Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика

Техника и вооружение 2009 02

ТЕХНИКА И ВООРУЖЕНИЕ вчера, сегодня, завтра

Научно-популярный журнал

Февраль 2009 г.

На 1 стр. обложки: Танк Т-34-85. Фото П. Кассина.

«В борьбе за лучшие в мире танки…»

История кафедры танков военной академии бронетанковых войск (Кафедра бронетанкового вооружения и техники Общевойсковой академии Вооруженных Сил Российской Федерации)

О.А.Наказной, д.т.н., доцент, начальник кафедры

А.Г.Солянкин, профессор

Кафедра бронетанкового вооружения и техники, отметившая в 2007 г. 75-летний юбилей, ведет свою историю от кафедры танков Военной академии бронетанковых войск. Ее деятельность неразрывно связана с развитием танковых войск и отечественным танкостроением.

Реввоенсовет СССР в 1929 г. принял «Систему танко-авто-бронетракторного вооружения РККА», которая базировалась на осуществлении широкой механизации и моторизации нашей армии. В условиях массового оснащения Красной Армии образцами бронетанкового вооружения и техники и формирования крупных танковых и механизированных частей и соединений, последующего перевооружения армии, насыщения всех родов войск новыми бронетанковым вооружением и техникой появилась острая потребность в подготовке большого числа квалифицированных командных и технических кадров танкистов всех категорий.

Опыта в создании системы подготовки танкистов не было. Тем не менее, уже тогда стало ясно, что ни одно гражданское высшее учебное заведение не могло готовить для армии высококвалифицированных специалистов командного и инженерного профиля, не имея преподавателей с опытом службы в войсках и соответствующей учебно-материальной базы: танкодромов, полигонов, вододромов, стрельбищ, огневых городков, директрис, испытательных трасс, специализированных учебных классов, обеспечивающей инфраструктуры и других специальных объектов, а также преподавательского состава необходимой квалификации. Поэтому принимается решение о создании академии и танковых училищ.

Решение этих задач первоначально было возложено на факультет механизации и моторизации РККА, сформированный б мая 1930 г. в Ленинграде в Военно-технической академии им. Ф.Э. Дзержинского. На базе этого факультета и Московского автотракторного института им. М.В. Ломоносова приказом Реввоенсовета СССР от 13 мая 1932 г. в г. Москве была создана Академия механизации и моторизации РККА и в ее составе образована кафедра танков, которая на всем протяжении ее существования являлась ведущей среди военно-технических кафедр академии.

Первым начальником кафедры был профессор Владимир Иванович Заславский — автор первого учебного пособия по конструкции и расчету танков, принимавший активное участие в разработке легкого танка МС-1, среднего танка Т-24 и танкетки Т-17, автор ленточного остановочного тормоза плавающего типа (этот тип тормоза, разработанный впервые для танков серии ВТ, до сих пор применяется на гусеничных машинах).

На конкурсной основе на кафедру привлекли лучших специалистов из войск, вузов, промышленности и научно-исследовательских организаций. С первых дней существования кафедры была организована подготовка собственных научно-педагогических кадров, которые составили ее костяк на многие годы вперед. Наибольший вклад в подготовку командиров и инженеров для автобронетанковых войск, в развитие теории и конструкции танков внесли преподаватели Н.И. Груздев, А.С. Антонов, Я.Е. Бинович, А.И. Благонравов, П.М. Волков, П.И. Иванов, А.О. Никитин, А.А. Прокофьев, В.В. Тарасов и А.Г. Козлов. Большинство из них впоследствии возглавили кафедры и стали основоположниками научных школ в других вузах страны.

В предвоенный период основные усилия сотрудников кафедры были направлены на создание учебной, полевой и научно-исследовательской базы, становление новых дисциплин, издание учебников и учебных пособий, фундаментальных трудов по теории, конструкции и расчету танков.

Первый начальник кафедры танков (1932–1935) профессор В.И. Заславский.

Один из основателей кафедры танков профессор М.К.Кристи.

Легкий танк МС-1 (Т-18), в разработке которого принимал участие В.И.Заславский.

Схема ленточного тормоза плавающего типа. Разработчик — В.И. Заславский.

Занятия по дисциплине «Теория танка». 1938 г.

Измерение радиуса поворота танка. 1935 г.

Начальник кафедры танков (1938–1945, 1947–1950), генерал-майор, д.т.н., профессор Н.И.Груздев.

Начальник кафедры танков (1951–1954), генерал-лейтенант, к.т.н., доцент А.И. Благонравов.

ТанкКВобр. 1938 г., в разработке которого участвовали дипломники кафедры.

Комплексная гидропередача танка Т-28, разработанная Я.Е. Биновичем, 1938 г.

На кафедре была создана специализированная танковая научно-исследовательская лаборатория при непосредственном участии профессора М.К. Кристи — автора учебного пособия по испытаниям гусеничных машин и научного руководителя авторского коллектива кафедры, разработавшего первый в нашей стране учебник по основам теории и расчету танков. Научно-исследовательская и опытно-конструкторская работа сотрудников кафедры оказала большое влияние на развитие отечественного танкостроения.

В академии, кроме командного и инженерного, были сформированы конструкторский и промышленный факультеты, по основным дисциплинам которых кафедра являлась ведущей.

Кафедра стала центром подготовки преподавательского состава для одиннадцати командных и танкотехнических училищ, двух бронетанковых курсов усовершенствования командного и технического состава по своему профилю.

Профессорско-преподавательский состав кафедры был тесно связан с заводами, научно-исследовательскими организациями и конструкторскими бюро. Наряду с разработкой теоретических положений, выполнением расчетов, исследований и проведением испытаний танков и их агрегатов преподаватели кафедры проектировали конструкции, которые были реализованы в опытных и серийных образцах танков.

Среди таких проектов наиболее значительными были работы по созданию планетарной трансмиссии танка Т-34 (А.И. Благонравов и М.В. Данченко), гидромеханической трансмиссии танка Т-28 (Я.Е. Бинович), механизма поворота типа «ЗКК» для танка Т-38 (М.К. Кристи, Г.И. Зачик и Е.А. Крейнес), который впоследствии применялся на тяжелых танках ИС-4 и Т-10.

В 1938 г. в Харькове начальником Особого конструкторского бюро завода № 183, которому была поручена разработка проекта колесно-гусеничного танка БТ-20 — одного из предшественников танка Т-34, был назначен адъюнкт кафедры А.Я. Дик. Там же работали 30 дипломников академии, а на Ленинградском Кировском заводе в разработке танка КВ обр. 1938 г. под руководством ведущих конструкторов завода и преподавателей кафедры участвовали пять ее дипломников.

Во время Великой Отечественной войны кафедру возглавлял генерал- майор танковых войск Н.И. Груздев. Слушатели инженерных факультетов были переведены на ускоренную подготовку, в основном по изучению устройства, эксплуатации и ремонта танков. Однако разделенное по нескольким кафедрам преподавание устройства танков не обеспечивало всестороннего и полного изучения боевых машин. Поэтому командованием академии была одобрена инициатива кафедры танков, взявшей на себя обязанность обеспечивать подготовку слушателей по устройству боевых машин в целом, кроме детального изучения вооружения и средств связи.

В октябре 1941 г. кафедра в составе академии была передислоцирована в г. Ташкент, где разместилась вместе с другими кафедрами в здании Института механизации и ирригации сельского хозяйства.

В состав кафедры вошли преподаватели: К.А. Талу, Е.О. Магидович, Л.В. Сергеев, Д.А. Попов, С.С. Буров, А.Н. Малиновский, В.М. Голосов, И.В. Гавалов, А.П. Баранов, П.С. Игуменов, В А. Баддин, А.А. Силаев, В.А. Петров, В.Д. Мостовенко, И.М. Зельцерман.

На кафедре было создано необходимое количество учебных классов для изучения слушателями танков КВ и Т-34, а также иностранных танков, поставляемых из США и Великобритании по ленд-лизу и поступающих на вооружение Красной Армии. Кроме того, велась подготовка преподавателей для трехмесячных курсов танковых училищ. Профессорско-преподавательский состав продолжал работу по написанию учебников и учебных пособий и принял активное и непосредственное участие в обобщении и анализе опыта боевого применения танков и совершенствовании конструкции танков Т-34 и КВ.

Под руководством начальника кафедры Н.И. Груздева, совместно с работниками московского завода «Динамо», в 1942 и в 1944 г. были проведены испытания тяжелого танка ЭКВ с электромеханической трансмиссией.

По схеме и эскизам, предложенным старшим преподавателем военинженером 1 ранга А.И. Благонравовым, конструкторами и инженерами завода № 100, возглавляемого Ж.Я. Котиным, была спроектирована и изготовлена конструкция двухступенчатого планетарного механизма поворота для серии тяжелых танков ИС, выпускавшихся в годы войны. Этот механизм значительно повысил маневренность и надежность танков. Работа была высоко оценена правительством, а ее автор, А.И. Благонравов, был удостоен звания лауреата Сталинской премии.

Под руководством преподавателей кафедры в 1942 г. в период производственной практики на Уральском танковом заводе № 183 в Нижнем Тагиле слушатели инженерных факультетов собрали около 500 танков Т-34 и построили второй конвейер для сборки танков. Из числа преподавателей кафедры в действующую армию были направлены военные инженеры 2 ранга Л.В. Сергеев и К.А. Талу, ставшие впоследствии, соответственно, начальником и заместителем, начальника кафедры танков.

После возвращения кафедры в Москву коллектив преподавателей совместно с сотрудниками научноиспытательного автобронетанкового полигона в Кубинке по заданию наркома танковой промышленности СССР В.А. Малышева выполнил большую научно-исследовательскую работу по испытаниям и анализу конструктивных особенностей отечественных и зарубежных танков периода Великой Отечественной войны.

Тяжелый танк ЭКВ с электромеханической трансмиссией, разработанной под руководством начальника кафедры Н.И.Груздева.

Двухступенчатый планетарный механизм поворота конструкции А.И. Благонравова, использовавшийся на танке ИС-2.

Преподаватели кафедры, 1955 г.

Первый ряд: Г. Герасимов, А. Никитин, Л. Сергеев, К. Талу, A. Малиновский, П. Игуменов.

Второй ряд: О. Брилев, И. Еременко, В. Тарасов, Я. Комыхов, B.Киселевский.

Третий ряд: Г. Шмыков, Кудрна, С. Буров, В. Петров, В. Балдин.

Форсуночный подогреватель. Автор — В.М. Голосов, 1951 г.

Гидропневматическая рессора с датчиками. Автор — М. И. Смотрицкий, 1957 г.

15 декабря 1947 г. состоялась защита диссертации старшего преподавателя кафедры танков А.Г. Козлова-первой докторской диссертации в академии после войны, которая явилась результатом большой опытно-конструкторской работы по повышению надежности узлов ходовой части танков, заданной Главным автобронетанковым управлением. В этом же году кафедра была преобразована в две самостоятельные кафедры: «Теория танков» (начальник кафедры-А. А. Прокофьев) и «Конструкция танков» (начальник кафедры — Н.И. Груздев), но в 1950 г. она вновь становится единой.

Работы по исследованию систем подогрева силовых установок успешно завершились созданием танкового подогревателя форсуночного типа, позволившего резко повысить боевую и мобилизационную готовность танковых войск, за что его автор, преподаватель кафедры В.М. Голосов, был удостоен звания лауреата Сталинской премии. Уникальной являлась разработка старшим научным сотрудником НИЛ кафедры М.И. Смотрицким гидропневматической рессоры, послужившей прототипом для семейства машин БМД.

Огромную роль в дальнейшем развитии кафедры сыграл генерал-майор Л.В. Сергеев, руководивший ею с 1954 по 1975 г.

В первые послевоенные голы учебный процесс строился в соответствии с новой военной доктриной, с учетом опыта боевого применения бронетанковых и механизированных войск в Великой Отечественной войне, появления ядерного, управляемого и высокоточного оружия, а также перехода вооружения и военной техники Сухопутных войск на бронетанковую основу. При проведении занятий и научных исследований стала применяться электронно- вычислительная техника. Организовано изучение новых образцов, поступавших на вооружение Советской Армии. Введена производственная практика слушателей инженерных факультетов на заводах-изготовителях и возобновлено реальное дипломное проектирование в танковых конструкторских бюро Ленинградского Кировского, Харьковского и Нижнетагильского заводов и на танкоремонтных заводах Министерства обороны.

После войны в танковое конструкторское бюро крупнейшего в мире танкового завода в Нижнем Тагиле, в связи с возвращением части конструкторов к прежнему месту работы в Харькове, было направлено 20 выпускников инженерного факультета академии. Среди них были Л.Н. Карцев, Н.А. Шомин, В.Н. Венедиктов, ставшие впоследствии известными главными конструкторами танков Т-55 и Т-62, Т-64Б, Т-72 соответственно. В послевоенные годы конструкторские бюро возглавляли Ж.Я. Котин (Т-10, ПТ-76), В.И. Поткин (Т-90), М.Д. Борисюк (Т-84), А.Ф. Кравцев (К-61). Можно сказать, что путевку в жизнь этим людям дала кафедра танков.

Главные конструкторы, доктора технических наук И.В. Гавалов (БМД-1) и А. А. Благонравов (БМП-3) работали па кафедре преподавателями, а П.П. Исаков (БМП-1), Н.Ф. Шашмурин («объект 287»), НА. Шомин (Т-64Б) разрабатывали диссертации на кафедре под руководством ее начальника генерал-майора Л.В. Сергеева.

В новых условиях развития военного образования, в связи с появлением высших командных и инженерных танковых училищ, требовалось пересмотреть подходы к процессу обучения по техническим дисциплинам. На кафедру должны были приходить слушатели, уже знакомые с основами теории и конструкции вооружения и военной техники и имеющие опыт ее эксплуатации. Необходимо было найти новое место и роль военно-технических кафедр в образовательном процессе. В этот непростой период кафедра танков под руководством ее начальника генерал-майора О.Н. Брилева возглавила методическую работу по перестройке военно-технической подготовки в академии и в танковых училищах.

С 1975 г. на кафедре при участии АА Дмитриева, Б.С. Сафонова, Л.А. Лазарева и Б.А. Дидусева созданы и введены в учебный процесс новые учебные дисциплины и темы занятий по системному анализу вооружения и военной техники для слушателей командного и инженерного профиля подготовки. На созданном факультете проводятся занятия руководящего инженерного состава. Организована подготовка офицеров по управлению развитием вооружения и военной техники: инженеров-исследователей, инженеров-математиков и инженеров- конструкторов для научно-исследовательских организаций и управлений Министерства обороны. Большой вклад в становление и подготовку этих групп внесли ведущие преподаватели А.А. Дмитриев, Г.П. Федотов, С.С. Буров, М.М. Матвеев, А.Г. Солянкин.

Кафедра возглавляла создание научно-танкового кабинета, являвшегося гордостью академии и отражавшего достижения в области танкостроения и боевого применения танковых войск. На кафедре были созданы учебно-исследовательский комплекс по защите от обычных средств и оружия массового поражения с пушечным и пулеметным тирами, а также комплексный класс защиты от высокоточного оружия в учебном центре академии «Сенеж». Организационное и методическое руководство созданием этой учебной и научно-исследовательской базы осуществляли преподаватели кафедры О.Н. Брилев, В.В. Киселевский, Н.А. Никуленков и Б.С. Сафонов. Значительный вклад в ее создание, а так же в проведение стрельбовых испытаний и лабораторных работ по определению стойкости броневых преград внесли Л.А. Сидоров, B.C. Елисеев, В.В. Львов, В.Б. Михайлец, С.В. Шевалдин, В.Г. Морозов, В.В. Ярош.

Кафедра обладала самой большой в академии учебно-материальной базой, что всегда ложилось дополнительной нагрузкой на профессорско-преподавательский состав и сотрудников учебной лаборатории кафедры. Это изготовление чертежей и плакатов, разрезных агрегатов и макетов, демонстрационных и действующих стендов агрегатов и боевых машин, оборудование более 40 учебных классов, располагавшихся не только в основном здании академии, но и в танковом парке, в научно-исследовательской лаборатории, в учебном центре «Сенеж». Учебная лаборатория участвовала в подготовке и съемках учебных и художественных военно-исторических кинофильмов. Она была оснащена современным станочным оборудованием, кинопроекционной аппаратурой и имела комплекты заводской чертежно-конструкторской документации по изучаемым объектам. Значительный вклад в развитие учебно-материальной базы кафедры внес коллектив учебной лаборатории кафедры под руководством инженер- майора А.Г. Солянкина.

Личный состав кафедры, 1985 г.

Первый ряд: Н.В. Черников, А.Г. Стрелков, А.К. Байдин, Я.П. Комыхов, О.Н. Брилев, А.А. Дмитриев, Б.А. Дидусев, А.Г. Солянкин, М.М. Матвеев.

Второй ряд: Б.С. Сафонов, Г.П. Федотов, Л.А. Сидоров, Л.А. Лазарев, А.А. Загудаев, Е.А. Ковалев, Н.А. Баранов, Б.А. Курков.

Третий ряд: Н.Н. Хабаров, В.И. Липодаев, В.А. Савочкин, М.Т. Жильцова, Т.В. Сидорова, В.И. Иванов, В.К. Борохвостов, С.С. Буров.

Необходимо особо подчеркнуть, что развитие и совершенствование отечественных танков было немыслимо без разработки теории и конструкции танка и всестороннего исследования как отдельных агрегатов, узлов и механизмов, так и всего танка в целом.

После войны по личному указанию И.В. Сталина были выделены дефицитные строительные материалы, значительные финансовые средства на приобретение необходимого оборудования и измерительной аппаратуры для создания уникальной экспериментальной базы научно-исследовательской лаборатории кафедры танков. Этому предшествовала кропотливая подготовительная работа личного состава кафедры по определению необходимой номенклатуры и по разработке чертежно-технической документации для изготовления испытательных стендов в соответствии с заданием Министерства обороны и заказами Министерства оборонной промышленности. Большой вклад в становление и развитие научно-исследовательской лаборатории НИЛ-115 внесли ее начальники: полковник-инженер Д.М. Каминский, полковник-инженер С.Е. Бурцев, а также А.А. Дмитриев, В.Н. Литвинов, А.А. Благонравов, Б.А. Чобиток, Ю.Н. Теверовский, Ю.А. Конев, А А. Загудаев, Е А. Знаменский.

В результате научно-исследовательская лаборатория кафедры была оснащена единственным в нашей стране стендовым оборудованием для снятия тяговой и тормозной характеристик танка, испытания танка на колебания, испытания гидродинамических передач, фрикционов и тормозов, фрикционных материалов, гидроамортизаторов, шарниров гусениц.

Без исследований, проведенных сотрудниками лаборатории на этих стендах, невозможно было бы появление современных образцов бронетанкового вооружения. Например, трудно переоценить вклад кафедры в опытно-конструкторские работы по разработке и испытаниям фрикционных устройств и материалов, работающих в масле, в частности, бортовых планетарных коробок передач, благодаря которым удалось достичь высокой плотности компоновки и надежности работы трансмиссионного отделения современных танков. Вклад кафедры был отмечен главным конструктором КБ-60М Харьковского танкового завода А.А. Морозовым. Примечательным является тот факт, что одному из фрикционных материалов присвоено имя кафедры «К-15».

Испытательное оборудование кафедры стало прототипом для создания экспериментальной базы ведущих конструкторских бюро, научно-исследовательских и испытательных организаций и заводов танковой промышленности. Испытательные стенды использовались в учебном процессе в ходе групповых, практических занятий и лабораторных работ, проводимых в научно-исследовательской лаборатории и на специально построенной бетонной испытательной трассе, а также на оборудованном участке вододрома в учебном центре «Сенеж».

Личный состав кафедры бронетанкового вооружения и техники, 1999 г.

Первый ряд: О. Безручко, Л. Егоренкова, Г. Карпенко, В. Елисеев, Б. Сафонов, М. Жильцова, А. Солянкин, Н. Баранов.

Второй ряд: Сахно, В. Сердюков, Ю. Семин, Ю. Бойцов, Л. Крумбольдт, А. Сирык, А. Лукошков.

Третий ряд: О. Наказной, А. Кравченко, С. Бекетов, В. Ярош, В. Михайлец, А. Стрелков, С. Вельдяцких, В. Караваев.

Кафедра стала основоположником ряда расчетно-экспериментальных методов в теории и конструкции танка и головным исполнителем при проведении опытно-конструкторских работ, положивших начало новому направлению в исследовании подвижности быстроходных гусеничных машин. Это нашло свое отражение в многочисленных публикациях и отчетах о НИР, которые до сих пор востребованы научно-исследовательскими организациями. Достигнутые результаты были использованы при написании учебников, ставших классическими и до сих пор изучаемых в вузах, — «Теория танка», «Конструкция и расчет танка», наибольший вклад в подготовку которых внесли А.О. Никитин, А.Г. Козлов, К.А. Талу, Л.В. Сергеев, С.С. Буров, Л.Г. Бархударов, В.А. Петров.

На кафедре под руководством Л.В. Сергеева, С.С. Бурова, Г.В. Герасимова, А.К. Байдина, С.Е. Бурцева, В.В.Кадобнова при активном участии Л.Н. Крумбольдта проводились исследования в области танковых гидромеханических трансмиссий, а при непосредственном участии Г.В. Герасимова и Л.Н. Крумбольдта на Харьковском танковом заводе был изготовлен опытный образец танка с полнопоточной гидрообъемной трансмиссией.

Значительных успехов в развитии теории поворота танка достиг А.О. Никитин (одна из формул носит его имя). В.В. Тарасовым, Ю.А. Коневым, B.C. Кожевниковым были проведены фундаментальные работы по экспериментальным исследованиям внешних условий движения. Целая серия научно-исследовательских работ, выполненных под руководством заместителя начальника кафедры профессора А.А. Дмитриева и завершившихся разработкой докторской диссертации С.А. Бекетовым, заложила основы современной теории управляемого криволинейного движения быстроходных гусеничных машин.

При создании второго послевоенного поколения отечественных танков возникла проблема обеспечения плавности хода, которая не позволяла полностыо реализовать высокую удельную мощность новых танков. А. А. Дмитриев разработал метод расчета систем подрессоривания, названный им методом гармонической линеаризации и теперь носящий его имя. Под его руководством был произведен проектировочный и поверочный расчет систем подрессоривания ряда образцов БТВ, а на кафедре организованы курсы по подготовке специалистов по расчету таких систем для конструкторских бюро. Таким образом, отмеченная проблема была решена, а полученный метод до сих пор находит применение в практике работы конструкторских бюро, научно-исследовательских организаций при проектировании и оценке быстроходности гусеничных машин.

Уникальной была опытно-конструкторская работа по регулированию систем подрессоривания гусеничных машин, проведенная (под руководством А.А. Дмитриева при активном участии Ю.Н. Теверовского и В.А. Савочкина) в 1960-х гг. совместно с ОКБ-40 ММЗ и завершившаяся созданием автоматического регулятора сопротивления амортизатора, который позволил существенно улучшить плавность хода машины и повысить надежность системы подрессоривания.

Ученые кафедры всегда стремились работать с опережением тенденций развития мирового танкостроения. Так было и с отдельными узлами и агрегатами (остановочный тормоз плавающего типа, двухступенчатый планетарный механизм поворота, механизм поворота типа ЗКК, форсуночный подогреватель и т. д.), и с концептуальными образцами БТВ (ЭКВ, БМД-1, БМП-3). Не стали в этом плане исключением и опытно-конструкторские работы по созданию боевой машины принципиально нового класса — тяжелой БМП, а также комплекс научно-исследовательских работ, посвященный разработке семейства боевых машин переднего края, проведенные под руководством начальника кафедры генерал-майора О.Н. Брилева и при активном участии Челябинского тракторного завода.

На кафедре под руководством Л.В. Сергеева, О.Н. Брилева, А.А. Дмитриева были сформированы новые научные направления: теория боевой и военно-экономической эффективности; оценки подвижности военных гусеничных машин; оценки защищенности бронетанкового вооружения от оружия массового поражения и обычных средств и т. д. В результате работы, выполненной преподавателем кафедры П.С. Игуменовым по анализу повреждений вооружения и техники за годы войны, был установлен закон распределения направлений обстрела, который положен в основу принципа дифференциации броневой защиты и используется в методиках оценки защищенности БТВТ и прогнозирования выхода из строя вооружения и техники в результате боевых повреждениий.

