КАНДЫБА Виктор Михайлович - РИГВЕДА - Религия и идеология русского народа

Разговоры на общие темы, Вопросы по библиотеке, Обсуждение прочитанных книг и статей,
Консультации специалистов: Рэйки; Космоэнергетика; Учение доктора Залманова; Йога; Практическая Философия и Психология; Развитие Личности; В гостях у астролога; Осознанное существование; Фэн-Шуй, Обмен опытом и т.д.

HOME

В. М. Кандыба - РИГВЕДА - Религия и идеология русского народа - СОДЕРЖАНИЕ

Лжетолкатели истины говорят обыкновенно о том, что разуму нельзя верить потому, что разум разных людей утверждает разное, и что поэтому для единения людей лучше верить в откровение, подтверждаемое чудесами. Но такое утверждение прямо противоположно истине. Разум никогда не утверждает различного. Он всегда во всех людях утверждает и отрицает одно и то же...
Когда говорят, что разум может обманывать, и в подтверждение приводят несогласные утверждения' различных ладей о том, что есть Бог и как нужна служить Ему, то те, которые говорят это, делают умышленную или неумышленную ошибку, смешивая разум с рассуждениями и вымыслами. Рассуждения и вымыслы действительно могут быть и бывают бесконечно разнообразны и различны, но решения разума всегда одинаковы для всех людей и во все времена...
И потому, чтобы не подпасть обманам веры, человек должен понимать и помнить, что истина открыта ему только в его разуме, данном Богом человеку для познания воли Бога, и что внушение недоверия к: разуму имеет в своей основе желание обмана и есть величайшее кощунство...
Таково общее средство для освобождения себя от обманов веры. Ко для того, чтобы быть свободным от обманов веры, надо знать все виды этих обманов и остерегаться их, противодействовать им:
Для того же, чтобы освободиться от обманов веры, в которых человек бывает воспитан с детства, человек должен понимать и помнить, что разум дан ему непосредственно от Бога и Он один только может соединить всех людей, и потому должен не только не бояться сомнений и вопросов, вызываемых разумом при проверке внушенных с детства ложных верований, а, напротив, старательна подвергать рассмотрению и сличению с другими верованиями все те верования, которые переданы ему с детства, признавая справедливым только то, что не противоречит разуму...
Подвергнув же внушенные ему верования суду разума, человек" желающий освободить себя от обмана веры, внушенного ему с детства, должен смело и безоговорочно откидывать все, что противно разуму, ни минуты не сомневаясь в том, что то, что противно: разуму, не может быть истинно...
Освободившись от обмана веры, внушаемого с детства, человек должен остерегаться обмана, производимого обманщиками посредством воздействия на внешние чувства...
Для того, чтобы не подпасть этому обману, человек должен понимать и помнить, что истина для своего распространения и усвоения людьми не нуждается ни в каких приспособлениях и украшениях, что только ложь и обман для того, чтобы быть воспринятыми людьми, нуждаются в особенных условиях передачи их и что поэтому всякие торжественные службы, шествия, украшения, благовония, пения и т.п. не только не служат признаком того, что при этих условиях передается истина, но как раз наоборот, служат верным признаком того, что там, где употребляются эти средства, передается не истина, а ложь...
Чтобы не подпасть обману воздействия на внешние чувства, человек должен помнить, что Богу нужно служить не в каком-либо известном месте, а духом и истиной, зная, что всякое великолепие в богослужении имеет целью обман, тем более жестокий, чем великолепнее служение, и потому не только самому не участвовать в одуряющих богослужениях, но и, где возможно, обличать обман их...
Освободившись и от второго обмана воздействия на внешние чувства, человек должен еще беречься обмана посредничества между человеком и Богом, которое, если он только допустит его, непременно скроет от него истину...
Чтобы не подпасть этому обману, человек должен понимать и помнить, что Бог открывается только непосредственно сердцу человека и что всякое посредничество, будет ли одно лицо или собрание лиц, не только скрывает Бога от человека, но делает -самое страшное зло, которое может постигнуть человека, а именно то, что человек считает Богом то, что не есть Бог...
Как только человек допустил веру в какое бы то ни было посредничество, так он лишил себя единственной возможности достоверности знания и открыл возможность восприятия всякой лжи вместо истины...
Чтобы не подпасть обману, человек должен понимать и помнить, что истина открыта ему прежде и вернее всего в его собственном сердце и в разуме...
Чтобы не подпасть обману посредничества, человек должен понимать и помнить, что истина никогда не может быть открыта вся, что она постепенно открывается людям, и открывается только тем, кто ищет ее, а не тем, которые, веруя в то, что им передают непогрешимые посредники, думают, что обладают ею, и потому, чтобы не подвергать себя опасности впасть в самые страшные заблуждения, человек не должен признавать никого непогрешимым учителем, а искать истины везде, во всех предания человеческих, проверяя их своим разумом...
