Яблоков Максим - НЕЖИВОЕ ЖИВОЕ

Недавно в зарубежной печати проскочила заметка об одной из перспективных разработок Пентагона. Если верить публикации, американские военные хотят поручить сбор данных о пыли как о возможном противнике. Кристаллики кремнезема распыляются над территорией противника. По отдельности каждый микрочип представляет собой всего лишь пылинку, но все вместе они не только собирают информацию о том, где именно рассредоточена военная техника и живая сила противника, но и классифицируют ее: «Здесь проехал танк. А там прошла рота солдат».

Такая «разумная пыль», как полагают, может поступить на вооружение уже в ближайшие десятилетия, подтверждая тем самым предвидение фантастов, утверждающих, что в принципе жизнь и разум во Вселенной могут строиться не только на биологической, но и, скажем, на кристаллической основе.

Известный наш геолог академик А.Е. Ферсман всерьез полагал, что камни тоже живые. Только их время жизни значительно отличается от нашего, вот мы и не замечаем перемен, происходящих с ними. Между тем камни, как и люди, тоже рождаются, живут и умирают.

Эта мысль неоднократно варьировалась фантастами. Одни предполагали, что разумными могут оказаться облака космической пыли, там и сям разбросанные по просторам космоса. Другие предпочитали не отрываться далеко от нашей планеты и описывали существование этаких каменных истуканов, для которых наше столетие — всего лишь секунда. И мы не замечаем их жизни, а они — нашей.

Некоторые шли еще дальше и выдвигали смелое предположение, что даже сама наша планета — живое существо. Вспомним хотя бы профессора Челленджера, описанного пером Конан Доила в рассказе «Когда Земля вскрикнула». И эта идея нашла себе блестящее подтверждение в научной концепции соотечественника чудаковатого Челленджера — современного британского геолога и химика Джеймса Лавлока. «Земля, — пишет он, — является матерью всего живого, что питает, защищает и пестует бессчетных своих отпрысков».

Ныне к уже сказанному мы можем добавить, что идея эта, оказывается, не так уж нова. Немецкий астроном Иоганн Кеплер еще в начале XVII века утверждал, что Земля, как и остальные небесные тела, являет собой живое существо.

Ныне к тому же выводу, но со своих позиций приходят современные исследователи. Применив аппарат теории вероятности, ученые посчитали, что для случайного возникновения жизни на нашей планете потребовалось бы не менее 100 млрд лет. А вся наша Вселенная, как известно, существует не более 20 млрд. (Некоторые даже говорят о возрасте 14—16 млрд лет.) Из этого следует, что жизнь должна была существовать еще до начала Вселенной. И эта крамольная мысль, как ни странно, получает все новые и новые косвенные подтверждения. Скажем, в свое время Дарвин предполагал, что жизнь на нашей планете зародилась в море примерно 2,5 млрд лет назад. А ныне найдены горные породы с остатками бактерий, возраст которых оценивается в 4 млрд лет!

Отсюда выходит, что жизнь на нашей планете появилась практически одновременно с зарождением самой планеты. Или, говоря иначе, и сама планета, и все, что ее окружает, представляет собой разновидности жизни.

Так что гипотеза американского исследователя Ли Смолина, утверждающего, что новые вселенные возникают, словно авто-мобили на конвейере, а точнее — рождаются из черных дыр, что сам космос представляет собой опять-таки гигантский живой организм, получает все новые и новые косвенные подтверждения.

Носитель разума — волна?

Британский астроном и писатель Фред Хойл, описавший на страницах своего романа «Черное облако», как межзвездная пелена пылевого облака превращается в живое, разумное существо космических размеров, полагал, что внутри этого диковинного зверя должны быть свои энергетические и нервные центры. Электромагнитные поля пронизывают подобные создания, словно нервы нашу плоть. «Думающие облака» в принципе могли бы даже общаться друг с другом на расстоянии, рассылая по Вселенной пучки направленных радиоволн.

Американский физик Джеральд Фейнберг пошел еще дальше, решив, что в космосе вообще могут существовать «фиктивные формы» жизни. Его «плазмоды», или «плазмоиды», обитают даже в недрах Солнца, где из хаотических столкновений электронов и ионов возникают подвижные; упорядоченные структуры — своего рода «живые существа».