В связи с появлением и массовым применением высокоточного оружия на кафедре под руководством О.Н. Брилева, А.А. Дмитриева и при непосредственном участии Н.А. Баранова, А.А. Жорника было сформировано новое научное направление — оценки защищенности образцов БТВТ от ВТО, по которому кафедра активно сотрудничает с НИИ Стали.

Кафедра всегда активно сотрудничала с учебными и научно-исследовательскими учреждениями страны. Особенно тесные дружеские и творческие отношения установились с «родственными» кафедрами — МГТУ им. Н.Э. Баумана, возглавляемой его первым проректором — проректором по учебной работе Е.Г. Юдиным, и МГТУ-МАМИ, руководимой профессором В.М. Шариповым.

Большое внимание на кафедре уделяется методической работе. Одними из лучших методистов не только на кафедре, но и в академии, являлись преподаватели А.Г. Бархударов, B.C. Вознюк, В.В. Киселевский, Я.П. Комыхов и В.Б. Михайлец.

Стенд испытания фрикционов и тормозов.

Стенд испытания тяговых возможностей танков.

Говоря о роли кафедры в становлении отечественной танковой промышленности и танковых войск, можно отметить следующее: трудно представить, имела бы наша страна такие всемирно известные танки, как Т-34 и КВ, уникальные бронемашины БМД-1 и БМП-3 и другие машины, если бы в их разработке не принимали непосредственное участие преподаватели и выпускники кафедры. Примечателен тот факт, что танковые КБ и заводы в знак благодарности дарили кафедре уникальные макеты образцов БТВ, которые использовались в учебном процессе на кафедре, а теперь являются экспонатами музеев академии и составляют их гордость.

При объединении академий в 1998 г. кафедра танков была переименована в кафедру бронетанкового вооружения и техники. Изменились условия, в которых требовалось осуществлять техническую подготовку офицерских кадров по основным специальностям и специализациям.

Несмотря на возникшие трудности, кафедра при поддержке командования академии и Управления начальника вооружения Сухопутных войск, до недавнего времени возглавляемого генерал-лейтенантом Ю.Г. Бычковым, продолжает играть важную роль в образовательном процессе Общевойсковой академии и остается ведущей по военно-технической подготовке слушателей.

Большое внимание на кафедре уделяется научной работе, в том числе, подготовке научно-педагогических кадров. На современном этапе полностью обновился профессорско- преподавательский состав из числа военнослужащих. Кафедра подготовила новую смену преподавателей: A.Ю. Бурдейный, М.Ю. Будагов, B.Ф. Ягубов и другие. В этот период защитили докторские диссертации C.А. Бекетов, О.А. Наказной, В.Ф. Ягубов, кандидатские диссертации защитили девять преподавателей. Этот факт можно отнести к числу значительных достижений кафедры, внесшей тем самым существенный вклад в успешное прохождение аттестации академией.

До недавнего времени кафедра была единственной в академии, осуществлявшей военно-техническую подготовку слушателей командных факультетов. По инициативе кафедры и при одобрении начальника академии генерал-полковника В.И. Попова и непосредственной помощи начальника учебного отдела полковника С.П. Акентьева количество учебного времени, отводимого на данный вид подготовки, за последнее время увеличено почти вдвое, в том числе и с привлечением других военно-технических кафедр. При поддержке начальника кафедры тактики генерал- майора Ю.В. Калинина кафедра стала принимать участие в подготовке слушателей к решению оперативно-тактических задач с учетом боевых возможностей вооружения и военной техники. Это позволило существенно повысить качество образовательного процесса.

Весь учебный процесс на кафедре строится с применением современных методов обучения и информационных технологий. Так, в компьютерном классе слушатели имеют возможность осваивать современные программные продукты кафедры, значительный вклад в разработку которых внес доцент кафедры В.Л. Мичурин. Огромную помощь в этом вопросе кафедре оказывает профессор Г.О. Котиев от МГТУ им. Н.Э. Баумана.

Кафедра сохранила большую часть уникальных учебных стендов, которые на основе договоров о творческом сотрудничестве используются при проведении занятий со студентами вузов Москвы. Немало стендов являются действующими, а ряд из них изготовлены сотрудниками кафедры В.В. Гришиным, А.В. Красновым, В.Г. Морозовым и другими. Помимо этого, кафедра является ведущей по комплексной дисциплине, преподаваемой для слушателей инженерного факультета, и по подготовке преподавательского состава для ввузов по своему профилю, адъюнктов военно-технических специальностей очной формы обучения.

Усилиями кафедры при поддержке Главного управления кадров МО РФ проделана огромная работа по возобновлению после десятилетнего перерыва подготовки офицеров по направлению управления развитием вооружения, специальность «инженер- исследователь» для научно-исследовательских организаций и управлений Министерства обороны. Кафедра вносит существенный вклад в подготовку офицеров военных представительств, где ведущими преподавателями являются д.т.н. полковник В.Ф. Ягубов и профессор А.Г. Солянкин. Ведущим преподавателем на факультете заочного обучения является полковник А.Ю. Бурдейный.

При подготовке курсантов кафедра стала ведущей по четырем учебным дисциплинам, три из которых являлись общеобразовательными и были введены в учебный процесс академии впервые. Для обеспечения качественного проведения занятий по этим дисциплинам были созданы специализированные классы по сопротивлению материалов и деталям машин, а к занятиям привлечены опытные преподаватели Ю.И. Семин и Ю.И. Бойцов из МГТУ им. Н.Э. Баумана. Кафедра также осуществляла руководство курсовым и дипломным проектированием курсантов.

Профессорско-преподавательский состав кафедры принимает активное участие в подготовке и проведении методических и научных конференций академии. Лучшим методистом кафедры является профессор А.Г. Солянкин. Активную новаторскую педагогическую работу на кафедре проводит профессор B.C. Елисеев. Основную методическую и учебную работу на специальном факультете выполняет профессор А.Г. Стрелков.

Заслуги кафедры в деле подготовки кадров, научной деятельности, в создании образцов вооружения и военной техники отмечены Главным командованием Сухопутных войск, командованием Общевойсковой академии Вооруженных Сил РФ.

За годы существования на кафедре подготовлено 24 доктора и свыше ста кандидатов технических наук. Заслуженными деятелями науки и техники стали восемь преподавателей кафедры, а три преподавателя — Лауреатами государственной премии. Немало преподавателей впоследствии занимали высокие должности в министерствах и ведомствах: начальник ГБТУ генерал-лейтенант ИТС A.И. Благонравов, начальник ГРУ ГШ генерал-лейтенант Л.С. Толоконников, заместитель командующего танковой армией генерал-лейтенант Я.Е. Бинович, председатель научнотанкового комитета ГБТУ генерал- майор Н.И. Груздев и председатель научно-технического комитета ГАБТУ полковник С.А. Бекетов, главные конструкторы КБ танковой промышленности генерал-майор А А. Благонравов, И.В. Гавалов. Девять преподавателей кафедры стали генералами. Некоторые преподаватели основали или возглавили «родственные» кафедры в других вузах: М.К. Кристи — в МВТУ им. Н.Э.Баумана, А.О. Никитин — в МАДИ, А.С. Антонов — в ВАТТ, Л.В. Сергеев — в МАМИ, В.А. Чобиток — в КВТИУ, В.Д. Дмитриев и B.В. Васильев — в ОВТИУ. Более 15 преподавателей кафедры награждены орденами за учебную, методическую и воспитательную работу.

История кафедры является примером служения Родине в деле укрепления обороноспособности нашей страны и показывает, что развитие вооружения и военной техники Сухопутных войск и их боевого применения в составе общевойсковых формирований требует системного подхода.

Личный состав кафедры, 2008 г.

Первый ряд: А.Г. Стрелков, О.Н. Брилев, О.А. Наказной, B.C. Елисеев, В.Л. Мичурин.

Второй ряд: Ю.Р. Будагов, Ю.И. Семин, А.Г. Солянкин, М.Ю. Будагов, В.В. Валуев, В.Ф.Ягубов.

Третий ряд: О. Г. Сидоренко, Г.Г. Сидоренко, А.Ю. Бурдейный.

1 — Учебно-действующий стенд танка Т-72.

2,3 — Учебно-действующий стенд боевой машины пехоты БМП-2.

4 — Учебно-действующий стенд танка Т-62.

1 — Учебно-действующий стенд ходовой части БМД.

2 — Учебный стенд гидромеханической трансмиссии БМД-3.

3 — Учебный стенд ходовой части БМП-3 с механизмом изменения клиренса.

4 — Учебный стенд трансмиссии танка Т-10 с механизмом поворота типа ЗКК.

5 — Учебный стенд гидромеханической трансмиссии БМП-3.

6 — Учебный стенд ходовой части танка Т-80.

7 — Учебный стенд ходовой части танка Т-64.

8 — Учебный стенд ходовой части танка Т-72.

9 — Учебный стенд приводов управления танка Т-72.

10 — Учебно-действующий стенд системы коллективной защиты.

11 — Учебный стенд гидромеханической трансмиссии ГМ-569.

12 — Учебный стенд трансмиссии МТ-ЛБ.

13 — Учебные макеты противотанковых боеприпасов.

14 — Результат испытаний броневых материалов на кафедре.

15 — Виды поражений броневой плиты.

16 — Учебные макеты огневых преград.

17- Учебные макеты динамической защиты.

Вверху: результат совместного действия бомбардировочной авиации и полевой реактивной артиллерии по скоплению немецкой бронетанковой техники и живой силы. Яссо-Кишиневская операция, 1944 г.

«Основная задача… — выбивать у противника танки»

Олег Растренин

Окончание Начало см. в "ТиВ" № 5,7–9,11,12/2008 г. № 1/2009 г

По ту сторону баррикад

Если в ВВС КА прекратили работы по установке крупнокалиберных пушек на Ил-2 и сосредоточились на улучшении боевых свойств кумулятивных противотанковых авиабомб, то в Германии эксперименты по оснащению ударных самолетов противотанковыми пушками продолжались.

Результаты боевого применения противотанковых «хеншелей» и «юнкерсов» в районе Курского выступа немцы оценили весьма оптимистично. Например, один из наиболее известных летчиков люфтваффе командир 10.(Pz)./StG2 гауптман Рудель уже 5 июля заявил об уничтожении 12 советских танков. Причем четыре танка, по его словам, были уничтожены в первом боевом вылете. Всего же немецкие пилоты заявили об уничтожении в этот день 64 танков Красной Армии.

7 июля 1943 г. пилоты StG77, StG2 и Sch.Gl доложили об уничтожении 44 танков, 20 орудий и около 50 автомашин. На следующий день пилоты этих же эскадр и противотанковой группы FuPz якобы уничтожили и повредили 88 танков, пять артиллерийских и три зенитных орудия, две установки гвардейских минометов БМ-13 и около 40 автомашин. 80 единиц советской бронетанковой техники из этого числа было записано на счет Hs129B из состава FuPz.

Отметим, что заявления немецких пилотов о выведении из строя большого количества советских танков, как, впрочем, и других наземных целей, обычно не подтверждались ничем, кроме их собственных слов да показаний экипажей из состава группы. На большинстве самолетов кинофотопулеметы отсутствовали, а если и были, то фиксировали не столько результат действия, сколько попадания снарядов в танк. Реальные потери советских танкистов от бомб и артогня немецкой авиации в действительности оказались значительно скромнее, чем это отражалось в докладах немецких пилотов.

Так, по данным штаба советской 1-й танковой армии Воронежского фронта, против которой действовали противотанковые эскадрильи «хеншелей» из FuPz, боевые безвозвратные потери «тридцатьчетверок» от воздействия авиации в целом в период с 5 по 20 июля 1943 г. составили всего семь машин, или 1,6 % всех потерь Т-34. Кроме этого, от артогня и бомб люфтваффе армия потеряла около 30 легких танков Т-60 и Т-70.

Схема бронирования советского легкого танка Т-70.

Боевые потери танковых соединений и частей Центрального фронта в результате бомбоштурмовых ударов немецкой авиации за июль-август 1943 г. составили 187 выведенных из строя танков и САУ всех типов, или 6,3 % всех потерь. Причем большая часть из них вновь вошла в строй.

В период с 31 июля по 8 августа в районе боевых действий Брянского фронта работала комиссия 15-й воздушной армии с целью определения эффективности нашей авиации и авиации противника при действии по наземным целям — танкам, артиллерии, автомашинам, укреплениям, переправам. Помимо описания повреждений немецких танков, в отчете комиссии содержатся сведения и о поражении советских танков, обнаруженных в ходе поездки по местам недавних боев.

Так, в районе д. Грачи комиссия обнаружила легкий танк Т-70, перевернутый близким (не далее 0,5 м) взрывом бомбы калибра 100 кг. От взрыва бомбы танк перевернулся через корму.

Танк получил пробоины от осколков и повреждения ходовой части. В этом же районе обнаружен второй Т-70, у которого имелись повреждения ходовой части и пробоины в бортовой броне. Бомба калибра 100 кг разорвалась на удалении до 3 м от танка.

Недалеко от села Грачики была найдена воронка от авиабомбы калибра не менее 1000 кг-диаметр 18 м и глубина 5–6 м. Около воронки лежала башня танка Т-34 и вокруг (на удалении 15 м) части этого танка. Очевидно, бомба разорвалась непосредственно у танка и уничтожила его.

В районе Золотарево, Грачики, Подмаслово и Опаньково члены комиссии насчитали в общей сложности 76 подбитых танков Т-34. Из них около 60–70 % подорвались на минах, около 5 % были повреждены авиацией, а остальные — огнем противотанковой артиллерии. Сведений о поражении танков пушечным огнем немецкой авиации в отчете не содержится.

Анализ повреждений «тридцатьчетверок» позволил членам комиссии сделать вывод, что «в танках Т-34 во время бомбардирования бомбами калибра 100 кг и менее экипаж, находящийся в танке, не подвергается опасности, за исключением прямого попадания». При подрыве 100-кг бомб на удалении до 5 м танк получал повреждения ходовой части, но броня не пробивалась.

Уже в октябре 1943 г. завершились испытания опытного штурмовика Hs129B-2, оснащенного противотанковой пушкой ВК 3,7 в подфюзеляжном контейнере (боекомплект 12 снарядов), — так называемый «рустзатц» R3. Пушки MG151/20 в этом варианте снимались.

Пилотирование «хеншеля» с пушкой ВК 3,7 по сравнению с машинами со стандартным составом вооружения усложнилось еще больше. Из-за сильной отдачи ВК 3,7 при стрельбе в воздухе и специфики размещения их на машине Hs129B-2/R3 испытывал сильный пикирующий момент, и возникала раскачка самолета в продольной плоскости. По показаниям пленных немецких летчиков, управление

Hs129B-2/R3 оказалось настолько трудным, что точное прицеливание и удерживание линии визирования на цели во время стрельбы стало почти невозможным. Прицельным мог быть только первый выстрел. Пикирование под углом 30° фактически было невыполнимым. Оценки показывают, что в реальных условиях боя для гарантированного выведения из строя на поле боя одной «тридцатьчетверки» командованию люфтваффе необходимо было выделять свыше пяти десятков Hs129B-2/R3.

Вполне естественно, Hs129B-2 с пушкой ВК 3,7 в крупную серию не запускался. По имеющимся данным, было построено около 10–12 таких штурмовиков (по другим сведениям — всего два), но ни один из них на фронт не попал.

Отметим, что при оценке реальных противотанковых свойств люфтваффе необходимо учитывать весьма ограниченные возможности немецкой промышленности по производству подкалиберных снарядов всех типов (главным образом, из-за недостатка вольфрама и молибдена) и снабжению ими боевых авиагрупп. Легирующих материалов в Германии не хватало даже для изготовления танковой брони. Поэтому говорить о массовом производстве подкалиберных бронебойных авиационных снарядов и, соответственно, о массовом их боевом применении на поле боя по сравнению с тем эффектом, который давали подкалиберные бронебойные снаряды больших калибров (орудия противотанковой артиллерии, противотанковых СУ, танков и САУ), видимо, все же неправомерно.

Танк Т-70, перевернутый близким (не далее 0,5 м) взрывом бомбы калибра 100 кг. От взрыва бомбы танк перевернулся через корму, получил пробоины от осколков и повреждения ходовой части. Район д. Грачи, Брянский фронт, 1943 г.

Танк Т-70, подбитый в результате разрыва авиабомбы калибра 100 кг в 3 м от танка. Видны воронка от разрыва бомбы, пробоины в броне и повреждения ходовой части танка. Район д. Грачи, Брянский фронт, 1943 г.

Все, что осталось от танка Т-34, уничтоженного в результате взрыва боезапаса от попадания в него ПТАБ. Район д. Подмаслово, Брянский фронт, 1943 г.

Схема бронирования советского среднего танка Т-34-85.

Схема бронирования советского тяжелого танка ИС-2.

Схема бронирования немецкого тяжелого танка «Королевский тигр».

Трофейный Ju87D.

Как известно, несмотря на наличие крупных месторождений никеля, вольфрама и молибдена, подкалиберные бронебойные снаряды к 37- и 45-мм авиационным пушкам в СССР массово не производились, хотя и были отработаны опытные образцы. Предпочтение было отдано обеспечению необходимыми материалами производства подкалиберных снарядов для танковых пушек и орудий противотанковой артиллерии. При этом подкалиберные снаряды выдавались командирам орудий истребительно-противотанковых полков только под личную ответственность и на счет, а утрата хотя бы одного снаряда грозила последним суровым наказанием — вплоть до разжалования в рядовые.

Примерно в это же время на центральном участке Восточного фронта в составе FuPz появилось несколько противотанковых самолетов Ju88P-1 (доработанный Ju88A-4), вооруженных 75-мм пушкой ВК 7,5. Пушка размещалась в подфюзеляжном контейнере. Бомбовое вооружение отсутствовало, а стрелковое — включало два подвижных пулемета нормального калибра MG81Z для стрельбы назад (один — вверх, другой — вниз) и один неподвижный пулемет MG81 для стрельбы вперед.

Пушка ВК 7,5 представляла собой авиационную модификацию полевой противотанковой пушки РАК 40. Для нее был разработан новый лафет, облегченный дульный тормоз, автомат заряжания и барабанный механизм на 12 снарядов.

Одного попадания бронебойного снаряда пушки ВК 7,5 было достаточно, чтобы вывести из строя любой советский танк. Во время полигонных испытаний снаряды устойчиво пробивали броню башен Т-34. Считалось, что новый противотанковый «юнкере» в боевых условиях будет способен успешно поражать советские танки всех типов с дистанции стрельбы порядка 1000 м.

Испытания показали, что летные данные Ju88P-1 заметно снизились: максимальная скорость не превышала 390 км/ч, а управляемость резко ухудшилась (большой обтекатель пушки серьезно снижал путевую устойчивость самолета). По сравнению с Ju88A-4 пилотирование противотанкового «юнкерса» усложнилось. По этим причинам на самолете смонтировали систему сброса пушечного контейнера в чрезвычайной ситуации (отказ одного из моторов и т. д.).

Оказалось, что в реальном бою скорострельность пушки ВК 7,5 не обеспечивает достаточной вероятности поражения малоразмерных целей — танков, САУ и т. д. За одну атаку летчик успевал сделать не более двух выстрелов. Кроме того, сама установка отличалась низкой надежностью. Положение усугублялось отсутствием на самолете бомбардировочного вооружения, слабым бронированием и оборонительным вооружением, а также низкими летными данными. В случае перехвата советскими истребителями Ju88P-1 не имел никаких шансов на спасение.

По результатам войсковых испытаний решили установить на самолет две пушки ВК 3,7 и усилить бронирование. Эти мероприятия последовательно были реализованы в самолетах Ju88P-2 и Ju88P-3. Однако вследствие низких летных данных и недостаточной мощности снарядов калибра 37 мм боевую эффективность самолетов сочли все же недостаточной. Серийно их не строили.

В поисках компромисса между эффективностью вооружения и приемлемыми летными данными самолета остановились на пушке ВК 5,0 калибра 50 мм. В этом случае вес пушечной установки снижался, а сам подфюзеляжный контейнер получался более компактным. Это позволило при том же бронировании, что и у предыдущих вариантов, несколько усилить стрелковое вооружение (два подвижных оборонительных крупнокалиберных пулемета MG131Z и один курсовой MG131) и установить бомбодержатели (до 1000 кг бомб). Модифицированный таким образом самолет получил обозначение Ju88P-4.

Известно, что в конце 1944 г. на Восточный фронт поступили 32 самолета Ju88P-4, но пробыли они там недолго, успев понести значительные потери.

Установка 75-мм пушки ВК 7,5 на переделанном Ju88A-4.

Противотанковый самолет Ju88P-2 с двумя пушками ВК 3,7.

Противотанковый самолет Ju88P-1 с 75-мм пушкой ВК 7,5.

Трофейный немецкий бронированный штурмовик Hs129В.

Штурмовик Hs129B-2/R3 с 37-мм пушкой ВК 3,7.

Установка 37-мм пушки ВК 3,7 на штурмовике Hs129B-2/R3.

В августе 1944 г. на полигоне в Тарневице был испытан новый вариант бронированного «хеншеля» — Hs129B-3/Wa. На его вооружении стояла 75-мм противотанковая пушка ВК 7,5 (боезапас 12 снарядов). Пушки MG151/20 снимались, но пулеметы MG17 оставались (использовались для пристрелки). Кроме того, вместо коллиматорного прицела Revi С 12/С установили телескопический ZFR ЗВ.

Испытательные полеты показали, что Hs129B-3/Wa едва держится в воздухе, а его максимальная скорость не превышает 250 км/ч. Наличие большого обтекателя пушки значительно снижало путевую устойчивость штурмовика. По сравнению с предыдущими вариантами пилотирование нового «хеншеля» еще больше усложнилось. Поскольку ствол пушки находился примерно на один метр ниже продольной оси, проходящей через центр тяжести самолета, то вследствие большой отдачи пушки при стрельбе в воздухе возникал сильный пикирующий момент и появлялась раскачка машины в продольной плоскости.

Введение поправок в прицеливание после каждого выстрела было делом очень трудным, поэтому прицельным мог быть только один выстрел — первый.

Несмотря на столь удручающие результаты, было решено запустить новый штурмовик в серийное производство. Самолет получил грозное наименование «Buchsenoffner» — «Консервный нож».

С июля по октябрь 1944 г. немцы сумели выпустить примерно 25 самолетов этого типа (по другим данным — 1 б), которые приняли участие в боевых действиях на Восточном фронте, но, надо сказать, без особого успеха. Имеются сведения, что в конце октября первые серийные Hs 129B-3/Wа поступили в 13. (Pz)/SG9. Несколько позже новые «хеншели» поступили в 12. (Pz)/SG,9, но в связи с тем, что 12-я эскадрилья 1 января 1945 г. была пересажена на «фокке-вульфы», «консервные ножи» передали в 10. и 14.(Pz)/SG9.

Кроме пушечного вооружения, на Hs129B испытывалось и различное другое противотанковое вооружение, включая 210-мм снаряды Wfr.Gr.21 и 280-мм снаряды Wfr.Gr.28, 70-мм и 55-мм ракетные снаряды Panzerblitz-1 и -2 и даже огнемет Gero, но все неудачно. В конечном итоге, в сентябре 1944 г. серийное производство бронированных штурмовиков Hs129 было прекращено.

Летом 1944 г. прекратился и серийный выпуск всех вариантов Ju87, так что к осени в люфтваффе сохранилась только одна группа III./SG2, еще летавшая на Ju87D днем, а также две противотанковые эскадрильи на Ju87G — 10,(Pz)/SG2h 10.(Pz)/SG77. Оставшиеся боеспособные Ju87 перешли в разряд «ночных» штурмовиков. На бронированных «хеншелях» продолжала летать лишь IV.(Pz)/SG9. Все остальные штурмовые авиагруппы имели на вооружении Fw190F.

Надо признать, ставка люфтваффе на ударные варианты «сто девяностого» все же не оправдалась. Плохой обзор вперед-вниз и отсутствие нормального бомбардировочного прицела не позволяли точно бомбить, а возросший полетный вес и ухудшенная маневренность (даже без бомб) — на равных противостоять советским истребителям. Кроме того, бронирование штурмовых «фоккеров» не обеспечивало эффективной защиты от наземного огня.

Анализ схемы бронирования Fw190F показывает, что летчик спереди-снизу в секторе примерно 20°, а также с боков не был защищен даже от пуль нормального калибра и лишь частично защищался бензобаками — снизу и с боков. Снизу и снизу-сзади летчик не имел защиты от пуль калибра 12,7 мм. Угловая защищенность летчика сзади также была недостаточной: туловище — в пределах ±15–20° в горизонтальной плоскости, голова и плечи защищались только по полету.