Но и освободившись от обмана, внушенного с детства, и не подпадая обману внушения лжи посредством торжественности и не признавая посредничества между собою и Богом, человек все-таки не будет свободен от обмана веры, если не освободится от веры в сверхъестественное, в чудесное...
Говорят, что чудеса, т.е. сверхъестественное, совершаются для того, чтобы соединить людей, а между тем ничто так не разъединяет людей, как чудеса, потому что каждая вера утверждает свои чудеса и отвергает чудеса других вер. Оно и не может быть иначе: чудеса, т.е. сверхъестественное, бесконечно разнообразны, только естественное всегда и везде одно и то же...
И потому, чтобы быть свободным от обманов и веры в чудесное, человек должен признавать истинным только то, что естественно, т.е. согласно с его разумом, и признавать за ложь все то, что неестественно, т.е. противоречит разуму, зная, что все, что выдается за таковое, есть обман людской...
Освободившись от обмана посредничества, человеку нужно освободиться от обмана ложного перетолкования истины...
В какой бы вере ни воспитывался человек, во всяком учении человек встречает утверждение несомненной истины, признаваемой его разумом, и рядом с ним утверждения, противные разуму, выдаваемые за одинаково достоверные...
Для того, чтобы освободиться от обмана веры, человек должен не смущаться тем, что истины, признаваемые разумом и не признаваемые им, выдаются за одинаково достоверные по своему одинаковому происхождению и как будто неразрывно связаны между собой, а должен понимать и помнить, что всякое откровение людям истины (т.е. всякое понимание новой истины одним из передовых людей) всегда так поражало людей, что облекалось в форму сверхъестественную, что к каждому проявлению истины неизбежно примешивались суеверия и что поэтому для познания истины не только не обязательно принимать все, что передается о появлении истины, а напротив, обязательно отделять в передаваемом ложь и вымысел от истины и действительности...
Отделив же истину от присоединенных к ней суеверий, пусть человек понимает и помнит, что суеверия, примешиваемые к истине, не только не так же священны, как сама истина, как это проповедуется людьми, находящими свою выгоду в этих суевериях, а, напротив, составляют самое пагубное и вредное явление, скрывающее истину и на уничтожение которого человек должен употребить все свои силы...
Но и будучи свободным от обманов веры, человек всегда находится в опасности впадения в соблазны...
Сущность всех соблазнов в том, что человек, пробудившийся к сознанию, испытывая раздвоение и страдание от совершенного греха, хочет уничтожить раздвоение и происходящее от него страдание не борьбой с грехом, а оправданием его...
Оправдание же греха не может быть не чем иным, как ложью...
И потому, чтобы не впасть в соблазн, человеку прежде всего нужно не бояться признавать истину, зная, что такое признание не может удалить его от блага, тогда как обратное - ложь есть главный источник греха и удаляет от блага...
Так что для того, чтобы избежать соблазнов, человек должен, главное, не лгать, и не лгать, главное, перед самим собою, и не столько заботиться о том, чтобы не солгать перед другими, сколько о том, чтобы не лгать перед самим собою, скрывая от самого себя цели своих поступков...
Для того, чтобы не впадать в соблазны и в вытекающую из соблазнов привычку грехов и погибели, человек должен не бояться каяться в своих грехах, зная, что покаяние есть единственное средство освобождения от грехов и вытекающих из них бедствий...
Таково одно общее средство для того, чтобы чтобы человек не впадал вообще в соблазны. Для того, чтобы уметь избежать каждого отдельного соблазна, необходимо ясно понимать, в чем ложь и вред их...
Первый и самый обычный соблазн, который захватывает человека, есть соблазн личный, соблазн приготовления к жизни вместо самой жизни.. Если человек НЕ сам придумает себе это оправдание грехам, то он всегда найдет это оправдание, уже вперед придуманное людьми, жившими прежде всего...
"Теперь мне можно на время отступить от того, что должна н чего требует моя ду-ховная природа, потому, что я не готов, - говорит себе человек. - А вот я приготовлюсь, наступят время, и тогда я начну жить уже вполне сообразно со СВОЕЙ "совестью. "....
Ложь этого соблазна состоит в том, что человек отступает от жизни в настоящем, одной действительной жизни, и переносит ее в будущее, тогда как будущее не принадлежит человеку....
Ложь этого соблазна отличается тем, что если человек предвидит завтрашний день, то он должен предвидеть и послезавтрашний и после, после... Если же он предвидит все это, то он предвидит и свою неизбежную смерть. Предвидя же свою неизбежную смерть, он не может готовиться на будущее в этой кончающейся жизни, потому что смерть разрушает смысл всего того, к чему готовиться человек в этой жизни. Человек, давший ход своему разуму, не может не видеть, что жизнь отдельного существа не имеет смысла и потому готовить для этого существа ничего нельзя...
