Патрул Ринпоче - "Слова моего всеблагого учителя"

Глава II ЗАРОЖДЕНИЕ ВЫСШЕЙ БОДХИЧИТТЫ

Склоняюсь к стопам несравненного гуру!
Обладая великой мудростью , он полностью обрел нирвану.
Обладая великим состраданием, он по своей воле погрузился в сансару. Искусный в методах, он постиг, что сансара и нирвана неразличимы.

Наставления о зарождении высшей бодхичитты , корня Махаяны, состоят из трех разделов:

1. Упражнение ума в четырех безмерных качествах .
2. Зарождение бодхичитты - ума, устремленного к просветлению.
3. Наставления о бодхичитте намерения и бодхичитте применения .
1. Упражнение ума в четырех безмерных качествах

Если речь идет об упражнении ума в четырех безмерных качествах - добросердечии , сострадании , сопереживании радости и беспристрастности , - то обычно начинают с добросердечия. Однако если осваивать их в этом порядке, а не начиная с беспристрастности, то практика сострадания, добросердечия и т. д. становится предвзятой, а плоды ее не будут безупречными. Следовательно, это упражнение ума нужно начинать с практики беспристрастности.

1.1. Медитация о беспристрастности

Беспристрастность подразумевает уравнивание [всех существ] путем отказа от ненависти к врагам и от привязанности к друзьям и родственникам. Таким образом, беспристрастность означает равное отношение ко всем живым существам без разделения их на близких и дальних, друзей и врагов. Обычно мы питаем сильную привязанность к своим родителям, родственникам и всем тем, кто на нашей стороне, и чувствуем жгучую ненависть к врагам и всем тем, кто на их стороне. Эта ошибка происходит от недомыслия.

Ведь в прежних жизнях даже теперешние враги были нашими родственниками, относились к нам дружелюбно и доброжелательно. Они оказывали нам безмерную помощь. И наоборот, среди тех, кого мы ныне считаем родственниками, есть немало таких, кто в прежних жизнях был нашим врагом и причинял много вреда.

Как уже отмечалось выше, именно об этом говорил Арья Катьяяна:

Она ест своего отца и гонит мать,
А злейшего врага качает на коленях!
Жена грызет кости своего мужа!
Смешно видеть, что творится в сансаре!

А вот еще один пример. В древности, когда умерла царевна Пэма Сал, семнадцатилетняя дочь дхармараджи Трисонг Дэуцена, тот сказал Гуру Падмасамбхаве:

- Казалось бы, у моей дочери, царевны Пэмы Сал, хорошая карма: ведь она родилась дочерью царя Трисонг Дэуцена и ей посчастливилось встретиться с пандитами и переводчиками, которые подобны истинным буддам. Почему же ее жизнь так рано оборвалась?

- Царевна Пэма Сал родилась твоей дочерью вовсе не благодаря своей счастливой карме, - ответил Гуру. - Давным-давно, когда я - Гуру Падмасамбхава, ты - великий дхармараджа и третий - кенпо Бодхисаттва [Шантаракшита] родились [в Непале] как три сына в одной семье низкой касты, а затем участвовали в строительстве великой ступы Чжарунг Кашор , царевна родилась насекомым . Она укусила тебя в шею, и ты нечаянно убил ее, смахнув рукой. Вследствие кармической расплаты за отнятую тобой жизнь, она родилась твоей дочерью.

Если даже у царя Трисонг Дэуцена, воплощения самого Ман-джушри, могло быть такое потомство, связанное с ним кармой, что же говорить о других существах? Родственные узы соединяют детей и родителей, которые питают к своим отпрыскам великую любовь и привязанность. Когда дети от чего-то страдают или с ними приключается беда, родители горюют больше, чем в том случае, если бы несчастье коснулось их самих. Все эти страдания целиком объясняются как кармическое воздаяние за вред, причиненный друг другу в прошлых жизнях.

Среди тех, кто ныне стал нашим врагом, нет ни одного, кто в прошлом не был бы нашими отцом или матерью. К тому же вовсе не обязательно, чтобы те, кого мы считаем врагами, действительно нам вредили и сами считали нас своими врагами.

Другие же, хотя и считают нас врагами, неспособны причинить нам вред. Но, даже если создается впечатление, что кто-то заставляет нас страдать, в конечном счете этот недолговременный вред может стать причиной возрастания нашей славы в этой жизни, может помочь нам встретиться с Дхармой и т. д. и тем самым принести нам высшее благо и счастье. Если найти подход к возможным врагам и добрыми словами расположить к себе, их можно легко превратить в друзей.

С другой стороны, если взять людей, которых обычно считают близкими, то бывает, что дети обманывают своих родителей и даже убивают их и т. п. Нередко дети, объединившись с недругами своих родителей, затевают с ними ссоры и лишают имущества. Родители же, которым дети всегда дороги, переживают их страдания и несчастья тяжелее, чем собственные невзгоды.

Ради детей и других родственников мы совершаем проступки, тяжкие последствия которых ввергнут нас в ад в следующей жизни. Даже если мы желаем безупречно следовать Дхарме, близкие люди нам мешают, и ради них мы пренебрегаем Дхармой, потому что у нас не остается времени. То есть дети и родственники могут причинить больше вреда, чем враги. Таким образом, те, кого ныне мы считаем врагами, в следующей жизни могут родиться нашими детьми, а те, кого мы считаем родственниками, могут родиться врагами - это невозможно предугадать.

Веря в истинность сиюминутных представлений о "друзьях" и "врагах", мы из-за своей привязанности и ненависти накапливаем неблагую карму. Зачем же вешать себе на шею этот камень, который тащит нас в бездну ада? Поэтому во всех бесчисленных живых существах нужно видеть своих детей и родителей, как это делали великие люди древности, и относиться к друзьям и врагам одинаково.

Размышляя об этом, прежде всего нужно думать о тех, к кому мы питаем глубокую неприязнь и кто возбуждает в нас гнев и враждебность, применяя все возможные средства, чтобы гнев и враждебность не возрастали. Нужно думать о таких людях как о посторонних, которые нам не вредят и не помогают. Затем, размышляя о том, что в прошлых жизнях и эти посторонние люди бесконечное число раз играли роль наших родителей, следует упражнять ум, чтобы зародить к ним такое же сострадание, какое мы питаем к своим нынешним родителям. В заключение медитируй до тех пор, пока не возникнет сострадание ко всем живым существам, будь то друзья, враги или ни то ни другое, - такое же, какое мы испытываем к собственным родителям.

