БЕСЕДЫ О БЕССМЕРТИИ
БЕСЕДА 1
ЧЕЛОВЕК НАМНОГО БОЛЬШЕ ВСЕЛЕННОЙ
Философская мысль не так уж часто совершает открытия, которые имеют непосредственное
отношение к человеку. Ни к обществу, ни к государству, ни к человечеству,
некому безликому и аморфному, что философ и богослов Альберт Швейцер называл
великим обманом, а просто к человеку, к личности, как таковой. А между тем
такое открытие было совершено. Но совершено оно было таким образом, что почти
что никто из ныне живущих на земле людей ничего о нем не знает. Хотя чисто
формально, чисто внешне в учебниках о нем сообщается. Но в каких учебниках?
В учебниках по физике, в книгах по математике, в специальных математических
трудах. В то же время смысл этого открытия отнюдь не сводится ни к физике,
ни к математике, ни к философии, ни к богословию. Он гораздо грандиознее,
гораздо шире и вообще глубже и важнее всякой науки. Фактически это открытие
бессмертия человека. Но какого бессмертия? Не такого, как традиционно понимают:
вот я сейчас живу, вот я умру, а потом наступит жизнь после смерти. Дело в
том, что ведь на самом деле времени, да и пространства, такого, которое возникает
в нашем представлении о бессмертии, о котором я сейчас говорю, не существует.
И чисто теоретически это все знают. Так же как все знают чисто теоретически,
что земля не плоская, а земля - шар, но все-таки в повседневной жизни мы как
бы ходим по плоской'земле. Вот так же люди прекрасно знают, что пространство
и время, которые в нашей психологии отпечатываются, в нашей психике, в нашей
жизни, они иллюзорны, они являются обманом. Это знали и древнеиндийские философы
и мистики, это прекрасно знал Иммануил Кант, который обратил внимание на одну
очень интересную вещь: что самой главной решеткой и самой главной тюрьмой
является для человека именно решетка времени и пространства - три измерения
пространства. И Кант спросил: "Ну почему же не четыре?" Ведь математически-то
и четыре может быть, и пять. Иван Карамазов в разговоре с Алешей Карамазовым
как раз в споре о Боге, о бытии Божием говорит, что он, конечно, не какой-нибудь
примитивный атеист или материалист, который кричит "Бога нет!",
нет, он математик, и как математик он знает, скажем, такую вещь, что существует
не только четвертое измерение, а существует n измерений. Подумайте только
- n измерений! А мы и четвертого не видим. Да что там четвертое, мы и три-то
измерения плохо воспринимаем. Одно измерение - линия, два измерения - это
плоскость, двумерность, древнеегипетское изображение, допустим, древняя византийская
плоскостная икона, плоскостное пространство. Потом аж задохнулось человечество
от восторга, когда вдруг открыло для себя объем. Ну что, казалось бы, такое
- три измерения или два? А что, оно до этого жило не в трех измерениях, в
этом трехмерном объеме не существовало? Существовало. Но на душевном уровне
не воспринимало. Хотя и скульптуры создавались, и храмы возводились в объеме,
все-таки мир был плоским. Когда же появился объем? Объем появился, когда на
плоскости возникла перспектива. Открытие, с которого началась эпоха, именуемая
Возрождение. Человек заметил объем только тогда, когда этот объем был изображен
на плоскости. Вот перед вами плоскость, стена, вы в нее уперлись. Вычерчивается
перспектива (перспектива - это ведь воображаемое, человек вообразить должен,
представить, если не представит, то он не увидит), и открывается бесконечность.
Обычно, когда говорят о вершине этого прорыва, всегда говорят о леонар-довской
"Тайной вечере". Там Христос, апостолы, а там дальше окно и уходящее
вдаль пространство. Кстати, Сальвадор Дали продолжил это открытие, и он уже
и вперед пространство сделал, и уже Христос и апостолы находятся в середине
объема. Не так, как у Леонардо, где объем открывается позади, здесь и впереди,
и позади Христа объем. Открытие третьего измерения как бы продолжается.
Ну, открыли третье измерение. Что это человечеству принесло? Что фундаментально
изменило в его отношении к жизни, к смерти, к бытию? Кое-что изменило. Прежде
всего, он стал по-иному относиться к своему телу, или к тому, что было принято
считать сосудом скверны, греха, чем-то низменным. А тут вдруг К телу начали
относиться как к некому таинственному вместилищу какого-то бесконечного пространства,
потому что объем бесконечен. С открытием третьего измерения перед человечеством
открылась бесконечная перспектива. И вот этот момент открытия бесконечности
сопровождался трагическими для человечества переживаниями, и тут трагические
судьбы, здесь и грандиозные потрясения. Все, казалось бы, началось с такого
невинного математического, астрономического спора, который не выходил на большую
общественную арену, а велся в очень замкнутых пространствах - в монашеских
кельях, в научных дискуссиях между собой, шепотом, на ушко, чтобы, не дай
Бог, быть обличенным в ереси. Тогда польский монах Коперник вдруг пришел к
твердому убеждению на основе древних мистических античных трактатов, что центром
этого бесконечного объема (раз объем, то в нем надо найти какой-то центр,
иначе в нем расплываешься, разлетаешься в разные стороны) является Солнце.
До этого считалось, что в центре мироздания Земля. Земля сотворенная. В центре
Земли - Иерусалим, центром Иерусалима считалась Голгофа, Крест, и вот отсюда
все расходится, к этому все сходится, это центр мироздания. Вокруг этого вращается
Солнце, звезды, все мироздание, вся вселенная вращается вокруг этого. В "Божественной
Комедии" Данте эта особая космология передана. И вдруг оказывается, что
не Земля в центре, а Солнце. И не Солнце вращается вокруг Земли, как это видит
каждый из нас на бытовом уровне, а, наоборот, Земля вращается вокруг Солнца,
чего никто из нас не видит. Приходится удивляться только одному: что Церковь
не обрадовалась этому открытию, а ужаснулась."Ведь на самом-то деле это
подтверждение самых сокровенных мистических знаний, раз зрение человека обманывает
его каждый день... Это замечательно передано в притче, которую зарифмовал
в стихах Пушкин:
"Движенья нет", - сказал мудрец брадатый.
Другой смолчал и стал пред ним ходить.
Сильнее он не мог бы возразить.
Хвалили все ответ замысловатый...
А дальше идет возражение:
Но, господа, забавный случай сей
другой ответ на память мне приводит:
ведь каждый день пред нами солнце ходит,
однако прав упрямый Галилей, -
который сказал вслед за Коперником: "А все-таки она вертится!" -
хотя на суде он все-таки должен был отречься от этого еретического учения.