С другой стороны, ложь этого соблазна видна потому, что человек не может готовить себя к будущему проявлению любви и служению Богу: человек не есть орудие, которым пользуется другой. Можно наточить топор и не успеть рубить им, им воспользуется другой; но человеком никто не может воспользоваться, кроме как он сам, потому что он сам есть орудие, постоянно работающее и совершенствующийся только на работе...
Вред же этого соблазна в том, что человек, подпавший ему, не живет не только истинной, но даже и временной жизнью в настоящем и переносит свою жизнь в будущее, которое никогда не приходит. Думая же совершенствовать себя для будущего, человек упускает единственное, предлежащее каждому человеку совершенствование в любви, которое может быть только в настоящем...
Для того, чтобы не подпасть, этому соблазну, человек должен понимать и помнить, что готовиться некогда, что он должен жить лучшим образом сейчас, такой, какой он есть, что совершенствование, нужное для него, есть только одно совершенствование в любви, а это совершенствование совершается только в настоящем...
И некому должен не откладывать жить всякую, минуту всеми своими силами, настоящим, для Бога, т.е. для всех тех, кто предъявляет требования к его жизни, зная, что всякую минуту он может быть лишен возможности этого служения и что для этого-то ежечасного служения он и пришел в мир...
Всякий человек, занимаясь каким-нибудь делом, невольно увлекается им, и ему кажется, что ради дела он может не делать того, что требует от него совесть, т.е. Бог...
Ложь этого соблазна состоит в том, что всякое дело человеческое может оказаться бесполезным, может прерваться и не быть конченным; дела же божье, совершаемое человеком, исполнение воли Бога, никогда не может быть бесполезным и ничем не может быть прервано...
Вред же этого соблазна в том, допустив то, что какое-либо дело будет ли: это запахивание рассеянных семян или освобождение целого народа от рабства - важнее того, часто самого ничтожного на людской суд, дела Божия, т.е. сейчасной помощи и служения ближнему, всегда найдутся дела, которые нужно прежде закончить, чем исполнить требование дела Божия, и человек навсегда освободит себя от служения Богу, т.е. исполнения дела жизни, заменив служением мертвому служение живому...
Вред в. том, что допустив этот соблазн, люди всегда будут откладывать служение Богу до тех пор, пока они будут свободны от всех дел мирских. От дел же мирских люди никогда не бывают свободны. Для того, чтобы не впадать в этот соблазн, человек должен понимать и помнить, что всякое дело человеческое, имеющее конец, не может быть. целью моей истинной бесконечной жизни, и что такой целью может быть только участие в бесконечном деле Божьем, состоящем в наибольшем проявлении любви...
И потому, чтобы не впадать, в соблазн дела, человек не должен никогда делать такое свое дело, которое нарушает дело Божия, т.е. любовь к людям, должен быть всегда готовым бросить всякое дело, как скоро его призывает совершение дела Божия...
Если человек свободен от соблазна приготовления к жизни, соблазна дела, то редкий человек, в особенности женщина, бывает свободен от дела семейного...
Соблазн этот состоит в том, что люди, во имя исключительной любви к своим семейным, считают себя свободными от обязанности к другим людям и спокойно совершают грехи корысти, борьбы, праздности, похоти, не считая их грехами...
Ложь этого соблазна состоит в том, что животное чувство, влекущее к продолжению рода, которое законно только в той мере, в которой оно не нарушает любви к людям, принимается за добродетель, оправдывающую грех...
Вред же этого соблазна в том, что он более, чем какой-либо другой соблазн, усиливает грех собственности, ожесточает борьбу между людьми, возводя в заслугу и добродетель животное чувство любви к своим семейным; отводит людей от возможности познания истинного смысла жизни...
Любить врагов, любить немилых, любить чужих можно без осторожности, вполне отдаваясь этой любви, но нельзя так любить семейных, потому что такая любовь ведет к ослеплению и оправданию грехов...
Чтобы не подпадать этому соблазну, человек должен понимать жизнь и благо, что любовь только тогда истинная любовь, дающая жизнь и благо, когда она не ищет, не ждет, не надеется на награду за то, что она есть; а что любовь к своим семейным есть животное чувство и хорошо до тех пор, пока оно в пределах инстинкта и человек не жертвует для него своими духовными требованиями...
И потому, чтобы не подпадать этому соблазну, человек должен для каждого чужого человека стараться делать то же, что он хочет сделать для своего семейного, а для свих семейных не делать ничего того, чего не готов и не может сделать для всякого чужого...
Людям кажется, что если они, выделившись от других людей и связавшись между собой исключительными условиями, соблюдают эти условия, то они делают такое доброе дело, которое освобождает их от общих требований их совести...
Ложь этого соблазна в том, что, вступая в товарищества с одним малым количеством людей, люди выделяют себя из естественного товарищества всех людей, и поэтому нарушают самые важные естественные обязанности во имя искусственных...