Если этого не делать, а просто думать обо всех одинаково, будь то Друзья, враги или кто угодно, не питая к ним ни сострадания, ни гнева, то это называется равнодушием. Оно не имеет ничего общего с безграничной беспристрастностью. Примером истинной безграничной беспристрастности служит пиршество, устраиваемое великим риши. Когда риши устраивает пиршество, он не делает различий между своими гостями: знатные они или нет, сильные или слабые, хорошие или плохие, выдающиеся или обычные. Точно так же и нам нужно с безмерным состраданием относиться ко всем живым существам. Приучай к этому свой ум, пока не овладеешь безграничной беспристрастностью.

1.2. Медитация о добросердечии

Благодаря медитации о безграничной беспристрастности ты начинаешь относиться ко всем живым существам трех миров с равным добросердечием. Нужно думать о них, как родители думают о своих детях. Даже если дети платят неблагодарностью, родители, невзирая на собственные тяготы, прилагают все усилия делом, словом и мыслью, чтобы их ребенку было хорошо, удобно и спокойно. Точно так же и ты, применяя различные средства, должен делом, словом и мыслью прилагать все усилия, чтобы в этой жизни и в будущих жизнях даровать счастье и благополучие всем живым существам.

Все живые существа [трех миров] стремятся к счастью и благополучию. Никто из них не хочет несчастья и неблагополучия. Однако они не знают, что нужно накапливать заслуги, причины благополучия, и вместо того предаются десяти неблагим действиям. Таким образом, они поступают вразрез со своими желаниями: пытаясь обрести счастье, не получают ничего кроме страданий.

Снова и снова размышляй о том, как был бы счастлив, обрети все живые существа счастье и благополучие, которого так жаждут. Медитируй, пока не ощутишь, что все живые существа, как и ты сам, хотят лишь счастья и между вами нет никакой разницы.
В сутрах говорится о добросердечных действиях тела, добросердечных действиях речи и добросердечных действиях ума. То есть делаешь ли ты что-то руками или говоришь устами, не причиняй вреда другим живым существам и всегда будь искренним и добрым.

Как говорится в Бодхичарьяватаре:
Даже просто глядя на живое существо,
Смотри на него с добротой и состраданием.

Здесь говорится о том, что смотреть на живое существо нужно с доброй улыбкой и приятным выражением лица, а не враждебно или хмуро.

Рассказывают притчу об одном могущественном правителе, который всегда смотрел на других хмуро сдвинув брови. Позднее он переродился претой и питался остатками еды, которые клали ему в специальное место под очагом в доме одной семьи.

Говорят, что из-за хмурого взгляда, брошенного на святого, можно переродиться в аду. Все действия, совершаемые телом, должны быть мягкими и приятными для других и иметь цель принести им благо, а не причинить вред. Что касается речи, то ни одно произнесенное слово не должно быть оскорбительным, раздражающим, язвительным и т. п. Говори правдиво и спокойно. Что касается ума, в мыслях тоже нужно быть доброжелательным.

Однако, поступая так, не следует ожидать вознаграждения. В поведении и речи не следует лицемерить, пытаясь выглядеть бодхи-саттвой, - от всего сердца стремись приносить другим пользу и заботиться о них. Постоянно молись: "Во всех своих рождениях да не причиню я ни малейшего вреда ни одному живому существу, да буду всегда приносить всем благо!"

В частности, нельзя обижать тех, кто от тебя зависит - слуг, а также всех своих животных до последней собаки, бить их или принуждать к непосильному труду.

Всегда и при любых обстоятельствах выказывай добросердечие делом, словом и мыслью. Почему с теми, кто ныне родился невольником, слугой, собакой и т. п., все обращаются с презрением и пренебрежением? Потому что они точно так же относились к другим, когда были людьми, облеченными властью. Именно созревание плода их прежних действий приводит к [соответствующим] кармическим следствиям. Если сейчас, обладая какими-то преимуществами [связанными с твоим положением] и богатством, ты плохо обращаешься с другими, то в следующей жизни тебе придется расплачиваться за это, родившись рабом или слугой тех людей.

Поэтому нужно быть особенно добрым к тем, кто от тебя зависит.
Аюбая помощь, которую ты оказываешь делом, словом и мыслью своим родителям, тем, кто длительно страдает от болезней и т. п., [принесет] непостижимое количество благ.

Джово Атиша сказал:
Проявлять добросердечие к путникам, прибывшим издалека, к тем, кто долго страдает от болезни, к престарелым родителям и т. п., - все равно что выполнять практику созерцания пустоты, самая суть которой - сострадание.

Родители относятся к детям с такой безмерной добротой, что те в неоплатном долгу перед ними. Если дети обижают родителей в их преклонные годы, то совершают особенно тяжкий грех. Даже Будда, чтобы воздать за доброту своей матери, отправился на небеса Тушита, дабы проповедовать ей Дхарму.

Говорят: даже если сын обойдет весь мир, неся на плечах своих родителей, он не сможет выразить всю благодарность за то, что они для него сделали. Но можно отплатить им за доброту, если познакомить их с Дхармой. Следовательно, необходимо всегда ухаживать за родителями, служа им делом, словом и мыслью. Нужно приложить все усилия, чтобы привести их к Дхарме.

Великий Гуру из Уддияны сказал:
Не заставляй стариков страдать, почитай их.
Следуя его наставлениям, будь добросердечен со всеми, кто старше тебя, заботься о них делом, словом и мыслью, исполняй их желания. Хотя в наше время говорят, что в этом мире невозможно прожить, не причиняя вреда живым существам, это не совсем так. Однажды в стране Хотан два монаха-послушника выполняли практику Ман-джушри. Он явился им в видении и сказал:

- Между вами и мной нет кармической связи. В прошлых жизнях вы оба были связаны с Авалокитешварой. Ныне он правит Тибетом . Отправляйтесь к нему!

Эти два монаха прибыли в Тибет и, увидев, как за стенами Лхасы людей казнят и бросают в темницу, спросили:

- Что с ними делают?
- Наказывают по велению царя.

"Не может быть, чтобы такой царь был Авалокитешварой, - подумали монахи. - А вдруг он и нас велит наказать? Лучше убежим отсюда!"

Так они и сделали, но царь узнал об этом и отправил посланцев, чтобы те привели к нему монахов.