Так вот, поразительно, что такое опровержение очевидности, такое опровержение
того, что повседневно перед нашими глазами, свидетельствует о чем? О том,
что космическое зрение, космическое видение не очевидно, оно требует человеческого
воображения. И не только человеческого воображения, но и человеческого чувства,
потому что нужно сначала почувствовать бесконечность, чтобы она потом перед
глазами открылась.
Кстати, когда Коперник открыл для себя, что Солнце в центре мира, а вокруг
вращается Земля, еще основы мироздания не были поколеблены. Ну да, Земля вывернулась
как бы из центра, оказалась на периферии, но все-таки есть центр, вокруг которого
все вращается. Куда грандиознее другой переворот - переворот Джордано Бруно.
Это очень крупный мистик, монах, поэт, философ, мученик и, по-моему, святой
человек. Он открыл, что вообще-то центра не существует. Он открыл то, что
другой мистик, Николай Кузанский, сформулировал так: вселенная есть сфера,
где центр везде, радиус бесконечен, а окружность нигде. Попробуйте представить
это, и каждый из вас может оказаться блуждающим центром этой вселенной. Попробуйте
представить себе, что радиус вселенной расходится от вас во все стороны некими
невидимыми, незримыми лучами, и этот бесконечный радиус будет ощупывать всю
эту вселенную, все это мироздание. И в то же время, поскольку этот радиус
бесконечен, а окружность нигде, то вы получаете некое бессмертное, вечное,
бесконечно длящееся пространство. Если при этом вы его еще почувствуете, как
почувствовал его Николай Кузанский, если вы еще и восхититесь им, как восхитился
Джордано Бруно, то вы поймете, почему это знание не просто космологическое,
не просто астрономическое, а мистическое. Человек открыл не бесконечность.
"Бесконечность" - это слово глупое немножечко. Хоть Гегель говорил,
вот "дурная бесконечность", которая повторяется, повторяется, повторяется,
но он ее немножечко оживил: кроме бесконечно повторяющейся, есть бесконечность
некая разнообразная. Это разнообразная бесконечность, где не все повторяется,
а все повторяется на новом витке спирали, но, собственно говоря, большой-то
разницы в этом нет.
Дело в том, что Джордано Бруно, Коперник, Галилей открыли фактически не бесконечность,
они открыли бессмертное тело человека. Может быть, они не очень ясно это сформулировали,
скорее на уровне чувства. Потому что-в то время существовало и до наших дней
существует противопоставление души и тела. А в этом противопоставлении - дикое
недоразумение:
что душа обязательно бестелесна, что тело обязательно бездуховно, что душа
в него как бы привносится извне, а может быть некое тело без души. В том-то
и дело, что, для того чтобы быть, любой предмет должен быть одухотворен, потому
что "быть" значит нести в себе дыхание Божие.
В Библии сказано, что Бог вдохнул душу в Адама и Еву. Но до этого же он вдохнул
бытие во все мироздание, он вдохнул его не просто дыханием, он вдохнул его
словом. "И сказал Бог: "Да будет свет". И стал свет".
Это дыхание - свет. Таким образом, мы знаем и тот радиус бесконечный, о котором
говорит Николай Кузанский. Этот бесконечный радиус - свет. Именно он обегает
всю вселенную, именно он простирается до бесконечности, именно он ощупывает
мироздание. Но есть свет видимый, который мы видим, как свет солнца или как
другие проявления света - все той же энергии. Но ведь есть свет невидимый.
Есть та же самая энергия - Божественная, энергия творения, которая в виде
незримых излучений, которые называют самыми разными словами - нейтринные,
электромагнитные, гравитационные. Это совершенно не важно, какими словами
это все называют и чем на самом деле они являются, пусть в этом разбираются
физики. Но важно, что, кроме видимого света, все мироздание пронизывают незримые
излучения, и эти незримые излучения исходят от нйс с вами. От каждого из нас
они расходятся. В некоторых случаях они видны, как некая аура вокруг человека.
Эта аура была обнаружена при довольно комических обстоятельствах.
Несмотря на то, что человечество во все времена знало, что человек, так же
как звезда, сияет, от него расходится свет, но поскольку этот свет не видим
очами, незрим, то наука примерно до 1983 - 1984 года упорно твердила, что
это все лженаука, и не только в России, но и во всем мире. И только благодаря
опытам, снимкам супругов Кирлиан, которые научились фотографировать это излучение,
исходящее от человека а потом уже при совсем комических обстоятельствах, благодаря
тому, что Брежнев был болен и его лечила своими излучениями экстрасенс Джуна,
ученые возобновили свои исследования. Именно тогда пришла в голову эта гениальная
мысль (как это она раньше не осенила), что если мы направляем спектроскоп
во вселенную, чтобы уловить спектр самых далеких звезд и по этому спектру
определить, какая это звезда, каков ее состав, то почему бы не направить спектроскоп
на человека, ведь человек-то вот он, тут.
Вот догадались наконец направить на человека, и, когда стали его изучать астрономическими
приборами, тут наука наконец сдалась. К середине 80-х годов даже самые закоренелые
материалисты, даже фанатики материализма - марксисты, коммунисты от философии
вынуждены были признать, что от человека исходит сияние. Но опять же, что
это за открытие? Ведь о нем все знали. Ведь на любую икону посмотрите - есть
нимб, есть аура окружающая, семь слоев. В православии она называется мандорла,
в индуизме называется мандала.
В сказках это сияющее тело человека, световое, светоносное, которое так просто
не видимо, но видимо бывает в особых состояниях и при особых обстоятельствах.
В сказках оно Присутствует, как превращение лягушки в царевну, когда она сбрасывает
свою лягушиную - видимую - кожу ночью, когда обычный свет уходит, она превращается
в царевну, облачаясь в свои светоносные одеяния. Причем очень часто после
литературных обработок исчезает самое главное. Ведь не просто царевна - лягушка,
а она ночью мелет звездную муку и печет звездный хлеб, она из лучей ткет лунное
полотно и одевается этим полотном лунным и эту звездную еду она подносит царю.
А в "Сказке о царе Салтане", которую мы знаем в переложении Пушкина,
от этого звездного брака потом родятся дети, у которых во лбу солнце, на затылке
месяц, а по бокам звезды частые. Все это можно рассматривать как метафору,
образ, красивость некую. На самом деле это гораздо больше, чем просто метафора,
просто образ, просто некое украшение. Все дело в том, что человек действительно
может вмещать в себя звезды, солнце, луну и даже всю невидимую вселенную,
огромную бесконечную вселенную, которую открыл в мистическом озарении Николай
Кузанский, и то открытие, что незадолго до смерти решился опубликовать Коперник.