Утверждения авторов некоторых публикаций, о том, что лобовое бронестекло фонаря кабины пилота Fw190 выдерживало попадания пуль калибра 12,7 мм, на самом деле не соответствуют действительности. Как показали полигонные испытания, немецкое бронестекло толщиной 60 мм выдерживало удар пули нормального калибра с дистанции 100 м только под углами к нормали не менее 40°, не говоря уже о крупнокалиберных пулях к пулемету УБ.

Штурмовик Hs129В-3.

Сбитый румынский штурмовик Hs129В.

Немецкая авиационная пушка ВК 7,5 калибра 75 мм.

Размещение пушки ВК 7,5 на самолете Hs129В-3.

Установка пушки ВК 7,5 калибра 75 мм на самолете Hs129В-3.

Слабой была защита маслорадиатора, кольцевого маслобака и вентилятора, автоматически регулирующего температуру головок цилиндров мотора и масла, при обстреле пулями нормального калибра спереди снизу, сверху и сбоку. Их поражение с высокой вероятностью приводило к выходу из строя мотора, т. е. главное преимущество мотора воздушного охлаждения теряло смысл.

В рекомендациях летчикам строевых частей по ведению воздушного боя с «фокке-вульфами» в качестве наиболее уязвимых мест немецкой машины указывались кабина пилота, не имеющие бронирования протектированные бензобаки и вентилятор.

Так, в книге «Тактика истребительной авиации», изданной Управлением ВВС КА в 1943 г., отмечалось: «Уязвимой является передняя часть капота мотора, где расположены маслобак и маслорадиатор. В передней же части кольца «НАКА» работает на очень больших оборотах вентилятор, подающий воздух для принудительного охлаждения мотора. Вывод из строя маслосистемы или вентилятора неизбежно приводит к сгоранию или заклинению мотора».

Единственное спасение «фокке- вульфов» от огня зенитных средств и истребителей ВВС КА заключалось в использовании хороших разгонных характеристик машины на снижении, выполняя атаку и уход от цели на большой скорости. Что, собственно говоря, немцы и делали.

Как следует из документов, к цели Fw190F обычно подходили на высоте 2000- 1 ООО м и пикировали парами иди четверками под углом 40–50° до высоты 200–150 м. После сброса бомб немецкие летчики на высокой скорости со снижением уходили из зоны зенитного огня. Затем набирали высоту и уходили в зону ожидания, где в это время находились другие самолеты из состава группы и прикрывали их действия. И так повторялось до тех пор, пока все самолеты в группе не отбомбятся по целям. Все атаки выполнялись в высоком темпе, с разных направлений и высот.

При действии по целям, хорошо прикрытых зенитной артиллерией, часть самолетов выделялась для подавления зенитного огня. При отсутствии противодействия со стороны зенитной артиллерии немцы выполняли до 4–5 заходов. После сброса бомб самолеты вставали в круг и обстреливали цель из пушек и пулеметов, снижаясь до бреющего полета.

Штурмовики Fw190F-8.

Трофейный истребитель Fw190А-4 в НИИ ВВС КА.

Fw190А-4 с раскрытыми крышками капота. Хорошо виден высокооборотный вентилятор охлаждения мотора, практически любое попадание в который выводило из строя мотоустановку. Под широким бронекольцом находился кольцевой маслобак, чрезвычайно уязвимый, несмотря на броню.

Если группа Fw190F не прикрывалась Bf 109, то при встрече с нашими истребителями штурмовые «фоккеры» из прикрывающей группы «аварийно» сбрасывали бомбы и огнем и маневром обеспечивали выход из атаки остальных самолетов в группе. Однако в воздушный бой немецкие летчики на Fw190F вступали все же неохотно, стараясь при первой же возможности уйти на скорости на свою территорию.

Здесь следует сказать, что всякие басни об успехах Fw190F при топмачтовом способе бомбометания по танкам не выдерживают никакой критики. Прежде всего, размеры морских целей намного превышали размеры танков, что позволяло уверенно поражать корабли. Кроме того, корабли были практически не маневрирующей целью, чего нельзя сказать о танках. Топмачтовое бомбометание, как правило, осуществлялось в тех случаях, когда море было спокойным. Водная поверхность для авиабомб была абсолютно несжимаемой и обладала стабильными рикошетирующими свойствами. На суше подстилающая поверхность в большинстве случаев не была гладкой и имела неравномерную плотность, что давало совершенно непредсказуемый рикошетирующий эффект.

Немецкая СУ «Мардер II», уничтоженная ударами штурмовиков Ил-2.

Штурмовик Hs129, сбитый советской зенитной артиллерией.

«На войне, как на войне»

Таким образом, приходится констатировать, что ни ВВС Красной Армии, ни люфтваффе все же не приобрели в ходе войны противотанковых свойств, необходимых для действительно эффективного решения задач непосредственной авиационной поддержки войск в наступлении и в обороне. Массовое уничтожение танков из авиационного оружия, широко разрекламированное как в мемуарной, так и в периодической печати, в большинстве случаев относится все же к разряду «охотничьих рассказов» и остается на совести авторов.

Потери бронетанковой техники от авиации на протяжении всей войны были незначительными по сравнению с потерями от огня артиллерии, мин и фугасов. В то же время сведения о потерях противника завышались в несколько раз как немецкой, так и советской стороной.

В этой связи интересно привести введенные в действие в июне 1944 г. немецкие «Правила подтверждения уничтожения бронетехники экипажами самолетов», на основе которых командование люфтваффе должно было оценивать успехи своих летчиков в борьбе с советскими танками. Согласно этому документу, устанавливались три степени поражения бронетанковой техники (танк, САУ, бронемашина): полное уничтожение, выведение из боя и неспособность к движению.

Объект бронетанковой техники считался уничтоженным, «если он так разрушен пожаром или взрывом, что более не способен к движению и ведению боя». При этом дым или кратковременный пожар в расчет не принимались, «так как они могут быть вызваны приспособлением для дымопуска или горением запаса бензина, находящегося на броне».

Если бронеобъект противника находился на территории, занятой немецкими войсками, и его экипаж вследствие обстрела или бомбардирования с воздуха полностью покинул машину и уничтожен или взят в плен, то техника классифицировалась как выведенная из боя.

Когда бронеединица получала повреждения гусениц, ходовой части, мотора и других агрегатов, необходимых для движения, или же она попала в непроходимое место (трясину, ров, овраг) и там застряла, то признавалась неспособной к движению.

Боевые победы над бронетехникой противника должны были записываться немецким летчикам в тех случаях, когда произошло либо полное уничтожение бронеединицы, либо она была выведена из боя при условии, что наземные войска не применяли по ней оружия, либо она приведена в неподвижное состояние и попала в руки наземных войск.

Для признания победы было достаточным подтверждение, сделанное воздушным свидетелем, не принадлежащим к экипажу самолета, наземным свидетелем или фотоснимком. К донесениям командира авиационного соединения, командира экипажа и свидетелей прикладывалась «наглядная схема, из которой по возможности была бы видна общая наземная обстановка в момент атаки».

Следует отметить еще одну важную особенность «Правил…». В них говорилось: «Формальное подтверждение уничтожения экипажем бронеединицы должно быть поставлено …на второе место» по сравнению с осознанием того, что экипаж «посредством уничтожения бронецели принял решающее участие в наземном бою». Каждый летающий экипаж должен «гордиться фактом уничтожения опасного оружия для наземных войск». Причем уничтожение бронееденицы в общей оценке при представлении к награждению приравнивалось к сбитому самолету противника.

Вместе с тем «старание получить подтверждение или признание уничтоженной бронеединицы ни в коем случае не должно повлиять на быстроту готовности экипажа к выполнению новой боевой задачи».

Как видно, почти во всех случаях для подтверждения поражения бронетанковой техники противника она должна была попасть в руки немецких войск, что в условиях наступления Красной Армии было почти нереальным. Кроме того, высокая значимость моральной составляющей победы над бронированным противником позволяла немецким командирам ограничиваться лишь донесениями самого экипажа и воздушных свидетелей — других экипажей из состава группы, а также фотоснимками.

Здесь необходимо учитывать, что фотокинопулеметы на самолетах (если таковые имелись) фиксировали не столько результат действия, сколько факт попадания снарядов в бронеобъект, а фотоснимки района удара (поля боя) не позволяли в полной мере объективно оценивать результативность действия авиации.

Например, на одной из конференций по обмену опытом войны командир 3-го гвардейского штурмового авиакорпуса генерал-лейтенант В.В. Степичев так высказался по этому поводу: «У меня и моих командиров здесь какое- то непонимание того, как этот вопрос сейчас ставится. Требуют, чтобы штурмовики обязательно фотографировали результаты бомбометания. Это для меня понятно, когда работаем мы по скоплениям войск, колоннам, мостам, ж.д. станциям. Но я никак не могу понять одного момента: работаем мы на поле боя — и вот, к примеру, 14 самолетов работают с круга, поочередно сбрасывают бомбы, и производится фотографирование, или под Орлом — проходят 180 самолетов в группах и все бомбят. После получается список — горят 36 танков, но била ведь и артиллерия 7-й армии. Как рассудить эти фото, чтобы не пойти на ложь? Для чего здесь фотоконтроль? Для того, чтобы удовлетворить некоторых чиновников. Зачем мне фото с воздуха, если я сам на горе и все вижу. …Необходимо подходить реально: там, где ярко выраженная цель, там снимки должны быть 100 %».

По этим причинам начиная с середины войны в ВВС Красной Армии победы над танками противника летчикам-штурмовикам старались записывать лишь па основании официальных подтверждений наземных войск. Большая часть боевых вылетов контролировалась специальными контролерами от штабов частей и соединений, а донесения в вышестоящие штабы нередко проверялись специальными комиссиями, работавшими в районах действий авиации. Судя по документам, подтверждалась, как правило, лишь третья часть заявленных побед.

Такой подход в известной мере позволил приблизить результативность авиации по докладам штабов частей и соединений к реально наблюдаемому эффекту. По сравнению с предыдущими годами летчики и командиры стали более осторожными при составлении донесений и докладов о причиненном противнику уроне.

Анализ боевого опыта и материалов работы специальных комиссий на местах боев и полигонных испытаний вооружения Ил-2 по трофейной бронетанковой технике позволяет утверждать, что боевые счета лучших летчиков-штурмовиков ВВС КА в действительности не могли превысить 15–20 единиц уничтоженной и выведенной из строя бронетехники. В это число, помимо танков и САУ, необходимо включить и бронемашины.

Успехи лучших немецких летчиков были не выше. Это следует как из сопоставления реальных потерь советских танковых частей и соединений с данными немецкой стороны, так и из сравнительного анализа противотанковых возможностей Ju87G, Hs129B, Fw190F и штурмовиков Ил-2.

Всего же 15 наиболее результативных советских летчиков, воевавших на Ил-2, за годы войны могли вывести из строя и уничтожить не более 160–180 единиц бронетанковой техники вермахта. Вполне достойный результат, учитывая, с каким сильным и опасным противником пришлось бороться.

Результаты работы комиссии ВВС, изучавшей образцы немецкой бронетанковой техники, выведенные из строя фугасными авиабомбами.

Результат попадания бомбы ФАБ-250 в 4,6 м от кормы тяжелого танка «Тигр». Хорошо видна воронка диаметром 6,8 м и глубиной 1,9 м в суглинке. Серьезных повреждений машина не получила. Взрывной волной и осколками повредило все внешние элементы конструкции, выполненные из неброневой стали.

Два тяжелых танка «Тигр», подвергшихся бомбардировке ФАБ-250, ФАБ-100 и ФАБ-50 с взрывателями, установленными на замедление, и бронебойными БРАБ. Слева находится танк, показанный на предыдущем фото.

ФАБ-50 наносила существенные повреждения тяжелому танку «Тигр» только при прямом попадании. Слева на фото видна воронка от авиабомбы и фрагмент оторванного трака гусеницы.

Немецкая самоходная установка, уничтоженная авиаударом советской авиации.

Пробоина площадью 0,25 м2 на передней части капота немецкого бронетранспортера в результате попадания ФАБ-50М.

Немецкая самоходная установка StuGIIIG, уничтоженная ФАБ-250 (с взрывателем, установленным на замедление), попавшей в 1,5 м от машины с образование воронки диаметром 5,7 м и глубиной 1,2 м.

В результате установка полностью сгорела, боеприпасы взорвались, верхний броневой лист боевой рубки отбросило на 10 м. Машина восстановлению не подлежала. Внизу — фрагмены МТО StuGIII, подвергшейся удару ФАБ-250.

Немецкая самоходная установка, уничтоженная одной ФАБ-250 с взрывателем мгновенного действия, попавшей в 1,8 м от машины. Фото предоставлены журналом «Аэрокосмическое обозрение».

Комиссия ВВС изучает результаты попадания ФАБ-100 в 6,2 м от танка «Пантера» (справа видна воронка диаметром 4,3 м и глубиной 1,0 м). Танк серьезно не пострадал, за исключением поврежденного осколками дульного тормоза.

Результат удара советской авиации по трофейному немецкому танку Т-34. Одна из ФАБ-100 попала в 0,5 м от танка, образовав воронку диаметром 4,0 м и глубиной 0,9 м. В результате гусеница оказалась разорванной, а ближайший к взрыву опорный каток — деформирован.

Деформированный опорный каток танка Т-34, показанного на снимке вверху.

Этой трофейной «тридцатьчетверке» не повезло. ФАБ-250 разорвалась под левой гусеницой танка, образовав в болотистом грунте воронку диаметром 8 м. Взрывом сорвало башню и отбросило ее на 12 м, вырванный двигатель улетел на 18 м, отдельные крупные агрегаты разметало в радиусе до 30 м.

Автор выражает искреннюю признательность Т.П. Серову и С.Н. Резниченко за дружескую поддержку при подготовке данной работы.

От «телетанка» к «танку-роботу»

Михаил Усов

Фото из архивов автора и М. Павлова.

В последние годы различные популярные и специальные издания, касающиеся вопросов военной техники, публикуют многочисленные материалы о беспилотной и безэкипажной технике, будь то летательные аппараты, наземные машины, катера или подводные аппараты. Ну а телевидение и Интернет-издания не устают удивлять публику «сбывшейся фантастикой», «боевыми роботами», «полем боя без солдат» и т. п. Мы уже привычно наблюдаем на экранах телевизоров, как управляемые с Земли аппараты передвигаются по поверхности Луны или Марса, снимая окружающие пейзажи и беря пробы грунта, как работают машины-роботы в составе групп по обезвреживанию взрывчатых устройств, как летают беспилотные аппараты-разведчики, передавая оператору, находящемуся на земле, все необходимые сведения о противнике, и другие чудеса современной техники. При этом не только журналисты, но и даже специалисты не вспоминают о том, насколько давнюю историю имеют эти направления военной техники и какой вклад в их развитие внесли отечественные ученые и конструкторы.

Сегодня разве что ленивый не знает, что такое телемеханика, телеуправление, автоматика, компьютер, робот и т. п. машины и механизмы, которые контролируются на расстоянии человеком или вообще работают без его вмешательства по заложенной в их память программе, часто весьма гибкой. Да и в домах у многих имеются детские игрушки (машинки, катера и т. п.), легко управляемые дистанционно на расстоянии до 100 м (без проводов) с пульта, находящегося в руках ребенка.

Но вернемся к истории вопроса. Как же все-таки обстояли дела в отечественной бронетанковой технике в XX веке? Попробуем разобраться на конкретных примерах.

Автор статьи в годы работы на ЦЭЗ № 1.

В.И. Пугинский.

Телетанки-мишени

Впервые я встретился с телеуправляемым танком в 1960 г., работая в КБ Центрального экспериментального завода № 1 БТВ (ЦЭЗ № 1). Я участвовал в то время в создании экспериментальных экранов для защиты танков от кумулятивных боеприпасов: типа «зонтик» (изготавливались из стальной сетки в виде раскрывающегося зонтика, укрепленного на стволе пушки) и типа «елочки» (выполнялись из металлических и резинотканевых листов, крепившихся на кронштейнах к бортовым полочкам танка и при раскрытии под углом к борту перекрывали бортовую проекцию его корпуса). Кстати, впоследствии экраны типа «елочка» стали устанавливаться на отечественных танках.

Эта работа проводилась совместно с НИИБТ полигон (Кубинка), и активное участие в ней принимали сотрудники полигона инженер-подполковники Г.М. Козлов и И.С. Мальков.

В это же время ЦЭЗ № 1 участвовал совместно с НИИ БТ Полигоном в разработке телеуправляемых танков для использования их в качестве мишеней при испытании комплексов танкового управляемого реактивного вооружения (ТУРВ). Надо заметить, что разработка ТУРВ началась впервые в мире у нас в стране в 1957 г. (постановление Совета Министров СССР от 8 мая 1957 г.). Среди других комплексов с полуавтоматической системой наведения для поражения движущихся бронецелей (танки, БМП, БТР и т. п.) разрабатывался и комплекс с телеуправляемым реактивным снарядом (ТУРС) «Дракон».

Первым объектом, оснащенным комплексом танковых управляемых ракет, был танк ИТ-1 с системой «Дракон», ставшей действительно «пионерской». За рубежом таких систем тогда не было.

Разработка системы «Дракон» осуществляло КБ-1 Государственного комитета по радиоэлектронике под руководством А.А. Расплетина. Главным конструктором всего ракетного комплекса был назначен А.И. Богданов; системой управления занимался Ю.П. Яковенко, ракетой — Д.А. Томашевич.

Надо отметить, что все работы, связанные с обеспечением испытания ТУРВ системы «Дракон», содержали это условное наименование темы. Этим работам придавалось первостепенное значение. На Полигон возлагались задачи непосредственного участия в разработке комплекса ТУРВ, проведения исследований и испытаний, а также материально-технического обеспечения всех работ.

Для выполнения этих задач в 1957 г. на Полигоне сформировали специальную научную группу (около 100 человек). Начальником группы назначили к.т.н. инженер-полковника В.Г. Овчарова. На Полигоне была создана новая лабораторно-испытательная база: построен лабораторный корпус, здания климатической лаборатории и контроля траекторных измерений «Цветок».

Для отработки и полевых испытаний опытных образцов ТУРСов потребовались маневрирующие на местности реальные танки, управляемые дистанционно по радиоканалу на дальности не менее 3 км.

В 1959 г. на ЦЭЗе началась разработка и создание двух образцов телеуправляемых танков-мишеней (на базе Т-54), способных без механика- водителя перемещаться с разной скоростью по пересеченной местности, делать повороты, остановки, снова трогаться и т. п. Обеспечивались дистанционные заводка и глушение двигателя.

К началу реальных пусков ракет в 1962 г. на Полигоне на директрисе стрельбища оборудовали измерительную систему, фиксирующую положение ракеты на траектории в процессе полета. Также к этому времени была разработана, изготовлена на ЦЭЗе № 1 и испытана на Полигоне система управления танком по радио, которую и смонтировали на двух серийных средних танках Т-54.

Ведущим конструктором телетанка был инженер-капитан В.И. Путинский, мой однокашник по Академии бронетанковой войск, выпускник 1957 г. Мы работали в одном большом чертежном зале КБ, правда, в разных отделах (я — во втором отделе, Путинский — в третьем), наши кульмана стояли рядом. От Полигона в этой работе принимал участие инженер-подполковник С.П. Ухов.

В то время многие работы выполнялись в интересах дела без лишних формальностей, так что мы имели возможность близко общаться по нашим темам не только в чертежном зале, но и на производстве, в совместных поездках на Полигон, тем более что по теме «Дракон» в то время на Полигоне трудились наши однокашники по академии П.И. Антропов, А.И. Горин, Ю.П. Павлов, Г.Б. Пастернак, П. А. Лоза и другие.

Я был всегда любознательным человеком и поэтому в определенной мере располагал информацией о ходе работ. В основе разработки лежала классическая схема телемеханического управления объектом по разомкнутому циклу, которая широко применялась в то время в системе дистанционного управления самолетом. Такая схема телеуправления была отработана на танках еще в довоенное время, затем (сразу же после войны) была конструктивно доработана на полигоне и рекомендована специалистами полигона для создания телетанков на базе Т-34-85.

Эта система состояла из пульта управления, включающего командное устройство и шифратор с передатчиком, приемника, дешифратора и исполнительных механизмов, находящихся на объекте управления (телетанке). Совокупность устройств, обеспечивающих передачу и прием сигналов, образовывала канал связи.

К работе по дистанционному управлению телетанком был привлечен специализированный НИИ связи (он же НИИ радиотехники Министерства радиопромышленности, бывший НИИ-20, который еще в довоенные годы занимался телемеханическим управлением объектов, включая танки, а в 1950-х гг. — созданием аппаратуры для управления беспилотными самолетами-мишенями).

Использование кодированных сигналов являлось характерным для подобных систем телеуправления. Командное устройство задавало команды управления, шифратор преобразовывал их в электрические сигналы, модулирующие передатчик, излучающий командные радиосигналы. От танкового приемника командные сигналы, идентичные сигналам шифратора, поступали на дешифратор. Качественное различие этих сигналов позволяло на приемной стороне отличать одну команду от другой. Разделение команд и получение величины, необходимой для воспроизведения заданной команды, производилось селекторным устройством (являющимся частью дешифратора), которое распределяло команды по исполнительным механизмам, воздействующим на органы управления.

Правильность исполнения передаваемых команд контролировалось оператором визуальным наблюдением за движением танка.

Исполнительные механизмы включали сервоприводы электропневматического действия, которые устанавливались на органах управления танком и были объединены в один блок, смонтированный за спинкой сидения механика водителя. При необходимости можно было его отключить и перейти на обычное ручное управление.

При установке системы управления в Т-54 для надежности и увеличения продолжительности действия исполнительных механизмов была доработана система воздухопуска танка с включением в нее малогабаритного компрессора АК-150 по типу танка Т-55.

Кстати, танкисты-эксплуатационники ставили вопрос перед промышленностью о доработке в танках системы воздухопуска еще со времен Великой Отечественной войны, о чем, в частности, свидетельствует докладная записка БТУ ГАБТУ КА в НК ТП СССР от 16 мая 1942 г. Стоит привести этот документ, поскольку он касается также пневматических огнеметов, которые еще будут упоминаться в дальнейшем.

«Докладная записка БТУ ГАБТУ в НКТП СССР о системе воздухопуска на танках 16 мая 1942 г.

Существующая система воздухопуска дизельмоторов В-2 используется крайне ограниченное время.

Причиной этого является отсутствие в войсках компрессорных станций высокого давления, которые бы могли пополнять баллоны сжатым воздухом. В результате чего моторы, имея оборудование для дублированного запуска их, фактически запускаются только электростартером.

Кроме того, отсутствие компрессоров и, как следствие, достаточного количества сжатого воздуха на огнеметных танках тормозит развитие этих танков.

В целях полного использования приборов воздухопуска дизельмоторов и возможности получения достаточного количества сжатого воздуха для огнеметов желательно иметь в ближайшее время небольшой компрессор. Конструктивное выполнение этого компрессора может быть осуществлено в виде дополнительного агрегата, монтируемого на каждом моторе или на коробке перемены передач танков Т-34 и «КВ».

Производительность компрессора должна обеспечивать наполнение одного баллона емкостью 10 литров в течение 20 минут.

Давление сжатого воздуха должно быть 125–150 атмосфер.

Ваше решение по этому вопросу прошу сообщить.

Зам. Начальника БТУ ГАБТУ КА инженер-полковник Алымов Военный комиссар БТУ ГАБТУ КА полковой комиссар Воробьев» (ГАБТУ. Люди, события, факты в документах. Т.2, док. № 243, с.275).

Проблема эта была решена только после войны на Т-55 и последующих отечественных танках.

Вообще, хотелось бы отметить, что в ходе разработки системы управления для танков-мишеней в КБ ЦЭЗа были созданы многие компоненты этой системы и, в частности, оригинальные исполнительные пневмомеханизмы для органов управления серийного танка (включение-выключение главного фрикциона, передач КП, рычагов ПМП, подачи топлива) со специальным электромагнитным клапанным распределителем рабочего тела, а также бортовые дешифраторы радиокоманд с выходным релейным блоком, датчики перемещения танка дискретного типа и другие элементы, отличавшиеся в то время большой новизной. Некоторые оригинальные разработки системы управления были достойны оформления авторскими свидетельствами, однако, в силу ряда причин, этого не произошло.