- Не бойтесь, - сказал он. - Этих свирепых тибетцев так трудно обуздать, что приходится создавать волшебную видимость, будто людей казнят, отрубают руки или карают иным образом. На самом же деле я не причиняю ни малейшего вреда ни единому живому существу.

Тот царь правил Тибетом, Страной Снегов, и подчинил своей власти правителей четырех направлений. Ему приходилось отражать вооруженные набеги из соседних стран и обеспечивать безопасность границ [своего царства]. Хотя он был вынужден выполнять великую задачу - покорять врагов и защищать своих подданных, ему удавалось не причинять ни малейшего вреда ни единому живому существу.

Почему же мы не способны не причинять вреда живым существам, хотя по сравнению с царством наши владения так ничтожно малы, что их можно сравнить с гнездом насекомого? Вред, который мы причиняем живым существам, возвращается к нам же. Он становится причиной бесконечных страданий в этой жизни и в следующих и не приносит никакой пользы даже в этой жизни. Ведь за убийство человека положена кара, за воровство - возмещение убытков и т. д. Так что, совершая подобные поступки, можно только лишиться того, что имеешь, а разбогатеть никак невозможно.

Поэтому практику безграничного добросердечия сравнивают с птицей-матерью, заботящейся о своих птенцах. Сначала она готовит им мягкое и удобное гнездышко. Затем согревает их, пряча под крыльями. Она заботится о птенцах со всей нежностью, пока они не улетят. Учись же делом, словом и мыслью заботиться обо всех живых существах трех миров с такой же добротой.

1.3. Медитация о сострадании

Сострадание подразумевает желание облегчить тяжкие муки живых существ.

Сказано:
Подумай о каком-нибудь живом существе, испытывающем неимоверные страдания: о человеке, брошенном в темницу и ожидающем скорой казни; о животном, которого ведут на бойню. Почувствуй к этому существу такую жалость, как будто это твоя мать или твой ребенок.

Представь узника, которого по приказу царя ведут на казнь, или овцу, которую поймал и связал мясник. Не думай о них как о ком-то постороннем, а представь, что это ты сам. Приучай ум проникаться страданиями приговоренного к смерти узника. Что делать? Бежать некуда, спрятаться негде, нет ни убежища, ни того, кто бы тебя защитил. Ты не в силах убежать, не можешь улететь. У тебя нет сил, чтобы бороться, нет воинов, которые бы за тебя сражались. В этот миг тебе предстоит расстаться со всем зримым миром и, что еще хуже, - со столь любимым тобой телом, о котором ты так заботился, и отправиться в следующую жизнь. Какая мука!

Или представь овцу, которую ведут на бойню, и думай: "А что если бы это была моя мать?" От всего сердца вообрази, что это не овца, а твоя старая мать. "Что делать, если станут убивать мою ни в чем не повинную старушку-мать! Как же она будет страдать!" Думая так, всем сердцем прими эту боль на себя. Когда у тебя появится сильное, горячее, искреннее желание не допустить, чтобы твоя мать страдала, приняв смерть от руки мясника, думай: "Хотя эта несчастная овца и не является моей нынешней матерью, несомненно, она [много раз] была ею в прошлых жизнях.

А потому она заботилась обо мне точно так же, как это делают мои нынешние родители, которым я безмерно благодарен. Бедная моя матушка, как она страдает! Как было бы чудесно, если бы она мгновенно освободилась от этого страдания!" Развивай в себе сильное, почти нестерпимое сострадание, пока из глаз не польются слезы.

Когда в тебе возникнет такое сострадание, вспомни, что эти великие муки проистекают из накопленной в прошлом неблагой кармы. Поскольку те, кто ныне накапливает неблагую карму, в будущем неизбежно станут страдать, почувствуй к ним жалость. В этой медитации сосредоточься на тех, кто, лишая других жизни и совершая иные преступления, накапливает причины собственного страдания. Затем размышляй о страданиях существ, родившихся в мирах ада, голодных духов и т. д. Представь на их месте себя и своих родителей и усердно медитируй о сострадании.

В заключение думай обо всех живых существах трех миров: ведь повсюду, где есть пространство, есть и живые существа, а там, где есть живые существа, преобладают неблагие действия и проистекающее из них страдание. "Бедные! Они только и делают, что творят неблагие дела и страдают от этого. Как я был бы счастлив, если бы все живые существа полностью освободились от кармического видения, от страданий и врожденных склонностей каждого из шести миров и обрели вечное счастье, состояние будды".

Итак, начиная медитацию о сострадании, нужно сосредоточиться только на каком-то одном существе, охваченном страданием. Затем постепенно упражняй ум, пока не сможешь охватить мыслью всех живых существ. Если же вместо такой медитации ты ограничишься просто общим и расплывчатым представлением о всеобъемлющем сострадании, то не достигнешь совершенства в этой практике.

В медитации о сострадании удели особое внимание страданиям и тяготам собственных коров, овец, лошадей и других домашних животных. Мы даже не замечаем, что наши домашние животные страдают, когда мы подвергаем их мучениям, которые сродни мукам ада: протыкаем им ноздри, холостим, выдергиваем шерсть, выпускаем кровь и т. д. Если как следует разобраться, окажется, что причина равнодушия к их страданиям заключается в том, что мы не медитировали о сострадании.

Только подумай: выдерни сейчас кто-нибудь у тебя даже одну прядь волос, ты не стал бы терпеть, а вскрикнул от нестерпимой боли. Сами же мы безжалостно выдергиваем у яков всю шерсть , накручивая на палку, после чего остается красная кровоточащая проплешина. На месте каждого вырванного волоска сочится капля крови. Страдая от невыносимой боли, животные стонут, но нам и невдомек, что им больно. Скорее, мы будем жаловаться, что у нас болят ладони, натертые [от такой работы].

Точно так же, путешествуя верхом, всадник, отсидев зад, садится на коня боком. Но и тогда ему в голову не придет поинтересоваться, не болит ли что-нибудь у лошади. Когда она в изнеможении уже не может бежать быстро, хозяин считает, что ей просто не хочется этого делать из-за упрямства. Он злится и бьет лошадь, ничуть ее не жалея.

Когда собираются резать овцу, ее сначала выволакивают из стада, отчего ею овладевает ужас. Хватая, ей наносят кровавую рану. Затем ее швыряют [наземь] спиной вниз, связывают ноги веревкой, а морду - бечевкой, чтобы она не могла дышать. Если же животное не сразу умирает в муках агонии, злосчастный мясник выходит из себя и пинает его: "Никак не издохнешь!" Едва животное умрет, мясник сдирает с него шкуру и вынимает внутренности.