Вред же этого соблазна в том, что люди, ставшие в условия товарищества, руководясь в жизни не общими законами разума, а своими исключительными правилами, все более и более удаляются от общих всем людям разумных основ жизни, становятся нетерпимее и жестче ко всем не принадлежавшим к их товариществу и тем лишают себя и других истинного блага...
Чтобы не подпадать этому соблазну, человек должен понимать и помнить, что правила товарищества, устанавливаемые людьми, могут быть бесконечно разнообразны, бесконечно изменяемы и противоположны друг другу, что всякое правило, искусственно установленное людьми, не должно связывать его, если оно может быть противно закону любви, что всякая исключительная связь с людьми ограничивает круг общения и тем лишает человека главного условия блага - возможности любовного общения со всеми людьми мира...
Соблазн этот, самый жестокий, передается людям так же, как ложная вера, - посредством двух приемов обмана: внушения лжи детям и воздействия на чувства людей внешней торжественностью. Почти все люди живущие в государствах, как только пробуждаются к сознанию, заставляют себя уже запутанными в государственных соблазнах и живут в убеждении о том, что их народ, их государство, их отечество суть лучший, особенный народ, государство, отечество, для блага и преуспения которого слепо повиноваться существующему правительству и по повелению этого правительства мучить, ранить и убивать своих ближних...
Ложь этого соблазна состоит в том, что человек будто бы во имя блага народа может отказаться от требований своей совести и своей нравственной свободы...
Вред же этого соблазна в том, что как только человек допустит возможность понять и узнать, в чем добро многих людей, которое может вытечь из какого бы то ни было поступка, и потому всякий поступок может быть оправдан, и как только человек допустил, что для блага многих в будущем можно пожертвовать благом и жизнью одного человека, то нет пределов того зла, которое может быть совершено во имя такого соображения. По первому предположению о том, что люди могут знать будущее благо многих, поддерживались в прежние времена пытки, инквизиции, рабство, поддерживаются в наше время суды, тюрьмы, земельная собственность...
Для того, чтобы не впадать в этот соблазн, человек должен понимать и помнить, что он, прежде чем принадлежать к какому-либо государству или народу, принадлежит Богу, как член всемирного царства, и он ни на кого не может сложить ответственность за свои поступки и всегда только сам ответственен за них...
И поэтому человек не должен никогда, ни при каких обстоятельствах предпочитать людей своего народа или государства людям другого народа или государства, не должен совершать никогда зла своим ближним ввиду каких бы то ни было соображений о будущем благе многих, не должен считать себя обязанным повиноваться кому бы то ни было, более чем перед своей совестью...
Но, освободившись от обмана веры и уберегшись от соблазнов, человек все-таки впадает в грехи. Человек с пробудившимся сознанием знает, что смысл его жизни только в служении Богу, и все-таки по привычке совершает грехи, мешающие и проявлению любви, и достижению истинного блага...
Как человеку бороться с привычкой греха ?
Для борьбы с привычкой греха есть два средства: первое - ясно понимать последствия грехов, - то, что грехи не достигают той цели, для которой они совершаются, и не увеличивают, а скорее уменьшают животное благо отдельного человека, во-вторых, знать, с какими грехами надо начинать бороться, с какими прежде и с какими после...
И потому, во-первых, надо ясно понимать и помнить, что положение человека в мире такого, что всякое искание им личного блага после того, как в нем пробудилось разумное сознание, лишает его этого самого блага и что, напротив, он получает благо только тогда, когда не думает о личном благе, отдавая все свои силы на служение Богу. Ищите царства и правды Его, а остальное приложится вам...
И во-вторых, то, что для успешности борьбы с привычками греха надо знать, на какой грех прежде всего надо направлять свое внимание: не начинать борьбу с грехом, который имеет корень в другом не побежденном грехе, знать связь и последовательность грехов между собой...
Есть связь и последовательность между грехами, так что один грех порождает другие или мешает, освобождению от них...
Нельзя человеку освободиться от какого-либо из грехов, если он предается греху опьянения, и нельзя освободиться от греха борьбы, если человек предается греху собственности, и нельзя освободиться от греха блуда, если человек предается греху похоти и праздности, и нельзя человеку освободиться от греха борьбы и собственности, если он предается греху похоти...
Это не значит то, что не надо бороться со всяким грехом во всякое время, но значит то, что для успешной борьбы с грехом надо знать, с какого надо начинать, или, скорее, с какого нельзя начинать, чтобы борьба была успешна. Только от этой непоследовательности борьбы с грехами происходит неуспешность этой борьбы, приводящей часто борющегося в отчаяние...
Грех, предаваясь которому невозможна борьба ни с каким из грехов, есть опьянение, какое бы то ни было: опьяненный человек не поборется ни с праздностью, ни с похотью, ни с блудом, ни с властолюбием. И потому для того, чтобы бороться с другими грехами, человек должен прежде всего освободиться от греха опьянения...