В итоге всех этих предположений профессор Нью-Йоркского университета Р. Шапиро однажды набрался смелости и на коллоквиуме «Биоастрономия — ближайшие шаги», организованном международным астрономическим союзом и международной академией астронавтики в июне 1987 года, заявил во всеуслышание, что гипотеза об универсальности водно-углеродной жизни является одной из «вредных догм», тормозящих прогресс в астробиологии. А в своей книге «Жизнь вне Земли: руководство для разумного землянина» он предлагает такую классификацию возможных форм жизни в космосе:

В этом загадочном объекте, зафиксированном 4 октября 1957 года в Японии, кое-кто из очевидцев увидел «небесного ангела» А может, это был некий плазмоид^?

Так, скажем, академик А.И. Опарин заявил: «Нельзя (как это было совсем недавно) рассматривать жизнь как какую-то неповторимую случайность, как событие, недоступное объективному научному анализу. Напротив, общепризнанным в на-

стоящее время является мнение, согласно которому возникновение жизни представляет собой закономерное событие, обязательную неотъемлемую часть общего развития Вселенной».

А лидеры брюссельской школы синергетики — лауреат Нобелевской премии И. Пригожий и его единомышленники открыли и математически описали неравновесные процессы, происходящие в открытых системах, где при определенных условиях «может из беспорядка возникнуть порядок».

Так что прав, получается, был К.Э. Циолковский, который считал, что большинство планет дозрело в плане появления на них живых существ и что мы окружены не только такими же, как и мы, плотными существами на биологической основе, но и существами «эфирными» В своей работе «Живые существа в Космосе» он отмечал. «Теоретически всякая энергия может поддерживать жизнь: например, энергия движения и вращения планет, сила тяготения, теплота, атомная энергия и другие ее виды».

В 1957 году физик Эверт выдвинул гипотезу, согласно которой могут сосуществовать миры, где основные физические константы принимают любые мыслимые значения. Значит, одновременно с нами существуют миры, где имеется материя самой немыслимой формы. И миры эти, переплетаясь, иногда проявляют себя в виде всевозможных «чудес». НЛО — лишь одно из проявлений многообразия окружающей нас реальности.

«Мы окружены энергиями, которые видеть не можем, — пишет известный американский исследователь НЛО Дж. Киль, — и, возможно, из этих энергий формируются объекты, существа и даже целые миры, видеть которые мы не в состоянии Но из-за того, что мы не видим, не слышим и не ощущаем их каким-то образом, не следует, что они не существуют».

Энергия, заключает Дж Киль, электромагнитна по своей природе. Возможно, НЛО, существующие за пределами нашего видимого спектра, могут регулировать свои частоты и выходить из своего электромагнитного спектра так же, как мы, вращая ручку настройки приемника, идем от станции к станции по шкале радиочастот. Когда частоты НЛО приближаются к видимой части спектра, то, входя в него, они должны казаться фиолетовыми шарами. Идя дальше по шкале, они изменят цвет на голубой, а затем на зеленовато-голубой.

Дж. Киль классифицировал эту часть светового спектра как входное поле НЛО. Когда объекты начинают перемещаться в наших координатах времени и пространства, они уходят с высоких частот, идя от ультрафиолетовой к фиолетовой части спектра, а затем к зелено-голубой. Когда же они стабилизируются в нашем трехмерном пространстве, то начинают излучать энергию на всех частотах, становясь при этом ослепительно белыми.

В этом состоянии объект проходит всю дистанцию видимости, однако крутое маневрирование, необходимое для входа в наше измерение и выхода из него, требует снова изменения частот, что влечет за собой и изменение цвета. Во многих свидетельствах о приземлениях НЛО говорится, что, перед тем как исчезнуть, объекты меняли свой цвет на оранжевый или ослепительно красный.