Одновременно он выпускает кровь у другой [живой] овцы, забирая столько, что она едва держится на ногах. Кровь живого и мертвого животных смешивают и наполняют ими кишки, вынутые у мертвого, а затем варят получившуюся колбасу и едят. Те, кто способен на такое, похожи на настоящих служителей ада!

Внимательно обдумывай все это и осознавай, как страдают животные. Представь, как бы ты чувствовал себя на их месте! Зажми нос и рот руками, побудь так некоторое время, и ты почувствуешь, каковы их страх и страдание. Как следует это осознав, проникнись жалостью ко всем живым существам, без передышки терпящим ужасные страдания. Медитируй снова и снова, думая: "Как бы мне хотелось обрести способность защищать от страдания живых существ!"

Предполагается, что ламы и монахи больше других людей наделены добросердечием и состраданием. Но это вовсе не так. В этом они еще хуже мирян. Причина, по которой у них нет ни капли добросердечия и сострадания, заключается в том, что близится конец эпохи Дхармы и наступают времена, когда демонов-людоедов почитают священнослужителями.

В древности наш гуру Будда Шакьямуни отказался от своего царства, он расстался с ним без сожаления, словно с плевком, и стал монахом. В сопровождении учеников, которые были архатами, он ходил пешком с монашеским посохом и чашей для подаяния и собирал милостыню. Почему у него не было даже верхового коня, не говоря уж о вьючных лошадях и мулах? Не потому, что у него не было средств на какую-нибудь старую лошадь, а потому, что он знал, что, с точки зрения Дхармы, причинять страдание животным недопустимо.

В наше время, когда почтенные монахи отправляются выполнять ритуалы для своих благотворителей и других людей, каждый едет верхом на яке. [Вместо узды] в ноздри животному продета грубая веревка из ячьего волоса. Когда монах едет верхом, он с силой тянет узду то влево, то вправо, отчего она врезается яку в ноздри. Когда боль становится невыносимой, старый як бросается в сторону, но монах со всей силы бьет его по крестцу кнутом из полосок кожи.

Когда от нестерпимой боли, причиняемой побоями, як пускается вскачь, монах натягивает узду, продетую в нос, а когда як останавливается, его снова бьют. Всю дорогу як страдает то от одной муки, то от другой, пока все его изможденное тело не начинает невыносимо болеть. Он тяжело дышит, пот льется с него градом, язык вываливается изо рта. Когда животное уже не в силах идти, монах возмущается, почему як так плохо себя ведет. В ярости он снова начинает бить животное по бокам рукоятью кнута. Он бьет с такой силой, что палка ломается пополам. Засунув обломки себе за пояс, монах хватает камень и, сидя в седле, оборачивается назад и колотит старого яка по торчащим костям. А вся причина в том, что в сердце у монаха нет ни капли сострадания.

Теперь представь, что ты и есть этот старый як. На спину тебе навьючили непосильно тяжелый груз. Сквозь ноздри продели веревку. По бокам бьют палкой. По ребрам колотят большими стременами. Все твое тело ломит от боли. Не получая никакой передышки, ты должен идти то в гору, то вниз по крутому склону, перебираться через реки и долины. Подумай, как бы ты страдал от боли, голода и жажды, если бы тебя заставили идти от зари до позднего вечера, не давая ни крошки еды, как это было бы для тебя тяжко и мучительно. Если поразмышляешь об этом, поставив себя на место яка, у тебя обязательно появится сильное, острое сострадание.

Те, кого называют ламами и монахами, также слывут защитниками, покровителями и друзьями всех живых существ. Однако они благоволят только к тем, кто их кормит и поит, к тем, кто берет их сторону. Они дают им посвящения и благословения, молятся, прося для них покровительства и защиты. В то же время, они считают своими врагами прет и злых духов, которые родились таковыми вследствие своей неблагой кармы. Такие ламы ненавидят подобных существ и используют против них мантру, в которой есть слова: "Убивай их!", "Рази их!", - и делают жесты, будто действительно кого-то бьют.

Если лама считает, что вредоносных духов нужно бить и уничтожать, следовательно, его ум полностью пристрастен - в нем еще не зародилось беспристрастное сострадание. Если как следует разобраться, вредоносные духи заслуживают большего сострадания, чем благодетели, поскольку ими движет их неблагая карма. Рождаясь претами, они испытывают постоянные муки голода, жажды и изнеможения. Во всем они видят себе угрозу.

Поскольку их сердца полны ненависти и вражды, большинство из них сразу после смерти попадает в ад. Кто же может заслуживать большего сострадания, чем они? Ведь благодетель, даже страдая от боли или мук, скорее, исчерпывает неблагую карму, чем ее накапливает, тогда как вредоносные духи своими враждебными помыслами творят для себя неблагую карму и ввергают себя в самые глубины низших миров.

Поэтому, когда Будда, обладавший искусными средствами и состраданием, говорил о применении против вредоносных духов жестких, сильнодействующих методов, он делал это из великого сострадания к ним. Так любящая мать может отшлепать своего непослушного ребенка. Ритуал освобождения дозволено выполнять тому, кто может остановить существ, которые лишь вредят и творят зло, дабы они впредь не накапливали дурной кармы, - тому, кто может перенести их сознание в чистые миры.

Но разве Будда учил угождать благотворителям, монахам и всем тем, кого считаешь своими сторонниками, и развивать в себе враждебность ко всем тем, кого считаешь своими противниками, - защищать одних и нападать на других? До тех пор пока нами правят чувства привязанности и ненависти, тщетно пытаться изгонять или побеждать вредоносных духов, у которых нет материального тела, - они не будут повиноваться и лишь причинят еще больше вреда. Но даже при отсутствии привязанности и ненависти с такими богами и демонами невозможно справиться, если считать их реально живущими существами и желать, чтобы они куда-то удалились.

В древние времена, когда Джецун Миларэпа жил в пещере Кюнги Дзонг, что в долине Чонг, царь демонов по имени Винаяка сделал так, что в жилище Миларэпы появились пять призраков странствующих аскетов-индийцев, а глаза у них были величиной с блюдце. Как ни молился Джецун своим гуру и йидаму, призраки не исчезали. Даже повторяя гневные мантры и представляя себя в образе йидама, Миларэпа не мог добиться, чтобы они ушли.