Следующий грех, от которого должен освободиться человек для того, чтобы быть в силах бороться с похотью, корыстью, властолюбием, блудом, есть грех праздности, тем легче ему воздерживаться от греха похоти, корысти, блуда и властолюбия; человек трудящийся не нуждается в усложнений средств удовлетворения потребностей, не нуждается в собственности, менее подлежит искушениям блуда и не имеет ни поводов, ни досуга для борьбы...
Следующий за этим есть грех похоти. Чем больше воздерживается человек в пище, одежде, жилище, тем легче ему освободиться от греха корысти, властолюбия, блуда: человеку, довольствующемуся малым, не нужно собственности, воздержание помогает борьбе с блудом, и, не нуждаясь во многом, ему нет поводов борьбы...
Следующий за этими грехами есть грех корысти. Чем свободнее от этого греха человек, тем легче ему будет воздержаться от греха блуда и греха борьбы. Ничто так не поощряет грех блуда, как излишек собственности, и ничего не вызывает такой борьбы между людьми...
Следующий за этими и последний грех есть грех борьбы, включенный во все грехи и вызываемый всеми другими грехами и наибольшее освобождение от которого возможно только при освобождении от всех предшествующих...
Бороться с грехами вообще можно только, зная последовательность грехов , так, чтобы начинать борьбу прежде с теми, без освобождения от которых нельзя бороться с другими...
Но и в борьбе с каждым отдельным грехом надо начинать с тех проявлений грехов, воздержание от которых во власти человека, к которым человек не сделал еще привычки...
Такие грехи во всех родах грехов - и опьянения, и праздности, и похоти, и корысти, и власти, и блуда, - суть грехи личные, те которые делает человек в первый раз, не имея еще привычки к ним. И потому прежде всего от них-то и должен освобождаться человек...
Только освободившись от этих грехов, т.е. перестав придумывать новые средства увеличения личного блага, должен начинать бороться с грехами...
И только поборов эти грехи, может человек начинать борьбу с грехами врожденными...
Назначение есть проявление и увеличение любви. Увеличение это совершается только вследствие сознания человеком своего божественного "я". Чем больше человек сознает свое истинное "я", тем больше его благо. И потому все, что противодействует этому сознанию (как противодействует ему всякое возбуждение), усиливающее ложное сознание отдельной жизни и ослабляющее сознание истинного "я" (как это делает опьянение), препятствует истинному благу человека...
Но кроме того, что всякое опьянение препятствует истинному благу человека, пробудившегося к сознанию, всякое опьянение обманывает человека и не только не достигает того увеличения своего отдельного блага которого ищет человек, предаваясь каком-либо возбуждению, но всегда лишает человека и того животного блага, которое он имел...
Человек, находящийся еще на степени животной жизни, или ребенок с еще не пробудившимся сознанием, предаваясь какому-либо возбуждению курению, питию, торжественности, пляске, получает полное удовлетворение от произведенного возбуждения и не нуждается в повторении этого возбуждения. Но человек с пробудившимся разумом замечает, что всякое возбуждение заглушает в нем деятельность разума, уничтожает болезненность противоречия между требованием животной и духовной природы и потому требует повторения и усиления опьянения и требует его все более и более до тех пор, пока совершенно не заглушится пробудившийся в нем разум, что возможно сделать, только уничтожив вполне или по крайней мере отчасти телесную жизнь. Так что человек разумный, начав предаваться этому греху, не только не получает ожидаемого блага, но впадает в самые разнообразные и жестокие бедствия...
Человек, свободный от опьянения, пользуется для жизни всеми теми силами ума, которые даны ему, и может разумно избирать лучшее для блага своего животного существования, человек же, предающийся опьянению, лишается даже и тех умственных сил, которые свойственны животному для избежания вреда и получения удовольствия...
Таковы последствия греха опьянения для согревающего, для окружающих же последствия его особенно вредны, во-первых тем, что для произведения действия опьянения нужны огромные затраты сил, так что большая доля труда человечества тратится на производство опьяняющих веществ и на приготовления и постройки опьяняющих торжественных действий, процессий, служении, всякого рода празднований;
во-вторых тем, что как курение, вино, усиленные движения и в особенности торжественности заставляют мало думающих людей совершать в то время, как они находятся под обаянием этих воздействий, самые нелепые, грубые, губительные и жестокие поступки. Вот это-то должен знать и всегда иметь в виду человек, подвергающийся искушению какого-либо опьянения...
Уничтожить в себе вполне возможность возбуждения (ременного опьянения от принятия пищи, питья или особенных внешних условий, и усиления вследствие этого своего животного сознания и ослабления сознания духовного "я", не может ни один человек, пока он живет в теле. Но если человек и не может вполне уничтожить в себе эту склонность с возбуждению, то всякий может довести ее в себе до самой меньшей степени. И в этом-то и состоит предстоящая всякому человеку борьба с грехом опьянения...
