолжается 3-4 мин, повторяется 2-3 раза в день в течение 6-8 недель.
Куэ рекомендовал использовать для проведения сеансов просоночные состояния утром при пробуждении и вечером при засыпании.
Чтобы не отвлекать своего внимания на счет при 20-кратном повторении формулы, Куэ рекомендовал использовать шнур с двадцатью узелками, которые перебираются, как четки.
Лечение проводится обычно амбулаторно, но под наблюдением врача.
Метод Куэ может использоваться самостоятельно, но чаще применяется в комплексе с другими методами суггестивной психотерапии.
Несомненным преимуществом метода самовнушения по сравнению с внушением и гипносуггестией является то, что пациент сам активно участвует в процессе лечения, а сеансы самовнушения можно проводить в любой обстановке и в любое время.

2. Метод Джекобсона

Метод предложен чикагским врачом Джекобсоном в 1922 году, то есть за 10 лет до того, как Шульц представил на суд медицинской общественности свой метод, изложенный им в монографии "Аутогенная тренировка - сосредоточенное саморасслабление" (Schultz, 1932). Следует отметить, что в 20-30-х годах эти методы не разделялись и рассматривались как варианты "лечения посредством деконтрактации".
Джекобсон исходил из общеизвестного факта, что эмоциональное напряжение сопровождается напряжением поперечнополосатых мышц, а успокоение - их релаксацией. Естественно было предположить, что расслабление мускулатуры должно сопровождаться снижением нервно-мышечного напряжения.
Занимаясь регистрацией объективных признаков эмоций, Джекобсон подметил, что различному типу эмоционального реагирования соответствует напряжение соответствующей группы мышц. Так, например, депрессивное состояние сопровождается напряжением дыхательной мускулатуры; страх - спазмом мышц артикуляции и фонации.
По мнению Джекобсона, снимая посредством произвольного самовнушения напряженность определенной группы мышц ("дифференцированная релаксация"), можно избирательно влиять на отрицательные эмоции.
Джекобсон полагал, что каждая область мозга функционирует в связи с периферическим нейромускулярным аппаратом, образуя церебронейромускулярный круг. Произвольная релаксация позволяет влиять не только на периферическую, но и на центральную часть этого круга.
Под релаксацией Джекобсон понимал не только релаксацию мышц, но в состояние, противоположное психической активности.
Техника лечения. Лечение начинается с беседы с больными, в процессе которой психотерапевт объясняет механизмы лечебного воздействия мышечной релаксации, подчеркивает, что основной целью метода является достижение произвольного расслабления поперечнополосатых мышц в покое.
Условно выделяют три этапа освоения техники прогрессивной мышечной релаксации.
П е р в ы й э т а п. Больной ложится на спину, сгибает руки в локтевых суставах и резко напрягает мышцы рук, вызывая тем самым ясное ощущение мышечного напряжения. Затем руки расслабляются и свободно падают. Так повторяется несколько раз. При этом нужно зафиксировать внимание на ощущении мышечного напряжения и расслабления.
Второе упражнение - сокращение и расслабление бицепсов. Сокращение и напряжение мышц должно быть сначала максимально сильным, а затем все более и более слабым (и наоборот). При этом упражнении необходимо зафиксировать внимание на ощущении самого слабого напряжения мышц и полного их расслабления.
После этого больной упражняется в умении напрягать и расслаблять мышцы сгибателей и разгибателей туловища, шеи, плечевого пояса, наконец - мышц лица, глаз, языка, гортани, участвующих в мимике и акте речи.
В т о р о й э т а п (дифференцированная релаксация). Больной в положении сидя учится напрягать и расслаблять мускулатуру, не участвующую в поддержании тела в вертикальном положении; далее - расслаблять при письме, чтении, речи мышцы, не участвующие в этих актах.
Т р е т и й э т а п. Больному предлагается путем самонаблюдения установить, какие группы мышц у него более всего напрягаются при различных отрицательных эмоциях (страх, тревога, волнение, смущение) или болезненных состояниях (боли в области сердца, повышение артериального давления и т. п.). Затем посредством релаксации локальных мышечных напряжений можно научиться предупреждать или купировать отрицательные эмоции или болезненные проявления.
Упражнения прогрессивной мышечной релаксации по Джекобсону осваиваются больными обычно в группе из 8-12 человек под руководством врача или опытного инструктора. Групповые занятия проводятся 2-3 раза в неделю. Кроме того, сеансы самообучения больные проводят самостоятельно 1-2 раза в день. Каждый сеанс продолжается от 30 мин (индивидуальный) до 60 мин (групповой). Весь курс обучения занимает от 3 до 6 месяцев.

3. Йога и медитация

Современные методы лечебного самовнушения при всем их многообразии имеют древние и в большинстве своем общие истоки. К таким истокам прежде всего относится древнеиндийская система йоги с ее эмпирическими находками.
Примерно во второй половине II тысячелетия до н. э. в Северную Индию вторглись племена, которые называли себя арийцами (благородными). Полагают, что именно арийцы создали самую древнюю индийскую литературу - "Веды". Основные литературные, этнические и религиозные концепции "Вед" сконцентрированы в "Упанишадах" - тайных знаниях, которые передавались от учителя к ученику. Известно более 120 "Упанишад", последние из которых были созданы в ХУ-ХУ1 веках н. э.
В IV-II веках до н. э. был создан древнеиндийский эпос "Махабхарата", заложивший основу философии йоги.
Большая заслуга в систематизации йоги принадлежит древнеиндийскому философу и врачу Патанджали. В своей книге "Йога-Сутра" (II в. до н. э.) он излагает основные философско-этические принципы йоги, а также практические приемы медитации. Именно его считают основоположником йоги.
Значение слова "йога" соответствует его санскритскому корню "йюдж", что означает "запрягать в упряжку, надевать сбрую, дисциплинировать ", а в более широком смысле - " заставить себя сосредоточиться, мобилизоваться".
Йога - широкое понятие, которое включает в себя и цель, и средства ее достижения. Прежде всего йога - древнеиндийская философская система. Главное в ней - учение о самосознании. Путем самосознания, согласно йоге, человек может достичь "освобождения", то есть способен освободить свое индивидуальное сознание (душу) от влияния условий материальной жизни и слить его с абсолютным знанием (богом). Самосознание достигается путем сосредоточения, при котором "созерцающее сознание теряется в созерцаемом объекте и перестает сознавать себя".
Методика достижения "освобождения" через йогу, по Патанджали, содержит 8 основных ступеней, которые расположены в строго определенном порядке и дополняют друг друга. Это йама (воздержание), нияма (культура питания, труда и отдыха), асана (поза), пранаяма (контроль над дыханием), пратьяхара (удаление чувств), дхарана (концентрация внимания), дхьяна (созерцание), самадхи (сосредоточение).
Йама включает в себя 5 "внешних" заповедей: не убивай, не лги, не смущайся, блюди целомудрие, не жалей богатства. Заповедь "не убивай" толкуется широко и включает в себя требование не есть мясо, рыбу, яйца и т. д., не курить, не пить спиртное. Указанные моральные ограничения играют роль своего рода "социальной защиты ", способствуют эмоциональной уравновешенности Дога.
Нияма содержит 5 "внутренних" заповедей: очищение, скромность, умеренность, декламацию очищающих изречений (молитвы), смирение.
Асаны - специфические позы. Существует около 500 асан: для медитации и релаксации, для укрепления тела, для очищения пищеварительной системы и т. д.
Пранаяма - упражнения по йоговскому дыханию. Выделяют 4 фазы дыхания: вдох (пурака), задержка (кумбхака), выдох (речана), пауза после выдоха. Большое значение придается задержке дыхания, во время которой, по мнению йогов, в организм поступает жизненная энергия - права. Прана поступает не только через воздух, но и через пищу, поэтому йоги прожевывают пищу очень медленно.
Пратьяхара- "негативная" концентрация, посредством которой достигается физическое и психическое расслабление. При глубоком расслаблении (релаксации) достигается выключение работы органов чувств.
Дхарана- активная концентрация внимания на объекте (внешнем или внутреннем). Упражнение считается освоенным, если внимание на предмете удерживается не менее 12с.
Дхьяна - процесс проникновения в сущность объекта сосредоточения. Если концентрация внимания на объекте удерживается в течение 144 с, что равно 12 дхаранам, считается, что дхьяна достигнута.
Самадхи достигается, если концентрация внимания на объекте удерживается 1728 с (12 дхьян, или 144 дхараны). Йоги считают, что в состоянии самадхи происходит полное проникновение в объект концентрации. В этот момент йог не в состоянии разграничивать свою личность и объект.
Первые 4 ступени ориентированы главным образом на психологическую и физическую подготовку; последние 4 - на тренировку психических процессов.
Последние 3 ступени (дхарана, дхьяна и самадхи) являются этапами медитации. Переход от одного этапа к последующему не нуждается в применении специальной техники. Он связан только с увеличением глубины концентрации на объекте.
В зависимости от использования специфических техник существуют различные виды системы йоги: мантра-йога, хатха-йога, лайя-йога, раджа-йога.
В мантра-йоге концентрация осуществляется на определенных словах и выражениях (мантрах), которые при
непрерывном повторении (джапа) оказывают определенное воздействие на состояние центральной и вегетативной нервной системы.
Основу х а т х а-й о г и ("силовая йога", "йога против воли") составляют асаны и пранаяма.
Йоги считают, что существует связь эмоционального состояния человека с позой и тонусом мускулатуры. Используя мышечную систему как наиболее поддающуюся волевому контролю, путем многолетней тренировки нервно-мышечных процессов йоги приобретают навыки самовоздействия на эмоционально-волевую сферу.
При этом одни асаны действуют на организм подобно релаксантам, транквилизаторам, другие - подобно стимуляторам.
Определенные асаны приводят к расслаблению мышц грудной клетки, что снижает усилия при дыхании. Поэтому асаны предшествуют пранаяме. Йоги считают, что существует прямая связь между дыханием и психическим состоянием, и придают этой связи большое значение. Считается, что нормализация ритма дыхания приводит к психической релаксации. И наоборот, психическая релаксация приводит к урегулированию ритма дыхания. Оптимальным соотношением циклов вдоха, задержки и выдоха йоги считают соотношение 1:4:2.
Лайя-йога - система саморегуляции, цель которой - пробуждение "латентной" энергии вегетативной нервной системы. Основной техникой системы является медитация. Объектами концентрации могут быть специфические слова (мантры), геометрические фигуры (литры), картины (даяты).
По мнению йогов, в основании позвоночника находится жизненно важный центр - муладхара, в котором хранится нервная энергия (кундалини) регулирующая висцеральные функции организма. Символом кундалини является змея, свившаяся в спираль. Пробуждение и освобождение кундалини достигается путем психической концентрации на центре муладхара.
Раджа-йога является системой этико-философских принципов и религиозных норм, а также правил медитирования. В раджа-йоге используются процедуры и техники, аналогичные лайя-йоге, но объекты концентрации связаны с высшими проявлениями сознательной деятельности человека. Считают, что с помощью раджа-йоги создается мост между сознательными и бессознательными психическими процессами.
Йоги уверены, что, прежде чем практиковать раджа-йогу, необходимо обязательно освоить практику хатха-йоги и лайя-йоги.
С помощью медитации йоги способны изолировать себя от внешнего мира. С углублением медитации йог теряет чувство реальности и не может отличить свой внутренний мир от внешнего.
Согласно раджа-йоге, внешний мир является только грубой формой мира внутреннего. Йог ничего не получает от общества и ничего ему не дает. Он достигает состояния абсолютной изоляции (кайвалья), которая является целью его социального существования.
Центральным методом самовнушения в восточных учениях является медитация.
Слово медитация происходит от греческого медомой ("о чем-либо размышлять"). Ему соответствует санскритский термин дхьяна ("размышление", углубление").
С позиции древнеиндийской психологии бодрствующее сознание человека имеет три возможных состояния:
1) неспособность сосредоточиться на одной мысли (состояние, противоположное медитации);
2) навязчивая мысль, мотив, образ (непроизвольная медитация);
3) способность произвольно сосредоточиться на чем угодно и не думать о том, что мешает в данный момент (медитация).
Иначе говоря, медитация - это всякое сосредоточение мысли, всякая концентрация внимания на чем бы то ни было.
Патанджали учит: "Дхарана есть удержание мысли на каком-нибудь определенном предмете. Непрерывное течение познавания этого предмета есть дхиана... Когда оно, отвергая образы, отражает только их смысл, - это самадхи" (цит. по С. Вивекананда, 1906).
Человек может размышлять над какой-то житейской или научной проблемой, может быть охвачен какой-то идеей, но это не есть медитация. Под медитацией обычно подразумевают искусственно созданную ситуацию, в которой человек специально занят самосовершенствованием своих мыслительных процессов или каких-то психических особенностей, размышляя (медитируя) над им же созданными искусственными обстоятельствами.
Можно провести аналогию со спортом и обычным физическим трудом. Специальные физические упражнения могут более эффективно развивать физическую силу и мышцы, чем повседневный физический труд.
Точно так же специальная практика медитации может усиливать ваши психические возможности более значительно, чем повседневное функционирование психики. Если при медитации внимание концентрируется на физиологических процессах тела, то это может привести к их изменению, как при аутогенной тренировке.
В процессе медитации у йога возникает иллюзия, что он сливается со всем мирозданием, достигает высоких ступеней интуитивного прозрения, с помощью которого он осознает скрытую суть вещей.
С современных позиций медитация является одной из форм ауто-гипнотизации, а состояние измененного сознания, достигнутое в результате медитации, представляет собой гипнотический транс.
Техника медитации йогов связана с такими понятиями, как янтры и мантры.
Я н т р ы. Уже первобытный человек пытался материализовать свои представления о мире в виде наскальных рисунков. В последующем, созерцая их, он вызывал у себя адекватные эмоциональные переживания. Сначала это были изображения реальных образов (людей, зверей, деревьев), а потом - их символов. В этом отношении верха совершенства достигла египетская символика.
Известно, что изображения разнообразной формы и цвета оказывают различное влияние на психическое состояние человека. Так, зигзагообразная линия с острыми углами создает впечатление резкого изменения, накопления и разряда энергии, вызывает у человека чувство напряженности, тревоги. Наоборот, 8-образная кривая называется линией грации и формирует чувство гармонии, успокоения. Закругленные линии можно назвать легкими, ломаные - твердыми. Фигуры с радиально расходящимися прямыми создают иллюзию излучения, квадрат связывают с представлением завершенности, круг - с космической бесконечностью и абсолютной гармонией.
Ряд геометрических фигур подобран по принципу возрастания иллюзии излучения. Эти фигуры считаются священными почти во всех религиях и являются основными элементами в изображении так называемых чакр в системе лайя-йоги.
Разное психическое воздействие оказывают фигуры симметричные в несимметричные, уравновешенные и неуравновешенные.
Концентрация внимания на фигуре со сбалансированным центром (уравновешенная фигура) вызывает у человека чувство успокоения, а концентрация на несбалансированной фигуре - чувство дискомфорта, напряжения.
Определенное влияние на психическое состояние оказывают и различные цвета. Например, красный цвет возбуждает, а фиолетовый успокаивает. В. X. Кандинский отмечал, что желтый цвет концентрирует внимание, а синий и красный рассеивают. Он же утверждал, что оранжевый цвет порождает прилив энергии, амбицию и стремление к триумфу.
Художники знают, что ярко-красный, ярко-желтый и оранжевый - "теплые" цвета, а светло-синий, салатовый и голубой - "холодные". Взаимодействия цветов еще более усиливают влияние на эмоции. Так, например, золотисто-желтый цвет и цвет морской волны взаимно усиливают эмоциональную уравновешенность, а сочетание золотисто-желтого и огненно-красного цветов действует противоположно.
Эффект воздействия формы и цвета на психическое состояние человека лежит в основе практики лайя-йоги. Медитация здесь проводится посредством концентрации внимания на реальных или воображаемых графических изображениях - янтрах.
В качестве объектов концентрации при медитации также часто используются чакры.
Мантры. Влияние звуков и речи на психическое состояние человека бесспорно. Основное назначение речи состоит в передаче информации. Однако эмоциональное и суггестивное воздействие человеческой речи определяется не только содержанием информации, но и зависит от выразительности, громкости, музыкальности произнесенных слов. Зависимость силы воздействия человеческой речи от ее структуры - увлекательная и еще мало разработанная область знаний.
Слова, смысл которых конкретен (блеск, свет, ночь, тепло, сладко и т. д.), обладают большей суггестивной силой, чем слова с абстрактным смыслом (следовательно, в результате, потому что и т. п.). Чем выше степень абстракции при описании образа, тем меньше его суггестивное воздействие. Если мы хотим сформировать образ какого-то человека, то нужно говорить не о человечестве вообще, а о конкретных качествах конкретного человека.
Суггестивное воздействие речи повышают такие ее качества, как мягкость и сила голоса, паузы, использование эффекта неожиданности.
На эмоциональное состояние человека оказывает влияние не только смысл и интонация речи, но и определенное звукосочетание слов. Такие слова, как "монотонный", "флаг", "дрожжи", "Владивосток", звучат мягко, а слова "роса", "роза", "пробуждаю", "трава", "рассвет "звучат твердо, стимулируют к действию. Приказы обычно состоят из твердых слов. Интересно, что звук "р" присутствует в слове "красный" почти во всех европейских языках.
Все звуки речи делятся на гласные и согласные. Согласные делятся на твердые и мягкие. Гласные получаются при озвученном выдохе и характеризуются высотой основного тона и сопровождающих его обертонов. Последние принято называть формантными тонами. Самый высокий формантный тон у звука "и", самый низкий - у звука "у".
При воздействии словом важно не только его смысловое содержание, но и звуковая структура. Так, например, присутствие в слове звука "и" создает впечатление чего-то маленького, узкого, незначительного. Это легко подтвердить экспериментом. Предложите испытуемому назвать воображаемыми словами ("ла", "лау", "ли") три одинаковые по форме, но различные по величине фигуры. Обычно для самой маленькой фигуры выбирается название "ли", а для самой большой - "лау". Звук "и" создает ощущение напряженности, холодности, звук "о" - расслабленности, мягкости, теплоты.
Наличие звуков "а", "е", "и" создает ощущение чего-то белого, светлого, желтого, красного, яркого; звуки "ы", "о", "у" ассоциируются с мрачным, темным. Доминирование звуковой символики над содержанием понятия хорошо демонстрируется в детском творчестве (считалки, скороговорки). Эти звуковые ряды более устойчивы, чем смысловые.
Разрыв содержательных связей в структуре мышления происходит в просоночном состоянии, а также во время медитации. Первоначально в сознании всплывают не связанные друг с другом эпизоды. Внутри каждого эпизода существует логическая связь. При более глубокой медитации появляются отдельные, не связанные друг с другом фразы, а потом происходит их распад. При глубокой степени медитации происходит распад слов, причем в сознании остаются лишь краткие, ритмизированные звукосочетания. Вероятно, поэтому некоторые авторы (В. А, Налимов, 1989) называют практикующих медитацию "психонавтами".
Речь освобождается от понятийного содержания при выраженных аффектах (крик, рев). Наоборот, в восклицаниях (ах! ох! эх!) содержится сильный эмоциональный компонент. Восклицания как бы символизируют сами эмоции. Они не несут никакой понятийной нагрузки кроме представления об определенном эмоциональном состоянии.
У каждого человека с определенным восклицанием обычно связаны определенные эмоции. Бели вы произнесете такое восклицание несколько раз подряд, то можете вызвать соответствующее эмоциональное состояние. Интересно, что аналогичные воздействия наблюдаются и при произнесении любого слова. В этом специфическом воздействии звукосочетаний на психику человека и заложена тайна воздействия мантр.
Сознательное воздействие на человека с помощью слов или словосочетаний практиковалось еще в глубокой древности. Многократное повторение определенных, чаще всего бессмысленных слов широко распространено в практике народной медицины, культовых обрядов, присуще стрессовым ситуациям. В таком воздействии бессмысленного ряда слов на психику человека нет ничего абсурдного, так как в этом случае воздействует не смысловая нагрузка, не информация, а звукосочетание.
Мантры можно придумывать самому. Предположим, вы на берегу моря, под вашими ногами теплый желтый песок, ласково греет утреннее солнце, вы чувствуете себя спокойным, уверенным в своих силах. Расслабьте тело, сконцентрируйте внимание на своих ощущениях и придумайте словосочетание, соответствующее в данный момент вашему душевному состоянию. Это ваша мантра. Концентрируясь на ней в процессе медитаций и повторяя ее многократно, вы можете вызвать у себя то душевное состояние, которое испытали и прочувствовали на берегу моря. Подобным образом вы можете создать мантры, соответствующие различным эмоциональным состояниям.
Техника медитации. Упражняясь в медитации, следует соблюдать следующие правила.
1. Помещение для медитации должно быть тихим, теплым и уютным. В последующем медитировать можно в любой обстановке.
2. Медитация должна выполняться натощак или через 1-2 ч после еды, лучше утром (до завтрака) и вечером (перед ужином).
3. Не следует проводить тренировок, если вы чувствуете себя нездоровым или эмоционально перевозбуждены.
4. Во время медитации не сопротивляйтесь мыслям, спонтанно возникающим в сознании; пусть они исчезнут сами.
5. Не превращайте медитацию в "идею фикс".
6. Медитацией следует заниматься 40-45 мин 3-4 раза в неделю.
Поза. Для тех, кто занимается хатха-йогой, рекомендуется использовать позу "лотос" или "полулотос". Остальные могут медитировать в положении сидя на стуле с удобной спинкой, позволяющей выпрямить позвоночник, или лежа на спине.
Расслабьте руки, лицо, ноги, все тело. Подождите 2-3 мин до полного расслабления. Закройте глаза.
Концентрация на собственном теле. Займите медитативную позу. Сконцентрируйте внимание на своем теле: "Я лежу спокойно... мое тело расслаблено... мои руки и ноги расслаблены... я чувствую пальцы ног... они расслаблены полностью... чувствую свои голени... мои голени расслаблены полностью... чувствую свои бедра... мои бедра расслаблены... все мое тело расслаблено... моя грудная клетка расслаблена... мое тело расслаблено... чувствую свой живот... он расслаблен... чувствую свою шею...
она расслаблена... чувствую свое лицо... каждая мышца лица расслаблена... я все больше и больше расслабляюсь..."
Произнесение фраз происходит медленно, с одновременной активной концентрацией на частях тела. Со временем, в ходе тренировок, глубина мышечного расслабления увеличивается.
На определенном этапе медитирующий как бы превращается в постороннего наблюдателя собственной мыслительной деятельности. В сознании появляются самые различные реальные или фантастические картины. Необходимо отстраниться от эмоциональных переживаний этих картин и следить за ними как бы со стороны, наподобие зрителя, смотрящего фильм.
При углублении медитации картины начинают все быстрее сменять друг друга. Происходит распад мыслительного процесса. При настойчивой тренировке можно добиться глубокого транса.
Концентрация на позе. Все внимание направьте на правую руку. Сконцентрируйтесь на ощущениях, которые испытываете в руке. Переместите руку и снова сконцентрируйтесь на изменившихся ощущениях. Теперь концентрируйте внимание на позе тела. Ощутите его пространственную конфигурацию. Представьте, что вы совершаете различные действия - плаваете, ныряете, танцуете, берете финиш, выполняете гимнастические упражнения, наносите удары, защищаетесь. Эта медитативная техника являлась основой подготовки в древних восточных боевых искусствах в используется сейчас в дзюдо, каратэ, конфу, айкидо и др.
Концентрация на дыхании. Примите медитативную позу. Расслабьте тело. Сконцентрируйтесь на дыхании. Не меняйте естественного ритма дыхания, а только следите за ним. Дыхание можно мысленно сопровождать фразами: "Я чувствую свой вдох... чувствую свой выдох..." и т. д. Простота упражнения только кажущаяся. При тренировках вы столкнетесь с ограничением возможностей удерживать свое внимание на дыхании.
Возникают периоды рассеянности со сменой картин и мыслей. В процессе регулярных тренировок периоды рассеянности сокращаются, а периоды концентрации становятся все более продолжительными и устойчивыми. Медитирующий начинает ощущать внутреннюю стабильность и гармонию своих эмоциональных реакций. Это упражнение является основной техникой в практике дзен. Сконцентрировав свое внимание на дыхании, можно повторять примерно следующие медитативные фразы:
Я вдыхаю...
Я выдыхаю...
Грудная клетка расслаблена... (один дыхательный цикл)
Я вдыхаю...
Я выдыхаю...
Мое тело расслаблено... (один дыхательный цикл)
Я вдыхаю...
Я выдыхаю...
Я чувствую покой и расслабление... (один дыхательный никл)
Я вдыхаю...
Я выдыхаю...
Приятное ощущение… (вдох)
Приятное ощущение... (выдох) Приятно дышать... (вдох)
Приятно дышать... (выдох)
Я чувствую тепло... (вдох)
Я чувствую тепло... (выдох)
Все расслаблено... (вдох)
Все расслаблено... (выдох)
Спокойствие и тишина... (вдох)
Спокойствие и тишина... (выдох)
Упражнение представляет собой модификацию буддийской медитативной техники.
Медитация на мантрах. Принимается определенная поза, в которой можно находиться длительное время, не испытывая физических неудобств. Тело полностью расслабляется. Медитирующий успокаивается и ритмизирует дыхание, концентрирует взгляд на определенной точке или закрывает глаза. В этом состоянии полного расслабления начинается непрерывное мысленное повторение мантры (процесс джапа).
Непрерывная концентрация на мантре является исключительно трудным процессом. Через некоторое время после начала медитации внимание непроизвольно рассеивается, место мантры занимают посторонние мысли или картины.
Потом концентрация снова фокусируется на мантре, и процесс джапа продолжается. Для мантра-медитации целесообразно использовать звукосочетания, не имеющие понятийного смысла, но способные создавать определенный психический фон. В древней практике лайя-йоги используются звуки санскритского языка, смягченного группами звуков "нг", "анг", "инг", например:
1) анг, бант, вант, данг, джанг, дзанг, танг, занг, кант, ланг, манг, нанг;
2) енг, бенг, венг, генг, дженг, дзенг, тенг, зенг, кенг, ленг, мент, ненг, пенг, ренг, сенг, тент, фенг, хенг, ценг, ченг, шенг;
3) инг, бинт, винт, гинг, динг, джинг, дзинг, тинг, зинг, кинг, линг, минг, нинг, тинг, ринг, синг, тинг, финт, хинг, цинг.
Каждую мантру нужно тренировать отдельно в течение продолжительного времени. Достаточно выбрать 2-3 мантры, создающие у медитирующего соответствующее психологическое состояние. Мантра способствует заполнению сознания нейтральным содержанием, освобождающим его от следов предшествующей психической деятельности, и вхождению в транс.
Медитация на янтрах. Примите медитативную позу, расслабьтесь. Мысленно представьте круг, треугольник, прямоугольник, звезду и другие простые геометрические фигуры, сноп лучей. Попытайтесь зафиксировать те специфические эмоциональные состояния, которые они у вас вызывают. В дальнейшем по мере тренировки попытайтесь зафиксировать внимание только на одной из фигур.
Медитация на чакрах. Техника представляет собой эффективное средство воздействия на вегетативную нервную систему (лайя-йога).
В своей книге "Лайя-йога" Госвами описывает технику, предназначенную для стимулирования вегетативной нервной системы. Она состоит из следующих этапов.
1. Концентрация на чакре муладхара. Нужно сконцентрировать воображение на спирали кундалини (символ потенциальной нервной энергии), которая излучает красный цвет.
2. Концентрация на чакре совершается одновременно с мысленным произнесением мантры "ханг". Воображение фокусируется на спирали кундалини, которая начинает постепенно нагреваться и излучать тепло. Одновременно она медленно раскручивается и поднимается вверх по позвоночнику. Последовательно она проходит через все чакры и достигает теменной области - чакры сахасрара.
3. Воображение направляется на сегмент спирали, находящейся между чакрами муладхара и анахата. Медитирующий представляет, что эта часть спирали излучает огненно-красный свет.
4. Далее воображение концентрируется на сегменте спирали между чакрами аджна и вишудха; спираль излучает бело-красный свет.
5. Наконец, воображение концентрируется на окончании спирали в чакре сахасрара. Спираль раскалена добела, здесь сосредоточена огромная энергия, которую медитирующий может контролировать.
Давно существуют попытки найти связь между чакрами и центрами вегетативной нервной системы. Однако все они пока безуспешны. Следует согласиться с мнением болгарского исследователя Н. Петрова (1986), который считает, что различные интерпретации кундалини, допускающие существование нематериальных проводников биоэнергии, а также чакр как центров, контролирующих биоэнергию, представляют собой смесь наивности и метафизики.
Медитация на мантрах и янтрах в качестве средств самовнушения издавна используется в восточных религиях. Однако нельзя считать религиозные культуры первоисточником медитативных техник. По всей вероятности, способность человека к медитации возникла в глубокой древности. Не случайно еще у первобытного человека появилась потребность в ритмах и танцах, примитивных песнях, предметах культа. Посредством концентрации внимания на этих ритмах и предметах культа первобытный человек формировал у себя психический настрой, возбуждая себя или успокаивая.
Мантры лежат в основе песенного творчества многих народов, помогают преодолевать тяжелый физический труд. Вполне естественным считается вхождение в транс во время танцев, в основе которых лежит ритм, или в процессе строевой подготовки солдат.
Короткие команды, хождение строевым шагом, бесчисленные повороты налево, направо, кругом, беспрекословное выполнение, казалось бы, нелепых приказов... Потом приказ: "В атаку!" Люди поднимаются и идут на смерть. Все это - звенья одной цепи.

4. Метод Шульца

Аутогенная тренировка - это самовнушение в состоянии релаксации (низшая ступень) или гипнотического транса (высшая ступень).
Создателем метода аутогенной тренировки по праву считают Иоганса Генриха Шульца, ему же принадлежит и термин "аутогенная тренировка". Временем создания метода считают 1932 год, однако корни его рождения уходят в далекое прошлое.
После учебы в Познани, Геттингене и Бреслау Шульц некоторое время занимался исследовательской и преподавательской работой в институте психологии им. Пауля Эрлиха во Франкфурте, где (будучи по профессии дерматологом) он читал лекции по психотерапии. Через некоторое время Шульц получил диплом невропатолога и занял место главного врача санатория "Белый олень" под Дрезденом. В 1924 году он переехал в Берлин, где были написаны основные его труды (более 400), в том числе монография "Аутогенная тренировка - сосредоточенное саморасслабление" (1932), формально давшая начало методу аутогенной тренировки.
Шульцу еще при жизни посчастливилось быть свидетелем " победного шествия" аутогенной тренировки. В 1961 году был создан "Интернациональный координационный комитет для клинического применения в обучения аутогенной терапии" (118АТ), куда вошел и представитель СССР. Особо широкое распространение аутогенная тренировка получила в Германии, США, Канаде.
Ученый успел даже написать предисловие к 13-му изданию своей книги, вышедшему в 1970 году В нем Шульц с тревогой писал: "Широкое распространение метода привело к тому, что, к сожалению, к нему "примазались" и шарлатаны: один священник обещает детям легкие пути к самообладанию, различные "институты психологии" рассылают проспекты, отмечая мимоходом, что их руководители имеют ученые степени и звания, и тому подобное. Даже коллеги издают без конца "Сборники упражнений" для самостоятельных занятий без врачебного контроля". Между тем почти за 40 лет до этого в предисловии к первому изданию своей известной книги Шульц писал: "Настоятельно предупреждаем читателей, не имеющих отношения к медицине, о недопустимости использования нашего метода самостоятельно или с посторонней помощью без врачебного контроля; так как по своей внутренней сути аутогенная тренировка направлена на перестройку сознания человека, ее необходимо осуществлять под медицинским наблюдением".
Умер Шульц 27 сентября 1970 года в возрасте 86 лет.
В СССР аутогенная тренировка систематически стала изучаться примерно с середины 50-х годов (А. М. Свядощ, М. С. Лебединский, Г. С. Белов, А. С. Ромен и др.). Этому методы посвящены монографии А. С. Ромена (1970), А. Г. Панова, Г. С. Беляева, В. С. Лобзина, И. А. Копыловой (1980) и др.
Аутогенная тренировка, предложенная Шульцем как самостоятельный метод, по своему характеру является методом синтетическим (Лобзин, Решетников, 1986). В его основе лежат находки древнеиндийской системы йогов, опыт исследования ощущений людей, погружаемых в гипноз, практика использования самовнушения нансийской школой психотерапевтов (Куэ, Бодуэн), психофизиологические исследования нервно-мышечного компонента эмоций и опыт применения мышечной релаксации (Джекобсон), а также рациональная психотерапия (Дюбуа).
Основной заслугой Шульца является прежде всего то, что он освободил учение йоги от распространенной интерпретации или от налета мистицизма.
Предложенная Шульцем методика аутогенной тренировки в отличие от ее многочисленных модификаций называется классической и делится на 2 ступени: 1-я, или начальная (АТ-1) и 2-я, или высшая (АТ-2).
Техника АТ-1. Перед началом тренировки с пациентами проводится беседа, в которой в доступной форме объясняются физиологические основы метода, механизмы воздействия на организм тех или иных упражнений. Сам Шульц, например, считал, что при значительном расслаблении поперечнополосатой мускулатуры возникает особое состояние сознания, позволяющее путем самовнушения воздействовать на различные, в том числе непроизвольные функции организма. Умело проведенная беседа, сопровождаемая демонстрацией эффективности отдельных упражнений, а также пациентов, добившихся путем тренировки позитивных результатов, способствуют успеху дальнейшего лечения. В беседе подчеркивается, что мысленное повторение формул самовнушения должно проводиться спокойно, без излишней концентрации внимания и эмоционального напряжения. Полезно с самого начала ознакомить больного с планом тренировок.
Сеансы самовнушения проводятся 3-4 раза в день. Первые 3 месяца длительность каждого сеанса не превышает 1-3 мин, затем время их несколько увеличивается (АТ-2), но не превышает 30 мин. На всем протяжении лечения тренировки должны проводиться под наблюдением врача.. С этой целью не менее 1 раза в неделю проводятся сеансы групповой тренировки. На первом этапе лечения необходимо овладеть 6 упражнениями. На тренировку каждого требуется примерно 10-15 дней. После этого наступает 2-й этап лечения (АТ-2), который длится не менее 6 месяцев. Полный курс аутогенной тренировки рассчитан на 9-12 месяцев.
Сеансы проводятся лежа или сидя, в позе "кучера" (голова склоняется вперед, кисти и предплечья - на коленях, ноги удобно расставлены).
1-е упражнение - вызывание ощущения тяжести. Мысленно повторяют: "Я совершенно спокоен" (1 раз); "моя правая (левая) рука тяжелая" (6 раз); "я спокоен" (1 раз). После 4-6 дней упражнений ощущение тяжести в руке становится отчетливым. Далее таким же образом чувство тяжести вызывается в обеих руках... в обеих ногах... во всем теле. Каждое упражнение должно начинаться и заканчиваться формулой: "Я спокоен".
2-е упражнение - вызывание ощущения тепла. Мысленно повторяют: "Я спокоен" (1 раз); "тело тяжелое" (1 раз); "моя правая (левая) рука теплая" (6 раз). В последующем внушение тепла распространяется на вторую руку, ноги, все тело. Переходят к формуле: "Обе руки теплые... обе ноги теплые... все тело теплое".
В дальнейшем 1-е и 2-е упражнения объединяются одной формулой: "Руки и ноги тяжелые и теплые". Упражнение считается освоенным, если ощущение тяжести и тепла в теле вызывается легко и отчетливо.
3-е упражнение - регуляция ритма сердечной деятельности. Упражнение начинается с формулы: "Я спокоен". Затем последовательно вызывается ощущение тяжести и тепла в теле. Пациент кладет свою правую руку на область сердца и мысленно' произносит 5-6 раз: "Мое сердце бьется спокойно, мощно и ритмично". Предварительно пациенту рекомендуется научиться мысленно считать сердцебиение. Упражнение считается освоенным, если удается влиять на силу и ритм сердечной деятельности.
4-е упражнение - регуляция дыхания. Используется примерно следующая формула самовнушения: "Непокоен... мои руки тяжелые и теплые... мое сердце бьется сильно, спокойно и ритмично... Я дышу спокойно, глубоко и равномерно". Последняя фраза повторяется 5-6 раз. В последующем формула сокращается: "Я дышу спокойно".
5-е упражнение - влияние на органы брюшной полости. Больному предварительно разъясняется локализация и роль солнечного сплетения в нормализации функции внутренних органов. Вызываются последовательно такие же ощущения, как при упражнениях 1-4, а затем мысленно 5-6 раз повторяют формулу: "Солнечное сплетение теплое... оно излучает тепло".
6-е упражнение - вызывание ощущения прохлады в области лба. Вначале вызываются ощущения, описанные в упражнениях 1-5. Затем 5-6 раз пациент мысленно повторяет: "Мой лоб прохладен ".
По мере освоения упражнений формулы самовнушения могут сокращаться: "Спокоен... Тяжесть... Тепло... Сердце и дыхание спокойны... Солнечное сплетение теплое... Лоб прохладный".
После выполнения упражнения пациентам рекомендуется спокойно отдыхать в течение 1-2 мин, а затем вывести себя из состояния аутогенного погружения. Для этого дают себе мысленную команду: "Согнуть руки (2-3 резких сгибательных движения в локтевых суставах), глубоко вдохнуть, на вдохе открыть глаза".
Приведенные 6 упражнений низшей ступени являются подготовительными и позволяют в основном воздействовать на вегетативную нервную систему и вегето-висцеральные функции организма.
Техника АТ-2. К высшей ступени аутогенной тренировки Шульц относил упражнения, цель которых заключается в тренировке процессов воображения (со способностью к визуализации представлений) и нейтрализации аффективных переживаний.
В основе упражнений высшей ступени аутогенной тренировки лежит медитация.
1-е упражнение- медитация на цвете. После исполнения 6 упражнений низшей ступени пациент, не меняя позы, мысленно концентрирует свое сознание на образах характерного цвета: заснеженные горные вершины... зеленый луг... синий цветок. Во время упражнений пациент должен стремиться удерживать в сознании представление о цвете, а не о конкретных формах предметов.
Упражнение повторяется до тех пор, пока пациент не научится визуализировать цветные образы.
2-е упражнение - медитация на образе определенного цвета. Цель упражнения заключается в целенаправленном вызывании определенных цветовых представлений. Одновременно тренируются ассоциации цвет - ощущения. Например, фиолетовый - чувство покоя, черный - печаль, тревога и т. д.
3-е упражнение - медитация на образе. Цель упражнения - научиться произвольно визуализировать конкретный предмет или образ. Это может быть цветок, ваза, человек. Критерием успешности тренировки является целенаправленная визуализация самого себя.
4-е упражнение - медитация на абстрактной идее. Сущность упражнения заключается в вызывании образных эквивалентов таких абстрактных понятий, как свобода, надежда, радость, любовь и т. п. Образные эквиваленты подобных абстрактных понятий у всех людей сугубо индивидуальны. У одних свобода ассоциируется с парящей в небе птицей, у вторых - с морем, у третьих - с бескрайней степью.
5-е упражнение - медитация на эмоциональном состоянии. В процессе упражнений осуществляется переход к проекции визуализированных образов на себя, на собственные переживания. Шульц в качестве примера предлагал медитацию ощущения при виде гор. Фокус воображения должен быть направлен не на конкретный объект или пейзаж (море, горы), а на ощущения, которые возникают при их созерцании.
6-е упражнение - медитация на человеке. Сначала воображение концентрируется на незнакомом, а потом - на знакомом человеке. Основная задача упражнения состоит в том, чтобы научиться "освобождаться" от субъективных установок и эмоциональных переживаний по отношению к знакомым образам, сделать эти образы "нейтральными".
7-е упражнение - "ответ бессознательного". Овладев способностью к визуализации образов, пациент сам себе задает вопросы, а ответы на них получает в виде спонтанно возникающих образов, которые потом интерпретируются. Наиболее часто задаются такие вопросы: "Что я хочу от жизни?", "Какие ошибки я допускаю в жизни?", "В чем мои главные проблемы?", "Как я должен себя вести в конкретной ситуации?"
Лутэ, соавтор Шульца по 6-томному руководству "Аутогенная терапия" (1969), предлагает после аутогенной медитации (высшая ступень аутогенной тренировки по Шульцу) дополнительные упражнения по аутогенной модификации и аутогенной нейтрализации.
Упражнения по аутогенной модификации включают в себя специальные упражнения для внутренних органов (аналогичные упражнения по методу Клейнзорге-Клюм-биеса) и формулы-намерения. Пациент не просто задает себе вопрос, как в 7-м упражнении ЛТ-2, а медитирует какую-либо формулу-намерение. Например: "Я не принимаю ни одной капли алкоголя, нив какое время, ни при каких обстоятельствах " в ситуации приглашения выпить или: "Я просыпаюсь, когда мой мочевой пузырь даст знать о себе" при энурезе и т. п.
Упражнения по аутогенной нейтрализации включают в себя: аутогенное отреагирование и аутогенную вербализацию.
При аутогенном отреагировании (по Лутэ) больной, например, неврозом, задает себе вопрос: "В чем причина моего заболевания? " Ответ он получает в визуализированных образах, которые потом интерпретируются. Обычно наблюдается "послойное" вскрытие психотравмирующих причин: вначале вскрываются "поверхностные", а в конце - "глубокие" элементы причины заболевания.
Вскрытие и отреагирование психотравмы ведет к ее нейтрализации и выздоровлению. Иногда процесс "воспроизведения" психотравмирующих причин завершается бурной аффективной реакцией (аутокатарсис).
Модификацией описанной методики Лутэ является "Аутогенная терапия памяти", предложенная В. С. Лобзиным и М. М. Решетниковым (1986).
Авторы считают, что в ряде случаев болезненные переживания и невротические нарушения связаны с прошлым пациента, "актуально присутствующим в его сознании в виде мучительных воспоминаний". Сами пациенты избегают рассказывать об этих неприятных воспоминаниях. В подобных случаях психотерапевт разъясняет больному, что именно мучительные воспоминания являются причиной болезненных ощущений, которые могут пройти только после многократного образного их воспроизведения, выполненного как можно детальнее, с представлением обстановки, времени действия и ситуации. Воспоминания обязательно должны сопровождаться вербализацией, которая облегчается в состоянии аутогенного погружения. Если во время вербализации пациент начнет плакать, врач не должен прерывать его и прибегать к утешению. Отреагирование болезненных воспоминаний приводит к их нейтрализации и улучшает состояние больного.
В настоящее время появилось большое количество модификаций методики Шульца. Остановимся коротко лишь на некоторых из них.
Модификация Клейнзорге - Кяюмбиеса. В 1965 году переведена на русский язык монография X. Клейнзорге и Г. Клюмбиеса "Техника релаксации", где изложены основные положения методики "направленной тренировки органов".
Авторы рекомендуют формировать специальные лечебные группы по сходным психосоматическим синдромам (стенокардия, бронхиальная астма, функциональные расстройства желудочно-кишечного тракта и т. д.).
В отличие от классической методики Шульца, авторы большое значение придают синдромологически ориентированным узкоспециализированным комплексам тренировки. Авторы выделяют следующие группы комплексов.
"Покой" (соответствует первому стандартному упражнению АТ-1 по Шульцу). Группа комплексов направлена на достижение "телесного покоя ". Используется методика прогрессирующей релаксации по Джекобсону. Показания: эмоциональные нарушения, расстройства сна.
"Сосуды". Образные представления акцентируются на ощущении тепла. Показания: нарушения периферического кровообращения, артериальная гипертензия.
"Сердце". При выполнении упражнения целенаправленно вызываются ощущения тепла в левой руке, а затем в области сердца. Возможен следующий вариант самовнушения: "Мое сердце бьется спокойно и равномерно. Я едва чувствую свое сердце, приятное тепло струится от левой руки в левую половину груди. Сосуды левой руки расширяются. Через сердце струится тепло. Совершенно самостоятельно, совершенно спокойно работает мое сердце". Показания: стенокардия, функциональная неврогенная аритмия.
"Легкие". Тренировка направлена прежде всего на ритмизацию дыхания. Это обеспечивается мысленным счетом временных интервалов фаз вдоха, паузы в выдоха.
Авторы рекомендуют следующую формулу самовнушения: "Я совершенно спокоен, совершено спокоен. Легко и свободно струится воздух, прохладный и освежающий воздух. Дышится совершенно спокойно, без моего участия, самопроизвольно. Так прекрасно струится воздух, свободно, свободно в легко. Я совершенно спокоен. Совершенно спокоен".
Показания: бронхиальная астма, хронические пневмонии, психогенные нарушения ритма дыхания.
"Живот". Произвольное самовнушение тепла в отдельных органах брюшной полости - в области желудка, печени, кишечника. Перед упражнением больному нужно подробно объяснить анатомическое расположение органов в брюшной полости.
Показания: хронические гастриты и гепатиты, спастические колиты, дискикезии желчного пузыря и т. д.
"Голова". Упражнение является модификацией 6-го стандартного упражнения по Шульцу. Формула самовнушения может быть несколько расширена: "Я совершенно спокоен - Моя голова свободная и легкая- Лоб приятно прохладен. Я чувствую, как прохлада окутывает всю голову... Голова становится легкой... думается легко... Я могу сосредоточиться на каждой мысли..." Иногда ощущение прохлады в области лба усиливают головные боли, головокружение. В этих случаях авторы рекомендуют самовнушение тепла в области лба.
Показания: вазомоторные нарушения мозгового кровообращения, мигрень, синдром Меньера.
Психотоническая тренировка по Мировскому - Шогаму, Обычно аутогенная тренировка направлена на расслабление, успокоение и в конечном счете на транквилизирующий эффект.
Методика К. И. Мировского и А. Н. Шогама рассчитана на противоположный, стимулирующий эффект. Тренировка начинается непосредственно со специализированных мобилизующих (активирующих) упражнений. Релаксирующий этап тренировки резко сокращен или совсем исключен. Авторы предлагают формулы самовнушения примерно такого содержания: "Плечи и спину охватывает легкое познабливание, будто приятный освежающий душ. Все мышцы становятся упругими. Я - как стальная пружина. Все готово к борьбе!" Такой мобилизующей формуле предшествует формула покоя: "Я совершенно спокоен. Ничто и никто не отвлекает. Я совершенно спокоен".
Показания: гипостеническая форма астении, артериальная гипотензия.
Введение в методику аутогенной тренировки тонизирующих упражнений послужило основой для применения ее в спортивной практике (Н. В. Алексеев, А. Т. Филатов), на производстве (А. С. Ромен, Л. П. Гримак, X. И. Алиев, Н. А. Лайша).
Появились такие понятия, как "психомышечная тренировка", "психогенная саморегуляция" (ПСР), "психорегулирующая тренировка" (ПРТ), "психофизическая тренировка" (ПФТ), "эмоционально-волевая подготовка" (ЭВП), "психосоматическая гимнастика" (ПСГ) и т. д.
Психомышечная тренировка (ПМТ) по А. В. Алексееву (1979).
В основе ПМТ лежат следующие элементы:
- умение расслабиться;
- способность максимально ярко, с предельной силой воображения, но не напрягаясь, представить содержание формул самовнушения;
- умение удерживать внимание на избранном объекте;
- умение воздействовать на самого себя нужными словесными формулами.
Обучение проводят в форме гетеротренинга. Чаще применяют в спортивной практике.
Вначале достигается последовательное расслабление различных групп мышц, начиная с рук. На вдохе мышцы медленно напрягаются. Затем следует задержка дыхания, во время которой мышечное напряжение удерживается. На выдохе мышцы быстро расслабляются. Это упражнение сопровождается словесной формулой: "Мои руки... (вдох)... расслабляются (выдох), мои руки... (вдох)... теплеют (выдох)".
Таким образом, уже на первом занятии объединяются тренировка в мышечной релаксации с тренировкой вызывания ощущения тепла.
После освоения упражнения для рук тренирующийся переходит к мышцам лица, шеи, ног, туловища.
Следующее упражнение заключается в тренировке общей релаксации всего тела. Формула самовнушения: "Я... (вдох)... расслабляюсь и успокаиваюсь (выдох)".
Занятия завершаются формулами: "состояние глубокого покоя", "весь мой организм отдыхает", "я отдохнул и успокоился", "самочувствие хорошее". Основная цель упражнения состоит в развитии способности "входить в состояние контролируемой дремоты" и одновременно сконцентрировать внимание на заданном ощущении".
После освоения начальных упражнений ПМТ (первая ступень) спортсмены овладевают приемами самовнушения, направленного на преодоление чувства предстартового волнения, чувства боли при травме, обучаются приемам аутоактивизации, тонизации и мобилизации в нужный момент своих психических и физических возможностей.
При подготовке к предстоящим соревнованиям используются образные представления:
- "боевой" готовности;
- идеального выполнения упражнения;
- ситуации, в которой выступление было удачным.
Сходные упражнения используются и при психогенной саморегуляции на производстве и в экстремальных условиях (А. А. Ромен, 1986; X. М. Алиев, 1990; Н. А. Лайша, 1990 и др.).
Аутогенная тренировка н обратная биологическая связь.
Сочетанное применение аутогенной тренировки и обратной биологической связи (ОБС) является одним из перспективных направлений в психотерапии, о чем свидетельствует большое число работ последних лет (Лобзин, Решетников, 1986; Surwit et.al., 1982; Lacroiz, 1983 и др.). Особенно эффективно сочетание АТ с биологической обратной связью при лечении психосоматических заболеваний.
Любое эмоциональное состояние, психическое напряжение проявляется в изменениях показателей вегето-висцеральных функций организма. Волнение, страх, тревога сопровождаются ускорением пульса, повышением артериального давления, изменением температуры тела, напряжением поперечнополосатой мускулатуры. Утомление, астения обычно сопровождаются артериальной гипоксемией; раздражительная слабость - нарушением ритма дыхания и т. п.
Стоит у больного неврозом или психогенной депрессией затронуть в беседе так называемый "больной пункт", как тут же выявляются яркая игра вазомоторов лица, груди, гипергидроз, тахикардия. Факт изменения вегето-висцеральных функций организма при определенных эмоциональных состояниях известен давно. Эта зависимость висцеральных и психических функций является предметом серьезных исследований в клинике и физиологии (кстати, именно на этой зависимости основан "детектор лжи").
Понятие "биологическая обратная связь" применимо только в тех случаях, когда обеспечивается предъявление информации о состоянии физиологических функций для того же субъекта, который генерирует данную физиологическую информацию.
Другими словами, говорить об обратной биологической связи можно только изучая взаимосвязь физиологических и психических функций у одного и того же человека.
Научившись регистрировать тончайшие изменения физиологических процессов и используя обратную связь, можно в конечном счете научиться самоуправлять непроизвольными физиологическими процессами.
На этом принципе основана методика аутогенной тренировки в сочетании с ОБС,
В. С. Лобзин и М. М. Решетников (1986) рекомендуют применять АТ в сочетании ОБС в 4 этапа.
Первый этап. Проводится обучение базисным упражнениям АТ-1 с использованием специальной аппаратуры для получения и регистрации динамики физиологических процессов в процессе сеанса. С этой целью может быть использован оксигемограф, электромиограф, пнеймограф, аппараты для регистрации АД, ЭКГ, ЭЭГ и т. д. В практике достаточно использовать один из этих приборов. Мы в своей практике использовали полиграф, позволяющий одновременно на одной ленте регистрировать оксигемограмму, частоту и глубину дыхания, пульс и артериальное давление.
Второй этап. Под контролем информации, получаемой от приборов, осуществляется постоянный переход к замене сигналов обратной связи собственными ощущениями пациента. Например, снижение артериального давления, урежение пульса и дыхания сопровождается каким-то ощущением, сугубо индивидуальным для данного субъекта. Затем в процессе аутогенной тренировки, производя самовнушение только этого ощущения, можно добиться снижения АД, урежения пульса и дыхания. Еще более сложные сочетания различных оттенков ощущений могут возникнуть при анализе ЭЭГ.
Третий этап. Происходит усвоение приемов саморегуляции. Применение приборов ограничивается только контрольными замерами.
Четвертый этап. Лечебные приемы саморегуляции проводятся только под контролем собственных ощущений.
Сочетанное применение ОБС и лечебных методов, базирующихся на самовнушении, несомненно, является перспективным и нуждается в дальнейшем изучении.

ТАЙНЫ МИСТИЧЕСКОГО СВЕТА

В середине прошлого века некоему американскому торговцу, которому тогда было 32 года, приснился странный сон. "Мне снилось, что я стоял за прилавком у себя I в лавке, - был яркий, солнечный день - и вдруг в одно мгновенье все погрузилось во тьму: стало темней, чем самой непроглядной ночью, темней, чем в забое шахты. Джентльмен, с которым я беседовал, бросился на улицу. Я последовал за ним - и хотя было темным-темно, я мог видеть, что на улицу в недоумении высыпали сотни, если не тысячи людей. И тут я заметил на небе, далеко на юго-западе, яркий свет - он сиял, словно звезда, - он был размером с мою ладонь и стремительно становился все больше и больше, приближаясь, - покуда тьма не начала рассеиваться. Он уже достиг размеров шляпы - и тогда разделился на двенадцать меньших огней, а один большой огонь был посередине, и тут он начал стремительно расти - и я внезапно понял, что это - пришествие Христа и двенадцати апостолов. Стало светлее, чем самым светлым днем, просто невообразимо светло, а когда сияние достигло зенита, знакомый, с которым мы говорили в лавке, воскликнул: "Это - мой Спаситель!" - и во сне я знал: он тут же покинул тело и вознесся на небо, а я подумал, что недостоин последовать за ним. Тогда я проснулся".
Сон оставил о себе столь сильное впечатление, что какое-то время торговец просто не решался его рассказывать. На исходе второй недели он поделился видением с домочадцами, а позже пересказал его нескольким знакомым. Прошло три года, и некий человек, известный своей праведностью, сказал жене торговца: "Ваш муж заново родился, но сам того не знает. В духовном смысле он - что слепой младенец, но вскоре он должен прозреть". И действительно, через три недели после этого разговора, проходя с женой по Второй авеню (Нью-Йорк), торговец воскликнул: "Мне дана вечная жизнь!" Он почувствовал, что в этот момент в нем пробудился Христос, и понял, что сознание его пребудет вечно. Через три года, находясь в толпе, на борту судна, он пережил еще один духовный и психический опыт: ему казалось, что его душа и тело омылись в потоке света. При этом, рассказывая свою историю, фрагменты которой мы и цитировали, он замечает, что пережитое наяву так и не смогло вытеснить из его памяти переживания, связанные с самым первым сном.
Вынести этот пример спонтанной люминофании ("явления света ") в самое начало книги меня побудили два соображения: (1) описываемые события произошли с обычным торговцем, вполне удовлетворенным своим уделом, который вовсе не был подготовлен к каким-либо мистическим озарениям такого рода; (2) первый опыт люминофании произошел во сне. Судя по всему, пережитый опыт произвел на торговца самое глубокое впечатление, но при этом он не осознал его значимость. Он просто почувствовал, что с ним произошло нечто очень важное, каким-то образом касающееся спасения его души. Мысль о том, что это - духовное возрождение, впервые посетила его, когда он услышал слова "праведника", переданные женой. Только после замечания человека, обладавшего духовным авторитетом, он осознал присутствие Христа в своей жизни, а еще три года спустя пережил опыт сверхъестественного света, омывшего его тело и душу.
Психолог мог бы сказать много интересного по поводу глубокой важности подобного опыта. Со своей стороны, историк религий отметил бы, что случай с американским торговцем прекрасно иллюстрирует ситуацию нашего современника, который считает себя безрелигиозным - или, во всяком случае, желает быть таковым: религиозное отношение к бытию вытеснено у него на уровень бессознательного, там оно нашло себе прибежище. По утверждению профессора К.-Г. Юнга, бессознательное современного человека всегда проникнуто религиозными представлениями. В самом общем виде это можно сформулировать следующим образом: мы наблюдаем у наших современников процесс исчезновения религиозных чувств, точнее - вытеснение их на глубинные уровни психики.
Пример, данный выше, водит нас в самую суть проблемы; мы видели, как встреча с этим светом - даже если она произошла во сне - ведет к радикальному изменению человеческого бытия, - оно раскрывается навстречу духовному миру. Все опыты переживания сверхъестественного света имеют одну отличительную черту: всякий, удостоившийся подобного опыта, изменяется: он достигает иного уровня существования и тем самым получает доступ к духовному миру. Каково действительное значение изменений, затрагивающих самое бытие личности, и каков характер духовности, к которой таким образом приобщается человек, - особая проблема, ее мы коснемся чуть позже. Вдумаемся пока в сам факт: даже в западной цивилизации XIX столетия встреча со светом вела к духовному перерождению.

Мифология - или даже метафизика - молнии представляет особый интерес. Моментальное духовное озарение уподоблялось молнии во многих религиях. Более того, вспышке молнии, прорезающей тьму, приписывалось значение mysterium tremendum ("жуткой тайны"), которая, преображая мир, наполняла душу священным ужасом. Считалось, что люди, убитые молнией, вознесены на небеса божествами грозы, а их останки почитались как священные реликвии. Человек, выживший после удара молнии, полностью меняется; он начинает поистине новое существование, он - новый человек. Якут, которого молния ударила, но не убила, рассказывал, что с Неба сошел Бог, разметал его тело на части, а затем вернул его к жизни - но к жизни новой, ибо после этой смерти-посвящения он, вернувшись к жизни, обрел дар шамана. "Теперь, - прибавил он, - я вижу все, что происходит за 30 верст вокруг". Весьма показательно, что в этом примере мгновенной инициации обычная тема смерти и воскрешения сопровождается и дополняется мотивом внезапного озарения; слепящая вспышка молнии ведет к духовной трансформации, в результате которой человек получает провидческие способности. "Видеть на 30 верст" - традиционное выражение, используемое сибирскими шаманами для обозначения ясновидения.
Отметим, что подобное ясновидение приобретается в результате мистического опыта, который у эскимосов называется "удар молнии" или "озарение" (кавманек), и, не пройдя через него, шаманом стать невозможно. Так, по свидетельствам шаманов эскимосов-игл юлик, собранных Расмуссеном, кавманек - это переживание "таинственного света, который шаман внезапно ощущает в своем теле, в голове, в мозгу, некий необъяснимый прожектор, светоносный пожар, позволяющий шаману видеть в темноте, причем и в прямом, и переносном смысле слова, ибо он видит во тьме даже с закрытыми глазами и воспринимает вещи и грядущие события, от других сокрытые; так шаманы всматриваются в будущее и в тайны других людей". Когда новичок впервые проходит через переживание этого мистического света, он ощущает, "как дом, в котором он находится, вдруг словно поднимается в воздух; он видит далеко-предалеко, сквозь горы, как если бы земля была одной великой равниной, и его взор может достичь пределов земли. Для него более нет ничего сокрытого; теперь он может видеть не только очень удаленные вещи, но также обнаруживать души, похищенные души, которые либо упрятаны в дальних, странных землях, либо вознесены на небо или забраны в Страну мертвых".
Отметим основные моменты этого опыта мистического озарения: (а) оно является следствием длительной подготовки, но всегда случается внезапно, "подобно вспышке молнии"; (b) оно связано с внутренним светом, ощущаемым в теле, прежде всего.- в голове; (с) когда человек впервые проходит через это озарение, он ощущает, что его возносят вверх; (d) с этим озарением связано видение на расстоянии и одновременно - ясновидение: шаман видит все происходящее далеко вокруг, но при этом он видит и невидимые сущности (души больных, духов и т. д.), а также прозревает грядущие события.
Прибавим, что опыт кавманек неотделим от иного, специфически шаманского духовного упражнения - способности видеть собственное тело, обнажившееся до скелета. Другими словами, шаман способен "видеть" то, что невидимо во времени. Это можно понять двояко: либо он видит сквозь плоть и зрение его подобно рентгену, либо он провидит далекое будущее - то, что произойдет с телом после смерти. В любом случае, эта способность - тоже своего рода ясновидение, обретаемое благодаря озарению. На этом моменте следует остановиться особо: хотя проявление внутреннего света, ощущаемое как люминофания, происходит, в почти прямом смысле слова, на физическом уровне, это озарение даёт эскимосскому шаману парагномические способности и знания мистического порядка.
Было бы весьма соблазнительно от анализа опыта шаманов сразу перейти к концепциям внутреннего света, сформированным в Индии. Здесь мы обнаружим сходное сочетание представлений о световом потоке, познании и возможностях преодоления человеческого уровня существования. Однако я хотел бы ненадолго коснуться другой группы фактов, связанных с примитивными обществами, и в первую очередь - с инициацией австралийских знахарей. Мне неизвестны примеры из австралийского материала, напоминающие озарения шаманов у эскимосов-иглюлик, но, возможно, это связано с недостатком знаний об австралийских знахарях в целом. Тем не менее у нас есть все основания сравнивать их с шаманами Сибири и Арктики: не только потому, что и у тех и у других обряды инициации имеют много сходного, но также потому, что и шаманам и знахарям приписывают сходные параден хо-логические способности: они могут ходить по углям, исчезать и появляться по собственному желанию, обладают ясновидением, способны читать чужие мысли и т. д.
В церемониях инициации австралийских знахарей мистический свет играет весьма важную роль. Во время посвящения знахарь должен отождествиться с Байаме, мастером инициации, который во всем сходен с неофитом, но "из его глаз льется свет". Другими словами, сверхъестественное состояние бытия связывается со сверхизобилием света. Вайаме посвящает претендентов, окропляя их "священной водой, дарующей силы", которая, по словам знахарей, не что иное, как жидкий хрусталь. Хрусталь играет важную роль в инициации. Считается, что сверхъестественное существо убивает посвящаемого, расчленяет его и наполняет тело горным хрусталем; когда знахарь возвращается к жизни, он способен видеть духов, читать мысли, взлетать на Небо, делаться невидимым и т. д. Благодаря кристаллам горного хрусталя, заключенным в его теле и особенно - в голове, знахарь находится на другой ступени бытия по сравнению с прочими смертными. Такое почитание хрусталя связано с его небесным происхождением: трон Байаме сделан из хрусталя, и Байаме кидает на землю выломанные из него осколки. Другими словами, подразумевается, что кристаллы - упавшие фрагменты небесного свода, т. е. своего рода "застывший свет".
Точно так же даяки, живущие на побережье, называют кристаллы "камнями света". Считается, что свет, заключенный в хрустале, имеет сверхъестественную природу: благодаря ему знахари получают способность видеть души, причем даже души, находящиеся чрезвычайно далеко: души больных, скитающиеся в зарослях или похищенные демонами. Более того, благодаря этим кристаллам знахари способны взлетать на Небо - сходные представления распространены и у индейцев Северной Америки. Способность видеть на большом расстоянии, подниматься на Небо, видеть духов (души мертвых, демонов, богов) означает, что знахарь белее не принадлежит профанной Вселенной, а разделяет бытие сверхъестественных Существ. Он достиг этого уровня благодаря смерти-посвящению, когда в его тело вошла субстанция, описываемая как застывший свет: когда он таинственным образом воскрес к жизни, можно сказать, что он омылся внутренним, сверхъестественным светом.
Таким образом, у австралийских знахарей мы находим то же отождествление духовного света, познания, вознесения, ясновидения и способности к сверхчувственному восприятию, что мы встречали у эскимосских шаманов. Но при этом интересующий нас элемент - духовный свет - имеет несколько иное качество. Предполагается, что в Австралии посвящаемый не проходит через озарение, сходное с тем, которое испытывают эскимосские шаманы: сверхъестественный свет заполняет его тело в прямом смысле слова - в виде кристаллов горного хрусталя. Он получает свет не благодаря мистическому переживанию озарения, а благодаря инициатической смерти, во время которой его тело наполняют кристаллами, символизирующими божественный небесный свет. В данном случае мы имеем дело с ритуалом экстатического типа; хотя посвящаемый " мертв" и расчленен на куски, он наблюдает происходящее с ним: он видит сверхъестественные Существа, которые заполняют его тело кварцем и, вернувшись к жизни, в той или иной мере обладает способностями, получаемыми эскимосскими шаманами в результате опыта озарения. Акцент падает на ритуал, отправляемый сверхъестественными Существами, в то время как озарение эскимосского шамана - опыт, обретаемый в одиночестве и являющийся результатом долгих упражнений. Но, повторяем, результат обеих инициации может быть описан в сходных терминах: эскимосский шаман, как и австралийский знахарь, - преображенный человек, "видящий", понимающий, обладающий сверхъестественными знаниями и способный совершать сверхъестественные действия.
В религиозных и философских концепциях Индии, как и следовало ожидать, мистика света носит более сложный характер. На первое место выступает основополагающее представление о том, что свет - творящая сила. О "порождении из света" (джиотир праджанаман) говорится в "Шатапатха-брахмане" (VIII, 7, 2,16-17). Свет - это "порождающая сила" ("Тайттирия-самхита", VIII, 1,1,10). Уже в "Ригведе" (1,115,1) утверждается, что Солнце есть Жизнь, или атман, "Я" всего сущего. Особое внимание уделяется этой проблеме в упанишадах: бытие манифестирует себя в виде чистого света, человек же познает бытие, проходя через опыт приобщения сверхъестественному Свету. Так, в "Чхан-догья-упанишаде" (III, 13, 7) говорится, что "свет, который сияет над этим небом, над всем, над каждым в непревзойденных, высших мирах, поистине, он и есть тот свет, который [находится] в этом человеке (антах пуруше)".
Осознание единства внутреннего света и света сверхкосмического сопровождается двумя известными феноменами, проявляющимися на тонком психическом уровне: повышением температуры тела и восприятием таинственного гула (там же, 13,8). Это свидетельствует, что откровение атмана брахмана в виде Света не просто акт метафизического мышления, но внутренний опыт, к которому человек должен стремиться. Высшее знание ведет к изменению способа человеческого существования. Так, в "Бри-хадараньяка-упанишаде" (I, 3, 28) сказано: "Веди меня от небытия (асат) к бытию (сат). Веди меня от тьмы к свету (тамасо ма джиотир гамайя). Веди меня от смерти к бессмертию".
Свет отождествляется с бытием и бессмертием. В "Чхандогья-упанишаде" (III, 17, 7) приведены два стиха из "Ригведы", в которых говорится о созерцании "Света, сияющего под небом", далее же сказано, что "за тьмою видя высший свет, видя высший блеск, мы достигли солнца, бога среди богов...". В соответствии с известной формулой "Брихадараньяка-упанишады" (IV, 3, 7) атман отождествляется с сущностью, пребывающей в сердце человека, в виде "света внутри сердца (хрди антарджиотих пурушах)". "Это совершенное успокоение, которое, возникши из этого тела и достигнув высшего света, проявляется в своем образе (свеча рупенаб-хиниспадиате), и есть атман. Это бессмертное, это бесстрашное, это брахман. Поистине, имя этого Брахмана - Действительное (сатиям)" ("Чхандогья-упанишада", VIII, 3,4). В момент смерти, говорится в "Чхандогъя-упаншаде" чуть далее (VIII, 6, 5), душа с помощью лучей Солнца восходит вверх. Она достигает Солнца, "врат мира", которые - "доступ знающим, преграда незнающим". Тем самым мы сталкиваемся с учением, имеющим трансцендентальный и инициатический характер, ибо воспринявший его приобретает не только знания, но и достигает нового, высшего уровня бытия. Откровение приходит внезапно; в силу этого его сравнивают со вспышкой молнии - в ином контексте мы уже рассматривали индийскую символику "мгновенного озарения". Так, на Будду озарение сходит в момент, находящийся вне времени, - когда на заре, после ночи, проведенной в медитации, он поднимает взор к небу и внезапно видит утреннюю звезду. В философии Махаяны свет утреннего неба, когда на нем нет Луны, символизирует "Чистый Свет, называемый Вселенской Пустотой". Иными словами, состояние Будды, - того, кто освободился от всякой обусловленности, - символизируется Светом, который Гаутама увидел в момент озарения. Этот Свет описывается как "ясный", "чистый", - т. е. в нем не только нет ни следа тени, но также отсутствуют цвета и качества. Поэтому он назван " Вселенской Пустотой ", так как термин пустота (санкхъя) точно выражает тот факт, что этот свет лишен всех атрибутов, всех отличий: это - Urgrund ("первооснова"), абсолютная реальность. Осознание Вселенской Пустоты, как и акт постижения единства брахмана и атмана, описывается в упанишадах как мгновенное озарение, подобное вспышке молнии. Точно так же, как ничто не предшествует внезапной вспышке, прорезающей тьму, ничто не предшествует опыту озарения; он принадлежит совершенно иному плану бытия, и потому отсутствует переход от момента, ему предшествующего, к вневременному мгновению, в которое он происходит.
Тем не менее в текстах упоминается о "предварительных образах (рупани пурассарани) проявления Брахмана", открывающихся йогу в форме светящихся проявлений: туман, дым, солнце, огонь, ветер, светлячки, молния, кристалл и луна. "Мандала-брахмана-упанишада" (II, 1) предусматривает иную последовательность: звезда, алмазное зеркало, лунный диск, солнце в полдень, круг пламени, кристалл, темный круг, затем точка бинду), палец (кала), звезда (наксатра), снова солнце, лампа, глаз, сияние солнца и девяти ожерелий.
Как мы видим, не существует каких-либо жестких правил, регулирующих последовательность образов, связанных с опытом люминофании. Больше того, порядок, в котором перечисляются световые манифестации, вовсе не соответствует последовательному увеличению световой интенсивности. Так, в тексте "Шветаш-ватара-упанишады" свет солнца упоминается намного раньше света луны. В тексте "Мандала-брахмана-упанишады" последовательность световых манифестаций еще более прихотлива. С моей точки зрения, это является еще одним подтверждением того, что мы имеем здесь дело не с физическим светом, принадлежащим природному миру, но с опытом мистического характера.
О манифестации внутреннего света упоминают различные школы йоги. Так, комментируя "Йога-сутру", Вьясаговорите "концентрации внутри лотоса сердца", ведущей к переживанию чистого света. В ином контексте (III, 1) он упоминает "свет головы" как один из объектов, на котором следует сконцентрироваться йогу. Буддийские трактаты настаивают на потенциальной важности для успеха медитации световых знамений. "Не дайте ускользнуть световым образам, - читаем мы в "Сравакабхуми", - будь то светильник, отблеск костра или солнечный диск!"
Нет нужды говорить, что эти световые символы служат лишь отправными точками для различных йогических медитаций. В трактатах Йогавакары детально описана цветовая последовательность мистических световых образов, являвшихся ему в ходе йогических практик. Основная тема его сочинения - медитация на космические стихии; в нем предлагается ряд упражнений, каждое из которых состоит из трех стадий, и соответствующая стадия распознается по окраске возникающего в сознании светового образа. Мы уже обсуждали трактаты Йогавакары в другом месте, поэтому нет смысла возвращаться здесь к этой теме. Заметим лишь, что проникновение в сущность каждого космического элемента - проникновение, достигаемое посредством йогических медитаций, - сопровождается переживанием световых образов разной окраски. Мы поймем значение и сотериологическую ценность погружения в конечную суть космической субстанции, если вспомним, что в махаяне космические стихии - скандха или дхату - отождествляются с татхагатами; медитация йога на космические стихии фактически является методом достижения откровения самой сущности Татхагаты, что есть продвижение по пути освобождения. Таким образом, абсолютная реальность Татхагат - свет различной окраски. "Все татхагаты - пять огней", - пишет Чандракирти. Дхаша-Дату - трансцендентная форма Ваджрадхары, является Чистым Светом, Светом, совершенно лишенным окраски. Чандракирти говорит: "Дхарама-Дату есть яркий Свет, а концентрация йога есть восприятие такового". Заметим в заключение, что бытие может быть воспринято лишь посредством мистического опыта - и восприятие бытия сопровождается переживанием световых образов. Напомним, что в упанишадах брахман или атман тождествен Свету.
Таким образом, мы имеем дело с учением, характерным для Индии в целом; вкратце его можно свести к следующему: чистое бытие, абсолютная реальность отчасти может быть познана через переживание чистого света; процесс космического откровения представлен в виде серии световых манифестаций, и возврат к космическому бытию, растворение в нем идет как последовательная манифестация световых образов, имеющих различную окраску. Традиция, следы которой можно проследить в "Дигха-никае" (I, 2,2), утверждает, что после разрушения Мироздания останутся лишь сияющие существа, называемые абхасеары: тела их состоят из эфира, они витают в воздухе, от них исходит свет, и жизнь их не имеет конца. Растворение на уровне микрокосма происходит в момент смерти - и, как мы увидим ниже, умирание фактически представляет собой ряд переживаний световых образов.
Характерная для всей Индии метафизика Света подталкивает к.определенным выводам: отметим особо, что (1) наиболее адекватное откровение божества осуществляется благодаря Свету; (2) достигшие высоких степеней духовности - по крайней мере, достигшие ступени "освобождения" или Будды - также способны излучать свет; и наконец, заметим, (3) что космогония сравнима со световым откровением. Проиллюстрируем эти выводы некоторыми примерами.
Читавшим "Бхагавадгиту" известно, что порой теофания ("явление божества") обретает вид слепящего потока света. Напомним знаменитую XI главу, где Кришна открывается Арджуне в своем истинном облике, который, в сущности, есть проявление огня:

Если бы свет тысячи солнц разом из неба возникли,
Эти светы были бы схожи со светом того Махатмы.
(XI, 12)
Венчанного, лучезарного, всеозаряющего, со скипетром, диском,
Труднозримого, неизмеримого, в блеске огня и молний я Тебя вижу! (XI, 17)
Безмерномощного, неисчислиморукого, без конца, середины, начала
Солнце-луноокого вижу Тебя; жертвенным пламенем
Пылают Твои уста, Ты озаряешь весь этот мир
своим блеском. (XI, 19)
Неба касаясь, Ты сияешь огромными, пылающими
очами, многоцветный, разверзнув зевы...
Узрев подобные огням губительного времени Твои
страшные зевы
с торчащими клыками,
Не узнаю сторон, не нахожу спасенья... (XI, 24-25).

Однако этот пример - всего лишь самая известная из многочисленных теофаний, упоминаемых в "Махабхарате" и пуранах. В "Хариванше" рассказывается о путешествии Кришны, Арджуны и одного брахмана на север, к великому океану. Когда они наконец достигают его, волны расступаются по слову Кришны, и странники проходят по дну, а справа и слева от них вздымается стена воды. Далее странники прибывают к подножию величественных гор, и, повинуясь велению Кришны, горы исчезают. И вот путники достигают некой туманной области; лошади останавливаются и отказываются идти дальше. Тогда Кришна поражает туман лучом, исходящим из чакры, - и туман рассеивается. При этом Арджуна и брахман видят очень яркий свет, в котором пропадает в конце концов Кришна. Позже Кришна открывает Арджуне, что этот свет и есть истинное "Я".
В XII книге "Махабхараты" Вишну открывается в виде вспышки молнии, яркой, как свет тысячи солнц. Вслед за этим описанием в тексте сказано: "проникаясь этим светом, смертные, искусные в йоге, достигают конечного освобождения ". В той же XII книге изложена история трех отшельников, которые в стране, что к северу от горы Меру, тысячу лет практиковали тапас, чтобы постигнуть истинный облик Нараяны. И вот голос с неба повелел им отправиться на север, где посреди молочного океана расположен остров Светадвипа, таинственная "Белая земля" индийских мифов: ее символика связана как с метафизикой Света, так и с сотериологическим гнозисом. Отшельники добрались до Светадвипы, но свет, исходящий от Нараяны, был столь ярок, что они ослепли. Еще сотню лет они провели в медитации и стали различать людей, белых, как лунный свет. "Сияние их, - сказано в тексте, - подобно сиянию Солнца, когда оно сойдет, чтобы испепелить Вселенную". Внезапно три отшельника видят свет, сравнимый со светом тысячи Солнц. Это манифестация Нараяны - и все население Светадвипы устремляется к божеству, чтобы преклонить перед ним колени и вознести молитвы.
Последний пример иллюстрирует сразу два момента: Свет есть сама сущность божественности, и те, кто достиг мистического совершенства, окружены сиянием. Образ Светадвипы, белого острова, подтверждает, что свет неразрывно связан с представлением о духовном совершенстве; эта земля бела, ибо она населена совершенными людьми. Если мы вспомним другие "белые земли", присутствующие в индоевропейской традиции, - Левка, Авалон, - то увидим, что в основе мифа о трансцендентных областях - чудесных странах, которых нет на географической карте, - лежит представление об особом качестве белого цвета, который символизирует трансцендентность, совершенство и святость.
Сходные представления можно обнаружить в буддизме. Усами самого Будды в "Дигха-никае" сказано, что знак, предшествующий манифестации Брахмы, - "льющийся свет и сияющая слава". Водной из китайских сутр утверждается, что врупалокебот благодаря практике созерцания и отсутствию нечистых желаний достигают состояния самадхи, известного как " вспышка пламени ", когда их тела источают свет, который ярче света Солнца и Луны. Это необычайно яркое сияние проистекает от совершенной чистоты сердца. Согласно "Абхидхармакоше", божества, соотносимые с Брахмой, белы как серебро, тогда как те, что соотносятся с рупадхату, - желты и белы. В других буддистских текстах говорится, что боги всех 18 классов имеют тела, сияющие как серебро, и живут в дворцах, желтых как золото.
А fortiori ("тем паче") изображают в сиянии Будду. В Амаравати он представлен в виде колонны пламени. В конце повествования Будда замечает: "Я стал пламенем и поднялся в воздух на высоту семи пальмовых деревьев" ("Дигха-никая", III, 27). Два образа, выражающие преодоление человеческого уровня - огненная яркость и вознесение на небо, - здесь использованы рядом. Упоминания о сиянии Будды - своего рода клише, переходящие из текста в текст ("Дивьявадана", ХЬУТ-УП, 75; "Дхаммапада, XXVI, 51 и др.). Статуэтки школы Гандхары отличаются тем, что изображают языки шпшени, исходящие от тела Буддвг, особенно - от его плеч. Иногда Будда изображается парящим в воздухе, и тогда трудно дать однозначный ответ на вопрос, видим ли мы за его спиной языки пламени или крылья.
То, что этот свет имеет йогическую природу, т. е. является результатом практической реализации трансцендентного состояния, свободного от всяких ограничений, подтверждается рядом текстов. Так, "Лалитавистара" говорит, что, когда Будда пребывает в самадхи, "луч, называемый Украшение Света Знания (джнаналокала накрам нома расмих), поднимается от его черепного шва (усниса) и сияет над головой". Поэтому в иконографии Будду принято изображать с нимбом пламени, окружающим его голову. А. К. Кумарасвами цитирует вопрос из Саддхармапундарики" (с. 467): "Ради какого звания сияет нимб над головой "Татхагаты?" - и находит ответ в строке из Бхагавадгиты" (XIV, 11): "Там, где знание, свет сияет сквозь отверстия тела". Тем самым сияние тела есть признак преодоления всех обусловленных состояний: боги, люди и Будды сияют, когда они погружены в самадхи, то есть когда они составляют одно с абсолютной реальностью, Бытием. Традиция, связанная с чань-буддизмом, утверждает, что при рождении каждого Будды он осиян пятью огнями, а от тела его исходит пламя. Точно так же любой Будда может озарить всю Вселенную светом, что исходит от нескольких волосков, растущих между его бровями. Характерно, в амидизме - мистическом течении, которое придает опыту люминофании гораздо большее значение, чем другие школы буддизма, - именно Амида, Будда Бесконечного света, играет главную роль.
Другая мистическая тема, важная для нашего исследования, - посещение Будды, медитирующего в пещере, Индрой (Индра-шайлагуха). Согласно этому мифу, Индра в сопровождении сонма богов сошел с неба в Магадху, где в пещере на горе Ведийяка медитировал Татхагата. Пробужденный пением Ганд-харвы от медитации, Будда волшебным образом раздвинул пещеру, так что все гости смогли войти в нее, а он - принять их подобающим образом. Пещеру освещал яркий свет. В "Дигха-никае" (Сак-ка Панха Сутта) говорится, что свет исходил от богов, однако другие источники ("Диргханана-сутра", X и далее) приписывают причину этого света "пламенеющему экстазу" Будды. В классических биографиях Будды, написанных на пали в санскрите, это посещение Индры не упоминается. Однако данный эпизод занимает важное место в искусстве Гандхары и Центральной Азии. Параллель с пещерой Рождества и поклонением волхвов напрашивается сама собой. Монере Виллар заметил, что обе легенды повествуют о том, как Царь богов (Индра) или "Цари, сыновья царей" посещают пещеру, чтобы поклониться Спасителю, при этом пещера чудесным образом озарена сиянием. Несомненно, сам этот мотив старше, чем индо-ирано-эллинистический синкретизм; он неотделим от мифа о победном появлении Бога Сына из изначальной пещеры.
Следует сказать несколько слов о связи космогонии с метафизикой света. Мы видели, что махаяна отождествляет татхагат с космическими стихиями (скандха), рассматривая их как светоносные сущности. Это весьма смелое онтологическое допущение может быть понято лишь на фоне развития буддизма в целом. Однако возможно, что сходные представления высказывались в раньше: во всяком случае, в текстах гораздо более древних можно обнаружить предпосылки этой грандиозной космогонии, трактующей творение как манифестацию Света. Так, Кумарасвами связывает санскритское лила - "игра" и в первую очередь - "игра космических сил" скорнем лелэй - "гореть", "искриться", "сиять". Таким образом, слово лелэй могло значить Огонь, Свет или Дух. Судя по всему, уже тогда индийские мудрецы осознали связь между творением космоса, возникающего из игры божественных сущностей, и танцем языков пламени, пожирающего топливо. Аналогия эта напрашивалась сама собой, так как пламя изначально считалось парадигматической манифестацией божественности. Приведенные здесь примеры подтверждают именно такой вывод. Пламя и, соответственно, свет в Индии были символами творения и выражали самую сущность Космоса, особенно если учесть, что Вселенная считалась всего лишь манифестацией божественного или, точнее, "побочным результатом" "игры" божественных сил.
Параллельный ряд образов и представлений, выкристаллизовавшихся вокруг майи, обнаруживает сходное видение: творение мироздания - божественная игра, мираж, иллюзия, магически проецируемая божеством. Известно, сколь серьезное значение имело представление о майе для развития онтологии и сотериологии в Индии. Меньшее ударение делалось на ином: чтобы разорвать покрывало майи и прорвать космическую иллюзию, необходимо сперва осознать ее характер как "игры" - свободной спонтанной активности божества - и вслед за этим, имитируя божественный образ действий, можно достичь свободы. Парадокс индийской мысли заключается в том, что представление о свободе скрыто за представлением о майе - т. е. об иллюзии и рабстве, - и потому обрести свободу можно лишь косвенным путем. Тем не менее достаточно открыть глубокое значение майи - божественной "игры", чтобы уже встать на путь освобождения.
В махаяне Чистый Свет одновременно символизирует и абсолютную реальность, и сознание, погруженное в нирвану. В момент смерти каждый на несколько мгновений встречается с этим светом; йоги переживают встречу с ним в состоянии самадхи; Будда пребывает в свете постоянно. Смерть - это процесс растворения в космосе, не в том смысле, что плоть возвращается в землю, но в том, что космические стихии последовательно растворяются одна в другой: Земля поглощается Водой, Вода - Огнем и т. д. Очевидно, каждый из этих "переходов" стихий соответствует определенной ступени развоплощения, и в конце процесса микрокосмос, явленный в человеке, уничтожается, подобно тому как уничтожается в конце Великого Цикла (махаюги) Вселенная. Каждый переход стихий посвященным воспринимается на психическом уровне. Так, когда Земля растворяется в Воде, тело лишается опоры (буквально: "подпорки"), иначе говоря - теряется способность управлять членами, тело становится разболтанным, как у марионетки.
Когда процесс развоплощения достигает конца, умирающий видит свет, напоминающий лунный, потом - солнечный, потом погружается в темноту. Внезапно его будет слепящий свет; это - встреча с истинным "Я", которое в соответствии с учением, общим для всех индусов, одновременно является и абсолютной реальностью, Бытием. "Тибетская книга мертвых" называет этот Свет "Чистой Истиной" и описывает его как "неуловимый, сверкающий, яркий, слепящий, величественный, пронизывающий все вокруг". Текст побуждает покойного: "Не пугайся, не страшись, не испытывай ужаса. Это сияние твоей истинной сущности. Познай его!" В это мгновение из сердцевины сияния вырывается звук, подобный раскатам тысячи громов, звучащих одновременно. "Это естественный звук твоего подлинного "Я", - говорится в тексте. - Не пугайся... Так как у тебя нет материального тела из плоти и крови, - ни звуки, ни свет, ни видения - ничто не причинит тебе вред. Ты более не подвержен смерти. Тебе достаточно знать, что это - твои собственные мысли. Помни, что все это - бардо".
Но, подобно большинству людей, умерший не может осуществить этот совет на практике. Отягощенный кармой, он дает вовлечь себя в цикл манифестаций, характеризующих состояние бордо. На четвертый день после смерти, предупреждает текст, он увидит сияние и божеств. "Все Небо станет темно-синим". Покойному предстанет Бхагаван Вайрочана - цвет его белый, - и из сердца его появится Мудрость Дхарма-Дату, "голубая, сияющая, великолепная ослепительная, и поразит тебя столь лучезарным светом, что ты не в силах будешь смотреть на него". "Вместе с ним возгорится тусклый белый свет из мира дэвов; он поразит тебя прямо в лицо". Ибо душа, влекомая дурной кармой, испугается яркого света Дхарма-Дату и прельстится тусклым белым светом дэвов. Однако текст советует умершему не привязываться к свету дэвов, чтобы его не увлек вихрь шести миров - лок; а обратить все свои мысли к Вайрочане. Тогда, в конце концов, он в ореоле радужного света соединится с сердцем Вайрочаны в станет Буддой в Самбхога Кайе - Центральной Всеобильной Области.
Еще в течение шести дней умершему предоставлен выбор между Чистым Светом, олицетворяющим освобождение и идентификацию с сущностным Буддой, и огнями, символизирующими различные формы последующей жизни, - иными словами, возвращение на Землю. Вслед за белым и голубым умершему предстанут желтый, красный и зеленый огни, и в самом конце - все они вместе.
Здесь нет возможности в нужной мере прокомментировать этот чрезвычайно важный текст. Поэтому ограничимся лишь замечаниями, непосредственно связанными с темой нашего исследования. Мы видели, что в момент смерти каждый человек имеет шанс достичь освобождения; для этого необходимо отождествиться с Чистым Светом, который предстает ему после смерти. Принимая во внимание важность понятия кармы для мышления мудрецов Индии, настаивающих на том, что человек пожинает плоды своих поступков, на первый взгляд это выглядит парадоксально. Действия прожившего свою жизнь вне истины образуют кармические последствия, которые невозможно разрушить в момент смерти. Но на самом деле все происходит в соответствии с законом кармы: душа человека неподготовленного отвергнет призыв Чистого Света и позволит увлечь себя тусклым огням, олицетворяющим более низкие уровни существования. С другой стороны, те, кто при жизни практиковали йогу, смогут узнать в Чистом свете свое "Я" и тем самым достигнуть слияния с сущностью Будды.
Свет, с которым человек встречается в момент смерти, - тот же внутренний свет, который упанишады отождествляют с атманом: в земном существовании он достижим лишь для духовно подготовленных адептов, практикующих йогу или обладающих гнозисом. Вдумавшись, мы обнаружим, что переход через смерть лишь повторяет на ином уровне ситуацию земного существования: хотя Свет является всем и каждому, только посвященные могут распознать его и слиться с ним. Верно и то, что хотя в момент смерти и несколько дней после нее лама ради блага покойного читает над ним "Книгу мертвых", - это чтение является последним призывом к освобождению, - тем не менее умерший сам определяет свою дальнейшую судьбу. У него должно достать воли в сил выбрать Чистый Свет, так же как он должен со всей непреклонностью противостоять искушениям посмертия. Иными словами, смерть - лишь еще одна возможность принять и пройти инициацию, однако, как в многие другие церемонии инициация, она предполагает серию испытаний, которые неофит должен преодолеть. И встреча со Светом post mortem ("после смерти") является последним и, возможно, самым сложным из них.
Для практикующих тантру возможен иного рода опыт встречи с внутренним светом, когда адепт переживает люминофанию во время майтхуны - ритуального соединения с молодой девушкой (мудра), являющейся инкарнацией Шакти. Подчеркнем, что речь идет не о профанной любви, но о церемонии, повторяющей "игру" божественных сил, когда не происходит извержения семени. Комментируя один из важнейших тантрических текстов, "Гухьясамаджа-тантру", Чандракирти и Цзонкаба подчеркивают одну многозначительную деталь: во время майтхуны мистическое соединение (самапати) значимо лишь в той мере, в которой оно позволяет соединяющейся паре достичь погружения сознания в нирвану. В мужчине это сознание нирваны, называемое бодхичитта, "Мышление Пробужденного", проявляется в идентификации с каплей, банду, которая совершает путь внутри его тела, спускаясь из точки на макушке вниз и наполняя половые органы светом пяти огней. Чандракирти указывает: "Во время соединения следует медитировать над такими сущностями, как ваджра и панда, представляя, как они наполняют его тело светом пяти огней".
Считается, что бинду, капля, тождественная сознанию, погруженному в нирвану, формируется в верхней части черепа, то есть в центре, который чаще всего связывается с переживанием внутреннего света. Тем самым эта "капля" есть "чистый свет" сознания в состоянии нирваны. Однако в тантризме бодхичитта одновременно отождествляется с квинтэссенцией semen vitile ("мужского семени"). Чтобы объяснить этот парадокс, необходимо подробнее остановиться на некоторых чертах индийской философии. Напомним хотя бы следующий факт: нирвана есть переживание абсолютного света, однако когда нирвана достигается с помощью майтхуны, возможно проникновение в сокровенные глубины органической жизни и обретение там, в самой сущности semen vitile, божественного света, изначального сияния, из которого был создан мир. Что касается майтхуны, это отождествление мистического света и в сущности semen vitile вовсе не абсурдно, ибо космические стихии, как и Татхагаты, и в конечном счете Urgrund, - основа всего сущего, так же как модальности пробужденного сознания, - все это возникло из Изначального Света.
Эта метафизика и сотериология света согласуются со всей индийской традицией в целом, чьи корни уходят в глубь времен. Однако при этом профессор Дж. Туччи показал, что "Гухьясамаджа-тантра" и в еще большей степени комментарии Чандракирти и Цзонкаба обнаруживают столь явные параллели с манихейством, что исследователь поневоле начинает задумываться об иранском влиянии. Сразу же вспоминаются пять световых стихий, игравших столь важную роль в манихейской космологии и сотериологии, так же как и тот факт, что божественная составляющая человека, бодхичитта, отождествляется с semen.
С известной степенью вероятности можно утверждать, что иранское влияние дает о себе знать и в ряде тибетских мифов, рассказывающих о происхождении мироздания и человека. В одном из них предлагается следующая версия космогонии: вначале была Пустота, из нее возник Голубой Свет, который превратился в Мировое яйцо, и из него родилась Вселенная. Другой миф утверждает, что из Белого Света возникло яйцо, а из яйца появился Первочеловек. И наконец, еще один миф настаивает на том, что из пустоты возникло Первосущество, излучавшее вокруг себя свет.
Тем самым мы видим: все три мифа говорят о том, что и Космос, и Первочеловек рождены из Света, являющегося их сущностной субстанцией. Еще один пласт традиционных представлений объясняет, как произошел переход от человека-Света к человеку, каким мы знаем его сегодня. Изначально люди были лишены пола и не ведали, что такое плотское желание; они носили в себе свет, окружавший их сиянием. В те времена не существовало ни Луны, ни Солнца. Когда в людях пробудились половые инстинкты, появились и половые органы, - но внутренний свет иссяк, а на небе возникли Луна и солнце. Один тибетский монах объяснял это отцу Матиасу Херманнсу следующим образом: в начале времен, когда люди размножались, свет мужчины проникал в утробу женщины, освещал и оплодотворял ее. Для удовлетворения сексуального влечения достаточно было созерцания возлюбленного. Но люди деградировали - и стали касаться друг друга руками, покуда не открыли физическую близость.
В соответствии с этими верованиями Свет и Сексуальность - два антагонистических начала; когда доминирует одно из них, невозможно проявление другого, и наоборот. Возможно, здесь кроется объяснение тантрических ритуалов, о которых мы говорили выше: если проявление сексуальности приводит к исчезновению света, свет должен быть скрыт в самой сердцевине полового влечения, он не может быть ни чем иным, как семенем. И покуда мужчина занимается любовью, ослепленный инстинктом, уподобляясь прочим животным, этот свет пребывает скрытым. Но если адепту удалось пробудить свет в глубине своей сущности, то он обретает просветление, гнозис и проходит через переживание неземной красоты - если любовное соединение становится ритуалом или божественной "игрой", когда задержка семяизвержения "отменяет" биологическую цель полового акта. В таком случае маит-хуна является отчаянной попыткой вернуться к ситуации изначального человека, когда люди были светозарными существами и свет играл главную роль в воспроизведении человеческого рода.
Вне всякого сомнения, "Гухьясамаджа-тантра", так же как и комментарии к ней, созданные Чандракирти и Цзонкаба, вовсе не провозглашают открыто, что соответствующие учения преследуют именно эту цель. Свет, через который проходит адепт во время майтхуны, является Чистым Светом гнозиса, светом сознания, погруженного в нирвану, - и этого достаточно для оправдания крайне радикальных практик тантризма. Но вся группа индо-тибетских верований, вбирающая в себя и миф об Изначальном Человеке-Свете, и тантрические и алхимические идеологии и техники, настаивает на том, что некоторые йоги достигали бессмертия в телесном облике. Эти йоги не умирали, а исчезали в Небе, "облачившись" в тело, которые разные источники называют "телом радуги", "небесным телом", "духовным телом", "телом Чистого Света" или "божественным телом". Легко узнать в этом представления об астральном теле - теле, созданном из Света, - которым обладал Первочеловек.
Как бы ни были многообразны переживания внутренней люминофании и их интерпретации у мистиков Индии и индо-тибетских буддистов, все они укладываются в весьма стройную систему. Переживание Света в первую очередь означает встречу с абсолютной реальностью: в силу этого внутренний Свет открывается человеку, когда он осознает истинное "Я" (атман) или постигает сущность жизни и космических стихий, или в момент его смерти. Во всех этих случаях разрывается завеса иллюзии л незнания. Внезапно человек слепнет от Чистого Света; он погружается в бытие. С определенной точки зрения можно сказать, что профанный мир, мир причинно-следственных связей, преодолевается - и дух вырывается на уровень абсолюта, который одновременно есть и уровень бытия, и уровень божественности. Брахман, так же как и Будда, одновременно символизируют и божественность, и бытие, высшую реальность. Для мыслителей Индии бытие, божественность и мистическое сознание - акт, благодаря которому осознается реальность, - тождественны. Вот почему встреча со Светом происходит как во время медитаций, когда адепты, следующие предписаниям упанишад или буддизма, сосредоточиваются на бытии как таковом, так и при попытках достичь откровения божественной сущности - этот метод практиковался в некоторых системах йоги и ряде мистических школ. Так как бытие идентично божественной сущности, божества всегда озарены сиянием или открываются своим почитателям в виде манифестации Света. Но люди тоже источают свет, когда они вышли за рамки условностей, в которых протекает земная жизнь, то есть когда они обрели высшие знания и достигли уровня свободы. Для индийского мышления свобода неотделима от знания; и человек, познавший профанную структуру бытия, освобождается уже в этой жизни, он более неподвластен космическим законам. С этого момента ему непосредственно даны наслаждения божественности, он перестает быть марионеткой во власти законов причины и следствия, а "играет" подобно богам - или пляшущим языкам пламени.
В заключение заметим: для мыслителей Индии обретенный мистический свет означал преодоление этого профанного мира и обусловленного существования и достижение иного уровня существования - уровня бытия, божественного, высшего знания и абсолютной свободы. Свет - знак проявления абсолютной реальности - реальности, лишенной всех атрибутов. И поэтому встреча с нею есть столкновение со слепящим белым светом, в котором в конце концов человек исчезает, растворяясь и не оставляя следов. Ибо следы связаны с индивидуальной историей личности, с памятью, а тем самым - с преходящими и (с точки зрения вечности) нереальными событиями - сущностями, которые не имеют с бытием ничего общего. Тот, кто достиг Света и осознал в нем себя, достиг уровня существования, лежащего за пределами человеческого воображения. Все, что дано нам понять, - что он окончательно умер для нашего мира - и также умер для всех возможных миров посмертного существования.
Обращаясь к Китаю, мы обнаружим, что и здесь опыт переживания Света означал выход за рамки мирского сознания. "Из великой успокоенности Всеобъятного исходит Небесный Свет, - говорит Чжуан-цзы (гл. ХШ). - В Небесном Свете люди опознаются как люди, вещи опознаются как вещи. Только упорный человек обладает постоянством". Встреча со светом может быть спонтанна, а может являться результатом длительного самоограничения. Во времена династии Мин (XVI в.) некий ученик поселился по соседству с мастером, тридцать лет медитировавшим в пещере. Как-то ночью, в одиночестве идя по горной тропе, ученик "почувствовал, как в теле его струится свет и услышал в голове раскат грома" . Гора, поток, мир и "Я" ученика исчезли. "Это продолжалось столько времени, сколько требуется, чтобы сжечь 5 щепотей благовоний". Вернувшись в состояние обычного сознания, ученик почувствовал, что стал совершенно иным человеком и очистился своим собственным Светом. Позже мастер объяснил ему, что за 30 лет медитаций с ним часто происходило подобное, но он научился не придавать этому значения, ибо даже мистический свет должен быть отброшен.
В данном примере опыт переживания внутреннего Света указывает, что произошел переход к иному плану бытия, но сам по себе такой переход вовсе не обязательно означает - как в Индии - встречу с абсолютной реальностью. Тем не менее ряд психофизиологических техник, разработанных - или систематизированных - в неодаосизме, придает важное значение различным видам внутренней люминофании. Даосские техники в чем-то сходны с йогой и направлены на так называемое "усвоение дыхания". Адепт медитирует на каждом виде дыхания - покуда он не станет видеть его цвет - и после этого "впитывает" его. Он визуализирует дыхание, представляя, как оно приходит из четырех пределов и Центра - т. е. из всей Вселенной, - и затем "сглатывает" его, заставляя проникнуть в тело. Таким образом, космическая энергия, которая есть эссенция жизни и семя бессмертия, насыщает тело, высветляя и изменяя его; ибо идеал даосов - не освобождение, но величественная и безгранично долгая Жизнь, благословенное существование в совершенном слиянии с космическими ритмами.
Процесс "впитывания" дыхания определенного цвета, по всей видимости, берет свое начало от гораздо более древних техник, целью которых было насыщение дыханием Солнца. Один из неодаосских трактатов описывает это следующим образом: "На рассвете (в три или пять утра), когда восходит Солнце, сидя или стоя, сконцентрируй внимание, стиснув зубы девятикратно; взывай из глубины сердца к хуену Солнца, что сияет подобно жемчужине, чей зеленый блеск превращается в красный ореол, из которого является алый юноша - пламенный образ, скрывающий в себе тайну; закрой глаза и держи веки плотно сжатыми; и медитируй на пять цветов Солнца, развертывающиеся в сияющий ореол и омывающие тело от макушки до пят. Сделай малиновый вдох, подобный зрачку в центре яркого облака, и т. д.".
Сходного результата можно достичь, впитывая не дыхание Солнца, а образ светила. В центре квадрата или круга рисуется иероглиф Солнца, " и каждое утро, обернувшись лицом к востоку, держа папирус в правой руке, сконцентрируйся на изображении, покуда оно не станет сияющим Солнцем; поглоти этот образ, и да покоится он в твоем сердце". Другой метод состоит в том, что в полночь адепт медитирует на том, как "идея Солнца, пройдя через рот, достигает сердца и освещает его полость сердца, так что сердце становится ярким как Солнце; какое-то время сердце и Солнце пребывают одним, в при этом возникает чувство, будто сердце разогревается". В последнем примере реальное Солнце не имеет никакого значения. Это - липа" образ, помещаемый внутрь и проецируемый на сердце, с тем чтобы пробудить в нем внутренний свет. Другой текст вносит несколько существенных дополнений: после визуализации в центре сердца алого солнечного диска размером с монету следует добиться, чтобы этот образ циркулировал по всему телу.
Упоминание о циркуляции образа внутри тела станет понятнее, если мы обратимся к методам циркуляции внутреннего света, практикуемым даосами. Эти методы описаны в неодаосском трактате "Тайна Золотого цветка", который был переведен Р. Вильгельмом и откомментирован К.-Г. Юнгом. Текст этот достаточно известен, поэтому я коснусь лишь некоторых деталей, имеющих непосредственное отношение к нашей теме. "Эликсир и Жизнь, - говорит автор трактата, - нельзя увидеть: ими наполнен Небес-вый свет. Свет Небес нельзя увидеть: им наполнены глаза".
Необходимо "обернуть глаза зрачками в душу": только тогда можно постигнуть внутреннюю сущность. В медитации, напоминающей медитацию йога, когда дыхание ритмизировано, а веки закрыты, глаза, вместо того чтобы смотреть вовне, освещают внутреннее пространство. Таким образом происходит встреча со Светом.
Другое упражнение предлагает мысленно сконцентрироваться на точке между бровями, чтобы Свет мог проникнуть в глубь тела. При этом акцент делается не на том, чтобы увидеть Свет, а на том, чтобы заставить его циркулировать по телу. Среди многих методик, рекомендуемых в тексте трактата, наибольшее значение придается так называемому "подъему против течения" или технике "противотока". С помощью этого психофизического упражнения мысли собираются в Месте Небесного сознания, Сердце Небес, там, где владычествует Свет.
Здесь нет места подробно комментировать этот метод, в котором легко увидеть аналогию с тантрической техникой улыпа-садхана (букв.: "движение против течения") и даосским путем "возвращения к истокам". Заметим лишь, что в результате постоянных упражнений начинается циркуляция внутреннего Света по телу, и если она осуществляется достаточно долго.
Свет кристаллизуется, порождая так называемое "природное Духовное тело". Обращение Света создает внутри тела "истинное семя", которое затем трансформируется в зародыш. Если в течение года его нагревать, вскармливать и омывать в соответствии с описываемым методом внутренней алхимии (а текст упоминает об "огне"), эмбрион достигнет зрелости, - иными словами, человек переродится в новое существо.
В другом месте текст утверждает, что благодаря обращению света внутри тела космические силы, символически описываемые как Небо и Земля, выкристаллизовываются в семя, и через сто дней из него родится в центре света "жемчужное семя". Что такое "выкристаллизовавшийся свет", объясняется в трактате через ряд образов: это набухающий бутон, который распускается в Золотой цветок, созревающее семя, превращающееся в эмбрион, жемчужина. Космологические, биологические и алхимические образы здесь переплетены и дополняют друг друга. В конце концов адепт обретает эликсир бессмертия, символом которого является Золотой цветок.
О том, что Золотой цветок распустился, возвещает опыт люминофании. "Когда достигнуто равновесие созерцания, Свет, исходящий от глаз, становится ослепительно ярок, так что все вокруг Успокоившегося сияет, будто он окружен нимбом: Если он приоткроет глаз и взглянет на тело, то не обнаружит его. Это свидетельствует, что "в пустой комнате растет свет" и является добрым предзнаменованием. Иногда же плоть тела начинает сиять, подобно шелку или нефриту. Тогда бывает трудно усидеть: адепт чувствует, что его приподнимает над землей. Это называется: "Дух возвращается и выталкивает в Небо". Иные в этом состоянии действительно воспаряли".
Рассматриваемые тексты намного сложнее, чем это может показаться из нашего краткого обзора. Однако нас интересуют лишь представленные в ней описания внутренней люминофании. Какое значение придавали ей даосы? Следует отметить: данные техники не имеют ничего общего с "достижением божественности" и просто "переживанием присутствия божества". Свет скрыт в самом человеке, в глубине его сердца. Весь этот космопсихологический мистицизм служит тому, чтобы пробудить внутренний свет и заставить его циркулировать по телу. Иначе говоря, тайна жизни и бессмертия записана в самой структуре Космоса, а значит - ив структуре микрокосма, которым является человеческий организм. При этом акцент делается на практике, а не на метафизическом знании или мистическом созерцании. Но в даосизме практика сама по себе носит мистический характер: она не имеет ничего общего с попыткой, волей или техникой в привычных значениях этих терминов, а направлена на то, чтобы обрести изначальную непосредственность, утраченную в ходе развития цивилизации. Даос должен открыть для себя естественную мудрость - мудрость, в основе которой лежит как инстинкт, так и то, что можно назвать "естественной склонностью": склонностью, благодаря которой отшельник в самой сути своего существа восстанавливает гармонию с космическими ритмами.
Уже Р. Вильгельм указывал, что роль, которая отводится свету в "Тайне Золотого цветка", заставляет вспомнить, какое значение тот играл в персидской религии. Можно обнаружить иранское влияние и в упоминавшемся выше тибетском мифе о Перво-человеке. На страницах этой книги мы не намерены касаться крайне запутанной проблемы, связанной с иранским влиянием в Центральной Азии и на Дальнем Востоке. Заметим лишь, что (1) незачем выводить все формы дуализма, с которыми мы сталкиваемся в этом регионе, из "иранских первоисточников" (2) и приписывать все представлению о том, что чистый дух или бытие тождественны свету, иранскому влиянию. Мы видели, что в той же Индии на уровне упанишад или брахман Свет отождествлялся с духом или бытием. Однако именно в Иране конфликт между Светом и Тьмой был осознан во всей своей полноте и напряженности, когда Свет является не только благим Богом и создателем, Ахура-Маздой, но самой сущностью Творения в Жизни, выступая в первую очередь как дух и духовная энергия. В своих лекциях об Иране Анри Корбн блестяще раскрыл различные аспекты и характерные черты теологии Света в зороастризме в гностицизме исмаилитов, так что нет необходимости пересказывать здесь его выводы.
Скажем лишь, что ряд символов, используемых зороастрийцами для того, чтобы выразить единосущность духа и света напоминают индийскую, и особенно буддийскую, символику. Так, в "Денкарте" ("Деяния веры") говорится о том, что свет, исходящий от Заратустры за три дня до его рождения, т. е. еще в утробе матери, был столь ярок, что освещал всю деревню. Мудрость, святость, т. е. чистая духовность, выражаются здесь, как и в индийских текстах, через символику необычно яркого света. Если в упанишадах атман отождествляется с внутренним светом, то в одной из глав полной редакции "Бундахишн" ("Творение основ") душа соотнесена с понятием хварнах, " Свет Славы ", который есть "чистое сияние, образующее саму суть творений Ормузда". Но в случае с древнеперсидским материалом - в отличие от индийского - у нас практически нет сведений, касающихся опыта внутренней люминофанни.
С определенностью можно утверждать, что иранцы верили, будто о рождении Владыки Мира в Спасителя должна возвестить манифестация света, и в первую очередь - появление на небосводе необычайно яркой Звезды. Атак как предполагалось, что Царь - Искупитель Мира должен родиться в пещере, Звезда или Колонна Света должны воссиять над этой пещерой. Возможно, христиане позаимствовали у персов образ рождения владыки Мира - Искупителя и распространили его на Христа (см.: Widengren, с. 70). Древнейшие христианские источники, повествующие о Рождестве в пещере, это - Протоевангелие Иакова (XVIII, 1 и ел.) в соответствующие пассажи у Юстина Мученика в Оригена. Юстин нападает на посвященных в таинства Митры, утверждая, что они "подстрекаемы дьяволом, когда принимают посвящение в месте, называемом ими spelleum ("пещера")". Этот выпад доказывает, что уже во втором веке христиане видели связь между spelleum поклонников Митры в Вифлеемской пещерой.
Но вернемся к звезде и свету, сиявшему над пещерой, которые играли столь большую роль в христианских верованиях и иконографии. Монере де Виллар, а вслед за ним Виденгрен показали, что этот мотив имеет, скорее всего, иранское происхождение. В Протоевангелии (XIX, 2) говорится о слепящем свете, наполнившем Вифлеемскую пещеру. Когда свет померк, явился Младенец Иисус. Тем самым утверждается, что Свет единосущен Христу - или же является одной из его манифестаций.
Анонимный автор "Opus imperfectum in Matthaem" (Раrt. Сr., LVII, со1. 637-638) обогащает легенду новыми деталями, которые, видимо, также имеют иранское происхождение. Согласно его рассказу, двенадцать волхвов жили у подножия Горы Победы. Они знали тайное пророчество Сифа о пришествии Мессии, и каждый год всходили они на вершину горы, где была пещера, подле которой бил родник и росли деревья. Там, в тиши, возносили они хвалы Богу и славили Господа три дия, ожидая появления звезды. И однажды звезда взошла, и походила она на младенца; младенец повелел им идти в Иудею. Следуя за звездой, волхвы отправились в путь и шли два года. И, вернувшись домой, поведали они о чуде, которому были свидетелями, а когда после Воскресения Христова апостол Фома пришел в те земли, приняли от него крещение (Monneret de Villard, с. 22 и сл.).
Вновь мы встречаемся с этой легендой в "Хрониках Зукнина", сирийском тексте, авторство которого долгое время приписывалось Псевдо-Дионисию из Телл Магре. Здесь легенда обрастает новыми подробностями. Датированы "Хроники Зукнина" 774-775 годами, но их прототип (как и прототип "Opus imperfectum"), несомненно, старше конца VI века (Monneret de Villard, с. 52). Ниже мы приводим краткий пересказ фрагментов этого текста, имеющих отношение к вашим разысканиям. Записав все, что было открыто ему Адамом о пришествии Мессии, Сиф сокрыл рукопись в Сокровенной Пещере Таинств. Посвятив сыновей в суть этих таинств, он повелел им каждый месяц подниматься на гору и навещать пещеру. Двенадцать "Мудрых царей" из страны Шир, "Цари и сыновья царей", ревностно исполняли этот ритуал, ожидая, покуда сбудется пророчество Адама. Однажды, взойдя на гору, они увидели невыразимо яркий световой столп, увенчанный звездой, чей свет был ярче света тысячи солнц. И Звезда вошла в Сокровенную Пещеру, озарив ее светом. Цари услышали голос, приглашавший их внутрь, и когда они вошли, то яркий свет ослепил их, и упали они на колени, и молились. Но свет стал меркнуть и со временем принял форму смиренного человека небольшого роста, который сказал, что он послан Отцом Небесным. И он повелел им взять сокровища, что были спрятаны в пещере их предшественниками, и направиться с ними в Галилею. Идя за светом, Цари пришли в Вифлеем и нашли там пещеру, во всем подобную Сокровенной Пещере на горе. Повторилось то же самое чудо: столп света и сияющая над ним звезда, скрывшаяся затем в пещере. Потом они услышали голос, приглашавший их войти. И увидели они тогда Младенца во славе, и сняли перед ним свои короны, и положили у ног Его. Иисус же приветствовал их как "Сынов Востока, где властвует Свет", "достойных видеть Свет изначальный и вечный". Все это время пещера была ярко освещена изнутри. Младенец, "Сын Света", долго беседовал с ними, называя их " получившими Свет и достойными совершенного Света". Затем Цари отправились в обратный путь. И на первой стоянке, когда вкушали они пищу, им опять предстал свет. Один из них увидел " великий Свет, подобного которому нет в мире", другой - "звезду, что ярче Солнца", и т. д. И, вернувшись в свое царство, поведали они все, что было им явлено. Когда же пришел в Шир апостол Иуда Фома, проповедуя веру, Цари крестились, и тогда Дитя Света вновь сошло с Небес и говорило с ними.
В этом неуклюжем и многословном рассказе выделим мотивы, непосредственно относящиеся к нашей теме: (1) преобладание световых манифестаций (Столп Света, Звезда, сияющий Младенец, слепящий свет и т. д.), которые связаны с представлением о Христе как несказанном Свете; (2) Рождество в пещере; (3) название страны, именуемой в "Хронике" Шир и являющееся искаженным "Шиз" - названием места рождения Заратустры, поэтому "Гора Победы", расположена в центре земли Шиз и, (4) видимо, является подобием иранской Мировой Горы, Хара Барзаити - Axi Mundi, соединяющей Небо и Землю. Так как это "Центр Мира", то именно здесь и скрывает Сиф пророчество о приходе Мессии, а звезда возвещаемо рождении Владыки Мира - Спасителя. В иранской традиции хварна, сияющая над священной горой, - знак, возвещающий о Саошьянте, чудесном рождении Избавителя из рода Заратустры. Заметим в конце, что периодические восхождения на Гору Победы также несут символическую нагрузку: так как эта Гора является "Центром Мира", именно здесь должен сперва явиться эсхатологический Свет.
Все эти элементы являются неотъемлемой частью великого синкретического мифа о Владыке Мира - Избавителе, сильно измененного под персидским влиянием. В том или ином виде этот миф, вне всякого сомнения, в свою очередь повлиял на иудаизм и христианство. Однако некоторые из связанных с ним представлений гораздо старше, чем культ Митры и ирано-семитский синкретизм. Приведем лишь один пример: в соответствии с иудейской традицией Мессия должен явиться на вершине Горы.
Здесь этот образ, очевидно, является развитием комплекса идей, связанных с божественной горой - Сионом, расположенной на "севере" (ср., например, Псалом 48, 2), - мы находим его уже среди населения Ханаана, а также у вавилонян. Ближневосточные религии древности создали свои мифоритуальные драмы из следующих элементов, более или менее их систематизировав: Мировая Гора- "Рай" -Дворец Верховного Бога или место рождения Владыки Мира (Спасителя) - Спасение мира (восстановление космической гармонии), связанное с воцарением нового Царя Мира. Что касается предмета наших исследований, то можно утверждать, что в иранской версии рождества Космократора - Избавителя существенное место занимали образы Света, Звезды в Пещеры, и именно их позаимствовало и разработало "народное христианство".
У нас нет возможности подробно остановиться на религиозных оценках света и различных опытах люминофании в иудаизме, синкретических религиях эллинистической эпохи, пюстицизме и христианстве. Дело не только в том, что объект исследований необъятен и не поддается изложению в виде реферата или краткого обзора, но необходимо учесть и тот факт, что он достаточно подробно изучен многими исследователями. Ограничимся тем, что в связи с ветхозаветной проблематикой отошлем читателей к книге: Aalem Sverre. Die Begriffe "Licht" und "Finsternis" im Alten Testament, im Spatjudentum und im Rabbinismus (Oslo 1951); о Филоне Александрийском и мистическом опыте божественной люминофании в эллинистическом иудаизме см. труд: Erwin Goodenough. By Light, Light. The Mystical Gospel of Hellenistic Judaism ( New Haven, 1935); о символике света в эпоху заката античной цивилизации: R. Bultmann. Geschichte der Lichtsymbolik im Alterum; о Хануке, еврейском празднике света, смотри последние исследования О.-С. Ранкина, Дж. Моргенстерна и Р.-Дж. Цви. Вербловски; если мы упомянем еще и исследования Ф. И. Дёглер, посвященные символике Света Христова в Солнца Спасения (Lumen Christi et Sol Salutis), то все равно список будет далеко не полным. Мы затрагиваем чрезвычайно сложный комплекс религиозной проблематики, и здесь, сравнивая символы и переживания, связанные с люминофанией, следует проводить самые тонкие разграничения. Необходимо учесть как культурную неповторимость и эволюцию соответствующих религий в разных направлениях, так и их взаимовлияние и синкретизм.
Попытки охватить эту проблему в целом бесполезны, так что удовлетворимся лишь рядом замечаний. Необходимо отметить, что для ветхозаветной традиции Свет не тождествен Богу и не является одним из атрибутов божественности: он сотворен Яхве и отличен от света Солнца, которое создано лишь на четвертый день. Точно так же невозможна "дуалистическая" интерпретация борьбы Яхве с Тьмой и изначальным Океаном. Тьма, как и Воды и Дракон, действительно символизируют силы Хаоса - и Яхве, творя Космос, действительно обуздывает их и кладет им предел. Больше того, Тьма ассоциируется в Ветхом Завете исключительно с Океаном и Драконом-Левиафаном и во многих контекстах отождествляется с ними. Но Тьма не враждебна Богу, как, скажем, в иранской мифологии. Величайшее отличие Ветхого Завета от канонических текстов других религий состоит в том, что Яхве абсолютно трансцендедтен по отношению к космосу. В иудаизме свет освящается не потому, что в силу своей природы он выступает аналогом Духа и духовной жизни, а потому, что сотворен Богом. По Филону Александрийскому, свет соответствует Духу, но это свойство присуще ему лишь потому, что свет является эманацией Бога.
Сходные теологические положения характерны и для двух других теологических религий: христианства и ислама. Но поскольку нас интересует не теология, а непосредственный опыт переживания люминофании, рассмотрим, какую ценность придавали ему раннехристианские авторы. Один из ключевых эпизодов христианской мистерии - Преображение Христа - связан с манифестацией божественного света. Не менее важную роль свет играет в одном из главных христианских таинств - крещении.
Символика крещения чрезвычайно сложна и многозначна, но элементы, связанные с пламенем и озарением светом, играют в ней едва ли не главную роль. Юстин, Григорий Назианзин и другие Отцы Церкви называли крещение "просвещением" (греч. photismos), при этом они основывались на двух высказываниях апостола Павла в Послании к евреям (6,4; 10,32), когда он называет посвященных в христианские таинства, т. е. принявших крещение (а именно такое истолкование дает нам сирийский перевод), - photisthentes - "просвещенные". Уже во втором веке Юстин (Ша1., 88) упоминает легенду, утверждающую, что во время крещения Христа "над Иорданом взметнулось пламя". Представления о крещении огнем стали ядром своеобразного комплекса верований, символов и обрядов. В виде пламени представляют Святой Дух; сошествие Его на апостолов в иконографии изображается в виде языков пламени. Таким образом, уже на раннем этапе развития христианства была разработана доктрина, утверждающая, что духовное совершенство, святость связаны не только с созерцанием Христа в теле Славы, явленного духовному взору святого, но и с внешними проявлениями: от святого исходит свет или же лик его сияет подобно пламени.
Другой источник этих представлений - таинство Преображения Господня на Горе (позже отождествленной с горой Фавор). Так как каждое деяние Иисуса - парадигматический пример для христианина, таинство преображения формирует трансцендентную модель духовного совершенства. Путем подражания Христу святой, божественной милостью, достигает преображения уже в этой земной жизни; по крайней мере, именно так Восточная церковь понимает таинство, свершившееся на горе Фавор. Хотя парадигму всей христианской мистики и теологии божественного Света задает именно Преображение, весьма интересно проследить, что предпосылки этих представлений восходят к иудаизму.
Гаральд Ризенфельд в своей книге "Иисус преображенный" (Lund, 1947) показал, что таинство Преображения теснейшим образом связано с представлениями, характерными для иудаизма. Ряд интерпретаций автора, особенно те, которые затрагивают культурные аспекты царского достоинства у евреев, требуют серьезного обсуждения. Но это не касается непосредственно предмета наших исследований. Ниже намечены некоторые важные моменты, указывающие на то, что описания Преображения связаны с рядом концепций, разработанных в иудаизме. (1) Идея света соотносится с представлением о "Славе" Господней: встреча с Яхве есть вхождение в Свет Славы; (2) от сотворения Адам был наделен лучезарностью, но грехопадение привело к тому, что он утратил свою Славу; (3) Мессия придет в свете Славы, сияя как Солнце, ибо Мессия есть Свет и приносит Свет; (4) с наступлением. Царства засияют лица, ибо Свет - знамение будущего Царства, т. е. обновленного мира; (5) когда Моисей сошел с горы Синай (Исх., 34, 29), лик его сиял столь ярко, что Аарон и народ испугались.
Важно ясно обозначить этот ветхозаветный и мессианский контекст Преображения Христова, ибо тогда станут яснее исторические корни раннего христианства. Однако при более тесном знакомстве с материалом становится ясно, что ветхозаветная и мессианская идеология, стоящая за чудом на горе Фавор, являясь исторической частью религиозного опыта Израиля и в какой-то мере первичного религиозного опыта всего ближневосточного региона, отнюдь не является чем-то совершенно чуждым другим религиям. Так, мы видели, что свет как парадигматическое проявление божественности - общее место индийской теологии. В иранском и индо-тибетском мифе о Человеке-Свете легко увидеть параллель к легенде о светозарном Адаме; а сияние, исходящее от достигших духовного совершенства или удостоившихся милости зреть божество, - мотив, крайне типичный для Индии.
Следует пояснить, что речь идет не о четком соответствии или какой-либо идентичности содержания религий или идеологических формулировок, но - о сходстве, подобии, совпадении. В конечном счете все зависит от того, какая метафизическая или теологическая ценность приписывается мистическому переживанию люминофании; однако мы тут же видим, что даже внутри одной религии - христианства - оценка такого опыта может быть весьма разной и противоречивой. Тем не менее необходимо отметить связь и совпадение между образами, символами и даже идеологиями азиатских религий и всем духовным строем столь громко заявившего о себе монотеистического иудаизма и вышедшего из его -недр христианства. Это подводит нас к предположению, что кроме некоторой общности на уровне мистического опыта прослеживается также совпадение образного ряда и символических рядов, используемых для выражения мистического опыта. Что касается различий и расхождений, то они проявляются там, где мистический опыт осмысляется на концептуальном уровне.
К этой проблеме мы еще вернемся в заключение. Пока же перейдем к анализу фактов, оставив в стороне образные описания мистического Света, встречающиеся в раннехристианской литературе и патристике. Как и в случае с другими религиями, нас интересуют в первую очередь две группы фактов: субъективный опыт переживания люминофании и объективные феномены - т. е. объективный свет, наблюдавшийся свидетелями. Если крещение "просвещает"; если Святой Дух зрительно предстает в виде пламени; если Свет Преображения, виденный апостолами на Фаворе, является зримой формой божественности Христа, тогда совершенная христианская мистическая жизнь логично должна открывать себя в световых феноменах. Египетские Отцы-пустынники считали сияние одним из важнейших признаков святости. Монах, читаем мы в "Книге кущ", "сияет светом милосердия". Авва Иосиф утверждал, что нельзя быть монахом, если не сделаешься весь как огонь пылающий. Как-то один из братьев пришел к авве Арсению, несшему подвиг в пустыне, и, глянув в оконце его кельи, увидел, что тот " подобен огню". Особенно часто сияние исходит от монаха во время молитвы. Так, келья аввы Писентия наполнялась светом, когда он молился из самой глубины сердца. Над тем местом, где молился монах, был виден стоящий столп света. В аскетической литературе того времени говорится, что достигшие совершенства становятся как столп огненный, - и мы поймем истинное значение этого образа, если вспомним описания теофании или явления Христа в виде колонны пламени, встречающиеся в гностической и аскетической литературе. Однажды авва Иосиф простер руку к Небу и пальцы его стали языками огня. Обернувшись к одному из монахов, он сказал: "Если ты хочешь, то сможешь весь стать подобным пламени".
В "Житии святого Саввы" Кирилл Скифопольский сообщает, что Юстиниан (в 350 г.) увидел "милость Господню, почиющую на голове старика (Савве было за девяносто) в виде пламенеющего света в форме короны, что сияла ярче солнца". Когда авва Сисой лежал при смерти в сидели у одра его братья, они видели, что "лицо его начало сиять, как солнце. И сказал он: "Вот приближается авва Антоний". И немного спустя сказал: "Вот приближаются пророки", - и свет лица его засиял ярче. И спустя какое-то время сказал еще: "Вот апостолы", - и ярче засияло его лицо. И отдал авва Сисой дух свой, и был он подобен вспышке света".
Вряд ли необходимо умножать эти примеры. Добавим лишь в заключение, что секта мессалиан столь далеко зашла в возвеличивании мистического света, что степень духовного совершенства определялась у них способностью созерцать в видении Иерусалим, город света, или Господа во славе. Для мессалиан конечной целью было экстатическое единение души со световым телом Христа. Это крайнее учение не могло не насторожить официальных теологов, восставших против переживания люминофании.
В XIV веке калабрийский монах Варлаам выступил против афонских исихастов, обвинив их в мессалианской ереси. Поводом для обвинения послужили утверждения афонских старцев, что они созерцают несотворенный свет. Сам о том не подозревая, Варлаам оказал величайшую услугу православной мистической теологии. Ибо атака Варлаама заставила Григория Паламу, архиепископа Фессалоникского - одного из величайших теологов, - выступить с защитой афонского исихазма на Константинопольском Соборе (1341) и разработать мистическую теологию Фаворского света.
Паламе не составило труда показать, что Священное Писание изобилует упоминаниями божественного света и Славы Господней, при этом Сам Господь назван Светом. Больше того, он привлекает множество примеров из мистической и аскетической литературы, от Отцов-пустынников до Симеона Нового Богослова, чтобы доказать, что обожание Святым Духом и зримое проявление Благодати отмечены видением нетварного Света или эманацией света. "Для Паламы, - пишет Владимир Лосский, - божественный свет является необходимым предварительным условием мистического опыта. Он есть зримая форма божественного и тех сил, с помощью которых Господь обращается к достигшим чистоты сердца и открывается им". Этот божественный и обожествляющий свет есть Благодать. Преображение Иисуса, несомненно, составляет центральное таинство теологии Паламы. Весь его спор с Варлаамом идет, в сущности, вокруг одного: имел ли Фаворский свет тварную или нетварную природу. Большинство Отцов Церкви считало, что свет, явленный апостолам, был нетварным и божественным, и Палама отталкивается от их рассуждений, развивая свою точку зрения. Для него этот Свет в силу своей природы является проявлением, неразлучно присущим Богу, он существовал до начала времен и сотворения мира и неоднократно был явлен во время ветхозаветных теофаний. И на горе Фавор изменения коснулись не Христа, но апостолов; они, удостоившись благодати, увидели Христа в Его истинном облике и были ослеплены божественным светом. Адам способен был видеть этот свет до грехопадения, и способность эта восстановится в эсхатологическом будущем. Иными словами, восприятие Бога в Его нетварном Свете связано с полнотой и совершенством, которыми человек обладал изначально и которые обретет в конце времен, с доисторическим раем и пределом (греч. eshaton), который положит конец истории. Но те, кто достойны Царствия Божьего, обретают радость видения нетварного Света здесь и сейчас, подобно апостолам на горе Фавор.
Помимо этого, развивая традиции египетских пустынников, Палама утверждает, что созерцание нетварного Света сопровождается свечением самого созерцающего. "Тот, кому уделено от божественной, энергии... сам становится неким светом; он соединяется со Светом и через то ясно видит все, сокрытое от тех, кто не удостоился этой благодати".
В основном Палама опирается на мистический опыт Симеона Нового Богослова. "Житие" Симеона, написанное Никитой Стифатом, сообщает ряд подробностей, касающихся этого опыта. "Как-то ночью, когда он молился и его очистившиеся помыслы пребывали в единстве с изначальным Разумом, увидел он свет в небе, и излил тот свет на него свои лучи - свет великий и чистый, озарявший все вокруг и сиявший ярко как днем. И озарил свет его, и казалось ему, будто все то здание, где была келья его, исчезло, в мгновение ока обратившись в ничто, а сам он воспарил в воздух и потерял всякую память о телесной своей оболочке". О другом случае сообщается следующее: "свет, подобный утреннему, воссиял с небес... и рос он, и делался ярче и ярче, и почувствовал Симеон, будто духом и телом покинул он этот мир. Свет же продолжал сиять и делаться ярче, покуда не стал как солнце полуденное, над ним сияющее, - и тогда увидел он себя в центре того сияния, и сладость, объявшая его тело, наполнила его слезами и радостью. И видел он, как невероятным образом свет воссоединился с его плотью и постепенно наполнил все члены. Он видел, как в конце концов свет объял его тело, сердце и чрево, и исполнилось все тело светом, так что преобразилось всецело и стало огнем и пламенем; в как прежде распались очертания дома, как теперь утратил он всякое осознание формы, объема и облика своего, в положения своего в пространстве".
Православная Церковь вплоть до настоящего времени придерживается этого учения. Приведу в качестве примера знаменитый случай Серафима Саровского, жившего в начале XIX столетия. Ученик, позже опубликовавший "Откровения" старца, сообщает, что однажды он видел отца Серафима, окруженного столь ярким светом, что на него невозможно было смотреть. "Я не могу глядеть на тебя, Отче, - воскликнул он, - очи твои подобны вспышке молнии, лик твой ярче солнца, так что моим глазам больно на тебя смотреть". Тогда св. Серафим начал молиться - и ученик смог поднять глаза и взглянуть на него. "Я глянул - и страх Божий объял меня. Представьте лик человека говорящего с Вами из центра солнечного диска, из яркости его сияющих полуденных лучей. Вы видите его шевелящиеся губы, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете его руку на своем плече, но не видите ни ее, ни тела говорящего - а видите лишь сияющий свет, заливающий все на много ярдов вокруг, освещающий своими лучами заснеженное поле и хлопья снега, падающие с неба". Было бы чрезвычайно интересно сопоставить это описание, сделанное духовным учеником Серафима Саровского, с описанием явления Арджуне Кришны в XI главе "Махабхараты".
Напомним также, что Шри Рамакришна, современник Серафима Саровского, иногда представал окруженный сиянием или языками пламени. "Его высокая фигура выглядела еще выше и светилась, как тела во сне. Темная кожа Рамакришны будто бы отдавала свет, приобретая сложный и необычный оттенок... Эти яркие цвета сливались с сиянием его тела, так что казалось, будто он окружен языками пламени".
Всякое феноменологическое исследование, предметом которого избрана мистика света, так или иначе должно коснуться таких фактов, как ослепление апостола Павла на дороге в Дамаск, опыты люминофаний, описанные св. Иоанном Креста, загадочный "талисман" Паскаля: клочок бумаги, на котором крупными буквами написано "Огонь"; экстаз Якоба Беме, когда случайный взгляд на отражение солнца в блюде привел к интеллектуально му озарению, в результате которого, как считал сам Беме, ему стали внятны все тайны мироздания; напомним и ряд менее известных случаев: историю праведной Серафины де Дио, монахини кармелитского монастыря на Капри (ум. 1699), чье лицо во время молитвы или после причастия было подобно огню, а глаза сияли пламенем; или историю несчастного отца Сюрена, который, перенеся столь многие страдания от луденских дьяволов, познал несколько часов наслаждения красотой в покоем: гуляя однажды в саду, он увидел, как "солнечный свет разгорается ярче обычного, становясь все сильнее в сильней, но не утрачивая при этом своей мягкости и не причиняя боли глазам", так что ему казалось, будто он "идет в раю". Не менее важны световые видения, через которые проходят мусульманские мистики во время отправления зикра; семь "цветных огней" последовательно являются внутреннему взору суфия на стадии зикра, совершающегося в сердце, а при достижении глубочайшей сосредоточенности суфийдостигает видения струящегося светового потока - негаснущего божественного света.
Здесь пора остановиться и перестать приводить новые и новые примеры люминофании, связанной с религиозными переживаниями. Тем не менее мне бы хотелось рассмотреть еще несколько случаев люминофании, через которую прошли лица, далекие от теологии и мистики и совершенно несведущие в этих областях. Фактически мы возвращаемся на духовный уровень того американского торговца, рассказом о котором мы начали нашу книгу. Один из наиболее поучительных случаев такого рода - история доктора Р.- М. Бьюка (1837-1902), одного из самых известных канадских психиатров того времени. Он заведовал кафедрой нервных и психических болезней Западного университета, Онтарио, и в 1890 году был избран президентом Американской медико-психологической ассоциации. В возрасте 35 лет он прошел через весьма своеобразное переживание, полностью изменившее его представления о жизни. Незадолго до смерти он опубликовал труд "Космическое сознание", названный Уильямом Джеймсом "важным вкладом в психологию". Д-р Бьюк верил, что некоторые люди способны достигать более высокого, по сравнению с обычным, уровня сознания, который он назвал "космическое сознание". По его мнению, достижение этого состояния подтверждается в первую очередь переживанием субъективной люминофании. В книге собрано множество свидетельств люминофании, начиная от истории Будды и обращения апостола Павла до опыта его современников. Анализ и предлагаемые автором истолкования встреч со светом не представляют особого интереса, но книга ценна собранным в ней документальным материалом: Бьюк приводит множество историй современников, собранных им лично и нигде более не опубликованных.
Вот как д-р Бьюк в третьем лице описывает свой опыт люминофании, случившейся ранней весной того года, когда ему исполнилось 35 лет. Он и двое его друзей провели вечер за чтением стихов Водсворта, Шелли, Китса, Браунинга и столь любимого ими Уитмена. Друзья распрощались за полночь, и доктор, наняв экипаж (дело происходило в Англии), отправился домой на другой конец города. "Он был в состоянии тихого, почти пассивного восторга. И вдруг - причем этого ничто не предвещало - он обнаружил, что окутан чем-то вроде пламенеющего облака. На мгновение он подумал о пожаре, случившемся в большом городе, но тут же понял, что источник этого света - внутри него самого. И тут же его охватило чувство восторга, безмерной радости, сопровождавшейся - или сменившейся - интеллектуальным озарением, которое невозможно описать. На мгновение в сознании вспыхнул свет Брахмана, подобный молнии, чтобы навсегда оставить после себя память о Небе... Он понимал в знал, что Космос - не мертвая материя, но - живое Присутствие, что душа человеческая бессмертна... что в основе мира лежит то, что мы называем любовью, и нет ни одного живого существа, которое не обретет со временем счастья. За несколько секунд этого озарения он узнал больше, чем за многие месяцы и годы ученья, при этом ему открылось многое такое, что нельзя узнать, просто изучая мир по книгам и живя в нем".
Доктор Бьюк добавляет, что за всю оставшуюся жизнь ему больше не довелось испытать ничего подобного. И вот к какому заключению он пришел: реализация космического сознания связана с ощущением погруженности в пламя или в алое облако, или, скорее, с ощущением, что это облако или алый свет наполняют мозг. Это ощущение сопровождается такими эмоциями, как радость, уверенность, переживание триумфа, чувство, что ты "спасен", и вместе с ними - сразу или мгновение спустя - приходит интеллектуальное просветление, описать которое невозможно. Лучше всего сравнить это моментальное озарение со вспышкой молнии в ночной темноте, когда вдруг перед путником предстает пейзаж, скрытый до этого за завесой мрака.
Этот опыт люминофании можно комментировать и комментировать. Мы позволим себе ограничиться лишь несколькими замечаниями: (1) внутренний свет первоначально воспринимается как пришедший извне; (2) лишь осознав субъективную природу этого света, д-р Бьюк испытал невыразимое счастье и пережил интеллектуальное озарение, которое он сравнивает с молнией, вспыхнувшей в мозгу; (3) это озарение полностью изменило его жизнь, возродив к духовной жизни. Типологически это озарение можно сравнить с озарением эскимосского шамана и, до определенного предела, с манифестацией атмана. Друг и поклонник Уитмена, д-р Бьюк говорит о "космическом сознании" и "сиянии Брахмана", но это - лишь его вторичные представления, порожденные мировоззрением автора. Характер этого опыта - преодоление личностного восприятия мироздания, отождествление принципа, лежащего в основе мироздания, с любовью скорее напоминает буддистский образ мышления. Юнгианский психоаналитик или католический теолог сказали бы, что перед нами реализация самости. Но, с нашей точки зрения, главное содержание этого опыта внутренней люминофании заключается в том, что, пройдя через него, д-р Бьюк проник в мир духа, о существовании которого до того он даже не подозревал, и эта встреча с трансцендентным стала для него тем моментом, с которого incipit vita nova ("начинается новая жизнь").
Особый интерес представляет случай женщины, зашифрованной д-ром Вьюком под инициалами А. Дж. С. В детстве она упала и повредила позвоночник. Обладая красивым голосом, она много сил отдавала занятиям вокалом и мечтала стать певицей, однако физическая слабость была фактически непреодолимым препятствием на пути осуществления мечты. После свадьбы здоровье ее совсем пошатнулось, и, несмотря на все заботы врачей и домашних, она стала угасать на глазах. Боли в позвоночнике стали столь невыносимы, что невозможно было уснуть, и тогда домашние отправили ее в санаторий. Однако улучшение не наступало; она была готова покончить с собой и лишь ждала удобного случая, когда с ней произошло странное событие. Как-то, лежа в постели, она вдруг почувствовала, что на нее снизошел абсолютный покой. "Я забылась сном, чтобы через несколько часов проснуться и обнаружить, что вокруг меня струится поток света. Я заволновалась. И тогда мне послышалось, что кто-то сказал: "Все хорошо, не беспокойся!" Эти слова повторялись вновь и вновь. Это был даже не голос - но я ясно и четко слышала слова... Мне казалось, я довольно долго пробыла в этом состоянии, покуда свет постепенно не померк и комната погрузилась во тьму".
После этой ночи здоровье ее быстро пошло на поправку. К ней вернулись силы, ясность сознания - но образ ее жизни совершенно переменился. Прежде она любила публичные развлечения; теперь она полюбила домашний покой и общение с немногими преданными друзьями. Она открыла в себе способности врачевателя; ей достаточно было прикоснуться рукой или заглянуть в глаза, как страдающие тяжелыми болями погружались в спокойный сон. Когда она впервые увидела свет, ей было двадцать четыре года. И за всю оставшуюся жизнь ей еще лишь дважды довелось встретиться с этим светом. Во время одной из этих люминофаний рядом был муж, н она спросила его, видит ли он что-нибудь, но получила отрицательный ответ. В автобиографических записках, присланных д-ру Вьюку, она признавалась, что не в силах выразить в словах открывшееся ей "во время опыта люминофаний и сразу после него... Это не укладывается в слова, может быть, слово "гармония" способно передать часть постигнутого мной тогда". "Осмысляя происшедшее, когда свет уже погас, - прибавляет она, - в сущности, всегда проходишь через одно и то же состояние: ты испытываешь интенсивное желание открыть людям их истинную сущность и помогать тем, кто ищет некое оправдание того, что они называют "этой жизнью", ищут что-то, ради чего стоило бы жить".
В этом опыте люминофаний хотелось бы подчеркнуть не только то, что он далек от какой-либо религиозности, но и его, так сказать, современную и "благотворительную" ориентированность. Свет не пугает, в нем нет ничего внушающего ужас, а почти человеческий голос сообщает не некие трансцендентные откровения, но просто-напросто призывает сохранять спокойствие. Быстрое, почти чудесное выздоровление становится, как и во многих других случаях, началом новой жизни, однако плоды этого второго рождения пожинаются не на духовном уровне, а реализуются в чисто человеческой активности: молодая женщина получает способности целителя, дар избавлять людей от бессонницы, а духовный результат озарения выражается в том, что у нее возникает желание помочь людям обрести в жизни некие ценности.
В своих "Размышлениях" У.-Л. Уильямхерст, наш современник, рассказывает о собственном опыте люминофаний. Она произошла в деревенской церкви, во время пения Te Deum ("Тебе, Бога, хвалим"), "Я бросил взгляд на проход рядом с моей скамьей, - пишет он, - и увидел, что из трещин каменного пола сочится какой-то голубоватый дымок. Присмотревшись, я увидел, что это даже не дым, но какая-то более тонкая и разреженная субстанция - мягкая, неосязаемая, светящаяся дымка фиолетового света, непохожая ни на одно физическое испарение. Полагая, что это всего лишь оптический эффект или обман зрения, я перевел взгляд чуть дальше - но увидел все ту же легкую дымку... Тут я осознал удивительную вещь: дымка простиралась за пределы здания, для нее словно не существовало преграды в виде стен и потолка. Более того, я мог видеть сквозь них пейзаж, простирающийся вокруг... Я смотрел как бы всем телом, а не одними только глазами. При всей интенсивности этого восприятия я не утратил ни физического контакта с моим окружением, ни ясности потока мыслей... Я чувствовал покой и радость - их невозможно выразить в словах. В следующее мгновение светящаяся голубая дымка окутала меня и все вокруг преобразилось в сияние славы, в несказанный свет... Золотой свет - ибо фиолетовая дымка казалась теперь лишь прикрывающей его вуалью, некой каймой - исходил от громадного сверкающего шара в центре... Но удивительней всего было то, что коридоры и волны света, расходившиеся от сияющего шара, и даже сама световая сфера в центре были заполнены живыми существами... единый связный организм заполнял все пространство, состоя из бесчисленных индивидуальных существований... больше того, мириады этих созданий вились в воздухе в церкви; они пребывали в постоянном движении, свободно проходя сквозь людей: наши тела вовсе не были для них препятствием... Эти небесные сонмы проходили сквозь прихожан, как ветер проходит сквозь кроны деревьев".
Прервем здесь эту удивительную историю; дальнейшее ее содержание не столь важно для нашего исследования, так как касается, главным образом, феноменологии мистических переживаний. Описанный опыт уникален тем, что люминофания была не внезапной, а развертывалась во времени: автор описывает не спонтанное озарение, а говорит о голубоватой дымке, похожей на туман, преображающейся в фиолетовую тень, а потом - в слепящий золотой свет. Видение длилось, постепенно меняя свой характер. Вначале пространство заполнено фиолетовым светом, разливающимся во все стороны, и рассказчик говорит, что он мог видеть сквозь стены. После этого он испытал радость, которую "не выразить в словах", и, уже когда он достиг духовного равновесия в покоя, свет превратился в золотой и можно было видеть сияющую сферу и мириады духов.
За этим видением последовало другое переживание, когда, как говорит рассказчик, он перестал осознавать течение времени и утратил всякое представление о пространстве и наполняющих его формах, так что осталось лишь восприятие "бесконечного и вечного". "Мое сознание преодолело некий последний барьер и проникло в области несотворенного и бесформенного". Он утратил сознание окружающего его физического мира. Но этот восторг длился лишь несколько секунд: когда рассказчик вновь обрел свое "Я", пение Те Веит еще продолжалось. Быстрота перехода от одного восприятия к другому, от созерцания физического света к проникновению в чисто трансцендентный мир, что превыше времени и пространства, - самое удивительное в этом опыте. Он подобен стремительной мистической инициации, протекающей с максимально возможной скоростью.
Сходный, хотя и более краткий опыт описан Уорнером Алленом в книге "Мгновения вне времени" (1946); все происходившее с рассказчиком вместилось между двумя последовательными нотами Седьмой симфонии Бетховена, при этом сознание не зафиксировало разрыва в течении музыки. Вот описавие Уорвера Аллена: "Я закрыл глаза и увидел серебристое сияние, которое оформилось в круг, причем центр его выделялся своей яркостью. Круг превратился в световой туннель, протянувшийся от некоего далекого солнца в сердцевине "Я". Тут же я почувствовал, как меня быстро и плавно втягивает в туннель. И покуда я двигался сквозь него, свет менялся от серебристого к золотому. При этом присутствовало ощущение, что туннель наполнен током некой силы, исходящей от бесконечного океана мощи, с другой стороны, я чувствовал, как душа моя наполняется миром и спокойствием. Свет становился ярче, но не слепил, и в нем не было ничего угрожающего... Я достиг точки, где время в движение замирали... Я был поглощен Светом Вселенной, поглощен Реальностью, пылающей как огонь. Обладающий знанием самого себя, при этом я не перестал быть собой и сам по себе, я был подобен капле ртути, слившейся с Единым, в при этом сохранял свою отдельность от всего - так отдельная, каждая песчинка в пустыне. Мир и покой превыше всякого понимания и пульсирующая энергия Творения были одним в этом центре, где противоположности примирены".
Этот опыт в первую очередь интересов своим метафизическим характером; парадоксальным образом он объясняет, как можно одновременно существовать во Времени и вне его, свидетельствуя о своего рода coincidentia. Рассказчик говорит, что он осознавал свою самоидентичность, но при том чувствовал растворенность в едином, т. е., сохраняя личностное восприятие, был наделев трансцендентным сознанием: ему открылся центр Бытия, Urgurund, где примиряются все противоположности. Описание связывающего "Я" и дальнее Солнце светового туннеля, пройдя через который рассказчик и удостоился откровения, заслуживает отдельного анализа. Однако здесь я хотел бы перейти к другому описанию люминофании, которое крайне интересно в силу того, что рассказчик - не только внимательный наблюдатель, но и звающий ученый. Дж. - Г.-М. Уайтмен, профессор математики в Кейптаунском университете, - человек достаточно разбирающийся в теологии и метафизике как Востока, так и Запада. Кроме того, его перу принадлежит ряд весьма серьезных исследований измененных состоявий сознания, написанных на основе личного опыта.
Ниже приводится описавие люминофании, пережитой им в возрасте 28 лет. Лежа ночью без сна, он почувствовал, что покинул тело и вознесся вверх. "Все произошло мгновенно. Глаза мои были открыты. Надо мной, впереди, вокруг сияла Слава Архети-пического Света - она пронизывала меня, и я сам был ею. Нельзя представить более истинного света, ибо этот Свет и дает всякому иному свету его сущность; то был не привычный материальный свет, но творческий свет самой жизни, источник которого - Любовь и Разум, и все живое создано из его субстанции. (N. В. Я опускаю ряд авторских комментариев, ибо они не имеют отношения к предмету наших исследований.)
Где-то далеко внизу на мгновение промелькнуло нечто, похожее на поверхность Земли. При этом мне вовсе не надо было опускать взгляд или поворачивать голову: я как бы видел все разом. Видение нашей планеты предстало лишь на мгновение - словно мне давалось понять, сколь далеко мой дух оторвался от Земли и приблизился к Солнцу.
Как описать источник этого света? Как определить направление, в котором он находился? Он был где-то сверху, впереди, однако речь шла не о геометрическом направлении, которое всего лишь относительно, а об абсолютном направлении, его архетипической сущности. Источником этого света были Жизнь и Истина, Исток всяких представлений о жизни и истине, - и однако этот источник был манифестирован в пространстве.
И тут внезапно, без какой-либо смены направления, свет обрел свой смысл, цель. То была Идея Двенадцати; речь идет не о "двенадцати", что поддается счету или исчислению, не о "двенадцати", которое дробится на части; Идея Двенадцати входит в наше представление о том, что есть число двенадцать; вместе с тем она непостижима для нас и принадлежит Божественному. Влекомый Светом... я достиг уровня архетипов, и мне было явлено имя Бога Отца. Но тут мое понимание и повиновение Высшей воле начало рассеиваться, под натиском самости рассудок стал постепенно утрачивать ясность. На мгновение передо мной предстала Идея Семерки, но то был уже гораздо более низкий уровень восприятия, и трудно с определенностью сказать, было ли то объективное восприятие или плод моего воображения. В следующий момент ко мне уже вернулось сознание моего тела".
Я намеренно заканчиваю это исследование люминофагога примером, в котором присутствует число двенадцать, уже встречавшееся нам в истории американского торговца. Рассказ Дж.- Г.-М. Уайт-мена поражает точностью и обстоятельностью; из него не только видно, что автор - математик, но в то, что он весьма начитан в философии и теологии. И описание Света в этом рассказе, так же как указание на его источник, который есть источник представлений о Жизни и Истине, заставляют задуматься о том, что невнятица и неясность, столь характерные для многих описаний люминофагага, объясняются в первую очередь недостатком философской подготовки у тех, кто пытается облечь этот опыт в слова. Когда мы слышим, что опыт люминсфании "невозможно описать", что он "превышает человеческое понимание", то эти формулы говорят не только о характере самого опыта, но и о недостатке философских знаний у того, кто его пережил. Однако последний приведенный нами пример еще в одном отношении разительно отличается от большинства современных описаний люминофании: профессор Уайтмен - верующий человек и философ. И поэтому встреча с Божественным Светом не была для него потрясением, переменившим всю его жизнь, как это случилось с доктором Вьюком; люминофания лишь углубила его веру и помогла обрести основания для философских построений.
Мы рассмотрели различные случаи люминофании и связанные со светом представления, верования, концепции. При этом материалом наших исследований служил опыт, засвидетельствованный людьми, принадлежащими к самым различным культурам, исповедующими те или иные религии или же придерживающимися каких-то нерелигиозных идеологий. Позволим же себе ответить на вопрос, в чем сходство и в чем различие этих переживаний. Прежде всего необходимо провести различие между субъективным переживанием озарения светом и объективным феноменом, засвидетельствованным сторонними наблюдателями. Для индийской, иранской и христианской традиции эти две категории опыта смешаны и перетекают одна в другую; причины того, что "механизм различения" в этих случаях "не работает", в принципе сходны: божественность (для Индии - Бытие) есть Свет или эманация света, а святые (в Индии) или те, кто достиг unio mystica (" мистического единства"), наделены светозарностью ("Бхагавад-гита", бхакти, шаманизм).
Что касается морфологии субъективной люминофании, то она необычайно разнообразна. Тем не менее попытаемся выделить наиболее часто встречающиеся ее формы:
1. Свет может быть столь ослепителен, что окружающий мир просто-напросто исчезает; увидевший свет теряет зрение. Таков опыт встречи со Светом апостола Павла, ослепшего на дороге в Дамаск, многих святых, Арджуны в "Бхагавадгите".
2. Свет преображает мир, но не "заслоняет" его: люминофания переживается как созерцание очень интенсивного сверхъестественного света, сияющего в глубине материи, при этом предметы сохраняют свои формы и очертания. Это сияние подобно небесному Свету, и озаренный им мир предстает таким, каков он был в своем изначальном совершенстве, утрату которого иудео-христианская традиция связывает с падением Адама. Под данную категорию подпадает большинство люминофании, переживаемых мистиками, принадлежат ли они конфессионально к христианству или какой-либо иной религии.
3. Так же близко к этому типу озарение, переживаемое эскимосским шаманом (кавманек), в результате которого он обретает способность видеть не только чрезвычайно далеко, но - видеть во всех направлениях, больше того - ему становится зримо присутствие духов, то есть открывается сама структура мироздания, изменяя восприятие и понимание мира. Следует отметить, что в ходе переживания такого озарения шаман проходит как бы через несколько различных Вселенных: Вселенную, структурно сходную с нашим привычным Мирозданием, однако несколько отличающуюся от него, - теперь нам не составляет труда понять суть этих отличий - и Вселенную, сама структура которой непостижима обычному сознанию в его бодрствующем состоянии. Следует также провести границу между мгновенным опытом внезапного озарения и иными типами люминофании, когда интенсивность света растет постепенно, и так же постепенно к человеку приходит покой, уверенность в бессмертии души или постижение сверхъестественного порядка вещей.
4. И наконец, необходимо разделить Свет, который воспринимается как свидетельство личного божественного Присутствия, и свет, свидетельствующий о внеличной святости: не важно, идет ли речь о священном характере Мироздания, Жизни, человека или реальности - т. е. в конечном счете о святости Космоса как божественного творения.
Необходимо подчеркнуть, что, как бы естественно и с какой бы степенью интенсивности ни переживалась люминофания, так или иначе в ней задействован религиозный опыт. Все рассматриваемые нами опыты люминофании имели одну общую черту: свидетель люминофании оказывался "вырван" из обычной Вселенной, из исторической ситуации и перенесен в качественно иную Вселенную, в совершенно иной, трансцендентный нашему мир - мир, где явлена святость. Описание структуры этого трансцендентного, пронизанного святостью мира варьируется от культуры к культуре и от региона к региону - мы достаточно акцентировали такого рода различия по ходу нашего исследования, чтобы у читателя не осталось каких-либо сомнений на этот счет. И все же во всех этих описаниях прослеживается один общий элемент: Вселенная, открывающаяся во время опыта люминофании, отлична от нашей Вселенной - или трансцендентна по отношению к ней - уже в силу того, что она духовна в своей основе, иначе говоря, она доступна лишь тем, для кого существование Духа - реальность. Несколько раз мы отмечали, что опыт люминофании радикально менял онтологическую картину мира тех, кто столкнулся со светом, 'заставляя их прозреть и уверовать в существование мира Духа. В ходе истории человек тысячами различных путей восходил к Духу или убеждался в его существовании. Это очевидно. Да и разве могло быть иначе? Но всякая концептуализация этого опыта неразрывно связана с языком, а следовательно - с культурой и историей. Можно сказать, что смысл переживания сверхъестественного озарения светом внятен непосредственно душе человека - ей "адресован" этот опыт, - но он регистрируется и осмысляется сознанием, выступая уже в одеждах идеологии, сформированной до пережитого опыта. И здесь кроется парадокс: с одной стороны, переживание люминофании есть личностное открытие, но с другой - каждый может открыть в ней лишь то, к чему он подготовлен на духовном и культурном уровне. Тем не менее сохраняет свое значение факт, который, с нашей точки зрения, является важнейшим: несмотря на любые идеологические установки, свойственные человеку до того, как он прошел через опыт люминофании, встреча со Светом изменяет все его существование, открывая существование мира Духа, святости и свободы, свидетельствуя об их реальности и подтверждая то, что для некоторых существовало на уровне представлений, но не опыта. Люминофания свидетельствует о том, что мир есть божественное творение и мир освящен присутствием Бога.

ВЕЛИКИЙ ФЕНОМЕН ИНДИИ

Святые и чудеса, которые они творят, - неотъемлемая часть индийских религиозных традиций и фольклора.
Все это редко удается увидеть и осмыслить западным ученым. Индия таит в себе много загадок, и два опытных психолога, доктор Эрлендур Гаральдссон и доктор Карлис Озис, получили возможность встретиться с одним из самых известных и популярных индийских святых - Шри Сатья Сай Бабой. Его чудеса исцеления привлекают множество паломников и последователей; его учение, на основе которого он разработал программу семинаров, воспринимают с интересом в Индии и за ее пределами. "Материализации", о которых рассказали Озис и Гаральдссон, - лишь одно проявление бесчисленного множества магических и психокинетических способностей Сай Бабы. Доктор Гаральдссон - профессор отделения психологии Исландского университета в Рейкьявике; доктор Озис - член Американского общества психических исследований в Нью-Йорке. Вот что они рассказали.
Легенды о загадочных возникновениях или исчезновениях объектов известны многим народам. Этот феномен подразумевает, что объект появляется или исчезает без всяких на то физических причин. Когда речь идет о возникновении некоего объекта, мы называем это материализацией. Когда уже существующий объект перемещается в пространстве из одного места в другое без всяких вспомогательных средств, этот феномен называется телепортацией.
Телепортация - частое явление в случаях с полтергейстом. Материализация человеческих форм происходит в присутствии медиумов. В индийской научно-популярной литературе можно прочитать о сотворении неживых объектов, обычно амулетов, сделанных из ценных материалов и обладающих магическими свойствами, например способных обеспечить контакт с гуру.
Исчезновение и возникновение предметов, конечно, зачастую бывает обычным трюком, которым пользуются выступающие перед зрителями фокусники. С помощью потрясающей ловкости рук, отвлечения внимания, скрытых приспособлений они заставляют предметы "исчезать" и снова "появляться", и зрители при этом ничего не замечают. Заявляя, что демонстрируют экстраординарный "феномен", шоумены на религиозных собраниях вызывают "духов" и "демонов".
При ближайшем рассмотрении все эти материализации и телепортации легко объяснить естественными способами, разоблачив фокус. Но известны и случаи, которым нельзя найти разумного объяснения. В целом, однако, несмотря на кропотливые исследования в этой области учеными начала века, все заявления о материализации и тому подобных феноменах не воспринимаются всерьез практически никем из современных парапсихологов и считаются фальсификацией.
Мы тоже придерживались такой точки зрения и не придавали большого значения подобным явлениям до нашей встречи с Шри Сатья Сай Бабой, религиозным деятелем пятидесяти с лишним лет, который проживает в штате Андхра Прадеш в Южной Индии и имеет множество последователей. Его ученики и многие другие очевидцы свидетельствовали не только о его различных психокинетических способностях, таких, как материализация, телепортация и исцеление, но и о многих формах экстрасенсорного восприятия и в не телесных проекций. О нем написано несколько научно-популярных книг. Впервые мы узнали об этих феноменах, когда исследовали видения в Индии в 1972-1973 годах.
Во время последующих визитов в Индию в конце 1973 и начале 1975 года мы встречались с Сай Бабой несколько раз, а также беседовали со многими людьми, включая индийских ученых, которые были свидетелями этих феноменов или даже испытали их воздействие на себе. Гаральдссон посетил Индию еще раз в 1976 году для дальнейших исследований и интервью с Сай Бабой. Таким образом, мы имели возможность побеседовать с самим Сай Бабой и наблюдать его чудеса. Он знал английский язык, но часто предпочитал пользоваться услугами переводчика. Он был склонен преуменьшать свои собственные способности, называя их " маленькими трюками", и постоянно подчеркивал значимость духовного и нравственного начала. Наша просьба продемонстрировать что-нибудь была отвергнута, так как Сай Баба пользовался своим даром только для того, чтобы помочь своим прихожанам в беде или обратить в веру ярых агностиков, но никогда в демонстрационных целях. В течение 11 наших бесед с Сай Бабой он, однако, возможно помимо своего желания, все же показал нам то, благодаря чему стал знаменитым в Индии.
Беседы с Сай Бабой обычно не организуются заранее. Те, кто хотел бы встретиться с ним - а это, как правило, несколько сотен людей, - собираются возле его дома в Ашраме. Дважды в день он быстро обходит собравшихся и выбирает тех, с кем он желает говорить. Многие ждут неделями и все равно не удостаиваются беседы наедине или группой. "Переговорная" комната Сай Бабы, где и происходили те феномены, о которых мы хотим рассказать, оказалась совсем пустой, с бетонными стенами и полом, без ковров или каких-либо украшений. Единственным предметом мебели было кресло. Посетители во время беседы сидели, скрестив ноги, на полу Иногда Сай Баба принимал только одних нас, иногда число присутствующих доходило до 9 человек. Мы стали свидетелями
21 феномена исчезновения и возникновения объектов, правда, ни один из этих случаев не удалось проконтролировать. Ниже мы опишем четыре примера и попытаемся дать им оценку.
В первом случае мы стали свидетелями таинственного появления рудракши, которая похожа на желудь, около дюйма в диаметре" с красивой поверхностью, похожей на камень абрикосового цвета. Сперва Сай Баба подарил нам обоим вибути (святой прах, это можно сравнить с церемонией причащения в христианстве, когда верующие вкушают хлеб и вино). Вибути возник после некоторых манипуляций правой рукой, обращенной ладонью вниз, - небольших круговых движений, продолжавшихся 2-3 секунды. После краткой беседы он подарил одному из нас (Озису) золотой перстень (позже его осмотрел ювелир, который подтвердил, что он сделан из золота. Перстень был оценен в 100 долларов), снова проделав ту же манипуляцию рукой.
Во время спора с Сай Бабой о ценности научных изысканий и экспериментов он перевел беседу в свое любимое русло, поведя разговор о духовной жизни, которая, по его мнению, должна "слиться" с повседневной обыденной жизнью, как "двойная рудракша". Мы не поняли, что это значит, не помог нам и переводчик. Сай Баба сделал несколько попыток объяснить нам значение этих слов, наконец умолк и несколько раздраженно сжал кулак и взмахнул рукой. Когда он разжал кулак, на его ладони лежала сросшаяся рудракша, - это, как нам объяснили индийские ботаники, очень редкое явление в природе, примерно как сросшиеся апельсины или яблоки.
Мы внимательно наблюдали за Сай Бабой. После того как мы выразили свое восхищение рудракшей, Сай Баба снова взял ее и, повернувшись к Гаральдссону, сказал, что хочет сделать ему подарок. Он зажал рудракшу между ладонями, подул на них и снова раскрыл руки. На его ладонях по-прежнему лежала двойная рудракша, но теперь на каждой стороне ее имелись золотые узорчатые щитки. Щитки были около дюйма в диаметре и скреплялись золотыми цепочками. Сверху каждого щитка был золотой крест, к которому прикреплен маленький рубин. Позади креста виднелось отверстие, чтобы повесить этот амулет на цепочку и носить на шее. (Ювелир оценил это украшение в 80 долларов и сказал, что оно содержит
22 карата золота. Маленький рубин был исследован лабораторией по оценке ювелирных изделий при лондонской Торгово-промышленной палате. Из-за закрытой оправы на тыльной стороне камня было невозможно определить, подлинный ли он. Исследование рудракши под микроскопом показало, что это действительно настоящий плод.) Многие, хотя и не все, украшения, которые Сай Баба дарит людям, как говорят, сделаны из драгоценных металлов и камней. Сай Баба всегда одет в цельнокроеную робу с рукавами, доходящими до запястий. Мы наблюдали за его руками очень пристально и не заметили, чтобы он что-то вынимал из рукавов, из своей пышной шевелюры или из какого-либо укрытия.
Мы, конечно, не могли проверить одежду Сай Бабы. Случайно, однако, вам представилась возможность разглядеть поближе две робы из тех, какие он обычно носил. По словам очевидцев, он всегда носил одну и ту же одежду и, когда одна роба изнашивалась, выбрасывал ее. Две робы, которые мы видели, не содержали никаких карманов или скрытых мешков.
Мы познакомились с профессором химии из Бангалора доктором Д. К. Банежи. Однажды Сай Баба неожиданно заехал к нему домой и "сотворил" для него и его жены несколько предметов, что обычно делал везде, куда приходил. Перед тем как отправиться спать, Сай Баба попросил миссис Баяержи постирать его робу, что она и сделала. Воспользовавшись случаем, она, доктор Банержи и его коллега, доктор химии из Иллинойса П. К. Бхаттачарья, тщательно исследовали робу и не обнаружили в ней никаких карманов. Доктор Банержи в прошлом был заведующим отделением органической химии во Всеиндийском научно-исследовательском институте, который является ведущим научным учреждением в Индии. Эти трое людей рассказали нам о вышеописанном случае в ходе двух независимых интервью.
Во время третьей беседы полуденное солнце ярко светило в окно переговорной комнаты, где несколько человек сидели на полу вокруг Сай Бабы. Гаральдссон видел, как просвечивают солнечные лучи сквозь тонкие шелковые рукава робы Сай Бабы, который сидел в кресле примерно в 5-6 футах от него. Большая часть времени прошла в дискуссии, но Сай Баба все же сотворил несколько предметов, которые подарил присутствующим. Так как Сай Баба сидел в кресле, его руки находились на уровне голов собравшихся. Солнце, сиявшее сквозь рукава его одежды, отметило бы скрытые объекты тенью, но в них ничего не было.
А теперь мы хотим поподробней рассказать о золотом перстне, который Сай Баба подарил Озису при нашем первом визите. На перстне было большое, покрытое эмалью цветное изображение Сай Бабы. Рисунок был вставлен в перстень и имел овальную форму, примерно 2 сантиметра длиной и 1,5 шириной. К перстню он крепился при помощи золотого ободка с четырьмя выступающими зубцами. Изображение держалось в перстне надежно, как если бы они оба были сделаны из единого куска.
Во время нашего второго визита, когда мы пытались убедить Сай Бабу принять участие в эксперименте, он, потеряв терпение, сказал Озису: "Взгляни на свой перстень". Изображение исчезло. Мы посмотрели на пол, но нигде не было видно и следа его. Ободок и зубцы, которые должны были удерживать рисунок, остались неповрежденными; мы исследовали их позже с помощью увеличительного стекла. Чтобы извлечь рисунок, нужно было отогнуть хотя бы один зубец и немного сам ободок, но ничего этого сделано не было. Можно было также извлечь рисунок, разбив его в перстне.
Когда Сай Баба обратил наше внимание на исчезновение картинки, мы сидели на полу в нескольких футах от него. Мы не делали резких движений руками, а он не приближался и не дотрагивался до нас. Мы сидели, скрестив ноги, руки Озиса лежали на бедрах, и Гаральдссон видел изображение Сай Бабы на перстне во время беседы. Гаральдссон сначала подумал, что картинка почему-то стала прозрачной. Доктор Д. Сабнани из Гонконга и миссис Л. Хирдараманн с Цейлона, которых мы встретили в первый раз на этой беседе, тоже подтвердили, что видели большой золотой перстень с изображением Сай Бабы на левой руке Оаисп. Когда обнаружилось исчезновение картинки, Сай Баба с усмешкой заметил: "Вот вам и эксперимент".
Во время нашей следующей беседы через 2 дня Сай Баба спросил Озыса, желает ли он вернуть картинку. Тот ответил утвердительно. По просьбе Сай Бабы Озис отдал ему перстень, он взял его в руку и спросил: "Ты хочешь ту же картинку или другую?" - "Туже", - ответил Озис. Сай Баба зажал перстень в кулаке, поднес ко рту на расстояние сантиметров десять и слегка подул, потом протянул руку и разжал кулак. Перстень был по-прежнему на месте. И на нем была га же самая картинка; но сам перстень изменился. Однако первый случай с исчезновением картинки был более примечательным, чем ее появление вновь, о чем мы немногое можем рассказать.
В ходе этой беседы мы стали свидетелями еще одного феномена. С нами были юрист из Лос-Анджелеса с женой, мистер и миссис Кристал. Приближалась 33-я годовщина их свадьбы, и Сай Баба, казалось, был обрадован этим событием. Он взмахнул рукой, и когда разжал кулак, на его ладони лежало золотое кольцо. Он передал его миссис Кристал и попросил надеть на палец мужа, как это обычно делают во время брачной церемонии у индийцев. Рука Сай Бабы была по-прежнему протянута к нам, и он не дотрагивался до одежды или каких-либо предметов. Мы внимательно наблюдали за ним. Внезапно Сай Баба снова помахал рукой 2-3 секунды, повернул руку ладонью вниз и быстро сжал кулак. Его рука находилась почти параллельно земле, и при таком положении было очень неудобно доставать что-либо из рукава. Мы пристально смотрели, как Сай Баба медленно разжал кулак: на ладони лежало большое двойное ожерелье. Его длина составляла примерно сантиметров 40, и в нем имелось много разнообразных камней. К ожерелью было прикреплено изображение Сай Бабы, окаймленное золотой розеткой, около 5 сантиметров в диаметре. Это ожерелье он подарил миссис Кристал.
Четвертый случай материализации, о котором нам хотелось рассказать, произошел на открытом воздухе. Мы сидели на земле в ряд вместе с другими людьми, мимо нас шел Сай Баба. Он остановился против профессора Хасры, друга доктора Банержи, о котором мы упоминали выше, сидевшего вторым слева от Озиса и третьим от Га-ральдссона. Сай Баба взмахнул правой рукой. Так как мы сидели, а он стоял, то его руки находились чуть выше уровня наших глаз.
Ладонь Сай Бабы была раскрыта и обращена к земле, пальцы вытянуты, и он производил быстрые круговые движения рукой. Во время этих манипуляций мы заметили, как возле его ладони возникла некая-серая субстанция. Она находилась ниже ладони, и Сай Баба схватил ее, как будто для того, чтобы не дать ей упасть. Озис, сидевший чуть ближе к Сай Бабе, отметил, что вначале субстанция появилась в виде гранул, похожих на очень крупный песок. Затем Сай Баба высыпал гранулы на ладони профессора Хасры и доктора Банержи, и большая их часть превратилась в пепел, которым каждый из них посыпал себе лоб. Очевидно, гранулы были очень хрупкими и потеряли бы свою структуру, произведенную быстрыми движениями рук мага, которые остались незамеченными для нас ("рука быстрее глаза"). Когда Озиг заметил вибути (святой прах), гранулы были целыми. Сай Баба часто производил такие материализации, когда проходил вдоль ряда людей. Мы наблюдали много подобных случаев, но только один раз с такого близкого расстояния.
Эти паранормальные исчезновения и появления предметов явились сложной проблемой для исследователей-психологов, так как те обстоятельства, при которых они происходили, исключали возможность каких-либо разумных объяснений. Мы намеревались провести съемку камерой или установить запечатанные или закрытые вместилища, где должны были появляться предметы. К сожалению, нам не разрешили использовать их в переговорной комнате Сай Бабы. Мы засняли его на открытом воздухе, когда он производил прах, но с недостаточно близкого расстояния, и поэтому кадры не годились для серьезного анализа. Все, чему мы стали свидетелями, происходило большей частью спонтанно. Поэтому наши заключения не были достаточными.
Попытаемся гипотетически объяснить те явления, очевидцами которых мы были.
1. Мы могли находиться в отчасти бессознательном состоянии типа массового гипноза, и нам внушили, что мы должны видеть то, чего на самом деле не было, и не обращать внимания на реальные события. Например, Карл Ветт подобным образом объяснил индийский трюк с веревкой, который он наблюдал. Мы оба психологи и можем со всей уверенностью заявить, что не подвергались никакого рода психическим воздействиям во время бесед с Сай Бабой. Мы всегда контролировали себя. Более того, те объекты, которые появлялись в процессе материализации (двойная рудракша и золотой перстень), до сих пор находятся у нас.
2. У мага в переговорной комнате мог быть помощник. Но это невозможно, так как материализация происходила и тогда, когда мы оставались наедине с Сай Бабой. Кроме того, сидя, тем более на некотором расстоянии от остальных, очень трудно произвести какой-либо трюк. На встречах присутствовали посетители, которые каждый раз менялись.
3. В переговорной комнате могли находиться какие-либо приспособления, с помощью которых появлялись объекты. В комнате не было никаких предметов, которые могли бы использоваться подобным образом. Сай Баба обычно сидел, скрестив ноги, на бетонном полу вне досягаемости от любых предметов, таких, например, как сумка для покупок, стоявшая на подоконнике, внутри которой можно было бы скрыть упаковки вибути или что-нибудь еще. Сай Баба каждый раз при наших встречах менял свое местоположение, то есть не был привязан к определенному месту. К тому же он производил материализацию и на открытом пространстве.
4. Сай Баба мог укрывать предметы на себе и затем ловкими движениями извлекать их. Мы знали о подозрениях, что, возможно, он прячет предметы в рукавах своей робы, скрытых карманах и даже в волосах. Однако мы не знаем ни одного человека, который мог бы подтвердить эту гипотезу.
Мы считаем, что первые три предположения беспочвенны и их необходимо отбросить. Однако последняя гипотеза о ловкости рук требует более тщательного анализа, так как маги обычно именно таким образом "производят" различные предметы.
Теперь вернемся к нашим наблюдениям над Сай Бабой. Мы видели приблизительно 20 раз, как в его руках появлялись и исчезали различные объекты. Всегда это происходило неожиданно, так что мы не имели возможности проверить его или приготовиться к тому, что произойдет. Поэтому у нас не было сколь-либо серьезных оснований принимать все увиденное за чистую монету. Надо сказать, что при сложившихся обстоятельствах мы не могли провести проверку на наличие или отсутствие каких-либо магических приспособлений.
Следующие факты дают нам основание считать феномены, которые демонстрировал Сай Баба, действительно паранормальными.
1. На протяжении многих лет Сай Баба демонстрировал свои чудеса, и не было ни разу выявлено какого-либо мошенничества. По словам тех, кто давно знает Сай Бабу, паранормальные явления происходили с ним приблизительно 40 лет, с самого детства. Большинство людей, с кем мы встречались, даже те, кто видел Сай Бабу лишь однажды, заявляли, что они были свидетелями феномена материализации. Мы не встретили ни одного очевидца, который бы утверждал, что чудеса Сай Бабы могли быть объяснены естественными способами.
2. Свидетельства о других психических феноменах, таких как вне чувственное восприятие, передача посланий во сне, исцеление, в не телесные проекции, перемещение тяжелых объектов.
3. Различные обстоятельства, при которых появлялись предметы: во время частных бесед, в автомобиле, на улице, в различных домах и т. д. Почти каждый раз, когда мы видели Сай Бабу, он творил чудеса.
4. Материализация в ответ на определенные обстоятельства или по просьбе посетителя. Мы опрашивали многих свидетелей, которые заявляли, что Сай Баба по их просьбе производил статуэтку божества, кольцо с изображением почитаемого посетителем божества и т. д.
5. Материализация больших объектов, например чаши размером с обеденную тарелку или корзины со сладостями 40 сантиметров в диаметре.
6. Материализация на расстоянии от Сай Бабы. Например, появление четок на переднем стекле автомобиля, движущегося по дороге, святого праха на рисунках Сай Бабы (о чем свидетельствовали два научных сотрудника), фрукты, возникающие прямо в руке посетителя.
7. Несколько ведущих индийских ученых скрупулезно исследовали феномен Сай Бабы и пришли к убеждению, что никакого мошенничества нет. Среди них были доктор С. Бхагавантам, бывший директор Всеиндийского научно-исследовательского института и известный индийский физик-ядерщик. Мы уже упоминали доктора Д. К. Банержи и химика доктора П. К. Бхаттачарью. Хотим также упомянуть доктора К. Венкатессана из того же института, который прежде работал в Массачусетсском технологическом институте и в Стенфордском университете, доктора В. К. Гокака, бывшего проректора университета в Бангалоре. Мы встречались со всеми этими людьми, и они рассказывали нам о феноменах, которые наблюдали лично при разных обстоятельствах.
Особого интереса заслуживает мысль о специальном одеянии, где можно скрыть предметы. Сан Баба носил робу с рукавами такой же длины и ширины, что и западные пиджаки. Эта одежда застегивалась на пуговицы на груди, в ней не было видимых отверстий или карманов; сшита она из единого куска ткани. Как уже говорилось выше, мы получили возможность рассмотреть одну из роб вблизи и не обнаружили ни одного кармана, перевязи, подозрительных швов или других потайных мест.
Несколько свидетелей указали на тот факт, что отдельные объекты, которые творил Сай Баба, например прах, испачкали бы его робу, будь они скрыты в ней. За один день он однажды производил прах четыре раза, чему мы были свидетелями. После каждой материализации его руки были в пепле, но ни мы, ни другие свидетели не заметили пепла на его одежде. Иногда Сай Баба производил целую груду праха, которую приходилось держать двумя ладонями, как утверждают учительница из колледжа и ее муж психолог. Среди других объектов материализации можно упомянуть индийские сладости и еду, приготовленную в масле; все это непременно испачкало бы одежду. Один из нас - Гаральдссон - был свидетелем материализации растительного масла, а один врач наблюдал, как амрита, тоже жидкость, проистекала из рук Сай Бабы.
Мы проконсультировались с Дугласом Хеннингом, профессиональным магом, живущим в Нью-Йорке, который давал невероятные представления в больших городах разных стран. Его рекомендовали нам как одного из самых искусных фокусников в мире. Он посмотрел фильм о Сай Бабе и высказал свое мнение. Он был уверен, что с помощью своего мастерства мог бы повторить все, что видел в фильме. Однако признал, что эпизод с перстнем наиболее невероятный и находится за пределами его возможностей. Он также заметил, что если Сай Баба производил предметы по требованию, то это недоступно ни одному магу в мире.
Мы также беседовали с индийским зубным техником, учившимся в Великобритании, доктором Эрухом Фаннбундой, который увлекался магией и написал две книги на эту тему. Он путешествовал с Сай Бабой и снимал его на видеопленку, но не заподозрил никакого обмана.
Конечно, самым потрясающим из всего, что мы видели, было исчезновение изображения Сай Бабы с перстня. Это никак не могло быть результатом ловкости рук, ибо ни Сай Баба, ни другие люди, которые могли быть его помощниками, не приближались к перстню. Мы не можем найти разумного объяснения этому инциденту.
Мы осознаем, что без серии документированных экспериментов невозможно найти убедительные доказательства. Однако нам кажется, что разнообразие и уникальность феноменов, демонстрируемых Сай Бабой, может стать превосходным материалом для дальнейших исследований.