Тогда он подумал: "Марпа из Лходрага показал мне, что все явления вселенной - это ум, а природа ума пустая и ясная. Бессмысленно желать ухода этих мешающих и вредящих духов, принимая их за неких внешних существ". В нем родилась непоколебимая уверенность в воззрении, благодаря которому он понял, что боги и демоны - это творения его же собственного ума, и тогда он вошел в свою пещеру. Тут демоны, закатив глаза, в страхе бежали.

О том же спела ему Горная Демоница:

Демон твоих склонностей рождается из твоего же ума.
Если абсолютная природа ума не познана,
Я не уйду просто потому, что ты мне велишь.
Если не осознаешь, что твой ум пуст,
То кроме меня здесь будет множество демонов.
Если же узнаешь природу своего ума,
Враждебные причины станут дружественными.
И даже я, Горная Демоница, стану тебе служить.

То есть, если нет твердой уверенности в воззрении, помогающем понять, что боги и демоны - это представления твоего ума, как можно покорить их с помощью гнева?

Когда ламы и монахи навещают своего благотворителя, сколько бы овец он ни забил для их угощения, они едят с радостью, без малейшего сожаления. В частности, выполняя ритуалы для охранителей, делая им подношения и т. п., они требуют чистого мяса и считают таковым еще теплую, кровоточащую плоть и жир только что убитого животного. Все торма и другие составляющие подношения, украшенные таким мясом, считаются самыми замечательными. Такое может быть сообразно с верованиями бонпо или тиртхиков, но никак не с учением Будды.

Если человек принял прибежище в Дхарме Будды, он никогда не должен причинять вреда живым существам. Если же он причиняет им вред повсюду, где бы ни появился, убивая их и наслаждаясь их мясом и кровью, разве это не нарушение обета прибежища? Особенно в Махаяне бодхисаттва должен быть опорой и защитой бесчисленных живых существ.

Но может ли быть более тяжкое преступление, если у "защитника" нет ни капли сострадания к несчастным существам, которых нужно защищать, если для такого "бодхисаттвы" убивают его подзащитного, чтобы приготовить яства из его плоти и крови, и "защитник" охотно их поедает, громко чавкая от удовольствия? В коренных текстах Ваджраяны говорится:

Да простят нам дакини святых мест,
Если мы вызвали неудовольствие у сингха и трамэн ,
Поднеся мясо и кровь не в соответствии с наставлениями!

Правильное подношение мяса и крови нужно выполнять так, как это предписано в коренных текстах Тантры. Согласно этим текстам,
Внешнее пиршественное [подношение] -
Это предназначенные для еды и питья
Пять видов мяса и пять нектаров.

Пять видов мяса, предназначенных для поддержания самаи, - это мясо человека, лошади, собаки, слона и коровы, то есть тех, кого не убивают ради еды. Эти пять видов мяса не загрязнены неблагими действиями, а потому такое подношение соответствует наставлениям.

Если же, руководствуясь двойственными представлениями о чистом и нечистом, считать мясо человека, собаки и т. д. нечистым, а сочное, жирное мясо животных, только что забитых для употребления в пищу, чистым, это будет подразумевать приверженность к представлениям о чистоте и нечистоте, противоречащим самаям принятия:

Смотреть на объекты пяти самай принятия
Как на чистое и нечистое или бездумно ими наслаждаться...
Даже пять приемлемых видов мяса можно использовать только при условии, если пищу преображают в нектар и выполняют это в уединении, дабы осуществить желаемую цель практики. Если же наслаждаться вкусом мяса беспечно и где попало , питая к нему привязанность, это называется "неразборчивое потребление, противоречащее самаям принятия". Следовательно, "чистым мясом" следует считать не мясо животных, забиваемых специально для стола, а мясо животных, которые в соответствии со своей кармой умерли от старости, болезни или погибли от несчастного случая.

Если же на мандалу поставить теплое мясо и кровь только что забитого животного, то, как сказал Дагпо Ринпоче, божества мудрости лишатся чувств. Кроме того, говорят, что предлагать мясо и кровь забитых животных приглашенным божествам мудрости - все равно что убивать детей на глазах родителей. Будут ли счастливы родители, если пригласить их на пир, где им подадут мясо собственных детей? Как мать любит свое единственное дитя, так будды и бодхисаттвы любят в равной степени всех живых существ трех миров. Поэтому будд никак нельзя порадовать подношением мяса и крови животного, павшего жертвой своей неблагой кармы.

Шантидэва сказал:
Как нас не может радовать вид человека,
Охваченного пламенем,
Так Милосердных не радуют страдания,
Причиняемые живым существам.

Следовательно, если мясо и кровь забитых животных употребляют в пищу и в качестве подношения, дабы ублаготворить божеств и т. п., то, поскольку все божества мудрости и божества - охранители Дхармы являются бодхисаттвами, они не только откажутся от такого подношения, но даже не приблизятся к похожему на мясную лавку месту, где его совершают. На такое пиршество собираются лишь свирепые духи, которым нравится теплая плоть и кровь убитых животных и которые всегда норовят причинить вред живым существам.

Недолгое время такие духи будут приносить небольшую пользу тому, кто выполняет подобное кровавое подношение. Но поскольку эти духи постоянно стараются причинить вред живым существам, они могут наслать внезапные бедствия и болезни. Тогда тот, кто привык делать кровавое подношение, снова подносит мясо и кровь, и это опять влечет за собой кажущееся, временное облегчение.

Получается, что любитель кровавого жертвоприношения и злой дух становятся друзьями и соратниками, неразлучными, словно хищники, рыщущие в поисках добычи, чтобы пожирать мясо и грызть кости.

Поскольку ум практика, занимающегося кровавыми жертвоприношениями, одержим злыми духами, он растрачивает все накопленное ранее чувство неприятия сансары и разочарования в ней, всю свою веру, чистое видение и интерес к Дхарме. Пусть хоть сам Будда пролетит перед ним в небе, это не прибавит ему веры. Даже вид животного с вывалившимися внутренностями не возбудит в нем сострадания. Словно воинственный ракшас с багровым лицом, исполненным гнева умом и жестоким сердцем, он всегда ищет виновного. Водя дружбу со злыми духами, он заносчиво полагает, что его слова и благословения обладают большой силой.

После смерти такой практик, будто брошенный камень, сразу же оказывается в аду. Или же, если груз его неблагой кармы еще не полон, он рождается прислужником какого-нибудь злого духа, похищающим жизненную силу других существ, либо хищником: коршуном, волком и т. п.

В древности, во времена правления дхармараджи Трисонг Дэуце-на, бонские жрецы выполняли для блага царя ритуалы с подношениями мяса и крови. Гуру Падмасамбхава - Второй Будда, великий пандита Вималамитра, великий кенпо Бодхисаттва и другие переводчики и пандиты были чрезвычайно огорчены, увидев ритуальные жертвоприношения, которые выполняли бонские жрецы.

Они сказали:
У единого учения не может быть двух толкований,
У единой Дхармы не может быть двух способов практики.
Этот бон, противоречащий закону Дхармы,
Еще хуже, чем обыкновенное преступление.
Если здесь дозволено такое, мы вернемся обратно на родину.

Эти пандиты, не сговариваясь, единодушно пришли к одному решению. Несмотря на просьбу царя, они отказались давать учение. Хотя им подали угощение, они отказались есть.

Если в наше время, объявляя себя последователями тех пандит, сиддх и бодхисаттв, мы выполняем ритуалы Тайной Мантры точно как же, как ритуалы бона, и причиняем вред живым существам, то тем самым наносим ущерб Дхарме Будды и позорим ее. Такие действия приведут нас и других в ад.

Поэтому, если ты всегда занимаешь самое скромное место, одеваешься просто, по мере сил помогаешь всем живым существам и стараешься сосредоточиваться исключительно на развитии в себе добросердечия и сострадания, пока эти качества не упрочатся в твоем уме, этого будет достаточно, даже если у тебя нет возможности делать высокие практики: читать молитвы, накапливать заслуги и выполнять ритуалы.

В сутре Дхармасангити говорится:
Тому, кто желает обрести состояние будды, нужно изучить не множество Дхарм, а только одну. Какую? Великое сострадание! Тот, у кого есть великое сострадание, держит на ладони всю Дхарму Будды.
Давным-давно к геше Тонпе пришел монах - ученик Трех Братьев и Кхампа Лунгпы.

- Что поделывает Потова? - спросил Тонпа.
- Учит Дхарме сотни монахов.
- Совсем неплохо, - заметил Тонпа, - даже замечательно. А чем занимается геше Пучунгва?
- Создает три разновидности символов [Дхармы] на собствен ные средства и пожертвования других.

Тонпа одобрительно отозвался и об этом, а потом спросил:

- А что делает Гонпава?
- Постоянно медитирует, - ответил гость.
- Чудесно! А как Кхампа Лунгпа?
- Ничего не делает! Живет один в глуши и только все время плачет, накрыв голову.

При этих словах Тонпа снял головной убор, сложил ладони у сердца и, залившись слезами, произнес:

- Он по-настоящему практикует Дхарму. Я мог бы сказать об этом много хорошего, но знаю, что ему бы это не понравилось.

Когда Кхампа Лунгпа плакал, накрыв голову, он делал это потому, что был целиком поглощен мыслями о несчастных, мучающихся страданиями сансары.

Однажды, когда Ченнава рассказывал о разных причинах того, почему так важны добросердечие и сострадание, Лангри Тангпа простерся перед ним и воскликнул:

- Отныне я буду медитировать только о добросердечии и сострадании!
Геше [Ченнава] обнажил голову и трижды повторил:

- Превосходная новость!

Даже для очищения от неблагих действий и омрачений ума нет ничего лучше сострадания. Когда-то давно в Индии святое учение Абхидхармы трижды подверглось нападкам со стороны тиртхиков и чуть было не исчезло. Тогда монахине-брахманке по имени Пракаша-шила пришла на ум такая мысль: "Поскольку я родилась женщиной, низкое положение не позволит мне в одиночку убрать препятствия, вставшие перед Дхармой. Нужно соединиться с мужчинами и родить сыновей, которые следовали бы Дхарме и сделали так, чтобы Абхи-дхарма снова расцвела". От ее союза с кшатрием родился Арья Асан-га, а от брахмана она родила Васубандху.

Когда сыновья подросли, они стали спрашивать мать, чем занимаются их отцы, на что та ответила:
- Вы родились не для того, чтобы идти по стопам отцов, а для того, чтобы распространять учение Будды. Изучите Дхарму и позаботьтесь о том, чтобы наступил новый расцвет святого учения Абхидхармы.

Васубандху отправился в Кашмир изучать Абхидхарму у Сангха-бхадры. Асанга же подумал, что будет лучше отправиться на гору Куккутапада, встретиться с Буддой Майтреей и получить у него наставления. Так он и сделал. Шесть лет, претерпевая тяжкие лишения, он созерцал Будду Майтрею, но не получил даже благоприятного сновидения. Решив, что ему не удастся достичь цели, он в унынии покинул те края. На пути ему повстречался человек, который тер толстый железный стержень мягкой хлопковой тканью.

- Что ты делаешь? - спросил Асанга.
- У меня нет иголки. Хочу ее сделать, вот и тру железо, чтобы стереть лишнее.

Асанга подумал: "Сколько ни три толстый железный стержень мягкой тряпкой, иглы все равно не получится - разве что лет через сто, да только люди так долго не живут. Мирской человек так тяжко трудится над ничтожной задачей, а мне не хватает усердия для практики благородной Дхармы!" Он вернулся и еще три года предавался медитации, но не получил ни малейшего признака успеха. Тогда он подумал, что наверняка никогда не достигнет цели, и решил уйти.

Когда он проходил мимо огромной каменной горы, которая, казалось, упиралась в небо, ему снова встретился какой-то человек: он окунал в воду перо и хлестал им по скале.

- Зачем ты это делаешь? - спросил Асанга.
- Эта гора слишком высока, и солнце никогда не попадает в мой дом, который стоит к западу от нее. Вот я и решил ее хлестать, пока она не искрошится.

Асанга вновь мысленно укорил себя и вернулся назад. Он продолжал медитацию еще три года, но даже не увидел ни одного благоприятного сна. Удрученный, с мыслью том, что теперь уже никогда не сумеет достичь цели, он покинул свое убежище.

На дороге он увидел собаку, хромую на обе задние ноги. Хотя вся задняя половина ее тела кишела червями, она все еще была полна злобы. Волоча зад и упираясь передними лапами, она, похоже, была готова броситься на Асангу. При виде ее Асангу охватило нестерпимо острое чувство жалости. Он отрезал кусок собственной плоти и накормил им собаку, а затем решил избавить ее от червей. Но он побоялся, что раздавит их, если будет вытаскивать руками.