Когда объекты садятся, они производят впечатление твердых тел, а свет либо меркнет, либо исчезает вовсе. А при взлете снова начинают светиться. В иных случаях они быстро проходят через все цвета спектра, становятся белыми и следуют по нашему небу, неотличимые от обычных звезд. Поскольку красный цвет чаще всего связан с процессом взлетов и полетов НЛО, этот конец цветового спектра можно было бы обозначить как выходное поле НЛО.

Пытались специалисты составить и каталоги форм, типов НЛО. Чаще всего они содержат летающие кубы, треугольники, многоугольники, сферы, всевозможные шары и фигуры, напоминающие насекомых, медуз и вовсе неведомых существ. Ейть НЛО с антеннами, колесами, крыльями, иллюминаторами, куполами и без всего этого.

А последнее время кое-кто из исследователей стал обращать особое внимание на те свидетельства очевидцев, где говорится: «Вы знаете, у меня такое впечатление, что они — живые!»

Одним из первых к вопросу о «живых НЛО» обратился известный американский ученый-зоолог Айвен Сандерсон, написавший даже книгу «Глазами биолога». Аналогичные взгляды на объекты как на живые организмы разделяют сегодня и другие исследователи.

Новосибирские ученые В. К. Журавлев и А. Н. Дмитриев, проанализировав около двух тысяч сообщений о необычных явлениях 1908 года и результаты исследований многочисленных экспедиций, пришли к следующему выводу о природе «тунгусского дива»:

«Согласно нашей гипотезе, кроме шаровых молний и коро-нальных транзиентов, в космическом пространстве Солнечной системы существуют плазменные объекты, которые могут быть обнаружены в процессе дальнейшего развития космонавтики и астрономии».

Итальянский ученый Л. Бокконе в своей работе «НЛО — скрытая реальность» рассказывает об исследованиях по обнаружению таких образований. Лаборатория Бокконе работала в районе Арен-дано (Италия) на вершине уединенного холма. Для исследований применялись фотометры, термометры, магнетометры, регистраторы альфа-, бета- и гамма- излучений, другая аппаратура, а также живые индикаторы — собаки. При аномальных и необъяснимых отклонениях в показаниях любого из приборов производилась фотосъемка как на обычную, так и на инфракрасную пленку.

Результаты показали, что объекты чаще всего регистрируются в инфракрасной и ультрафиолетовой частях спектра. На основании своих наблюдений группа Бокконе пришла к выводу о существовании «эфирных» форм жизни. По мнению Бокконе, эти «эфирные» объекты — живые существа и связанные с ними феномены не относятся к нашей трехмерной реальности.

Американский физик Фриман Дайсон вообще измыслил неимоверных чудищ, которые занимают все космическое пространство между небесными телами — от одной бесконечности до другой.

Самое интересное, что его гипотеза вполне мирно уживается как с предположением Ли Смолина о том, что вся наша Вселенная представляет собой живой организм, так и с фактическими расчетами, согласно которым получается, что, как минимум, 90% материи вокруг нас астрономами не наблюдается.

Где же она скрывается, эта темная и не скрытая масса? Да в вакууме. Загадочная субстанция, которой заполнено все пространство между небесными телами во Вселенной, не является просто пустотой, как предполагалось еще недавно. Это особая форма существования материи, со свойствами которой нам еще только предстоит познакомиться.

Не случайно даже в физической энциклопедии о данном состоянии вещества сказано достаточно витиевато. Дескать, это «низшее энергетическое состояние квантованных полей, характеризующееся отсутствием каких-либо реальных частиц». Однако физики допускают существование в вакууме неких виртуальных частиц, которые пока не обнаруживаются нашими приборами.

Более того, не породил ли вакуум когда-то Вселенную в целом, как сегодня он рождает частицы? Именно такое предположение еще в 60-е годы XX века выдвинул эстонский академик Г. Наан. Причем мировая пустота, по его мнению, могла породить одновременно пару миров, пару метагалактик, по аналогии хотя бы с рождением вакуумом электронно-позитронной пары виртуальных частиц.