Та самая вселенная, о существовании которой догадывался Галилей, когда сказал:
"А все-таки она вертится". То есть была открыта бесконечность, то,
что мы называем бесконечностью. Если вы эту бесконечность оживите, если она
будет заселена вашим сиянием, а сияние это непростое. Ведь солнце что - просто
так сияет? Нет. То сияние, которое исходит от солнца, и тот спектр, который
исходит от звезд, это результат тех процессов, которые внутри них происходят.
Я сейчас не буду говорить о том, что они чувствуют при этом, потому что и
солнце, и звезды чувствуют то, что чувствует человек. Правильнее сказать так:
звезды и солнце чувствуют нами, людьми. То есть сияние - это видимое человеческое
чувство. Поэтому древнее сопоставление "солнце - сердце, сердце - солнце"
есть грандиозное откровение. Не случайно же солнце называли сердцем Христа.
Не случайно Василий Великий говорил: неправду говорят, что Христа не видно;
посмотрите на небо - вы видите солнце, значит, вы видите лицо Христа. Или
говорили, что неверно говорится, что рай невидим для человека. Поднимите глаза
к ночному небу, посмотрите. Вы видите звездное небо? Значит, вы видите зримый
рай. Но это рай, который можно увидеть своими очами, ежедневно открывающийся
перед нами. Так что Камилл Фламмарион совершенно правильно написал в своей
книге (эта книга в XIX веке была откровением для многих, и в начале XX века
ее очень любила читать полуматериалистическая интеллигенция, потому что тут
открывалось, что не все так просто, открывалась красота мироздания, а за красотой
всегда некая тайна), что если бы звездное небо человечеству открывалось не
в каждом селении, не в каждом городе, а где-нибудь только в одном месте его
можно было бы увидеть, скажем, где-нибудь в Японии или в Копенгагене, то все
человечество устремилось бы в паломничество к этому месту, чтобы увидеть звездное
небо. Но поскольку этот рай постоянно доступен нашему зрению и мы можем видеть
его еженощно своими глазами, то мы и не смотрим, мы его не замечаем, как и
не чувствуем этого рая в своей душе.
Итак, была открыта бесконечность. Бесконечность, то есть бессмертное человеческое
тело, можно назвать - человеческое тело-душа, как угодно. Но и душа, и тело
вместе бессмертны. Это то, что мы называем словом "космос". Но все-то
дело в том что это противоречит нашему повседневному видению. Так же как в
повседневном видении Земля по-прежнему плоская, по-прежнему Солнце вращается
вокруг Земли, так же в повседневном видении мое тело - это только то, что
здесь, а никак оно не простирается в бесконечность. Вот почему открытие Коперника
было запрещено. Но поскольку астрономически было уже бесполезно утверждать,
что Солнце вращается вокруг Земли, то было принято поистине такое, я не знаю,
как назвать, каким словом, поистине сатанинское по своей мудрости решение,
а именно: разрешить для математических, для астрономических трудов пользоваться
системой Коперника. Коперника издали, но в предисловии написали, что это просто
кунштюк такой математический, так удобнее считать, что не Земля в центре,
а Солнце, а на самом-то деле Земля в центре. И 70 с лишним лет этот запрет
существовал. И только спустя 70 с лишним лет наконец разрешили то, что уже
было очевидно всем людям, мало-мальски смыслящим в астрономии, разрешили поверить,
что это не математическая условность, а это так оно и есть: Солнце вокруг
Земли, а не Земля вокруг Солнца вращается.
Но вот примерно то же самое произошло с открытием Германа Минковского и Альберта
Эйнштейна. Потому что так же, как Джордано Бруно, Николай Коперник и Николай
Ку-занский открыли бесконечное, а правильнее сказать - бессмертное тело человека,
именуемое "космос", так же Герман Мин-ковский и Альберт Эйнштейн
открыли бесконечную жизнь человека. Может быть, Герман Минковский больше осознал
это, Эйнштейн вначале меньше, только потом осознал до конца, в конце жизни,
то, что он открыл. Открыли бесконечную жизнь человека, или бесконечное время
человека, а правильнее сказать, бесконечное время-пространство человека. Что
прочитал Герман Минковский в своем замечательном докладе в 1905 году? А прочитал
он следующее: что на самом деле времени, отдельного от пространства, и пространства,
отдельного от времени, в природе не существует. Есть, кроме известных нам
трех измерений пространства и, как мы раньше думали, как это в физике Ньютона
преподавалось, отдельно от него существующего времени, есть на самом деле
некая четвертая - пространственно-временная координата. Тут не математика,
тут не физика, тут нечто более важное. Тут надо вспомнить сейчас Блаженного
Августина и вспомнить его рассуждение о том, что такое время и что такое прошлое,
будущее и настоящее. Блаженный Августин говорит в своей замечательной исповеди,
что, все люди пользуются понятием "время". Все люди говорят: у меня
есть время, у меня нет времени, время длится, времени еще много, времени мало,
время летит быстро, жизнь пролетает мимолетно. Вроде бы все знают, что такое
время. Но спроси, что это такое, и никто не может ничего сказать, сразу начинают
запутываться.
Причем самое удивительное, говорит Блаженный Августин, что самые простейшие
вещи вдруг становятся непонятными. Вот, например, спроси человека: "Что
такое настоящее время?" Ведь фактически пока ты произносишь, что это
- вот это время, оно уже стало прошлым. Или уже приходит будущее. Фактически
как бы настоящего нет, оно ускользает. И так же с понятиями "прошлое",
"будущее", "настоящее". Они оказываются как бы относительными.
И Блаженный Августин сделал грандиозное открытие, на которое, к сожалению,
не обратил внимания по-настоящему Иммануил Кант, когда заметил, что время
и пространство есть некая решетка, клетка, в которой мы сидим, потому что
она создается нашим собственным воображением. Ибо Блаженный Августин даже
объяснил, как она нашим воображением создается. Он сказал: что такое "прошлое"?
Это воспоминание.
Что такое "будущее"? Будущее - это ожидание. Что такое "настоящее"?
Настоящее - это переживание. Как Пушкин говорил: "Сердце в будущем живет,
настоящее уныло. Что печально, то пройдет, что пройдет, то будет мило".
Вот это Блаженный Августин прочувствовал в неизмеримой глубине. И если мы
открытие Блаженного Августина соединим с открытием Германа Минковского, то
получится, что есть некое пространство-время, четырехмерное теперь. А четырехмерное
потому, что вот три измерения пространства и не так, как было у Ньютона -
отдельно время, а пространство-время, отдельно времени от пространства не
существует. Доклад Минковского заканчивался словами: "Отныне время само
по себе и пространство само по себе становятся простой фикцией, иллюзией.
И только их единство сохраняет шанс быть некой тенью реальности".
Если далее обратить внимание на тот график, который вычертил Минковский, а
тогда график не такой, как вот в Школе учили все, - время на одной оси, на
другой пространство, нет, когда четырехмерное пространство-время, то график
становится крестообразный - икс, или крест Андрея Первозванного. Верхний конус
- это абсолютное прошлое нижний конус - это абсолютное будущее, или наоборот,
не в этом дело, а линия мировых событий, меридиан мировых событий, идущий
по этому конусу через горловину, - вот это есть пространство-время, линия
мировых событий. То есть что это означает? Это означает, что любое событие
во времени одновременно растягивается в пространстве, любое событие в пространстве
одновременно растягивается во времени, обретает статус бесконечности. То есть
Герман Минковский открывает ту же самую вечность, вернее, так же, как я сказал,
что "бесконечность" - это глупое слово, надо сказать просто -o бессмертное
тело человека, здесь он открывает как бы бессмертную душу человека, или время,
пространство-время, вечную жизнь фактически открывает. Потому что получается,
что вот я сейчас говорю и пока я произношу: "Здесь, в системе земных
координат, в системе земного времени", - это раз и прошло, а на линии
мировых событий это растягивается до бесконечности. И раз это растягивается
до бесконечности, то каждое мгновение нашего бытия имеет статус вечности.
Вы скажете - так а где же? Почему я этого не чувствую? Да не чувствуем мы
потому, что если смотреть астрономически, физически, то эта линия мировых
событий так же, как округлость земли, видна только с высоты. Чтобы увидеть,
что не Солнце вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца вращается, надо мысленным
взором подняться над Солнечной системой и взглянуть со стороны. Так же надо
подняться еще выше и взглянуть со стороны, то есть с высоты скорости света,
е высоты летящего по вселенной луча. А скорость эта, как открыл Альберт Эйнштейн
на основании опытов того времени, но больше теоретически, 300 000 км/с. И
вот если вы будете смотреть на мироздание с летящего луча, если ваш глаз будет
там расположен, то вы увидите, что каждое мгновение вашей жизни растягивается
до бесконечности. Да, скажете вы, но мне-то что от этого, я же этого не вижу
и так далее, и так далее, на самом деле-то реально то, что я вижу. Нет, извините.
Что большим статусом реальности обладает - плоская земля или круглая? Круглая.
Что большим статусом реальности обладает: система, где Земля в центре, а вокруг
- Солнце, или более точная, где условный центр - Солнце, а вокруг - Земля?
Конечно, коперковская. Значит, большим реальным статусом обладает военная,
где бесконечно тело человека, продолженное в бесконечность. Это все мироздание,
где бесконечна жизнь человека на нии мировых событий, поскольку отдельно-то
ведь этого тела существует, пространство-время существует; раз есть про-эанство
бесконечное, открытое Джордано Бруно, Коперни-м и Галилеем, то есть время-пространство
бесконечно, то что оно наполнено жизнью, наполнено временем. Ну, что поделаешь
с физиками, что поделаешь с математиками и астро-мами, воспитанными в материализме?
Хотя, скажем, Герман инковский в каббалистической, мистической традиции вос-тан
и благодаря этому совершил свое открытие. Но, скажем, ьберт Эйнштейн был в
более рациональной системе воспитан, поэтому вначале, когда доклад Минковского
прочитал, он : сразу воспользовался, но сказал: ну, да, это условность тематическая.
То есть Эйнштейн повторил то, что в свое время руководство церкви проделало
с Коперником.
Приняли открытие Коперника, но как математическую ювность. Для удобства, так
удобнее считать. Но в конце жизни, пройдя через многие и многие системы и
сложнейшие построения, Эйнштейн все-таки пришел к выводу о том, что четвертое
измерение обладает полным статусом реальности. И мы узнаем об этом из письма
к сыну. Дело в том, что сын сообщил ему (сам Эйнштейн был уже болен), что
друг юности Эйнштейна Марк Соловин, с которым они вместе изучали Спинозу,
Канта, размышляли над этими проблемами, о которых мы сейчас говорим, и из
которых в конечном итоге создалась та аура, в которой и создалась теория относительности,
и вот Марк Соловин умер. Эйнштейн пишет своему сыну: "Как ни странно,
но сообщение о смерти Марка меня нисколько не огорчило. Ты поспешишь обвинить
меня в бездушии. Не торопись. Дело в том, что прекрасно помню нашу юность,
наши разговоры, наши споры, из которых родилась теория относительности. Ты
скажешь, что все это было в прошлом. Но мыто, физики, знаем: прошлое, будущее
и настоящее есть не что иное, как человеческая иллюзия".
То есть тут Альберт Эйнштейн полностью перешел на позицию Германа Минковского.
Он понял, что время и пространство растягиваются до бесконечности - каждое
мгновение человеческой жизни, что они существуют всегда, что не существует
смерти, что смерть есть иллюзия - в этом смысле. Смерть как переживание человеческое
- это реальность. И переживание плоской земли - это для человека реальность
каждый день и каждый час. И переживание восходящего и заходящего солнца -
реальность. Это все иллюзии в космическом плане, но в человеческом плане -
это реальности, и упаси Боже их отрицать. Но большая реальность, достоверней-шая
реальность, главная реальность, реальность космическая такова, что человек
уже при жизни своей бессмертен.
Обратите внимание: не после смерти, не после той земной иллюзии, которой именуется
смерть, не до, не после, а здесь и сейчас. А видит он это, к сожалению, не
всегда. И чтобы закончить этот сюжет, надо конечно же привести хотя бы один
пример, когда вдруг человек начинает эту реальность видеть и ощущать. В данном
случае я приведу момент, когда человек увидел и ощутил реальность бесконечно,
вот этого джордано-бруновского тела - вселенной, космоса, как своего тела.
Протопоп Аввакум, находясь в остроге, в страстную пятницу или, как он пишет,
"в нощи супротив пятка распространился язык мой, а затем руци, нози мои
и тело мое, а потом вместил в себя небо, звезды и всю вселенную и весь широк
и пространен под небом стал". С ним произошло прозрение в прямом смысле
этого слова - он увидел мир таким, каким он является в реальности, в высшем
статусе светоносном своем. То есть он увидел мир таким, каким он был бы, если
бы он мчался со скоростью света.
Он увидел свое бесконечное тело, как космос, - тело, вмещающее небо, звезды
и всю вселенную, и более того - "весь широк и пространен под небом стал".
Хотя он теорию относительности не изучал, о Ньютоне не знал, а о Копернике
если чего-либо и услышал бы, то, наверное, отнесся бы к этому отрицательно.
Суть заключается в том, что в теории относительности Эйнштейна человечество
фактически открыло реальность самых высоких мистических озарений и нашло подтверждение
самым смелым своим мечтаниям о том, что каждое мгновение человеческой жизни
вечно, что человек заполняет собою все мироздание и всю вселенную и все мироздание
находится внутри него. Всегда.
БЕСЕДА 2
ВТОРОЕ КОСМИЧЕСКОЕ РОЖДЕНИЕ
Вопрос: "Константин Александрович, пантеизм Джордано Бруно и Кузанского
восходит к древним эзотерическим учениям о Божественном теле Адама. Но, как
говорит Библия, отпало это тело от божественности. Вот как с этим быть? То
есть мы уже переходим от пантеизма к другому мировоззрению?"
Я люблю Спинозу, особенно его слова: "Теперь яснее солнечного света,
что любовь является разумом, поскольку любовь есть бесконечность, а разум
бесконечен. Поэтому любовь разумна, а разум должен быть в любви". Ну,
может, я не совсем точно передал его теорему, но это очень гармонирует с тем,
о чем мы сейчас говорим. Не случайно Спиноза, которого часто называют пантеистом,
чуть ли не основоположником пантеизма, он был любимым учителем - сквозь столетия
- Альберта Эйнштейна. Он говорил, что ему Спинозы вполне достаточно. Так вот,
все эти пантеизмы и прочее - это все больше выдумки схоластов, а интересно-то
другое. Действительно, как об этом говорят древние учения и как об этом хранят
память очень многие мистические трактаты, сотворение Адама - это есть одновременно
сотворение всей вселенной, всего мироздания. И сколько смеялись в атеистических
брошюрках над тем, что вот, дескать, как это так получается, что солнце, луна,
звезды - все это творится для Адама, для человека. Что за абсурд такой! А
между тем вот открытие совсем недавнее, где-то в начале 30-х годов физика
стала к этому приходить и космология, а по-настоящему это сформулировано уже
к 80-м годам, это называется "ант-РОПНЫЙ принцип мироздания". Вы
знаете, какая выяснилась поразительная вещь? Выяснилось, что тот самый бесконечный
радиус, о котором говорил Николай Кузанский, он равняется, если взять за единицу
радиус электрона - очень маленькая величина, десять в степени сорок. Вот этот
самый бесконечный радиус, практически бесконечный. А минимальный радиус -
десять в степени минус сорок. Обратили внимание на "сорок сороков"?
И на слово "срок", идущее от слова "сорок", как некий
знак ограничения чего-то? И тут в связи с этим, конечно, естественно у всех,мыслящих
физиков и космологов возник вопрос: что ж такое, почему это так может быть
согласовано, когда между 1040 и 10-40 - это же такие расстояния, что мы и
представить-то их толком не в состоянии, неужели они подобны друг другу и
где-то на числе 40 смыкаются? И надо проверить, случайно ли это или здесь
сокрыт некий космологический закон, я его условно зову "закон Адама Кадмона",
вот этого самого Адама космического. Адам тот самый, у которого дыхание -
это пространство, у которого зрение - это солнце, у которого разум - это луна,
у которого кожа - это созвездия, у которого земля - это ступни, у которого
кости - это минералы... То есть это вселенский человек.
Но позвольте, этот Адам Кадмон есть и у индусов, у индусов он называется
Пуруша. "Тысячеликий, тысячеглазый Пу-руша, только одна четверть твоя
простирается на земле, три четверти твои простираются в небо". Или к
нам пришедшая традиция Голубиной книги, или, может быть, не пришедшая, а так
она одновременно всюду существовала, я к этому склоняюсь, когда спрашивают:
"Отчего пошли звезды частые, отчего пошло солнце красное..." - "Солнце
красное от очей Божиих, звезды частые от риз Божиих", - ну, и так далее.
Опять перед нами тот самый образ - вселенский, космический человек, о котором
я и говорю, тот самый человек, каким ощутил себя протопоп Аввакум в страстную
пятницу, будучи в тюрьме.
Почему же отпадение произошло? Что произошло, что случилось? И здесь, конечно,
все традиционные, канонические системы напирают на грех.Я сторонник того подхода,
который сформулирован махатмой Ганди, этим великим человеком, который не только
лично свят, но и всю Индию путем ненасилия привел к свободе. Хотя, конечно,
после этого она пришла и к насилию, и к войнам, мечта Ганди о мире любви и
ненасилия - ахимсы - не сбылась. Но все-таки Ганди сумел сделать то, чего
никто из политических деятелей не сумел. Особенно хорошо это видно на фоне
насильственного пути, который избрала Россия во главе с Лениным. Тот провозгласил
насилие, как главный краеугольный камень. В статье "Государство и революция",
его знаменитая книжка, где прямо говорится: главная функция государства есть
насилие. Он именно тем отличается от Маркса и Энгельса, что он построил теорию,
которую он на практике воплотил, - теорию социалистического государства. И
он совершенно откровенно провозгласил: краеугольный камень - насилие, главная
функция. То есть он видел свою роль и свою задачу в том, чтобы осуществлять
постоянное насилие. И Ганди, который одновременно, уже начиная с 20-х годов,
провозгласил религиозно-мистический принцип ахимсы - ненасилия, коим и привел
Индию к свободе. Это поразительно, конечно, одновременно и дьявол, и Бог проводили
свои эксперименты на земле.
Так вот, Ганди говорил, что очень обрадовался, когда узнал о христианстве,
потому что он нашел там очень многие вещи, которые ему с детства по индуистской
традиции были близки, - учение о любви к ближнему, учение о всепрощении. Это
все-все ему очень близко. Его немножечко поразило, что его друзья христиане,
которые, кстати говоря, и обратили его внимание к индуизму, и он индуизмом
увлекся именно под влиянием христианства, все время говорили про грех. Но
если, говорит он, человеку говорить, что ты грешен, грешен, грешен, мы ж вгоняем
его в землю, мы же вбиваем его лопатой в грязь. Я не хочу ничего опровергать,
никакие системы, упаси Боже, нет, я просто говорю о том, что мне открылось,
как человеку. Вот в Евангелии понятие греха очень точно Христом определено:
грех же состоит в том, что свет был в мире, люди видели свет, а избрали тьму.
Послушайте, да это же ведь наша ситуация и есть!
Люди избрали плоскую землю, люди избрали Солнце вокруг Земли, люди избрали
свое тело отдельно от своего бессмертного тела, некую косточку внутри персика
объявив всем плодом. И в этом смысле, конечно, понятно, что грех Адама это
есть некое, я бы сказал, мистическое заблуждение. В чем .тайна этого заблуждения?
Результат ли это некого просчета в замысле Творца? Мы знаем, что чем гениальнее
замысел, тем больше там всякого рода просчетов, это обязательно. В свое время
было сказано очень глубоко, что обезьяна никогда не ошибается в дифференциальных
уравнениях, просто потому что она их не решает. Вот и Творец решает такую
грандиозную задачу, которая превосходит человеческое разумение, как сотворение
мира, который стал возможен только вместе с человеком и был возможен только
вместе с человеком. Конечно же он не мог все предучесть, и конечно же есть
вещи, которые, видимо, в его замысел не входили, на то он и Творец, на то
он и велик. Кстати говоря, к проблеме греха. Основоположник кибернетики Норберт
Винер, который пришел к религии через кибернетику (он принадлежал к высокой
англиканской Церкви), написал дивную книгу, она у нас издана, "Творец
и робот", где он поставил задачу с чисто кибернетической точки зрения:
может ли творец создать систему, которая более совершенна, чем он сам? Обратите
внимание, что если на место творца поставим Творца мироздания, а на место
системы, которую он творит и которая, он хотел бы, должна быть более совершенной,
чем он сам, - человека, то очень похожая задача. И отвечает, что с точки зрения
кибернетической такая возможность есть. На то он и Творец, чтобы быть превыше
себя. В творчестве, это отмечал Бердяев, мы всегда выше самих себя, и в этом
мы подражаем Богу.
А с другой стороны, как раз вот Норберт Винер поставил этот вопрос: откуда
возникло представление о полной как бы непогрешимости Творца? Ведь, наоборот,
представление о всепро-никаемости, всеуправляемости и непогрешимости свойственного
примитивным системам. Чем примитивнее система, тем она больше все контролирует.
Все и вся. Чем система более совершенна, тем больше степеней свободы дается
внутри нее всем ее частям. И в этом смысле грех как бы запрограммирован, потому
что запрограммирована возможность отпадения, возможность прегрешения, то есть
возможность погрешности в решении таких высоких задач - в духовных дифференциальных
уравнениях. И человек, конечно, такие ошибки допускает, и эти погрешности
я и называю грехом. Но значит ли это, что надо все время думать только о погрешностях
и ошибках? Да тогда ничего же не сделаешь, тогда так и будешь сидеть и твердить:
"Моя вина, моя вина, моя великая вина" - это знаменитая такая есть
католическая молитва. Я не говорю, что она плохая, очень хорошо иной раз взглянуть
на себя и ужаснуться каким-то вещам в себе. Но мне как-то более свойственно
не столько ужасаться тем несовершенствам, которые есть во всяком человеке,
сколько удивляться тому, что в нем заложено Творцом, как совершенство. И здесь
хотелось бы повторить удивительные слова Эйнштейна: "Самое поразительное
в этом мире - это то, что он еще и познается при этом". Мало того что
он такой сложный, такой невероятно запутанный, но он еще и познается. Вот
это уж действительно чудо, потому что с точки зрения научной этого быть не
должно. И вот, возвращаясь к вашему вопросу об Адаме Кадмоне, о человеке космическом,
неожиданное подтверждение пришло со стороны науки. Выяснилось, что если бы
не было согласованности мироздания на уровне макромира 1040 и на уровне микромира
10-40, то прежде всего не было бы этого мира. Не было бы галактик не было
бы солнца, планетных систем, не было той планетной системы, в которой пребываем
мы с вами, не было бы жизни на земле. Поэтому на вопрос: "Что было бы,
если бы Господь сотворил мир иначе и не было бы этой тончайшей согласованности?"
- был ответ с трибуны: "Не было бы вас, задающего этот глупый вопрос,
и меня, на этот вопрос отвечающего".
То есть этот принцип согласованности мира на макро- и микроуровнях таким образом,
чтобы был я, задающий идиотский вопрос, и я, на этот вопрос отвечающий, для
этого нужно, чтобы Творец как бы заложил в основе мироздания человека, чтобы
он был. И этот принцип был назван антропным принципом мироздания. Причем антропный,
а проще говоря, человеческий принцип мироздания делится на два положения:
сильный принцип мироздания и слабый. Космологи разделились.
Я сторонник сильного принципа, некоторые сторонники слабого. Слабый принцип
гласит: вселенная устроена таким образом, чтобы в ней появился человек. То
есть это уже близко к Адаму Кадмону. Творец творит вселенную, но одновременно
творит Адама Кадмона. А другой, более точный принцип, это сильный, он, в отличие
от слабого, гласит: вселенная устроена таким образом, потому что в ней есть
человек. И это уже полностью соответствует тому, о чем задан вопрос, а именно:
вселенная такова, потому что мы ее таковой видим. Приведу пример, может быть,
наиболее такой ясный, поскольку говорится, что лучше один раз увидеть, чем
сто раз услышать.
Вот как раз со зрением мы и приведем пример. Потрясающий совершенно пример.
Дело в том, что электрон, да как любая частица, в том числе и фотон, - световая
частица минимальная, он одновременно волна и частица. В одних опытах он волна,
в других частица, но это одна и та же реальность.
И вот что интересно, что вся вселенная выглядит так, а не иначе, потому что
наш с вами глаз избирает волну. Если бы глаз был устроен иначе, выбирал бы
частицу, это была бы другая вселенная. А другая что, ее, что ли, не существует?
Она тоже существует, но она - тот свет. Этот тот же самый свет, но он тот
свет, невидимый глазом. То есть когда мы смотрим, мы одновременно творим мироздание.
Это относится к зрению, но это же относится и ко всему остальному, ко всем
остальным нашим чувствам. Зрение я взял как самое космически наглядное еще
и в том смысле, что глазом мы видим на расстояние миллиарда световых лет,
мы видим объект, отстоящий от нас на миллиарды световых лет.
В этом смысле глаз человеческий совершеннее всех астрономических приборов.
Мало того, что мы видим, мы чувствуем. Вот что главное. Сколько наука нас
ни убеждала, что надо не чувствовать, а видеть, вне эмоций воспринимать мироздание,
мы теперь приходим к выводу прямо противоположному, то есть к выводу религиозному,
мистическому. Нет, вот как раз когда мы видим бесконечность звездную и восхищаемся,
вот тогда-то мы ее правильно и воспринимаем. Наш восторг перед ней - это есть
ее сущность, это и есть ее зримая, чувствуемая глубина. Поэтому когда Ломоносов,
открыв бесконечное тело вслед за Коперником и Джордано Бруно, восторженно
восклицает:
Открылась бездна, звезд полна.
Звездам числа нет, бездне дна, -
то это восторг не просто оттого, что какая-то бездна открылась, в которой
человеку нечего делать. Нет, он ощущает, что это бездна Творца, и он в ней,
сотворенный этим Творцом. И когда он говорит: "Песчинка как в морских
волнах... так я, в сей бездне погружен, теряюсь, мыслью утомлен", - то
тут возникает этот момент, когда вот еще один рывок, и ты откроешь, что эта
бездна вовсе не та, в которую ты погружен, а это бездна, которая в тебе находится.
Но для этого рывка человечеству нужно было, видимо, подойти к середине XX
столетия, а потом и к концу XX века.
Дело в том, что в XX веке люди наконец-то дозрели до того момента, когда они
смогли вывернуться в мироздание. Все дело в том, что возможности человека
далеко не исчерпаны, что после открытия той бесконечной трехмерной объемной
перспективы, которое произошло в эпоху Возрождения, человечеству предстоит
сейчас совершить на основе того, о чем шла речь, для себя, не для кого-то,
для себя лично свое космическое рождение. Вот в Евангелии Христос разговаривает
ночью с Никодимом и говорит, что человеку нужно родиться дважды. Там еще у
Христа спрашивают, почему дважды, мы же уже родились. Но рождение от плоти
есть плоть, рождение от духа есть дух. То есть второе, духовное рождение человека,
когда он обретет весь бесконечный космос как свое собственное тело, когда
звезды, солнце, луна станут служить ему, как они служили сотворенному Адаму,
когда вся вселенная была единым человеком - Адамом Кадмоном, который по какой-.то
таинственной причине распался на смертное тело и отдельно бессмертное - на
мироздание, которое перед нашими глазами. Это соединение, собственно говоря,
произойдет не столько в будущем, сколько оно произошло и в прошлом, поскольку
прошлое, будущее и настоящее - это иллюзия человеческого зрения. На самом
деле все существует одновременно.
Это был момент сотворения Адама Кадмона. А для нас субъективно это как бы
в будущем произойдет, хотя со многими это уже произошло, происходит сейчас
и произойдет в ближайшем будущем, когда человек вывернется во вселенную и
обретет вселенную как свое "я". Вот тут нужно обратить внимание
на некий опыт мистический, который лучше всего, конечно, передают поэты. Ну,
например, Тютчев, когда восклицает: "Час тоски невыразимой, все во мне
и я во всем". Всплеск - все во мне и я во всем, все мироздание. Это не
просто пантеизм, что все размазано, как манная каша, в мироздании, нет, все
во мне и я во всем - личность, я, все сохраняется, и это двуединое тело человек-космос.
Это произошло с совершенно конкретными людьми. В частности это произошло с
Андреем Белым, когда он в 1914 году поднимался на пирамиду Хеопса с Асей Тургеневой
и за четыре ступеньки до вершины, когда подножие пирамиды исчезло... Я абсолютно
уверен, что для того эта пирамида и создана, а Андрей Белый говорит, что арабы
знают про этот странный эффект и называют это "пирамидной болезнью"
и даже пьют специальный отвар из трав, чтобы этого не произошло. А произошло
выворачивание во вселенную. "Исчезло подножие пирамиды, я почувствовал
себя, как на неком астероиде, на небесном теле, - пишет Андрей Белый, - а
затем вывернулся наизнанку, и весь зодиак, солнце - все это стало моей собственной
кожей. Сам себя обволакивал зодиаком наподобие того, как персик обволакивает
косточку. Был косточкой внутри самого себя - персика, сам на себя смотрел
многоочитою звездною сферой. И когда я спустился к подножию пирамиды, я стал
совершенно другим человеком. Я для этого написал роман "Петербург",
чтобы передать это состояние", - говорит Андрей Белый.
Вот этот момент обретения космоса как своего "я" связан, конечно,
с разрушением еще одной великой иллюзии плоской земли, а именно: с абсолютизацией
внутреннего и внешнего. Для того чтобы вместить в себя космос физически, я
никому не рекомендую выворачиваться, потому что физически выворачивание, конечно,
происходит. Рождение - это что такое? Когда младенец выворачивается из чрева,
в котором пребывал, и обретает другое пространство - это выворачивание. Конечно,
выворачивание, когда бутон раскрывается и из него выходит цветок. Конечно,
выворачивание, когда из куколки вылетает бабочка и облетает бесконечное пространство,
когда летает. Но человек-то существо настолько совершенное, что ему для того,
чтобы вывернуться, ничего ни биологически, ни физически с собой вытворять
не надо. Ему достаточно поменять внутреннее и внешнее, понять, что это - относительные
понятия, относительные, как верх и низ. Ну, вот где верх? Все скажут, верх
- это вверху, где солнце. А низ? А низ - это внизу, где земля. Но поднимитесь
над землей на очень небольшое расстояние, как поднимаются космонавты, там
уже нет верха и низа. Уже надо условно говорить. И тогда они говорят: верх
не где солнце, а там, где голова, а низ - где ноги. Это относительные вещи.
И внутреннее и внешнее мы можем также переместить и сказать: внутреннее -
это где солнце, условно скажем, на какой-то момент, внешнее - это там, где
сердце. Для того чтобы потом и внутренне и внешнее одновременно ощущать как
свое двуединое "я".
Так случилось с Андреем Белым на пирамиде Хеопса, но Андрей Белый все-таки
слушал лекции Штайнера, был антропософом, размышлял на эту тему. Но интересно,
что то же самое произошло с человеком, который рикак к этому не готовился,
а был обыкновенным технарем, так он про себя сказал. Это был американский
космонавт Эдгар Митчелл. Он приезжал сюда в восемьдесят четвертом году и рассказал
тогда ленинградским студентам, что, когда он ступил на Луну и посмотрел на
землю со стороны, что-то, говорит, с ним произошло странное: "Я стал
частью вселенной". Но это банальность, каждый человек интеллигентный
рано или поздно чувствует себя частью вселенной. А вот другое - выворачивание:
"а вся вселенная стала частью меня". Как большее может стать частью
меньшего? Когда это меньшее вывернется наизнанку. В данном случае не физически,
конечно. Эдгар Митчелл так и остался Эдгаром Митчелом физически, а внутренне
он вместил в себя весь космос, все мироздание. Я бы не обратил внимания на
все эти вещи, если бы мне это было незнакомо. Но я дважды в жизни это все
во всей полноте не просто ощутил, а достоверно видел, чувствовал и осязал.
Правильнее все-таки сказать - осязал. Потому что это момент, когда от тебя
исходит некое излучение, как бы от тебя, а в то же время оно идет к тебе в
это же время изнутри. И ты этими лучами, от тебя исходящими, вот так же, как
я рукой дотрагиваюсь до этой книги "Поэтический космос", где эти
вещи рассказаны, вот так же я дотрагиваюсь до самой отдаленной звезды, до
самого отдаленного уголка. Но отдаленный уголок не воспринимается как отдаленный,
а, наоборот, он воспринимается как внутри тебя находящийся. И с временем происходит
то, о чем говорил Маяковский: вдруг мгновение растягивается, вмещает в себя
прошлое, будущее и настоящее одновременно. И поражаешься, до какой же степени,
оказывается, вечность и бесконечность - доступные вещи.
Можно вспомнить этот момент, когда Наташа влюблена в Андрея Болконского. Кстати,
у Толстого много мистических озарений. Она влюблена, а все вокруг ходят там,
размышляют: трудно представить себе вечность, трудно представить себе бесконечность.
А Наташа говорит: да что вы, это же очень легко - сейчас есть, вчера было,
завтра будет, всегда будет. Она понимает, потому что у нее бесконечное чувство
- чувство любви. То, что ощущается в момент выворачивания, eсть не что иное,
если перекодировать это на человеческие чувства, как любовь. Вот все, что
я вам рассказывал, при всей сложности своей, когда прошлое, будущее и настоящее
одновременно вмещаются в одно мгновение, когда мгновение вмещает в себя всю
вечность ("Фауст" Гете: "Остановись, мгновенье, ты прекрасно"),
вот это все есть не что иное, как - как бы эквивалентное пространству-времени
- выраженное чувство любви. Потому в Евангелии и говорится, что "люби
ближнего, как самого себя, в этом весь закон и пророки", и что "любовь
никогда не исчезнет, хотя и жизнь прекратится на земле и пророчества умолкнут".
Это есть действительно ключ ко всему мирозданию, к тайне бессмертия, к тайне
вечной жизни человека. В любви человек познает себя. Не потому любовь проповедуется
в Евангелии, что так, дескать, лучше и полезней, как это сейчас сплошь и рядом
пытаются представить. Что лучше, конечно, чем друг друга убивать и ненавидеть,
лучше любить. Лучше, конечно, но не такой прикладной характер носит эта заповедь.
Она носит характер откровения величайшего. Она дарует человеку вечную жизнь
не после смерти, но здесь, сейчас, на этой земле. И в этом грандиозная ценность
религии. В частности, христианства, которое любовь поставило во главу угла.
К сожалению, выворачивание - не программируемый процесс, так же как и любовь,
кстати говоря. Можно сколько угодно себя уговаривать: люби, люби, люби. Ничего
от этого не изменится, если любви в тебе нет. То же самое можно сказать о
выворачивании. Со мной произошло дважды - в 16 и в 27 лет и больше не было.
Примерно произошло то, что Флам-марион писал в своей книге: "Если бы
звездное небо было видно только в одном месте, то человечество бы устремилось
туда в паломничество, чтобы его увидеть". Так вот такое паломничество
в пространстве и времени - это как бы тот момент, когда я увидел, когда Эдгар
Митчелл увидел, когда Андрей Белый увидел, когда протопоп Аввакум увидел,
я уверен, что есть и опыты других людей, момент, когда человек вдруг обретает
бессмертие, вечность, как абсолютно достоверную реальность здесь, сейчас,
на земле. Всякое представление о жизни после смерти есть уже реконструкция,
исходящая из греха, то есть из пофешности, из отпадения, из ньютоновской системы
мироздания, до эйнштейновской, до коперниковской. Здесь происходит чудовищное
как бы заземление.
Человек проецирует погрешности своего зрения на вечность и бесконечность.
На самом деле бессмертие должно быть здесь и сейчас, И если его нет здесь
и сейчас, то его никогда не будет. В этом смысле я хочу привести замечательные
слова Л.Н. Толстого. Однажды к нему пришли представители из секты бессмертников,
это одна из разновидностей старообрядческих сект, которые не верят вообще,
что человек умирает. И правильно делают, что не верят. И они пришли к Толстому
и сказали, что вот такова их религия. Они не верят, что человек умирает. Толстой
не стал говорить, что вот разлагается, гниет и так далее, потому что Лев Николаевич
прекрасно понимал иллюзию плоской земли, прекрасно понимал, что нельзя доверять
человеческому зрению, мало ли что мы видим. А когда бессмертники ушли, то
продолжился разговор. Гольденвейзер сидел, Чертков. Это как раз Гольденвейзер
вспоминает, что Чертков спросил:
"Лев Николаевич, а скажите, а вы-то верите в вечную жизнь, что она будет,
жизнь?" Он говорит: "Что значит - будет? Вечная жизнь или есть сейчас,
или ее никогда не будет". Вечная жизнь есть всегда. Это чувствовали очень
многие поэты, философы, мыслители, космологи, мистики. Они по-разному это
выражали, в разных образах. Но, к сожалению, человечество это все воспринимает
как некую философскую систему или как некое построение эмоциональное, не имеющее
отношения к реальности. Если же эти прозрения, соединяя с личным опытом, соединить
с величайшим открытием XX века - с теорией относительности, с антропным принципом
мироздания, с квантовой физикой, со всеми вещами, о которых мы сегодня говорили,
становится абсолютно ясно, что это и есть ясное, реальное видение мира.
По сути дела, произошло нечто удивительное. Не случайно на конгрессе по антропному
принципу мироздания кто-то пошутил: "Что же получается? Астрономы, космологи,
философы, физики карабкались на вершину познания, чтобы прикоснуться к тому,
как мироздание устроено, в течение столетий. А когда они вскарабкались, вблизи
от вершины они вдруг увидели, что здесь их давным-давно поджидают мистики
и богословы". Ибо им-то все это было известно с давнишних времен. Просто,
к сожалению, к их голосу не прислушивались, считали это чисто субъективным
знанием, не верили, что субъективному знанию можно доверять, не верили словам
Евангелия о том, что царство Божие внутри вас есть.