Так, в телетанке предусматривалась автоматическая регулировка подачи топлива и кроме того он снабжался системой автопуска на случай остановки двигателя, для чего на заводе было разработано специальное оригинальное устройство фиксации короткой остановки двигателя. Описание датчика перемещения (фиксатора короткой остановки) было дано в статье инженер-полковника Р.Е. Иванова и инженер-капитана В.И. Пугинского в журнале «Техника и вооружение», № 4/ 1962 г. Но статьей дело и ограничилось.

Управление телетанком можно было выполнять с поста автоматического управления танком (ПАУТ), который включал кнопочный пульт управления на двенадцать команд и шифратор, обеспечивающий помехозащищенность аппаратуры. Этот ПАУТ мог быть расположен на КП на земле или на подвижном объекте (машине, вертолете и т. п.).

Телетанк по командам оператора мог выполнить все операции по управлению танком (пуск и остановку двигателя, начало движения, увеличение скорости движения, переключение передач, задний ход, повороты, торможение и остановку танка и т. п.).

Для передачи и приема сигналов (канал связи) использовалась серийная танковая приемно-передающая радиостанция УКВ диапазона с кварцевой стабилизацией частоты (тип Р-113). Надежная дальность управления составляла до 3000 м. в пределах зоны видимости, что соответствовало заданию.

Оператору телетанка, надо сказать, требовался определенный опыт управления. Как рассказывал Путинский, однажды, когда он с Уховым находились в телетанке, а оператор на вышке КП управлял телетанком, то он не справился с управлением и загнал телетанк в болото, так, что для его освобождения потребовалась спецтехника.

Пройдя успешно полигонные испытания, телетанки в дальнейшем использовались как подвижные высокоманевренные мишени как по программе «Дракон», так и в других программах для отработки и полевых испытаний опытных образцов телеуправляемых реактивных снарядов.

В конце 1962 г., в связи с ликвидацией ЦЭЗа № 1 БТВ, техническая документация по телетанку была передана в Киев его преемнику 5-му Центральному проектно-техпологическому бюро (5 ЦПТБ), преобразованному затем в 482-й конструкторско-технологический центр (482 КТЦ).

Телеуправляемый танкТТ-18.

Телетанки 1930-х гг.

О телетанках, принимавших участие в советско-финляндской войне 1939–1940 гг., я услышал впервые от Главкома Сухопутных войск Маршала Советского Союза В.И. Чуйкова, который во время тех событий в звании генерал-лейтенанта командовал 9-й армией.

В апреле 1962 г. после очередной тренировки войск к майскому параду, проходившему рядом с ЦЭЗом на Центральном аэродроме, Чуйкова завезли на завод, заранее подготовив соответствующим образом и убедив его в «неэффективности» данного завода для ГБТУ. Маршал прошелся по отделам, по обыкновению своему везде грубо разговаривал с людьми (с употреблением мата), заявляя всем о бесполезности и никчемности выполняемых работ. Так, начальнику 3-го отдела ПКБ инженер-полковнику Р.Е. Иванову в ответ на его доклад о разработанном телетанке Чуйков резко ответил, что там нечего разрабатывать и что у него еще «в финскую» были телетанки, и все в том же духе.

ГБТУ вынудили отказаться от ЦЭЗа, а начальник танковых войск генерал-полковник П.П. Полубояров при этом не проявил должной настойчивости в отстаивании интересов танкистов. Эта тема для ГБТУ на многие годы была закрыта.

Что же касается истории создания телетанков в довоенное время и их применения в войсках (включая участие в боевых действиях), то по этой теме в наши дни опубликованы многочисленные материалы. Воспользовавшись этими данными, а также опубликованными документами и воспоминаниями участников событий, попытаюсь кратко изложить историю создания и применения телетанков в 1930–1941 гг.

«Радиотелеуправление — уже не мечта, а вполне проверенная реальная действительность», — говорилось в книге В.П. Внукова «Физика и оборона страны», выпущенной в 1936 г. В самом деле, во многих странах, включая СССР, работы по военному применению «радиотелемеханики» велись уже не первый год. Разумеется, в популярной книге для молодежи автор не мог упомянуть отечественные работы. А они велись с впечатляющим по тем временам размахом и охватывали обширный комплекс вопросов. Не зря в ноябре 1934 г. начальнику вооружений РККА среди прочих управлений Наркомата обороны было подчиненно и Управление телемеханики РККА.

Основной замысел применения телемеханических танков в сухопутных войсках заключался в стремлении руководства РККА достичь максимального успеха в бою против укрепленных позиций противника при минимальных потерях личного состава.

Телетанки в основном предполагалось использовать для разведки минных полей, противотанковых препятствий и устройства проходов в них, уничтожения ДОТов, огнеметания и постановки дымовых завес, заражения или, наоборот, дегазации зараженных ОВ участков местности, эвакуации экипажей с подбитых танков под огнем противника.

Кроме того, телетанки планировалось использовать в качестве подвижных мишеней для проверки эффективности своей противотанковой обороны и определения живучести самих танков при стрельбе по ним штатными снарядами. То есть диапазон применения телетанков был задан уже тогда. Многие из этих задач актуальны и в наши дни.

Опытные работы в области отечественной танковой телемеханики развернулись во второй половине 1920-х гг. В 1927 г. в Военной электротехнической академии (ВЭТА) РККА была разработана телеаппаратура для легкого танка «Рено русский» (построенный на заводе «Красное Сормово» отечественный вариант французского «Рено» FT), а в Центральной лаборатории проводной связи (ЦЛПС) — для легкого танка МС-1 (Т-18).

Принцип работы этих и последующих телетаиков был следующим. Команды подавались с пульта оператора. Шифратор кодировал команду, вырабатывая сигнал, уникальный для каждой команды. Передаваемые по радио команды принимались аппаратурой, установленной в телетанке. Дешифратор «выбирал» закодированный сигнал и выдавал, сигнал на подключение соответствующей исполнительной цепи. Так радиокоманды трансформировались в механические, которые с помощью сжатого воздуха (пневмоприводы) приводили в действие рычаги и педали органов управления телетанка.

Практические опыты с телетанками типа «Рено» и Т-18 начались в 1929 г. В частности, в феврале 1930 г. под Ленинградом прошло первое испытание танка «Рено», оборудованного аппаратурой телеуправления «Река-1». Но в 1931 г. в Ленинграде начали серийное производство легкого танка Т-26. И весной 1932 г. двухбашенный Т-26 оснастили аппаратурой телеуправления под шифром «Мост-1», позднее — аппаратурой «Река-1» и «Река-2». Испытания прошли в апреле 1932 г. на Московском Химическом полигоне (в районе Кузьминки). По результатам испытаний был выдан заказ на изготовление четырех телетанков и двух танков управления.

К работе по телемеханической аппаратуре для танков были привлечены научно-испытательный институт связи и электромеханики (НИИСЭМ) 1* и Особое техническое бюро («Остехбюро») 2*, на базе которых в конце 1930-х гг. возникло несколько научно- исследовательских организаций (НИИ-10, НИИ-20 НКАП и др.), которые и явились основными разработчиками телемеханической аппаратуры. В частности, в довоенный период этими организациями была изготовлена в опытном порядке целая гамма телемеханической аппаратуры, которая устанавливалась на серийно выпускаемой в тот период бронетанковой технике (танкетке Т-27, танках МС-1, Т-26, Т-37, Т-38), выполненной в разных вариантах, в том числе с автоматическим химическим оружием (огнеметания, дымопуска). Это была телеаппаратура систем «Мост- 1», «Река-1», «Хлор-1», «Хлор-2», «Пирит-1», «Пирит-2», «Озон», «Гроза», TOC–IV, ТОС-VIII и др.

Первые системы этой телеаппаратуры обеспечивали всего несколько команд (три), дальность их действия не превышала нескольких сотен метров, и они были очень ненадежны.

На заказанных опытных телетанках и танках управления уже устанавливали аппаратуру телеуправления системы «Остехбюро» обр.1932 г. с управлением по 16 параметрам. Тем временем летом 1932 г. в Ленинградском военном округе сформировали специальный танковый отряд № 4 для исследования возможностей телетанков. В конце 1932 г. отряд получил танки: как выяснилось, далеко не на всех машинах аппаратура работала надежно. В январе 1933 г. начались испытания на местности. В январе и октябре отряд провел широкомасштабные учения с использованием различных типов телетанков. По их результатам наиболее совершенным был признан телетанк на основе Т-26 (хотя он и был самым дорогим), и в конце 1933 г. были выработаны требования к танкам «телемеханической группы». Их реализовали уже на однобашенной модификации танка, благо однобашенные Т-26 пошли в серийное производство в том же 1933 г.

1* Позднее — Всесоюзный государственный институт телемеханики и связи (ВГИТиС).

2* Остехбюро (Особое техническое бюро по военным изобретениям специального назначения) являлось научно-исследовательской организацией. Образовано в 1921 г. в Петрограде как Техническое бюро при НТО ВСНХ (согласно мандата от 9 августа 1921 г., выданного В.И. Бекаури и подписанного председателем Совета Труда и Обороны В.И. Ульяновым (Лениным). Остехбюро занималось широким кругом проблем. В 1929 г. председатель Военно-научно-исследовательского комитета при Реввоенсовете СССР К.И. Янсон представил Наркомвоенмору К.Е. Ворошилову докладную записку, в которой писал: «В течение периода времени с 1921 по 1929 г. Остехбюро благодаря предприимчивости и энергии его руководителя В.И. Бекаури выросло в крупнейшее предприятие, имеющее в данное время в своем распоряжении большое количество лабораторий, два завода, специальные мастерские и громадные, по нашему пониманию, плавучие и воздушные средства для производства всевозможных опытов. Работа Остехбюро носит чрезвычайно разнообразный характер… Работы имеют весьма существенное значение с точки зрения новых средств борьбы». К тому времени в составе «Остехбюро» действовали отделы по разработке морского, самолетного и радиотелемеханического вооружения.

В начале 1930-х гг. «Остехбюро» было переименовано в Особое конструкторское бюро и просуществовало до 1939 г. К 1935 г. основная часть Остехбюро была переведена в Москву, кроме морских работ. В 1937 г. Остехбюро в Москве реорганизовали в Остехуправление НКОП. В том же году Остехуправление было ликвидировано и образованы НИИ-20, НИИ-22 и НИИ-36. В НИИ-20 вошли 5-й отдел Остехуправления и ликвидированное ленинградское КБ-21 по телеметрии. Работы по сухопутному вооружению (радиотелемеханика) стали основной тематикой НИИ-20 при ОТУНКОП. Остехуправление было ликвидировано постановлением правительства от 31 мая 1939 г.

В Остехбюро и основанных на его базе организациях в 1930-е гг. работали такие крупнейшие отечественные специалисты и организаторы работ в области телемеханики как В.И. Бекаури, В.Ф. Миткевич, А.И. Архаров, Ф.В. Щукин и др.

Телеуправляемый танк ТТ-26 обр. 1932 г.

Телемеханическая группа танков А-7 (ТТ-БТ-7 и ТУ-БТ-7).

Телемеханическая группа бронированных тракторов Т-20 (ТТ-20 и ТУ-20).

Работы над телеуправлением танка Т-18 «Остехбюро» начинало в инициативном порядке, и когда было получено задание на аппаратуру для танков Т-26, здесь уже имелся некоторый опыт. В основе систем телемеханического управления разработки «Остехбюро» были так называемые приборы «А» и «У», настроенные на одинаковые комбинации частот и предназначавшиеся для осуществления низкочастотной селекции сигналов. С помощью приборов генерировались используемые для формирования сигналов (команд) комбинации частот. При нажатии кнопки на пульте управления замыкалась соответствующая электроцепь, питающая приборы «У». Под действием питающего тока прибор «У» возбуждался и генерировал колебания в субмодуляторе (усилителе низких частот), которые передавались на модулирующие устройства передатчика. На управляемом объекте принятая приемником команда поступала в дешифратор с приборами «А». Прибор «А», настроенный на соответствующую комбинацию частот, возбуждаясь, подавал сигнал на реле, замыкающее цепь рабочего электромагнита. Электромагнит запускал секцию устройства вторичной селекции, которое расшифровывало принятый сигнал и направляло его на соответствующее реле, которое в свою очередь включало исполнительные цепи или механизмы управляемого объекта. Те же принципы построения системы телеуправления использовались и много позже с изменениями комплектующих и схемных решений.

Приборы «А» и «У» применялись в управляемых по радио телетанках, телекатерах, телесамолетах, телефугасах, составляя основной секрет шифратора и дешифратора. 7 августа 1932 г. вышло постановление Совета Труда и Обороны, которым «Остехбюро» обязывалось организовать массовое производство приборов «А» и «У». Специально организованный для этой цели цех за 1933–1935 гг. выпустил 5000 таких приборов.

Работы «Остехбюро» — НИИ-20, а также Всесоюзного государственного института телемеханики и связи (НИИ-10) позволили впоследствии создать более совершенные и сложные телемеханические системы для танков, выполнявшие до 24 команд, а дальность их надежного действия достигла 1500–2000 м.

В начале телетанки управлялись со стационарных пультов ПАУТ (пост автоматического управления танком), затем надежность телемеханической аппаратуры значительно возросла, что позволило передавать команды телетанку со специально разработанного танка управления (это обычные танки со штатным вооружением, дополненные оборудованием, позволявшим экипажу передавать команды телетапку). Это предоставляло оператору возможность перемещаться по полю боя под защитой брони.

Телетапк (ТТ) с приемным устройством и приводами управления, танк управления (ТУ) с аппаратурой управления в сочетании с линией управления составляли так называемую телемеханическую группу (ТГ).

В боевой обстановке экипаж, находясь в танке управления, вел телетанк по выбранному маршруту. Телемеханические группы действовали только в пределах зрительной связи («визуальное телеуправление»). Это затрудняло дистанционное управление танком, поскольку находившийся на ТУ оператор плохо видел местность впереди телетанка. Интересно, что в те же годы велись опыты по военному использованию телевидения. Так, в воспоминаниях бывшего командира 4-й тяжелой таковой бригады И.В. Дубинского упоминается осмотренный им на Кировском заводе танк Т-28, в опытном порядке оснащенный телевизионной аппаратурой. Однако о попытках использования в тот период телевидения для управления телетанками сведений нет.

При отключении телемеханической аппаратуры (что не занимало много времени) телетанки могли действовать как обычные танки, для чего их комплектовали экипажами.

В «Остехбюро» (затем НИИ-20) разработка аппаратуры для танковых телемеханических групп велась под руководством П.Е. Свирщевского при активном участии М.В. Воловшикова, А.И. Деркача, С.П. Заворотищева, Н.Г. Исаенко, А.А. Фина, А.Ф. Махотина, Л.В. Леонова, С.Н. Гарнова, А.П. Земнорея и многих других сотрудников. За разработку телетанков орденами СССР были награждены П.Е. Свирщевский, С.И. Воскресенский, Н.П. Жаворонков, И.Г. Исаенко, Н.И. Кравченко, А.С. Пасхин и А.А. Фин. В НИИ-10 аналогичные работы вел бывший сотрудник «Остехбюро» Л.Б. Гутников. В создании телемеханических групп принимали активное участие и заводы-изготовители танков и их конструкторские бюро. Речь идет о Ленинградском Кировском заводе, ленинградских заводах №№ 174,185 и других заводах серийного производства. Опытные образцы этой техники в 1930-е гг. прошли многочисленные испытания на полигонах и в войсках. Но телетанки того времени еще не были «машинами-роботами»: никакой «автономности» они не имели, полностью управлялись командами оператора.

В 1935 г. московским отделением «Остехбюро» разрабатывается телемеханическая группа танков ТТ-26 и ТУ-26 с аппаратурой TOC–IV (аббревиатура ТОС использовалась для многих изделий «Остехбюро» и расшифровывалась как «техника особой секретности», хотя в ряде источников приводится наименование ТОЗ), которая успешно прошла испытания и была принята на вооружение. В том же 1935 г. заводу «Радиоприбор» (заводу № 192) было поручено серийное производство аппаратуры для танков ТТ-26 и ТУ-26.

Всего промышленностью (изготовитель- завод № 174 им. К.Е. Ворошилова, поставщик аппаратуры — завод № 192 НКСП) было выпущено и поставлено в войска (с 1935 по 1938 г.) 33 телемеханические группы — 33 телетанка и 33 танка управления. Часть из них принимала участие в боевых действиях во время советско-финляндской войны.

Комплекты радиотелемеханической аппаратуры были подготовлены также для танков телемеханической группы из малого плавающего танка Т-38 и легкого бронированного артгягача Т-20, а также для колесно-гусеничного танка ВТ-7 с химвооружением.

О сложности, с которой проходила разработка в НИИ-20 аппаратуры для телемеханизации танков, говорит доклад директора института Захарова начальнику АБТУ от 23 марта 1939 г. (и это всего за полгода до войны с Финляндией).

Телемеханическая группа танков Т-38-ТТ.

«Доклад директора НИИ-20 начальнику АБТУ о разработке аппаратуры для телеуправления танков 23 марта 1939 г.

По заданию УС РККА НИИ-20 разрабатывает универсальную радиотехническую аппаратуру упрощенного типа для телемеханизации Т-38 и Т-20.

В тактико-технических требованиях сказано, что «телемеханизированные Т-38 и Т-20 предназначаются для целей вскрытия системы противотанковой обороны противника. Управляемые по радио с ТУ телетанки идут впереди линейных машин и принимают на себя воздействие противотанковых средств противника (пушки — ПТО, противотанковые мины, фугасы, малозаметные препятствия и пр.)».

Так как НИИ-20 ранее работ по машинам Т-20 и Т-38 не вел, при ознакомлении с машиной в процессе разработок появилась необходимость:

а) Проверки степени проходимости машины Т-20 при слепом вождении,

б) Определения практической возможности дальности управления телетанком, используя в качестве ТУ Т-20 (Т-20 и Т-38 машины однотипные).

В середине марта текущего года институтом эти испытания были проведены, с результатами которых мы считаем необходимым Вас ознакомить (см. протокол испытаний).

Ввиду того, что результаты проведенных нами испытаний ставят под сомнение целесообразность проведения указанной разработки в свете данных Вами Тактикотехнических требований, просим задание утвердить, сообщив свое решение незамедлительно.

Приложение: Протокол испытаний на 4-х листах.

Директор НИИ-20 Захаров Зам. главного инженера Вотрин».

В прилагаемом «Протоколе испытаний машин Т-20 в полевых условиях 17 марта 1939 г.» уточнялось: «Испытания проводились на полигоне в/ч 9456 в Мытищах 16 и 17 марта 1939 г… 16 марта испытания проводились на сравнительно ровном участке поля с весьма пологими подъемами по снегу глубиной 10–15 см… 17 марта испытания проводились на ровном участке, а также по разрушенным эскарпам с сильно осыпанными краями высотой 0,5 м по снегу глубиной 15–20 см». После описания результатов в выводах говорилось: «Телемеханизация танков Т-20 является нецелесообразной в случае работы этих машин в условиях местности, равных или более тяжелых, чем те, в которых проводились настоящие испытания по причинам:

а) Невозможность одновременного вождения своей машины и управления телетанком с места водителя.

б) Полная невозможность наблюдения и вождения телетанка с места командира при поставленном пулемете через глазок в яблоке.

в) Малые расстояния между машинами по условиям видимости пути движения телетанка, потери наблюдения ТТза небольшими возвышенностями, ухода из поля зрения из-за рыскливости машины (ТУ).

г) Явный недостаток мощности двигателя (двигатель автомобиля М-1 с 4-х скоростной коробкой и дему льт ипл икатором)».

(ГАБТУ. Люди, события, факты в документах. Т.1, док. № 384, с.580–582).

Боевые машины из состава телемеханической группы танков «Подрывник»: вверху — телеуправляемый танк; внизу — танк управления. Хорошо видна опытная подвеска «типа Шкода».

В 1937 г. в НИИ-20 под руководством Свирщевского был создан усовершенствованный образец телемеханической аппаратуры TOC–VI для Т-26. В 1938 г. изготовили 28 телемеханических групп (56 танков) с этой аппаратурой. Эти машины поступили на вооружение двух специально сформированных батальонов — 217-го и 152-го, входивших в состав 30-й и 36-й танковых бригад соответственно.

Вооружение телетанков состояло из огнемета и пулемета ДТ. Внешним отличием их от химического танка XT-130 было наличие на башне двух антенн.

В сентябре 1939 г. 152-й батальон участвовал в освободительном походе в Западную Украину, правда, тут телеуправление не применялось и телетанки действовали в походе как обычные линейные. В ходе войны с Финляндией 1939–1940 гг. использовались 217-й отб и 7-я специальная рота из состава 20-й тяжелой танковой бригады (Т-26 с аппаратурой TOC–IV).

Из-за сильно пересеченной местности и мощных противотанковых заграждений телеуправление практически не применялось. Попытки использовать эти машины для подрыва финских ДОТов не увенчались успехом: из-за слабой броневой защиты танков Т-26 противотанковые орудия противника расстреливали их еще до подхода к цели. Срочно были развернуты работы по созданию образцов, способных выполнить задачи по подрыву препятствий и ДОТов. В феврале 1940 г. из ворот Ленинградского завода им. Кирова № 185 вышла телемеханическая группа «Подрывник», разработанная по проекту военинженера 2 ранга А.Ф. Кравцова.

В качестве базы использовались Т-26 с аппаратурой TOC–VI, с которых демонтировали башни и вооружение (только на танке управления оставили пулемет ДТ в шаровой установке в лобовом листе рубки). Машины получили дополнительные 50-мм броневые экраны и ходовую часть усиленного типа. На танках смонтировали приспособления для перевозки, сбрасывания и подрыва специальных броневых ящиков с зарядом взрывчатки в 300–700 кг. При этом масса машин составила 13–14 т.

28 февраля 1940 г. группа «Подрывник» убыла на Карельский перешеек, однако в боевых действиях принять участие не успела. Испытания группы, проведенные 217-м отб 12 марта 1940 г. в районе Сума, показали хороший результат. Например, заряд в 300 кг, сброшенный на линию из пяти рядов надолбов, полностью их уничтожил, проделав проход шириной 8 м. Заряд в 700 кг, доставленный к передней стенке ДОТа, при подрыве разрушал ее полностью. Испытания продолжились летом 1940 г. на полигоне в Кубинке.

Согласно приказу НКО СССР от 15 августа 1940 г. № 0042 была создана комиссия по телетанкам подвоза боеприпасов с взрывчатыми веществами.

«Приказ НКО СССР о комиссии по телетанкам подвоза зарядов с взрывчатыми веществами № 0042 г. Москва, 15 августа 1940 г.

Для определения целесообразности дальнейших работ над специальными телетанками подвоза зарядов с взрывчатыми веществами на базе танка Т-26 для разрушения ДОТов назначаю комиссию в составе:

Председатель комиссии: начальник 2 отдела БТУ полковник т. Иванов

Члены комиссии: пом. начальника НИ полигона ГАБТУ военинженер 1 ранга [фамилия неразборчива]; ст. инженер БТУ майор т. Ковалев; ст. инженер БТУ подполковник т. Дорофеев; ст. помощник нач. отделения Генштаба капитан т. Краснов; нач. проектного бюро ГВИУ полковник т. Игнатов;

начальник отделения АН ГАУ военинженер 1 ранга т. Якимов.

Комиссии всесторонне изучить образцы на НИ полигоне ГАБТУ, провести показную работу над телеуправлением и в ручную на условных объектах по сбрасыванию зарядов.

Выводы и заключение представить мне на утверждение к 1 сентября 1940 года.

Заместитель Народного комиссара обороны СССР Маршал Советского Союза Кулик»

(ГАБТУ. Люди, события, факты в документах. Т.1, док. № 444, с.650).

Е.И.Завьялов.