Такая гипотеза, сверх всего прочего, способна как будто объяснить такой трудный и нерешенный до сих пор вопрос: почему знакомый нам мир состоит, насколько можно судить, практически из одного лишь вещества? Ведь скоплений антивещества, несмотря на поиски астрофизиков, не обнаружено ни поблизости от Солнечной системы, ни на дальних окраинах метагалактики. Между тем известные нам физические законы как будто указывают, что при Большом взрыве вещество и антивещество должны были появляться в равных количествах.

Г. Наан пишет: «Грубую модель вакуума можно представить себе как бесконечно большой запас энергии одного знака, компенсируемый таким же запасом энергии другого знака». Два возникших одновременно мира должны были различаться по знакам зарядов (как электрон и позитрон в паре виртуальных частиц). Один из них оказался составленным из вещества, другой — из антивещества. Мы живем в первом (по нашим меркам), но «где-то там», может быть, лежит такой же большой и сложный антимир, без которого не было бы и нашего.

Словом, материальная среда, которая сегодня задает законы «обычному» веществу, начала свои отношения с ним с того, что это самое вещество породила.

Гипотеза эстонского академика, по его словам, отвечает на кардинальнейший вопрос: почему существует Вселенная? Да потому, что «ничто» неустойчиво, и время от времени распадается на «нечто» и «антинечто».-

«Нечто» и «антинечто» обязаны существованием друг другу и вакууму, вместе они образуют Вселенную — такая суммарно-симметричная Вселенная в среднем состоит из одной лишь пустоты.

Причем если идти по этой дорожке до конца, то получается, что где-то там, кроме людей и прочих живых существ, о которых мы ведем разговор, должны существовать еще и антилюди и антисущества.

Первыми попытались это представить себе опять-таки фантасты. Скажем, в романе М. Емцева и Е. Парнова «Море Дирака» его герои обнаруживают, что, обращая в лабораторных условиях виртуальные частицы в реальные, из вакуума можно получать точные копии любых предметов. Воспользовавшись такой случайно представившейся ему возможностью, беспринципный сотрудник научно-исследовательского института изготовляет драгоценные камни и золотые вещи для продажи, а заодно производит денежные купюры, у которых есть только один недостаток — они слишком похожи друг на друга, идентичны в степени, достигнуть которой не в силах даже фабрика «Гознак».

Директор института физики вакуума (в романе) пишет другу в другой город, излагая научные основы вакуумного-, копирования: «...создав достаточно высокие концентрации энергии в хорошем вакууме, нам удастся трансмутировать дираковский виртуальный фон в некоторое число частиц. Источником вещества заданного состава и количества, по идее, могла бы служить любая точка пространства».

Однако гладко было на бумаге. И хотя принципиальных возражений для получения вещества из «ничего» как будто нет, уже первые прикидки показали, что золота на практике таким образом не добудешь. Оно окажется на несколько порядков дороже, чем обычное.

Правда, в придачу к грамму золота будет обязательно получен по той же цене и грамм антизолота — частицы-то рождаются в парах с античастицами. Но, пожалуй, хранение антивещества должно обойтись даже дороже, чем его получение.

Так что же, не черпать нам, выходит, вещество из «моря Дирака», как иногда называют вакуум в память об одном из его первооткрывателей? Как Принципиальную возможность, повторяю, такое исключить нельзя. А практику оставим пока фантастам.

Большинство исследователей предлагают сосредоточить внимание на познании самой реакции аннигиляции, которая происходит при соединении вещества и антивещества. При этом выделяется такое количество энергии, что наши нынешние АЭС, да и все прочие источники энергии оказались бы попросту не нужны.

Именно над этим и работают ныне исследователи в ведущих лабораториях мира. Дело подвигается вперед не так уж быстро. И не только потому, что физиков окружают многочисленные технические проблемы. Их еще обуревают сомнения, сходные с теми, что когда-то тревожили создателей первой атомной бомбы: а не произойдет ли при реакции нечто непредвиденное, отчего может погибнуть весь наш земной шар?

В случае с атомной бомбой все более-менее обошлось. Оказались благополучными и первые попытки столкновения вещества с антивеществом, проведенные европейскими физиками из ЦЕРНа и американскими исследователями из Брукхейвенской национальной лаборатории. Планета уцелела. И даже никаких страшилищ из ускорителя не выскочило.