Чтобы избавиться от греха опьянения человеку надо понимать и помнить, что известная степень возбуждения в известные времена и при известных условиях свойственна человеку, как животному, но что при пробудившемся в мм сознании человек должен не только не искать этих возбуждений, но стараться избегать их и искать состояния наиболее спокойного, такого, при котором могла бы во всей своей силе проявляться деятельность его разума, та деятельность, следуя которой возможно достижение наибольшего блага, как своего, так и людей, и существ, связанных с ним...
Для того же, чтобы достигать этого состояния, человек должен начинать с того, чтобы не увеличивать для себя того греха опьянения, к которому он привык и который стал обычаем его жизни. Если в обычай жизни человека вошли уже известные привычки опьянения,, повторяющиеся в известные времена и признаваемые всеми окружающими необходимыми, пусть он продолжает эти привычки, но не вводит новых, подражая другим или сам придумывая их: если он привык курить папиросы, пусть не приучается к сигаретам или опиуму; если привык к пиву или вину, пусть не приучается к более опьяняющему. Пусть не увеличивает тех средств возбуждения, к которым он привык, и он уже сделает очень много для избавления себя и других от греха опьянения. Только бы люди не вводили новых приемов греха, грех бы уничтожился, потому, что начинается грех, когда еще в нем нет привычки и легко победить его, и всегда были, есть и будут люди, освобождающиеся от греха...
Если же человек уже твердо сознал безумие греха опьянения и твердо решил не увеличивать тех обычаев опьянения, которые стали ему привычными, - пусть перестает курить, пить, если он имеет уже эти привычки, пусть перестает принимать участие в торжествах, в которых он прежде участвовал; пусть перестает делать возбуждающие достижения, если он привык их делать...
Если же человек освободился от тех искусственных привычек опьянения, в которых он уже живет, пусть он начинает освобождаться и от тех состояний возбуждения, которые производят в известная пища, питье, движение и обстановка...
Хотя и никогда человек, пока он в теле, не освободится вполне от состояния возбуждения и опьянения, производимых пищей, питьем, движениями, обстановкой,- степень этих состояний может быть уменьшена до самого малого. И чем больше освободится человек, пробудившихся к сознанию, от состояния опьянения, чем яснее будет его разум, тем легче ему будет бороться со всеми другими грехами, тем больше получит человек истинного блага и тем больше приложится ему блага мирского, и тем больше он будет содействовать благу других людей...
Человек, с пробудившимся в нем сознанием не есть самобытное, само себя удовлетворяющее существо, могущее иметь свое независимое благо, а есть посланник Бога, для которого возможно благо только в том мире, в котором он исполняет волю Его. И потому человеку услужить своей отдельной личности так же неразумно, как неразумно работнику служить своему орудию труда, беречь свою лопату или косу, а не тратить ее на предназначенной работе; кто сохраняет свою плотскую жизнь, тот теряет жизнь истинную, и только тратя жизнь плотскую, можно получит жизнь истинную...
Заставлять других людей работать для удовлетворения своих потребностей так же неразумно, как неразумно бы было работнику разрушать или портить орудия работы своих сотоварищей для того, чтобы сохранить или улучшить то орудие, которым он, тратя его, должен производить ту работу, к которой приставлен и он, и его товарищи...
Но кроме того истинного блага, которого лишает себя человек, освобождая себя от труда и накладывая его на других
людей, такой человек лишает себя и того мирского животного блага, которое предназначено человеку при естественном телесном труде, нужном ему для удовлетворения своих потребностей...
Наибольшее благо своего отдельного существа человек получит от упражнения своих сил и отдыха, когда он будет жить инстинктивно, как животное, трудясь и отдыхая ровно столько, сколько это нужно для его животной жизни. Но как скоро человек искусственно перенесет на других труд, устроив себе искусственный отдых, он не получит наслаждения от отдыха...
Человек трудящийся получает истинное наслаждение от отдыха; человек же праздный, вместо отдыха, который от хочет себе устроить, испытывает постоянное беспокойство и, кроме того, этой искусственной праздностью уничтожает самый источник наслаждения - свое здоровье, так что, расслабляя свое тело, лишает себя возможности труда, а следовательно, и последствий труда, истинного отдыха, и порождает в себе жестокие болезни...
Таковы последствия праздности для согревающего; для окружающих пагубны последствия этого греха, во-первых, в том, что если есть один человек, неработающий, то есть другой, умирающий с голода; во-вторых, то, что люди мало думающие, не зная того недовольства, которое испытывают люди праздные, стараются подражать им и вместо добрых чувств испытывают к ним завистливые, не добрые чувства. Вот это-то должен знать всякий человек, желающий бороться с грехом праздности...
Для того, чтобы избавиться от греха праздности человек должен ясно понимать и помнить, что всякое освобождение себя от труда, который он делал, не увеличит, а уменьшит благо его отдельной личности и произведет ненужное зло другим людям...
Уничтожить в отдельном животном существе человека стремление к отдыху и отвращение к труду - невозможно, но уменьшение этого греха и доведение его до наименьшей степени есть то, к чему должен стремиться человек в избавлении себя от этого греха...
То, что жизнь человеческая так усложнилась вследствие разделения труда, что человеку невозможно самому удовлетворять всем своим и своей семьи потребностям и что нельзя обойтись в нашем мире без того, чтобы не пользоваться произведениями чужого труда, - не может помешать человеку стремиться к такому положению, при котором он давал бы людям больше того, что берет от них...
Для того же, чтобы быть уверенным в этом, человеку надобно, во-первых, исполнять самому для себя и своей семьи то, что может успеть сделать, и, во-вторых, в служении другим людям выбирать дела не те, которые мне нравятся и на которые много охотников, как это бывает со всякими делами управления людьми, поучения, увеселения их, а те, которые настоятельно необходимы, которые непривлекательны и от которых все отказываются, как это бывает со всяким грубым трудом...
Назначение человека есть служение Богу увеличением в себе любви. Чем меньше будет у человека потребностей, тем легче ему будет служить Богу и людям, и потому тем больше он получит истинного блага увеличением в себе любви...
Но кроме того блага истинной жизни, которого человек получает тем больше , чем свободнее он будет от греха похоти, положение человека в мире таково, что если он отдается своим потребностям только в той мере, в которой он требует своего удовлетворения, а не направляет свой разум на увеличение наслаждений от удовлетворения их, то это удовлетворение дает ему наибольшее в этом отношении доступное благо. При всяком же увеличении своих потребностей, все равно, удовлетворяются ли они или нет, благо мирской жизни неизбежно уменьшается...
Наибольшее благо удовлетворения своих потребностей - еды, питья, сна, одежды, крова - человек получит тогда, когда он будет удовлетворять их, как животное, инстинктивно и не для того, чтобы уничтожить начинающееся страдание:
наибольшее наслаждение от пищи человек получит не тогда, когда у него будет утонченная пища, а тогда, когда он проголодается, и от одежды не тогда, когда она будет очень красива, а когда он озябнет, и от дома, не тогда, когда он будет роскошен, а когда он укроется в него от непогоды...
Человек, пользующийся богатым обедом, одеждой, домом без нужды, получит меньше удовольствия, чем человек, пользующийся самой бедной пищей, одеждой, кровом, но после того, как он проголодался, озяб, измок, так что усложнение средств удовлетворения потребностей и изобилие их не увеличивает блага личной жизни, а уменьшает его...
Излишество в удовлетворении потребностей лишает человека самого источника наслаждения при удовлетворении потребностей: оно разрушает здоровье организма...
Таковы последствия греха пехота для согревающего, для окружающих же людей, последствия его те, что, во-первых, нуждающиеся люди лишены тех предметов, которые потребляются роскошествующим, во-вторых, все те малодушные люди, которые видят излишества роскошествующего, но не видят страданий,, соблазняются его положением и влекутся к тому же греху и вместо естественных ко всем радостных братских чувств испытывают мучительную зависть и нелюбовь к роскошествующим. Вот это должен знать человек для тога, чтобы успешно бороться с грехом похоти...
Уничтожить в отдельном существе человека стремление к увеличению наслаждения от удовлетворения потребностей невозможно, пока человек живет в теле, но человек может довести в себе это стремление до наименьшей степени, и: в этом состоит борьба, с этим грехом.
Для наибольшего освобождения себя от этого греха похоти человек должен прежде всего ясна понимать и помнить, что всякое усложнение удовлетворения своих потребностей не увеличит, а уменьшит его благо и произведет ненужное зло в других людях...
Для освобождения себя от привычки греха человек должен начинать с того, чтобы не увеличивать свои потребности, не изменять того, к чему он привык, не перенимать и не придумывать нового: не начать пить чай, когда жил и 6мл здоров без чая; не строить новый дворец, когда жил в старом. Не делать этого, кажется так мало, а если бы люди только не делали этого, то уничтожилось бы 0,999 грехов и страданий людских...
Только, твердо воздерживаясь от внесения: новой роскоши в СВОЮ жизнь" может человек начать борьбу с грехами наследственности; может человек привыкший пить чай и есть мясо, или человек, привыкший ж шампанскому и рысакам, понемногу отвыкать от того, что лишнее, и переходить от привычек более роскошных к привычкам более скромным...
И только отвыкнув от привычек роскошествующих и спустившись на ступень самых бедных людей, может человек начать бороться с природными грехами похоти, т.е. уменьшить свои потребности в сравнении с самым бедными и воздержанными людьми...
Истинное благо человека состоит в проявлении любая, и при этом человек поставлен в такое положение, что ом никогда не знает, когда он умрет, и что каждый час его жизни может быть последним, так и разумный человек никак не может ради заботы обеспечения будущего, которое может не наступить, нарушать любовь в настоящем. А это самое делают люди, стараясь приобрести собственность и удержать ее от других людей для обеспечения будущего своего и своей семьи...
Но хроме того, что люди, поступая так, лишают себя блага истинного, они и не достигают и того блага отдельной личности, которое всегда обеспечено человеку... Человеку свойственно своим трудом удовлетворять своим потребностям и даже заготовлять предметы своих потребностей, как это делают некоторые животные, и, поступая так, человек получает наибольшее доступное благо отдельного существа...
Но как скоро человек начинает заявлять исключительные права на эти заготовленные или иным способом приобретенные предметы, так благо его отдельного существа не только уменьшается, но заменяется страданием этого существа...
Человек, полагающийся в обеспечении своего будущего на свой труд, взаимную помощь людей, а главное, на такое устройство мира, при котором люди так же обеспечены в жизни., как птицы небесные или цветы полевые, может спокойно отдаваться всем радостям жизни, человек же, начавший сам обеспечивать свое будущее имущество, не может иметь ни минуты покоя...
Во-первых, он никогда не знает, насколько ему нужно себя обеспечить: на месяц, на год, на десять лет, на следующее поколение: во-вторых, заботы об имуществе вое большей больше отвлекают человека от простых радостей жизни; в-третьих, он всегда боится захватов других людей, всегда борется для удержания и увеличения приобретенного и, отдавая всю жизнь заботе о будущем, теряет жизнь настоящую... Таковы последствия греха собственности для согрешающего, для окружающих же последствия его - лишения вследствие захватов...
Уничтожить в себе стремление к удержанию исключительно для себя необходимых предметов - одежды, орудия, куска хлеба - на завтра почти невозможно, но довести это стремление до наименьшей степени возможно, и в этом доведении греха собственности до наименьшей степени и состоит борьба с этим грехом...
И потому, для того, чтобы избавиться от греха собственности, человек должен ясно понимать и помнить, что всякое обеспечение будущего посредством приобретения и удержания имущества не увеличит блага жизни его отдельного существа, а уменьшит его и произведет большое, ненужное зло тем людям, среди которых приобретается и удерживается имущество. ..
Для того же, чтобы бороться с привычкой греха, нужно начать с того, чтобы не увеличивать того имущества, обеспечивающего будущее, которое имеешь, - будут ли это миллионы или десятки мешков ржи на пищу в продолжение года. Только бы люди поняли, что их благо и жизнь даже животная жизнь, не обеспечивается имуществом, и не увеличивали бы на счет другого того, что каждый считает своим, и тогда бы исчезла большая часть бедствий, от которых страдают люди...
Человек послан в мир для того, чтобы служить Богу, служение же Богу совершается проявлением любви. Любовь же может проявиться только через служение людям, и потому всякая борьба человека, пробудившегося к разумному сознанию, с другими существами - борьба, т.е. насилие, желание заставить другого совершить поступок, противный его воле - противна назначению человека и препятствует его истинному благу...
Но, кроме того, что человек, пробудившийся к разумному сознанию и вступающий в борьбу с другими существами, лишает себя этим блага истинной жизни, он не достигает и того блага отдельного существа, к которому стремится...
Человек, живущий еще одною животной жизнью, как ребенок или животное, борется с другими существами только до тех пор, пока этой борьбы требуют его животные инстинкты: отнимает кусок у другого только, пока он голоден, и сгоняет другого с места только до тех пор, пока ему самому нет места, употребляет на эту борьбу только физическую силу, и, победив или будучи побежден в борьбе, прекращает ее. И, поступая так, получает наибольшее благо, которое доступно ему как отдельному существу...
Но не то бывает с человеком с пробудившимся разумом, вступающим в борьбу; человек с пробудившимся разумом, вступая в борьбу, употребляет на это весь свой разум и ставит цель свою в борьбе и потому никогда не знает, когда прекратить ее, и, победив, увлекается желанием дальнейших побед, вызывая в побежденных ненависть, отравляющую его жизнь, если он победитель; будучи же побежден, сам страдает от унижения и ненависти. Так что человек разумный, вступающий в борьбу с существами, не только не увеличивает блага своего отдельного существа, но уменьшает его и заменяет его им самим произведенными страданиями...
Человек, избегающий борьбы, во-первых, свободен и может отдавать свои силы на то, что привлекает его, во-вторых, любя других, вызывает в них любовь, и поэтому может пользоваться теми благами мирской жизни, которые выпадают на его долю, тогда как человек разумный, вступающий в борьбу, неизбежно отдает уже всю жизнь на усилия борьбы и, во-вторых, вызывая борьбой отпор и ненависть в других людях, не может спокойно пользоваться теми благами, которые он завоевал борьбой, так как должен не переставая защищать их...
Таковы последствия греха борьбы для согрешающего, для окружающих его последствия греха во всякого рода страданиях, лишениях которые терпят побежденные, главное - в тех чувствах ненависти, которые они вызывают в людях вместо естественного братского чувства...

ДАЛЕЕ

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.