Решив слизывать червей языком, он, пригляделся и увидел, что вся задняя часть собачьего тела покрыта отвратительным гноем. Не в силах вынести этого зрелища, он закрыл глаза и высунул язык. Однако его язык коснулся не тела собаки, а земли! Открыв глаза, Асанга увидел, что перед ним не собака, а Будда Майтрея, излучающий ослепительное сияние.

- Как ты жесток со мной! - воскликнул Асанга. - Почему ты не являлся мне все это время!
- Дело не в том, что я тебе не являлся. Просто из-за своих тяжких омрачений ты меня не видел, хотя мы с тобой никогда неразлучались. Благодаря двенадцати годам, проведенным в медитации, твои омрачения стали немного легче, поэтому ты и увидел меня в облике собаки. Поскольку как раз сейчас в тебе родилось великое сострадание, твои омрачения очистились без остатка и ты по-настоящему видишь меня. Если не веришь, посади меня на плечо и покажи народу.

Тогда Асанга посадил Майтрею на правое плечо и пошел на рыночную площадь, где стал спрашивать каждого прохожего, что он видит у него на плече? Все говорили, что там ничего нет. Только одна старушка, омраченность которой была не так тяжела, сказала: "У тебя на плече гниющий собачий труп".
Затем Майтрея взял Асангу на небеса Тушита и там дал ему "Пять учений Майтреи" и другие учения. Возвратившись в мир людей, Асанга широко распространял учения Махаяны.

Итак, для очищения накопленных неблагих действий нет лучшей практики, чем сострадание. Это надежное средство, помогающее развить в уме непревзойденную бодхичитту. Следовательно, необходимо всеми силами стараться медитировать о сострадании.

Кроме того, говорится, что примером для медитации о сострадании должны служить [чувства] безрукой матери, у которой единственного ребенка уносит река. Аюбящая мать испытывает невыносимую тоску. Поскольку у нее нет рук, она не может спасти дитя, вытащив его из воды.

У нее остается одна-единственная мысль: "Что делать? Как его спасти?" С разрывающимся сердцем она бежит за ним, рыдая.

Точно так же всех живых существ трех миров уносит река страдания. Хотя тебя переполняет невыносимое сострадание к тем, кто тонет в океане сансары, у тебя нет сил, чтобы защитить их. Следует думать о своей беспомощности, от всего сердца молиться Гуру и Трем Драгоценностям и медитировать [о сострадании].

1.4. Медитация о сопереживании радости

Представь существо благородного происхождения, обладающее властью, богатством, удачей и т. п., которое безбедно и счастливо живет в одном из высших миров, наслаждаясь долголетием и процветанием в окружении многочисленной свиты. Не испытывая никакой зависти и ревности, желай ему вдобавок наслаждаться могуществом и славой наивысших миров, безмятежностью, несравненной мудростью и другими совершенствами. Снова и снова думай о том, как был бы ты счастлив, если бы все живые существа смогли обрести такое же положение.

Для начала, чтобы легче развить такое отношение, думай о своих родственниках, друзьях и подобных людях, которые образованны и живут в довольстве и счастье, и размышляй о том, как ты рад за них. Приучив к этому свой ум, медитируй [о сопереживании радости] по отношению к людям, к которым не питаешь никаких чувств [которые тебе не друзья и не враги]. После этого [думай] обо всех своих врагах, особенно о тех, кому ты завидуешь. Искорени недоброжелательство к другим [порождаемое завистью к их] здоровью, богатству, мудрости и развивай в себе непревзойденную радость по поводу всех аспектов их счастья. В заключение пребывай в состоянии за пределами умственных представлений.

Поскольку радость пребывает в уме, свободном от зависти, необходимо освоить все способы и средства, чтобы приучить ум не питать завистливых мыслей. В частности, бодхисаттвы, сыны будд, развивают в себе бодхичитту на благо всем живым существам, дабы они смогли обрести вечное счастье состояния будды и временное счастье высших миров богов и людей.

В таком случае как можешь ты не радоваться, когда живые существа наслаждаются ничтожно малой частицей благих качеств или богатства, заработанных совершёнными в прошлом действиями? Если твой ум загрязнен завистью, ты не сможешь увидеть добрые качества в других и накопишь неблагие поступки.

В древности, когда Джецун Миларэпа был на вершине славы, распространяя учения, один ученый знаток логики, которого звали Дарло, воспылал завистью и решил померяться с ним силой. Хотя Джецун Миларэпа показал ему свои способности - ясновидение и чудотворство, они не произвели на Дарло должного впечатления и он продолжал спорить с Миларэпой и хулить его. Из-за этого Дарло впоследствии родился злым духом.

И когда другой знаток логики, геше Цагпува, попытался отравить Джецуна Миларэпу, это тоже было вызвано завистью.

Таким образом, завистливый человек не может обрести освобождение, пусть ему явится хоть сам Будда: ведь если ум исполнен зависти, он не воспринимает достоинств других людей. А если человек не видит чужих достоинств, в нем не родится ни капли веры. Без веры же не будет и возможности получить милость и благословения.

У Будды было два двоюродных брата: Дэвадатта и Сунакшатра. Но из-за того, что их ум снедала зависть, они не обрели ни капли веры в Будду. Поэтому, хотя они провели рядом с Буддой всю жизнь, у него не было возможности их освободить. Мало того, если постоянно быть недоброжелательным, то, даже не причиняя никому никакого вреда, все равно накопишь тяжкий груз неблагих последствий.

Некогда жили два знаменитых геше [соблюдавших обет безбрачия], которые все время соперничали. Один из них прослышал, что У другого есть женщина, и велел своему ученику-монаху:

- Приготовь хороший чай, потому что у меня есть хорошая новость.
Приготовив и подав чай, ученик спросил:

- Какую же новость вы услышали?
- Говорят, у моего соперника есть женщина!

Рассказывают, что [учитель] Кунпанг Дракгял, услышав эту историю, помрачнел и спросил:

- Кто же из двух геше совершил более тяжкий проступок?

Итак, если будешь постоянно питать зависть и ревность, от этого тебе не будет лучше, а сопернику хуже. Ты лишь накопишь неблагую карму. Отказавшись от таких мыслей, всегда от всего сердца радуйся благам других людей: их знатности, крепкому здоровью, богатству, учености и т. д. Напоминай себе: "Как я рад, что есть люди с такими замечательными качествами! Насколько я был бы еще счастливее, если бы эти достоинства только возрастали, если бы эти люди обрели совершенное бесстрашие и изобилие". Размышляй об этом от всего сердца.

Истинную безграничную радость сравнивают с радостью верблюдицы-матери, нашедшей своего потерявшегося верблюжонка. Из всех животных верблюды отличаются особенной любовью к своим детенышам. Соответственно, столь же велико горе верблюдицы, потерявшей верблюжонка, и безмерна радость, когда она его находит. Учись развивать в себе такую радость.

Итак, четыре безмерных качества - это безошибочный источник, из которого в твоем уме возникает совершенная бодхичитта. Поэтому важно развивать их, пока они не укоренятся в твоем уме. Смысл четырех безмерных качеств, если объяснить его самым понятным образом, заключается в добросердечии. Всегда и при всех обстоятельствах старайся сохранять добросердечие.

Однажды у Атиши заболела рука. Он положил ее на колени к Дромтонпе и сказал: "Прошу, благослови мою руку, ведь у тебя доброе сердце". Он всегда полагался на доброе сердце. Вместо обычного приветствия он говорил: "Доброе ли у тебя сердце?" Его главным наставлением было: "Будь добросердечен!"
Именно добрые и недобрые намерения определяют силу кармы и то, будет она благой или неблагой. Если у тебя благое намерение, все действия твоих тела и речи будут благими.

Об этом говорилось в упоминавшейся истории о подметке, которой накрывали са-ца. Действие, которое кажется благим, может оказаться неблагим, если за ним кроется неблагое намерение. Поэтому приучайся всегда и при всех обстоятельствах иметь благие намерения. Сказано:

Если намерение благое, благими будут бхуми и пути.
Если намерение дурное, дурными будут бхуми и пути.
Поскольку все зависит от намерений,
Всегда старайся зарождать благое намерение.

Каким образом при условии благого намерения бхуми и пути, которыми ты следуешь, становятся благими, [видно на примере следующих историй]. Однажды старушка с дочерью, держась за руки, переходили вброд большую реку, и их понесло течением. Мать подумала: "Пусть бы меня унесла эта река, лишь бы это помогло дочке спастись!" А дочь подумала: "Только бы матушка не утонула, а со мной будь что будет!" Обе они погибли, но благодаря добрым взаимным помыслам переродились в небесной обители Брахмы.

А еще как-то раз в старые времена семеро путников - шесть монахов и один посыльный - переправлялись на плоту через реку Джаса [в Тибете]. Когда они миновали четверть пути, перевозчик сказал: "Плот перегружен. Если кто-то умеет плавать, пусть прыгнет в воду, иначе я сделаю это сам, а один из вас должен будет взяться за весла".

Однако не оказалось никого, кто умел бы плавать или обращаться с веслами. И тогда посыльный прыгнул в воду, сказав: пусть лучше я один погибну, зато другие спасутся. В этот миг пролился легкий дождь и появилась радуга. Хотя посыльный не умел плавать, он оказался целым и невредимым на другом берегу реки. Дело не в том, что он в прошлом практиковал Дхарму, - даже единственная благая мысль мгновенно принесла благие последствия.

Каким образом при условии неблагого намерения бхуми и пути, которыми ты следуешь, становятся неблагими [видно на примере следующих историй]: Один нищий улегся спать на пороге главных врат царского дворца. Его одолевала мысль: "Вот было бы счастье, если бы у царя голова слетела с плеч и царем стал я!" На следующее утро, когда нищий крепко спал, царь выехал на своей колеснице, и бедняге колесом отрезало голову.

Цель изучения Дхармы в том, чтобы наблюдать свой ум, никогда и ни при каких обстоятельствах не забывая о внимательности и бдительности. Если этого не делать, можно из-за привязанности и беспричинной ненависти легко накопить ужаснейшие неблагие последствия. Оттого, что нищий желал невозможного, последствия его неблагой кармы созрели незамедлительно. Ведь у царя, мирно и покойно спавшего во дворце на роскошной постели, не было ни малейшей причины расстаться с собственной головой. Даже умри царь именно так, разве не очевидно, что царство перешло бы к его наследнику? Разве не взяли бы власть в свои руки царские советники, нравом не уступающие тиграм, леопардам и медведям? По какой причине трон мог бы достаться грязному попрошайке?

Так что, если не наблюдать со вниманием свой ум, может случиться, что в нем возникнет даже столь нелепая недоброжелательная мысль. Как сказал геше Шавопа:

Дабы не накопить неблагую карму, не предавайся грезам, воображая себя правителем.
Однажды некий благотворитель пригласил Будду с учениками, чтобы поднести им угощение. Кроме них за подаянием пришли двое нищих, из которых один был из рода кшатриев, а другой - из рода брахманов. Юноша-брахман пришел, когда для Будды и его спутников еще только готовили угощение, а потому ничего не получил. Юноша-кшатрий подождал, пока угощение подадут всем остальным, а потому ему досталось много остатков хорошей еды из монашеских чашек. Вечером, по пути домой, юноши делились мыслями:

- Будь я богат, - сказал кшатрий, - я всю жизнь одарял бы Будду и всех его учеников одеждой и едой.
Брахман же сказал:

- Будь я царем, я приказал бы отрубить бритые головы этому фанатику и всей его шайке.
Позднее кшатрий оказался в другой стране. Когда он устроился в тени большого дерева, тень над ним оставалась неподвижной, хотя тени от всех остальных деревьев перемещались. В то время умер тамошний царь, не оставив наследника, а потому все были заняты поисками человека удачливого и со счастливой судьбой, чтобы сделать его своим царем.

Они наткнулись на юношу, который так и спал в тени дерева, хотя время уже перевалило за полдень. Его разбудили, препроводили во дворец и объявили царем. Впоследствии он оказывал почести Будде и его ученикам именно так, как хотел.

Есть и другая история, о том, как брахман лишился головы, когда на него, спящего, случайно наехала колесом проезжавшая мимо повозка.

Если научишься всегда быть доброжелательным, в этой жизни все твои желания исполнятся. Милостивые божества будут тебя защищать, а все будды и бодхисаттвы ниспошлют благословения. Все твои действия станут благими, а смерть не будет сопровождаться страданиями. В следующей жизни ты переродишься в мирах богов или людей и в конце концов обретешь состояние будды. Очень важно постоянно проверять свои помыслы и учиться развивать доброжелательство, вместо того чтобы выполнять напоказ множество благочестивых действий: класть земные поклоны, обходить по кругу святыни, молиться, повторять мантры и т. д.