План заказов НКО, НКВМФ и НКВД на 1940 г. [отрывок]

Номенклатура изделий	Ед. изм.	Год. зад.	В том числе			Поставщики		Цена т.р.	Общ. стоим. т.р.	План 1 кв.
			НКО	НКВМФ	НКВД	НК	Завод
Средства ТОС
1. Модернизация приборов Ф-10	шт.	550	550	-	-	НКАП	№ 210	1,8	990	150
2. Приборы БИС	шт.	500	500	—	—	НКАП	№ 210	0,17	85	100
3. Приборы Салма	шт.	20	20	—	—	НКАП	№ 210	0,8	16	5
4. Ремонт телетанков Т-26	гр.	18	18	-	-	НКСП	№ 192	70	1260	4
5. Приборы «А» и «У»	шт.	500	500	—	—	НКСП	№ 192	1,143	571,5	100
6. Контрольноиспытательные станции КИС	шт.	1	1	-	-	НКСП	№ 192	32	32	-
7. Приборы ТОС для НКО	мл.р	4	4	-	-	НКСП	№ 209	-	4000	-
8. Батареи КФИ-10	шт.	500	500	—	—	НКСП	№ 220	0,3	150	50
9. Фотоспуски к 45-мм пушке	шт.	15	15	-	-	НКСП	НИИ-10	3	45	3
10. Аппаратура ТК ВУ «Кварц-Янтарь» с радиолинией, запасными приборами и монтажом	гр.	3	-	3	-	НКСП	№ 192	70	2100	-
11. Аппаратура автоматизации ТК по типу «Кварц-Янтарь», с монтажом ее на ТК 10 и 11 серии	гр.	12	-	12	-	НКСП	№ 192	220	2640	-
12. Аппаратура автоматизации «Дым»	гр.	4	-	4	-	НКСП	№ 192	5	100	-
13. Аппаратура автосвязи с радиолиниями, с монтажом на флоте (в комплект входят: малый «Тувас», «Штурвал» и «Сигма»	ком.	10	-	10	-	НКСП	№ 192	50	1500	-
14. Теплопеленгатор береговой по типу подвижного, с монтажом на флоте	ком.	8	-	8	-	НКСП	№ 192	50	2800	2
15. Телекоды ТК-12	ком.	600	600	100	-	НКСП	№ 192	3	1800	150
		100					№ 192	3	300	20
16. Аппаратура ТОР с балансными модуляторами и фильтрами	ком.	3	-	3	-	НКСП	НИИ-49	87,5	262,5	-
17. Аппаратура ДОК	ком.	3	—	3	—	НКСП	НИИ-49	50	750	—
18. Приборы Молния-бис	ком.	15	—	15	—	НКСП	НИИ-10	40	600	3
19. Усилители к прибору Молния-бис	шт.	10	-	10	-	НКСП	НИИ-10	5	50	3

Пояснения: НКАП — Наркомат авиационной промышленности, НКСП — Наркомат судостроительной промышленности: НКО — Наркомат обороны, НКВМФ — Наркомат Военно-морского флота, НКВД — Наркомат внутренних дел. Пояснения по всей перечисленной аппаратуре заняли бы слишком много места и прямо не относятся к нашей теме.

Комиссия провела испытания телетанков на Полигоне ГАБТУ с 21 по 29 августа 1940 г. и представила свои выводы и предложения руководству НКО СССР.

Некоторое представление о том, что являла собой «техника особой секретности» (ТОС) к началу Второй мировой войны и о месте в ней телетанков, можно получить из приводимого ниже документа.

Большой интерес представляют воспоминания непосредственных участников тех далеких событий. С ними мне довелось служить в 1980-е гг. по линии военно-технического сотрудничества.

Полковник Завьялов Евгений Иванович окончил в 1939 г. Ульяновское военное училище связи по специальности телемеханика. Во время финской войны заместитель, затем командир танковой роты 217-го отб, участник Великой Отечественной войны. Последние годы жизни Евгения Ивановича мы часто встречались летом на даче (наши участки садоводческого товарищества были рядом).

Полковник Щербицкий Виктор Дмитриевич, участник Великой Отечественной войны. С ним я беседовал на встречах ветеранов ГАБТУ на Кубинке.

Вот что рассказывает полковник Е.И. Завьялов:

«В конце 1930-х гг. Красная Армия получила на вооружение новый вид танков — танки, управляемые по радио (без экипажа).

Сформировали два отдельных танковых батальона и одну отдельную танковую роту. 217-й отб расположили в г. Ярославле, другой батальон (152-й отб. — Прим. авт.) — в г. Ровно, Западная Украина. Отдельную танковую роту — в г. Мытищи под Москвой.

Каждый отдельный танковый батальон состоял из трех танковых рот, в каждой роте — по пять телетанковых групп. Телетанковая группа состояла из двух танков: танка управления и телетанка (на базе танка Т-26. — Прим. авт.). Батальоны имели необходимые службы по обеспечению боевой работы танковых рот. Таким образом, Красная Армия в этот период имела на вооружении 35 телетанковых групп.

Первое боевое крещение танки, управляемые по радио, прошли в Финляндии. 217-й отб после выгрузки под Ленинградом совершил марш на Карельском перешейке Ленинград-Териоки-Бабошино и к началу декабря 1939 г. сосредоточился на подступах к линии Маннергейма — основному оборонительному рубежу финнов.

2 декабря батальон получил задачу разведать огневые точки на участке линии Маннергейма по дороге на Выборг. С выходом на исходные позиции были пущены телетанки, ведущие огонь из огнеметов. Перед финскими дотами располагались гранитные надолбы, наполовину занесенные снегом и плохо просматриваемые. В итоге все телетанки сели днищем на надолбы и прекратили движение. Финны на наши танки не реагировали и огонь по ним не открывали. Таким образом, поставленная задача батальоном выполнена не была. Под покровом ночи телетанки сняли с надолбов, но несколько машин было потеряно, так как снять их с надолбов не удалось.

В конце февраля 1940 г. состоялся прорыв линии Маннергейма.

Телетанк ТТ-26 с аппаратурой НИИ-20.

217-й отб получил задачу подорвать несколько ДОТов этой линии путем подвижных мощных фугасов. Для чего несколько телетанков были загружены толом (в каждый телетанк входило более двух тонн тола). В день начала прорыва телетанки были выведены на исходные позиции и по команде с танков управления двинулись на выполнение поставленной задачи. На этот раз полоса заграждений перед ДОТами была покрыта плотным снегом, и телетанки легко ее преодолели.

Финны заметили движение танков и открыли по ним огонь из противотанковых пушек. Телетанки успели подойти почти к цели, но первое попадание в телетанк вызвало взрыв колоссальной силы. Так были подорваны и остальные телетанки. Полностью поставленная задача оказалась не выполнена, но эффект был значительный. Описанный боевой эпизод был последним применением телетанков в боевых действиях.

В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. телетанки в боях не применялись, если не считать участия в боевых действиях отдельного танкового батальона, который стоял в Ровно (152-й отб. — Прим. авт.). По имеющимся сведениям, батальон сражался в первые дни войны на Западной Украине, потеряв в бою всю материальную часть и личный состав (Память огненных лет. — М.: Воениздат, 1975).

217-й отб в начале войны был переименован в 51-й отб. Проходил мобилизационную подготовку в г. Рязани. В октябре 1941 — январе 1942 г. 51-й отб принимал участие в боевых действиях в ходе московского наступления в составе 10-й армии Западного фронта. Освобождал города Михайлов, Епифань и другие населенные пункты в полосе действий 10-й армии. В боях были задействованы только пушечные танки — танки управления, а телетанки эвакуировали в тыл под Ульяновск.

После окончания мосIковского наступления 51-й отб был выведен из состава 10-й армии и поступил в резерв Главного Командования с дислокацией в г. Рязань, где и находился до расформирования в ноябре 1943 г. Материальную часть батальона направили на Кубинский полигон с частью личного состава. Специалисты-телемеханики, которые окончили Ульяновскую военную школу особой техники, попали в военные приемки ГБТУ танковых заводов.

Элементы устройства телемеханической системы

В 1934–1935 гг. была осуществлена идея управления танком без экипажа при помощи команд, передаваемых по радио. К сожалению, нет данных, кто являлся родоначальником этой идеи. Работы по ее осуществлению велись под большим секретом, и мало кто о них знал.

Основным элементом системы телеуправления служили датчики и приемники команд в виде небольших съемных блоков размером 50x80x120 мм, которые снимались с машин и хранились в секретной части. Эти блоки шифровали и дешифровали команды. В телемеханической системе таких блоков было 18, из которых шесть — блоков-шифраторов и 12 — блоков- дешифраторов. Блоки-шифраторы устанавливались в танке управления, блоки-дешифраторы — в телетанке.

В танке управления размещались следующие элементы:

— кнопочный пульт управления с гнездами для блоков-шифраторов;

— передатчик КВ;

— передатчик УКВ;

— приемник КВ;

— антенны КВ и УКВ 3*.

Команды из танка управления могли передаваться как по коротким, так и по ультракоротким волнам в зависимости от условий местности, по которой должны были двигаться телетанки.

В телетанке находились:

— блок дешифраторов сигналов;

— усилитель сигналов;

— распределитель сигналов-команд;

— исполнительные механизмы;

— приемные антенны.

Перечисленное оборудование относилось только к телемеханической системе управления танком (аппаратура TOC–IV и TOC–VI. — Прим. авт.).

Кроме этого оборудования в телетанке устанавливалась большая металлическая емкость, которая наполнялась жидкостью в зависимости от задачи, стоящей перед телетанком (телетанк мог выполнять огнеметание, постановку дымовой завесы, постановку участков заражения местности ОВ, дезактивацию участков заражения местности). Вся система работала под давлением сжатого воздуха, для чего имелись баллоны 4*.

Базовым тайком для телетанковой группы был танк Т-26.

Танком управления служил линейный танк с пушечно-пулеметным вооружением. Экипаж — 3 человека. Командир экипажа — он же командир телетанковой группы. Телетанк имел огнеметное или химическое оборудование, экипаж (для вывода на позицию) — 2 человека. Танк Т-26 — легкий танк с противопульным бронированием — 15 мм, 45-мм пушкой и со спаренным с ней 7,62-мм пулеметом ДТ, масса танка — около 9 т. Башня вращалась на 360°.

Телетанк имел цилиндрическую башню, в которой устанавливался огнемет. Все химическое и телемеханическое оборудование монтировалось внутри танка. Слабым местом танка Т-26 были ходовая часть и недостаточное бронирование.

3* Танк ТУ-26 был оборудован приемо-передающей УКВ радиостанцией с пультом управления дистанционного управления РТЛ УКС, работающей в диапазоне длин волн 8-12 м, с дальностью управления 1500–2000 м, продолжительностью непрерывного управления 4–6 ч. Приемо-передающее оборудование позволяло управлять телетанком в 16–24 параметрах (пуск, переключение передач, задний ход, повороты башни и самого танка) — Прим. авт.

4* Основным оружием ТТ-26 была аппаратура (химический прибор) КС-25, аналогичная устанавливавшейся на химических танках XT-130 (ОТ-130) на базе танка Т-26. КС-25 позволял производить огнеметание, заражение местности и постановку дымовых завес (в зависимости от содержимого баллонов емкостью 400 л). В качестве вспомогательного вооружения применяли 7,62-мм пулемет ДТ с боекомплектом 1008 патронов. Кроме того, ТТ мог быть использован для снятия экипажей с подбитых танков. О химических танках на базе Т-26 было рассказано в журнале «ТиВ» № 4/2003 г. — Прим. авт.

Подготовка специалистов- телемехаников

Для подготовки специалистов-телемехаников в 1936 г. была создана специальная военная школа (в то время все военные средние учебные заведения назывались школами). Такая военная школа особой техники открылась в Ульяновске. Местом ее размещения стали отремонтированные казармы бывшего Ленкоранского полка с центральным отоплением, водоснабжением и канализацией. В учебном корпусе была проведена подготовка для ведения полноценного учебного процесса. Нам, первому набору курсантов, приходилось много поработать на территории школы по засыпке траншей с трубами и различными коммуникациями, а также приведению территории школы в порядок.

Ульяновская школа особой техники (УШОТ) готовила специалистов по трем специальностям:

— танкистов-телемехаников;

— саперов-постановщиков минных полей, управляемых по радио;

— специалистов по стрелковому оружию автоматического огня.

Учебный процесс начался 1 сентября 1936 г. Командиры рот (а их было три, по числу специальностей) и преподаватели являлись в основном выпускниками Электротехнической академии РККА и Ленинградской военно-инженерной школы. Первым начальником школы был комбриг Тихон Каргополов, награжденный за мужество и храбрость в гражданскую войну Орденом Красного Знамени и именным оружием.

Курсантами школы стали молодые парни из Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова и других крупных городов. Срок обучения планировался три года. На второй курс были сразу зачислены курсанты их других военных школ, прошедшие там первый год обучения.

УШОТ сделала всего три выпуска специалистов в звании лейтенанта по перечисленным специальностям — первый выпуск в 1938 г. и два выпуска в мае и октябре 1939 г.» 5*

Вспоминает полковник В.Д. Щербицкий.

«Службу в армии я начал в 1939 г. на телетанке. Наш батальон (217-й отб. — Прим. авт.) базировался под Ярославлем. Попал я в этот батальон, видимо, потому, что у меня было электротехническое образование — перед армией я успел поработать на электростанции. Часть наша была секретная, военная тайна охранялась строго… Наш батальон состоял из парных боевых групп танков на базе Т-26. В каждой парс был танк управления — он обозначался индексом ТУ, а сам телетанк — ТТ. В танке ТУ в составе экипажа находился оператор, который управлял по радио второй машиной. Она могла уходить на километр-полтора вперед от танка управления и имела своеобразное вооружение. Такой танк мог поставить дымовую завесу- для этого на нем стоял, специальный бак. Конструкторы предполагали, что этот танк может доставить поближе к врагу и распылить химическое оружие, не подвергая опасности экипаж. На него ставили огнемет, который тоже включался командой по радио. Был пулемет ДТ.

Существовала особая модификация телетанка (группа «Подрывник».

— Прим. авт.), не имевшая башни, зато обладавшая усиленным бронированием и специально изготовленной ходовой частью, значительно более надежной, чем у серийного Т-26. При помощи такого танка к ДОТу противника можно было доставить специальный ящик, защищенный броней в 30 мм. А в нем — 500 кг взрывчатки. Командой по радио подавался сигнал сброса бомбы. От удара о землю включался взрыватель с задержкой 15 минут — за это время танк задним ходом требовалось отвести на безопасное расстояние. Взрыв такого заряда рушил самые страшные железобетонные ДОТы на четыре этажа вниз. В нашем батальоне имелась всего одна группа таких машин, которая участвовала в финской кампании. Главной задачей этих телетанков был прорыв укрепленных линий обороны — таких, как линия Маннергейма. Офицеры, которые нас обучали, тоже имели опыт финской кампании…

5* УШОТ впоследствии — Ульяновское высшее военное инженерное училище связи (военный институт) им. Т.К. Орджоникидзе, который в 2005 г. отметил свой 70-летний юбилей — датой создания училища считается 26 декабря 1935 г., когда вышла директива ГШ РККА о создании УШОТ. За минувшие десятилетия в его стенах подготовлено более 22 тыс. офицеров, около 60 стали генералами. Семь воспитанников училища удостоены звания Героя Советского Союза, а генерал-лейтенанту Эдуарду Островскому за заслуги в восстановлении связи на территории Чеченской республики было присвоено звание Героя России. С июля 1938 г. училище стало готовить командный и технический состав для подразделений связи Сухопутных войск. В 1969 г. училище получило статус высшего военно-учебного заведения, а в 1991 г. перешло на инженерный профиль подготовки специалистов. К сожалению, в 2006 г. появился приказ о расформировании прославленного училища к 1 сентября 2009 г. — Прим. ред.

По обучению

На учениях нас много тренировали. Ставили условную задачу: на такой-то высоте находится ДОТ противника, здесь имеется ров, там — минное поле, рядом — противотанковое заграждение. Мы все это учились преодолевать, много времени уделяли вождению. Провести даже обычный танк по земле, изрытой воронками, не так уж просто, а тут, находясь за километр от него, — попробуй-ка. Примерная тактика была такой: экипаж танка ТТ, подойдя к позиции противника, «спешивался», забирал из танка пулемет. Задача — не подпустить близко к телетанку пехоту врага, при этом функцию огневой поддержки выполнял и танк ТУ, на котором была пушка калибра 45 мм и танковый пулемет. Управление по радио осуществлял кто-либо из командиров танков, но экипажи обучали так, что управлять телетанком умел каждый — взаимозаменяемость была полной.

По оборудованию управления танком

Тяги и рычаги танка приводились в действие пневматикой: работал компрессор, нагнетавший воздух в специальный баллон, а оттуда сжатый воздух подавался на поршни манипуляторов. Сейчас бы гидравлику применили, а тогда еще не умели. Процессом управляли электромеханические реле, включавшиеся по радиокомандам. Приемо-передающее оборудование позволяло управлять шестнадцатью параметрами. Оператор работал с пульта, у которого на лицевой панели было около 20 кнопок, по четыре в ряду. Я их до сих пор помню: первая кнопка «Товсь» — подготовка к выполнению одной из боевых команд, вторая кнопка «Огонь» — огнеметание (или заражение местности), четвертая кнопка «Дым» — постановка дымовой завесы. Далее во втором, третьем и четвертом рядах располагались кнопки, осуществлявшие управление танком ТТ. Первая кнопка — пуск двигателя, вторая — малая передача, с третьей по шестую — передачи от первой до четвертой, седьмая — задний ход, восьмая — башня влево, девятая — башня вправо, десятая — поворот танка влево, одиннадцатая кнопка — вправо. Справа над кнопками на лицевой панели пульта находилась красная лампа — контроль включения пульта. На этом же уровне, слева в углу, стоял переключатель перехода работы с одного телеканала на другой. При этом танком мог управлять и обычный механик-водитель, внутри были сохранены все штатные органы управления Т-26. Внешне телетанки отличались от серийных наличием на крыше двух бронированных стаканов, защищавших от разрушения выводы штыревых антенн и их изоляцию при попадании под огонь из стрелкового оружия 6*.

По радиостанциям

Радиостанции были ламповые. Часть ламп имела металлические колбы, но большинство были все же стеклянные. Как ни парадоксально, отказов не случалось! Вся конструкция крепилась на специальных пружинах-амортизаторах. Но были некоторые нюансы. Например, скорость поворота управляемой машины зависела от того напряжения, которое выдавал в бортовую сеть генератор. А оно порой даже от погоды зависело. Напряжение меньше номинала — танк медленнее реагирует на команды, больше — начинает резко делать маневр. К этому нужно приспосабливаться. Однажды был случай, когда на учениях машины неожиданно перестали слушаться команд. Мы не понимали, в чем дело. Поменяли приемник, заменили передатчик — не помогает. И тут дошло: в этой местности проходила линия электропередач, поэтому на качество приема влияло электрическое поле.

Радиостанции работали на двух частотах — КВ и УКВ, на которые можно было переключаться. Но, конечно, это не слишком серьезная защита для канала связи.

В случае выхода ТТ из зоны досягаемости танком ТУ, в ТТ автоматически через 30 секунд срабатывало устройство команды «Стоп». Танк останавливался и ожидал с работающим двигателем очередной команды из ТУ, который к тому времени должен был приблизиться к ТТ на расстояние устойчивой работы радиоканалов. Вообще-то сзади имелась специальная коробочка: танк можно было догнать, открыть ее и заглушить двигатель, применялся обычный метод замыкания на массу.

При попытке захвата врагом телетанка, согласно наставлению, экипаж танка управления обязан был расстрелять машину ТТ из пушки.

Об участии в войне

В Великую Отечественную войну собственно как телетанки эти машины не применялись. Сильно изменилась тактика боевых действий, война перестала быть позиционной, стала маневренной. В Советском Союзе было всего два батальона телетанков. Один из них располагался под Ровно, и немцы разбомбили его. Наш 217-й отб базировался под Ярославлем. Война застала нас на маневрах под Горьким. Некоторое время батальон берегли: оборудование-то было секретным. Но потом, когда пришлось туго и враг стоял у ворот Москвы, оборудование сняли, посадили экипажи, и наши Т-26 пошли в бой. Довелось и гореть в танке, правда, сумели потушить, и ранен был. С 1943 г. служил в Научно-исследовательском институте в Кубинке, испытывал танки» 7*.

Подготовил к печати С. Федосеев

6* Танк XT-130 (ОТ-130) в варианте ТТ можно увидеть в экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке.

7* История зафиксировала несколько случаев боевого применения телетанков. Произошло это в советско-финляндскую войну 1939–1940 гг. Свидетельство тому — следующая стенограмма:

«Совещание при ЦК ВКП(б) начальствующего состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии.

Заседание шестое, 17 апреля 1940 г., утреннее, Ермаков (комбриг, командир 100-й стрелковой дивизии):

«…Товарищи, необходимо сказать, что мы применяли телетанки, но условия не позволяли применить их в более широком масштабе. Телетанки нам оказали помощь — особенно при взрыве ДОТов № 39 и № 35. Эти ДОТы были самыми страшными, но они были подорваны… Танки работали неплохо, они себя оправдали, но мы не всегда их смогли применять в силу того, что местность имела большое количество воронок. Все же, несмотря на это, мы их применяли. Во всяком случае, танки себя оправдали». Выступление комбрига Ермакова несколько противоречит воспоминаниям других участников тех событий (в частности, Завьялова) и носит скорее декларативный характер. — Прим. авт.

Список сокращений:

АБТУ — Автобронетанковое управление

БТВ — бронетанковые войска

БТТ — бронетанковая техника

БТУ — Бронетанковое управление

ВА БТВ — Военная академия бронетанковых войск

ВА ГШ ВС — Военная академия Генерального Штаба Вооруженных Сил

ГАБТУ — Главное автобронетанковое управление

ГБТУ — Главное бронетанковое управление

ГВИУ — Главное военно-инженерное управление

КБ — конструкторское бюро

КВ — коротковолновый радиодиапазон (100-10 м или 3-30 МГц)

КП — командный пункт

НИЛ — научно-исследовательская лаборатория

НКАП — Народный комиссариат авиационной промышленности

НКО — Народный комиссариат обороны

НКСП — Народный комиссариат судостроительной промышленности

НКТП — Народный комиссариат танковой промышленности

НП — наблюдательный пункт

ЛВО — Ленинградский военный округ

ЛКЗ — Ленинградский Кировский завод

ОВ — отравляющие вещества

отб — отдельный танковый батальон

ПКБ — проектно-конструкторское бюро

РККА — Рабоче-Крестьянская Красная Армия

САВО — Среднеазиатский военный округ

ТТ — телетанк

ТУ — танк управления

УКВ — ультракоротковолновый радиодиапазон (10 м — 0,3 мм или 30 МГц — 1 ТГц)

ЦЭЗ — Центральный экспериментальный завод

Литература и источники

1. 75 лет исследований и испытаний бронетанкового вооружения и техники: исторический очерк. — 38 НИМИ Минобороны России, 2006.

2. Барятинский М. Легкий танк Т-26// Бронеколлекция. Спецвыпуск, 2006.

3. Васильев А. Сухопутные торпеды // Армейский сборник. — 1999, № 9.

4. Главное автобронетанковое управление. Люди, события, факты в документах. Т.1 1929–1941 гг. — М.: ГАБТУ, 2006.

5. Дубинский И.В. Особый счет. — М.: Воениздат, 1989.

6. Казанцев А. Я. Партизан от науки и фантастики // Красная Звезда. — 1995, 6 мая.

7. Киселев А. Техника особой секретности // Техника и вооружение. — 1990, № 7.

8. Кожуховский В. Спецы длятанков-роботов // Учительская газета. — 2006, 17 октября.

9. Коломиец М. Танки-амфибии Т-37, Т-38, Т-40 // Фронтовая иллюстрация. — 2003, № 3.

10. Коломиец М., Свирин М. Легкий танк Т-26. Часть 1. Армада № 20. — М.: Экспринт, 2000.

11. Коломиец М., Свирин М. Т-26: машины на его базе// Фронтовая иллюстрация. — 2003, № 4.

12. Литвиненко В. Безэкипажные машины: из прошлого в будущее // Зарубежное военное обозрение. — 1994, № 1.

13. Смирнов С.А., Зубков В.И. Краткие очерки истории ВНИИРТ. — М.: ВНИИРТ, 1996.

14. Солянкин А.Г., Павлов М.В., Павлов И.В., Желтов И.Г. Отечественные бронированные машины. Т.1. — М.: Экспринт, 2002.

15. Lynch R., Nugent М. Military Applications of Robotics // Armor. — 1986, May-June.

Продолжение следует

Отечественные бронированные машины 1945–1965 гг

М. В. Павлов, кандидат технических наук, старший научный сотрудник

И. В. Павлов, ведущий конструктор

Продолжение.

Начало см. в «ТиВ» № 5–9,11,12/2008 г., № 1/2009 г.

Защищенность 28*

Комплексными исследованиями вопросов баллистической защиты танков от бронебойных средств противника в предвоенные, военные и в первые послевоенные годы занимался Центральный научно-исследовательский броневой институт ЦНИИ-48 Наркомтанкопрома (до июля 1942 г. — НИИ-48) под руководством А.С. Завьялова.