ЛЕТАЮЩИЙ МОНАХ

Чудеса "Летающего монаха из Копертино" (Италия) - в числе самых поразительных и в то же самое время, видимо, лучше всего задокументированных случаев в истории. Иосиф из Копертино совершал подвиги воздухоплавания, явственно пребывая в состоянии полного экстаза, и подобные способности озадачивали не только церковные власти, но и его самого. И хотя такие способности кажутся совершенно невероятными современнику-неспециалисту, список свидетелей изумляет и своей величиной, и значительностью лиц, в нем перечисленных.
Среди презревших силы земной гравитации Иосиф Деза, родившийся в Копертино в 1603 году, был самым прославленным. Он не просто поднимался в воздух, но мог летать словно птица! Тысячи остолбеневших очевидцев были свидетелями его полетов. Другие святые умели лишь ненадолго подниматься на небольшую высоту, и часто при довольно сомнительных обстоятельствах. Но воздушные путешествия Иосифа были необычайно зрелищны, продолжительны и происходили на глазах самых авторитетных людей тогдашней Европы. 10 июля 1657 года, посланный папой римским в монастырь Осимо, он "пролетел по воздуху на высоте 4 футов от земли до миндального дерева, стоявшего в 30 ярдах". В другой раз он "пролетел как птица из центра храма до верхнего алтаря расстояние в 40 ярдов". А еще в религиозном экстазе он как-то взмыл на оливковое дерево и присел на ветку. Он оставался там в течение получаса, покачиваясь, как какая-нибудь ворона, пока не принесли лестницу и не сняли его.
Эти и многие другие изумительные полеты были заверены свидетельствами людей с незапятнанной репутацией. Среди них Его Святейшество папа Урбан VIII, принцесса Мария Савойская, кардинал Факкинетти, Великий Адмирал Кастилии, прославленные врачи и еще многие.
Зрелище парящего в небе монаха производило разное впечатление на наблюдателей. В 1645 году испанский посланник и его жена направились в Ассизи, чтобы увидеть Иосифа, чья слава достигла их страны. Едва они зашли в церковь Святого Братства, как монах, по их словам, " взмыл вверх, пролетел над их головами 12 ярдов до статуи, где присел, помолился немного и с громким криком улетел обратно, на место". Жена посланника упала в обморок, и потребовалось немало нюхательной соли, чтобы привести ее в чувство. Иоганн, герцог Брауншвейгский, был настолько захвачен увиденным, что разразился слезами, отрекся от лютеранства, которое исповедовал, и стал ревностным католиком.
Мальчиком Иосиф Деза поступил учеником к сапожнику, но, возжелав жизни духовной, в 17 лет был принят послушником в монастырь капуцинов. Однако он оказался столь туп и неловок, что через 8 месяцев был изгнан из монастыря и лишен одеяния, что повергло его в глубокую печаль. Тем не менее своим смирением, молитвами и упорством он добился вторичного принятия в братство и, хотя и был весьма невосприимчив к божественному учению, настолько отличился своей набожностью, что в 22 года получил духовный сан, а через 3 года стал священником.
Именно в это время и начались его знаменитые воздухоплавания, а его слава как святого стала такой, что люди тысячами стекались в Италию, чтобы увидеть его. Однако его наставники в Неаполе вовсе не были польщены или обрадованы; наоборот, они становились все подозрительнее. Иосиф, объявленный шутом и богохульником, был вызвав в святую службу и обвинен в одурачивании черни фальшивыми чудесами. Однако свидетельства в его пользу были столь убедительны и для светских, и для духовных властей, что он был отпущен. Но по-прежнему к нему относились неодобрительно и с подозрением. Летающего кардинала еще могли бы принять, но болтающийся в воздухе монашек никуда не годился.
Папа приказал направить Иосифа в Ассизи так, чтобы оживление вокруг него поутихло. Он приехал туда 30 апреля 1639 года, но на этом чудеса не закончились. Опять слухи о его богоизбранстве и полетах по воздуху влекли к нему толпы, к большому негодованию настоятеля монастыря. Тогда Иосифа перевели в другую обитель в Пьетрарубиа, но фантастические путешествия по воздуху продолжались, и он стал известен еще шире, чем раньше. Народ изо всех провинций валом валил, чтобы принять участие в его мессах, церковь была набита верующими настолько, что негде было преклонить колена. Но в моменты экстаза Иосиф возносился вверх и был виден всем, на коленях, в молитве, порой в течение получаса. И тогда, всего через три месяца, особым указом папы его послали в обитель капуцинов в Фоссомброне. Но он продолжал летать, и слава его росла. И снова папа заставил его тронуться в путь. Наконец он оказался в монастыре Братства в Осимо, старинном городе области Марше. Там он и умер 18 сентября 1663 года. Но даже находясь при смерти, он продолжал летать на глазах у лечивших его врачей и однажды завис в воздухе на 15 минут.
Хирург, Франческо Пьерпаоли, и терапевт, доктор Джачинто Карузи, наблюдали поведение больного. Первый из них писал: "Я заметил, что он поднялся на ширину ладони от стула. Я попытался опустить его на место, но не смог. Мы с доктором Каругш встали на колени, чтобы лучше видеть, и убедились, что отец Иосиф повис в воздухе. Наконец его духовник приказал ему стать нормальным, и отец Иосиф медленно повалился на свою лавку".
За всю его жизнь было зафиксировано не меньше сотни полетов. Вероятно, их было больше. Первый, по словам Бернино, составившего по настоянию Ватикана его жизнеописание, произошел в церкви Гютеллы на Рождество 1627 года. На нефе столпилось множество пастухов со свирелями, намеревавшихся праздновать этот святой и счастливый день. Иосиф возрадовался настолько сильно, что вдруг "издал стон, затем громкий крик и в то же самое время поднялся в воздух. Он полетел к центру церкви, как птица, на расстояние около 40 метров и опустился на верхний алтарь. Там он оставался минут 15, прежде чем сошел на землю. Пастухи были поражены таким чудом".
В саду Фоссомброне он как-то раз схватил молодого ягненка, взгромоздил себе на плечи и взмыл в небо на высоту окружающих деревьев. Там на коленях он пребывал 2 часа. Все это произошло на глазах обалдевших от изумления посетителей сада, которые поспешили позвать других, а впоследствии засвидетельствовали свои показания. Приступы божественного восторга у него повторялись регулярно, почти каждую мессу, и в монастырских записях зафиксировано, что он 15 раз летал в одиночестве перед образом Святой Девы. Иногда он брал с собой в полеты других. Охваченный религиозным экстазом, он однажды схватил другого священника, и оба оторвались от земли весьма изумительным образом. В Ассизи одного одержимого по имени Бальтазар Росси привели к Иосифу на излечение. Сумасшедший встал на колени перед монахом, и отец Иосиф, возложив ему руку на голову, произнес: "Не бойся, Бальтазар! Отдайся Богу и его Святой Матери!" Затем, вцепившись безумцу в волосы, он издал свой обычный вопль, оба поднялись в воздух и провисели над землей минут 15. Затем благополучно приземлились, и Бальтазар был отпущен. В записях не сказано, излечился ли пациент, но ясно, что этот день он запомнил надолго.
В Неаполе Иосиф однажды утром молился в церкви Святого Георгия, когда с громким криком взмыл к верхнему алтарю и очутился среди цветов и горящих свечей. Монашки ордена Святого Лигорио, которые были в это время в церкви, в ужасе закричали: "Он сгорит!", но чудотворец закружился вокруг канделябра, затем полетел обратно к нефу, где и встал на твердый пол и продолжил свои молитвы. Подобные же подвиги его отмечались и в других церквях.
Нет нужды говорить, что генерал ордена капуцинов был весьма встревожен и озадачен, и довольно скоро Иосиф очутился перед самим папой Урбаном VIII. Благоговение, охватившее по этому случаю монаха, вновь довело его до экстаза. Он взлетел перед его Святейшеством и был в воздухе, пока генерал ордена не приказал ему вернуться на землю. Изумленный папа признал, что стал свидетелем чудесного происшествия, и в архивах Ватикана под этой датой имеется соответствующая запись.
Полеты, над которыми, видимо, Иосиф не имел никакого контроля, продолжались 35 лет, вплоть до самой его смерти. Способность летать хотя и считалась присущей божественному, одновременно давалась избранным как благословение свыше.
Часто полеты вызывали озлобление у светских властей и различных сборищ людей; один епископ досадовал, когда Иосиф нарушал всю торжественность мессы, неожиданно взмывая в воздух. Мало того, в течение большей части из этих 35 лет ему запрещалось участвовать в пении хора и различных процессиях именно в силу такого тревожащего воздействия на других. Позже Иосифа вынудили в одиночестве принимать пищу, после того как несколько раз спокойное собрание в трапезной оживлялось комическими эффектами. Однажды во время ужина он летал, помахивая куском рыбы; в другой раз завис над землей во время причастия, сандалии свалились вниз, и всем присутствующим открылись его голые мозолистые ступни. Подобные происшествия приводили в легкомысленное настроение других братьев, и оттого Иосифа пришлось изолировать.
Сегодня люди скептически относятся к самой возможности полетов Иосифа, однако свидетельства о них весьма убедительны. Показания о его воздухоплаваниях собирались не многие годы спустя, а записывались прямо на месте и удостоверялись надежными, образованными и наблюдательными свидетелями.
Незадолго до смерти Иосифа отец-настоятель ордена, Иаков (Джеймс) Равенский, приказал, чтобы всю информацию о нем собрал и записал брат Роберт Нуги из Ассизи. Нуги сам знал монаха. Он собрал показания множества свидетелей, аккуратно их переписал и отдал на хранение католическим властям уже через несколько месяцев после кончины Иосифа. Документы хранились в Ватикане до 1753 года, когда они стали объектом изучения Проспера Ламбертини, будущего папы Бенедикта XIV. Он был Держателем Веры, в чьи обязанности входило тщательнейшее исследование жизни кандидатов на канонизацию. Времени на изучение свидетельств он не щадил. Что инспекторы церкви того времени были подозрительны и враждебны монаху, творящему чудо, можно понять на примере вызова Иосифа в инквизицию несколькими годами раньше. В конце концов вывод инквизиции гласил: "Свидетельства лиц безусловной непогрешимости удостоверяют поднятие в воздух и продолжительные полеты данного раба Божьего, Иосифа из Копертино".
Как же, собственно, удавалось монаху преодолевать силу гравитации? На этот вопрос нельзя дать ответ. Может быть, этот секрет сродни тому, который объяснит, как Элиа и другие пророки из Писаний взмывали в воздух". Но если не притягивать обвинения в сговоре или массовой галлюцинации к случаю с отцом Иосифом, его полеты действительно имели место.

НОВОЕ ПСИ-ОРУЖИЕ

Сообщения, которые появились в печати о докторе Цзян Каньчжене из Хабаровска, приводят в удивление даже
С тех, кто равнодушен к чудесам. Одно дело узнать о том, как с помощью несложной установки можно курицу превратить в утку, кролика в козлика, пшеницу в кукурузу - другое дело встретиться с автором этого удивительного, а если подумать, страшного изобретения. Родился он в Китае, в семье учителя. Отец был директором школы, мать домохозяйка. После школы, в 1959 году окончил лечебное отделение медицинского университета и остался работать на кафедре ассистентом, где ему выделили лабораторию. Здесь он увлекся идеей найти новые методы лечения неизлечимых болезней.
- Считалось, что носителем генетической информации является ДНК, в молекулах которой содержится генетический код. Достижения современной физики позволили мне предположить, что ДНК - это только "кассета" с записью информации, а ее материальным носителем служат биоэлектрические сигналы.
Видя, что знаний по биоСВЧ-связи ему не хватает, он поступает учиться в политехнический институт по специальности "Теория микроволн". Первые опыты проходят удачно. Ученые говорят, что Цзян совершил революцию в области генетики. Но тут подоспела другая революция - культурная, и Цзяна выгоняют из лаборатории и посылают на перевоспитание в деревню пасти свиней. Он решает бежать в Советский Союз. На границе у него отобрали все документы, в том числе и дипломы. Надо было начинать сначала. Он работает в леспромхозе: плотником, сторожем, грузчиком. Пишет письма в разные инстанции. Мир оказался не без добрых людей. По просьбе директора Московского онкологического института Сергеева его принимают без документов на работу в Хабаровский мединститут лаборантом. Но кто разрешит без диплома заниматься научной работой? Тогда Цзян решает построить лабораторию у себя дома. Тут из Китая пришла копия диплома и Цзян занялся частной практикой - рефлексотерапией. Достаточно сказать, что очередь к нему расписана на несколько лет вперед.
Главное для Цзяиа была работа по биоСВЧ-связи. В подвале дома поставлена установка. В 1978 году проходит опыт курица-утка. В 1979 году дыня-огурец и так далее.
Юрий Владимирович рассуждал примерно так: все клетки живого организма управляются каким-то электромагнитным излучением. Он вывел, что наиболее удобная зона для передачи биоинформации находится в диапазоне сверхвысоких частот. Для проверки гипотезы провел эксперимент. Смотрите рисунок.
В комнате помещается человек-индуктор (1).
Перед ним расположены простые геометрические фигуры: квадрат, круг, крест (2). В соседней комнате находится человек, ничего не подозревающий об опыте (3).
В нужный момент одна из фигур освещается ярким светом. Посылается мысленный образ в это отверстие. Отражаясь от металлического зеркала (4), информация проходит через СВЧ линзу (5) и попадает на другого человека (3). На листе бумаги зарисовывают все, что ему приходит в голову. Совпадения составляют 70-90%, причем пары испытуемых специально не подбираются.
Юрий Владимирович подарил мне схему установки биоСВЧ-связи и описание к ней.
Установка позволяет "считывать" информацию с ДНК одного живого объекта и передавать ее на другой живой объект.
Например. В приемную камеру посадили живую утку, в облучаемую камеру - яйцо. Из этого яйца вырастут цыплята с признаками утки.
Обычный цыпленок под воздействием биополя человека потеряет перья и обрастет волосами.

Подобное встречается и в жизни. Замечено, что муж и жена, прожив долгие годы вместе, становятся похожими друг на друга. Часто собаки похожи на своих хозяев и наоборот. Есть народная примета - женщине во время беременности запрещают резать скот. Ребенок вырастет слабоумным, со скотским характером.

Схема установки
биоСВЧ - связи

- Мне как врачу, - говорил Юрий Владимирович, - интересно, как воздействует СВЧ излучение молодых организмов на старые. Первые опыты провел на мышах, потом на себе. Результат положительный. Опробовал метод омоложения организма на своем 80-летнем отце. После двух курсов лечения у него восстановились слух и зрение, исчезла аллергия, а через год вырос зуб на месте выпавшего 20 лет назад.
В биологии известен закон, согласно которому средняя продолжительность жизни составляет 5-7 периодов развития. Средняя продолжительность жизни человека должна составлять 125-175 лет, так как период его развития 25 лет. Фактически мы живем только три периода развития. Биоэлектромагнитное излучение молодых организмов приводит молчащие гены старых в активное состояние.
С помощью своего метода Цзян Каньчжень берется избавить людей от многих болезней. Открыв закон биоСВЧ-связи, Юрий Владимирович отдал свою работу и чертежи установки на рецензию ученым. Произошло невероятное. Тетрадь с описанием, как лечить онкологические заболевания, вернулась к Цзяну измусоленная до дыр через 3 года, но без заключения ученых. Другой ученый, Воропаев из хабаровского фарминститута, опубликовал работу Цзяна под своим именем и даже построил установку. Но установка не работала...
Преград на жизненном пути у Цзяна было предостаточно. Сегодня положение изменилось.
Признать гипотезу Цзян Канъчжена по биоСВЧ-связи обоснованной и заслуживающей внимания, для последующей разработки специалистами различного профиля, - таково заключение ученых.
- Я только в начале пути, - говорит Цзян, - открыл всего лишь общий принцип раскодирования клетки. А нужен широкий спектр исследований.
Между тем открытием Цзяна заинтересовались в США, Японии, Китае.
А я задаю вопрос, что ждет нас от этого эксперимента - добро или зло?
С одной стороны: урожай повышается в 2-3 раза"- это хорошо. Если я увижу кролика с рогами, как-нибудь переживу. Даже если курица бросится вплавь от петуха, тоже не страшно.
А если воздействие СВЧ излучения коснется человека?

ФЕНОМЕН ВЫХОДА ИЗ ТЕЛА

Самый выдающийся из когда-либо живших на земле медиумов шотландец Дэниел Д. Юм (1833-1886) в 1858 году женился на российской подданной Александрине Кроль. Вскоре у них родился сын Григорий. В 1887 году, когда с Григорием случилось, по его словам, "приключение", он был высоким белокурым молодым человеком лет 30, проживавшим во Франции. Вот что Григорий рассказал доктору Жибье о событии, которое произошло с ним в начале 1887 года:
"Всего несколько дней тому назад, вернувшись в десять часов вечера к себе домой, я вдруг почувствовал ничем не объяснимую и какую-то особенную слабость; не намереваясь, однако, ложиться спать, я зажег лампу, поставил ее на столик возле кровати и, закурив от нее сигару, сел или, скорее, прилег на кушетку.
Не успел я откинуть голову на подушку кушетки, как все окружающие предметы завертелись передо мной и я почувствовал, что впадаю как бы в обморок, ощущая в себе странное чувство пустоты. Вдруг я очутился посреди комнаты. Удивленный таким безотчетным для меня перемещением, я оглядывался вокруг себя, и удивление мое возросло донельзя.
Я увидел себя лежащим на кушетке с сигарой в руке!.. Сначала подумал, что я заснул и что все это происходит со мною во сне, но никогда ничего подобного я во сне не видал, и к тому же я отдавал себе полный отчет в том, что состояние мое было настоящей, реальной, в высшей степени интенсивной жизнью. А потому, ясно осознав, что это не сон, другое объяснение пришло мне тут в голову, а именно, что я умер. Вспомнив слышанное мною о том, что существуют духи, я подумал, что и я стал "духом", и все объяснения подобного состояния представали передо мной с большею быстротой, нежели та, с какой вообще работает мысль. Вся моя жизнь предстала передо мной как бы в формуле... Страшная тоска и сожаления о неоконченных мною работах охватили меня...

8 Григорий был хорошим гравером.

Я подошел к самому себе, то есть к моему телу или, лучше сказать, к тому, что я уже считал своим трупом, и крайне удивился: тело мое дышало!.. Более того, я мог видеть внутри него и наблюдать за медленным и слабым, но ровным биением сердца. Я видел мою ярко-красную, как огонь, кровь, текущую по сосудам. Тут я решил, что, значит, со мной случился особого рода обморок. "Но ведь люди, бывшие в обмороке, ничего потом, по пробуждении своем, не помнят из того, что с ними было вовремя их бессознательного состояния", - подумал я, и мне так стало жаль, что, когда приду в себя, не в состоянии буду припомнить все то, что теперь ощущаю и вижу...
Немного успокоенный относительно того, что я еще жив, я задавал себе вопрос, как долго может продлиться такое мое состояние, и перестал обращать внимание на мое второе я, продолжающее безмятежный свой сон на кушетке. Оглянувшись на лампу и заметив, что она настолько близко стояла к занавесям кровати, что они могли бы загореться от нее, я взялся за кнопку винта лампы, намереваясь ее погасить, но, о, новое удивление! Хотя я и ощупывал кнопку и даже мог провидеть малейшие из молекул, ее составляющие, одни только пальцы мои вращались вокруг кнопки, но не в силах были на нее воздействовать: я тщетно старался повернуть винт.
Поэтому я стал разглядывать и ощупывать себя, сознавая себя в теле, но настолько эфирном, что я мог бы, кажется, рукой пронзить его насквозь, и оно, насколько помню, было окутано во что-то белое. Затем я встал против зеркала, но вместо того, чтобы увидеть в нем свое отражение, заметил, что по мере моего желания сила зрения моего увеличивалась настолько, что я проникал им сквозь зеркало сначала до стены, а затем и сквозь стену, по ту ее сторону, где я увидел изнанку картин, висящих на ней в апартаментах моего соседа, комнаты и мебель которого ясно предстали моему взору. Ясно отдавая себе отчет в отсутствии освещения в этих комнатах, я, однако, прекрасно видел все предметы и тут обратил внимание на тонкую струю света, исходящую из подложечной моей области, освещавшей все вокруг меня.
Я не был знаком с моим соседом, живущим через стену со мной, но знал, что сейчас он в отъезде. И не успел я почувствовать желание проникнуть в его квартиру, как уже очутился там. Каким путем?.. Не знаю, но мне казалось, что я проник сквозь стену так же беспрепятственно, так же свободно, как туда сначала проник мой взор. Словом, я впервые находился в комнатах моего соседа. Я осматривал их размещение, стараясь запомнить подробности их обстановки, и, подойдя к библиотечному шкафу, я особенно в памяти своей отмечал заглавия некоторых книг, стоящих на тех полках, которые приходились вровень с моими глазами.
Достаточно было одного моего желания, чтобы я без всякого с моей стороны усилия уже был там, куда потянуло меня.
Но с этого момента мои воспоминания делаются крайне смутны. Я знаю, что уносился далеко, очень далеко, кажется, в Италию, но не могу себе отдать отчета в том, что именно там делал.
Как бы потеряв всякую власть над своей мыслью, я следовал за ней, переносясь то сюда, то туда, смотря по тому, куда направлялась она. Она увлекала меня за собой прежде, нежели я успевал овладеть ею: обитательница храма уносила теперь храм за собой...
Проснулся я в пять часов утра, чувствуя себя измученным и как бы окоченелым. Я лежал в той самой позе, в которой с вечера прилег на кушетку, и пальцы руки моей не выронили недогоревшую сигару. Лампа потухла, закоптив стекло. Я улегся в постель, но долго не мог заснуть от дрожи, пробегавшей по всему телу. Наконец-таки сон охватил меня, и было уже далеко за полдень, когда я проснулся.
Посредством придуманного мною невинного предлога мне в тот же день удалось уговорить нашего консьержа вместе со мной посетить квартиру моего соседа, чтобы посмотреть, "не случилось ли там чего-нибудь", и таким образом я убедился в том, что мебель, картины и заглавия книг, мною виденные, - все было так, как я видел предыдущей ночью непонятным для меня путем...
Я, конечно, обо всем этом никому ничего не говорил, а то ведь сочтут за полоумного или скажут, что у меня был припадок белой горячки".
Во времена Григория Юма о возможности таких "приключений " в Европе мало кто знал. В наши дни о феномене "выхода из тела" написаны книги. Например, в уже упоминавшейся книге преуспевающего американского бизнесмена Роберта А. Монро "Путешествия вне тела", перевод которой вышел в издательстве "Наука" в 1993 году, автор излагает опыт своих более чем 900 дневных и ночных "приключений", подобных испытанному Григорием. Правда, официальная наука до сих пор проявляет настороженность к таким сообщениям, и те, кто отличается умением "выходить" из тела, как и Григорий Юм, пока предпочитают об этом помалкивать...

ТАЙНЫ ТАНТРА-ЙОГИ

Широко известно, что учение Тантра-йоги настаивает: абсолютная реальность, Urgrund, содержит в себе все двойственные противопоставления и противоположности, слитые в состоянии абсолютного Единства (аджава). Творение есть взрыв изначального единства и разделение двух противоположных принципов, инкарни-рованных в Шиве и Шакти. Всякое относительное существование предполагает состояние двойственности, и вследствие этого предполагает существование страдания, иллюзии и "рабства". Конечная цель посвященного, практикующего тантру, - объединить в своем теле два противоположных начала - Шиву и Шакти. Пробужденная с помощью определенных йогических техник, Шакти, спавшая в виде змеи (кундалини) в основании тела, от чакры к чакре поднимается по срединному каналу (сусумма) к вершине черепа (сахасрара), где заключен Шива, и соединяется с ним. Это соединение божественной пары внутри его тела трансформирует йога в своего рода "андрогина". Однако следует подчеркнуть, что обретение андрогинных качеств - лишь один из аспектов целостного процесса, ведущего к слиянию противоположностей. В тантрической литературе говорится о множестве пар оппозиций, которые должны быть воссоединены. Луна и Солнце должны стать одним, так же как должны слиться две мистических вены - ида и питала (символизирующие эти два небесных тела), и два дыхания - прана и апана. Но, что самое важное, праджна, мудрость, должна соединиться с упата - средством ее достижения, а шунья, пустота, - с каруной - состраданием. "Хеваджра-тантра" говорит также о состоянии "двух в одном", когда женский элемент трансформируется в мужской первопринцип (II, IV,
40-7; изд. Snellgrove, с. 24 и сл.). Это воссоединение противоположностей соотнесено с парадоксальным сосуществованием самарасы и нирваны. "Нет нирваны вне самарасы", - говорил Будда, согласно "Хеваджра-тантре" (II, IV, 32).
Все это в итоге свидетельствует о том, что мы имеем дело с coincidentia oppositorum, достигаемым на всех уровнях Жизни и Сознания. В результате объединения противоположностей уничтожается опыт двойственности и происходит трансцендентное преодоление мира феноменов. Йог достигает состояния безусловной свободы и трансцендентности, выражаемого словом самараса ("благословенность"), парадоксально переживая опыт совершенного единства. Некоторые тантрические школы учат, что самараса достижима преимущественно путем практики майтхуны (ритуальное половое сношение) и характеризуется "остановкой" или "сковыванием" трех главных человеческих функций: дыхания, семяизвержения и мышления. Слияние противоположностей ведет к остановке биосоматических процессов и психоментального потока. Неподвижность этих функций, которые особо текучи по своей природе, свидетельствует о том, что адепт покинул человеческое состояние и перешел на трансцендентный план.
Рассмотрим религиозно-космический символизм, используемый для описания того, что такое объединение противоположностей. Йог одновременно является Космосом и Пантеоном; он воплощает в своем теле Шиву и Шакти и множество иных божеств, которые в конечном счете сводятся к данной архетипической паре. Две основные фазы садханы в Тантра-йоге - это (1) подъем на космический уровень психосоматического опыта и (2) упразднение Космоса, символическое возвращение к ситуации, когда изначальное Единство еще не было разорвано актом Творения. Другими словами, освобождение в наслаждение абсолютной свободой тождественны обладанию полнотой, существовавшей до сотворения мирз. С какой-то точки зрения, парадоксальное состояние, достигаемое адептом Тантры в самарасе, сходно с переживанием ритуальной оргии и докосмической тьмы: в обоих этих состояниях формы воссоединены, противоречия и оппозиции сняты. Однако следует отметить, что последнее сходство - лишь формально, ибо, преодолевая этот мир в достигая трансцендентности, йог не возвращается к блаженному пренатальному состоянию, обычно соотносимому с докосмической тьмой. Вся тантристская символика воссоединения и обретения целостности указывает на то, что йогин более не подвластен космическим ритмам и законам, Вселенная перестает для него существовать, он вышел за пределы Времени, туда, где Вселенная еще не сотворена.
Когда говорится, что адепт "освободился от Космоса", это означает, что он преодолел состояние всякой обусловленности, достиг недвойственности и свободы. В классической Йоге "возвращение, через самадхи, к изначальной недвойственности привносит новый элемент в изначальную ситуацию (существовавшую до разделения действительности на двойственный объект - субъект). Этот элемент - знание единства и блаженства. Это "возвращение к истокам", но с тем отличием, что'"освободившийся в этой жизни" возвращается к изначальной ситуации, обогащенной измерениями свободы и высшего сознания.Чтобы выразить эту разницу, он не возвращается автоматически к "заданной" ситуации, но воссоединяет изначальную полноту после того, как обретен новый и парадоксальный уровень бытия: сознание свободы, не существующей в Космосе - ни на уровне Жизни, ни на уровне "мифологической божественности" (богов-дэвов), - по существующей лишь в Высшем Бытии, Ишваре".
Любопытно отметить, что парадоксальное состояние адепта, Оживай мукта, - того, кто достиг реализации и вышел за пределы обусловленности, - какими бы терминами ни называлось это состояние: самадхи, мукти, нирвана, самараса и т. д., - это состояние, находящееся за пределами воображения, описывается противоречащими друг другу образами и символами. С одной стороны, используются образы, выражающие чистую спонтанность и свободу (дживан мукта - камакарин, "тот, кто движется по собственной воле"), когда об адепте говорится, что он может "летать по воздуху"; с другой стороны, используются образы абсолютной неподвижности, окончательной остановки всякого движения, замороженности. Сосуществование этих противоречащих друг другу образов объясняется парадоксальностью ситуации человека, "освободившегося при жизни ", он продолжает существовать в Космосе, хотя более не подчинен его законам; фактически он более не принадлежит Космосу. Образы неподвижности и полноты выражают преодоление всяких ограничений, накладываемых реальностью; ибо система ограничений - Космос - должна быть определена в терминах становления в силу ее непрестанного движения и напряжения, возникающего между оппозициями. Прекратить движение, не разрываться между противоположностями равносильно тому, чтобы прекратить свое существование в Космосе. Но, с другой стороны, ускользнуть из-под власти оппозиций равнозначно обретению абсолютной свободы, совершенной спонтанности - и лучше всего это выражается в образах движения, игры, пребывания сразу в двух местах или полета.
Фактически мы опять сталкиваемся с трансцендентной ситуацией, которая в силу своей невообразимости описывается лишь с помощью противоречащих друг другу или парадоксальных метафор. Вот почему в тех случаях, когда необходимо описать ситуацию, помыслить которую мы не в состоянии, на помощь приходит формула coincidentia oppositorum, независимо от того, идет ли речь о Космосе или Истории. Эсхатологические символы, роr ехсеllеnсе, означающие, что время и история окончились, - это лев, возлежащий с агнцем, и дитя, играющее со змеей. Конфликты, т. е. оппозиции, пришли к разрешению; Рай обретен. Эта эсхатологическая символика доказывает, что coincidentia oppositorum, не всегда подразумевает "обретение целостности" в конкретном смысле данного термина; в равной мере слияние противоположностей может выражать парадоксальное возвращение Мироздания к райскому состоянию. То, что агнец, лев, дитя и змея существуют, означает, что речь идет о Мире, что это Космос, а не Хаос. Но то, что лев лежит с агнцем, а дитя спит подле змеи, дает нам понять, что это уже не н а ш мир, а Рай. Фактически перед нами мир, который парадоксален, ибо свободен от противоречий и конфликтов, присущих всякой Вселенной. Более того, в некоторых апокрифах ("Деяния Петра", "Деяния Филиппа", "Евангелие от Фомы" и т. д.) для описания Царства Божия и непадшего состояния Космоса, наступающих после прихода Спасителя, используются образы, исполненные внутренних противоречий. "Сделать внешнее внутренним", "сделать верхнее нижним", "сделать первых последними", "сделать правое левым" (см.: Doresse. Vоl. II. С. 158 и сл., с. 207 и сл.) - все эти парадоксальные выражения означают тотальную реверсию ценностей и направлений, вызванную приходом Христа. Следует отметить, что эти образы используются рядом с образами андрогина и указаниями на возвращение в детское состояние. Каждый из этих символов означает, что "профанная" Вселенная таинственным образом замещается Иным миром, свободным от законов и зависимостей, Миром чисто духовным по своей природе.
Что открывается нам во всех этих мифах и символах, всех этих обрядах и мистических техниках, этих легендах и верованиях, за которыми более или менее ясно проглядывает представление о coincidentia oppositorum, воссоединении противоположностей, слиянии фрагментов в единое целое? Прежде всего - глубочайшая неудовлетворенность человека своим положением в мире, тем, что называется людским жребием. Человек ощущает свою оторванность и отделенность от всего мироздания. Часто ему трудно даже внятно объяснить природу этой отделенности, но порой он чувствует себя отрезанным от "чего-то" могучего, "чего-то" совершенно иного, чем он, порой же - отделенным от некоего вневременного "состояния", о котором у него не сохранилось четких воспоминаний, но лишь смутные образы, сберегаемые в глубине его существа: этим изначальным состоянием он наслаждался до Времени, до Истории. Эта отделенность приобрела фирму разлома, проходящего внутри личности и затронувшего при этом сущностную основу мира. Это было "падение", необязательно в иудео-христианском значении термина, но падение, влекущее за собой фатальные, роковые последствия для человечества и одновременно - онтологическое изменение структуры мира. (С определенной точки зрения, можно утверждать, что многие верования, так или иначе связанные с coincidentia oppositorum, воскрешают ностальгию по раю, ностальгию по парадоксальному состоянию, когда было возможно бесконфликтное существование оппозиций, проявлявшихся как многообразные аспекты таинственного Единства.)
В конечном счете перед нами - стремление восстановить утраченное единство, что побуждает человека рассматривать противоположности как взаимодополняющие аспекты единой реальности. Опыт бытия в мире, где противоположности требуют примирения, породил первые философские и теологические спекуляции. Прежде чем они стали основополагающими философскими представлениями, Единое, Единство, Целостность были чаяниями, которые ищут свое выражение в мифах и верованиях, ритуалах и мистических техниках. На уровне досистемного мышления это таинство целостности воплощается в попытках достичь перспективы, когда все оппозиции разрешаются, Дух Зла обращается Тем, кто прокладывает путь Промыслу Господню, а Демоны предстают лишь ночными, темными проявлениями Божественности. Тот факт, что эти архаические мотивы и темы до сих пор живы в фольклоре и продолжают всплывать в снах и фантазиях, доказывает, что мистерия обретения целостности до сих пор остается неотъемлемой частью человеческой драмы. Она вновь и вновь оживает в самых различных проявлениях, на разных уровнях культурной жизни: в мистической философии и теологии, в мифологии и фольклоре, в снах и фантазиях наших современников, в созданиях художников.
И не случайно Гете всю свою жизнь мучился вопросом, каково же истинное место Мефистофеля в Мироздании, пытаясь найти такую перспективу, в которой Демон, отрицающий жизнь, может парадоксальным образом предстать ее самым ценным и неутомимым партнером. Не случайно и Бальзак, создатель современного реалистического романа, в лучшем произведении, порожденном его фантазией, воскресил миф, уже несколько тысячелетий не дающий человечеству покоя. И Гете, и Бальзак верили в единство европейской литературы, а свои творения считали неотъемлемой частью этого великого здания. Они гордились бы еще больше, если бы могли осознать, что европейская литературная традиция уходит в глубь веков, она начинается не в Греции и не в Средиземноморье, корни ее уходят в древность, которая старше и ближневосточной, и азиатской традиции; мифы, в которые "Фауст" и "Серафита" вдохнули новую жизнь, пришли к нам из самых глубин времени и пространства; они - отголоски еще доисторических времен.

ЧЕЛОВЕК-ЛОКАТОР

Портовая контора располагалась на берегу, в десятке метров от кромки прибоя. 20 июня 1782 года погода стояла превосходная. Служащий конторы Этьен Боттино долго вглядывался в даль, потом прогулялся вдоль берега, снова посмотрел в сторону моря. За его действиями внимательно следили десятки любопытных жителей. Все ждали чуда. Боттино неспешно подошел к конторе, открыл дверь.
- Ну и как? - спросил управляющий.
- Все в порядке, - отвечал Боттино. - Кораблей еще не видно, но я чувствую: через 4-5 дней они войдут в порт.
В указанный срок корабли не появились. Не пришли они и через неделю. На Боттино посыпались насмешки.
Суда французской эскадры вошли в Порт-Луи через 9 дней. Их задержал штиль.
Об Этьене Боттино и его удивительных предсказаниях не подозревают многие знатоки истории Маврикия. Единственное упоминание о нем на русском языке можно встретить в переведенной книге южноафриканского писателя Лоуренса Грина "Острова, не тронутые временем".
В общем-то жителям острова, такого незаметного рядом с огромным Мадагаскаром, грех жаловаться на недостаток литературы об их родине. Сообщения первых португальских, голландских путешественников, зарисовки знаменитых европейских художников, губернаторские отчеты, научные доклады геологов, зоологов и географов, восторженные произведения всемирно известных писателей (здесь в свое время жили Твен, Конрад, Парни), сухие записи британских, французских и прочих флотоводцев. А до них здесь бывали и арабские купцы, и индонезийские мореходы...
На Маврикии много необычного. Именно здесь обитала крупная, похожая на индюка, бескрылая птица дронт, истребленная задолго до учреждения Красной книги. Знамениты цветные пески Шамарель: словно застывшие волны - оранжевые, лиловые, синие. Если перебросить горсть песка в соседнюю волну, он тут же, как заправский хамелеон, меняет цвет: зеленое становится красным, желтое растворяется в пурпуре,..
Удивительна здешняя культура - причудливая смесь индийских, китайских, английских и африканских обычаев и языков. Литература о Маврикии насчитывает тысячи книг и статей.
Несмотря на это, разыскать дополнительные сведения об Эть-ене Боттино оказалось непросто. Запросы в крупнейшие библиотеки мира ничего не дали. Библиотека конгресса, Вашингтон - отказ. Библиотека Британского музея, Лондон - отказ. Музей Человека, Париж - нет сведений.
И вдруг, когда надежда почти угасла, приходит пакет из Порт-Луи, от друзей из посольства, а в нем - ксерокопии исторических документов, сведения о Боттино, почерпнутые в Государственном национальном архиве Маврикия.
Согласно "Биографическому словарю маврикийцев" (Порт-Луи, 1955), он родился в 1739 году во французском местечке Шантосо, умер на Маврикии 17 мая 1813 года. "В 1762 году на борту одного из судов Королевского флота Франции ему пришла в голову идея, будто бы движущиеся корабли должны производить в атмосфере определенный эффект".
Год спустя Боттино прибыл на Иль-де-Франс (так прежде назывался Маврикий) и годом позже получил должность инженера. "Плененный чистым небом в большее время суток и тем, что лишь немногие суда проходили вблизи острова без того, чтобы появиться в пределах видимости, Боттино возобновил опыты. Через шесть месяцев он настолько преуспел в тренировках, что стал заключать пари. Вовсе без подзорной трубы он предсказывал за 2-3 дня появление на горизонте любого судна".
В 1780 году Боттино сообщил о своих способностях морскому министру Франции маршалу де Кастри. Тот распорядился регистрировать все наблюдения Боттино в течение двух лет. Они начались 15 мая 1762 года. Боттино сообщил тогда о скором появлении трех судов, которые и показались 17, 18 и 26 мая. А потом произошел тот самый случай, с которого и начался наш рассказ...
Свой секрет Боттино оценил в 100 000 ливров плюс ежегодное пособие в 1200 ливров - ведь в 1778-1782 годах он предсказывал приход 575 судов за 4 дня до их появления в пределах видимости. Однако губернатор вместо испрошенных денег вручил Боттино рекомендательное письмо и отправил его во Францию.
За время плавания в Европу он немало удивил команду и пассажиров, угадав появление 27 встречных судов, и неоднократно заявлял, что может определять близость земли, скрытой за горизонтом. Однажды он предупредил капитана, что до земли, не различимой невооруженным глазом, осталось не более тридцати лиг (лига морская - единица длины в Великобритании, равна 5,56 километра). "Капитан сказал, что этого не может быть, - писал Боттино. - Однако, внимательно просмотрев навигационные расчеты, вынужден был признать, что в них вкралась ошибка, и тотчас изменил курс. На протяжении пути я определял землю трижды, один раз на расстоянии 150 лиг".
В июле 1784 года Ботгино прибыл во Францию, однако аудиенции у министра ему добиться не удалось. Но он не терял времени даром и "всячески развлекал публику Лорьяна, привычно применяя свои способности в порту этого городка". А в вестнике "Меркюрде Франс" появились "Выдержки из собственных воспоминаний месье Боттино о наускопии" ("морское видение" - такое название дал он своему таинственному дару).
Способностями служащего с далекого острова в Индийском океане заинтересовался Жан-Поль Марат, писавший в то время трактат по физике для того же издания. Марат сообщил о таланте Боттино в Лондон, но побывать в Англии тому так и не удалось. В июне 1793 года он вернулся на Маврикий, где " многие граждане просили его продолжить опыты по наускопии".
(Кстати, обнаружить в трудах Марата упоминания о Боттино нам пока не удалось. Видимо, в московских книгохранилищах имеются не все сочинения француза.)
О сущности своих методов Боттино высказывался весьма туманно. "Судно, приближающееся к берегу, производит на атмосферу определенное воздействие, - писал он Марату, - ив результате приближение его можно выявить опытным глазом, прежде чем корабль достигнет пределов видимости. Моим предсказаниям благоприятствовали чистое небо и ясная атмосфера, которые господствуют большую часть года на Иль-де-Франсе. Я пробыл на острове шесть месяцев, пока не убедился в своем открытии, и оставалось только набраться опыта, чтобы наускопия стала подлинной наукой".
Тем не менее на Маврикии у Боттино нашлись последователи. 22 ноября 1810 года житель Панплемусса, некто Фейяфе, который работал прежде у Боттино и наблюдательным пунктом которому служила вершина Монтань-Лонг, обнаружил, по его утверждению, английский флот, направляющийся к Иль-де-Франсу. Позже Фейяфе отчетливо распознал на северо-востоке скопление судов, которые двигались в сторону острова Родригес, но не смог определить точное их число. Он продолжал наблюдения и убедился в своей правоте, когда флот подошел ближе, хотя и не появился еще на горизонте.
Фейяфе отправился в Порт-Луи. "Через 48 часов, - заявил он, - мы увидим английский флот". В городе вспыхнула паника. Фейяфе "по причине распространения ложных слухов" посадили за решетку, однако на всякий случай послали судно к Родригесу - узнать, что там происходит. Но было уже поздно. 26 ноября сначала 20, а затем еще 34 корабля Британского королевского флота появились у берегов Иль-де-Франса... Фейяфе освободили лишь после взятия острова англичанами. Маврикийский историк Пьер де Сорнэ считает, что Фейяфе был, вероятно, единственным, кого обучил Боттино своему удивительному мастерству.
Скупые сведения о загадочном таланте Этьена Боттино содержатся и в "Секретных мемуарах, служащих для освещения истории Республики с 1764 года до наших дней". В 12-м томе этой своеобразной летописи Франции XVIII века имеется запись от 30 апреля 1785 года:
" Месье Боттино, старый служащий Ост-Индской компании на островах Иль-де-Франс и Бурбон (ныне - Реюньон), только что опубликовал записку для правительства, в которой на стаивает на том, что нашел физический метод обнаружения кораблей на расстояниях до 250 лье (лье морское равно 5,556 километра). Он открыл его около 20 лет назад; изучил его, прошел путь ошибок и неуверенности, действовал на ощупь, пока не добился успеха - стал заранее сообщать о приходе судов, их числе и удалении от берегов. Из 155 судов, чей приход был им предсказан (цифра сильно занижена по сравнению с другими данными), половина пришла в порты, а что касается остальных, то он дал такое объяс-1 нение: ветры, боевые действия или иные препятствия побуждали капитанов неожиданно изменять курс. Одним из самых впечатляющих его результатов было предсказание появления английского флота, в том числе корвета и фрегата, подошедших два дня спустя. Этот факт упоминали офицеры и адмиралы, бывшие в то время на островах".
А вот запись от 28 июля 1785 года: "Боттино в одном из писем объясняет свои феноменальные способности тем, что он закончил школу животного магнетизма в Коломбо, где жил и общался с индусами, которые могут творить чудеса. В Париже над способностями Боттино посмеялся граф М. де Сепор, высмеивавший вообще всех гипнотизеров".
И наконец, сообщение от 1 марта 1786 года. Здесь приведены выдержки из собственных воспоминаний месье Боттино о наускопии.
"Уважаемая публика может вспомнить о моих опытах, проделанных в июле 1783 года при большом скоплении народа, а также организованных "Сосьете попюлер" города Порт-Луи в мае 1784 года. Впрочем, это не гарантировало меня от нападок: меня высмеивали в тех случаях, когда я предсказывал приход судна, а оно не появлялось. Разгадка тут простая, оно шло не к нашему острову. Эти люди, в действиях которых нет проблеска мысли, не верят ничему, сомневаясь во всем, все подвергают осмеянию, говорят, что я - шарлатан, а того, что я делаю, - не может быть. Я вынужден жить среди этого сброда, тупых и жестоких людишек, погрязших в рутине, в штыки воспринимающих любое открытие и даже новость, хотя бы на йоту выпадающие из их собственного примитивного понимания мира".
Между тем факты предугадывания Боттино прихода или близкого прохождения судов подтверждались в конце XVIII - начале XIX века газетными сообщениями и записями в судовых журналах.
В своих воспоминаниях, из которых до нас дошли лишь фрагменты, Боттино горько жалуется на атмосферу непонимания, неверия в его способности, окружающую его, несмотря на 30-летний опыт работы и безошибочные предсказания прихода сотен судов. "Я стал очередной жертвой колониальной рутины на далеких, забытых Богом и наукой островах, которые страдают от деспотизма чиновников, - писал он. - Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить свое открытие, то мир лишится на некоторое время знания об искусстве, которое сделало бы честь XVIII веку".
Так оно и случилось: Боттино умер, не доверив своих секретов. В чем суть его открытия? Возможно, достижения современной науки биолокации помогут раскрыть его тайну?

ДАЛЕЕ

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - электронные книги бесплатно