В период Великой Отечественной войны ЦНИИ-48 находился в эвакуации в Свердловске. В годы войны институтом были разработаны новые марки и процессы варки броневой стали, ее термообработки, литья, проката и ковки, резки листов и сварки бронекорпусов. Кроме того, совместно с сотрудниками Московского филиала института (с мая 1942 г. по 7 сентября 1943 г. — московская группа (МГ ЦНИИ-48); начальники: А.Т. Ларин, затем В.А. Деле и Г.Ф. Засецкий) ученые ЦНИИ-48 провели ряд важнейших НИР по выявлению закономерности стойкости и поражаемости брони отечественных танков и САУ на поле боя.

К апрелю 1946 г. ЦНИИ-48 перебазировался из Свердловска в Ленинград и в конце 1947 г. был передан Министерству судостроительной промышленности. Объем НИОКР в институте, связанных с броневой защитой объектов бронетанковой техники, резко сократился, а в 1954 г. ЦНИИ-48 полностью переключился на тематику по профилю Министерства судостроительной промышленности и получил новое наименование — «Центральный научно-исследовательский институт металлургии и сварки» (ныне — ФГУП ЦНИИ конструкционных материалов «Прометей»), В связи с этим в феврале 1948 г. Московский филиал ЦНИИ-48 приказом министра транспортного машиностроения СССР И.И. Носенко был реорганизован в Центральную броневую лабораторию № 1 (ЦБЛ-1). Начальником лаборатории назначали Г.Ф. Засецкого, главным инженером — С.И. Смоленского. В мае 1955 г. в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР ЦБЛ-1 была преобразована в московский филиал ВНИИ-100, директором которого стал С.К. Щербаков, заместителем директора по научно-исследовательской работе — С.И. Смоленский (с 1959 г. — В.В. Иерусалимский).

Кроме филиала ВНИИ-100, вопросами исследования воздействия средств поражения на образцы бронетанковой техники занимались Академия бронетанковых войск, институты Академии наук, а также ряд специализированных полигонов и лабораторий. После войны в Киеве возобновил работу Институт электросварки Академии наук Украинской ССР (с 1953 г. — Институт электросварки АН УССР им. Е.О. Патона), вернувшийся из эвакуации из Нижнего Тагила в 1944 г. Институт развернул теоретические и экспериментальные работы по изучению свариваемости различных классов сталей, оценке прочности сварных соединений и конструкций броневых корпусов и башен различных объектов бронетанковой техники, а также по созданию новых систем флюсов, проволок и сварочной аппаратуры.

К моменту окончания Великой Отечественной войны изготовление броневых корпусов и башен было сосредоточено на Ижорском заводе, Мариупольском заводе им. Ильича (с 28 апреля 1958 г. — Ждановский завод тяжелого машиностроения), Челябинском заводе № 200, Муромском заводе № 176, Выксунском заводе № 177, Саратовском заводе № 180, Коломенском заводе им. Куйбышева, Сталинградском металлургическом заводе «Красный Октябрь» и в бронекорпусных цехах завода № 183 в Нижнем Тагиле, УЗТМ в Свердловске, Омского завода им. Ворошилова, завода № 112 «Красное Сормово» в Горьком, завода № 38 в Кирове и Ворошиловградского завода. Прокат листа для бронекорпусов производили Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты, Новотагильский, Кулебакский (№ 178), Чусовской и Выксунский металлургические заводы, Ижорский завод и Мариупольский завод им. Ильича.

После окончания Великой Отечественной войны бронекорпусное производство и прокат броневых листов на большинстве заводов были сохранены.

Послевоенный период развития отечественного танкостроения характеризовался тем, что для дальнейшего совершенствования танков решающее значение имело научное предвидение характера будущей войны, роли в ней танковых войск и способов их применения. Исходя из этого, основные направления развития танков определялись, главным образом, их возможностью вести боевые действия в условиях применения ядерного оружия. Было установлено, что из поражающих факторов ядерного оружия (ударная волна, проникающая радиация, световое излучение и электромагнитный импульс) главную опасность для танка и его экипажа представляли ударная волна и проникающая радиация. Поэтому НИР были направлены на обеспечение защиты экипажа в первую очередь от поражающих факторов оружия массового поражения (ОМП). Исследования показали, что при взрыве ядерного боеприпаса оперативно-тактического назначения средние и тяжелые танки, находившиеся на удалении 500–600 м от эпицентра взрыва, не разрушались ударной волной, однако защита экипажа от проникающей радиации не обеспечивалась и на вдвое большем расстоянии. Значительное увеличение толщины брони танка не решало эту задачу, так как нейтроны относительно свободно проходили сквозь стальную броню. Поэтому задача защиты экипажа от проникающей радиации должна была решаться другим путем, т. е. созданием и внедрением противорадиационных материалов.

Следовательно, в условиях применения ядерного оружия выбор необходимой толщины брони танка определялся, прежде всего, требованиями баллистической защиты от противотанкового и танкового оружия противника. Задача создания надежной броневой защиты от обычных средств поражения стала особенно актуальной в связи с появлением за рубежом управляемого оружия и интенсивным развитием ручных противотанковых гранатометов.

Таким образом, в начале 1950-х гг. в обеспечении защищенности танка выявилось два самостоятельных направления — обеспечение защищенности от обычных средств поражения и от поражающих факторов ОМП.

28* Схемы броневой защиты отечественных танков будут приведены в последующих статьях цикла при описании машин.

Тактическая диаграмма снарядостойкости танка:

а — безопасная зона обстрела; б — определение оптимального курсового угла обстрела.

ТГ — тупоголовый бронебойный снаряд; ОГБН — остроголовый снаряд с бронебойным наконечником.

Носовая часть корпуса среднего танка Т-54.

Носовая часть корпуса тяжелого танка ИС-4.

Защищенность танков от обычных средств поражения

На протяжении всей истории танкостроения происходило непрерывное соревнование между поражающими возможностями противотанковых средств и уровнем защищенности танков. В первые послевоенные годы развитие броневой защиты отечественных танков происходило на основе анализа опыта их боевого применения во время Великой Отечественной войны. Поражаемость броневой защиты советских танков изучалась как непосредственно на полях сражений, так и на ремонтных заводах и сборных пунктах аварийных машин (СПАМ), куда эвакуировались поврежденные танки. Кроме того, был получен ценный материал на основе анализа отчетов о боевых действиях танковых армий и корпусов.

Так, для танков Т-34 (самого массового отечественного танка периода Великой Отечественной войны) после обработки многочисленных данных за длительный период боевых действий было установлено, что наибольшее число попаданий снарядов приходилось на башню (45 %) и на лоб корпуса (25 %). Тем самым подтвердилась правильность выбранного еще до войны направления усиления броневой защиты за счет дифференцирования толщины брони.

Больше всего танки Т-34 несли потери от снарядов немецких 75-мм противотанковых пушек при обстреле с дистанции 400–600 м и 88-мм пушек — с дистанции 600–800 м. При изучении поражаемости танков определялись не только калибр, тип снаряда и дистанция обстрела, но и углы попадания снарядов. Все эти весьма важные данные, а также материалы обстрела на полигоне броневых плит различной толщины были использованы при разработке метода расчета снарядостойкости броневой защиты танка. Этот метод позволял оценить бронепробиваемость снарядов пушек зарубежных танков при отсутствии таблиц стрельб и графиков снарядостойкости. Для этого строились тактические диаграммы снарядостойкости, где указывались безопасные зоны обстрела танка под различными курсовыми углами. В дальнейшем стала учитываться вероятность попадания снарядов в различные части танка подтем или иным углом в боевых условиях. На основе этой теории защищенности с учетом развития вооружения танков вероятного противника создавалась броневая защита советских средних и тяжелых танков. Если танки Т-34-85 и Т-44 военного периода имели толщину верхних броневых листов носовой части корпуса, равную, соответственно, 45 и 90 мм, то у первого послевоенного серийного танка Т-54 эта величина составляла 100 мм при одинаковом угле наклона 60° от вертикали. Максимальная толщина лобовой брони башни была увеличена со 120 мм на танке Т-44 до 211 мм на Т-62.

На серийном тяжелом танке ИС-4 толщина лобовых листов корпуса (верхнего) и башни составляла, соответственно, 140 мм с углом наклона от вертикали 61° и 250 мм. Форма носовой части корпуса была выполнена по типу среднего танка Т-54 в сочетании с небольшими скуловыми листами. Впоследствии, при разработке новых тяжелых танков (ИС-7 и Т-10), отечественные конструкторы вернулись к ставшей классической конструкции носового узла корпуса тяжелого танка ИС-3.

Уровень броневой защиты первых послевоенных отечественных танков Т-54 и ИС-4 сопоставлялся с пробивной способностью бронебойных снарядов танковых пушек, которыми к этому времени были вооружены все танки вероятного противника (включая последние модификации танков «Пантера» и «Тигр» поверженной фашисткой Германии). Проведенный анализ показывал вполне благополучное положение с обеспечением броневой защиты советских танков.

Однако к концу 1950-х — началу 1960-х гг. стало ясно, что возросшее могущество традиционных противотанковых средств и появление новых средств поражения (ПТУР) в армиях вероятных противников не позволяло в приемлемых величинах массы и размеров танка решить задачу обеспечения необходимого уровня броневой защиты только за счет увеличения толщины и стойкости стальной брони.

В США, Великобритании и Франции учли опыт боевого использования танков на полях сражений Второй мировой войны, а также последние достижения немецкого танкостроения в области развития вооружения и броневой защиты. В ответ на появление советских танков Т-54 и ИС-4 на вооружение этих стран поступили новые танки, оснащенные более мощным основным оружием и усиленной броневой защитой. В дальнейшем, в связи с появлением последующих, более совершенных по своей огневой мощи и броневой защите отечественных средних и тяжелых танков зарубежные специалисты принимали ответные меры и порой опережали советских конструкторов в достижении повышения огневой мощи своих танков.

Рост могущества орудий танков вероятного противника был обусловлен последовательным увеличением их калибра с 76,2 до 105 и 120 мм, повышением начальных скоростей бронебойно- подкалиберных снарядов с отделяющимся поддоном и сердечником из твердого сплава, а также применением бронебойно-фугасных снарядов с деформируемой головной частью и кумулятивных снарядов с невращающейся боевой частью («компенсированных»), Кроме того, на зарубежных танках стали широко использоваться стабилизаторы основного оружия, более совершенные приборы наблюдения и прицеливания, а также оптические дальномеры и баллистические вычислители.

Так, послевоенная программа развития танков, принятая в Великобритании в 1946 г., была направлена на создание «универсального» танка по ТТТ, предъявлявшимся к более тяжелобронированному варианту танка «Центурион» А.41. За основу этой разработки английские специалисты взяли усовершенствованный вариант немецкого танка «Пантера», разработанный в Германии в 1944 г., который не был поставлен на серийное производство. В качестве основного оружия на усовершенствованном варианте танка «Пантера» предполагалось использовать 88-мм пушку с начальной скоростью бронебойного снаряда 1018 м/с, устанавливавшуюся на тяжелом немецком танке «Тигр II».

Танк «Центурион» поступил на вооружение в 1946 г., в ходе серийного производства подвергался многократной модернизации и выпускался в более чем в 20 модификациях. Все эти танки представляли собой последовательное развитие одной модели и отличались главным образом вооружением, броневой защитой и усовершенствованными узлами и агрегатами. Наиболее массовыми были «Центурион» Mk3(5) и Mk7(8).

Первые танки «Центурион» Mk1 и Mk2 вооружались 76,2-мм основной и 20-мм вспомогательной (пристрелочной) пушками и различались местом установки пулеметов и аварийного люка. В войска эти танки не поступали.

На танке «Центурион» Mk3 устанавливалась стабилизированная в двух плоскостях, нарезная танковая пушка Тк Мк1 калибра 83,4 мм, которая фактически имела такие же характеристики, что и 88-мм немецкая пушка танка «Тигр II». Но преимущество английской 83,4-мм танковой пушки заключалось в том, что в ее боекомплект был включен выстрел с бронебойно-подкалиберным снарядом с отделяющимся поддоном. Начальная скорость этого снаряда составляла 1350 м/с и значительно превышала начальную скорость 88-мм бронебойного снаряда. С пушкой был спарен 7,92-мм пулемет «Беза».

При стрельбе из пушки и спаренного пулемета наводчик пользовался перископическим прицелом с переменным увеличением. У командира танка имелся свой пульт управления наводкой пушки. Командирская башенка была электрически связана с механизмом поворота башни, в которой устанавливались перископический бинокль и перископический прицел, позволявший контролировать работу наводчика и наводить пушку в цель. В боекомплект пушки Тк Mk1 входили 65 унитарных выстрелов с бронебойно-подкалиберным снарядом с отделяющимся поддоном, бронебойно-трассирующими снарядами (с бронебойным или баллистическим наконечниками), осколочно-фугасным трассирующим и дымовым снарядами. Расчетная бронепробиваемость снарядов танковых пушек вероятного противника приведена в таблице 28.

В ходе производства танков «Центурион» Mk3 появилась следующая модификация — «Центурион» Mk5, на которой спаренный пулемет калибра 7,92 мм заменили 7,62-мм пулеметом. После модернизации танка «Центурион» Mk5 в части усиления броневой защиты корпуса и установки зенитного пулемета калибра 7,62 мм он получил наименование «Центурион» Mk7.

Танк «Центурион» Мк8 отличался от предыдущей модификации наличием модернизированной командирской башенки, которая была связана с зубчатым погоном опоры башни специальным механизмом, автоматически обеспечивавшим удержание линии визирования прицела командира на выбранной им цели независимо от поворота башни. При этом командир танка мог наводить пушку в цель и вести огонь. Боекомплект пушки был уменьшен до 63 унитарных выстрелов.

Тяжелый танк «Центурион» Mk3 (Великобритания), 1948 г. Бортовые протвокумулятивные экраны сняты.

Боевая масса — 50 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 83,4 мм, 1 пулемет — 7,92 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 471 кВт (640 л.с.); максимальная скорость — 34 км/ч; запас хода — 190 км.

Схема броневой защиты танка «Центурион» Mk3.

Самым важным этапом модернизации танков «Центурион» стала замена в 1959 г. 83,4-мм пушки Тк Mk2 на 105-мм нарезную танковую пушку L7A1 с эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. Кроме того, был установлен пристрелочный пулемет калибра 12,7 мм, а также усилена броневая защита корпуса и введены ночные инфракрасные приборы. Начальная скорость бронебойно-подкалиберного снаряда с отделяющимся поддоном составляла 1475 м/с. Модернизированный танк получил наименование «Центурион» Mk9. Впоследствии 105-мм пушкой L7A1 (L7A3) были перевооружены более ранние модификации танка — «Центурион» Mk5 и Mk8. В боекомплект пушки L7A1 (L7A3) входили унитарные выстрелы с бронебойно-подкалиберным трассирующим снарядом с отделяющимся поддоном, кумулятивным трассирующим снарядом, бронебойно-фугасным трассирующим снарядом с пластическим ВВ и дымовым трассирующим снарядом.

На последующей модификации танка «Центурион» Mk10 в 1960 г. установили 12,7-мм зенитный пулемет, усилили броневую защиту лобовой части башни и маски пушки L7A3, а также увеличили ее боекомплект до 70 выстрелов.

В части огневой мощи и броневой защиты последние модификации танка «Центурион» — Mk11, Mk12 и Mk13 отличались от предыдущих усиленной броневой защитой носовой части корпуса и наличием пристрелочных пулеметов. Кроме того, на танке «Центурион» Mk13 устанавливались новая система управления огнем, усовершенствованная командирская башенка и теплозащитный кожух пушки.

Броневая защита танков «Центурион» — противоснарядная, дифференцированная. Корпуса машин с наклонными лобовыми и бортовыми листами — сварные, изготавливались из катаной гомогенной брони средней твердости с большим содержанием легирующих присадок. Башни — литые, с удлиненной кормовой нишей и незначительным углом наклона боковых стенок. На башнях крепились металлические ящики для размещения имущества, которые представляли собой своеобразные противокумулятивные экраны. Ходовая часть прикрывалась сверху съемными броневыми экранами (толщиной 6 и 13 мм), располагавшимися на расстоянии 700–800 мм от основной брони. Танки оборудовались стационарной системой противопожарного оборудования (ППО) с ручным управлением.

Постановка дымовых завес осуществлялась с помощью многоствольных 50,8-мм и 101,6-мм дымовых гранатометов, размещавшихся снаружи на стенках башни. Из этих же гранатометов можно было вести стрельбу осколочными гранатами. Дальность метания дымовых гранат составляла от 70 до 137 м, дальность стрельбы осколочными гранатами — до 415 м.

Тяжелый танк «Центурион» Mk9 (Великобритания), 1959 г.

Боевая масса — 51,8 т; экипаж-4чел.; оружие: пушка — 105 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 478 кВт (650 л с.); максимальная скорость — 35 км/ч; запас хода — 140 км.

Тяжелый танк «Центурион» Mk10 (Великобритания), 1960 г.

Боевая масса — 51,8 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка- 105 мм, пулемет — 7,62 мм, 2 пулемета — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 478 кВт (650 л.с.); максимальная скорость — 35 км/ч; запас хода — 140 км.

Схема броневой защиты танка «Центурион» Мк10.

Тяжелый танк «Центурион» Mk13 (Великобритания), 1963 г.

Боевая масса — 51,8 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 105 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 478 кВт (650 л.с.); максимальная скорость — 34,6 км/ч; запас хода — 185 км.

Тяжелый танк «Конкэрор» Mk1 (Великобритания), 1954 г.

Боевая масса — 66 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 120 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л.с.); максимальная скорость — 34 км/ч; запас хода — 150 км.

Для мощной огневой поддержки танков «Центурион» и борьбы с тяжелыми советскими танками на вооружение английской армии в 1954 г. поступил тяжелый танк «Конкэрор» Мк1, вооруженный стабилизированной в вертикальной плоскости 120-мм нарезной танковой пушкой L1А1 с эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. Пушка была снабжена специальным механизмом с электромеханическим приводом для автоматического выброса стреляных гильз через люк, располагавшийся в правом борту башни. Наводка пушки производилась с помощью электромеханических и ручных приводов. При стрельбе из пушки и спаренного пулемета наводчик пользовался перископическим прицелом с двумя оптическими ветвями, одна из которых служила для наблюдения, а другая для наводки оружия в цель. В командирской башенке устанавливались монокулярный оптический дальномер и перископический прицел для наводки в цель основного оружия командиром танка. Командирская башенка имела специальный механизм, обеспечивающий сохранение ее положения независимо от поворота основной башни.

В боекомплект пушки L1А1 входили 35 выстрелов раздельного картузного заряжания с бронебойно-подкапиберным с отделяющимся поддоном и бронебойно-фугасным с пластическим ВВ и деформируемой головной частью снарядами.

В качестве дополнительного и вспомогательного оружия на танке использовались спаренный с пушкой 7,62-мм пулемет и 7,62-мм зенитный пулемете дистанционным управлением, монтировавшийся на командирской башенке слева от люка командира. Для стрельбы из зенитного пулемета служил перископический прицел. По бортам башни устанавливалось по одному шестиствольному гранатомету.

Броневая защита танка «Конкэрор» — противоснарядная, дифференцированная. Корпус танка сварной, с большими углами наклона лобовых листов от вертикали. Башня — литая, обтекаемой формы, с удлиненной кормовой частью. Ходовая часть прикрыта экранами. Танк был оснащен специальной системой вентиляции обитаемых отделений, которая состояла из воздухозаборника, трубопроводов, двух электроподогревателей, электровентилятора с системой очистки воздуха и пылесборника и шести диффузоров.

В 1958 г. танк «Конкэрор» Мк1 подвергся модернизации. Зенитный пулемет калибра 7,62 мм заменили 12,7-мм пулеметом, установили усовершенствованные механизмы подъема пушки и поворота башни, а также новые приборы системы управления огнем. Танк получил обозначение «Конкэрор» Мк2.

В 1956 г. началась разработка нового основного танка «Чифтен», вооруженного 120-мм нарезной танковой пушкой ТХ23 (L11), который предназначался для замены танков «Центурион» и «Конкэрор». Первый опытный образец изготовили в 1959 г. После длительных испытаний и доработок в 1963 г. танк приняли на вооружение и к серийному производству под маркой «Чифтен» Мк1. Однако первую серийную машину изготовили только в середине 1965 г.

Пушка танка была оснащена двухплоскостным стабилизатором, эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела и теплозащитным кожухом. Для облегчения заряжания пушки использовался досылатель с электрогидравлическим приводом. Приводы механизмов наводки пушки имелись не только у наводчика, но и у командира танка. Кроме того, на танке устанавливались два 7,62-мм пулемета (один — спаренный с пушкой, второй — в командирской башенке, использовавшийся как для стрельбы по наземным, так и по воздушным целям) и один 12,7-мм пулемет, который применялся как пристрелочный.

При стрельбе из пушки и спаренного пулемета наводчик использовал 6-кратный перископический монокулярный и 7-кратный телескопический прицелы. Командир танка мог вести стрельбу из пушки с помощью перископического прицела (с однократным и 10-кратным увеличением), установленного в командирской башенке. Для облегчения целеуказания и контроля за работой наводчика у командира имелась оптическая связь с прицелом наводчика. Стрельба в ночных условиях велась с помощью ночных инфракрасных прицелов. Для подсветки целей применялся инфракрасный прожектор. В боекомплект пушки ТХ23 (L11) входили 53 выстрела раздельного картузного заряжания с бронебойно-подкалиберным снарядом с отделяющимся поддоном, бронебойнофугасным снарядом с пластическим ВВ и деформируемой головной частью и осколочно-фугасным снарядом.

Броневая защита танка — противоснарядная, дифференцированная. Башня и лобовая часть корпуса — литые, со значительными углами наклона от вертикали. Броневая маска пушки отсутствовала ввиду небольших размеров амбразуры. Верхняя часть бортовой брони корпуса была усилена дополнительным броневым листом толщиной 13 мм, а нижняя часть — экранами. Танк оснащался фильтровентиляционной установкой, создававшей избыточное давление очищенного воздуха, и специальной защитой от проникающей радиации.

Схема броневой защиты танка «Конкэрор» Мк1.

Основной танк «Чифтен» Mk1 (Великобритания), 1963 г.

Боевая масса — 52,2 т; экипаж -4 чел.; оружие: пушка -120 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 515 кВт (700 л.с.); максимальная скорость — 41 км/ч; запас хода -400 км.

Схема броневой защиты танка «Чифтен» Мк1.

Во Франции основные усилия в послевоенном танкостроении были сосредоточены на создании танка АМХ-50 «Сен Шамон», разработка которого с 1945 г. велась в Научно-исследовательском и опытно-конструкторском центре боевых машин французской армии. Большое влияние на конструкцию этого танка оказали немецкие танки «Пантера» и «Тигр». В частности, танк АМХ-50 должен был сочетать в себе подвижность и броневую защиту танка «Пантера» с вооружением танка «Тигр II». Характерной особенностью этого танка была составная башня с качающейся верхней частью, установленной на двух цапфах, закрепленных в нижней части башни, которая опиралась на шариковую опору погона. На первом опытном образце АМХ-50, изготовленном в 1949 г., использовалась 90-мм танковая пушка, жестко закрепленная в верхней качающейся части башни вместе со спаренным пулеметом калибра 7,5 мм и прицелом.

Броневая защита танка — противоснарядная, дифференцированная. Лобовые (120 мм) и верхние бортовые (100 мм) листы сварного корпуса имели рациональные углы наклона от вертикали. Верхняя качающаяся и нижняя части башни были выполнены литыми. Максимальная толщина лобовой брони башни составляла 100 мм.

На последующем опытном образце танка (1950 г.) разместили 100-мм танковую пушку с дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела, а также спаренную установку 7,5-мм пулеметов на крыше башни, справа от командирской башенки. В 1951 г.

100-мм пушку заменили 120-мм пушкой с механизмом заряжания на шесть выстрелов, который располагался в кормовой качающейся части башни. От спаренной установки пулеметов на крыше башни отказались, разместив один зенитный 12,7-мм пулемет. В 1951–1952 гг. было выпущено три опытных образца, вооруженных 120-мм пушкой. Эти машины отличались друг от друга формой корпуса и башни. Один из образцов имел литую лобовую часть корпуса, другой — сварную, выполненную по типу советского тяжелого танка ИС-3. Однако на вооружение ни один из образцов танка АМХ-50 принят не был.

Параллельно с разработкой тяжелого АМХ-50 с 1946 г. создавался легкий танк, получивший наименование АМХ-13 «Тюрен». Этот танк массой 15 т выпускался в нескольких модификациях, отличавшихся главным образом установкой основного оружия (75-, 105- и 90-мм пушки). Конструкция башни танка АМХ-13 была выполнена по типу башни танка АМХ-50. Танк АМХ-13(B) с 75-мм пушкой S.A.50 приняли на вооружение в 1951 г. Пушка имела дульный тормоз и оборудовалась механизмом заряжания барабанного типа (два барабана по шесть выстрелов), который размещался в кормовой нише качающейся части башни. Стреляные гильзы автоматически выбрасывались наружу через специальный люк в кормовой стенке ниши башни. Рядом с пушкой устанавливался 7,5-мм пулемет. Для наводки пушки и спаренного пулемета в цель использовались электрогидравлические приводы и телескопический прицел наводчика с 7-кратным увеличением. Командир танка мог осуществлять первоначальную наводку пушки на цель с помощью привода и визира, устанавливавшегося перед командирской башенкой. В боекомплект пушки S.A.50 входили 37 унитарных выстрелов с бронебойно-трассирующими, бронебойно-подкалиберным и осколочно-фугасным снарядами.

Тяжелый танк АМХ-50 «Сен-Шамон» (Франция), 1950 г.

Боевая масса — 55 т; экипаж — 5 чел.; оружие: пушка — 100 мм, 3 пулемета — 7,5 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 735 кВт (1000 л.с.); максимальная скорость — 50 км/ч; запас хода — 300 км.

Тяжелый танк АМХ-50 «Сен-Шамон» с литой лобовой частью корпуса, 1952 г.

Боевая масса -59 т; экипаж -4чел.; оружие: пушка — 120 мм, 1 пулемет — 7,5 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 735 кВт (1000 л.с.); максимальная скорость — 50 км/ч; запас хода — 240 км.

Тяжелый танк АМХ-50 «Сен-Шамон», 1952 г. Сварной корпус танка с носовой частью по типу советского ИС-3.

Легкий танк АМХ-13(B) «Тюрен» (Франция), 1951 г.

Боевая масса — 14,7 т; экипаж — 3 чел.; оружие: пушка — 75 мм, 1 пулемет — 7,5 мм; броневая защита — противопульная; мощность двигателя — 184 кВт (250 л.с.); максимальная скорость — 65 км/ч; запас хода — 400 км.

Схема броневой защиты танка АМХ-13.

Броневая защита танка — противопульная, дифференцированная. Корпус танка сваривался из катаной брони и литой носовой части с переменным углом наклона и переменной толщиной. Нижняя часть башни была выполнена литой, а верхняя качающаяся часть с удлиненной нишей — сварная из катаных и литых деталей.

Броня корпуса и башни гомогенная, высокой твердости. Уплотнение стыка обеих половин башни осуществлялось за счет резиновых накладок, закрепленных на нижней половине и прижимавшихся к сферической поверхности верхней части. Танк оборудовался системой ППО. Для постановки дымовых завес на бортах башни монтировалось по два трехствольных дымовых гранатомета.

С 1959 г. на части танков АМХ-13(A) в дополнение к основному оружию устанавливались четыре направляющие с ПТУР SS-11.

В 1962 г. в башне танка разместили 105-мм нарезную пушку D1054 с дульным тормозом, и он получил наименование АМХ-13(C). В боекомплект пушки D1054 входили 32 унитарных выстрела только с двумя типами кумулятивных снарядов с невращающейся боевой частью. Вплоть до 1963 г. танки АМХ-13 этих трех модификаций составляли основу танковых частей вооруженных сил Франции.

В 1966 г. на вооружение поступил танк АМХ-13(D), который отличался от предыдущих модификаций установкой полугладкоствольной (нарезы крутизной менее 1 град.) 90-мм пушки CN90F3 с теплозащитным кожухом и дульным тормозом. В боекомплект пушки CN90F3 входили 34 унитарных выстрела с осколочно-фугасным, кумулятивным (с невращающейся боевой частью) и дымовым оперенными снарядами.

Наряду с производством легкого танка АМХ-13 в 1957 г. французские специалисты приступили к разработке нового среднего танка. Этот танк создавался в соответствии с трехсторонними ТТТ, принятыми Францией, ФРГ и Италией в 1957 г. Однако после длительных доработок и испытаний танк как основной был принят на вооружение только во Франции в 1963 г. под маркой АМХ-30. В открытой печати до 1965 г. эта машина также упоминалась как АМХ-63.

В качестве основного оружия на танке устанавливалась 105-мм нарезная танковая пушка CN105F1 собственного производства (аналог английской 105-мм пушки L7A1, но без эжекционного устройства для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела). С пушкой был спарен 7,62-мм пулемет. Для стрельбы по воздушным целям использовался 12,7-мм зенитный пулемет, устанавливавшийся в командирской башенке. Наводка пушки в цель осуществлялась наводчиком с помощью гидравлических приводов и телескопического прицела с 8-кратным увеличением. Для стрельбы из пушки в ночных условиях использовался ночной инфракрасный прицел наводчика с 5,4-кратным увеличением. Подсветка цели производилась ксеноновым инфракрасным прожектором, устанавливавшимся на маске пушки. У командира танка имелись система целеуказания и дублирующий ручной привод наводки пушки с оптическим прицелом-дальномером с базой 2000 мм и 12-кратным увеличением.

Легкий танк АМХ-13(A) с ПТУР SS-11, 1959 г.

Боевая масса — 15 т; экипаж — 3 чел.; оружие: пушка -75 мм, 1 пулемет — 7,5 мм, ПТУР — 4; броневая защита — противопульная; мощность двигателя — 184 кВт (250 л.с.); максимальная скорость — 65 км/ч; запас хода — 400 км.

Основной танк АМХ-30 (Франция), 1963 г.

Боевая масса -36 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 105 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 529 кВт (720 л. с.); максимальная скорость — 65 км/ч; запас хода — 500 км.

Схема броневой защиты танка АМХ-30.

В боекомплект пушки CN105F1 входили 50 выстрелов унитарного заряжания только с кумулятивным (с невращающейся боевой частью) и осколочно-фугасным с пластическим ВВ снарядами.

Броневая защита танка — противоснарядная, дифференцированная. Корпус танка был сварен из катаных листов и литых деталей с рациональными углами наклона и имел усиленное днище для защиты от действия противотанковых мин. Башня — цельнолитая, обтекаемой конфигурации. В левом борту башни имелся люк для выброса стреляных гильз. Танк оснащался системами ППО и защиты от поражающих факторов ОМП. Избыточное давление воздуха в обитаемых отделениях создавалось с помощью фильтровентиляционной установки. Для контроля уровня радиации использовался рентгенометр. Постановка дымовых завес производилась метанием дымовых гранат из четырехствольных гранатометов, устанавливавшихся на башне.

В 1965 г. для танковой пушки CN105F1 был введен теплозащитный кожух; спаренный пулемет калибра 7,62 заменили 12,7-мм пулеметом, а вместо зенитного пулемета калибра 12,7 мм установили 7,62-мм пулемет.

В ФРГ на вооружение приняли танк «Леопард», который разрабатывался немецкими специалистами по тем же ТТТ, что и АМХ-30. Два первых опытных образца изготовили в 1961 г. Первоначально на танке устанавливалась 90-мм пушка «Рейнметалл»

со спаренным пристрелочным пулеметом. В 1963 г. было решено использовать на танке 105-мм английскую пушку. Серийное производство танка «Леопард» началось в сентябре 1965 г.

В башне танка устанавливалась 105-мм нарезная английская пушка L7A3 с измененными противооткатными устройствами и затвором горизонтального типа. С пушкой был спарен 7,62-мм пулемет. Второй 7,62-мм пулемет — зенитный, монтировался открыто на крыше башни. Для ведения точной стрельбы наводчик танка располагал горизонтально-базным стереоскопическим монокулярным дальномером с 16-кратным увеличением, который был связан с баллистическим вычислителем и совмещен с телескопическим монокулярным шарнирным прицелом с 8-кратным увеличением. Наводка пушки в цель по горизонтали и вертикали осуществлялась с помощью электрогидравлического привода от пультов управления как наводчика, так и командира танка. У командира танка имелся панорамный перископический прицел с 8-кратным увеличением. Для ввода угла наводки пушки в прицел командира на танке была применена система передачи углов, учитывавшая при этом поправку на тип выстрела. При стрельбе ночью из основного оружия командир танка пользовался ночным инфракрасным прицелом, устанавливавшимся вместо панорамного прицела. Подсветка цели производилась инфракрасным прожектором, который монтировался на маске пушки и имел дистанционный привод управления. В боекомплект пушки входили 60 унитарных выстрелов с бронебойно-подкалиберным с отделяющимся поддоном, кумулятивным и бронебойно-фугасным с пластическим ВВ снарядами.

Броневая защита танка — противоснарядная, дифференцированная. Корпус Т-образного сечения сваривался из катаных броневых листов. Лобовые и верхние бортовые листы корпуса устанавливались с значительными углами наклона от вертикали. Нижние бортовые листы корпуса вертикальные, прямые.

Кормовая часть корпуса имела кормовой лист с небольшим обратным наклоном и высокий выступ, который ограничивал горизонтальный и вертикальный углы обстрела при ведении огня на корму. Башня — литая, с наклоном лобовых и боковых стенок. Амбразура пушки была защищена массивной маской клиновидной формы толщиной 200 мм.

Танк оборудовался системой защиты от поражающих факторов ОМП, в состав которой входили: фильтр предварительной очистки воздуха циклонного типа с вентилятором отсоса пыли, фильтровентиляционная установка для очистки воздуха от радиоактивных, химических и бактериологических веществ, нагнетатель для создания избыточного давления и системы заслонок и уплотнений, управляемых гидроприводом. Кроме того, танк оснащался механизмом остановки двигателя, системой ППО и навигационным оборудованием.

Для постановки дымовых завес использовались два четырехствольных гранатомета, устанавливавшиеся на бортах башни. Для снижения вероятности обнаружения танка инфракрасными приборами на него наносилась специальная краска.

Основной танк «Леопард» (ФРГ), 1965 г.

Боевая масса — 40 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 105 мм, 2 пулемета — 7,62 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 610 кВт (830 л.с.); максимальная скорость — 64 км/ч; запас хода — 560 км.

Схема броневой защиты танка «Леопард».

Тяжелый танк М103 (США), 1952 г.

Боевая масса — 56,9 т; экипаж — 5 чел.; оружие: пушка — 120 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л с.); максимальная скорость — 34 км/ч; запас хода — 160 км.

Схема броневой защиты танка М103.

В отличие от Франции и ФРГ, в США уделяли внимание как тяжелым, так и средним, а также легким танкам. В 1946–1947 гг. были разработаны опытные танки: легкий Т41, вооруженный 76,2-мм пушкой; средний Т42 с 90-мм пушкой и тяжелый Т43 со 120-мм пушкой. Они предназначались для замены танков периода Второй мировой войны: легкого М24 «Чаффи», вооруженного 75-мм пушкой; среднего танка М4АЗЕ8 «Шерман» с 76,2-мм пушкой и тяжелого М26 «Першинг» с 90-мм пушкой. Однако в США не придавали большого значения тяжелым танкам, поэтому в период с 1951 по 1959 г. выпустили только небольшую партию танков Т43 под маркой М103.

Танк М103 был вооружен длинноствольной 120-мм нарезной танковой пушкой М58, оснащенной дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. Вместе с пушкой устанавливался спаренный пулемет калибра 7,62 мм. Второй пулемет — зенитный, калибра 12,7 мм с дистанционным управлением — монтировался на командирской башенке. Механизмы наводки пушки имели электрогидравлические и ручные приводы. Пульты управления приводами располагались у наводчика и командира танка. При стрельбе из пушки и спаренного пулемета наводчик использовал стереоскопический горизонтально-базный прицел-дальномер. У командира танка устанавливался перископический прицел с 6-кратным увеличением. В боекомплект пушки М58 входили 34 выстрела раздельного заряжания с кумулятивным трассирующим, сплошным бронебойно-трассирующим, осколочно-фугасным, осколочнотрассирующим и дымовыми трассирующими снарядами.

Броневая защита — противоснарядная, дифференцированная. Корпус и башня танка цельнолитые, изготовленные из гомогенной брони. Башня имела полусферическую форму и со стороны кормы была приподнята над крышей корпуса.

При модернизации танка М103 в 1958 г. усовершенствовали систему управления огнем (вместо стереоскопического прицела-дальномера установили монокулярный прицел-дальномер, которым пользовался командир танка, а также новые перископический и коленчатый телескопический прицелы наводчика), ввели вычислительный механизм для автоматического вычисления угла прицеливания с учетом поправок и передачи его на прицелы наводчика и командира танка, а также увеличили боекомплект пушки до 38 выстрелов. Модернизированный танк получил наименование М103А1.

По программе дальнейшей модернизации на М103А2 в 1964 г. установили дизель и некоторые элементы подвески, заимствованные у танка М60, а также усовершенствованную трансмиссию.

Выпуск легкого танка Т41 под маркой М41 «Уокер Бульдог» начался в 1950 г. На нем устанавливалась 76,2-мм нарезная танковая пушка М32 с дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. С пушкой был спарен 7,62-мм пулемет. Второй пулемет — зенитный, калибра 12,7 мм монтировался на крыше башни. Механизмы наводки пушки имели электрогидравлические и ручные приводы. Для стрельбы из пушки наводчик использовал телескопический и перископический прицелы. Командир танка имел свои приборы управления огнем — перископический прицел и баллистический привод, связывавший прицел командира с прицелом наводчика и с пушкой. В боекомплект пушки М36 входили 60 унитарных выстрелов с бронебойно-трассирующим, бронебойно-подкалиберным, осколочно-фугасным и дымовым снарядами. Впоследствии в боекомплект были введены выстрелы с бронебойно- подкалиберным трассирующим с отделяющимся поддоном и кумулятивным трассирующим снарядами.

Броневая защита — противопульная, дифференцированная. Корпус танка сварной из катаных броневых листов промежуточной (между средней и высокой) твердости. Лобовые листы располагались со значительными углами наклона. Борт корпуса сваривался из двух частей, причем передняя часть имела большую толщину, чем кормовая. Днище также имело переменную толщину. Башня — литая, с удлиненной кормовой частью. Танк оснащался системой ППО.

Кроме основной модели, выпускались модификации танка: М41А1 (1955), М41А2(1956), М41АЗ(1958), которые отличались установкой усовершенствованных приводов наводки оружия и изменениями в МТО.

В 1948 г. на вооружение армии США принимается танк М46 «Паттон», имевший ряд отличий от танка М26 (изменена форма кормовой части корпуса и введено новое МТО). Кроме того, на танке устанавливалась 90-мм нарезная танковая пушка МЗА1 с дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. С пушкой был спарен 7,62-мм пулемет. Для наводки пушки и спаренного пулемета у наводчика и командира танка имелись телескопический и перископический прицелы. Телескопический прицел был связан с прибором, вносившим автоматическую поправку в прицел при стрельбе с креном. Механизм поворота башни электрогидравлический с ручным приводом, дублированный (поворачивать башню могли наводчик и командир), подъемный механизм пушки винтового типа. Второй 7,62-мм пулемет — курсовой, оптических прицельных приспособлений не имел. Для стрельбы по воздушным целям использовался 12,7-мм зенитный пулемет. В боекомплект пушки входили 70 унитарных выстрелов.

Легкий танк М41 «Уокер Бульдог» (США), 1950 г.

Боевая масса -23,5 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка — 76,2 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет-12,7 мм; броневая защита — противопульная; мощность двигателя — 368 кВт (500 л.с.); максимальная скорость — 62 км/ч; запас хода — 161 км.

Схема броневой защиты танка М41.

Средний танк М46 «Паттон I» (США), 1948 г.

Боевая масса -44 т; экипаж — 5 чел.; оружие: пушка — 90 мм, 2 пулемета — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л.с.); максимальная скорость -48 км/ч; запас хода — 120 км.

Броневая защита — противоснарядная, дифференцированная. Башня, передняя и кормовая части корпуса — литые из брони средней твердости. Башня имела вертикальные стенки и удлиненную кормовую часть. Танк оснащался стационарной системой ППО.

Схема броневой защиты танка М46.

Средний танк М47»Паттон II» (США), 1951 г.

Боевая масса — 44 т; экипаж — 5 чел.; оружие: пушка — 90 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л.с.); максимальная скорость — 50 км/ч; запас хода — 126 км.

Средний танк М48 «Паттон III» (США), 1952 г.

Боевая масса -44,9 т; экипаж -4чел.; оружие: пушка -90 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 2 пулемета — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л.с.); максимальная скорость — 50 км/ч; запас хода — 160 км.

Схема броневой защиты танка М48.

Литой корпус танка М48.

В 1950 г. на танке М46 установили башню, заимствованную с опытного танка Т42. Танк получил наименование М47 «Паттон II». Его серийное производство началось с 1951 г. На танке устанавливалась 90-мм нарезная танковая пушка М36 со спаренным 7,62-мм пулеметом. Второй 7,62-мм пулемет — курсовой, монтировался в шаровой установке в лобовой части корпуса. Зенитный пулемет калибра 12,7 мм устанавливался на крыше башни перед люком командира. Пушка оснащалась дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. Механизмы наводки пушки и спаренного пулемета имели электрогидравлические и ручные приводы. Пульты управления электроприводами располагались у наводчика и командира танка. Наводка пушки при стрельбе производилась с помощью основного прибора — стереоскопического горизонтально-базного прицела-дальномера с датчиком углов прицеливания и перископического прицела наводчика. С помощью прицела-дальномера наводчик определял расстояние до цели, скорость движения цели, смещение ее по направлению и вводил поправки на тип применяемых выстрелов. Для ведения прицельного огня из пушки командир танка располагал перископическим прицелом. В боекомплект пушки М36 входил 71 унитарный выстрел с бронебойно-трассирующим, бронебойно-подкалиберным, осколочно- фугасным и дымовым снарядами. Впоследствии в боекомплект были введены выстрелы с бронебойно-подкалиберным трассирующим с отделяющимся поддоном и кумулятивным трассирующим снарядами.

Броневая защита — противоснарядная, дифференцированная. Корпус танка по сравнению с корпусом М46 претерпел некоторые изменения и сваривался из литых деталей и катаных броневых листов. Верхний лобовой лист корпуса толщиной 102 мм устанавливался под углом 60° от вертикали. Башня танка — литая, имела большие углы наклона и более вытянутую кормовую часть. Максимальная толщина лобовой брони башни составляла 102 мм.

В 1952 г. были изготовлены опытные и первые серийные образцы М48 «Паттон III». Дальнейшие работы над танком Т42 прекратили. Новый танк отличался от М47 более мощной броневой защитой и усовершенствованными приборами управления огнем. Основным оружием М48 являлась 90-мм нарезная танковая пушка М41 с дульным тормозом и эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела. Первоначально с пушкой были спарены два пулемета калибра 7,62 и 12,7 мм, впоследствии оставили только один — калибра 7,62 мм. Зенитный 12,7-мм пулемет монтировался на турели командирской башенки и имел дистанционное управление. Механизмы наводки пушки и спаренного пулемета оснащались электрогидравлическими и ручными приводами, а их пульты управления располагались у наводчика и командира танка. Наводка пушки и спаренного пулемета в цель производилась наводчиком с помощью телескопического или перископического прицелов. В систему управления огнем командира танка входили стереоскопический прицел-дальномер, баллистический вычислитель и баллистический привод, с помощью которого прицел-дальномер, пушка и перископический прицел наводчика были связаны между собой и с баллистическим вычислителем.

Баллистический вычислитель работал в механическом и электрическом режимах. Измеренное командиром танка с помощью прицела-дальномера значение дальности до цели автоматически вводилось в вычислитель. С пульта управления заранее вручную в вычислитель вводились также баллистические характеристики снарядов и поправки на потерю начальной скорости вследствие износа канала ствола и на метеорологические условия. Величина угла прицеливания, определенная вычислителем, передавалась в сетки прицела наводчика и самого прицела-дальномера. Одновременно приводилась в действие гидравлическая система, обеспечивавшая установку ствола пушки в положение, соответствовавшее замеренной дальности. В боекомплект пушки М41, состоявший из 60 унитарных выстрелов, входили те же типы выстрелов, что и пушки М36 танка М47.

Броневая защита — противоснарядная, дифференцированная. Корпус танка цельнолитой с рациональными углами наклона. Применение такой конструкции корпуса позволило получить дифференцированную броневую защиту не только в носовой части, но и по всей длине борта. Башня танка — цельнолитая, полусферической формы. С лобовой стороны в башне располагались отверстия для вывода концевых отражателей прицела-дальномера.

В результате дальнейшей модернизации танка М48 в первом послевоенном периоде выпускались модификации: М48А1 (1954), М48А2 (1956).

Танк М48А1 отличался от своего предшественника установкой 12,7-мм зенитного пулемета в специальной башенке. Больший объем мероприятий по модернизации был осуществлен в модификации танка М48А2. На машине установили: дульный тормоз новой конструкции, более совершенные стереоскопический прицел-дальномер и перископический прицел, дополнительный телескопический прицел наводчика, баллистический вычислитель электромеханического типа, а также внесли ряд изменений в узлы и агрегаты МТО. В боекомплект пушки был введен выстрел с кумулятивным снарядом с невращающейся боевой частью (бронепробиваемость до 360 мм).

Дальнейшие модификации М48А2С и М48АЗ стали, по существу, переходными вариантами к танку М60, к разработке которого в США приступили в 1956 г. На вооружение и в серийное производство М60 поступил в конце 1959 г.

Средний танк М48А2 (США), 1956 г.

Боевая масса- 47,2 т; экипаж -4чел.; оружие: пушка- 90 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 596 кВт (810 л.с.); максимальная скорость — 50 км/ч; запас хода — 150 км.

Основной танк М60 (США), 1959 г.

Боевая масса — 46,8 т; экипаж — 4 чел.; оружие: пушка- 105 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя -551 кВт (750 л.с.); максимальная скорость -48 км/ч; запас хода — 500 км.

Схема броневой защиты танка М60.

В отличие от танка М48, на М60 устанавливались: 105-мм нарезная танковая пушка М68 (аналог 105-мм английской пушки L7A1) с эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела и дизель (на всех предшествующих машинах использовались карбюраторные двигатели). Была существенно улучшена броневая защита корпуса и башни. Зенитный 12,7-мм пулемет, располагавшийся в командирской башенке, имел дистанционный привод наводки. При стрельбе из пулемета использовался перископический бинокулярный прицел с 7-кратным увеличением.

Стабилизатор основного оружия отсутствовал. Наводка пушки и спаренного пулемета в цель в двух плоскостях осуществлялась с помощью электрогидравлических и ручных приводов. Управление приводами производилось командиром танка и наводчиком от своих пультов управления посредством рукоятки, поворачивающейся в двух плоскостях. В систему управления огнем входили: новый монокулярный прицел-дальномер, устанавливавшийся у командира танка; перископический и телескопический (вспомогательный) прицелы наводчика (оба прицела имели переменное увеличение — однократное и 8-кратное); баллистический вычислитель электромеханического типа и баллистический привод, связывавший баллистический вычислитель, прицел-дальномер командира и перископический прицел наводчика.

Дальность, определяемая с помощью дальномера, через баллистический вычислитель автоматически вводилась в сетки прицела наводчика и прицела-дальномера командира. Также в установку прицелов баллистическим вычислителем вводились поправки на температуру наружного воздуха и боеприпасов, на ветер, скорость цели, износ канала ствола, тип используемых боеприпасов. Часть поправок в баллистический вычислитель вводилась автоматически с помощью датчиков, а часть — командиром танка с помощью механических приводов.

В боекомплект пушки М68 входили 57 унитарных выстрелов с бронебойно-подкалиберными трассирующими с отделяющимся поддоном, кумулятивными трассирующими, бронебойно-фугасным трассирующим с пластическим ВВ, осколочно-фугасным и дымовым снарядами.

Броневая защита — противоснарядная, дифференцированная. Корпус и башня — цельнолитые из гомогенной брони средней твердости. По сравнению с танком М48А2 лобовая часть корпуса имела большие углы наклона. Конфигурация башни была несколько улучшена, а ее размеры уменьшены. Кроме того, на крыше башни устанавливалась командирская башенка увеличенных размеров. Танк оснащался фильтровентиляционной установкой, специальными танковыми противогазами и капюшонами для защиты экипажа от радиоактивной пыли и отравляющих веществ, рентгенометром, а также автоматической системой ППО и воздушными обогревателями (для обогрева экипажа).

В 1962 г. танк подвергся модернизации и получил обозначение М60А1. Модернизированный танк отличался от М60 башней улучшенной конфигурации, усиленной броневой защитой корпуса, большим боекомплектом (63 унитарных выстрела, в боекомплект были введены новые оперенные подкалиберные снаряды с повышенной на 20–25 % бронепробивной способностью) и усовершенствованными приборами управления огнем. У наводчика устанавливались комбинированный прицел 8-кратного увеличения и вспомогательный телескопический прицел, у командира — перископический ночной инфракрасный прицел с 8-кратным увеличением. Для подсветки целей на маске пушки монтировался ксеноновый прожектор, приспособленный для работы также в инфракрасном режиме. Кроме того, электромеханический баллистический вычислитель заменили более совершенным баллистическим вычислителем.

Особое место в американском танкостроении занимали два танка, вооруженные орудиями-пусковыми установками: легкий М551 «Шеридан» и средний М60А2. Орудие-пусковая установка этих танков представляла собой артиллерийскую ствольную систему калибра 152 мм, стабилизированную в двух плоскостях и приспособленную к стрельбе как обычными снарядами, так и ПТУР «Шиллела» Мк1, управляемыми по радиокомандам.

Основной танк М60А1 (США), 1962 г.

Боевая масса -48,7 т; экипаж -4чел.; оружие: пушка- 105 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 551 кВт (750 л.с.); максимальная скорость -48 км/ч; запас хода — 500 км.

Легкий танк М551 «Шеридан» (США), 1966 г.

Боевая масса -15,2 т; экипаж — 4 чел.; оружие: орудие-пусковая установка — 152 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет- 12,7 мм; броневая защита — противопульная; мощность двигателя — 221 кВт (300 л.с.); максимальная скорость: на суше — 70 км/ч, на плаву — 5,6 км/ч; запас хода — 500 км.

Основной танк М60А1Е1 (М60А2) (США), 1966 г.

Боевая масса — 51,5 т; экипаж — 4 чел.; оружие: орудие — пусковая установка — 152 мм, 1 пулемет — 7,62 мм, 1 пулемет — 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя — 551 кВт (750 л.с.); максимальная скорость — 48 км/ч; запас хода — 450 км.

Разработка легкого танка М551 началась в 1962 г. После длительных испытаний и доработок он был принят на вооружение и поставлен на производство в 1966 г. К разработке танка М60А2, который создавался на базе танка М60, приступили в 1964 г. Первые опытные образцы изготовили в 1965–1966 гг. Однако на производство танк был поставлен только в 1971 г. Он предназначался для поддержки танков М60 и борьбы с советскими тяжелыми и средними танками на дальних дистанциях.

Такой же тип основного оружия был принят для проекта основного боевого танка МВТ-70 (ХМ803), совместная разработка которого началась американскими и западногерманскими специалистами в 1963 г. Этот танк должен был поступить на вооружение армий двух стран и заменить танки М60 и «Леопард».

В отличие от танков М551 и М60А2, МВТ-70 имел орудие-пусковую установку с большей длиной ствола, приспособленную для ведения стрельбы не только обычными кумулятивными и осколочно-фугасными снарядами, но и бронебойно-подкалиберными с отделяющимся поддоном с высокой начальной скоростью. Кроме того, пушка имела механизм заряжания. С пушкой был спарен 7,62-мм пулемет, а для стрельбы по воздушным целям использовалась 20-мм автоматическая пушка с дистанционным управлением от командира танка и наводчика, которая монтировалась во вращающейся турели на левой части крыши башни.

Другим вариантам основного оружия танка МВТ-70, разрабатывавшегося в ФРГ, была 120-мм гладкоствольная пушка с механизмом заряжания, сгорающими гильзами и продувкой канала ствола двуокисью углерода. В третьем варианте предусматривалось использование 150-мм пушки. Однако изготовленные в 1966–1967 гг. опытные образцы были вооружены орудием-пусковой установкой калибра 152 мм.

На танке устанавливались телескопический прицел и лазерный дальномер наводчика, у командира — перископический прицел. Система управления ПТУР «Шиллела» Мк2 (максимальная дальность стрельбы 3000 м) — полуавтоматическая по инфракрасному лучу, с помощью оптического прицела.

Броневая защита танка — противоснарядная. Корпус танка — сварной, выполненный из комбинированной брони (сталь, алюминий, стеклопластик). Лобовые листы имели большие углы наклона. Башня приплюснутой формы с большим углом наклона бортов. На танке предусматривалось использование систем герметизации и защиты от поражающих факторов ОМП (состоявшей из подбоя, нагнетателя и фильтровентиляционной установки). Имелись кислородная аппаратура, кондиционер, приборы радиационной разведки и устройства для защиты от светового излучения.

Основной танк МВТ-70 (ХМ803) (США-ФРГ), 1967 г.

Боевая масса — 50 т; экипаж — 3 чел.; оружие: орудие-пусковая установка — 152 мм, 1 пулемет -7,62 мм, 1 пулемет- 12,7 мм; броневая защита — противоснарядная, комбинированная; мощность двигателя — 1085 кВт (1475 л.с.); максимальная скорость — 70 км/ч; запас хода — 640 км.

Схема броневой защиты танка МВТ-70.

Основной танк Strv-103A «Шюддат» (Швеция), 1964 г.

Боевая масса -37 т; экипаж -3 чел.; оружие: пушка- 105 мм, 2 пулемета- 7,62 мм, 1 пулемет-12,7 мм; броневая защита — противоснарядная; мощность двигателя: газотурбинного — 243 кВт (330 л.с.), дизеля — 176 кВт (240 л.с.); максимальная скорость — 60 км/ч; запас хода — 340 км.

Схема броневой защиты танка Strv-103A.

В 1971 г. из-за сложности и большой стоимости танка МВТ-70 работы над ним были прекращены.

Совершенно иной тип танка был разработан и принят на вооружение в Швеции. Разработка танка, получившего первоначальное наименование «S» («Шюддат»), а при серийном производстве — Strv-10ЗА, началась в 1958 г. К зиме 1962–1963 гг. изготовили два опытных образца. После проведения испытаний и доработок в середине 1964 г. машину приняли на вооружение. Первые серийные образцы танка были выпущены в 1966 г.

Танк Strv-103А представлял собой безбашенную боевую машину. В качестве основного оружия использовалась 105-мм нарезная пушка L74 (аналог 105-мм английской пушки L7A1, но с увеличенной с 52 до 62 калибров длиной ствола) с эжекционным устройством для удаления пороховых газов из канала ствола после выстрела, механизмами заряжания (техническая скорострельность — до 15 выстр./мин) и выброса стреляных гильз. Два курсовых 7,62-мм пулемета размещались снаружи в броневом коробе на левой надгусеничной полке. На предсерийных образцах танка на правой надгусеничной полке в броневом коробе устанавливался еще 7,62- или 12,7-мм пулемет, использовавшийся в качестве пристрелочного. Пушка и курсовые пулеметы были жестко связаны с корпусом. Перезаряжание пулеметов производилось только снаружи машины. Для стрельбы по воздушным целям на серийных машинах использовался 7,62-мм зенитный пулемет, устанавливавшийся на командирской башенке и управлявшийся дистанционно. Кроме того, по бокам командирской башенки монтировались два четырехствольных гранатомета.

Вести танк и стрелять из пушки могли командир танка и механик-водитель (он же наводчик) благодаря наличию дублированных приводов управления движением машины и основным оружием, приборов прицеливания и наблюдения. Наводка пушки как в вертикальной, так и горизонтальной плоскостях осуществлялась изменением положения корпуса (в вертикальной плоскости — продольным качанием за счет регулируемой гидропневматической подвески; в горизонтальной — поворотом танка). Для наводки и стрельбы из пушки у командира и наводчика имелись бинокулярные комбинированные перископические приборы-прицелы наблюдения с переменной 6-, 10- и 18- кратностью увеличения.

Таблица 28

Расчетная бронепробиваемость снарядов танковых пушек вероятного противника

Марка танка	Марка пушки	Калибр, мм	Длина ствола, калибр	Тип снаряда	Масса снаряда, кг	Начальная скорость, м/с	Бронепробиваемость (мм) при угле встречи 30° на дальностях(м)
							500	1000	1500	2000
США
М41	М32	76,2	64	БрС	6.6	975	102	92	82	71
М47;	М36;	90	50	БрС	10,81	853	135	120	106	96
М48, М48А1, М48А2	М41
М103	М58	120	63,2	БрС	23,052	1006	268	247	226	207
М60, М60А1	М68	105	54	БПС	4,75	1350	**	**	**	100*
Великобритания
«Центурион» Мк3, Мк5, Мк7 и Мк8	Тк Мк1 или Мк2	83,4	61/70	БрС	9,07	1020	145	128	114	101
				БПС	5,6	1350	**	**	**	120*
«Центурион»	L7A1	105	54	БПС	4,75	1475	**	290	**	270
Мк9 и Мк10										(100*)
«Конкэрор» Мк1 и Мк2	L1A1 или L1A2	120	61	БПС	9,0	1500	240	220	203	190
«Чифтен» Мк1	ТХ23 (L11)	120	55	БПС	10,0	1350	**	**	**	130*
Франция
АМХ-13(B)	S.A.50	75	61,5	БрС	6,5	1000	119	106	96	86
АМХ-13 (С)	D1054	105	44	БКС	8,0	800	360
АМХ-63 (АМХ-30)	CN105F1	105	56	БКС	11,0	800	380
АМХ-50	**	120	**	БрС	22,7	930	240	220	203	190
ФРГ
«Леопард»	L7A3	105	51	БПС	4,75	1475	**	**	**	100*
Швеция
Strv-ЮЗА	L74	105	62	БПС	4,75	1475	**	**	**	100*

Примечание: БрС — бронебойный (трассирующий) снаряд: БПС — бронебойно-подкапиберный снаряд: БКС — кумулятивный снаряд.

* При угле встречи 60°.

** У авторов нет данных.

Таблица 29

Основные тактико-технические характеристики ПТУР вероятного противника

Марка ПТУР	Страна-изготовитель	Стадия отработки	Калибр, мм	Масса, кг		Дальность стрельбы, м		Максимальная скорость полета, м/с	Толщина Пробиваемой брони, мм	Система управления
				стартовая	боевая часть	минимальная	максимальная
SS-10	Франция	серия	164	15,0	4,2	450	1500	80	400	по проводам
SS-11	Франция	серия	170	28,5	6,0	500	3500	110	600	по проводам
SS-12	Франция	опытный	230	90,0	30,0	800	6000	210	бопее 600	по проводам или по радиокомандам
«Энтак»	Франция	опытный	150	12,0	4,8	400	2000	85	до 450	по проводам
«Нэн Бэбэ»	Франция	опытный	125	6,0	2,0	*	1000	450	350	автономная
«Лютин»	Франция	опытный	180	18,6	4,0	*	5000	125	400	по радиокомандам
«Виджилент»891	Великобритания	опытный	114	12—13	2,5	200	1600	130	300	по проводам
«Малкара» Мк1А	Великобритания	серия	225	99,0	25,4	450	3200	150	500	по проводам
«Шиллела» Мк1	США	опытный	152	18,0	6,2	200	2000	348	600	по радиокомандам
«Дарт»	США	разработка	254	126,0	*	900	1800	270	400	по проводам
«Кобра» 810	ФРГ	серия	100	9,5	2,5	500	1600	85	530	по проводам
«Мебус»	ФРГ	опытный	125	18,0	2,0	*	1300	80	250	*
«Бантам»	Швеция	опытный	100	7,0	1,4	300	2000	86	450	по проводам
«Москито»	Швейцария	серия	120	10,5	3,3	300	1600	85	530	по проводам

* У авторов нет данных.

В боекомплект пушки L74 входили 50 унитарных выстрелов с бронебойно-подкалиберным снарядом с отделяющимся поддоном, кумулятивным и бронебойно-фугасным снарядами с пластическим ВВ и дымовым снарядом.

Защищенность танка Strv-10ЗА обеспечивалась не только толщиной брони сварного корпуса, но и большими углами наклона броневых деталей, прежде всего лобовой и бортовой проекции, а также корытообразной формой днища. Эквивалент броневой защиты верхнего лобового листа корпуса, изготовленного из брони высокой твердости, составлял 250 мм. Для самоокапывания танка на местности и обеспечения дополнительной броневой защиты на нижнем лобовом листе корпуса монтировался бульдозерный отвал. Для действия на радиоактивно-зараженной местности машина оснащалась фильтровентиляционной установкой. Существенным фактором являлась низкая заметность машины: из состоявших на вооружении зарубежных танков Strv-ЮЗА имел самый низкий силуэт.

Новые средства поражения — ПТУР, имевшие кумулятивную боевую часть, стали основными противотанковыми средствами и с середины 1950-х гг. получили широкое распространение в пехотных и мотопехотных дивизиях сухопутных войск армий Франции, США, Великобритании и ФРГ. По сравнению с обычными противотанковыми средствами они обладали большей бронепробиваемостью и высокой вероятностью попадания в цель на дистанциях, значительно превышавших дальности действительного огня ствольной артиллерии (2000 м).

В связи с этими обстоятельствами отечественными специалистами были определены три основных направления теоретических исследований и НИОКР по совершенствованию броневой защиты танков от обычных средств поражения. Четвертое направление исследований в области защищенности относилось к изменению тактики действий танков на поле боя.

Первое направление было связано с повышением снарядостойкости броневой защиты.

Оно включало: совершенствование броневой защиты за счет увеличения толщины броневых преград и углов наклона от вертикали; дифференцированное бронирование и улучшение формы броневого корпуса и башни, а также технологии их изготовления; создание новых броневых материалов и конструкций комбинированных броневых преград; разработку противокумулятивных экранов; теоретическое исследование возможности применения на танке навесной динамической защиты.

Второе направление теоретических исследований и НИОКР предусматривало разработку мероприятий по снижению вероятности нанесения ущерба после пробития брони танка. В первую очередь это касалось создания более эффективных автоматических систем ППО многократного действия и пожаротушащих составов, а также размещения топлива и боекомплекта в наиболее защищенном или наименее поражаемом заброневом пространстве танка.

Третье направление касалось разработки мероприятий по уменьшению вероятности обнаружения танка на поле боя и вероятности попадания снаряда в танк. Работы по снижению заметности танка на поле боя сводились, в основном, к улучшению маскировки танков за счет соответствующего окрашивания в зависимости от времени года и применения специальной термодымовой аппаратуры для постановки аэрозольных (дымовых) завес, а также к уменьшению силуэта танка, что одновременно снижало и вероятность попадания снаряда в танк. Главную роль в последнем случае играло уменьшение высоты танка за счет использования схем общей компоновки с размещением всего экипажа в корпусе или в башне, изменения клиренса машины и применения механизма заряжания вместо заряжающего, наличие которого требовало большой высоты боевого отделения.

В этот период также начались НИОКР в области создания активной защиты танка путем уничтожения подлетающих к нему ПТУР и кумулятивных снарядов и гранат, а также создания помех системам наведения и управления противника.

Продолжение следует

История эмблем отечественных бронетанковых войск

Виталий Андреевич Мельник, полковнике отставке

Фото из коллекции автора

Данная статья посвящена эмблемам отечественных бронетанковых войск (БТВ) разных лет. Эмблемы — рельефные металлические миниатюры, размещаемые на погонах, петлицах или на краях воротника. Они являются деталями украшения военной формы. Кроме этого, они служат символом (символ — условный знак, обозначающий определенное понятие) понятия «Бронетанковые войска», а также являются знаками принадлежности, позволяя отличать по внешнему виду воинов БТВ от воинов других родов войск.

Эмблема как символ — не просто условный знак (картинка или, на языке геральдики, — фигура). Она имеет определенное смысловое содержание или ядро, идею. А именно — отраженную в символе, хотя бы в очень сжатом виде, определенную черту (черты), характерную для того или иного рода войск. То, что дает военнослужащему возможность испытывать чувство гордости своим родом войск и его традициями, своей профессией. А воинам бронетанковых войск есть чем гордиться. Достаточно вспомнить богатейшую историю этого рода войск, боевые подвиги героев-танкистов, их важную роль в победах, одержанных нашими Вооруженными Силами, и в современном оборонительном потенциале России.

Собранная автором коллекция эмблем БТВ — это в немалой степени отражение истории самих отечественных БТВ. А уважительное отношение к истории и славным традициям своей армии является важным фактором формирования моральных, психологических и патриотических качеств военнослужащих.

Полковник в отставке В.А. Мельник обсуждает ситуацию с эмблемой БТВ в зале музея Общевойсковой академии ВС РФ с начальником ГАБТУ генерал-полковником С.А. Маевым (на снимке справа) и с первым заместителем министра обороны РФ государственным секретарем А.В. Васильевым. 1О октября 1999 г.

Бронесилы России были созданы в 1915 г. Им предшествовало появление в Русской Армии первых автомобильных частей, для которых в 1914 г. приняли специальную эмблему — автомобильные колеса с рулем и крыльями (1).

Приказом по Военному ведомству России № 328 от 3 июня 1915 г. вводится эмблема автоброневых частей (на бронеавтомобилях). Она представляла собой комбинацию эмблемы авточастей с пулеметом Гочкиса на треноге. Большие эмблемы (2,3) предназначались для погон. Различались белые (посеребренные) и желтые (золоченые) эмблемы — «по цвету металлического прибора, установленного для частей» (галуна погон, пуговиц). Малые эмблемы (4) носились при Временном правительстве на петлицах.

Для «бронированных батарей для стрельбы по воздушному флоту» приказом по Военному ведомству № 105 от 1916 г. принимается эмблема с колесом и направленным вверх пулеметом (5).

После Октябрьской революции в Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА) были части на бронетанковой технике, оставшейся от царской армии, а также на трофейной иностранной, захваченной у «белых» и иностранных интервентов. Однако специальных эмблем бронесил в Красной Армии вначале не было. Долгое время не удавалось найти сведения, подтверждающие существование бронесил в России. Но об этом факте можно было узнать, в частности, по сувенирным значкам: значку, выпущенному в память о выступлении В.И. Ленина с броневика 3 апреля 1917 г. у Финляндского вокзала (6), и значку с тем же самым броневиком, установленным перед музеем в Ленинграде (7).

В 1917–1921 гг. красноармейцы и командиры бронечастей носили одинаковые для всех родов войск знаки различия: нагрудные знаки (8,9) и значок-кокарду на головном уборе — «красную звездочку с молотом и плугом» (10).

В 1922 г. (приказ от 31 января 1922 г.) появляется сразу несколько специальных эмблем для бронечастей:

— для управления бронесил — «рука с мечом и шлем» (11);

— для личного состава бронепоездов — «бронепоезд в круге» (12);

— для автоброневых отрядов — «броневик в круге» (13);

— для личного состава танковых отрядов — «трофейный английский танкМкУ» (14);

— для личного состава бронедрезин (на эмблеме — бронеавтомобиль с железнодорожными колесами) — «бронедрезина в круге» (15);

— для учебной автомотобригады (формально она входила в инженерные войска) — «колесо, крылья и цилиндры мотоциклетного мотора» (16).

Кроме перечисленных образцов, тогда же были введены еще две эмблемы для бронесил:

— для десантных отрядов на бронепоездах — «автомат с винтовкой на подкове»;

— для летучих ремонтных бригад — «скрещенные молоток и французский ключ в круге».

Такой набор эмблем наглядно отображал разнообразный состав бронетанковой техники в бронесилах. Даже сейчас он хорошо поясняет, почему вместо термина «танковые войска» очень часто используется термин «бронетанковые войска».

Необходимо особо подчеркнуть, что в Гражданскую войну большинство личного состава в бронесилах было «бронепоездниками». В ходе этой войны бронепоезда применялись очень широко и весьма успешно. На них воевали будущий командующий бронетанковыми и механизированными войсками во время Великой Отечественной войны маршал бронетанковых войск Я.Н. Федоренко и отец составителя представляемой коллекции.

Ношение неустановленных знаков различия запрещалось, но все же существовала практика использования отдельными военнослужащими (в основном принадлежащими к старшему комсоставу) «люксовских» разновидностей основных знаков, заказывавшихся ювелирахм. Таков вариант нагрудного знака с посеребренным венком из лавровой и дубовой ветвей с наложенной эмблемой управления бронесил из серебра (17).

Многообразие эмблем бронесил сочли неудобным, и вскоре (приказом РВСР № 1312 от 29 мая 1922 г.) для всех бронечастей была введена единая эмблема — «щит, меч с молнией в руке с бронепрчаткой и колесо с крыльями» (символы главных свойств бронетанковой техники — бронезащиты, вооруженности и подвижности). Эти эмблемы были в двух вариантах: позолоченные — для командного состава (18) и посеребренные — для штабов (19).

Отмечу, что первые советские эмблемы бронесил являются большой редкостью. Это связано с тем, что после окончания Гражданской войны происходило резкое сокращение бронесил.

С введением более узких петлиц и размещением на них знаков должностных различий (приказ РВС СССР № 1244 от 2 октября 1924 г.) стали использоваться эмблемы такого же типа, но меньшего размера и с более четким рельефным рисунком (20).

Эмблемы (18–20), как и более ранняя эмблема управления бронесил (11), выполнены с использованием интернационального геральдического изобразительного языка (стиля), в отличие от остальных отечественных эмблем БТВ, которые выполнены в техно-реалистском стиле, а именно — с использованием изображений образцов бронетанковой техники.

В 1930–1931 гг. единственный тогда в Красной Армии танковый полк (3-й танковый полк, дислоцировавшийся в Москве в Лефортове), на вооружении которого были трофейные английские танки MkV и французские «Рено» FT-17, заказал свою эмблему — «английский ромбовидный танк MkV в шестерне» (21).

Командование 3-го танкового полка, 1930 г. Справа — командир полка (с эмблемой «английский танк в шестерне»).

Начальник штаба 3-го танкового полка А.Н. Фирсович (с эмблемой «английский танк в шестерне»). 1931 г.

В центре снимка — старший сержант 3-го танкового полка (с эмблемами «английский танк в шестерне»). 1931 г.

На эмблеме изображен вариант этого танка — «самец» (пушечный), а признаком того, что это модель MkV, является наличие в задней части борта корпуса решетки системы охлаждения двигателя. По типу двигателя этот танк в Красной Армии называли «Рикардо». Серебряный («люксовский») вариант этой эмблемы, представленный в коллекции (22), принадлежал одному из первых танкистов — начальнику штаба этого полка А.Н. Фирсовичу, ставшему во время Великой Отечественной войны командиром 5-го механизированного корпуса.

Шестерня в военной эмблематике обычно символизирует то, что род войск является техническим. Она же использована в эмблеме мотоциклетных войск — «мотоцикл с пулеметом, наложенный на шестерню». Эта эмблема была введена, по-видимому, несколько позднее, чем «английский ромбовидный танк MkV в шестерне». Мотоциклы вообще с самого начала принято было относить к бронетанковой технике. В Красной Армии до и во время Великой Отечественной войны в механизированных и танковых полках были даже мотоциклетные полки.

Мотоциклетные эмблемы были парные — левые и правые (23,24). Небезынтересно, что в нашей армии парные эмблемы (кроме мотоциклетных такими были еще танковые и медицинские) носились на форме исходя из правил: «наши танки (пулеметы) по своим не стреляют» и «наши змеи друг друга не жалят», т. е. средства поражения должны целиться не друг на друга, а в противоположные стороны.

Окончание следует

ФОТОАРХИВ

Демонстрация новейших образцов вертолетов для ВВС на базе летно-испытательного центра Московского вертолетного завода имени Миля и фирмы "Камов" (Чкаловский, Московская область). 26 декабря 2008 г.

Боевые вертолеты Ми-28Н «Ночной охотник».

Многоцелевые всепогодные вертолеты Ка-52 «Аллигатор».

Учебно-тренировочный вертолет первоначальной подготовки «Ансат-У».

Фоторепортаж Д. Пичугина.

Российско-венесуэльские учения в'Карибском Море «ВЕНРУС-2008». Декабрь 2008 г.

Материал подготовлен службой'* информации и общественных связей Северного флота.

Фото‘В. Серги и С. Караганова

Оглавление

«В борьбе за лучшие в мире танки…»

«Основная задача… — выбивать у противника танки»

От «телетанка» к «танку-роботу»

Отечественные бронированные машины 1945–1965 гг

  Защищенность 28*

История эмблем отечественных бронетанковых войск

ФОТОАРХИВ

• Реклама на сайте

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно