Акупунктура, Аюрведа Ароматерапия и эфирные масла, Консультации специалистов: Рэйки; Гомеопатия; Народная медицина; Йога; Лекарственные травы; Нетрадиционная медицина; В гостях у астролога; Дыхательные практики; Гороскоп; Цигун и Йога Эзотерика

Александр Звягинцев
История Российской прокуратуры. 1722–2012

290-летию образования Прокуратуры России посвящается

Без малого три столетия отделяют нас от того времени, когда Петр I учредил в государстве Российском абсолютно новый для нашего отечества орган — прокуратуру. Страна тогда входила в эпоху масштабных преобразований, и без создания специального надзорного института, каким стала прокуратура, невозможно было бы укрепить державные устои и обеспечить режим законности на всей необъятной территории нашего Отечества.

С тех пор прошло много времени, но все эти годы органы прокуратуры неизменно оставались становым хребтом государства. Незыблимым оставалось и наше главное, историческое предназначение — верой и правдой служить России, стоять на страже Закона.

Из поколения в поколение российская прокуратура пополнялась новыми сотрудниками, которые в своем абсолютном большинстве были людьми с высоким представлением о долге и справедливости, с неуклонным желанием честно служить своему Отечеству и народу. Они были патриотами России, честными и ответственными профессионалами. Заботясь, в хорошем смысле этого слова, о чести мундира, эти прокурорские мужи гордились тем, что служат в государственной структуре, имеющей высокие нравственные цели; и во многом благодаря им даже в суровые времена лихолетья не прерывались лучшие традиции прокурорской этики — преданность делу и внимание к человеку.

Сегодня на этапе развития демократической России как правового государства значение органов прокуратуры только возрастает. Ведь именно прокуратура является важнейшим правовым инструментом дальнейшего укрепления российской государственности и демократического строя. Именно прокуроры защищают права и свободы граждан и интересы государства. Будучи последовательными ревнителями законности, они входят в ту кагорту державных людей, которые, цементируя государственные устои, стоят на страже фундаментальных основ общества, на передовом рубеже в борьбе с местничеством и ведомственностью, терроризмом и экстремизмом, сепаратизмом и коррупцией.

Обо всем этом и многом другом вы узнаете, прочитав книгу-летопись «Законоблюстители». В представленном вашему вниманию исследовании впервые в одной книге в периодизируемой форме весьма лаконично, но последовательно излагается история органов прокуратуры в контексте развития Российского государства и законодательства за последние триста лет. Сквозь призму деятельности главного законоблюстительного органа державы беспристрастно описывается история российской прокуратуры от Петра Великого до наших дней. Важную смысловую нагрузку в настоящем издании несут приводимые в нем ранее не опубликованные документы и факты. Они в ряде случаев заставляют переосмысливать некоторые известные события, помогают лучше разобраться в мотивации принятия многих исторических решений в нашем Отечестве, к которым некогда имели самое непосредственное отношение органы прокуратуры. Особое место в исследовании отводится руководителям системы, а также видным деятелям прокуратуры, оставившим заметный след в истории ведомства.

Генеральный прокурор Российской Федерации действительный государственный советник юстиции Ю. Я. Чайка

12. 01. 2012

Глава I. «Сей чин яко око наше»

В правление Петра I самодержавная монархия приобрела характер абсолютной. Император Всероссийский стал не просто монархом «абсолютным», но и «неограниченным и повиноваться ему не только за страх, но и за совесть» теперь «сам Бог повелевал». Ломался привычный, устоявшийся веками образ жизни; претерпевали коренные изменения все основные государственные структуры, начиная от местных и кончая высшими.

Без дрожи в руках Петр Великий насаждал новые, непривычные для Российского государства порядки, создавал органы, которые день ото дня укреплялись и набирали силу. Формируются регулярная армия и полиция, преобразовывалось местное управление. Приказы, сохранявшиеся частично, уступали место так называемым коллегиям. Боярскую думу сменил Правительствующий сенат. С организацией Святейшего синода император добился полного подчинения церкви своей власти. Существенно обновлялось и российское законодательство. Последовательная и решительная деятельность Петра дала России законы, покоившиеся на монолитном государственном начале.

Петр I

Петр I принял от своих предшественников российскую провинцию в мало приспособленном для его грандиозных планов виде. Государство делилось на уезды, весьма неравноценные по территории, во главе которых стояли воеводы, и волости. Управление уездами из центра было громоздким и неуклюжим. Недостатки уездного правления особенно остро сказывались при добывании денег на содержание армии и для других общегосударственных нужд. Поэтому неслучайно Петр I решил реорганизовать местное управление, учредив губернии.

18 декабря 1708 года появился короткий, но значительный по своей сущности указ, в соответствии с которым в Российской империи были учреждены восемь губерний: Московская с 39 уездами, Ингерманландская (с 29 уездами); с городами — Киевская (с 56), Смоленская (с 17), Архангелогородская (с 20), Казанская (с 71), Азовская (с 77) и Сибирская (с 30). Позднее император учредил еще три губернии: Рижскую, Астраханскую и Нижегородскую, но ликвидировал Смоленскую, поделив ее территорию между Московской и Рижской губерниями. Таким образом, общее число губерний стало 10. Губернаторами были поставлены, как правило, военные люди, которые командовали расположенными в губерниях войсками.

В первые годы царствования Петра I во главе управления государством стояла Боярская дума, хотя и основательно им «причесанная». Туда входили уже не только представители знатных родов, которые ранее окружали трон, но другие, выслужившиеся при царе люди. Изменилась и роль Боярской думы, хотя она все еще собиралась на так называемые «совещания». Петр I, уезжая за границу, имел обыкновение поручать управление не Боярской думе, а отдельным, приближенным к нему вельможам. Так продолжалось до 1711 года.

Покидая пределы России по случаю войны с Турцией, 22 февраля 1711 года царь издал указ: «Об учреждении Правительствующего сената и бытии при оном розрядному столу вместо розрядного приказа, и по два комиссара из губерний».

Вскоре, 2 марта 1711 года, для всеобщего сведения было объявлено, что для «всегдашних» отлучек «определен управительный сенат, которому всяк и его указам будет послушен так, как нам самому, под жестоким наказанием или смертью, по вине смотря».

Прошло совсем немного времени и учрежденный лишь «для отлучек» государя Правительствующий сенат становится постоянно действующим и в его присутствии, то есть становится высшим правительствующим учреждением государства. Тогда же ему были приданы и высшие судебные функции.

В Правительствующий сенат вначале входили девять высших сановников России: граф И. А. Мусин-Пушкин, князь П. А. Голицын, князь М. В. Долгорукий, Т. Н. Стрешнев, Г. Племянников, князь Г. И. Волконский, М. М. Самарин, В. А. Апухтин и Мельницкий. В следующем году к ним присоединился и князь Я. Ф. Долгорукий.

Конечно, не все шло гладко. И не сразу в полную силу заработал сенат — инерция и ностальгия по прошлому еще у многих были слишком велики И многие члены коллегий и сенаторы не являлись исключением. Но доверие императора к своему детищу — к созданному коллегиальному органу — было большое, и надежды на него он возлагал немалые. Однако, судя по всему, столь же большое было и недоверие царя к самим сенаторам, ведь недаром законодательство того времени переполнено нормами, которые постоянно напоминают членам Сената об их обязанностях.

Выдающаяся заслуга Петра I заключалась в том, что он впервые в России создал органы, специально предназначенные для контроля и надзора за соблюдением законов. Вначале это был институт фискалов, затем — прокуратура.

Фискалитет, безусловно, на одном из этапов своего развития, сыграл положительную роль в обеспечении единообразного применения законов, и даже в борьбе с преступностью. Однако признать, что он был старшим, да еще и кровным братом прокуратуры, было бы слишком смело. В то же время было бы глупо отрицать, что институт фискалов стал той предтечей, которая подготовила императора к мысли об учреждении в России прокуратуры. Хотя со всей уверенностью можно утверждать, что для принятия такого решения у государя были и другие резоны.

Должности фискалов были учреждены указами от 2 и 5 марта 1711 года. Обер-фискал состоял при Правительствующем сенате, но назначался непосредственно государем. Фискалы образовывались при всех центральных и местных органах: коллегиях, канцеляриях, судах и др. В их основную обязанность входило «тайно проведывать, доносить и обличать» обо всех нарушениях закона, злоупотреблениях, воровстве и всем прочем, что «во вред государственному интересу может быть». С этой целью они принимали «доносы» от частных лиц, имели право посещать все присутственные места, требовать для просмотра дела и документы.

Довольно скоро оказалось, что в деятельности самой фискальной службы имеется множество недостатков. Обер-фискал имел право в случае обнаружения злоупотреблений со стороны сенаторов вызывать их в суд. Однако воспользоваться этим правом он фактически не мог — ведь он подчинялся тому же Сенату. К тому же кроме того, пользуясь весьма широкими полномочиями и не чувствуя должной ответственности, многие фискалы не прочь были поживиться за счет тех мест, при которых они состояли, сами, таким образом, погрязнув в лихоимстве и злоупотреблениях. Их стали почти открыто ненавидеть, и само слово «фискал» приобрело такое же значение, как «ябедник», «доносчик».

Большая государственная печать Петра I. Нач. XVIII в.

Мало помог и указ Петра I «О должности фискалов», изданный в 1714 году, в котором прямо прописывалась ответственность фискалов за ложные доносы. Кроме того, оставался без контроля и присмотра высший государственный орган — Правительствующий сенат. Правда, иногда государь поручал контролировать сенатскую деятельность наиболее доверенным лицам, таким как генерал-ревизор Зотов и обер-секретарь Сената Щукин, и даже отдельным офицерам гвардии. Но эти функции они выполняли временно, эпизодически.

Петр I, принявший в 1721 году титул императора, понимал, что нужно создать новый институт общества, стоящий как бы над Правительствующим сенатом и над всеми другими государственными учреждениями, который бы ревностно следил, как принятые им законы выполняются — ведь практически отовсюду выглядывала дореформенная Россия, одетая в новый европейский кафтан, который ей везде жал и дисциплинировал, чем создавал большое неудобство. Таким органом стала прокуратура. Указ о ней состоялся 12 января 1722 года. Вслед за этим были учреждены прокуроры и при надворных судах.

И если точкой отсчета учреждения органов прокуратуры мы вполне справедливо считаем 1722 год, то историю развития института власти прокурора смело можно отслеживать с более давних лет — с середины XVII века. Именно в те времена, как показывает анализ законодательства, начинают вполне зримо складываться предпосылки к возникновению прокуратуры в нашем Отечестве. Чуть более 70 лет потребовалось России, чтобы утвердиться в необходимости создания прокуратуры. Срок для матери-истории более чем скромный.

Именной указ

1722 Января 12. Именной, данный Сенату. — О обязанностях Сенатских Членов, о заседании Президентов Воинских Коллегий, Иностранной и Берг-Коллегий в Сенате, о бытии при Сенате Генерал и Обер-Прокурорам, Рекетмейстеру, Экзекутору и Герольдмейстеру, а в каждой Коллегии по Прокурору; о выбирании Кандидатов к оным местам, и о чинении при сем выборе и балотировании присяги по приложенной форме.

Понеже правление сего Государства, яко нераспоряженного пред сим, непрестанных трудов в Сенате требует, а Члены Сенатские, почитай все свои Коллегии имеют: того ради не могут оного снесть, сие с начала не осмотря учинено, что ныне исправить надлежит, сие и прочее к тому надлежащее, как следует:

1. Чтоб кроме двух Воинских Коллегий и Иностранной, выбрать иных Президентов, а именно: в Юстиц, в Камер, в Коммерц, в Мануфактур-Коллегии, и в Статс-Контору. Надлежало бы и в Берг-Коллегию, но заобычного не знаю, того ради пока такой сыщется, быть по старому; также в Сенат прибавить из Министров, которые ныне при чужестранных Дворах, дабы Сенатские Члены партикулярных дел не имели, но непрестанно трудились о распорядке Государства, и правом суде, и смотрели бы над Коллегиями, яко свободные от них; а ныне сами будучие во оных как могут сами себя судить?

2. Президенты Воинских Коллегий и Иностранной и Берг-Коллегии должности не будут иметь ходить в Сенат, кроме нижеписанных причин: 1) Когда какие нужныя ведомости. 2) Когда новый какой указ в Государстве публиковать надлежит. 3) Когда суд генеральной. 4) Или какое новое дело, решения требующее. 5) Когда Я присутствую. Понеже довольно дела будет каждому в своей Коллегии.

3. Ревизион-Коллегии быть в Сенате понеже едино дело есть, что Сенат делает и не разсмотря тогда учинено было.

4. Надлежит быть при Сенате Генерал-Прокурору и Обер-Прокурору, также в всякой Коллегии по Прокурору, которые должны будут рапортовать Генерал-Прокурору; также надлежит быть при Сенате Рекетмейстеру, Экзекутору и Герольдмейстеру, или иной какой чин, кто б Дворян ведал и всегда представлял к делам, когда спросят.

5. Ныне ни о чем так надлежит трудиться, чтоб выбрать и Мне представить Кандидатов в вышеписанные чины; а буде за краткостью времени всех нельзя: то чтоб в Президенты Коллегий и в Генералы и Обер-Прокуроры выбрать, что необходимая есть нужда до наступающего карнавала учинить, дабы постам испрашивать в делах было можно; в сии чины дается воля выбирать из всяких чинов, а особливо в Прокуроры, понеже дело нужно есть.

6. И понеже Юстиц-Коллегия касается до всего Государства, и чтоб не нарекали, что выбрали кого по какой страсти: того ради кажется лучше учинить так, чтоб выбрали в Кандидаты в Сенат двух, или трех всеми Офицеры, которые здесь, трех же также из Дворян отобрать лучших человек сто, и им также трех, и когда выберут, тогда позвать всех тех, кои выбрали Кандидатов в столовую и велеть балотировать. При сем выборе и балотировании присягать.

Шесть дней спустя императором учреждаются должности прокуроров в надворных судах.

Форма присяги балотирующим:

Я нижеименованный обещаюся и клянуся всемогущим Богом, что, по Его Императорского Величества указу, определенное ныне балотирование и избирание в чины представленных Господ штаба, и Царедворцов, чинить мне ни для какой страсти, свойства, дружбы или вражды, но по самой истине, как я пред Богом и страшным Его судом в том ответ дать могу, и как суще мя Господь Бог да поможет. Аминь.

Января 18. Именной. — О бытии в Надворных Судах Прокурорам и о принятии доносов от Фискалов и людей посторонних.

1. Прокурорам быть и в Надворных Судах…

(Полное собрание законов Российской империи. Т. 5. СПб., 1830. № 3877, 3880.)

Фискалитет, с учреждением прокуратуры, утратил самостоятельное значение. Обер-фискал (с 1723 года — генерал-фискал) был подчинен непосредственно генерал-прокурору. Фактически же фискальная служба оказалась ненужной, но окончательно она была ликвидирована только при императрице Екатерине II (в 1775 году).

Прокуратура создавалась в России, прежде всего, как орган императорской власти, осуществляющей от ее имени и по ее поручению повсеместный и постоянный надзор и контроль за решениями Правительствующего сената, других центральных и местных учреждений. Полномочия, методы и формы работы, а также задачи, стоящие перед генерал-прокурором, в корне отличались от тех, которые были раньше у фискалов. Генерал-прокурор обязан был не только, а точнее сказать, не столько фиксировать нарушения закона, сколько их предупреждать. И на это ему были даны полномочия — он мог приносить протест с правом приостановления дела, о чем сообщал императору.

* * *

Первым генерал-прокурором 18 января 1722 года стал Павел Иванович Ягужинский. Представляя сенаторам генерал-прокурора, император Петр I сказал: «Вот мое око, коим я буду все видеть. Он знает мои намерения и желания; что он заблагорассудит, то вы делайте; а хотя бы вам показалось, что он поступает противно моим и государственным выгодам, вы однако ж то выполняйте и, уведомив меня о том, ожидайте моего повеления».

Ягужинский Павел Иванович, граф
(1683–1736),
действительный тайный советник

* * *

Первый в истории государства Российского генерал-прокурор граф П. И. Ягужинский родился в семье бедного литовского органиста. Не имея почти никакого образования, с юных лет начал службу при фельдмаршале Головине. В 1701 Петр I, завороженный умом, выдающимися способностями и образной красивой речью юноши, зачислил его в Преображенский полк, а затем «пожаловал» в денщики (так назывались тогда флигель-адъютанты). С этого времени начинается стремительная и блестящая карьера Ягужинского, ставшего одним из любимцев русского царя. В 27 лет он уже камер-юнкер и капитан Преображенского полка, затем генерал-адъютант, генерал-майор и, наконец, генерал-лейтенант. Прекрасно владевший несколькими иностранными языками, умный и ловкий, он неоднократно выполнял важные дипломатические миссии: вел переговоры с королями Дании и Пруссии, участвовал в работе ряда международных конгрессов, часто сопровождал царя в заграничных поездках.

18 января 1722 император назначил Ягужинского первым генерал-прокурором Правительствующего сената.

П. И. Ягужинский довольно быстро занял ключевые позиции в государственных делах, играя, по существу, роль второго лица в империи после Петра I. По выражению русского историка В. О. Ключевского, генерал-прокурор становился маховым колесом всего управления. Императора вполне удовлетворяла активная деятельность Ягужинского, и он во всем поддерживал его. Петр не раз говорил своим приближенным: «Что осмотрит Павел, так верно, как будто я сам видел».

При преемниках Петра I П. И. Ягужинский в полной мере познал как взлеты, так и падения. Во время заговора «верховников» был обвинен в измене и арестован, но после кратковременного заточения вышел еще более могущественным. Он продолжал удерживать за собой пост генерал-прокурора, хотя теперь уже редко исполнял прокурорские обязанности.

Павел Иванович Ягужинский имел чин действительного тайного советника, был сенатором и обер-шталмейстером. При императрице Анне Иоанновне стал графом и ее кабинет-министром. Имел многие российские ордена, включая орден Св. Андрея Первозванного.

Граф П. И. Ягужинский умер 6 апреля 1836; погребен в Невском монастыре.

Прошло более трех с половиной месяцев, прежде чем появился указ, четко очерчивающий функции генерал-прокурора и прокуратуры в целом: «О должности Генерала-Прокурора» (27 апреля 1722 года). Русский исследователь В. И. Веретенников нашел пять редакций «Должности». Название самой ранней из известных редакций «Должности», найденной среди документов, относящихся к 18–20 января 1722 года, «О генерал-прокуроре, то есть стряпчем от государя и от государства», отличалось от названия окончательной. Первый пункт этой редакции остался практически без изменений. Другие пункты первой и последующих редакций «Должности» претерпели существенные изменения. По первоначальному замыслу Петра I генерал-прокурор должен был выступать в роли высшего должностного лица в государственном аппарате, в руках которого сосредоточивался бы надзор за правильным и законным ходом управления страной, и прежде всего, в ее центральных учреждениях, то есть быть как бы «сердцем всего государства». Предполагалось, что генерал-прокурор должен стоять на страже интересов императора, государства, церкви и всех граждан, которые не могут сами в достаточной степени защитить свои права.

Впоследствии Петр I отказался от такой всеобъемлющей функции генерал-прокурорской должности, ограничив ее надзором за деятельностью всех государственных органов, и прежде всего Правительствующего сената.

Должность Генерала Прокурора

(В 27 день января 1722)

1.

Генерал Прокурор повинен сидеть в Сенате и смотреть накрепко, дабы Сенат свою должность хранил во всех делах, которые к Сенатскому рассмотрению и решению подлежат, истинно ревностно, и порядочно без потеряния времени по регламентам и указам отправлял, разве какая законная причина ко отправлению ему помешает, что все записывать повинен в свой юрнал; также накрепко смотреть, чтоб в Сенате не на столе только дела вершились, но самым действом по указам исполнялись, в чем он должен спрашивать у тех, кто на что указы получил, исполнено ль по них в такое время, в которое начало и совершенство оного исполнено быть может; и буде не исполнено, то ему ведать надлежит, для какой причины: не возможность ли какая помешала или по какой страсти или за леностию и о том немедленно Сенату [доносить] предлагатьдолжен для чего повинен иметь книгу, в которой записывать на одной половине, в которой день какой указ состоялся, а на другой половине записывать, когда что по оному указу исполнено или неисполнено, и для чего и протчие обстоятельства нужные вносить.

2.

Также должен накрепко смотреть, дабы Сенат в своем звании праведно и нелицемерно поступал; а ежели что увидит противное сему, тогда в тот же час повинен предлагать Сенату явно и с полным изъяснением, в чем они или некоторые из них не так делают, как надлежит, дабы исправили; а ежели не послушают, то должен в тот же час протестовать, и оное дело остановить и немедленно донесть нам, если весьма нужное, а о протчих в бытность нашу в Сенате или помесячно, или понедельно, как указ иметь будет; також надлежит Генералу Прокурору в доношениях явных, которые он будет подавать нам, осторожно и рассмотрительно поступать, дабы напрасно кому бесчестия не учинить. Таким образом, ежели увидит, какое дело хотя и противное ему покажется, да не ясно, или два вида имеются, то, протистациею остановя, не тот час доносить, но посоветовать, с кем он заблагорассудит; и ежели увидит, что подлинно так, то доносить нам; однакож более недели в том не мешкать; а ежели зело ясно, то немедленно доносить також не медля более недели, не отговариваясь никакими нуждами, разве мы будем в отлучении, то однакож письмом в то же время написанным и немедленно с нарочным послать; а ежели какое неправое доношением учинит по какой страсти, то будет, и сам наказан по важности дела[тому же повинен, чему б достойны те были, на кого доносил].

3.

Должен смотреть над всеми прокуроры, дабы в своем звании истинно и ревностно поступали; а ежели кто в чем преступит, то оных судить в Сенате. И должен все прокурорские доношения предлагать Сенату и инстиговать, чтоб по них исполнено было также, ежели на прокураторов будут доношении, что они званий своих истинно и ревностно не исполняют, то их в суд представлять Сенату.

4.

Должен от фискалов доношении, о чем их должность есть против 7-го пункта их должности, примать и предлагать Сенату и инстиговать; также за фискалами смотреть и, ежели что худо увидит, немедленно доносить Сенату.

5.

Ему ж должно в своей дирекции иметь канцелярию сенатскую и служителей оной.

6.

Эксикутор в Сенате имеет быть под дирекциею Генерала Прокурора.

7.

Фискалы в коллегиях и надворных судах должны доносить о всем своим прокурорам; а земских судов фискалы — в земских судах; а ежели в тех судах не будут следовать и праведно исправлять, то доносить в коллегиях и надворных судах прокурорам же, о чем где надлежит; а ежели прокуроры по тем доношениям будут мешкать взысканием чрезвычайное время или манить, о том должны фискалы доносить обер-фискалу, а обер-фискал Генералу Прокурору; а ежели и обер-фискал не донесет или станет мешкать в том, то прямо Генералу Прокурору доносить и на обер-фискала.

8.

Все о важных делах указы так же, ежели не исправление какое будет, в которых управителях, что розыску или доправки какого штрафа на оных посылать не на почте, но с посыльными [что] от Эксикутора, дабы с полным репортом всегда возвращались, что сделано или зачем нельзя было сделать; а в коллегии и прочие ближние места указы посылать с Эксикутором, дабы рапорты в Сенат письменные от Президентов приносил, которого числа оные из Сената получили, которые должно вносить в книгу, дабы [мочно] ежели в такое время, в какое по указу какое дело мочно исполнить, а во оное репорту не будет в Сенат, мочно б было по оной записке взыскать.

9.

Генерал и обер прокуроры ничьему суду не подлежат, кроме нашего, а ежели во отлучении нашем явится в тяжкой и времени нетерпящей вине, яко измене, то Сенат может арестовать и розыскивать, а дело приказать иному кому; однакож никакой пытки, экзекуции или наказания не чинить.

10.

И понеже сей чин, яко око наше и стряпчий о делах государственных, того ради надлежит верно поступать, ибо перво на нем взыскано будет; и ежели что поманит, или иное какое дело ведением и волею преступит, то, яко преступник указа и явный разоритель государства, наказан будет; буде же всему не вымыслом, то денежным штрафом или по рассмотрению нашему наказан будет.

11.

О которых делах указами ясно не изъяснено, о тех предлагать Сенату, чтоб учинили на те дела ясные указы; и как сочинят, доносить нам; и ежели в пополнение сей инструкции что усмотрит, о том доносить же.

12.

Обер-прокурор есть помощник Генералу Прокурору в его делах, а в небытность его должен дела его отправлять.

Примечание :

1) все, что в подлинных текстах прибавлено собственноручно Петром, напечатано жирным шрифтом;

2) все, что в подлинных текстах зачеркнуто, напечатано в прямых [] скобках.

Ближайшим помощником генерал-прокурора и его заместителем, обер-прокурором, Петр I назначил гвардейского офицера Григория Григорьевича Скорнякова-Писарева, который хорошо проявил себя по некоторым делам в Тайной канцелярии. Однако отношения Ягужинского и Скорнякова-Писарева вскоре стали натянутыми. Генерал-прокурор признавался, что его «помощник криво толкует государевы указы». Не прошло и года, как после острого конфликта в Сенате Скорняков-Писарев был вынужден уступить место лейб-гвардии капитану И. И. Бибикову, который до этого был прокурором Ревизион-коллегии. На этой должности он оставался до 1727 года, а затем возглавлял Ревизион-коллегию и Камер-коллегию, был губернатором в Иркутске и «главным командиром» в Малороссии.

* * *

Положение первого генерал-прокурора было сложным и довольно неопределенным. Император, человек исключительно деятельный и активный, зачастую сам выполнял обязанности своего генерал-прокурора, ездил в Правительствующий сенат и строго следил за решениями последнего, поэтому Ягужинский вначале играл роль как бы посредника между Петром I и Сенатом, постоянно получая от государя конкретные поручения.

Письмо императора Петра I генерал-прокурору П. И. Ягужинскому от 20 мая 1724 года

Г. генерал-прокурор, которые прокуроры от коллегий здесь в Москве, прикажи им, чтоб они свои конторы здесь гораздо посмотрели, так ли делается, как надобно, и ежели что не так, чтоб тебе рапортовали, и оных бы, сыскав и освидетельствовав, наказать понеже за глазами, чаю, много диковинок есть.

(История Правительствующего Сената за 200 лет. СПб., 1911. Т. 1. С. 220.)

Подпись царя Петра

Постепенно П. И. Ягужинский и его помощник, обер-прокурор, расширяли сферу своей деятельности. Главное внимание они сосредоточили на контроле за повседневной деятельностью Правительствующего сената. Генерал-прокурор прилагал немало усилий, чтобы навести там элементарный порядок. Очень скоро Ягужинский сумел занять ключевое место в государственном управлении. Русский историк В. О. Ключевский писал: «Генерал-прокурор, а не Сенат становился маховым колесом всего управления; не входя в его состав, не имея сенаторского голоса, был, однако, настоящим его президентом, смотрел за порядком его заседаний, возбуждал в нем законодательные вопросы, судил, когда Сенат поступал право или неправо, посредством своих песочных часов руководил его рассуждениями и превращал его в политическое сооружение на песке».

Даже иностранцы отмечали, что генерал-прокурор по своей силе и влиянию стал вторым лицом в государстве.

Предложения, которые давались Ягужинским Правительствующему сенату по тем или иным вопросам, как правило, почти дословно воспроизводились последним. Вот одно из таких предложений, данное им совместно с обер-прокурором И. И. Бибиковым:

Предложение генерал-прокурора П. И. Ягужинского и обер-прокурора И. И. Бибикова Правительствующему Сенату от 8 июня 1726 года

Хотя по генеральному регламенту 8 главы надлежит в коллегиях президентам между советниками и ассесорами иметь трудов разделение и над ними смотреть, чтоб оные о поверенных им делах с надлежащим старанием попечение имели; тако же в специальных коллежских инструкциях положено, ежели которая коллегия к лучшему порядку и государственной пользе что усмотрит, о том повелено доносить в Сенат, понеже в коллегиях не токмо того не чинится, но и то, что в генеральном регламенте о разделении трудов ясно изображено, не исполняют, отчего в делах происходит великое затруднение и продолжение, а челобитчикам — волокита, а особливо в вотчинной коллегии, где большая часть дел неспорных и легких находится, а именно: 1. записка по купчим и закладным; 2. справка за детьми после отцов и других родственников по наследству; 3. по челобитью о даче выписей на их дачи, и прочие тому подобные и неспорные дела, которые б, ежели разделение трудов по регламенту было, то вершить безволокитно можно, но того не учинено; а дела слушают по реестру, так что за продолжением одного спорного дела таких малых не слушают и не решают; к тому ж прежде такие поместные дела бывали в особых приказах, а именно: низовых городов в Казанском приказе, Белгородского и Севского разрядов, в разряде Смоленской шляхты, в приказе княжества Смоленского; а ныне все те дела в одной вотчинной коллегии быть имеют.

А понеже ту коллегию все помещики, большие и малые, за крепкий фундамент содержат; и для того, хотя для малого дела, из дальних провинций и городов, за несколько сот, а иные — и тысяч верст приезжать в Санкт-Петербург принуждены; и за таким непорядком челобитчики имеют долговременную волокиту.

Пр. Сенат да соизволит рассудить, что, когда такого разделения в трудах между членами не будет, то в делах и впредь никакого успеху быть не может, понеже, хотя в каждой коллегии присутствуют многие персоны, однако все за один глаз и за одно ухо почитаются, а рассуждение разное имеют.

Того ради к лучшему порядку следующее представляется: 1. Чтоб повелено было всем коллегиям указами подтвердить, дабы в разделении трудов между членами поступали по регламенту неотменно; и которому члену что на собственной его труд определится, то он имеет прилежно смотреть, чтоб то дело без опущения времени происходило; паче же долженствует он все обстоятельства того дела рассмотреть, и, в чем состоит, к решению коллегии предложить; а кому какое дело в смотрение определится, о том для ведома подать в сенат ведомости. 2. В вотчинной коллегии для таких вышеозначенных малых и неспорных дел отделить бы особого члена и придать ему секретаря и прочих канцелярских служителей, который бы такие дела решал безволокитно, и челобитчиков до волокиты не допускал; токмо спорных и сумнительных дел ему не решать, а представлять всей коллегии; а когда какия дела решить, о том ему подавать коллегии рапорты, которые для ведома записывать в протокол; и быть у тех неспорных дел из членов с переменою погодно, или другим образом учинить, чтоб все дело разделить всем советникам по части; а когда спорное дело случится, то представлять и решать всей коллегии. 3. Которые дела прежде сего были в особых приказах, а именно: Казанского, Белгородского и Севского разрядов и княжества Смоленского, те положить на губернаторов (понеже оные имеют у себя несколько асессоров), чтоб за дальним расстоянием челобитчики в Санкт-Петербург приезжать были не принуждены; а ежели решат какое дело в противность указом, и в том будут на них челобитчики, — таким чинить апелляцию в Вотчинную коллегию. Павел Ягужинский. Иван Бибиков.

(Веретенников В. И. Очерки истории генерал-прокуратуры в России доекатерининского времени. Харьков, 1915. С. 98—102.)

Функции генерал-прокурора по отношению к подчиненным прокурорам закреплялись в пункте третьем указа «О должности генерал-прокурора», в котором говорилось, что он должен «смотреть над всеми прокурорами, дабы в своем звании истинно и ревностно поступали».

Подобно тому, как генерал-прокурор был «оком» государя, все подчиненные ему чины прокурорского надзора были «оком» генерал-прокурора. Прокуроры при коллегиях, надворных судах и других учреждениях, губернские прокуроры были независимы от местных органов, действовали именем генерал-прокурора под его непосредственным наблюдением и покровительством.

Заметив нарушение, прокурор вначале устно предлагал устранить его, а если это не помогало, использовал право принесения протеста, который приостанавливал исполнение того действия или постановления, где прокурор усмотрел нарушение. Генерал-прокурор, получив «доношение» своего подчиненного, как правило, «инстиговал» его, то есть принимал меры к быстрому и правильному рассмотрению. Зачастую по таким «доношениям», с подачи генерал-прокурора, принимались специальные сенатские решения. Вот одно из них:

Сенатский протокол по донесению прокурора Московского надворного суда князя В. Гагарина

(ноябрь 1724 года)

(Извлечение)

По доношению Московскаго надворнаго суда прокурора князя Василья Гагарина, которое предложено от генерала лейтенанта и генерала прокурора и кавалера Ягужинскаго: 1) по делу крачего господина Салтыкова людей его Якова Максимова, Василья Герасимова в убийстве двух человек крестьян по приказу человека ж его, который был в селе Кимре приказчиком Михайла Архипова, да попа Михайла Михайлова, которого человек и попа да оговорного человека писаря Дмитрия Сарыгина оный г. Салтыков упрямством своим в тот надворный суд не ставит, в чем держаны были люди его многое время, токмо и за тем держанием оных оговорных не поставил; и за тою непоставкою из означенных убойцев Як. Максимов, сидя за караулом многое время, без розыску и без очных ставок умре; и за таким де укоснением опасно, дабы и оставший убийца за непоставкою тех его оговорных людей без розыску и без очных ставок не умер, что исследовать будет некем…

Вышеозначенного его Салтыкова человека Михайла Архипова, буде он в Санкт-Петербурге, взяв немедленно в Юстиц-коллегию, послать в Московский надворный суд за караулом на ямских подводах на коште его, г. Салтыкова. А буде того человека в Санкт-Петербурге нет, то взять у него, г. Салтыкова, в Юстиц-коллегии сказку, чтоб он того человека поставил в Москве в надворном суде на поверстный срок по указу, объявя ему, буде он на тот срок не поставит, тогда взят и держан будет сам в Сенате.

(Веретенников В. И. Очерки истории генерал-прокуратуры в России доекатерининского времени. Харьков, 1915. С. 86–87.)

Как видно из приведенного протокола, Правительствующий сенат полностью согласился с мнением прокурора Московского надворного суда и даже пригрозил карой всесильному вельможе Салтыкову, если он не выполнит его требований.

* * *

При преемниках Петра I прокуратура переживала не лучшие свои времена. В 1726 году П. И. Ягужинский, оставаясь формально в должности генерал-прокурора, отправился с дипломатической миссией в Польшу. Его место в Сенате занял обер-прокурор Бибиков, а последнего сменил Воейков. Фактически прокуратура, как надзорный орган, пришла почти в полное забвение. В 1730 году императрица Анна Иоанновна предприняла попытку восстановить прокуратуру в прежней силе. Она издала для этого специальный указ.

Анна Иоанновна

Указ императрицы Анны Иоанновны от 2 октября 1730 года

Ныне небезызвестно нам есть, что в коллегиях и канцеляриях в государственных делах слабое чинится управление и челобитчики по делам своим справедливого и скорого решения получить не могут и бедные от сильных утесняемы, обиды и разорения претерпевают… Для отвращения всего этого был учрежден чин генерал-прокурора и ему помощника обер-прокурора при Сенате, а в коллегиях — прокуроров…

Быть при Сенате генерал и обер-прокурорам, а при коллегиях и в других судебных местах — прокурорам и действовать по данной им Должности.

И для того ныне в Сенат, покамест особливый от нас генерал-прокурор определен будет, иметь в должности его надзирание из членов сенатских генералу Ягужинскому, а в его дирекции в должность обер-прокурора быть статскому советнику Маслову, а прокуроры ж в коллегии и канцелярии, в которые надлежит, определяются немедленно.

(История Правительствующего Сената за 200 лет, СПб, 1911.)

Прошел год, и П. И. Ягужинский после острой схватки с любимцем императрицы Бироном, по свидетельству современников, «с радостью воспринял весть о назначении его послом в Берлин вместо ссылки в Сибирь». Прокуратурой стал управлять Анисим Маслов, человек своеобразный. С одной стороны, он старался не конфликтовать с Правительствующим сенатом, а с другой — иногда проявлял такую твердость, что приводил сенаторов в трепет. Он направил несколько рапортов императрице, в которых гневно обличал недобросовестность и бездельничество некоторых высших сановников и сенаторов. Потом вдруг написал рапорт о бедственном положении крепостных крестьян и внес предложение ограничить власть помещиков, сославшись при этом на волю Петра I. Он нашел в архивах проект указа, который предписывал Сенату обсудить способ «неотяготительного сбора подушной подати и установить меру крестьянских оброков и работ на господ». Сенаторы переполошились, не зная, как им поступить. Идти открыто против проекта, составленного по поручению Петра Великого, они не могли, а согласиться с указом — не хотели. Однако в 1735 году Маслов умер, и Сенат, как писал Ключевский, «вздохнул свободно». На проекте, найденном Масловым, секретарь императрицы, по ее поручению, начертал: «Обождать». Ждать русским крестьянам пришлось долго.

На посту обер-прокурора оказался Ф. Соймонов. Это был довольно решительный и активный прокурор, но он не имел по существу никакого влияния при Высочайшем дворе, а поэтому и роль прокуратуры в государственных делах оказалась незначительной.

* * *

28 апреля 1740 года новым генерал-прокурором Сената был назначен князь Никита Юрьевич Трубецкой, однако в полную силу он стал работать на этой должности только после восшествия на престол Елизаветы Петровны.

Трубецкой Никита Юрьевич, князь
(1699–1767),
генерал-фельдмаршал

* * *

Учился за границей, «в немецких землях», где получил блестящее образование. Свободно говорил по-немецки, был умен, деятелен, начитан. Службу начал в 1719 «при дворе волонтиром», но вскоре занял место денщика императора. Через три года получил чин сержанта Преображенского полка, а в 1727 — прапорщика. К 1730 г. он уже был генерал-майором и подпоручиком Кавалергардского полка.

В молодости Н. Ю. Трубецкой входил в члены так называемой «ученой дружины», объединявшейся вокруг Ф. Прокоповича. Дружил с русским поэтом и дипломатом А. Д. Кантемиром и, по отзыву последнего, «сам не худые стихи составлял».

Князь Трубецкой участвовал в военных кампаниях против Польши и Турции, выполняя обязанности генерала-кригскомиссара, т. е. заведовал денежным и вещевым снабжением войск. 28 апреля 1740 Никита Юрьевич Трубецкой назначается генерал-прокурором Правительствующего сената. В этой должности оставался в течение 20 лет. По словам самого Трубецкого, при вступлении в должность, он нашел прокуратуру в запустении. Преодолевая большие трудности, генерал-прокурор стал подбирать себе «добрых и надежных помощников». Через некоторое время Трубецкой получил все прежние «прерогативы верховной власти», что позволило ему значительно возвыситься.

По поручению императрицы Трубецкой иногда выступал и в роли высшего судьи в государстве. Он председательствовал в комиссиях, судивших Б. К. Миниха, А. И. Остермана, М. Г. Головкина и А. П. Бестужева-Рюмина.

Н. Ю. Трубецкой был награжден многими российскими орденами. 5 сентября 1756 произведен в генерал-фельдмаршалы. В 1760 г. он покинул свой прокурорский пост и был назначен президентом военной коллегии, а спустя два года вышел в отставку «с полным пенсионом».

Князь Н. Ю. Трубецкой скончался 16 октября 1767; погребен в Архангельской церкви Чудова монастыря.

О том, в каком положении находились органы прокуратуры, когда их возглавил Н. Ю. Трубецкой, наглядно свидетельствует следующий доклад генерал-прокурора:

Всеподданнейший доклад генерал-прокурора князя Н. Ю. Трубецкого императрице Елизавете Петровне

(декабрь 1741)

(Извлечение)

В 1740 году апреля 28 дня Ея ж Имп. Вел. имен. указом определен ген. — прокурором из нас всепоследнейших д. т. с. кн. Никита Трубецкой. И понеже ныне в сенатской конторе и во многих коллегиях и в прочих судебных местах и губерниях прокуроров почти никого нет, а в некоторых, малых, хотя и есть, токмо люди уже зело престарелые и к тому неспособные; и для того, дабы ген. — прокурор, имея себе во всех местах добрых и надежных помощников, по званию его подлежащие взыскания и к скорейшему дел произвождению понуждении чинить и во всех местах правосудие наблюдать мог, назнача во все подлежащия места вновь достойных людей, октября 31 дня того ж 1740 г. с показанием, в некоторых местах прежде каких рангов были и ныне необходимо быть подлежит, и в которых местах не были, и в которых ж, буде хотя и определены не будут, впредь до рассмотрения великой нужды не признавается, — представлен был реестр, который ноября 3 дня того ж 1740 г. в правление бывшего герцога Курляндскаго был и апробирован; а потом, в том же 1740-м году декабря 15 числа в правление принцессы Брауншвейг-Люнебургской (происком графов Остермана и Миниха, дабы их в адмиралтейской и военной коллегиях, которые в их ведении тогда состояли, дел видеть было не можно) оная апробация до рассмотрения впредь оставлена; и некоторые потом из оных представленных определены в другие чины, а ген. — прокурор отправлен в Ригу. По возвращении же генерала-прокурора от порученной ему комиссии из Риги, хотя по представлению его сентября 17 дня сего года в Правит. Сенат обер-прокурором действительный камергер Брылкин и определен, однако в прочие места прокуроров по двукратным представлениям и поныне еще не определено.

(Веретенников В. И. Очерки истории генерал-прокуратуры в России доекатерининского времени. Харьков, 1915. С. 180–181.)

Князь радел за государственные дела и при необходимости смело опротестовывал решения Правительствующего сената. Генерал-прокурор елизаветинского времени исполнял те же надзорные и контрольные функции, что и его предшественник. От подчиненных ему прокуроров требовал, чтобы они с «наиприлежнейшим трудом крепкое и неослабное смотрение и старание имели» за всеми делами, решения «чинили по указам» и «безволокитно», а на все нарушения и отступления от закона делали вначале устный, а если «не возымеет действие», то и письменный протест.

Однако он утратил то глубокое проникновение в государственные дела, которое имел Ягужинский, стоявший близко к трону. Чтобы располагать необходимыми сведениями о состоянии законности в стране, надо было хорошо отладить работу подчиненных прокуроров, направить ее в нужное русло. С этой целью Трубецкой направил прокурорам несколько обширных инструкций и наставлений.

Циркулярное письмо генерал-прокурора князя Н. Ю. Трубецкого всем прокурорам от 21 июля 1742 года

(Извлечение)

…С наиприлежнейшим Вашим трудом крепкое и неослабное смотрение и старание иметь;

1. дабы в Пр. Сенат доношения и доклады подаваны были с крепким смотрением о таких делах, кои уже необходимо к решению Пр. Сенату принадлежат, и самой той коллегии решить будет неможно и на что точных указов нет, и во оных все обстоятельства и основательное мнение подписывать так, как указы повелевают; а о непринадлежащем к сенатскому решению, и на что точные указы есть, отнюдь ни о чем не представлять; 2. по интересным, яко то по указам и по присылаемым из губерний и провинций доношениям, и по челобитчиковым делам рассмотрений и решений чинить по указом без всякого продолжения в указанные сроки по регламенту и указом, а особливо челобитчиком волокиты не чинить; и коллегии о том наивсегда предлагать и накрепко смотреть, дабы в решении челобитчиковых дел никому сверх указанного времени продолжения и волокиты отнюдь чинено не было, и колодники б долговременно отнюдь держаны не были, и имеющиеся об них дела без всякого продолжения исследованы и решены были по указом; и в том во всем наиприлежнейше неусыпно по Вашей должности старание иметь. И для такого без упущения дел исправления коллегии надлежащим пристойным образом предлагать, чтоб заседание иметь изволили неотменно во все дни, и приезжать в указанные часы по регламенту; буде ж таковых запущениев умножится, то и после обеда приезжать, как о том прежними указами подтверждено, ибо за неисправление и за несмотрение Ваше всего вышеписанного поступлено будет с Вами по силе инструкции без всякого послабления. И для того и паки чрез сие вам наикрепчайше все вышеписанное в непременное исполнение рекомендуется.

(Веретенников В. И. Очерки истории генерал-прокуратуры в России доекатерининского времени. Харьков, 1915. С. 228.)

Много внимания генерал-прокурор Н. Ю. Трубецкой уделял «доношениям» своих подчиненных. Когда нужно — поддерживал их в Правительствующем сенате, при необходимости давал прокурорам разъяснения и поручения. Ни одно обращение он не оставлял без внимания.

Елизавета Петровна

Конечно, основная обязанность Н. Ю. Трубецкого, как генерал-прокурора, была сидеть в Сенате и смотреть, чтобы Сенат «свою должность хранил и во всех делах, которые к сенатскому рассмотрению и решению подлежат, истинно, ревностно и порядочно, без потеряния времени по регламентам и указам отправлял». Однако сенаторы часто отступали от этого требования. Нередко там не только допускалась волокита по делам, но не сохранялась даже государственная и военная тайна, что особенно беспокоило императрицу Елизавету Петровну. Она вынуждена была специально обратить на это внимание сенаторов, генерал-прокурора и обер-прокурора. В именном указе от 27 октября 1744 года она писала:

Именной указ императрицы Елизаветы Петровны, данный 27 октября 1744 г. сенаторам, генерал— и обер-прокурорам о хранении в тайне производящихся в Сенате дел

Указ Нашим сенаторам, генералу и обер-прокурорам.

Вы знаете, как нужно содержать в секрете дела государственные нужные и что открытие оных приносит государству невозвратный вред, и Мы, надеяся на вашу верность и знание нужды в содержании секрета, вверяем вам Наши государственные секретные дела по отправлению, для чего при Сенате экспедиция секретная есть. Но с великим прискорбием увидели Мы, что из Сената дела Наши, подлежащие к содержанию в вышшем секрете, выходят наружу и вскоре дошли не токмо до Наших подданных, кому ведать не надлежит, но и до чужестранных, при дворе Нашем обретающихся министров, от которых наипаче должно охраняться, дабы непроведали нужных государства Нашего дел и не могли употреблять оных в пользу своих государей, а во вред государству Нашему; а именно дело о Зенгорском владельце Галдан-Черене увидали чужестранные министры в самых тех числах сентября, в которых оное дело еще было отправляемо в Сенат, и что для того собрания сенатские были, да так точно, что все подробности того дела, яко о числе имеющего нападать неприятеля и определяемых Наших ко отвращению того неприятеля войск, сходно с самым делом знали. И тако сие стало быть явное и злейшее предательство государства Нашего, ибо пограничные с Нами области, видя Наше государство в нынешнее настоящее время, по благодати Божией, миром пользующееся, не все тому рады, но есть и те, которые ищут токмо способного себе случая напасть войною на Нас, к чему вышеписаннное открытие чужестранным министрам дела Зенгорского явным поводом стало быть, чего Мы от Наших сенаторов, генерала и обер-прокуроров никогда не ожидали. Открытию же вышеписанного дела невозможно быть из иного места, как токмо из Сената, понеже и прежде того приметили Мы, что о некотором деле, определяемом от Нас в Сенат в присутствии Нашем, чужестранные министры узнали прежде, нежели оное в публику вышло, а от Коллегии иностранных дел (хотя то Зенгорское дело токмо между оною коллегиею и Сенатом было) тому открытию быть весьма не чаем, потому что от оной коллегии секретные дела никогда не выходили, о чем никакого слуху, ни виду не было и нет. Того дня повелеваем Нашим сенаторам, генералу и обер-прокурорам подать Нам ведомость, кто из канцелярских служителей ко отправлению того Зенгорского дела употреблены, и нет ли из них такого, кто б был знаком чужестранным министрам, или их людям, и вхож к ним, или с ними какое обхождение имел, и всякими способами (но токмо секретно) о том выведывать и, ежели что подобное тому за кем явится, о том Нам донесть. Сенаторам же всем и каждому, тако ж генералу и обер-прокурорам объявляем, чтоб впредь с чюжестранными министрами, яко неупотребленные от Нас к делам со оными министрами, никакого приватного обхождения и партикулярных свиданий, и разговоров наедине, и на ухо шептанья (кроме учтивого обхождения как при дворе Нашем, так и в протчих публичных местах бываемого, и церемониальных публичных визит) никто не чинил и от того всяк себя воздерживал; о производящих же в Сенате секретных делах не токмо с чюжестранными и своими, кому о том ведать не надлежит, но и (sic) своими домашними и самыми ближними по родству разговоров не иметь, но все секретное, всем и каждому особливо вверенное, по учиненной о том присяге, содержать в секрете, якоже и сей Наш указ повелеваем содержать в вышшем секрете и канцелярским служителем не объявлять, но по прочтении содержать за печатми всех; а ежели кто против сего Нашего указу явится в преступлении и в том обличен будет, то, кто б он ни был, наказан будет по генералному регламенту, не смотря ни на какие ничьи заслуги. Ежели же содержание сего указа будет ведомо кому иному, кроме до кого сие касается (что от Нас никак утаится не может), то Мы уже ни на кого в том подозрения иметь не будем, как на тех, до кого сие касается. О получении сего указа писмянно рапорт за всех руками подать повелеваем Нам самим.

Елисавет.

В Москве в Головинском дому

октября в 27 день 1744.

(История Правительствующего Сената за 200 лет. СПб., 1911. Т. 2. С. 784–786.)

Важнейшей заботой генерал-прокурора князя Н. Ю. Трубецкого был подбор и расстановка кадров прокурорских работников по коллегиям и другим местам, представление к награждению лучших и отличившихся прокуроров. В этом ему помогали его ближайшие сотрудники — обер-прокуроры. Вначале им был И. О. Брылкин, затем Н. Г. Жеребцов, а впоследствии А. И. Глебов.

Все эти вопросы решались, конечно, через императрицу Елизавету Петровну.

* * *

Князь Н. Ю. Трубецкой занимал высшую прокурорскую должность 20 лет. 15 августа 1760 года на этом посту его сменил князь Яков Петрович Шаховской.

Вот как, по словам самого Шаховского, происходило это назначение. В июле 1760 года Я. П. Шаховской был на балу в Петергофе. Граф И. И. Шувалов, имевший к нему особое расположение, со «знаком особливой дружеской любви» сообщил ему о том, что на днях будет обнародован указ императрицы Елизаветы Петровны о назначении его генерал-прокурором вместо Н. Ю. Трубецкого. Но это «уведомление» нисколько не обрадовало Шаховского, который с «горестным восчувствованием и имея слезы на глазах», сказал И. И. Шувалову: «Сие назначение будет к наибольшему моему злоключению».

Когда изумленный такой реакцией И. И. Шувалов сказал ему, что это назначение — знак неограниченной доверенности к нему Государыни, Я. П. Шаховской ответил: «В оном чину наиглавнейших злодеев иметь буду. Первого, брата твоего, Петра Ивановича, который привык, каким бы то путем ни было, искать и производить в действие свои устремительные намерения; второго, оного генерал-прокурора, коего против воли и желания его от оной должности мною сменят; паче же что по всем местам судьи сделались привыкшими, не по надлежащей строгости законов, но по случаям, могущим господам угодное производить, так что и наиразумнейший и вернорадетельнейший генерал-прокурор со всем своим кредитом премногих дел распутать и в порядок привесть не сможет».

В своих прогнозах Я. П. Шаховской ошибся только относительно бывшего генерал-прокурора Н. Ю. Трубецкого, который, оставив свою высокую должность, никакой неприязни к нему, конечно же, не питал.

В остальном он оказался прав. За свою непродолжительную (менее полутора лет) службу честный, бескорыстный и неподкупный прокурор, пользовавшийся репутацией «строгого законника» и пристально следивший, чтобы в государственных учреждениях все «чинилось порядочно и по указам», имел немало стычек с приближенными к императрице сановниками. Он признавался, что иногда чувствовал себя путешественником, который «с надлежащей большой дороги загнан в болото, наполненное тиною и трясиною, из коего не дорогами, но наудачу, то по колено, то глубже увязая, потеряв силы и отчаясь на твердый берег выйти, близко погибель свою ощущает».

Шаховской Яков Петрович, князь
(1705–1777)

* * *

С раннего детства воспитывался своим дядей, А. И. Шаховским. Получил хорошее домашнее образование. В 14-летнем возрасте определен в лейб-гвардии Семеновский полк. За 5 лет выслужил чин поручика и перешел в Конную гвардию. В середине 1730-х служил под началом дяди, который управлял тогда Малороссией. Участвовал в русско-турецкой войне, был во многих сражениях и проявил незаурядное мужество.

В 1740 Шаховской назначается советником в Главную полицию, а затем становится генерал-полицмейстером Петербурга и сенатором. В 1741 императрица Елизавета Петровна перевела его обер-прокурором Святейшего Синода. В своих «Записках», касаясь этого периода, Я. П. Шаховской писал, что «поставил в сердце своем предметом, чтоб во всех случаях, делах и поведении моих чистосердечно поступать, злоковарных же лестей и обманов употреблять гнушаться, а справедливость всему предпочитать». Своим неуемным стремлением к справедливости Яков Петрович нажил много врагов среди членов Синода, которые, по его словам, чуть ли не на коленях просили Елизавету Петровну, чтобы она «удалила» слишком требовательного прокурора.

29 мая 1753 Я. П. Шаховской стал генерал-кригскомиссаром, прослужив в этой должности 7 лет. 15 августа 1760 императрица назначает его генерал-прокурором Правительствующего сената и одновременно конференц-министром. 25 декабря 1761 только что вступивший на российский престол император Петр III отправил Шаховского в отставку, и тот некоторое время «оставался не у дел». Короткое царствование Петра III закончилось дворцовым переворотом. Екатерина II «призвала» Якова Петровича Шаховского на службу, назначив сенатором, а в день своей коронации «пожаловала» ему орден Св. Андрея Первозванного.

1 апреля 1766 действительный тайный советник и сенатор Шаховской по состоянию здоровья вышел в отставку.

Князь Я. П. Шаховской скончался 23 июля 1777 погребен в Малой Соборной церкви Донского монастыря.

Граф П. И. Шувалов

На следующий день после назначения Я. П. Шаховского генерал-прокурором, 16 августа 1760 года, императрица Елизавета Петровна, обеспокоенная все более распространявшимися случаями нарушения законов и злоупотреблений в присутственных местах и судах, направила специальный указ Правительствующему сенату. Указ этот фактически стал программой действий нового генерал-прокурора. Вступив в новую для себя и столь ответственную должность, князь Я. П. Шаховской решил сразу же разобраться с состоянием надзорной работы прокуроров, для чего потребовал от них представления обстоятельных докладов.

Чтобы проиллюстрировать, насколько принципиально и смело новый генерал-прокурор отстаивал тогда государственные интересы, приведу только один пример. Речь пойдет о так называемых медных деньгах. Основной противник Шаховского граф П. И. Шувалов, будучи начальником экспедиции по переделке мелких денег, представил в Правительствующий сенат проект указа, в котором предлагал переделать всю медную монету таким образом, чтобы из пуда выходило не шестнадцать рублей, как было тогда, а тридцать два. Проект этот, на первый взгляд привлекательный, сенаторы, не особенно вникая в суть дела, одобрили. Категорически возражал против него только генерал-прокурор Шаховской. Он отчетливо понимал вред, который принесло бы государству внедрение в оборот легковесной монеты. Прокурор протестовал в Сенате, но там его не поддержали. После этого он написал письмо императрице Елизавете Петровне:

Письмо генерал-прокурора князя Я. П. Шаховского императрице Елизавете Петровне (1761 год)

Всемилостивейшая государыня императрица. Правительствующий Сенат в рассуждении по нынешним в казне деньгам недостаткам последуя предложениям и показуемым расчислениям г-на сенатора гр. Петра Ив. Шувалова, согласно определили, чтоб о размножении легковеснейших медных денег план представить к Конференции вашему императорскому величеству. Но я по многим моим диспутам и по показуемым от него, г-на сенатора гр. Шувалова, изъяснениям (которым все прочие господа сенаторы, кроме гр. Александра Ив. Шувалова, который к тому рассуждению не приступил, — следуют) не мог согласиться и за полезное признать оное медных денег умножение; наивящшее же, что за собственноручным подписанием вселюбезнейшего вашего императорского величества родителя и двумя вашего величества, за собственноручным же подписанием, указами ж умножение медных денег вредом почтено. Все предусматриваемые мною о тех сумнениях и могущие быть в производстве оного нового плана неполезности Правительствующему Сенату, окроме словесных изъяснений, письменно, по должности моей, и с показанием, вместо оного плана, других казне способов предложил. На которое мое предложение он, г-н сенатор граф Петр Ив. Шувалов, письменное возражение подал, коему Правительствующий Сенат, так же как и прежде, согласуя, остались при учиненном своем (о коем уже я выше упоминал) прежнем определении. Но я, и по всем таким производствам, и доныне не могши преодолеть моих сумнений и опасаясь, чтоб я за премолчание, по должности моей, осужден не был, оное Правительствующего Сената определение и мое на то с протестом предложение так, как инструкция моя повелевает, имею в готовности вашему императорскому величеству к высочайшему рассмотрению и благоволению поднесть и готовым себя представляю пред вашим императорским величеством г-дам сенаторам оные мои в том деле сумнения и признаваемые неполезности, для коих я с ними не согласуюсь, ясно доказать. О чем и ожидать буду вашего императорского величества повеления; а при сем принял смелость, к собственному вашему императорскому величеству сведению, самый краткий экстракт о состоянии и происхождении того дела поднесть. Всемилостивейшая государыня, вашего императорского величества всеподданнейший раб

К. Яков Шаховской.

Дня 18 июля 1761 года.

(Империя после Петра. 1725–1765 / Я. П. Шаховской, В. А. Нащокин, И. И. Неплюев. М., 1998. С. 192.)

Однако недолго состоял в прямом диалоге с императрицей Шаховской. Уже во второй половине 1761 года Елизавета Петровна, вследствие болезни, почти отошла от государственных дел, и Яков Петрович фактически был лишен возможности лично докладывать ей текущие вопросы. Недоброжелатели же, которых у него было всегда предостаточно, еще более усилили свое давление на генерал-прокурора, так что добросовестно выполнять свои служебные обязанности ему становилось все труднее и труднее. Я. П. Шаховской принял решение подать в отставку.

* * *

25 декабря 1761 года, после смерти императрицы Елизаветы Петровны, на престол вступил Петр III. В тот же день должность генерал-прокурора Сената была предоставлена генерал-кригскомиссару Александру Ивановичу Глебову. Новый генерал-прокурор обладал высокой работоспособностью. Каждый день в 8 часов утра он одним из первых являлся во Дворец с докладом к императору. Вскоре Глебов занял при дворе почти такое же положение, как и первый генерал-прокурор П. И. Ягужинский, так как был довольно близок к Петру III и дружен с ним. Характерно, что почти все поручения Правительствующему сенату были написаны рукой Глебова и только подписаны императором. Современники называли его человеком умным, «человеком с головой» (выражение саксонского посланника графа Брюля). Однако он был довольно корыстолюбив, не брезговал «подношениями». Будучи опытным царедворцем, хитрым и изворотливым, А. И. Глебов очень тонко оценил ситуацию, связанную с дворцовым переворотом 1762 года и, несмотря на привязанность к поверженному императору, сразу же поддержал Екатерину II. Молодая императрица, хотя и знала о дурных наклонностях генерал-прокурора, тем не менее, «терпела» его еще полтора года в основном благодаря его исключительным способностям и деловой хватке.

Глебов Александр Иванович
(1722–1790),
генерал-аншеф

* * *

Родился в дворянской семье. С детских лет определен сержантом в Бутырский пехотный полк, в составе которого уже в 15-летнем возрасте принимал участие в русско-турецкой войне, штурмовал Очаков. В 1739 в сражении за крепость Славучан получил тяжелое ранение. На военной службе оставался до 1749, после чего перешел в «статскую». Благодаря покровительству графа П. И. Шувалова, сумел занять место обер-секретаря, а в 1756 — обер-прокурора Правительствующего сената. В августе 1760 назначен генерал-кригскомиссаром.

25 декабря 1761 только что вступивший на престол Петр III, хорошо относившийся к Глебову, назначил его генерал-прокурором Правительствующего сената. По поручению императора Глебов подготовил несколько важных законов. Он был одним из авторов известных манифестов: о даровании вольности и свободы всему российскому дворянству и об уничтожении Тайной канцелярии. В феврале 1762 награжден орденом Св. Александра Невского, став таким образом первым александровским кавалером царствования Петра III.

Во время дворцового переворота 1762 Глебов поддержал Екатерину II, которая оставила его генерал-прокурором и поручила совместно с графом Н. И. Паниным руководство только что созданной (на развалинах Тайной канцелярии) Тайной экспедицией, занимавшейся всеми политическими делами. Вскоре положение Глебова при дворе пошатнулось, чему в немалой степени способствовали его сомнительные коммерческие сделки, совершенные еще в бытность обер-прокурором.

3 февраля 1764 императрица сместила Глебова с поста генерал-прокурора, оставив лишь в должности генерал-кригскомиссара. В 1773 «пожалован» в генерал-аншефы. В 1775 получил новое назначение, став смоленским и белгородским генерал-губернатором. Но уже в следующем году ревизия выявила злоупотребления в Главном кригскомиссариате. Глебов был отозван из наместничества, отстранен от всех должностей и отдан под суд. Его признали виновным «в небрежении должности» и исключили со службы.

А. И. Глебов скончался в июне 1790; погребен в своем подмосковном имении Виноградово.

Мало занимаясь организацией работы местной прокуратуры, А. И. Глебов сосредоточил основное внимание на деятельности Правительствующего сената, хозяйственных и финансовых вопросах, в которых он основательно разбирался, подготовке различных узаконений. Именно по этим вопросам к нему поступали многочисленные поручения Екатерины II, которые он исполнял всегда оперативно и аккуратно, в считанные дни давая ответ императрице.

Поручения императрицы Екатерины II генерал-прокурору А. И. Глебову

1762 г. октября 2 дня.

По делам важным, кои касаются до первых двух пунктов и кои принадлежали до Тайной канцелярии, а вступают из разных мест в Сенат, оные распечатывать и определение чинить по оным с ведома нашего вам обще с тайным советником Никитой Ивановичем Паниным, и дела, кои между тем явятся маловажные, оные сжечь, не делая на них сенатских определений.

(Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА), фонд 248, дела канцелярии генерал-прокурора.)

Следует заметить, что Тайная канцелярия была уничтожена Манифестом Петра III от 21 февраля 1762 года. Императрица Екатерина II своим Манифестом от 19 октября 1762 года подтвердила уничтожение Тайной канцелярии. Однако еще до этого она поручила создать Тайную экспедицию при Сенате (не оформляя это поручение каким-либо документом). Тогда же она дала и приведенное выше распоряжение генерал-прокурору А. И. Глебову не только вершить суд и расправу по всем политическим делам (совместно с Н. И. Паниным), но и определять важность дела и уничтожать те из них, которые он сочтет недостойными внимания Тайной экспедиции. Что касается указанных императрицей «первых двух пунктов», то под «первым» пунктом подразумевались дела об «умысле против императорского звания, персоны и чести», а под «вторым» — дела об «измене государю и государству», что было разъяснено еще указом от 14 апреля 1730 года.

Одновременно с Тайной экспедицией в Петербурге был создан и ее Московский филиал при сенатской конторе, который однако же летом 1763 года Екатерина II подчинила главнокомандующему в Москве П. С. Салтыкову.

Императрица часто давала Глебову поручения, касающиеся политических дел:

1763 г. февраля 5 дня.

Александр Иванович! Приложенную челобитную принес ко мне Федор Иванович Вадковский по просьбе челобитчика, и он мне советовал о сем деле послать нарочного офицера для исследования, а можно, что до Тайной касается, и здесь спрашивать, а о прочем приказать тамо исследовать, а по распросе мы можем завтра лучше увидеть важность дела: однако ж есть ли рассудишь, что туда послать, то я на то соглашусь.

Но не только челобитные по делам политическим беспокоили государыню. Не в меньшей степени волновала ее и работа Правительствующего сената, его неповоротливость при рассмотрении весьма важных дел. 12 ноября 1763 года она пишет генерал-прокурору:

Ужасная медлительность в Сенате всех дел принуждает меня вам приказать, чтоб в пятницу, то есть послезавтра, слушан был в Сенате проект о малороссийской ревизии господина Теплова; причем и ему надлежит быть.

(Сенатский архив, СПб, 1888 г.)

В данном случае речь шла о записке Григория Николаевича Теплова «О непорядках, которые происходят от зло употребления прав и обыкновений, грамотами подтвержденных Малороссии», которая впоследствии оказала большое влияние на решение вопроса об уничтожении гетманства на Украине и учреждении Малороссийской коллегии. Позднее императрица писала об этом же и в Секретнейшем наставлении генерал-прокурору А. А. Вяземскому.

Генерал-прокурор А. И. Глебов стал жертвой собственного корыстолюбия. Стремясь разбогатеть, он занялся винным откупом в Иркутской провинции, однако вел дело неудачно и стал терпеть убытки. Тогда Глебов обвинил Иркутский магистрат в злоупотреблениях и, используя свое положение обер-прокурора, каковым он был, добился сенатского решения от 13 января 1758 года о направлении в Иркутск для проведения следствия коллежского асессора Крылова. Тот учинил в Иркутске подлинную расправу и даже незаконно арестовал вице-губернатора Вульфа. Но вскоре все беззакония Крылова были вскрыты, а сам он под конвоем отправлен в Петербург. Во время работы учрежденной по этому поводу комиссии, Глебов всячески поддерживал бывшего следователя Крылова и писал, что не оставит его. И действительно, когда на престол вступил Петр III, а сам Глебов стал генерал-прокурором, следственная комиссия фактически прекратила свою работу.

Екатерина II, занявшая трон убитого Петра III, приказала закончить следствие. В начале 1764 года ей был представлен доклад, составленный сенаторами Разумовским, Бутурлиным, Шаховским, Воронцовым и другими. Ознакомившись с ним, она приехала в Правительствующий сенат.

Выступление императрицы Екатерины II перед сенаторами

(1764 г.)

Сегодня я приехала с вами поговорить о таком деле, которое четыре года на сердце моем лежало. Я оное окончить способа не находила, не нарушая справедливости, то есть иркутского следователя Крылова. Я ныне к вам назад привезла сенатский доклад 1762 года, в котором нахожу одну только ясно выведеннную вину Крылова, по которой он именным указом блаженной памяти тетки нашей Императрицы Елизаветы Петровны лишен всех чинов и, скован, привезен сюда, сиречь арестование Иркутского вице-губернатора Вульфа. На все прочее в сенатском докладе мне представленное я смотрю как на неоконченное, следственно оные решить не могу. Моя воля есть, чтоб Сенат кратчайшим и законным образом окончил то, что по правосудию принадлежит. Крылову же Сенат имеет, применяясь к нашему милосердию и взирая на семилетнее нынешнее его состояние, определить правосудный жребий, не докладывая уже более нам. Осталось только упомянуть о генерал-прокуроре Глебове, который в сем деле по крайней мере оказался подозрительным и тем самым уже лишил себя доверенности, соединенной с его должностью; но как генерал-прокурор никем кроме нас не судим, то представляем себе должностию его впредь диспонировать, а ему отныне сим чином не писаться. При сем за благо нахожу сделать вам примечание, сколь страшные следствия имеет те дела, кои страстию производятся, и до таких дерзостей доводят, когда вместо законов руководствуют, чего нигде так не видно, как из сего дела.

(Иванов П. И. Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции. СПб., 1863. С. 39–40.)

Из приговора Правительствующего Сената в отношении А. И. Глебова (1764 г.)

(Извлечение)

Как он, по чину своему, подлежит собственному нашему суду, а мы, из вышепрописанных об нем обстоятельств, усмотрели, сколь мало он, как о порядочном производстве дел, так и о казенном интересе старание имел и ко всякому беззаконному произвождению сего дела единственно своим беспорядочным доношением повод подал, так как о принадлежащем казне при откупе приращении обратно в свой прибыток, и в том преступил как должность чина своего, так и присягу, за что и подлежал не только лишению всех чинов, но еще и вящему наказанию…

(Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА), фонд 248. Дела канцелярии генерал-прокурора.)

Утро стрелецкой казни. Худ. В. И. Суриков, 1881 г.

Шлиссельбург. Крепость

План Шлиссельбургской крепости

Валентин Серов. Петр I

Глава II. «Законы наши требуют поправления»

В царствование Екатерины Великой Россия вступает в полосу законодательной регламентации и совершенствования механизмов правотворчества и правоприменения. Этот период для прокуратуры характеризуется размежеванием прокурорского надзора — центрального и местного. Связь между ними ослабевает. Высший или центральный надзор в лице генерал-прокурора набирает обороты, получает дополнительные полномочия. К нему, в частности, переходит управление финансами, юстицией, внутренними делами. Он даже возвышается над Сенатом. В Сенат теперь ходят в основном помощники генерал-прокурора, обер-прокуроры. По мере того как Сенат все более замыкается в положении высшего судебного установления, генерал-прокурор получает все более обширную единоличную компетенцию.

Манифестом от 15 февраля 1763 года Сенат был разделен на шесть самостоятельных департаментов, бывших в «равной силе и достоинстве». Генерал-прокурор лично состоял при 1-м департаменте, который решал важные государственные и политические дела, а во всех остальных были назначены специальные обер-прокуроры. По указу от 19 сентября 1764 года генерал-прокурору предлагалось присутствовать только в «общем всех департаментов собрании». При этом он сохранял за собой государственные, секретные и «интересные», то есть наиболее важные дела, а также все те, которые «найдет нужным подчинить своему непосредственному надзору».

Екатерина II в виде Минервы. Мраморный бюст. 1770–1780-е гг.

В этот период в многовластие генерал-прокурора совершенно недвусмысленно «впутываются» функции исполнительной и судебной ветвей. Выдвигается новое министерское начало. Возвышение генерал-прокурора происходит не столько из статусности самой должности, сколько в силу недюжинных способностей лица, ее занимающего. Конечно же, функции, которыми был тогда наделен генерал-прокурор, смело можно было разделить на несколько высших чиновников, но Екатерина доверяла только ему одному. В силу многотрудности, разнообразия и сложности дел, возложенных государыней на генерал-прокурора, его вниманием обделялись прокуроры на местах. Современники понимали, что как только не станет этого высокого вельможи, неизбежно образуется несколько ведомств. Таким образом Екатерина Вторая, возвысив генерал-прокурора, в то же время нанесла ощутимый удар по централизации прокурорского надзора, фактически подготовив почву для будущей организации министерства юстиции.

И все же во времена Екатерины Великой прокурорский надзор наполнился новым содержанием, «комиссия о составлении проекта нового уложения» 1767 года высказала новое воззрение на задачу прокурорской деятельности — впервые было четко заявлено, что преследованием от имени государства за совершенные преступления должна заниматься прокуратура.

Вообще многие юридические понятия и принципы, в том числе икасающиеся органов прокуратуры, которые заложила в свои законодательные акты Екатерина II, будут использованы спустя сто лет — во времена Великих судебных реформ.

* * *

3 февраля 1764 года императрица Екатерина II повелела «вступить в должность» генерал-прокурора князю Александру Алексеевичу Вяземскому. В этой должности он прослужил почти 30 лет. Ни до него, ни после ни один руководитель органов прокуратуры в России (и Советском Союзе) не занимал столь длительно такой ответственный пост.

А. А. Вяземский стал для Екатерины II приблизительно тем же, чем был первый генерал-прокурор Ягужинский для Петра I. Александр Алексеевич слыл человеком семижильным, исключительно трудолюбивым и «тянул» не только прокурорские обязанности, но и многие другие. Правда, его назначение поначалу вызвало сильное удивление у многих сановников. Граф Румянцев говорил Екатерине II: «Ваше величество, делаете чудеса, из обыкновенного квартирмейстера у Вас вышел государственный человек».

Вяземский Александр Алексеевич, князь
(1727–1793),
действительный тайный советник

* * *

Родился в родовитой княжеской семье. Образование получил в Сухопутном кадетском корпусе, где наряду с другими дисциплинами основательно изучал право. Окончил корпус в 1747. Во время войны с Пруссией участвовал не только в баталиях, но и выполнял некоторые тайные (надо полагать, разведывательные) поручения командования, едва не стоившие ему жизни. К концу Семилетней войны занимал должность генерал-квартирмейстера. В декабре 1762 императрица Екатерина II поручила ему «улаживание отношений» между бунтующими крестьянами и их хозяевами на уральских заводах. С этой миссией он успешно справился, проявив, с одной стороны, милосердие и благоразумие, а с другой — твердость и решительность.

3 февраля 1764 Екатерина II, убедившись в исключительной честности Александра Алексеевича, назначила его генерал-прокурором Правительствующего сената вместо смещенного ею А. И. Глебова.

А. А. Вяземский строго придерживался данного ему наставления и пользовался полным доверием императрицы, что позволило ему не только долго удерживать высокий пост, но и значительно расширить свои полномочия. С 1780-х он стал заведовать не только делами юстиции, но также и внутренних дел, и финансов. Деятельно руководил он подчиненными ему прокурорами, направляя им наставления и поручения, а также Тайной экспедицией, занимавшейся расследованием политических преступлений. При нем были введены в действие Учреждения для управления губерниями (1775), которые подробно регламентировали права и обязанности местной прокуратуры.

За «прилежание, усердие и ревность к пользу службы» удостоен множества наград, в том числе орденов Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского. Имел воинский чин генерал-поручика и гражданский — действительного тайного советника. В сентябре 1792 по болезни вышел в отставку.

Князь А. А. Вяземский скончался 8 января 1793.

При назначении А. А. Вяземского на должность, Екатерина II собственноручно написала ему подробнейшее наставление. Следует заметить, что за всю историю России, этого не сделал ни один ее правитель.

Исключение составляет только Председатель Совета Народных Комиссаров СССР В. И. Ленин, который также лично под запись продиктовал для Политбюро свою знаменитую статью «О „двойном“ подчинении и законности», ставшую в те суровые годы программной для всех работников прокуратуры.

Секретнейшее наставление императрицы Екатерины II генерал-прокурору князю А. А. Вяземскому (1764 г.)

Вам уже известно, что Вы имеете заступить генерал-прокурорское место.

Прежнее худое поведение, корыстолюбие, лихоимство, и худая вследствие сих свойств репутация, не довольно чистосердечия и искренности против Меня нынешнего генерал-прокурора, — все сие принуждает Меня его сменить, и совершенно помрачает и уничтожает его способность и прилежение к делам; но и то прибавить должно, что немало к тому его нещастию послужило знаемость и короткое обхождение в его еще молодости с покойным гр. Петром Шуваловым, в которого он руках совершенно находился, и напоился принципиями, хотя и весьма для общества полезными, но достаточно прибыльными для самих их. Все сие производит, что он более к тиомным, нежели к ясьным делам имеет склонность, и часто от Меня в его поведениях много было сокровенного, чрез что по мере и Моя доверенность к нему умалялась; а вреднее для общества ничего быть не может, как генерал-прокурор такой, которой к своему Государю совершенного чистосердечия и откровенности не имеет, так как и для него хуже всево не иметь от Государя совершенной доверенности, понеже он по должности своей обязивается сопротивляться наисильнейшим людем, и следовательно власть Государская одна его подпора.

2) Вам должно знать с кем вы дело иметь будете. Ежедневные случаи вас будут ко Мне предводительствовать, Вы во Мне найдете, что я иных видов не имею, как наивящее благополучие и славу отечества, и иного не желаю, как благоденствия Моих подданных, какого бы они звания не были.

Мои мысли все к тому ж лишь только стремятца, чтоб как из внутрь, так к вне Государства сохранить тишину, удовольствие и покой. Увидя Я от вас верность, прилежание и откровенное чистосердечие, тогда вы ласкать себя можете получить от Меня поверенность безпределную. Я весьма люблю правду и вы можете ее говорить, небоясь ничего и спорить против Меня без всякого опасения, лишь бы только то благо произвело в деле. Я слышу, что вас все почитают за чеснаго человека. Я ж надеюсь Вам опытами показать, что у двора люди с сими качествами живут благополучно. Еще к тому прибавлю, что Я ласкательства от вас не требую, но единственно чистосердечное обхождение и твердость в делах.

3) В Сенате найдете вы две партии, но здравая политика с Моей стороны требует оные отнюдь не уважать, дабы им чрез то не подать твердости и они бы скорее тем изчезли, а только смотрела Я за ними недреманным оком, людей же употребляла по их способности к тому или другому делу. Обе партии старатся будут ныне вас уловить в свою сторону. Вы в одной найдете людей честных нравов, хотя иногда и не далновидных разумом, в другой, думаю, что виды далее простираются, но не ясно, всегда ли оные полезны. Иной думает, для того что он долго был в той или другой земле, то везде по пролитике той его любимой земле все учреждать должно, а все другое без изятия заслуживает его критику, не смотря на то, что везде внутрение распоряжении на ндрав нации основавается. Вам не должно уважать ни ту, ни другую сторону, обходится должно учтиво и безпристрастно, выслушать всякого, имея только единственно пользу отечества и справедливость в виду, и твердыми шагами идти кратчайшим путем к истинне. В чем вы будете сумнителен, спроситесь со Мною, и совершенно надейтеся на Бога и на Меня, а я, видя такое ваше угодное Мне поведение, вас не выдам, вы же чрез выше писанные принципии заслужите почтение у тех и у других, безделникам будете в страх, а честным людям в покровителство.

4) Все места и самой Сенат вышли из своих оснований разными случаеми, как неприлежанием к делам Моих некоторых предков, а более случайных при них людей прыстрастиями. Сенат установлен для исполнения законов ему предписанных, а он часто выдавал законы, раздавал чины, достоинствы, деньги, деревни, одним словом почти все, и утеснял прочие судебные места в их законах и преимуществах, так что и Мне случилось слышать в Сенате, что одной коллегии хотели сделать выговор за то только, что она свое мнение осмелилась в Сенате представить, до чего однакож Я тогда не допустила, но говорила господам присутствующим, что сему радоваться надлежит, что закон исполняют. Чрез такие гонении нижних мест они пришли в толь великий упадок что и Регламент вовсе позабыли, которым повелевается против сенатских указов, есть ли оные не в силу законов, представлять в Сенат, а на последок и ко Мне. Раболебство персон, в сих местах находящихся, неописанное и добра ожидать не можно, пока сей вред не пресечется. Одна форма лишь канцелярская исполнается, а думать еще иные и ныне пряма не смеют, хотя в том и интерес государственной страждет. Сенат же, вышед единожды из своих границ, и ныне с трудом привыкает к порядку, в котором ему быть надлежит. Может быть, что и для любочестия иным членам прежные примеры прелестны; однако ж, покамесь Я жива, то останемся как долг велит. Россиская Империя есть столь обширна, что кроме Самодержавного Государя всякая другая форма правления вредна ей, ибо все прочие медлительнее в исполнениях и многое множество страстей разных в себе имеет, которые все к раздраблению власти и силы влекут, нежели одного Государя, имеющего все способы к пресечению всякого вреда и почитая общее добро своим собственным, а другие все, по слову Евангельскому, наемники есть.

5) Весьма по обширности Империи великая нужда состоит в умножении циркуляции денег. А у нас по щетам Монетного департамента не более восмидесяти милион серебра в народе, которою сумму, расположа по числу людей, придиот по 4 р. на человека, есть ли еще не меньше. Разные были проэкты, из которых наконец вышла медная монета, на которою много очень жалобы; однако ж пока не будет знатного умножения серебра в государстве (sic), сей вред сносить должно, а ныне об оном стараться надлежит, как уже и начато, чтоб не было разного весу монеты, содержащей одинакою цены (sic) так, как и розных цен одного весу и метала, да чтоб серебро всевозможным способом ввлечь в Государство, так как например хлебным торгом, как о том и комисии о комерции уже приказано. О выписывании серебра иного сказать не могу, как только, что сия материя весьма деликатна, и многим о сем неприятно слышать, однакож вам надлежит и в сие дело вникнуть. Все сие пишу, чтоб вас ввести в наисекретнейшие материи, дабы вы в сем при вступлении в дела не новы были и могли сами разбирать, которые действительно полезны, или только оными быть кажутся.

6) Труднее вам всего будет править Канцелярии Сенатской и не быть подчинеными обмануту. Сию мелькость яснее вам чрез пример представлю. Француской Кардинал де-Ришелье, сей премудрой министр, говаривал, что ему меньше труда править государством и Европу вводить в свои виды, нежели править Королевской Антикаморою, понеже все празно живущие придворные ему противны были и препятствовали ево болшим видам своими низкими интригами. Один для вас только остается способ, которого Ришелье не имел, переменять всех сумнителных и подозрителных без пощады.

7) Законы наши требуют поправления, первое, чтоб все ввести в одну систему, которой и держатся; другое, чтоб отрешить те, которые оной прекословят; третье, чтоб разделить временные (sic) и на персон данные от вечных и непременных, о чем уже было помышляемо, но короткость времени Меня к произведению сего в действо еще не допустило.

8) Великое отягощение для народа есть соль и вино на таком основании, как оные ныне находятся, в карчебстве (sic) столько винных, что и наказавать их почти невозможно, понеже целые провинции себя оному подвергли; а что пресечь нельза — не худо к тому изыскивать способы к поправлению и облехчению народному.

9) Малая Россия, Лифляндия и Финляндия суть провинции, которые правятся конфирмованными им привилегиями. Нарушить оные отрешением всех вдруг весьма непристойно б было; однакож и называть их чужестранными и обходится с ними на таком же основании есть больше нежели ошибка, а можно назвать с достоверностию глупостью. Сии провинции, также и Смоленскою, надлежит легчайшими способами привести к тому, чтоб они обрусели и перестали б глядеть как волки к лесу; к тому приступ весьма легкой, есть ли разумные люди избраны будут начальниками в тех провинциях; когда же в Малороссии Гетмана не будет, то должно старатся чтоб век и имя Гетманов изчезло, не токмо б персона какая была произведена в оною достоинство.

(История Правительствующего Сената за 200 лет. СПб., 1911. Т. 2. С. 793–796.)

Одним из первых начинаний нового генерал-прокурора было распределение прокуроров по коллегиям, губерниям и провинциям. Ведь в ведении генерал-прокурора продолжал оставаться весь местный прокурорский надзор.

Наиболее полную регламентацию деятельность местного прокурорского надзора получила в специальном акте — в Учреждениях для управления губерний. По этому закону в России при наместническом правлении и при судебных палатах учреждались должности губернского прокурора и губернского стряпчих казенных и уголовных дел. Такие же должности вводились при верхнем земском суде, при губернском магистрате и верхней расправе. В каждом уезде (округе) учреждалась должность уездного стряпчего.

Прокуроры при местных судах подчинялись прокурору при губернском правлении. Губернский прокурор находился в двойном подчинении генерал-прокурора и генерал-губернатора или губернатора. Состоявшие при прокурорах стряпчие уголовных дел помогали им при осуществлении надзора за судами. Имелись также стряпчие уголовных и казенных дел в сословных губернских судах. В уездах учреждались уездные стряпчие, которые осуществляли надзор за уездной администрацией и судом. Согласно Указу губернские прокуроры и губернские стряпчие «смотрят и бдение имеют о сохранении везде всякого порядка законами определенного, и в производстве и отправлении самых дел. Они сохраняют целость власти, установлении и интереса императорского величества, наблюдают, чтоб запрещенных сборов с народа никто не собирал, и долг имеют истреблять повсюду взловредные взятки».

Кроме судебного надзора на прокуроров возлагался еще общий надзор и надзор за местами лишения свободы. Также прокуроры получили право налагать штрафы за беспорядки в суде, причем часть от этих доходов они могли обращать в свою пользу.

Учреждения для управления губерний Всероссийской империей

1775 года ноября 7

(Извлечение)

Глава I.Примерный штат губерний.

42.

Определение губернского прокурора и губернских стряпчих.

При наместническом правлении и при палатах определяются губернский прокурор, губернский стряпчий казенных дел и губернский стряпчий уголовных дел.

43.

Определение прокурора и стряпчих при верхнем земском суде.

При верхнем земском суде определяются прокурор, стряпчий казенных дел, и стряпчий уголовных дел.

44.

Определение прокурора и стряпчих при губернском магистрате.

При губернском магистрате определяются прокурор, стряпчий казенных дел, и стряпчий уголовных дел.

45.

Определение прокурора и стряпчих при верхней расправе.

При верхней расправе определяются прокурор, стряпчий казенных дел и стряпчий уголовных дел.

46.

Определение в уезде уездного стряпчего.

В каждом уезде или округе определяется уездный стряпчий один…

Глава III.Порядок определения в должности.

77.

Прокуроры определяются Сенатом.

Губернский прокурор, прокурор верхнего земского суда, прокурор губернского магистрата, прокурор верхней расправы определяются Сенатом по предложению генерал-прокурора…

Глава ХХVII.О прокурорской и стряпческой должности.

404.

О должности вообще губернского прокурора и губернских стряпчих.

Вообще губернский прокурор и губернские стряпчие смотрят, и бдение имеют о сохранении везде всякого порядка законами определенного, и о производстве и отправлении самых дел. Они сохраняют целость власти, установлений и интереса императорского величества, наблюдают чтоб запрещенных сборов с народа никто не собирал, и долг имеют истреблять повсюду зловредные взятки.

405.

Должность губернского прокурора. Что губернскому прокурору наблюдать при получении новых узаконений

1.

Когда присланы будут новые общие узаконения, или учреждения, или указы в губернию, или наместничество, тогда для записания в книгу законов, учреждений и указов, губернское правление и палаты выслушивают на перед заключения губернского прокурора, сей предложит им тогда новоизданный закон, учреждение или указ, с каким узаконением сходен, или каким узаконениям противен, или в отмену, или в поправление, или дополнение которых.

2.

Как губернский прокурор злоупотребления противныя узаконениям долженствует отвращать.

Буде губернский прокурор где усмотрит злоупотребления, противные законам, учреждениям или указам, то долженствует о том (прилично по тому случаю) напамятовать, и уведомить наместническое правление и генерал-прокурора, дабы злоупотребление поправлено было…

4.

Десять статей, о коих губернский прокурор долженствует доносить наместническому правлению.

Губернский прокурор долженствует доносить наместническому правлению все то, что до сведения его дойдет, касательно до губернского правления обязанности, а именно: 1. о не точном где в судебном месте исполнении законов, учреждений и указов, 2. буде где в наместничестве есть непослушание, или ропот, 3. о ленивых в исполнении должности, 4. о медлении в исполнении повелений, 5. о медлении по делам в производстве, 6. о нарушении правил благочиния и о всяком причиняющемся многим соблазне, законам противном поступке, вине, или преступлении, 7. о запрещенной торговле, или о помешательстве законам противном дозволенной торговле, 8. о нарушении тишины, 9. о нарушении в верности присяги, 10. о казенном и общественном ущербе…

8.

Оба губернские стряпчие даются губернскому прокурору для совета.

Губернскому прокурору для совета определяются губернский стряпчий уголовных дел, и губернский стряпчий казенных дел, и почитается, что они все трое едиными устами говорят.

9.

Губернскому прокурору и стряпчим никто речи не перебивает.

Губернскому прокурору, или губернским стряпчим никто да не перебивает речь, но терпеливо и в молчании да выслушивают их заключения и предложения по должности…

11.

Губернскому прокурору подчинены прочие прокуроры и стряпчие.

Губернскому прокурору подчинены как прочие прокуроры, так и стряпчие того наместничества, и он должен принимать от них доношения, и об оных предлагать, где надлежит.

12.

Губернский прокурор, будучи око генерал-прокурора, повинен доносить ему о неисправлении кем должности.

Буде губернский прокурор усмотрит за кем не исправление должности, то повинен доносить о том не токмо генерал-губернатору, но и генерал-прокурору; ибо во всех делах губернский прокурор есть око генерал-прокурора.

13.

Губернский прокурор попечение имеет о содержащихся под стражею людях.

Губернский прокурор попечение имеет о прокормлении под стражею содержащихся, и чтоб дела сих людей скорее решение получили, и они бы скореее отправлены, или выпущены были; и для того губернский прокурор должен ходить чаще по тюрьмам по крайней мере единожды в неделю, а именно по пятницам после обеда, дабы посмотреть состояние в тюрьме содержащихся, и доходит ли до них все то, что им определено, и содержат ли их сходственно их состоянию и человеколюбию.

(Российское законодательство Х — ХХ веков. М., 1987. Т. 5. С. 170, 176, 181, 278–281.)

Необходимо заметить, что несмотря на повышение авторитета и роли в управлении государственными делами генерал-прокурора, губернские власти почти повсеместно подминали под себя прокурорские чины, которые к тому же не всегда получали надлежащую поддержку от своего могущественного руководителя. Дело доходило до того, что губернское начальство очень часто назначало стряпчих своими секретарями, а губернаторы возлагали на них «письмоводство». Нередко прокурорам и стряпчим не отводились комнаты для работы, а в губернском правлении или судебной палате для них «забывали» поставить стол. Все это происходило из-за того, что губернские власти не склонны были смотреть на прокуроров как на самостоятельных должностных лиц и всячески старались закрепить их зависимость от себя, что, естественно, серьезно подрывало авторитет прокуратуры. Правительствующий сенат, по требованию генерал-прокурора А. А. Вяземского, не раз указывал губернаторам на подобные нарушения, но положение почти не менялось. Местный прокурорский надзор вынужден был приспосабливаться к сложившейся вокруг себя обстановке.

Тем не менее, прокуроры на местах, в меру своих способностей и возможностей, все-таки стояли на страже законности, часто протестуя против незаконных действий поднадзорных им учреждений. Должность прокурора тогда не требовала какого-либо специального, тем более университетского образования, да его почти и не было еще в России. Чаще всего прокурорами становились военные, получившие хорошее домашнее воспитание. Были среди них и лица, которые наряду с выполнением прокурорских обязанностей, активно занимались литературным трудом и достигли в этом деле значительных вершин.

Поэт и прозаик Владимир Тимофеевич Золотницкий, учившийся в Московском университете, в течение 14 лет служил прокурором в Кременчуге и Екатеринославле. Переводчик Иван Иванович Акимов, окончивший Академическую гимназию, был прокурором в Юстиц-коллегии. Писатель Степан Никитич Завалиевский одно время занимал должность Петербургского губернского прокурора. Поэт Иван Иванович Бахтин служил губернским прокурором в Тобольске.

* * *

В начале 1790-х годов А. А. Вяземский стал все чаще и чаще болеть. Он уже не мог в полную силу выполнять генерал-прокурорские обязанности и попросился в отставку. Государыня долго не принимала решение. Только в сентябре 1792 года, когда он был уже прикован к постели, она все-таки удолетворила его просьбу. Обязанности Вяземского, которые он выполнял к концу жизни, Екатерина II возложила на четверых человек. Генерал-прокурором «на короткое время» стал Александр Николаевич Самойлов. 29 декабря 1792 года он был утвержден в этой должности.

Самойлов Александр Николаевич, граф (1744–1814)

* * *

Родился в дворянской семье. Службу начал в 16-летнем возрасте рядовым в лейб-гвардии Семеновском полку. Участник русско-турецкой войны, отличился при Силистрии. В 1775 получил придворное звание камер-юнкера, а вслед за этим становится правителем дел Императорского совета. Эту должность удерживал 12 лет, оставаясь в то же время и на военной службе. Во второй (при Екатерине II) русско-турецкой войне командовал в качестве генерал-поручика воинской колонной, штурмовавшей Очаков. Потом были сражения при Каушаны, Килии и Бендерах, взятие Измаила. В 1791 участвовал в мирных переговорах с турками в Яссах. В конце января 1792 именно он привел Екатерине II известие о заключении выгодного для России мира, за что она лично «возложила» на него орден Св. Андрея Первозванного.

17 сентября 1792 императрица назначила Александра Николаевича Самойлова «на короткое время» генерал-прокурором вместо тяжелобольного князя А. А. Вяземского, а затем утвердила его в этой должности.

Самойлов занимал высокий пост четыре года и пользовался благосклонностью императрицы, которая находила у него «равное усердие» с прежним генерал-прокурором. Он постоянно докладывал ей о количестве и характере дел, которые расследовались полицией и рассматривались судами, согласовывал назначение и увольнение нижестоящих прокуроров. Как и его предшественники, стоял во главе политического сыска и руководил Тайной экспедицией.

4 декабря 1796 новый император Павел I отправил А. Н. Самойлова в отставку, однако оставил членом своего Совета.

А. Н. Самойлов умер в 1814.

Деятельность А. Н. Самойлова как генерал-прокурора по осуществлению надзора за сенатскими определениями протекала по существу бесцветно. В основном она заключалась в объявлении именных указов, решении конкретных дел, переписке с обер-прокурорами, руководстве сенатской канцелярией.

Более энергично и решительно он руководил местными прокурорскими органами, направляя прокурорам коллегий и губерний свои «ордера» и предложения, требуя от них отчета по самым разнообразным вопросам. Местный прокурорский надзор был обременен многочисленными делами: надзором и контролем за расследованием уголовных дел, за взиманием казенных сборов, дачей различных заключений в судах и присутственных местах и т. п. Генерал-прокурор Самойлов внимательно следил за тем, чтобы подчиненные ему прокуроры беспрекословно выполняли свои обязанности и информировали его обо всех нарушениях законов. Особое внимание им всегда уделялось соблюдению казенных интересов.

Н. И. Новиков. Худ. Д. Г. Левицкий. 1797 г.

А. Н. Радищев. Неизв. худ. Кон. 18 в.

К генерал-прокурору Самойлову от его предшественника перешло общее руководство карательным органом Российской империи — Тайной экспедицией Сената. Делами этой экспедиции ему приходилось заниматься более интенсивно, чем кому-либо из его коллег. После Великой Французской революции в России резко обострилась ситуация. Вольнолюбивые мечты проникли во все слои населения. Во многих местах создавались различные общества, публиковались «крамольные» книги, все чаще и громче звучала критика самодержавного правления, все настойчивее раздавались призывы к уничтожению крепостной зависимости крестьян. В этих условиях усилилась карательная политика Екатерины II, проводником которой стал генерал-прокурор Самойлов. Еще до его назначения прошел процесс над писателем Александром Николаевичем Радищевым, написавшим знаменитую книгу «Путешествие из Петербурга в Москву». Екатерина II назвала его «бунтовщиком хуже Пугачева». Вынесенный Радищеву смертный приговор был заменен ссылкой в Сибирь. В это же время был заточен в Петропавловскую крепость без всякого суда просветитель Н. И. Новиков.

В бытность Самойлова генерал-прокурором политические дела в Тайной экспедиции возникали одно за другим. Он глубоко вникал в их сущность, лично допрашивал арестованных вольнодумцев. Очень часто выступал в роли судьи один или с кем-либо из сенаторов или других вельмож выносил им приговоры, которые утверждала императрица.

В ноябре 1796 года, когда Екатерина II находилась уже при смерти, наследник престола Павел Петрович доверил генерал-прокурору Самойлову вместе с графом Растопчиным опечатать ее кабинет. Именно Самойлов объявил о смерти императрицы всем собравшимся в Зимнем дворце вельможам. Речь его была весьма лаконичной: «Милостивые государи! Императрица Екатерина скончалась, а государь Павел Петрович соизволил взойти на всероссийский престол».

Тем не менее, вскоре после этого события граф А. Н. Самойлов был отправлен в отставку.

Титульный лист книги А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву»

Письмо императора Павла I А. Н. Самойлову от 4 декабря 1796 года

Граф Александр Николаевич! По желанию вашему, для поправления здоровья вашего, позволяем вам на год от дел отлучиться и пребываем к вам благосклонны.

(Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА), фонд 248. Дела канцелярии генерал-прокурора.)

* * *

На место генерал-прокурора графа А. Н. Самойлова заступил князь Алексей Борисович Куракин. Одновременно он стал директором ассигнационного банка и присутствующим в Правительствующем сенате. Его старший брат, Александр Борисович Куракин, получил должность вице-канцлера.

Куракин Алексей Борисович, князь
(1759–1829),
действительный тайный советник

* * *

Родился в родовитой княжеской семье. Службу начал в гвардии. Однако военная карьера не прельщала юношу, и вскоре он перешел на гражданскую — вначале был избран заседателем 1-го департамента верхнего земского суда (1780), затем попал в Сенатскую канцелярию, которой руководил генерал-прокурор А. А. Вяземский. Здесь он служил под непосредственным начальством А. И. Васильева (впоследствии графа и министра финансов) и в 1796 имел уже чин тайного советника. Подлинный взлет карьеры Куракина начался при императоре Павле I, который благоволил к нему и, в особенности, к его старшему брату Александру Куракину. Оба были щедро осыпаны милостями монарха: Александр Борисович стал вице-канцлером, а Алексей Борисович 4 декабря 1796 занял посты генерал-прокурора Правительствующего сената, главного директора Ассигнационного банка и присутствующего в Императорском совете. Через несколько дней он получил орден Св. Андрея Первозванного. К его высоким должностям вскоре добавились новые: министра департамента уделов и канцлера российских орденов.

По отзывам современников, Куракин был горд и надменен, но в то же время умел приметить и «пригреть» талантливого человека. Он первым обратил внимание на выдающиеся способности молодого М. М. Сперанского, будущего «светилу русской бюрократии», взяв его в свои секретари, а затем и в Сенатскую канцелярию.

Однако триумф братьев Куракиных, вследствие переменчивого характера императора, продолжался недолго. 8 августа 1798 А. Б. Куракин был смещен с должности генерал-прокурора и назначен лишь сенатором. Фактически службу свою возобновил только при Александре I, который поставил его в феврале 1802 во главе Малороссии. В ноябре 1807 Алексей Борисович Куракин стал министром внутренних дел, а в 1810 — членом Государственного совета, причем не раз выполнял обязанности председателя. В 1826 входил в члены Верховного уголовного суда, рассматривавшего дело декабристов.

Князь А. Б. Куракин скончался 30 декабря 1829; похоронен в своем имении Куракино Малоархангельского уезда Орловской губернии.

При императоре Павле I прокуратура переживала невиданный подъем. Без генерал-прокурора не решалось, по существу, ни одно важное дело. А. Б. Куракин занимался не только судебными и прокурорскими делами, но также финансовыми, административными, полицейскими и даже военными вопросами. От него зависело назначение и увольнение сановников, раздача наград и пожалований.

Павел I. Худ. С. Щукин. 1810-е гг.

Павел I был «проникнут идеей законности». С момента вступления на престол пытался держаться закона и требовал от всех его исполнения. Другое дело, что это хорошее начинание, вследствие личных качеств императора, превращалось зачастую не только в свою противоположность, но и в абсурд. К тому же любое проявление своей воли он также считал законом. В указе, данном белорусскому губернатору Жегулину, Павел I писал: «Я иной выслуги ни от кого не требую, как только непременно исполнения повелений моих». Следить же за исполнением законов и любой воли императора должен был генерал-прокурор.

В указе на имя генерал-прокурора Куракина от 16 декабря 1796 года отмечалось, что «должность генерал-прокурора заключает в себе повсеместную бдительность о благоуспешном течении разного рода дел, в приказах производимых, и о точном сохранении законов, на все части государственного правления изданных». Именно отсюда исходит широта и разнообразность деятельности генерал-прокурора при Павле I.

Вот только некоторые образцы его деятельности, связанной с руководством местными прокурорами.

Письма генерал-прокурора князя А. Б. Куракина Владимирскому губернскому прокурору К. Трубецкому

1.

Декабрь 29 дня 1796 года.

Высокоблагородный и почтенный Володимирского наместничества господин губернский прокурор. Государь мой.

За долг сей поставляю рекомендовать вам, дабы вы в отношениях ваших ко мне и во все судебные места, по каким бы то ни было делам, пояснялись самым чистым и простым слогом, употребляя всю возможную точность и стараясь изъяснять лучше самое дело, а высокопарных выражений, смысл потемняющих, всегда избегали; об исполнении чего имеете выдать предписания и подчиненным прокурорам, и совокупно с ними наблюдать, дабы оное в своей точности исполнено было. И во всех присутственных местах Володимирского наместничества, объявляя именно то, что на сие есть высочайшая воля Его Императорского Величества.

2.

Январь 1797 года.

Данным постановлением рекомендую вам, дабы вы в донесениях своих о получении моих предписаний не только означали месяц и число, от которых они пущены, но и изъясняли кратко содержание их, а не так, как некоторые доставляют рапорты свои без означения содержания, и тем самым опускают должную форму в сношениях и темнотою рапортов наводят затруднения.

(Владимирские прокуроры. От Петровских времен до наших дней. Владимир, 1999. С. 36–37.)

Письмо генерал-прокурора князя А. Б. Куракина Владимирскому губернскому прокурору А. Р. Зузину

Февраля 2 дня 1798 года.

Высокоблагородный и почтенный Владимирский губернии господин губернский прокурор. Государь мой.

По предложению моему определены вы Правительствующим Сенатом на имеющуюся во Владимирской губернии ваканцию губернского прокурора, а посему и рекомендую вам встать в сию должность, отправлять оную на основании Указов, прокурорских Инструкций, Регламентов и Высочайших учреждений. По вступлению в оную донести мне и при том доставить о службе вашей список с показанием, когда вы и какими чинами происходили.

(Владимирские прокуроры. От Петровских времен до наших дней. Владимир, 1999. С. 43.)

* * *

После отставки князя А. Б. Куракина должность генерал-прокурора на короткое время занял князь Петр Васильевич Лопухин. Поскольку он был генерал-прокурором и одновременно министром юстиции при императоре Александре I, речь о нем пойдет позднее. Сейчас же весьма уместно рассказать о генерал-прокуроре Александре Андреевиче Беклешове. Ведь именно ему Павел I сказал свою знаменитую фразу: «Ты да я, я да ты, вперед мы одни будем дела делать».

Беклешов Александр Андреевич
(1743–1808),
действительный тайный советник

* * *

Родился в родовитой дворянской семье. В юном возрасте поступил в Сухопутный кадетский корпус, где получил блестящее образование, хорошо знал юриспруденцию, несколько иностранных языков, приобрел склонность к наукам и литературе. В 1761 становится сержантом, а через два года — поручиком. С 1769 служит в лейб-гвардии Преображенском полку. Принимал участие в русско-турецкой войне, в частности, в знаменитой морской битве в Чесменской бухте.

В 1783 Беклешов оставил военную службу и отправился губернатором в Ригу. В 1789 получил чин генерал-поручика и еще более высокий пост — генерал-губернатора Орловского и Курского наместничеств. С 1796 только что вступивший на российский престол император Павел I, хорошо знавший Беклешова, постоянно перебрасывал его с одной должности на другую. За непродолжительное время он побывал каменец-подольским и малороссийским генерал-губернатором, киевским военным губернатором и шефом Киевского гренадерского полка. А. А. Беклешов получил воинский чин генерала от инфантерии и гражданский — действительного тайного советника. В 1799 зачислен в свиту Павла I и стал присутствовать в Императорском совете.

7 июля 1799 Беклешов был поставлен генерал-прокурором Правительствующего сената. Возвышение Беклешова воспринималось современниками положительно. Он был человеком светлого ума, весьма сведущим и в государственных делах, и в юридических вопросах, отличался исключительной честностью и правдивостью, но очень «несдержан в словах и отзывах своих». Несмотря на солидный «вексель», выданный монархом (фактическое признание генерал-прокурора вторым лицом в государстве), Беклешов занимал высший прокурорский пост чуть более полугода. 2 февраля 1800 Павел I неожиданно уволил Беклешова не только с должности генерал-прокурора, но и вообще со службы. По мнению М. М. Сперанского, причина увольнения заключалась в том, что Беклешов «мало уважал требования случайных людей при дворе и потому часто бывал с ними в размолвке».

Занявший Российский престол император Александр I 16 марта 1801 вновь призвал А. А. Беклешова на службу и вернул ему должность генерал-прокурора. Когда были учреждены министерства, Беклешову предложили пост министра юстиции и одновременно генерал-прокурора, но он отказался, считая, что его полномочия значительно урезаны. До 1804 оставался не у дел, но потом был назначен генерал-губернатором Москвы. Спустя два года вышел в отставку.

А. А. Беклешов скончался в 1808 в г. Риге.

При Павле I несколько сократилась численность органов прокуратуры. Вначале в связи с закрытием верхних земских судов и верхних расправ, а с 1800 года — губернских магистратов. А. А. Беклешов выполнял все те же самые разно образные функции, что и его предшественники. Дела административные, судебные, военные, финансовые, хозяйственные и прочие — находились в его поле зрения.

Одно из первых распоряжений Беклешова на столь высоком посту было секретное предписание губернским властям о более внимательном отношении к выступлениям крестьян. Генерал-прокурор вел даже обширную переписку по вопросами вероисповедания. Он получал доклады об этом из Юстиц-коллегии лифляндских, эстляндских и финляндских дел, от римско-католического департамента и других мест.

А. А. Беклешов не терпел пустословия и всегда строго отчитывал своих подчиненных за это. Вот только один пример:

Указание генерал-прокурора А. А. Беклешова Владимирскому губернскому прокурору А. Р. Зузину

(Извлечение)

Декабря 7 дня 1799.

Предписываю вам впредь пустых донесений мне не присылать, а заниматься больше существенным делом в исполнение своей должности.

(Владимирские прокуроры. От Петровских времен до наших дней. Владимир, 1999. С. 43.)

Александр Андреевич Беклешов был одним из немногих генерал-прокуроров, кто удостаивался чести дважды занимать столь ответственный пост. Вторично он занял эту должность при восхождении на престол Александра I, именно ему пришлось тогда проводить работу, связанную с ликвидацией Тайной экспедиции и преобразованием Правительствующего сената.

Несмотря на обилие заданий, которые получал почти каждый день от государя Беклешов, он все же находил время достаточно активно заниматься и вопросами организации деятельности прокуратуры, кадровой работы. Интересен текст присяги, которую при Беклешове приносили прокуроры, вступая в свою должность.

Текст присяги, которую приносил губернский прокурор при вступлении в должность

КЛЯТВЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ

Я, нижепоименованный, обечаюсь и клянусь Всемогущим Богом перед святым Его Евангелием о том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Александру Павловичу Самодержцу Всероссийскому и Его императорского Величества Всероссийского Престола наследнику, который назначен будет, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови и все к высокому Его Императорского Величества Самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять, и при том по крайней мере стараться споспешествовать, все, что к Его императорского Величества верной службе и пользе Государственной во всяких случаях касаться может. О ущербе же Его Величества, вреде и убытке как скоро о том уведаю, не только благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допускать тщатися, и всякую мне вверенную тайность крепко хранить буду, и поверенный и положенный на мне чин, как по сей (генеральной, так и по особливой) определенной и от времени до времени Его Императорского Величества Именем от представленных надо мною начальников определяемым Инструкциями и Регламентами и Указами, надлежащим образом по совести своей исправлять, и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды противно должности своей и присяге не поступать; и таким образом себя весть и поступать как верному Его Императорского Величества подданному благопристойностью есть и надлежит, и как я пред Богом и судом Его страшным в том всегда ответ дать могу, как суще мне Господь Бог душевно и телесно да поможет. В заключение же сей моей клятвы целую Слова и Крест Спасителя моего. Аминь.

У сей присяги присягаю Тверской губернский прокурор Иван Александрович Чепчугов. 1801 года июня 20 дня.

К присяге приводил Вознесенский Протоиерей Варлам. 1801 года июня 20 дня.

(Государственный архив Тверской области. Ф. 466, оп. 1, д. 38, л. 3.)

* * *

В последний год царствования Павла I непродолжительное время генерал-прокурором был Петр Хрисанфович Обольянинов. Многие признавали, что эта должность была явно не для него. Вспыльчивый, грубый, невоздержанный, имевший ничтожное образование, Обольянинов, тем не менее, пользовался гораздо большей доверенностью императора, нежели его предшественники. Своей близостью к монарху он вызывал трепет у самых высоких сановников. У его дома вечно находились экипажи: к нему приезжали с докладами и предложениями, от него ждали милостей. В доме генерал-прокурора можно было встретить даже великих князей Александра и Константина.

Д. Б. Мертваго, хорошо знавший Обольянинова, писал о нем: «С каждым днем становясь сильнее, он вскоре уподобился великому визирю. Все лично имевшие доклад у государя получили приказание присылать свои представления через генерал-прокурора и были принуждены объясняться по всем делам с Обольяниновым, соображаться с его мнением или лучше сказать с его приказанием, которое казалось всем волею царя. Множество дел, быстрота, которую государь требовал в их исполнении, непривычка заниматься важным делом, а более всего дурное воспитание и грубость его обхождения вооружили против него всех имевших дело с ним».

Обольянинов Петр Хрисанфович
(1752–1841),
генерал-лейтенант

* * *

Родился в дворянской семье. Принятого в то время для дворян образования не получил. С 1768 записан кадетом в армию. Дослужившись до премьер-майора (воинский чин 8-го класса), в 1780 вышел в отставку. С 1783 губернский стряпчий в Псковском наместничестве, а через несколько лет — советник в палате гражданского суда. В 1792 перевелся в Казенную палату, получив чин надворного советника. По роду своей службы довольно хорошо изучил российские законы, но особой привязанности к ним не имел. Гражданская служба тяготила его. В 1793 П. Х. Обольянинов выхлопотал себе воинский чин подполковника и получил хорошее место — в гатчинских войсках наследника престола Павла Петровича. В 1796 стал генерал-майором. После вступления на престол Павла I получил должность генерал-провиантмейстера, в 1798 — воинский чин генерал-лейтенанта, а в 1799 еще и сенаторское место.

2 февраля 1800 Петр Хрисанфович Обольянинов был назначен генерал-прокурором Правительствующего Сената. 11 марта 1801, в ночь убийства Павла I, П. Х. Обольянинова арестовали. Через пять дней отправлен в отставку. В течение последующих 17 лет он проживал в Москве, где дворяне трижды избирали его своим предводителем.

П. Х. Обольянинов скончался 22 сентября 1841; погребен в селе Толожне Новоторжского уезда Тверской губернии.

По словам современников, при нем дела в прокуратуре «пошли хуже прежнего»; произвол водворился окончательно и над людьми, и в деловых решениях. Однако сотрудников себе он подбирал умных и толковых, которые и тянули основные вопросы.

По мнению современников, «время было самое ужасное». Усилились цензурные репрессии, подозрительность. По заданию генерал-прокурора (полученному, естественно, от самого императора) за многими важными сановниками, подозреваемыми в нелояльности, устанавливалась слежка. В частности, «наблюдение за поведением» велось за сыном знаменитого фельдмаршала Николаем Румянцевым, за бывшими любимцами монарха братьями Александром и Алексеем Куракиными, князьями Долгоруковым и Голицыным, графами Кириллом и Андреем Разумовскими и другими. Обольянинов предписал своим подчиненным прокурорам «доносить по службе о самых главных чиновниках в губерниях», надзирать за иностранцами и тщательно «сверять их подорожные с маршрутом» (не завернули ли они, куда не следует), проверять «переписку и сочинения из чужих краев» и т. п.

Обо всем этом они должны были информировать его постоянно. Вот только один из указов, направленных на места.

Указ императора Павла I от 18 апреля 1800 года

(Извлечение)

Так как чрез вывозимые из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданского закона и благонравия, то отныне, впредь до указа, повелеваем запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы языке оные не были, без изъятия, в государство наше, равномерно и музыку.

(Клочков М. В. Генерал-прокуроры при Павле I. Журнал Министерства юстиции, 1911 г.).

Тайная экспедиция, которой по-прежнему руководил генерал-прокурор, выносила приговоры, напоминающие «самые темные страницы русской истории». Здесь засекали даже насмерть. Такая участь постигла, например, братьев Петра и Евграфа Грузиновых.

Приговор юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел В отношении пастора ф. Зейдера от 31 мая 1800 года

(Извлечение)

По указу его императорского величества самодержца Всероссийского… по предложению господина генерала от инфантерии, генерал-прокурора и генерал-провиантмейстера и кавалера Обольянинова, в коем изображено: «По дошедшим к его императорскому величеству сведениям, что в Лифляндской губернии существуют партикулярные лезебиблиотеки (т. е. библиотеки для чтения. — Авт.) государю императору благоугодно было высочайше повелеть, дабы нигде и никаких законопротивных книг не было; если же найдены будут где сумнительные, таковые препровождать в ценсуру… Находящийся близ Дерпта в Рендене пастор Зейдер не только имеющихся у него книг не представил куда следует и не объявил о существовании у него лезебиблиотеки, но и раздавал из оной для чтения сумнительные и уже запрещенные, о чем рижская ценсура усмотрела из газет, в Дерпте печатаемых, а сим самым и преступил он Высочайшее повеление. Посему его императорское величество Высочайше повелеть соизволили: книги у пастора Зейдера опечатать и прислать к господину генерал-прокурору… По привозе пастора Зейдера, отобрав у него объяснение, господин генерал-прокурор имел счастие всеподданнейше докладывать его величеству и получил высочайшее повеление судить его, яко преступника законов, и, наказав телесно, сослать в Нерчинск на работу».

В исполнение такового высочайшего его императорского величества повеления на основании законов определено… сказанного пастора Зейдера… наказать телесно кнутом двадцатью ударами и сослать в Нерчинск в работу, и в Санкт-Петербургское губернское управление сообщить, дабы благоволено было привесть решение сие в надлежащее исполнение, и о всем том предварительно всеподданнейше доложить его императорскому величеству посредством господина генерал-прокурора.

(Генерал-прокуроры при Павле I. Журнал Министерства юстиции, 1910 г.)

Аллегория на императрицу Екатерину II с текстом «Наказа». Гравюра П. Шоффара по рисунку Ш. Монне

Апофеоз Екатерины II. Гравюра XIX века

Триумф Екатерины. Аллегория на путешествие императрицы Екатерины II в Крым. Гравюра Ж.-Ж. Аври Старшего по оригиналу Ф. де Мейеса

Емельян Пугачев. Гравюра XVIII в.

Глава III. В двух ипостасях

В России начало каждого нового столетия обычно связано с ожиданием реформ. XIX век не был исключением. Царствование Павла I закончилось дворцовым переворотом и убийством императора. На престоле оказался сын — Александр Павлович. С его именем связан новый этап в развитии российских органов юстиции.

Окруженный честолюбивыми, жаждущими деятельности молодыми людьми, Александр I провел целый ряд преобразований, которые вселяли надежду на дальнейшее укрепление могущества обширной империи, расцвет культуры, науки и искусства. Среди них одно из важнейших — учреждение в России министерств.

«Мы заблагорассудили, — сообщалось в Манифесте от 8 сентября 1802 г., — разделить государственные дела на разные части, сообразно естественной связи между собою, и для благоуспешнейшего течения поручить оные ведению избранным министрам…»

Портрет Александра I. Неизв. худ. 1800-е гг.

Учрежденное Министерство юстиции стало создаваться на базе канцелярии генерал-прокурора. В его задачи в те годы входило управление судебной системой, осуществление надзора за деятельностью судебных учреждений, охрана земельных прав дворянства, проводимая путем надзора за судебно-межевыми делами и т. д. Кроме того, оно принимало самое непосредственное участие в разработке и законопроектов.

В целях обсуждения, в Сенате «важнейших» дел и обеспечения «единства» действий генерал-прокурора и подчиненных ему обер-прокуроров при Министре юстиции была создана Консультация (совет) обер-прокуроров.

Сотрудникам ведомства, во время реализации своих полномочий, предоставлялось право просматривать определения Сената, доклады обер-прокуроров, протесты губернских прокуроров на решение судов и т. д.

В отличие от других министерств, полномочия служащих министерства юстиции как, впрочем, и самого министра юстиции, генерал-прокурора Манифестом четко прописаны не были. В нем лишь определялось, что прокурорам «впредь до особого определения» следует действовать «на основании инструкции генерал-прокурора». И такая инструкция для прокуроров была разработана и 22 сентября 1802 года направлена на места.

Следует признать, что статус нового руководителя ведомства был весьма двойственный, противоречивый. С одной стороны министр, как генерал-прокурор, действовал на основании прежних инструкций, с другой, он уже как министр, сам находился под контролем Сената. У генерал-прокурора, как отмечалось ранее, осталось исполнение обязанностей при Сенате и руководство местной прокуратурой. Правда это руководство теперь стало носить более конкретный характер и безусловно сплотило органы прокуратуры, а также положительно сказалось на поднятии уровня и авторитета подчиненных прокуроров.

Герб рода Державиных

Большое значение в определении роли и места прокуратуры сыграла «Высочайше апробованная инструкция» или «Циркулярный ордер», которую 22 сентября 1802 года подписал и направил на места первый генерал-прокурор России. Это был великолепно составленный документ, отличающийся не только своей концептуальной определенностью, но и четкостью выражений, и доходчивостью. И это неудивительно — ведь ее писал сам Г. Р. Державин!

Инструкция, в частности, ориентировала прокуроров: «наблюдать не происходит ли где кому пристрастных допросов, бесчеловечных истязаний, притеснений»; добиваться «чтобы следствие приведено было в надлежащую ясность, точность и окончено с совершенным беспристрастием»; тщательно «смотреть за правосудием», а по делам гражданским за «сохранением формы и порядка судопроизводства».

Аппарат министерства был невелик — с 1831 года и вплоть до 1864 года он насчитывал всего 108 человек.

Перемены были ощутимы. И естественно не все прокурорские работники их одобряли. Генерал-прокурор А. А. Беклешов, будучи второй раз назначенным на эту высокую должность, реформы не поддержал. Привыкший быть единственным «оком» государя, он не пожелал стать всего лишь одним из министров. Посчитав, что его полномочия сильно урезаны, ушел в отставку.

* * *

Первым министром юстиции с одновременным исполнением обязанностей генерал-прокурора и руководством всей прокурорской системой был назначен знаменитый поэт Гаврила Романович Державин.

В ведение министра юстиции было передано управление судебной частью и обязанности генерал-прокурора. В Высочайшем указе Правительствующему сенату говорилось: «Министром Юстиции или Генерал-прокурором повелеваем быть Действительному Тайному Советнику Державину, предоставляя впредь назначить ему Товарища». Спустя несколько дней Державин был приведен к присяге в Сенате.

Державин Гаврила Романович
(1743–1816),
действительный тайный советник, выдающийся поэт

* * *

Родился в Казани в дворянской семье. Первое время учился дома, затем в Казанской гимназии. В 1762 начал службу рядовым в лейб-гвардии Преображенском полку. Только спустя 10 лет произведен в прапорщики. В 1773 — в подпоручики. В том же году состоялся его дебют как поэта. В 1777, получив чин капитан-поручика, перешел на «статскую» службу и занял должность экзекутора в 1-м департаменте Правительствующего сената, затем — в экспедиции о государственных доходах. Державин сумел завоевать доверие своего непосредственного начальника, генерал-прокурора князя А. А. Вяземского, часто бывал у него дома, читал свои стихи.

В июне 1782 Г. Р. Державин получил чин статского советника, а в мае следующего года появилась его ода «Фелица», принесшая поэту подлинную славу. Ода, посвященная Екатерине II, так понравилась ей, что восхищенная императрица прислала поэту золотую табакерку и 500 червонцев. Вскоре отношения Державина с генерал-прокурором испортились, и он вынужден был выйти в отставку. К этому времени имя поэта Державина уже гремело по всей России.

В мае 1784 Г. Р. Державин был назначен олонецким, а в декабре следующего года — тамбовским губернатором. Однако административная деятельность приносила ему только огорчения, и он снова покинул службу. Лишь в декабре 1791 получил место статс-секретаря императрицы, а в сентябре 1792 стал сенатором и одновременно исполняющим обязанности президента Коммерц-коллегии. При Павле I Державин оставался сенатором и был членом Императорского совета.

8 сентября 1802 император Александр I назначил Гаврилу Романовича Державина первым в истории России министром юстиции и одновременно генерал-прокурором. В этих должностях он прослужил один год и, как сам писал, «держась сильно справедливости, не отступал от нее ни на черту, даже в угодность самого императора», всегда шел «по стезе правды и законов, несмотря ни на какие сильные лица и противные против него партии». Вскоре по этой причине положение Державина стало неустойчивым. Александр I быстро охладел к поэту. И хотя служба принесла ему чин действительного тайного советника и орден Св. Александра Невского, отставка не заставила себя ждать. С этого времени Державин всецело посвятил себя литературному труду.

Г. Р. Державин скончался 8 июля 1816 в своем имении Званка и был погребен в Новгородском Хутынском монастыре. После Великой Отечественной войны его прах перенесен и предан земле около Софийского собора в Новгородском кремле.

Именной Высочайший указ императора Александра I Правительствующему Сенату от 8 сентября 1802 года

Вследствие манифеста Нашего об образе управления Государственных дел, оставляя первые три Коллегии на прежнем их основании, Повелеваем Государственным Военной и Адмиралтейств Коллегиям остаться первой под управлением вице-президента той Коллегии Генерала-от-Инфантерии Вязьмитинова, второй вице-президента оной Адмирала Мордвинова; а Коллегии Иностранных Дел быть под управлением Государственного Канцлера, Действительного Тайного Советника 1 класса Графа Воронцова, коим и носить звание Министров. Товарищем Министра Иностранных Дел назначаем Тайного Советника Князя Адама Черторыльского. Министром Юстиции или Генерал-Прокурором повелеваем быть Действительному Тайному Советнику Державину, предоставляя впредь назначить ему Товарища; Министром Внутренних Дел Действительному Тайному Советнику Графу Кочубею, а Товарищем его Действительному Камергеру Графу Строгонову, которого семилостивейшее жалуем в Тайные Советники; Министром Финансов Действительному Тайному Советнику Графу Васильеву, а Товарищем его Гофмейстеру Гурьеву; в должности Государственного Казначея Тайному Советнику Федору Голубцову. Коммерц-Коллегия остается по-прежнему в управлении Министра Коммерции Действительного Тайного Советника Графа Румянцева, со всеми другими местами, до сего времени в его ведении состоявшими. Министром Народного Просвещения повелеваем быть Действительному Тайному Советнику Графу Заводовскому, а Товарищем его Тайному Советнику Муравьеву. Таким образом наполнив все Министерства особами, коих достоинства и отличные способности Нам известны, повелеваем им приступить немедленно, на основании манифеста Нашего, к отправлению должностей, на них возложенных; а дабы излишне не обременять их при самом вступлении в Министерства, Правительствующий Сенат имеет окончить все дела ведомства Министров, которые в оный поступили до издания сего манифеста, и обязанностию Министров будет пещись о скорейшем окончании оных.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 11.)

Г. Р. Державин ревностно взялся за новое для него дело. Имея более ограниченный круг обязанностей, нежели его предшественники генерал-прокуроры, он мог теперь значительно больше уделять времени органам юстиции, обер-прокурорскому и местному прокурорскому надзору. Произошло заметное сближение генерал-прокурорской власти с подчиненной ему прокуратурой, хотя местные прокурорские чины все же продолжали находиться под сильным влиянием губернской администрации. Вскоре после своего назначения Державин направил всем подчиненным высочайше апробированный, т. е. одобренный императором, «циркулярный ордер», в котором подробно излагались основные обязанности органов прокуратуры, а также некоторые другие распоряжения.

Высочайше утвержденный доклад министра юстиции и генерал-прокурора Г. Р. Державина о правилах судопроизводства в Правительствующем сенате и о порядке дачи сенаторами голосов и о согласии их. 1802 года октября 21

(Извлечение)

…По сему за нужное нахожу предварительно предписать Обер-Прокурорам: 1. В случае несоглашения их с резолюциями гг. Сенаторов долженствуют они, на основании 17 статьи означенного Высочайшего указа, предложить на разрешение причины их несогласия не далее 8-ми дней. 2. Когда же гг. Сенаторы и за сим останутся при своем мнении, или будут не одинакового мнения и в суждении по делу несогласны между собою, то в обеих случаях долженствуют Обер-Прокуроры о том донести Генерал-Прокурору, представив дело во всей оного подробности и с приложными узаконениями. 3. По уважению сего, на основании 18-го пункта Высочайшего указа о правах Правительствующего Сената, дело перенесено будет мною в Общее Собрание, и буде здесь при докладе произойдут разные мнения, то оные, а равно и представления Обер-Прокурора, предложены будут мною на совет всех Обер-Прокуроров, дабы они, обсудив дело по прямому существу его и по точному смыслу приложенных законов, сделали общее заключение. 4. Извлекши таким образом точнейшее и ближайшее понятие о существе дела, буду уже я, на основании общей Обер-Прокуроров консультации, предложением моим соглашать разные мнения Общего Правительствующего Сената Собрания. 5. Если и затем останутся при своих мнениях не согласившиеся Сенаторы, то поступлено будет на основании 19 пункта упомянутого указа. 6. Когда же Обер-Прокуроры в своих рассуждениях будут несогласны, то перевес долженствуют взять мнение Генерал-Прокурора или Юстиции Министра…

Резолюция Александра I: «Быть по сему».

(Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 27. № 20477. С. 318–320.)

Г. Р. Державин продержался в кресле генерал-прокурора и министра юстиции всего один год. С первых же дней он решительно повел наступление на беззаконие и произвол, воровство и взяточничество. В «Записках» Гаврила Романович писал, что отправлял службу «со всем своим усердием, честностию, всевозможным прилежанием и бескорыстием», всегда шел по «стезе правды и законов, несмотря ни на какие сильные лица и противные против него партии». Такое усердие, надо полагать, приветствовалось бы во времена Петра I или Екатерины II. Но на престоле был Александр I, который ценил совсем иные качества в людях. Поэтому вскоре он решил расстаться с Державиным.

Когда обескураженный поэт спросил монарха, за что он его увольняет, Александр I, без всяких уловок, простодушно ответил: «Ты очень ревностно служишь». На это Державин смог только ответствовать: «А как так, государь, то я иначе служить не могу. Простите».

* * *

10 октября 1803 года на месте Г. Р. Державина оказался светлейший князь Петр Васильевич Лопухин, побывавший в бытность императора Павла I генерал-прокурором.

Лопухин Петр Васильевич, светлейший князь
(1753–1827),
действительный тайный советник 1-го класса

* * *

Родился в родовитой дворянской семье. Получил хорошее домашнее образование. В 1760 записан на службу в лейб-гвардии Преображенский полк и произведен в капралы. В последующие 17 лет, пройдя постепенно все низшие чины, стал полковником. В 1777 перешел на гражданскую службу и был назначен С.-Петербургским обер-полицмейстером. За несколько лет выслужил чин бригадира и орден Св. Владимира 3-й степени. В 1783 возглавил канцелярию в Тверском наместничестве. С 1784 — московский губернатор, а с 1793 по 1796 — ярославский и вологодский генерал-губернатор. Павел I назначил П. В. Лопухина сенатором в Москве (1796), а 8 августа 1798 — генерал-прокурором Правительствующего сената. Через несколько дней «повелел» ему также присутствовать в Императорском совете. Один за другим Петру Васильевичу были вручены несколько орденов, включая орден Св. Андрея Первозванного, чин действительного тайного советника, а также богатые поместья и большой дом на Дворцовой площади. Он «пожалован» в князья Российской империи с титулом светлости.

Стремительное возвышение Лопухина оказалось кратковременным. 7 июля 1799 он отправлен в отставку и до начала царствования Александра I никаких должностей больше не занимал. 30 марта 1801 вновь принят на службу и назначен членом Непременного совета (преобразованного из Императорского).

10 октября 1803 Петр Васильевич заступил на должность министра юстиции и генерал-прокурора вместо смещенного Г. Р. Державина. Этот пост он занимал шесть лет. 1 января 1810 Лопухин становится председателем департамента гражданских и духовных дел Государственного совета. В 1812 возглавил департамент законов. В 1814 ему присвоен чин действительного тайного советника 1-го класса (соответствует воинскому чину генерал-фельдмаршала). 25 мая 1816 светлейший князь Лопухин назначается председателем Государственного совета и Комитета министров. В 1826 Лопухин по указанию императора Николая I председательствовал в Верховном уголовном суде, рассматривавшем дело декабристов.

Светлейший князь П. В. Лопухин скончался 6 апреля 1827 в С.-Петербурге; похоронен в родовой усыпальнице при Николаевской церкви в Порховском уезде Псковской губернии.

Наряду с должностью Министра юстиции, П. В. Лопухин также возглавил Комиссию составления законов. Эти должности он занимал более 6 лет и был очень авторитетным вельможей. Петр Васильевич практически всегда добивался проведения в Сенате нужных решений, хотя отношения с сенаторами у него порой складывались очень непросто. Часто донимал его дальний родственник, сенатор И. В. Лопухин, чаще других выступавший с особыми мнениями по решаемым вопросам. Лопухин старался по мере своих возможностей поддерживать местный прокурорский надзор, заступаясь за губернских прокуроров, когда губернаторы уж очень откровенно прибирали их к рукам. Петр Васильевич провел узаконение, по которому разъяснялось, что губернаторы не имеют права давать предписания прокурорам, как непосредственно подчиняющихся только генерал-прокурору.

Большой удачей для П. В. Лопухина стало то, что в декабре 1808 года его помощником стал Михаил Михайлович Сперанский — восходящая юридическая звезда.

Сперанский Михаил Михайлович, граф
(1772–1839),
действительный тайный советник

* * *

Родился в селе Черкутино Владимирского уезда Владимирской губернии, в семье священника. Образование получил во Владимирской, а затем в Александро-Невской духовных семинариях. После окончания последней, остался там же преподавать математику, а в дальнейшем физику и красноречие. В 1795 стал префектом семинарии и учителем философии. Бывший в то время генерал-прокурором князь А. Б. Куракин приметил молодого и талантливого магистра богословия и взял его своим секретарем. В 1797 Сперанский по прошению был уволен из духовного звания и определен на службу в канцелярию генерал-прокурора с чином коллежского асессора. В январе 1798 он стал уже надворным советником и получил должность экспедитора канцелярии. Обладавший поразительной работоспособностью, чиновник быстро продвигался по службе. В 1798 становится герольдом ордена Св. Андрея Первозванного.

Когда в 1799 вступил в должность новый генерал-прокурор А. А. Беклешов, Сперанский не только сохранил свои должности, но получил еще и дополнительную — правителя канцелярии Комиссии о снабжении резиденции припасами. В феврале 1800 генерал-прокурором стал П. X. Обольянинов, который получил строгое предписание от императора Павла I об увольнении всех чиновников сенатской канцелярии, служивших при А. А. Беклешове, но тот на свой страх и риск сумел сохранить такого ценного работника, каким считался Сперанский. Более того, выхлопотал ему награду — орден Св. Иоанна Иерусалимского, 2000 душ крепостных в Саратовской губернии и чин статского советника.

После убийства Павла I и отставки П. X. Обольянинова, Сперанский стал служить при тайном советнике Д. П. Трощинском в звании статс-секретаря. 23 апреля 1801 он возглавил 3-ю экспедицию Непременного совета, занимавшуюся гражданскими и духовными делами. В последующие несколько лет состоял при Министерстве внутренних дел в качестве директора департамента, а затем начальника 2-й экспедиции. Ему приходилось даже замещать министра В. П. Кочубея. Сперанский составил несколько записок на имя императора об устройстве судебных и правительственных учреждений в России (1803).

И все же подлинный взлет М. М. Сперанского начался только в 1808, когда он был назначен членом Комиссии составления законов, а в декабре того же года — товарищем министра юстиции и председателем Комиссии составления законов. Прослужив в этих должностях несколько лет, попал в немилость. 17 марта 1812 был уволен со службы и сослан в Нижний Новгород, а в сентябре того же года — в Пермь. Только в 1816 возвращен из ссылки и назначен пензенским губернатором, а в 1819 перемещен на должность сибирского генерал-губернатора (в Тобольск).

В 1821 Сперанскому милостиво было дозволено вернуться в Петербург и предложено место в Государственном совете, он стал также временно управляющим Комиссией составления законов. К этому времени он оставил свои революционные конституционные проекты и уже более не замахивался на ограничение власти императора. В 1825 именно Сперанский стал одним из авторов Манифеста от 13 декабря о вступлении на престол Николая I. После разгрома восстания декабристов, его включили в члены Верховного уголовного суда.

В 1826 М. М. Сперанский возглавил только что обра зован ное 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, занимавшееся законодательными вопросами. Именно под его руководством в кратчайшие сроки было подготовлено и издано первое «Полное собрание законов Российской империи» в 56 томах и «Свод законов Российской империи» в 15 томах. Сперанский был членом ряда секретных комиссий и комитетов. В 1835–1837 читал курс юридических наук наследнику престола великому князю Александру Николаевичу. В 1838 он назначается председателем департамента законов Государственного совета. 1 января 1839 ему «пожалован» графский титул за составление Свода военных постановлений.

Награжден многими орденами Российской империи, включая алмазные знаки к орденам Св. Александра Невского и Св. Андрея Первозванного.

Граф М. М. Сперанский скончался 11 февраля 1839; похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

Рескрипт императора Александра I на имя министра юстиции и генерал-прокурора князя П. В. Лопухина о назначении М. М. Сперанского товарищем министра юстиции (1808 г., декабря 16)

Желая сколь можно ускорить совершением возложенных на комиссию составления законов трудов, Я поручаю вам, особенно и исключительно от всех прочих дел, к производству Правительствующего Сената и департамента Министерства Юстиции принадлежащих, употребить по сей части Действительного Статского Советника Сперанского. По делам сей комиссии, усмотрению Моему подлежащим, имеет он Мне докладывать.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 27–28.)

М. М. Сперанский усиленно работал над новыми законодательными актами и особенно не утруждал генерал-прокурора лишними заботами. Правда сам Лопухин довольно часто приглашал к себе Михаила Михайловича, и хоть поверхностно, но все же знакомился с делами, которыми занимался его помощник. Последний лично докладывал императору о проводимой им работе. К осени 1809 г. план преобразований государственных учреждений России — «Введение к Уложению государственных законов», готовившейся Михаилом Михайловичем, был составлен. Сперанский предлагал создать двухпалатный парламент с высшей палатой — Государственным советом, и низшей — выборной Государственной думой. Предлагалось также постепенно отменить крепостное право, ввести суды присяжных и т. п. Однако император согласился лишь с учреждением Государственного совета (начал работу в 1810). Сперанский стал его первым государственным секретарем.

Портрет Александра I. Худ. А. Рокштуль.1817 г.

В 1811 по предложению М. М. Сперанского было принято «Общее учреждение министерств», которое упорядочило их структуру и функции. Преобразования, которые предлагал проводить Сперанский в области внутренней и внешней политики, не устраивали многих сановников, близких к государю. Оппонентом Сперанского стал даже знаменитый историк Н. М. Карамзин, который считал, что император не имеет права ограничивать свою власть, врученную ему предками. В такой обстановке отставка Сперанского не заставила себя ждать, что вскоре и произошло.

А сам П. В. Лопухин оставил пост министра юстиции и генерал-прокурора еще раньше — он возглавил департамент гражданских и духовных дел Государственного совета.

В личном общении П. В. Лопухин был исключительно демократичным и доступным человеком, что отмечали многие современники. По своей должности министра юстиции он часто принимал посетителей. С. П. Жихарев (впоследствии Московский губернский прокурор и обер-прокурор) в своих «Записках современника» вспоминал, как он, еще совсем молодым, с рекомендательным письмом Г. Р. Державина впервые пришел на прием к Лопухину. Впустили его без доклада. «Вскоре меня пригласили в кабинет министра, — пишет Жихарев. — Князь сидел на диване, опершись обеими руками на стол и поддерживая ими голову — прекрасную голову мужчины лет пятидесяти пяти с чем-нибудь, и читал книгу, кажется французскую энциклопедию. Я подал ему письмо, которое прочитал и, положив на стол, сказал: „Садись, братец; что делает Гаврила Романович и давно ли ты знаком с ним?..“ Я никого не встречал в его лета с такими прекрасными, правильными чертами лица, и что он снисходительно принимает даже и тех людей, которые, не имея к нему никаких определенных отношений, ни надобности, попали в кабинет его, может быть, не совсем вовремя».

Занимая в конце жизни очень высокий пост — председателя Государственного совета, П. В. Лопухин сам подал рапорт об отставке, которую, однако, монарх не принял.

* * *

В декабре 1809 года известный поэт и баснописец Иван Иванович Дмитриев (ранее занимавший посты обер-прокурора Сената и сенатора), проживавший в Москве, был вызван в Петербург на аудиенцию к императору. В письме, доставленном с нарочным, отмечалось, что государь хочет «изъясниться» с ним о предметах, в которых опыт его может быть полезен государству. В столице Дмитриеву был предложен пост министра юстиции и генерал-прокурора. Иван Иванович согласился. Одновременно он стал и членом Государственного совета.

Дмитриев Иван Иванович
(1760–1837),
действительный тайный советник, известный поэт

* * *

Родился в селе Богородское Сызранского уезда Самарской губернии, в родовитой дворянской семье. Обучался в пансионах Манженя в Казани и поручика Кобрита в Симбирске, а также в Благородном пансионе при Московском университете. В 1772 записан на службу в лейб-гвардии Семеновский полк. Спустя два года прибыл в полк и определен в полковую школу. На военной службе находился до декабря 1796, когда в чине полковника вышел в отставку. К этому времени он уже состоялся как поэт и выпустил свой первый поэтический сборник «И мои безделки». Был дружен с Н. М. Карамзиным, Г. Р. Державиным, В. В. Капнистом и другими известными писателями и поэтами.

В конце декабря 1796 Дмитриев и его товарищ Лихачев неожиданно были арестованы. Обоих доставили к императору Павлу I, который сообщил им о поступившем на них доносе о том, что они якобы «умышляют» на жизнь государя. Монарх повелел разобраться в этом деле военному генерал-губернатору Н. П. Архарову. Вскоре доносчик был найден, и Павел I лично объявил Дмитриеву и Лихачеву о их «совершенной невиновности».

Вскоре после этого, в мае 1797, И. И. Дмитриев получил «хорошее место» товарища министра уделов, а вскоре стал и обер-прокурором 3 департамента Правительствующего сената. В своих воспоминаниях он писал: «Отсюда начинается ученичество мое в науке законоведения и знакомство с происками, эгоизмом, надменностью и раболепством двум господствующим в наше время страстям: любостяжанию и честолюбию». С первых дней пребывания за обер-прокурорским столом Дмитриев активно отстаивал интересы законности. Это не всегда нравилось сенаторам.

«Едва ли проходила неделя без жаркого спора с кем-нибудь из сенаторов, без невольного раздражения их самолюбия», — вспоминал позднее Дмитриев. Служба его продвигалась успешно, однако через два года он оставил ее и поселился в Москве, занявшись исключительно литературной деятельностью. В 1803–1805 вышли три тома его сочинений.

Однако с 1806 И. И. Дмитриев снова на службе — на этот раз он стал сенатором в 7 департаменте Правительствующего сената. В 1808 Иван Иванович удачно выполнил два поручения императора: сначала произвел следствие в Рязани о злоупотреблениях по винным откупам, а потом в Костроме «исследовал поступки» губернатора Пасынкова.

1 января 1810 И. И. Дмитриев стал членом Государственного совета и был назначен министром юстиции и генерал-прокурором. Прослужил в этой должности более четырех лет. В августе 1814 И. И. Дмитриев вынужден был подать в отставку, так как под влиянием сановников, император Александр I выразил ему свое «неблаговоление». В 1816 на короткое время вернулся на службу, возглавив Комиссию, созданную для рассмотрения просьб, подаваемых на Высочайшее имя от жителей разоренных неприятелем мест. В 1819 Дмитриев отошел от государственных дел, занимаясь исключительно творчеством.

И. И. Дмитриев скончался 3 октября 1837; похоронен в Донском монастыре в Москве.

Правосудие и прокурорский надзор, несмотря на все старания предшественника Дмитриева, князя Лопухина, находились тогда не в лучшем состоянии: множество инстанций только способствовали проволочкам и волоките, мало выделялось средств на содержание судебных мест, особенно палат гражданской и уголовной, зачастую чиновники назначались по протекции и т. п. И. И. Дмитриев энергично принялся за работу, сумел провести ряд важных узаконений. У него было много хороших идей о наилучшем устройстве судебной и прокурорской частей. Но до осуществления их дело, как правило, не доходило. Он активно поддержал, например, проект И. М. Наумова об учреждении Дома практического правоведения, который должен был стать «местом открытого адвокатства». Дмитриев признавал полезным учреждение в России училищ законоведения, куда принимали бы не только дворянских, но и купеческих и мещанских детей. По его мнению, при осуществлении этого проекта через несколько лет можно было бы установить правило, чтобы «никого из стряпчих не допускать к хождению по делам без одобрительного свидетельства одного из сих училищ». «Таким образом, — писал он, — невежество и ученичество мало-помалу истребились бы между судьями и приказными служителями».

Особенно трудно пришлось работать Дмитриеву во время Отечественной войны 1812 года. Война принесла ему множество неотложных дел, как по Сенату, так и по Министерству юстиции. В числе его забот были, в частности, вопросы немедленного обнародования манифестов и указов чрезвычайной важности; подготовки распоряжений по перемещению, временного устройства и восстановления подведомственных учреждений в областях, подвергшихся нашествию; установления режима военного положения; восстановления порядка и оказание содействия жителям местностей, пострадавших от неприятеля; обеспечения рекрутских наборов и формирования, при содействии гражданских властей, воинских частей и ополчения; надзора за соблюдением интересов казны, борьбы со злоупотреблениями при поставках продовольствия и имущества для военного ведомства и т. п.

К Дмитриеву регулярно поступали донесения губернских прокуроров по всем возникавшим судебным и административным делам и о чрезвычайных происшествиях. Немало хлопот доставил и переезд московских департаментов Сената в Казань. Не хватало людей, так как многие чиновники Правительствующего сената и Министерства юстиции, проявляя патриотические чувства, вступали в действующую армию или народное ополчение. Часто служащие жертвовали на нужду армии свое жалованье и сбережения.

Рапорт канцеляриста общего собрания Сената Третьякова на имя генерал-прокурора И. И. Дмитриева от 15 июля 1812 года

Вследствие Высочайшего Его Императорского Величества манифеста в 6-й день сего июля состоявшегося, на истребление врагов России, не имея чем более жертвовать, кроме получаемого мною жалованья, из трехсот рублей в год состоящего, представляю и оное с 1-го числа настоящего июля чрез целый год.

Об этом рапорте И. И. Дмитриев доложил императору Александру I, после чего Третьякову был дан ответ: «Его Императорское Величество, усматривая из представленного ко мне отзыва его, Третьякова, что он кроме сего жалованья никакого состояния более не имеет, Высочайше повелеть соизволил: оставить оное при нем по-прежнему, изъявив ему, Третьякову, Его благоволение за похвальный подвиг, который оказал он готовностью принести на пользу отечества получаемое достояние».

* * *

30 августа 1814 года Министерство юстиции возглавил известный государственный деятель Дмитрий Прокофьевич Трощинский. На этом поприще он пробыл три года, с присущей ему энергией занимаясь многотрудными делами Правительствующего сената, судебного ведомства и прокуратуры. В одном из своих писем он жаловался: «Без отдыха сижу за делами по своему департаменту, о коем можно сказать с Давидом: сие море великое и пространное, в нем же гадов несть числа».

Трощинский Дмитрий Прокофьевич
(1749–1829),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Черниговской губернии, в семье малороссийского дворянина. Получил домашнее образование, которое, однако, не было системным. В 1766 поступил на службу канцеляристом в Малороссийскую коллегию, затем стал полковым писарем. Юноша много читал, занимался самообразованием, был от природы умен и сообразителен. Благодаря этому он приглянулся генерал-аншефу князю Н. В. Репнину, который взял его в свой штаб секретарем. С 1773 по 1783 заведовал канцелярией Репнина, когда тот был смоленским генерал-губернатором, орловским наместником и занимал другие должности. В 1783 Трощинский перешел на гражданскую службу. Здесь его ожидала более успешная карьера. В 1784 он становится правителем дипломатической канцелярии своего земляка, графа А. А. Безбородко. В его отсутствие часто входил с докладами к императрице Екатерине II и заслужил ее благосклонность. В 1793 она назначила его своим статс-секретарем.

При Павле I Д. П. Трощинский был президентом Главного почтового правления, а также сенатором. Ему были пожалованы богатые поместья, несколько российских орденов, включая Св. Александра Невского. Тем не менее вскоре он все же попал в немилость, и в октябре 1800 уволен со службы. После этого проживал в Москве, слушал лекции в университете, занимался литературой.

В ночь с 11 на 12 марта 1801 Дмитрия Прокофьевича Трощинского срочно вызвали во дворец, где он составил Манифест о восшествии на престол Александра I. Император вернул ему звание сенатора, руководителя почтового ведомства, а вскоре назначил и членом Непременного совета. В сентябре 1802 становится министром департамента уделов с оставлением в прежних должностях. Воспитанный в «старых идеях», Трощинский критически относился к реформам молодого императора, поэтому Александр I быстро охладел к нему. В июне 1806 Д. П. Трощинский оставил службу и поселился в своем имении Кибинцы. В 1812 дворяне избрали его своим предводителем. По их поручению в 1814 он встречал возвращающегося из-за границы монарха. Александр I вновь «заметил» стареющего вельможу. Последний получил должность министра юстиции и генерал-прокурора.

25 августа 1817 Д. П. Трощинский был уволен со службы с пенсионом в 10 тыс. рублей. До 1822 проживал в Петербурге, а затем уехал в свое полтавское имение.

Д. П. Трощинский скончался 26 февраля 1829; похоронен в селе Кибинцы Миргородского уезда Полтавской губернии.

Трощинский, несмотря на оказанное ему доверие, был противником всяких радикальных реформ. Он считал, что устоявшиеся годами порядки для России гораздо лучше новых и неизведанных. Особенно наглядно это проявилось при обсуждении в Государственном совете проекта Гражданского уложения, представленного комиссией составления законов. Трощинский подал в Государственный совет обширную записку, в которой критически рассмотрел общий состав гражданского уложения, существо конкретных, включенных в него норм, а также сделал свои «примечания» и «заключения». Он иронически называл этот проект лишь «испорченным переводом кодекса Наполеона».

Трощинский высказал мнение, что нужно «не теряя напрасно времени на рассматривание проекта, обратиться к составлению новых, снабдив при том трудящихся особым на тот предмет наставлением».

Проект гражданского уложения, в конце концов, был возвращен в Комиссию составления законов. Трощинский был вполне доволен одержанной им победой. В одном из своих писем он подчеркнул, что его «удачная борьба с проектом привела в восхищение не только публику, но даже и двор».

Рескрипт императора Александра I на имя министра юстиции и генерал-прокурора Д. П. Трощинского (1816 г., августа 5)

По настоящем выздоровлении вашем от болезни Я желаю, чтобы вы скорее заняли прежнее свое место и продолжали с прежнею деятельностью отправлять должность вашу. Я в полной к вам доверенности поручаю вам усугубить надзор, дабы дела как в Правительствующем Сенате, так и во всех подчиненных ему местах, имели успешнейшее течение, чтобы законы и указы повсюду исполнялись неизменно, чтобы бедные и угнетаемые находили в судах защиту и покровительство, чтобы право судей не было помрачаемо ни пристрастиями к лицам, ни мерзким лихоимством, Богу противным и Мне ненавистным, и чтобы обличаемые в сем гнусном пороке нетерпимы были в службе и преследуемы со всею строгостью законов. В чем вы, по долгу звания вашего, неослабно наблюдать и о последствиях Меня в откровенности извещать не оставьте, донося равномерно и о тех отличных чиновниках, которых за усердную и беспорочную службу найдете достойными особенного Моего воздаяния.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 47.)

* * *

В августе 1817 года министром юстиции и генерал-прокурором стал князь Дмитрий Иванович Лобанов-Ростовский. В течение 10 лет князь выполнял свои обязанности по надзору за Сенатом и судебными местами, руководил обер-прокурорами и прокурорами губерний и провинций. Когда требовалось защитить человека, по его мнению, невиновного, без боязни говорил правду любому, даже императору.

Лобанов-Ростовский Дмитрий Иванович, князь
(1758–1838),
действительный тайный советник

* * *

Родился в старинной княжеской семье. Получил превосходное домашнее образование. В 1772 записан на службу в лейб-гвардии Семеновский полк. За 11 лет выслужил чин подполковника, и в 1883 вступил в действующую армию. Участвовал в покорении Крыма и в русско-турецкой войне. Отличился при штурмах Очакова и Измаила, в сражении при Мичине. В боях был дважды ранен. За «отменное искусство и храбрость» награжден двумя боевыми орденами: Св. Георгия 3-й и 4-й степени. Во время польской кампании проявил отвагу при штурме Праги. А. В. Суворов представил его к чину бригадира, ордену Св. Владимира 3-й степени и вручил золотую шпагу с надписью «За храбрость».

Успешная военная карьера Д. И. Лобанова-Ростовцева продолжалась и при Павле I. Он командовал Псковским мушкетерским полком, был военным генерал-губернатором в Архангельске, получил чин генерал-лейтенанта. С 1798 по 1906 находился в отставке. С ноября 1806 — вновь на военной службе. Командовал дивизией, вел по поручению Александра I переговоры с Наполеоном, закончившиеся Тильзитским миром. За эту миссию император наградил князя орденом Св. Александра Невского, а Наполеон — орденом Почетного легиона Большого креста и подарил ему богатую табакерку с собственным портретом. В 1808 стал генерал-губернатором Петербурга. В декабре 1810 поставлен военным губернатором Риги и генерал-губернатором Лифляндии, Эстляндии и Курляндии.

В 1812–1813 Лобанов-Ростовский занимался формированием резервной армии, которой затем и командовал.

16 декабря 1813 Дмитрий Иванович назначается членом Государственного совета, а 27 августа 1817 заступает на должность министра юстиции и генерал-прокурора. В 1826 Д. И. Лобанов-Ростовский выполнял прокурорские обязанности в Верховном уголовном суде по делу декабристов. Князь имел все высшие российские ордена, включая алмазный знак ордена Св. Андрея Первозванного. В 1823 избран почетным членом Российской академии.

Князь Д. И. Лобанов-Ростовский скончался 25 июля 1838 в Петербурге; похоронен на кладбище при Императорском Фарфоровом заводе под Петербургом.

Письмо императора Александра I на имя князя Д. И. Лобанова-Ростовского (25 августа 1817 года)

(Извлечение)

Удостоверен в полной мере, что вы оправдаете в строгом смысле название, присвоенное инструкциею генерал-прокурору: око императорское.

(Бантыш-Каменский Д. Н. Князь Д. И. Лобанов-Ростовский // Русский Вестник. 1915. Т. 37. С. 19.)

Князю Д. И. Лобанову-Ростовскому было уже под шестьдесят, когда он с прежней энергией отдался новому для него делу. Труднее всего приходилось справляться с Сенатом, контролировать обер-прокуроров, заниматься судебными делами. Ведь гражданское поприще требовало несколько иных подходов, других методов руководства, нежели военное. Поэтому Лобанов-Ростовский не вступал в столь жаркие схватки с сенаторами, как, например, Державин или Дмитриев. Не мог он добиться от несговорчивых сенаторов и беспрекословного исполнения своих заключений, как это было при генерал-прокуроре Лопухине. Почувствовав некоторое послабление со стороны прокурорской власти, сенаторы стали все чаще и чаще «оговаривать» не только обер-прокуроров, но и самого генерал-прокурора. Для того чтобы поставить их на место, иногда приходилось вмешиваться даже императору. В этой связи Александр I дал следующий Высочайший рескрипт:

О объявлении сенаторам, дабы они, в мнениях своих по делам, не оговаривали предложения обер-прокурора и министра юстиции 1821 года июля 29. Именной, данный Министру Юстиции

Усмотрев из доклада вашего и о происшедших в Общем Собрании Московских Департаментов Правительствующего Сената беспорядков, по делу о бывшем Воронежском Вице-Губернаторе Крыжановском, что некоторые Сенаторы дозволяют себе в мнениях своих оговаривать предложения Обер-Прокурора и Министра Юстиции тогда, когда Судьям законом воспрещено и между собою заходить друг против друга в недельные голоса, Я поручаю вам объявить Сенаторам Мою волю, что если Я желаю, чтобы они при решении дел излагали свои мнения свободно, не стесняясь ничем, и основывая суждения свои единственно на существе дела и на прямом разуме законов, то не могу допустить, чтобы они оговаривали предложения Обер-Прокурора и Министра Юстиции. Таковые действия, не имея ни какой существенной цели, противны порядку и не вместны с достоинством Верховного Судилища, а потому каждый Сенатор, по выслушании дела, изложивши свое мнение, когда при несогласии Обер-Прокурора и Министра Юстиции дано будет предложение, обязан объявить только, что он согласен с тем предложением, или остается при своем мнении. Дело же о Крыжановском перевести к рассмотрению в Общее Собрание Правительствующего Сената С.-Петербургских Департаментов и решить там без очереди и немедленно.

(Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 37. № 28708.)

Император Николай I, великий князь Михаил Павлович, цесаревич Александр Николаевич, князь П. М. Волконский, граф А. Х. Бенкендорф

Д. И. Лобанову-Ростовскому удалось добиться принятия специального указа о том, что обер-прокуроры за упущение по должности могут отвечать только перед судом общего собрания департаментов Правительствующего сената.

Министр юстиции и генерал-прокурор князь Д. И. Лоба нов-Ростовский никогда не забывал и местный прокурорский надзор, постоянно находясь с ним в переписке.

При императоре Николае I Лобанов-Ростовский оставался министром юстиции и генерал-прокурором менее двух лет. В начале января 1827 года, после представленного им доклада императору, он удостоился следующего рескрипта:

Высочайший рескрипт на имя князя Д. И. Лобанова-Ростовского (январь 1827 год)

Я читал, с отменным удовольствием, представленный Мне вами краткий отчет о состоянии дел по Министерству вам вверенному за минувший 1826 год. Мне приятно было заметить, что невзирая на необыкновенное количество дел, составляющих слишком 2 850 000, поступивших в том году на рассмотрение разных судов в империи, весьма немногие, по соразмерности, остались нерешенными, и что от сего ускорения в отправлении правосудия число арестантов, простиравшееся в течение года до 127 000, везде значительно уменьшилось, так что не превышает 4900 человек. Сию похвальную деятельность судебных мест, ознаменованную столь утешительным для сердца Моего последствием, я приписываю стараниям вашим, тому рвению, которое всегда отличало вас на поприще службы и которое вы, как достойный начальник, умели передать и подчиненным своим. Изъявляю вам Мою искреннюю признательность и поручаю объявить благоволение Мое тем из ваших подчиненных, кои, по мнению вашему, заслужили оное своим усердием, постоянством в трудах, всего же более чистотою намерений и бескорыстием. Надеюсь, что новыми еще важнейшими успехами в будущем, исполнятся Мои душевные желания, чтоб возможная, при надлежащем внимании и точности, скорость в течении дел, предупреждала умножение оных, чтоб повсюду в Государстве личная безопасность, собственность, все права каждого из любезных Мне подданных, были охраняемы судом не лицеприятным и чтоб постановленные в блюстители правды, побуждались в своих действиях одним чувством долга, уважения к святости законов, данных Престолу клятв и правил чести. И в сем да поможет Нам благословляющий добрые начинания Бог.

(Бантыш-Каменский Д. Н. Князь Д. И. Лобанов-Ростовский // Русский Вестник. 1915. Т. 37. С. 20–21.)

В начале царствования императора Николая I было создано 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Оно стало заниматься подготовкой новых законов, вместо Комиссии составления законов, которой руководил министр юстиции. Во главе этого отделения встал известный юрист М. А. Балугьянский, который был приверженцем принципа разделения властей. Он отстаивал несменяемость судей, предлагал ограничить судебные разбирательства двумя инстанциями с высшим кассационным судом.

Николай I на биваках. Народная картинка. 1829 г.

Как сторонник отмены крепостного права, он по личному поручению императора Николая I, подготовил обширную записку о постепенной ликвидации крепостной зависимости в России, а также по вопросам сельского права. Идеи Балугьянского, несмотря на благожелательное отношение к нему императора, были для того времени фантастическими. Тем не менее, они частично все же были использованы при проведении Крестьянской реформы 1861 года и Судебной реформы 1864 года.

* * *

Когда князь Д. И. Лобанов-Ростовский получил-таки долгожданную отставку, Министерство юстиции возглавил другой князь — Алексей Алексеевич Долгоруков. При нем была начата подготовка Полного собрания законов и систематического Свода законов Российской империи. К печатанию этих многотомных изданий приступили в 1828. Полное собрание законов открывалось Уложением царя Алексея Михайловича и было доведено до вступления на престол императора Николая I, т. е. охватывало почти 200 лет. Свод законов состоял из 15 томов и включал в себя 42 тысячи статей. На ведомство Долгорукова была возложена обязанность тщательно просматривать включенные в Полное собрание и Свод законов нормативные акты, чтобы удостовериться в их соответствии первоисточникам, для чего был организован специальный комитет. С этой трудоемкой и кропотливой работой удалось справиться менее чем за один год.

Долгоруков Алексей Алексеевич, князь
(1767–1834),
действительный тайный советник

* * *

Принадлежал к старинному княжескому роду. Получил хорошее домашнее образование. В девятилетнем возрасте записан на службу в артиллерию, затем переведен в лейб-гвардии Измайловский полк. С 1791 на действительной службе. В 1799 достиг чина полковника. В 1803 уволился с военной службы, перейдя в гражданскую с чином действительного статского советника. Первое время занимал скромную должность при департаменте герольдии, в июле 1805 стал прокурором в Капитуле ордена Св. Иоанна Иерусалимского. Постепенное возвышение начинается в 1808, когда Долгоруков получил место симбирского гражданского губернатора. Во время Отечественной войны 1812 сформировал в своей губернии народное ополчение, которым сам и командовал.

В мае 1815 князь Долгоруков был переведен губернатором в Москву, а спустя два года назначен сенатором 1 отделения 6 департамента Правительствующего сената. В 1824 ревизовал Вятскую, а в 1826 — Воронежскую, Курскую, Пензенскую и Симбирскую губернии.

27 апреля 1827 А. А. Долгоруков стал товарищем министра юстиции, а через три дня, «по случаю тяжелой болезни» князя Д. И. Лобанова-Ростовского, временно вступил в «права и обязанности министра юстиции». С 18 октября 1827 управляющий Министерством юстиции. В 1828 назначен министром юстиции и генерал-прокурором.

30 сентября 1829 Долгоруков был освобожден от занимаемой должности, но одновременно с этим назначен членом Государственного совета по департаменту экономии. В 1832 стал действительным тайным советником. Награжден целым рядом высших российских орденов.

Князь А. А. Долгоруков скончался 11 августа 1834 в Петербурге; похоронен в церкви Святого Духа Александро-Невской лавры.

А. А. Долгоруков заботился о независимости прокурорского надзора и провел в этом направлении через Правительствующий сенат несколько важных законов. При нем были более четко регламентированы права и обязанности товарища министра юстиции. Донесения прокуроров с мест он лично докладывал императору Николаю I.

О непредоставлении гражданским губернаторам права давать аттестации губернским прокурорам. 1828 год. Сентября 28. Сенатский указ

Правительствующий Сенат слушал дело по возникшему вопросу: вправе ли Гражданские Губернаторы делать аттестации о Губернских Прокурорах и Стряпчих. Приказали: Губернские Прокуроры, на основании узаконений, везде смотрят и бдение имеют, дабы в Губерниях ничего противного закону и общей пользе не происходило, и в случае их упущений, или преступления должности, они подвергаются ответственности пред Министром Юстиции, или суждению Правительствующего Сената. В Высочайше же утвержденном 1 февраля 1819 года положении Комитета гг. Министров между прочим изъяснено: что польза службы требует, дабы Прокурор, как блюститель за точным исполнением законов и как чиновник, ни в чем Губернатору неподчиненный, никогда с ним и в тесной дружественной связи не был: ибо в сем последнем случае Верховное Правительство ни чрез кого уже по обязанности ни в каких беспорядках в Губернии и узнавать не будет иметь способа. Принимая все сие в соображение и находя, что по распорядку службы Губернских чиновников, Губернские Прокуроры и Губернские Стряпчие состоят в непосредственной зависимости Министра Юстиции, по удостоению коего и утверждаются они в сих званиях Правительствующим Сенатом, и из них последние по возлагаемым на них Губернским Начальством комиссиям или поручениям, быв обязаны ответственностию в точном и законном исполнении оных, подчиняются в сем только отношении, как и прочие Губернские чиновники Губернскому Правлению, — Сенат считает, что затем дальнейшая зависимость их аттестации по службе от Губернского Начальства, не может быть вмененною: ибо Губернский Прокурор, или нередко заступающий на его место Губернский Стряпчий, будучи блюстителем за повсеместным в Губернии исполнением законов, в случае каких-либо по делам службы несогласий его с Начальником Губернии, или в случае представления Начальству о неправильном действии Губернатора, может навлекать к себе со стороны его нерасположение, а следовательно, если бы аттестация таковых чиновников зависела от Губернатора, они могли бы, при всей похвальной своей службе, лишиться справедливого по оной удостояния. Почему, следуя цели помянутого Высочайше утвержденного 1 февраля 1819 года положения, как состоявшегося после уже издания указа Правительствующего Сената 12 мая 1813 года, коим велено доставлять в Герольдию списки вместе с другими чиновниками и о Губернских Прокурорах и Стряпчих, Сенат определяет: предписать как Олонецкому Губернскому Правлению и Гражданскому Губернатору, так и прочим Губернским Правлениям, Правительствам и Гражданским Губернаторам, чтобы доставляя в Герольдию общие о Губернских чиновниках послужные списки, с надлежащею о каждом аттестациею, не предоставляли себе права аттестовать между ими токмо Губернских Прокуроров и Стряпчих, как таких чиновников, заслуги и отличия коих зависят от одобрения Министерства Юстиции, которому они непосредственно подчинены по службе. Но что касается до Уездных Стряпчих: поелику определение их, на основании Учреждения об управлении Губерний 80-й статьи, принадлежит до Губернского Правления, предварительное же избрание в сие звание достойных чиновников, по указу 1803 февраля 4 предоставлено Губернским Прокурорам, то аттестацию сим Стряпчим должно производить Губернское Начальство, по ближайшему о службе их засвидетельствованию со стороны Губернских Прокуроров. О чем послать указы; каковыми уведомить гг. Министров и Начальствующих в губерниях лиц, а в Святейший Правительствующий Синод и во все департаменты Правительствующего Сената сообщить для сведения.

(Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 3. № 2309.)

* * *

В 1829 году в управление Министерством юстиции вступил Дмитрий Васильевич Дашков. Через несколько лет император утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора. При нем была завершена «монументальная», по выражению Николая I, работа по составлению Свода законов. В связи с этим 19 января 1833 состоялось чрезвычайное собрание Государственного совета. Посреди зала на специальном столике лежали 56 томов Полного собрания законов и 15 томов Свода законов Российской империи. На заседании с большой речью выступил император.

5 декабря 1835 в Петербурге произошло одно достопамятное событие. В этот день было торжественно открыто Императорское училище правоведения, которое дало России многих выдающихся юристов, ставших подлинным украшением русского суда, прокуратуры и адвокатуры.

Современник Дашкова М. А. Дмитриев (племянник И. И. Дмитриева) в своих воспоминаниях дал Дмитрию Васильевичу такую характеристику: «Имея важную наружность от природы, он никогда не важничал, был разговорчив и охотно сообщал замечания светлого ума своего о предметах и важных и легких, но был тверд в своих мнениях: ибо мнения его были плодом зрелого убеждения».

Дашков Дмитрий Васильевич
(1788–1839),
действительный тайный советник, писатель

* * *

Родился в дворянской семье. Образование получил в Московском университетском благородном пансионе, где учился вместе с В. А. Жуковским и братьями А. И. и Н. И. Тургеневыми. В 1801 поступил юнкером в Коллегию иностранных дел и служил там девять лет. В эти годы появляются в печати его первые литературные опыты (в основном, переводы с французского), которые привлекли внимание такого взыскательного поэта, как И. И. Дмитриев. Получив в январе 1810 чин коллежского асессора, вышел в отставку, но уже в марте генерал-прокурор И. И. Дмитриев берет его в свое ведомство. Дашков быстро выдвинулся в число лучших сотрудников министерства, получил чин надворного советника и орден Св. Владимира 4-й степени (3 июня 1815). На литературном поприще ему также сопутствовал успех. В середине 1810-х пользовался репутацией лучшего литератора столицы и блестящего полемиста. Вместе с В. А. Жуковским и Д. Н. Блудовым основал литературное общество «Арзамас», членами которого были многие известные поэты и писатели, в их числе и молодой А. С. Пушкин. 27 сентября 1816 Дашков вернулся в лоно Коллегии иностранных дел, где получил чин статского советника и был прикреплен к русской миссии в Константинополе (стал вторым советником в русском посольстве). В Константинополе Дашкову пришлось находиться в самые трагические моменты греко-турецких столкновений. Молодой советник проявил не только большие дипломатические способности, но и личное мужество. Он сумел спасти от верной смерти многие греческие семейства. Русский посланник граф Строганов использовал сметливость и расторопность Дашкова в самые критические минуты столкновений.

Находясь в Константинополе, Дмитрий Васильевич серьезно изучает греческую историю и литературу, предпринимает большую поездку по Греции, посещает Иерусалим. Свои впечатления от этого путешествия он изложил в двух больших путевых очерках.

После возвращения в Россию, Д. В. Дашков направляется на службу в Комиссию по составлению законов, получает чин действительного статского советника и орден Св. Владимира 2-й степени. 5 декабря 1826 он становится статс-секретарем императора и одновременно товарищем министра внутренних дел. Дашков сопровождал императора в его поездке в войска, которые вели боевые действия против турок. Вскоре после этого, 26 марта 1829, назначается товарищем министра юстиции и получает чин тайного советника, а 20 сентября — вступает в управление министерством. В феврале 1832 Николай I утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора. Тогда же он получил орден Белого Орла.

14 февраля 1839 Д. В. Дашков оставил свой высокий пост и сразу же был назначен членом Государственного совета и председателем департамента законов.

Он возглавил и 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии (занимавшегося подготовкой законопроектов). За свои заслуги получил чин действительного тайного советника и орден Св. Александра Невского.

Д. В. Дашков скончался 26 ноября 1839 года; похоронен в Лазаревской церкви Александро-Невской лавры в Петербурге.

На посту министра юстиции и генерал-прокурора Д. В. Дашков непреклонно отстаивал идеи законности, даже если ему приходилось идти против воли императора. Однажды после вынесения Правительствующим сенатом оправдательного приговора лицам, обвинявшимся в совершении государственных преступлений, Дмитрий Васильевич, зная мнение императора, пошел ему наперекор и потребовал оправдательного решения в Государственном совете, куда самодержец перенес слушание дела, будучи неудовлетворенным приговором Сената. Когда острота момента прошла, Николай I пригласил его к себе и как бы пытаясь снять возникшее напряжение между ними, сказал: «Ну, Дашков, мы с тобой поспорили, но я надеюсь, что это нашей дружбе не повредит».

На своем высоком посту Д. В. Дашков много внимания уделял совершенствованию законодательства и улучшению деятельности судебных и прокурорских органов. По этим вопросам его ведомством было подготовлено несколько важных проектов, впоследствии утвержденных императором.

Записка министра юстиции и генерал-прокурора Д. В. Дашкова о мерах к исправлению действующих законов о судопроизводстве гражданском и уголовном, представленная им императору Николаю I одновременно с Всеподданнейшим докладом

Мысль Государя Императора состоит в том, чтобы прежде всего по течению дел в Сенате удостовериться, в какой части законов наших встречается наиболее недоразумений и затруднений, и потому определить, какая именно часть законов наиболее требует дополнения и исправления.

По рассмотрении сего вопроса совокупно признано, что законы о судопроизводстве гражданском и уголовном наиболее требуют исправления.

Далее также совокупно признано: 1) что два могут быть способа исправления: отдельный и систематический. Отдельный способ состоять мог в том, когда бы, например, в судопроизводстве гражданском из 50 статей неудобных сперва исправить одну или две, потом еще две или три и так далее, издавая каждый раз особые положения. Систематический способ должен состоять в том, чтобы, обозрев все статьи судопроизводства в их совокупности, составить сперва общие начала к их исправлению, а потом произвесть сие исправление одним общим положением; 2) что из сих двух способов первый, при ближайшем рассмотрении, оказывается неудобным потому, что все статьи судопроизводства так связаны между собою, что нельзя исправить одной, не сделав изменения в другой, что отдельное исправление некоторых только статей, доколе не исправятся другие, повлекло бы иногда еще более неудобств, нежели сколько их есть в настоящем порядке, посему 3) признано, что единственное исправление прочное, есть исправление общее, систематическое.

Меры сего исправления суть предварительные и окончательные.

I. Меры предварительные: 1) обозреть сперва судопроизводство гражданское и потом уголовное во всем его составе и хотя кратко, но с точностью показать все его недостатки и неудобства: 2) сравнить разные системы судопроизводства, по теории их и практике, и из сего сравнения извлечь и постановить главные начала той системы, какая у нас может быть наиболее свойственна; 3) когда начала сии утвердятся, тогда приступить к окончательной работе.

II. Меры окончательные: обозреть все материалы, доселе собранные и изготовленные, сравнить их с утвержденными началами, принять то, что найдено будет сходным, и потом, распределив работу между редакторами, рассматривать каждую часть сперва в подробности, а потом напечатать в полном составе в виде манускрипта, сделать общий, строгий пересмотр и, исправив все нужное, внести потом своим порядком на окончательное рассмотрение и утверждение.

На записке рукою министра юстиции и генерал-прокурора Д. В. Дашкова написано:

Читано Государю Императору в Царском Селе 29-го Октября 1836 г.

Его Величество изволил совершенно одобрить все изложенные здесь начала, избрав второй способ исправления, т. е. систематический. Но притом изъявил мне мнение свое, что нужно начать с исправления уголовных законов, коих недостатки в особенности ощутительны.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 61–64.)

* * *

После того, как Д. В. Дашков в феврале 1839 года стал членом Государственного совета и председателем департамента законов, пост министра юстиции и генерал-прокурора перешел к его другу и соратнику — Дмитрию Николаевичу Блудову.

Блудов Дмитрий Николаевич, граф
(1785–1864),
действительный тайный советник, литератор

* * *

Родился в родовом имении Романове Владимирской губернии. Получив прекрасное домашнее образование (с ним занимались профессора Московского университета) и зная несколько иностранных языков, он в 1800 начал службу в Московском архиве Коллегии иностранных дел под руководством известного историка Н. Н. Бантыш-Каменского. В 1801 способный «архивный юноша» переводится в Петербург, в Коллегию иностранных дел, а в 1807, по рекомендации Н. М. Карамзина, с которым был очень дружен, попадает на дипломатическую работу. Первое время исполнял должность секретаря русского посольства в Голландии, а в 1810 стал правителем дипломатической канцелярии главнокомандующего Дунайской армией графа Н. М. Каменского. Позднее был советником русского посольства в Швеции. Министр иностранных дел граф И. А. Каподистрия очень ценил его и называл «перлом русских дипломатов». В 1820 году Блудов вернулся в Петербург и, получив чин действительного статского советника, стал подумывать об отставке, так как не мог ужиться с новым министром Нессельроде.

Покинув Министерство иностранных дел, Блудов в январе 1826 становится делопроизводителем Следственной комиссии, созданной по делу декабристов. По материалам расследования он подготовил доклад государю «О злоумышленных обществах», который был одобрен Николаем I и напечатан в приложении к русским газетам. Доклад фактически послужил основой для приговора, вынесенного Верховным Уголовным судом.

Как-то раз император Николай I, обращаясь к своему придворному историографу Карамзину, сказал: «Представьте себе, что вокруг меня никто не умеет написать двух страниц по-русски, кроме одного Сперанского». Карамзин порекомендовал ему присмотреться к хорошо зарекомендовавшим себя на дипломатическом поприще молодым людям — Д. Н. Блудову и Д. В. Дашкову. Этот совет оказался как нельзя более кстати. Оба друга были «пожалованы» в статс-секретари. Указ в отношении Блудова был подписан императором 11 июля 1826, а 25 ноября он становится также и товарищем министра народного просвещения. В декабре 1828 Блудов был «награжден» чином тайного советника и стал главноуправляющим делами иностранных исповеданий. Работавший под его началом мемуарист А. И. Кошелев вспоминал: «Добра делал он очень много, был доступен для всякого и готов выслушивать каждого, кому он мог чем-либо быть полезным».

В феврале 1832 Блудов назначается министром внутренних дел и членом Государственного совета. В феврале 1839 — министром юстиции и генерал-прокурором, но пробыл на этом посту только до конца года.

31 декабря 1839 Блудов занял место своего умершего друга Д. В. Дашкова — председателя департамента законов Государственного совета и главноуправляющего 2-м Отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

Напряженная деятельность Д. Н. Блудова была щедро вознаграждена. В 1842 он стал графом, а в 1845 получил в награду орден Св. Андрея Первозванного (спустя два года ему вручили и алмазный знак этого ордена). В 1851 Николай I «пожаловал» ему перстень с алмазами, а в 1852 — собственный портрет с бриллиантами для ношения в петлице. В 1856 новый император Александр II преподнес ему свой портрет с алмазами для ношения на Андреевской ленте.

С юношеских лет Дмитрий Николаевич занимался литературным трудом: писал статьи, критические разборы и даже эпиграммы. Он был тонким ценителем литературы. Его остроумия побаивались многие. Стал одним из основателей литературного общества «Арзамас». Всю жизнь поддерживал связи со многими известными поэтами и писателями. В. А. Жуковский писал ему: «Ты друг и брат певца Людмилы, ты другом был Карамзина». Впоследствии, занятый государственными делами, он меньше уделял внимания творчеству, хотя все же издал несколько интересных исторических очерков и статей: «Записки об известной самозванке Таракановой», «Дневные записки князя Меншикова», «Заговор и казнь Мировича» и другие. В 1866 был напечатан своеобразный дневник Блудова «Мысли и замечания».

Граф Д. Н. Блудов скончался 19 февраля 1864; погребен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.

Д. Н. Блудов занимался всеми делами Правительствующего сената, руководил местными прокурорскими органами, направив им несколько важных циркуляров, в том числе касающихся содержания арестантов.

Циркуляр министра юстиции и генерал-прокурора Д. Н. Блудова от 5 декабря 1839 года

(Извлечение)

Замечено, что в тюрьмы помещаются иногда арестанты без должного внимания к их возрасту и степени преступления. В отвращение зла, от сего произойти могущего, строжайше предписываю всем губернским, областным и прочим прокурорам всемерно наблюдать, в губернских городах лично, а в уезде чрез уездных стряпчих, чтобы предписанные… правила размещения арестантов были исполнены в точности, под опасением за отступление от оных взыскания с виновных по всей строгости законов.

15 декабря 1839 года Блудов «для ближайшего наблюдения за ходом дел об арестантах» предписал подчиненным прокурорам «сверх подносимых ими ежемесячно Государю императору ведомостей об арестантах, содержащихся более года, составляя из всех таковых ведомостей одну общую, представлять одну при рапорте министру юстиции».

Оставив должность министра юстиции и генерал-прокурора, Д. И. Блудов занял ответственные посты в Государственном совете, а впоследствии и возглавил его. Здесь в полной мере проявилось его огромное дарование как государственного деятеля. В 1842 и 1855 годах под его редакцией вышли два новых издания Свода законов Российской империи, а в 1845 году — подготовлено Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (первый Уголовный кодекс России). В 1855 году Блудов возглавил Императорскую Академию наук.

Понимая необходимость коренных преобразований судебной системы в империи, Дмитрий Николаевич еще в 1840-х годах начал подготовку к проведению реформы. Был собран огромный фактический материал, который впоследствии использовали составители Судебных уставов. Он принимал непосредственное участие в составлении документов по Крестьянской реформе, а 19 февраля 1861 года, уже в ранге председателя Государственного совета и Комитета министров, скрепил своей подписью акты об освобождении крестьян от крепостной зависимости.

* * *

В 1832 году на пост товарища министра юстиции был назначен граф Виктор Никитич Панин, ставший в апреле 1841 года министром юстиции и генерал-прокурором. К своему назначению в Министерство юстиции он отнесся весьма ответственно. Выхлопотав продолжительный отпуск, он уехал в свое подмосковное имение Марфино и основательно проштудировал весь многотомный Свод законов, великолепно усвоив нормы уголовного и гражданского законодательства и даже выучив наизусть многие статьи.

Панин Виктор Никитич, граф
(1801–1874),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Москве в именитой дворянской семье. Получил блестящее домашнее образование. Учебу продолжил за границей, в Йенском университете. Великолепно знал многие иностранные языки, в том числе и древние. В 1819 выдержал экзамен в Московском университете и поступил на службу актуариусом (регистратором) в Коллегию иностранных дел. В мае 1824 назначается 2-м секретарем миссии в Мадриде. Направляясь к месту службы, начинающий дипломат посетил Веймар, где встретился с великим немецким поэтом Гете. Затем побывал в Париже, блеснув там своей светскостью и образованностью. В Россию Панин вернулся уже при новом императоре, в феврале 1826, и сразу же стал камер-юнкером. В апреле 1828 граф Панин попадает в военно-походную канцелярию императора, который отправился в действующую армию. С 1829 по 1931 исправлял должность поверенного в делах в Греции. За успехи на дипломатическом поприще получил чин статского советника и придворное звание камергера Двора его императорского величества.

В ноябре 1831 В. Н. Панин становится помощником статс-секретаря Государственного совета по департаменту законов, в апреле 1832 — товарищем министра юстиции, а в декабре того же года еще и статс-секретарем императора.

31 декабря 1839 Панин вступил в управление Министерством юстиции, а 16 апреля 1841 император утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора. В конце 1850-х Панин вошел в комитет, занимавшийся крестьянским вопросом, а в 1860 возглавил Редакционную комиссию, вырабатывавшую Положение об освобождении крестьян. В 1861 «за огромные и полезные труды» получил орден Св. Андрея Первозванного.

21 октября 1862 граф В. Н. Панин был освобожден от обязанностей министра юстиции, но остался членом Государственного совета. В феврале 1864 стал главноуправляющим 2-м отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии и занимал эту должность до апреля 1867, когда был уволен по болезни. Император вручил ему алмазный знак ордена Св. Андрея Первозванного. В мае 1872 Панин оставил и пост члена Государственного совета. Последние годы жизни проживал за границей.

Граф В. Н. Панин скончался 12 апреля 1874 в Ницце (Франция); похоронен в фамильном склепе в Троице-Сергиевой пустыни под Петербургом.

По свидетельству современников, состояние правосудия в России в середине ХIХ века находилось в удручающем состоянии. В. Н. Панину сразу же пришлось столкнуться с целым рядом проблем, главными из которых являлись косность судопроизводства, медлительность в рассмотрении дел, почти поголовное взяточничество и поборы в присутственных местах. Министр направлял на места строгие предписания, но это помогало мало. В 1841 году петербургские суды были обревизованы В. А. Шереметевым. Им вскрыта потрясающая картина беспорядков и злоупотреблений. Когда императору стали известны результаты ревизии, он собственноручно написал: «Неслыханный срам; беспечность ближнего начальства неимоверна и ничем не извинительна; Мне стыдно и прискорбно, что подобный беспорядок существовать мог почти под Моими глазами и Мне оставался неизвестным». После этого Панин по поручению монарха «обозрел» все подведомственные судебные места, лично проведя проверки в столичных судах.

Граф Панин отлично знал законы и был умелым руководителем. Он тщательно подбирал чиновников в свой аппарат, а также прокуроров и судей на местах. Однако работать с ним было исключительно тяжело, особенно людям с независимыми взглядами. По словам знавших его лиц, он «в служебных отношениях являлся совершенным деспотом». Один из основных идеологов славянофильства, литератор и издатель, Иван Сергеевич Аксаков под началом В. Н. Панина смог проработать всего 6 лет.

Аксаков Иван Сергеевич
(1823–1886),
правовед, литератор, общественный деятель

* * *

Родился 26 сентября 1823 в с. Надежино Белебеевского у. Оренбургской губ. в семье известного писателя С. Т. Аксакова. В 1826–1838 жил в Москве, получил блестящее домашнее образование. В 1838–1842 учился в Училище правоведения в Петербурге (3-й выпуск). С 1842 началась его служба в ведомстве министра юстиции и генерал-прокурора графа В. Н. Панина, в частности, в 6-м (Московском) департаменте Сената.

В 1843–1844 участвовал в качестве члена комиссии князя П. П. Гагарина в ревизии Астраханской губ., проявив решительность и настойчивость в тех вопросах, которые были перед ним поставлены. По словам Аксакова, только один человек в губернии мог противостоять самодурству генерал-губернатора Тимирязева — это губернский прокурор Ивановский, который «по существу своего независимого звания» смело отстаивал законность. Правда, еще до начала ревизии Тимирязеву удалось избавиться от него, заменив другим прокурором — покладистым и осторожным. В одном из писем отцу Иван Сергеевич признавался: «Вы не знаете, что такое провинция, когда в ином уездном городе от первого до последнего буквально все взяточники, да и в губернском городе, по совести, никому нельзя и руки подать». Ревизия закончилась отрешением Тимирязева от должности.

В 1845–1847 Аксаков служил товарищем председателя уголовной палаты в Калуге. В 1847 занял престижную должность обер-секретаря в 6-м департаменте Сената, но уже в следующем году подал в отставку в знак протеста против допущенной несправедливости (Сенат, несмотря на очевидность улик, оправдал одного вельможу, имевшего широкие связи, Аксаков же отказался поставить свою подпись под оправдательным приговором). В 1848 перешел в МВД под руководство графа Л. А. Перовского, где ему было поручено исследование религиозных сект в Бессарабии. К этому времени Аксаков уже серьезно проявил себя на литературном поприще. Работа была прервана неожиданным арестом, последовавшим в марте 1849 (основанием явилось то, что в одном из своих писем он возмущался арестом Ю. Ф. Самарина и обличал петербургскую аристократию, о чем благодаря перлюстрации переписки стало известно III отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии). Через несколько дней освобожден под негласный надзор полиции. Службу в министерстве продолжил в Ярославской губ. (1849–1851), из-за конфликта с министром А. А. Перовским, который настаивал на прекращении Аксаковым «авторских трудов», вышел в отставку (1851).

Во время Крымской войны (1854–1856) вступил добровольцем в Серпуховскую дружину Московского ополчения (в военных действиях не участвовала). В 1856 служил в Особой комиссии, учрежденной для расследования злоупотреблений по снабжению продовольствием Крымской и Южной армий. В 1857 путешествовал по Европе, посетил в Лондоне А. И. Герцена.

Аксаков был видным представителем славянофильства в России, вел активную литературную и издательскую деятельность, редактировал газеты и журналы («День», «Москва», «Москвич», «Русь», «Парус», «Русская беседа» и др.). Занимал независимую позицию по ряду принципиальных социально-политических вопросов, остро критиковал правительство, за что не раз подвергался гонениям и преследованиям со стороны властей. Известный публицист М. К. Лемке называл Аксакова «страстотерпцем цензуры всех эпох и направлений».

Умер 27 января 1886 в г. Москва. Похоронен в Троице-Сергиевой лавре.

Как министр юстиции Виктор Никитич Панин заботился о правильной постановке работы суда и прокуратуры, боролся с волокитой. Преобразовал межевую часть министерства, учредил консультацию, создал в Москве архив Министерства юстиции. Отличаясь консервативностью взглядов, граф был решительным противником серьезных преобразований и реформ. И все же именно при нем следствие было отделено от полиции и создан институт судебных следователей.

В. Н. Панину пришлось много внимания уделять политическим делам, которые с начала 1860-х годов возникали в Правительствующем сенате одно за другим. Волнения, начавшиеся в низах еще накануне обнародования Манифеста 19 февраля 1861 года об освобождении крестьян, не только не прекращались, но еще более усиливались. Они широко поддерживались так называемыми революционными демократами, лидером которых был Н. Г. Чернышевский. Все более массовыми становились протестные выступления студенчества. В Россию проникали из-за рубежа запрещенные издания, распространялись всевозможные листовки, прокламации и воззвания.

Именно в это время были арестованы известный поэт М. Л. Михайлов и публицист Н. В. Шелгунов (за прокламацию «К молодому поколению»), В. А. Обручев, в июне 1862 года — Н. Г. Чернышевский, а позднее, уже при Д. Н. Замятнине — выдающийся русский критик Д. И. Писарев (за страстную публицистическую статью). Все они были осуждены Правительствующим сенатом.

В мае 1861 года с Высочайшего соизволения учреждается Следственная комиссия по делам о распространении революционных воззваний. Ее возглавил А. Ф. Голицын, которого А. И. Герцен за жестокость к политическим противникам назвал «отборнейшим инквизитором».

Письмо главноуправляющего 3-го отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии Долгорукова князю А. Ф. Голицыну от 18 мая 1861 года

Распространение в С.-Петербурге преступных печатных воззваний и некоторые случаи к возбуждению воинских чинов против правительства, вследствие чего несколько лиц полициею уже арестовано — обратили на себя внимание государя императора, и его величество, признав необходимым учредить следственную комиссию, изволил высочайше, по важности этого дела, предоставить вашему сиятельству председательствование в оной, с тем, чтобы в сию комиссию были назначены члены: от Министерства внутренних дел, юстиции и военного, от 3-го отделения Собственной его императорского величества канцелярии, от С.-Петербургского военного генерал-губернатора и здешний обер-полицмейстер, с предоставлением сему последнему права не присутствовать в заседаниях комиссии в тех случаях, когда он будет отвлечен другими неотложными занятиями по прямым обязанностям, на нем лежащих.

(Государственный архив Российской Федерации. Ф. 95, оп. 1, д. 1, л. 1–1 об.)

От Министерства юстиции в комиссию направили вначале обер-прокурора 1 Отделения 3 департамента Правительствующего сената Матюшина, но уже через день он был заменен обер-прокурором 4 департамента действительным статским советником М. Ф. Геддом, как «более знакомым с порядками уголовного судопроизводства». Первое заседание комиссии состоялось 25 мая 1861 года. Комиссия с самого начала была наделена функциями вполне самостоятельного государственного учреждения и находилась в непосредственном подчинении императора, которому и представляла отчеты о своей деятельности. Власть у комиссии была огромная. Круг ее деятельности не был очерчен какими-либо рамками, ведомствами или же определенными местностями. Она была обязана всюду не только преследовать политические преступления, но и принимать решительные меры для их предупреждения и пресечения. Следственная комиссия начала работу довольно интенсивно. Только за первые четыре месяца своего существования она рассмотрела материалы в отношении 112 человек. Дела, законченные комиссией, подлежали рассмотрению в судах в первую очередь, «дабы виновные получили следующее им по закону наказание сколь возможно скорее». С 1864 года Следственную комиссию возглавил П. П. Ланской. Всего за девять лет существования комиссия рассмотрела материалы в отношении 3-х тысяч человек.

Мнение сенатора Державина о правах и преимуществах из существенной должности Сената. Рукопись Российский государственный исторический архив, Санкт-Петербург

Письмо Гаврилы Романовича Державина от 9 октября 1798 г. Российский Государственный исторический архив, Санкт-Петербург

Император Николай I награждает Сперанского за составление свода законов. Худ. А. Кившенко. Начало XIX в.

Глава IV. В эпоху великих реформ

В середине ХIХ века правящая российская элита окончательно осознала, что действующая судебно-правовая система себя изжила и становится тормозом общественного развития. В конце 1840-х — начале 1850-х годов появляется необходимость разработки нового процессуального законодательства. Однако только после проведения Крестьянской реформы эти работы активизировались. В октябре 1861 года император Александр II поинтересовался, как идет подготовка проектов законов о судоустройстве и судопроизводстве. Такой доклад был ему представлен, и 23 октября вышел указ самодержца «Основные начала преобразования судебной части в России», которые определяли последовательность разработки и рассмотрения документов Судебной реформы. В первую очередь предстояло изложить в общих чертах главные начала судоустройства и судопроизводства. Только после этого началась подготовка и самих Судебных уставов.

Портрет Александра II. Худ. А. Харламов. 1874 г.

Выдающаяся роль в организации работы по подготовке Судебных уставов принадлежала известному юристу, государственному секретарю В. П. Буткову.

Работы по подготовке Судебных уставов проводились Государственной канцелярией с участием лучших юристов страны, которые были включены в Особую комиссию, созданную 29 ноября 1862 года. Председательствовал в этой комиссии В. П. Бутков. В комиссию вошли также С. И. Зарудный, Н. И. Стояновский, Д. А. Ровинский, Н. А. Буцковский, К. П. Победоносцев и другие замечательные русские юристы.

Основные положения Судебной реформы были опубликованы и впервые обсуждались в обществе. Желая привлечь к делу возможно более широкие юридические силы, Бутков обратился к профессорам юридических факультетов, к судьям и прокурорам с просьбой представить свои предложения. На его призыв откликнулись 448 человек. Подготовленные ими замечания составили шесть увесистых томов. Это обращение пробудило к жизни юридическую науку и литературу, оживился интерес к юридическим знаниям.

В декабре 1863 года В. П. Бутков официально направил министру юстиции Д. Н. Замятнину проекты Судебных уставов. Министерство юстиции должно было дать на них свои замечания. Проекты Судебных уставов и замечания на них рассматривались Государственным советом 2 октября 1864 года, а в ноябре они были одобрены и Общим присутствием Совета. 20 ноября 1864 года Судебные уставы утвердил император Александр II. Вскоре они были напечатаны и с ними познакомились все юристы страны.

Новые уставы вводились с 1866 года вначале в округах С.-Петербургской и Московской судебных палат, а в последующие годы распространили свое действие на всю территорию России.

* * *

Основная тяжесть проведения реформы выпала на министра юстиции и генерал-прокурора Дмитрия Николаевича Замятнина, который заступил на эти посты после В. Н. Панина. С его приходом начались существенные перемены в министерстве. Можно с удовлетворением констатировать, что хоть в этом России повезло. В судьбоносные для нее годы, в период подготовки и проведения Судебной реформы во главе Министерства юстиции и прокуратуры встал человек прогрессивных взглядов, обладавший большой эрудицией, высокими нравственными качествами и глубокими познаниями.

Замятнин Дмитрий Николаевич
(1805–1881),
действительный тайный советник

* * *

Родился в селе Пашигорове Горбатовского уезда Нижегородской губернии в семье родовитого дворянина. Учиться начал в Благородном пансионе, откуда за отличные успехи был переведен в Императорский Царскосельский лицей, который окончил с серебряной медалью в 1823. Службу начал в Комиссии составления законов в чине титулярного советника. В 1826 перешел в только что созданное 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое занималось кодификацией законодательства. С января 1841 служил в Министерстве юстиции в должности герольдмейстера. В его обязанности входила подготовка многочисленных записок по разнообразным законодательным вопросам. Все они получали благожелательные отзывы в Правительствующем сенате и Государственном совете. В 1848 назначен членом консультации, учрежденной при Министерстве юстиции, а затем обер-прокурором 3-го и 2-го департаментов Правительствующего сената. В 1852 стал сенатором в 1-м отделении 3-го департамента Сената.

Новый виток служебной карьеры Д. Н. Замятнина начинается с его назначения в мае 1858 товарищем министра юстиции. Эту должность он занимал в течение 4 лет, фактически два года управляя Министерством юстиции. По мнению современников, Дмитрий Николаевич внес живую струю в тяжелую и затхлую атмосферу министерских коридоров того времени. Он был полной противоположностью своему чванливому, высокомерному начальнику, министру юстиции графу В. Н. Панину.

В октябре 1862 Д. Н. Замятнин вступил в управление Министерством юстиции, а в январе 1864 утвержден в должности министра юстиции и генерал-прокурора.

16 апреля 1867 Д. Н. Замятнин был освобожден от должности министра и назначен членом Государственного совета с присутствием в департаменте гражданских и духовных дел. В мае 1881 он возглавил этот департамент. Незадолго до этого входил в состав Верховного уголовного суда, рассматривавшего дело Соловьева, покушавшегося на императора.

Д. Н. Замятнин награжден многими высшими российскими орденами, включая алмазный знак к ордену Св. Александра Невского. Он состоял действительным членом Археолого-нумизматического общества в Петербурге и Императорского Русского географического общества.

Д. Н. Замятнин скончался 19 октября 1881; похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

Д. Н. Замятнин близко к сердцу принял дело Великой реформы и считал ее главным делом своей жизни. После утверждения Судебных уставов 1864 года, при разработке которых Дмитрий Николаевич принимал самое деятельное участие, он большую работу провел и по подготовке к открытию первых судебных установлений. Замятнин сумел подобрать на должности председателей и прокуроров судов, обер-прокуроров Сената наиболее квалифицированных и опытных юристов, которые стали украшением судебной системы России, таких как Д. А. Ровинский, М. Е. Ковалевский, Г. Н. Мотовилов и др.

Ровинский Дмитрий Александрович
(1824–1895),
действительный тайный советник, видный прокурорский и судебный деятель, искусствовед

* * *

Родился в семье московского полицмейстера. Образование получил в Императорском училище правоведения. В 1844 в чине титулярного советника определен на службу младшим помощником секретаря в канцелярии 7-го департамента Сената. В 1845 — старший помощник секретаря в канцелярии общего собрания Сената. В 1848–1850 — московский губернский казенных дел стряпчий. С 1850 по 1852 — товарищ председателя Московской уголовной палаты. В августе 1853 Ровинский назначается Московским губернским прокурором. В сентябре 1862 его прикомандировали к Государственной канцелярии, и он вошел в состав Комиссии для составления проектов законоположений о преобразовании судебной части.

С сентября 1865 Д. А. Ровинский вновь садится в кресло Московского губернского прокурора, а в феврале 1866 занял пост прокурора только что образованной Московской судебной палаты. Сенатор А. Ф. Кони писал: «Трудно было сделать лучший и более подходящий выбор. Вся его прежняя служба, вся его недавняя судебно-законодательная деятельность, наконец, самая личность бывшего губернского прокурора энергичная, близкая Москве, исполненная пониманием народной жизни и общественных потребностей, — все это говорило за это назначение, подсказывало, предписывало его».

С 1868 Ровинский становится председателем уголовного департамента Московской судебной палаты. В 1870 получил чин тайного советника и назначен сенатором уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, где прослужил 25 лет. За время работы в Сенате им лично рассмотрено, доложено и изложено в форме решений и резолюций около 8 тыс. дел.

Дмитрий Александрович Ровинский был не только виднейшим юристом своего времени, много сделавшим вместе с министром юстиции Д. И. Замятниным для развития Судебной реформы в России. Это был одаренный человек, проявивший себя во многих сферах жизни. У него на все хватало времени. И при этом все делал профессионально и на совесть. Но более всего, наверное, Фемида могла его ревновать к Аполлону и музе истории Клио. Ведь Ровинский был автором многих капитальных трудов по истории искусств. Первая серьезная проба пера состоялась в 1856. Тогда он издал «Историю русских школ иконописания». В 1864 Ровинский завершает большое исследование о русской гравюре, удостоенное Уваровской премии. Впоследствии оно было издано в 4-х томах. Им были опубликованы также такие работы, как «В. Г. Перов, его жизнь и произведения», «Сборник сатирических картин», «Полное собрание гравюр Рембрандта», и многие другие.

Ровинский, занятый исключительно важными служебными делами и большой искусствоведческой работой, собрал и систематизировал почти все увидевшие свет на Руси зарисовки из народной жизни — народные картинки или русский лубок. На такой труд до него никто не решался. Ровинский подготовил фундаментальное 9-томное издание «Русских народных картинок».

Д. А. Ровинский был избран почетным членом двух академий — Императорской академии художеств и Петербургской академии наук, а также почетным членом Императорской публичной библиотеки.

Д. A. Ровинский скончался 11 июля 1895 в Вильдунгене, близ Касселя (Германия), где находился на лечении; похоронен в Москве.

Все свои богатые собрания гравюр и произведений живописи он завещал Эрмитажу, Румянцевскому музею в Москве, Императорской публичной библиотеке и Академии художеств; собранную им библиотеку — Императорскому училищу правоведения, недвижимость — Московскому университету для премии за лучшие иллюстрированные издания для народного чтения, а денежный капитал — на устройство народных училищ.

Со знанием дела подбирал Дмитрий Николаевич сотрудников и на должности руководителей отделений и департаментов. В 1865 году начальником законодательного отделения стал Эдуард Васильевич Фриш. В 1906 году он возглавит Государственный совет России.

Фриш Эдуард Васильевич
(1833–1907),
известный прокурорский и видный государственный деятель

* * *

Родился 26 января 1833 в г. Риге. Происходил из старинного немецкого рода. В 1853 окончил с золотой медалью Училище правоведения и был определен на службу в канцелярию 4-го департамента Сената младшим помощником секретаря с чином титулярного советника, затем старший помощник секретаря, секретарь. В 1857 назначен исправляющим должность астраханского губернского прокурора, спустя 2 года — директором Астраханского губернского комитета Общества попечительства о тюрьмах с пожалованием чина надворного советника. В 1860 вернулся в столицу.

Обстоятельства появления его в столице необычны. Однажды в вагоне 2-го класса он разговорился с незнакомым человеком в форменной фуражке Министерства юстиции: поведал попутчику о перипетиях провинциальной службы, высказал ряд соображений по лучшему устройству судебного ведомства. В конце разговора Фриш узнал, что беседовал с товарищем министра юстиции Д. Н. Замятиным, который и перевел его в Петербург обер-секретарем 2-го департамента Сената, а став министром юстиции (1862), назначил Фриша начальником 4-го отделения в департамент Министерства юстиции.

В 1863–1865 чиновник за обер-прокурорским столом в Межевом департаменте Сената, юрисконсульт министерства (с оставлением в прежней должности). Когда 4-е отделение было переименовано в законодательное (1865), Фриш стал его начальником и занимался всеми вопросами Судебной реформы, делами перестройки здания старого Арсенала, принадлежавшего ранее Военному министерству и переданного Министерству юстиции для новых столичных судебных установлений.

В 1865 действительный статский советник, член консультации при Министерстве юстиции. В 1866 назначен товарищем обер-прокурора Уголовного кассационного департамента Сената. Занимался непосредственно делами, связанными с введением в действие Судебных уставов и открытием новых судебных установлений в Петербурге и Москве. С 1867 временно исполнял должность обер-прокурора в Уголовном кассационном департаменте Сената вместо отсутствовавшего М. Е. Ковалевского, с 1870 — постоянно. В 1871 занял аналогичную должность в Общем собрании кассационных департаментов Сената.

О степени загруженности делами обер-прокуроров можно судить по такому факту: в 1871 Фриш и 4 его товарища (заместителя) дали более 2 тысяч заключений по делам.

С 1874 сенатор, в 1876–1883 товарищ министра юстиции (при К. И. Палене и Д. Н. Набокове). В 1881 возглавил редакционную комиссию особого комитета для выработки проекта нового Уголовного уложения, в 1882 вошел в состав комитета, занимавшегося разработкой проекта Гражданского уложения. В 1883 назначен членом Государственного совета (с оставлением сенатором) и стал главноуправляющим кодификационным отделом при Государственном совете. В 1897–1899 являлся председателем Департамента гражданских и духовных дел, в 1900–1906 — Департамента законов Государственного совета. Неоднократно включался в состав различных комитетов и комиссий. Был присутствующим членом, вице-председателем, председателем реформированного Государственного совета с 1906 до конца жизни. Император Николай II поручил ему открытие I Государственной думы.

Современники отзывались о Фрише благожелательно. С. Ю. Витте называл его честным и добросовестным человеком, прекрасным юристом, «умудренным государственным опытом», И. И. Толстой отмечал его «замечательный ум».

Награжден всеми высшими российскими орденами.

Умер 31 марта 1907. Похоронен на Волховском лютеранском кладбище в Петербурге.

Судебные уставы 1864 года включали в себя четыре основных закона: Учреждение судебных установлений, определяющих порядок судоустройства, Устав гражданского судопроизводства, Устав уголовного судопроизводства и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, — своеобразный кодекс о незначительных уголовных, а также административных правонарушениях.

Судебная реформа коренным образом изменила судоустройство, процессуальное и, в определенной степени, материальное право Российской империи. К участию в судебных процессах допускались государственные обвинители — прокуроры, присяжные поверенные — адвокаты, процесс становился равным для всех сословий, гласным и состязательным. Решения о виновности или невиновности подсудимого определяли специально избранные присяжные заседатели. Составной частью реформы стало и преобразование прокурорского надзора.

Вся его деятельность в основном сосредотачивается на суде. Оставаясь стражем закона, — он, прежде всего, становится государственным обвинителем. В то же время, как писал Н. В. Муравьев, «новый прокурор является настоящим правительственным юрисконсультантом».

Следователи, приставы, советы присяжных, как и прокуроры, теперь состояли при окружных судах и судебных палатах. Министр юстиции, он же генерал-прокурор, с 1870 года получил право назначать лично в каждый окружной суд следователя по важнейшим делам.

Учреждение судебных установлений

(Извлечение)

Раздел третий О лицах прокурорского надзора

124. Прокурорский надзор вверяется обер-прокурорам, прокурорам и их товарищам под высшим наблюдением министра юстиции как генерал-прокурора.

125. При каждом окружном суде и при судебной палате состоит особый прокурор и определенное штатами число товарищей прокурора…

127. При кассационных департаментах Сената состоят обер-прокуроры и их товарищи…

129. Товарищи прокуроров и обер-прокуроров действуют под руководством тех прокуроров и обер-прокуроров, при коих они состоят. Прокуроры окружных судов подчинены прокурорам судебных палат, а сии последние, равно как и обер-прокуроры, состоят в непосредственной зависимости от министра юстиции.

130. При заявлении судебным местам своих по делам заключений лица прокурорского надзора действуют единственно на основании своего убеждения и существующих законов…

135. Предметы занятий лиц, коим вверен прокурорский надзор, ограничиваются делами судебного ведомства.

(Российское законодательство Х — ХХ вв. М., 1991. Т. 8. С. 32–46.)

17 апреля 1866 в столице состоялось торжественное открытие С.-Петербургской судебной палаты. 23 апреля того же года с такой же помпезностью были открыты и Московские судебные установления, а в ноябре и декабре 1866 г. — все 14 окружных судов С.-Петербургской и Московской судебных палат.

Речь министра юстиции и генерал-прокурора Д. Н. Замятнина перед столичными мировыми судьями при открытии Московских судебных установлений 23 апреля 1866 года

(Извлечение)

Вам, господа, впервые избранным совокупно всеми сословиями в эту важную должность, предоставлен обширный круг деятельности. Вам поручены дела тех именно лиц, которые наиболее нуждаются в скором и правом суде. На вас лежит непременная обязанность поставить должность мирового судьи на ту высокую степень значения, которая предназначена ей священною волею Государя Императора, и сделать из нее краеугольный камень гласного, скорого, правого и милостивого суда. Если вы, избранные Москвою, сердцем России, пойдете рука об руку с судьями, назначенными Державным Главою, то, нет сомнения, ваши общие усилия увенчаются успехом и осуществится желание нашего возлюбленного Монарха: правда и милость будут царствовать в судах.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 103–105.)

После введения Судебных уставов начинается постепенное вытеснение из прокурорского надзора основного звена местной прокуратуры — губернских и уездных прокуроров и стряпчих. В законе от 7 марта 1866 года отмечается, что по мере упразднения должности губернских и уездных прокуроров, существующий надзор со стороны должностных лиц ведомства Министерства юстиции за губернскими, уездными и городскими установлениями прекращается.

Не все прогрессивные юристы были согласны с такой постановкой дела. Вот что писал по этому поводу выдающийся русский юрист А. Ф. Кони: «Должность эта (имеется в виду должность губернского прокурора. — Авт.), составляя наследие петровских времен и одно из лучших украшений екатерининских учреждений, имела огромное значение в нашем дореформенном суде. Упразднение связанных с нею прав и обязанностей по надзору за ходом не судебных дел следует признать большою ошибкою составителей Судебных уставов. Совершенное изменение в характере деятельности прокурора, придавая ему „обвинительную обособленность“, быть может, и выходило красивым с теоретической точки зрения, но противоречило условиям нашей административной жизни и шло вразрез с внутренними потребностями нашего губернского строя. В торопливом осуществлении страстного желания поскорее расчистить для новых насаждений место, поросшее бурьяном и полусгнившими деревьями, был срублен дуб, стоявший на страже леса».

Д. Н. Замятнина по праву можно считать первым министром юстиции и генерал-прокурором, работавшим по Судебным уставам 1864 года. В этом качестве он, в частности, поддерживал обвинение в Верховном уголовном суде по делу Каракозова, стрелявшего в императора Александра II. Причем тогда его действия запомнились современникам еще и тем, что он отказался от обвинения одного из главных соучастников покушения Кобылина, чья вина не была доказана в суде.

* * *

После освобождения в апреле 1867 года Д. Н. Замятнина от должности министра юстиции и генерал-прокурора, в течение непродолжительного времени Министерством юстиции управлял князь Сергей Николаевич Урусов.

Урусов Сергей Николаевич, князь
(1816–1883),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Москве в старинной княжеской семье татарского происхождения. Получил блестящее домашнее образование и окончил вольнослушателем словесный факультет Московского университета. Службу начал в 1833 в канцелярии московского генерал-губернатора. Первое время Урусов занимался расследованием преступлений и только через пять лет был переведен во 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. В 1844 причислен к департаменту Министерства юстиции, где стал заниматься делами Московского сенатского архива.

В 1845 С. Н. Урусов получил назначение в Правительствующий сенат на должность обер-секретаря департамента. По словам современников, молодой юрист «умел с одинаковой ловкостью излагать по одному и тому же делу мнение большинства и меньшинства сенаторов и согласительное предложение обер-прокурора».

В феврале 1852 Урусов становится камер-юнкером Двора его императорского величества, и с этого времени его карьера пошла более успешно. Вначале он попал за обер-прокурорский стол, а затем возглавил духовно-учебное управление при Святейшем синоде и стал членом главного управления цензуры духовного ведомства. Вместе с новым назначением ему «жалуют» и чин действительного статского советника, а также придворное звание камергера.

В 1861 и 1862 С. Н. Урусов исправлял должность товарища обер-прокурора Святейшего синода и статс-секретаря императора. В 1864 утвержден в должности и произведен в тайные советники, а позднее становится сенатором и государственным секретарем.

В начале 1867 Сергей Николаевич Урусов был назначен главноуправляющим 2-м отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии, а с 16 апреля без освобождения от этой должности — и управляющим Министерством юстиции. С. Н. Урусов руководил судебными и прокурорскими органами до 15 октября 1867. В 1872 он был произведен в действительные тайные советники и, продолжая оставаться главноуправляющим 2-м отделением, стал председателем департамента законов Государственного совета. В 1881 по состоянию здоровья оставил этот пост.

Князь С. Н. Урусов скончался 13 января 1883 в Петербурге; похоронен в Донском монастыре в Москве.

Ворота здания Петербургских судебных установлений

Смена министра юстиции произошла в то время, когда Судебная реформа только начиналась и были открыты всего два округа — Петербургской и Московской судебных палат. Это, конечно, сказалось на темпах судебных преобразований в России, поскольку князь Урусов, хотя слыл высокоэрудированным и умным человеком, все же был консервативен и не обладал широтой кругозора, присущей Д. Н. Замятнину. При нем была открыта лишь Харьковская судебная палата.

В качестве министра юстиции и генерал-прокурора князь С. Н. Урусов направил прокурорам губерний, областей и «других мест» несколько циркулярных наставлений. В одном из них, от 23 мая 1867 года, он обращал внимание на необходимость усиления надзора за сроками вынесения приговоров. Он писал, что имеются случаи, когда установленные законом сроки «изготовления приговоров по уголовным делам не всегда соблюдаются, а решения судебных мест, вопреки требованию закона, иногда не обращаются к исполнению в течение нескольких месяцев со времени постановления их». Это, отмечал далее Урусов, «отягощает сверх меры излишним сроком не только участь преступников, приговоренных к наказанию, но даже и лиц, оправданных судебными решениями и освобожденных из-под стражи».

В другом циркуляре, от 8 июля 1867 года, С. Н. Урусов обращал внимание прокурорских работников на то, что во время предварительного следствия не всегда в необходимых случаях проводится медицинское освидетельствование обвиняемых. Так, по одному делу обвиняемый, в нарушение установленного порядка, не был освидетельствован, несмотря на то, что совершил преступление в «припадке умоисступления», что было «заявлено» в самом начале предварительного следствия. Министр предложил прокурорам иметь по этому вопросу «особенное наблюдение» и обязать своих подчиненных, а через них и судебных следователей, неукоснительно соблюдать установленный порядок медицинского освидетельствования обвиняемых.

За полгода управления Министерством юстиции князь С. Н. Урусов все же сумел провести через Государственный совет несколько важных узаконений. В частности, были приняты законы «О порядке предложения прокурорского надзора мировым съездам об ответственности мировых судей», «О распоряжениях прокурорского надзора по сообщениям мировых судей о действиях полицейских управлений», «О порядке наложения взысканий на виновных в укрывательстве оружия», «Об уменьшении числа палачей при острогах» и некоторые другие.

* * *

На должности управляющего Министерством юстиции император держал временно князя Урусова вероятнее всего в связи с тем, чтобы дать возможность быстрее войти в курс дела графу Константину Ивановичу Палену, который в это время исполнял обязанности товарища министра юстиции.

Пален фон дер Константин Иванович, граф
(1833–1912),
действительный тайный советник

* * *

Родился в родовитой лифляндской дворянской семье. Образование получил на юридическом факультете С.-Петербургского университета. С 1854 начинается его служба в департаменте Министерства народного просвещения, затем в Государственной канцелярии. В июне 1855 командирован в Крым в распоряжение графа М. В. Вильегорского-Матюшина. Там он состоял при комиссии «О сборе приношений в пользу раненых при защите Севастополя и семейств убитых», находившейся в Симферополе. Работать ему приходилось в тяжелейших условиях. Достаточно отметить, что из восьми членов комиссии к концу ее деятельности в живых остались только трое. Сам граф Пален заразился тифом и долго болел. За участие в работе этой комиссии он получил орден Св. Владимира 4-й степени.

С 1860 К. И. Пален продолжил работу в Государственной канцелярии в качестве экспедитора, но вскоре получил новое назначение — вице-директора департамента исполнительной полиции Министерства внутренних дел. В 1864 становится псковским губернатором.

Ворота здания Московских судебных установлений

В январе 1867 граф Пален сменил Н. И. Стояновского на посту товарища министра юстиции, а в октябре того же года вступил в управление Министерством юс тиции и наряду с этим занял должность статс-секретаря императора. В марте 1868 государь утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора.

30 мая 1878 Константин Иванович был уволен с должности министра юстиции (оставлен членом Государственного совета и статс-секретарем). В порядке компенсации государь «пожаловал» ему чин действительного тайного советника. Подоплекой отставки стало оправдание С.-Петербургским окружным судом В. И. Засулич, стрелявшей в градоначальника Ф. Ф. Трепова.

К. И. Пален нередко участвовал в работе различных комитетов и комиссий, активно выступал в Государственном совете, в 1885 временно председательствовал в Комитете министров, но былого влияния на государственные дела уже не оказывал. Бывший министр юстиции в конце века подолгу жил в своем имении в Курляндской губернии, где его не раз избирали почетным мировым судьей. Спокойная, размеренная жизнь изменила его в лучшую сторону. Он стал мягче, либеральнее.

В 1896 во время коронации Николая II граф Пален исполнял функции Верховного маршала. После Ходынской катастрофы, когда в неимоверной давке погибло свыше тысячи человек, император, недовольный результатами официального следствия, поручил Палену провести дополнительное расследование. Однако и его выводы Николая II не устроили. К тому же граф отпустил несколько нелестных выражений в адрес великого князя Сергея Александровича, бывшего тогда Московским военным губернатором. Он сказал, что там, где «великие князья занимают ответственные должности, всегда происходит или какая-нибудь беда или крайний беспорядок». Эти слова надолго охладили к нему высший двор.

В начале ХХ столетия К. И. Пален появлялся в Государственном совете довольно часто. А. Ф. Кони писал, что граф стал «самой симпатичной фигурой» в Государственном совете. В 1903 к его многочисленным орденам и наградам добавился еще и алмазный знак ордена Св. Андрея Первозванного. В 1904 Пален получил придворный чин обер-камергера Двора Его Императорского Величества.

Граф К. И. Пален скончался 2 мая 1912 в Петербурге; похоронен в своем имении Гросс-Ауц в Курляндской губернии.

Первое время К. И. Пален еще придерживался либерального направления, взятого Д. Н. Замятниным, но затем все более откровенно стал принимать сторону наиболее консервативных сил из окружения императора.

Судебная реформа, начатая в 1864 году, хотя теперь и пробуксовывала, но все же продолжалась. За те десять лет, что К. И. Пален руководил министерством, были открыты Одесская, Казанская, Саратовская и Варшавская судебные палаты. По мнению А. Ф. Кони, граф Пален был «лучшим администратором» из всех министров юстиции. Поэтому не случайно, расходясь с ним в принципиальных вопросах судоустройства и судопроизводства, Кони уважительно относился к «личным свойствам» министра. Следует сказать, что при назначении на ответственные должности граф руководствовался исключительно деловыми качествами человека. При нем какие-либо протекции были невозможны.

Будучи министром граф Пален часто разъезжал по России и лично «обозревал» судебные установления в Харькове и Одессе, Москве и Казани, в Саратове и Варшаве и других местах.

Благодаря Константину Ивановичу поменял место службы Анатолий Федорович Кони, переехав из Харькова в Петербург. Здесь со всей силой открылись его многочисленные дарования.

Кони Анатолий Федорович
(1844–1927),
действительный тайный советник, выдающийся прокурорский и судебный деятель, писатель и публицист

* * *

Этот многоталантливый человек родился в Петербурге в семье известного литературного и театрального деятеля, автора многих прекрасных водевилей Ф. А. Кони. В течение 10 лет воспитывался дома, затем учился в немецкой школе при церкви Св. Анны и во 2-й Петербургской гимназии. В 17-летнем возрасте поступил на математический факультет С.-Петербургского университета. Кто знает, может быть, Россия приобрела бы блестящего математика (академик Сомов пришел в восторг от ответов юноши на вступительных экзаменах), но тогда непременно потеряла бы выдающегося юриста. Однако заниматься пришлось недолго, так как из-за студенческих беспорядков университет закрыли. На следующий год Кони поступил уже на юридический факультет, который окончил в июне 1865 со степенью кандидата прав. С этого времени начинается его подвижническая деятельность на юридическом поприще.

Первое время молодой юрист был мелким чиновником в Государственном контроле, затем — в Главном штабе. Несколько месяцев служил помощником секретаря С.-Петербургской и секретарем Московской судебных палат. Началом его восхождения по служебной лестнице можно считать скромную должность товарища прокурора Сумского окружного суда, которую занял в 1867, и Харьковского окружного суда. На мировоззрении молодого юриста не могло не отразиться общее приподнятое настроение в обществе в связи с проведением Судебной реформы. Анатолий Федорович стал одним из самых горячих и искренних сторонников Судебных уставов 1864 и впоследствии всегда тяжело переживал любое их «коверканье». Начинающий прокурор громко заявил о себе уже в первые годы. В 1869 находясь за границей, Кони встретился с министром юстиции графом К. И. Паленом, на которого произвел хорошее впечатление. По словам А. Ф. Кони, министр пригласил его к себе в октябре, чтобы «потолковать о переводе из Харькова».

В 1870 Кони был назначен товарищем прокурора С.-Петербургского окружного суда. В последующие годы министр постепенно переводил Кони на все более ответственные посты: Самарского губернского прокурора, прокурора Казанского и, наконец, Петербургского окружных судов. В 1875 Кони становится вице-директором, а в 1877 — директором департамента Министерства юстиции. В декабре 1877 назначается председателем С.-Петербургского окружного суда. Анатолий Федорович был председателем на известном процессе В. Засулич. Она, как известно, была оправдана присяжными заседателями. Этого власти Кони простить не могли. И хотя по закону он не мог быть уволен, дальнейшую его службу сделали просто невыносимой. Тем не менее, Кони держался несколько лет, рассмотрев немало дел, вызвавших широкий общественный резонанс. В 1881 он все же вынужден был оставить свой пост и перейти на должность директора гражданского департамента судебной палаты. С 1875 по 1883 Кони, не оставляя службы, преподавал уголовное судопроизводство в Императорском училище правоведения.

В 1885 А. Ф. Кони назначается обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, он пробыл на этой должности до 1897 (в 1891–1892 временно был сенатором). За это время Кони дано почти 700 заключений по различным делам, а в качестве обвинителя он выступил во множестве процессов (по делам князей Щербатова и Мещерского, земского начальника Протопопова и др.). В 1888 по Высочайшему повелению А. Ф. Кони был командирован в Харьков для расследования причин крушения царского поезда.

В 1898–1907 Кони состоял сенатором, а затем вплоть до мая 1917 — членом Государственного совета. В 1906 году П. А. Столыпин предложил А. Ф. Кони занять пост Министра юстиции и генерал-прокурора — Анатолий Федорович отказался. В 1901–1917 на педагогическом поприще, но уже в Императорском Александровском лицее.

Одновременно с ответственной служебной и преподавательской работой, Анатолий Федорович Кони много и плодотворно занимался научно-литературной и публицистической деятельностью, выступал в печати со статьями и судебными очерками. В 1888 вышел в свет большой том «Судебных речей» Кони, выдержавший несколько изданий и неоднократно печатавшийся при советской власти. С 1890 А. Ф. Кони — доктор уголовного права, с 1900 почетный академик Петербургской академии наук.

А. Ф. Кони был знаком со многими выдающимися деятелями литературы и искусства, учеными и политическими деятелями, о которых оставил интересные воспоминания. В январе 1910 он удостоен чина действительного тайного советника. Награжден многими российскими орденами.

После Февральской революции А. Ф. Кони снова стал сенатором, а когда свершилась Октябрьская революция, перешел на научно-педагогическую деятельность, преподавал в институте и Петроградском университете.

А. Ф. Кони скончался 17 сентября 1927, на 84 году жизни; похоронен в Александро-Невской лавре, позднее прах перенесен на Литераторские мостки Волкова кладбища в Петербурге.

Нельзя обойти вниманием и еще одного выдвиженца К. И. Палена — Михаила Федоровича Громницкого, которого современники называли «не только достойным, но и опасным противником талантливых защитников».

Кони писал о нем: «Скромный, задумчивый и молчаливый, бледноликий, с непокорными волосами и бородой, он как-то вдруг сразу вырос на обвинительной трибуне, и из уст его полилась речь, скованная железной силой логики и блиставшая суровой красотой скупого слова и щедрой мысли… Кто слышал его ровный металлический голос, кто вдумался в построение его речи и испытал на себе эти неотразимые и в то же время простые, по-видимому, доводы, обнимавшие друг друга, как звенья неразрывной цепи, тот не может его позабыть».

Громницкий Михаил Федорович
(1833–1899),
известный прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился в 1833. Окончил юридический факультет Московского университета, в 1860–1862 работал судебным следователем. В 1862–1866 губернский стряпчий по уголовным делам в Воронеже. С восторгом принял весть о готовящейся Судебной реформе, буквально зачитывался Судебными уставами. Страстно хотел работать в новом суде.

Позднее он вспоминал: «К чему каждый из нас был пригоден больше, едва ли кто сознавал ясно, но каждый горел нетерпением принять участие в великом деле правосудия; все должности казались одинаково высокими и все имели одну цель — всеми силами способствовать правому отправлению правосудия».

В 1866 Громницкий назначен товарищем прокурора Московского окружного суда. Быстро выдвинулся в число лучших чиновников округа Московской судебной палаты, в 1867 ему доверили пост прокурора Московского окружного суда. В этой должности он прослужил 4 года, выступал во многих известных судебных процессах. Его речи, лишенные дешевого пафоса, но наполненные железной логикой фактов, построенных на знании всех обстоятельств и особенностей разбираемого преступления, производили неизгладимое впечатление. В судебных заседаниях всегда был спокоен, использовал самые простые приемы, что оказывало несомненное влияние на присяжных.

В 1871 неожиданно переведен на должность члена гражданского департамента Московской судебной палаты. Он не мыслил себя вне судебной трибуны и ушел в адвокатуру, где находился 8 лет, затем уехал в деревню и стал вести жизнь землевладельца. В 1886 прокурор Московской судебной палаты Н. В. Муравьев снова призвал его в прокуратуру, назначив своим заместителем. Эту должность он занимал до кончины.

Громницкий был не только блестящим юристом, но и талантливым публицистом и пропагандистом права. В 1896 в. «Журнале Министерства юстиции» он опубликовал большую статью «Роль прокурора на суде по делам уголовным», в которой делился своей «многолетней опытностью в деле публичного обвинения». Она не потеряла актуальности, была переиздана в книге С. М. Казинцева «Дореволюционные юристы о прокуратуре» (2001).

Умер в 1899 в г. Москве.

К сожалению именно при Константине Ивановиче с прокурорского небосклона скатились две яркие звезды, которые, правда, очень скоро засияли в небе адвокатуры. Это Петр Акимович Александров и Сергей Аркадьевич Андреевский.

Александров Петр Акимович
(1836–1893),
прокурорский деятель, знаменитый адвокат

* * *

Родился к 1836 в семье священника. В 1860 окончил юридический факультет Петербургского университета, работал судебным следователем в Царском Селе. В 1866 товарищ прокурора Петербургского окружного суда. В 1876 получил самостоятельную должность прокурора Псковского окружного суда, был им до 1871. Здесь произошел один случай, который не имел аналогов. Будучи прокурором, Александров узнал, что в военном суде города должно слушаться дело в отношении простого солдата. Инкриминируемое ему обвинение было достаточно серьезным, однако он не имел возможности взять себе защитника. Александров принял на себя защиту и осуществил ее блестяще. Подсудимый был оправдан. Министр юстиции граф К. И. Пален, осведомленный об экстравагантном поступке прокурора, оставил его без последствий, хотя шуму в прессе по этому поводу было предостаточно.

В 1871–1873 Александров служил товарищем прокурора, затем прокурором Петербурской судебной палаты. С 1874 обер-прокурор Кассационного департамента Сената. Прокурорская деятельность Александрова оборвалась неожиданно. Он давал заключение по делу А. С. Суворина и Ватсона, обвинявшихся в клевете в печати. Прокурор решительно выступил в защиту независимости прессы, что вызвало недовольство руководства Министерства юстиции.

Возник конфликт, и 16 января 1876 Александров вышел в отставку.

С этого времени начинается его не менее блестящая адвокатская деятельность. Он выступал во многих громких судебных процессах: по делу «193-х»; О. Нотовича, обвинявшегося в «оклеветании» в печати членов правления Тульского независимого банка; В. И. Засулич, преданной суду за покушение на петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, и многих др. Выступая в одном из процессов после Александрова, известный русский адвокат Н. П. Карабчевский сказал: «Я должен говорить, но я еще слушаю!» Так высоко он оценил двухчасовую речь Александрова. Очень метко охарактеризовал речь Александрова и другой мэтр правозащиты В. Д. Спасович: «Он был остер, как бритва, холоден, как лед, бесстрашен, как герой».

Умер 11 марта 1893.

Андреевский Сергей Аркадьевич
(1847–1919),
известный прокурорский работник, поэт и литератор, знаменитый адвокат

* * *

Родился 29 декабря 1847 в с. Александрова Славяносербского у. Екатеринославской губ. в дворянской семье. Брат П. А. Андреевского. В 1865 с золотой медалью окончил Екатеринославскую гимназию и поступил на юридический факультет Харьковского университета. Начал службу в 1870 кандидатом на судебные должности при прокуроре Харьковской судебной палаты. В 1870–1873 был судебным следователем г. Карачева Орловской губ., товарищем прокурора Казанского окружного суда. В Казани быстро завоевал авторитет. Дела, проходившие через его руки, отличались глубиной расследования. В 1873 при непосредственном содействии А. Ф. Кони, с которым был знаком, переведен на службу товарищем прокурора Петербургского окружного суда. Здесь зарекомендовал себя блестящим судебным оратором, ему прочили удачную прокурорскую карьеру.

В 1878 министр юстиции граф К. И. Пален при подготовке к процессу по делу В. И. Засулич особое внимание уделил подбору государственного обвинителя. Выбор пал на В. И. Жуковского и Андреевского. Первый отказался, ссылаясь на то, что участие в этом процессе повредит его брату-эмигранту. Андреевский же выдвинул условие — предоставить ему право в своей речи дать оценку личности и действий градоначальника Ф. Ф. Трепова и ее действий (Засулич стреляла в Трепова из-за того, что тот приказал выпороть политзаключенного). Согласие на это не было получено, и Андреевский отказался участвовать в процессе. После рассмотрения дела, закончившегося оправданием присяжными заседателями В. И. Засулич, Андреевский и В. И. Жуковский были изгнаны из прокуратуры. В связи с этим увольнением А. Ф. Кони писал Андреевскому: «Я твердо убежден, что Ваше положение скоро определится и будет блистательно. Оно Вам даст свободу и обеспечение — даст Вам отсутствие сознания обидной подчиненности всяким ничтожным личностям…»

Пророчество Кони сбылось. Вскоре Андреевский приобрел репутацию одного из самых блестящих адвокатов России. Он выступал защитником во многих «громких» процессах (дело Зайцова, совершившего убийство Красильникова в меняльной лавке на Невском проспекте; дела Мироновича, Кедрина, рядового Иванова, обвинявшегося в убийстве своей невесты, и др.).

Его называли мастером психологической защиты. Он широко использовал в защитительных речах литературно-художественные приемы, умело создавая психологические портреты своих клиентов, старался воздействовать на чувства присяжных заседателей. Сам Андреевский называл адвокатов «говорящими писателями», а защиту в суде — «литературой на ходу».

Известный советский ученый-юрист Б. С. Утевский, начинавший свою деятельность как присяжный поверенный, писал: «Он был одним из кумиров молодых адвокатов. Сборники его речей зачитывались нами до дыр. Мы следили за тем, когда он выступает в суде, и старались не пропустить ни одной его речи».

Для непосвященных Андреевский казался во время допроса свидетелей вялым, безучастным. Его редкие вопросы часто казались непонятными и неизвестно для чего нужными защите. Но его речь, плавная и яркая, зачаровывавшая слушателей тонким психологическим анализом и художественными образами, выдавала значение этих вопросов. Каждый ответ свидетелей на заданные Андреевским вопросы делался в его устах «стежком в тонком кружеве его речи».

Прославился также как поэт и литературный критик. Его перу принадлежит немало поэм и стихотворений, критических статей и разборов литературных произведений Е. А. Баратынского, Н. А. Некрасова, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, В. М. Гаршина. В 1886 вышел первый сборник его стихотворений (в 1898 — 2-е издание). В 1891 опубликованы его «Защитительные речи». Книга выдержала при жизни автора 5 изданий. Посмертно вышла автобиографическая «Книга о смерти (мысли и воспоминания)».

Умер 9 ноября 1919.

Начало министерской деятельности графа Палена совпало с подъемом новой волны революционного движения. Неотвратимо нарастал стихийный протест низших слоев общества, усилилось брожение среди рабочих, что подтолкнуло немалую часть русской интеллигенции к более активному участию в нем. Известный народник П. Л. Лавров называл таких людей «крестоносцами социализма».

По Судебным уставам того времени дела о государственных преступлениях должны были производиться «общим порядком уголовного судопроизводства». В частности, судебное преследование возлагалось на прокуроров, а предварительное следствие — на членов судебных палат. Однако уже первые политические процессы, проведенные по этим нормам, не удовлетворили власти. Поэтому срочно готовились изменения в законах. Активную роль здесь играл министр юстиции и генерал-прокурор граф Пален. Именно по его инициативе чувствительные удары были нанесены вначале по дознанию, которое отобрали у полиции, а затем по предварительному следствию, которое становилось необязательным, и по суду.

19 мая 1871 года вступили в силу Высочайше утвержденные «Правила о порядке действий чинов корпуса жандармов по исследованию преступлений», подготовленные в недрах Министерства юстиции и согласованные с шефом жандармов. В соответствии с ними, дознание по политическим делам стало производиться жандармскими офицерами под наблюдением прокуроров. Полиция и местные власти обязывались «оказывать жандармам всяческое содействие». Оконченные дела поступали к прокурору судебной палаты, а от него к министру юстиции, который либо давал распоряжение о начале предварительного следствия, либо испрашивал Высочайшее повеление о разрешении дела в административном порядке. Следовательно, политические преступники могли попасть в Сибирь, минуя судебные преграды, что иногда практиковалось при отсутствии в отношении них достаточных улик.

28 марта 1872 года граф Пален внес «на уважение» Государственного совета проект новой редакции тех статей Судебных уставов, которые касались судопроизводства по государственным преступлениям. На основании этого проекта все дела о таких преступлениях, если они влекли за собою наказание, соединенное с лишением или ограничением прав состояния, и если не последовало Высочайшего повеления о рассмотрении дела в Верховном уголовном суде, передавались на рассмотрение Особого Присутствия Правительствующего сената с участием сословных представителей. Указанный проект был Высочайше утвержден 7 июня 1872 года.

В 1878 году и это положение показалось правительству не совсем удобным, так как рассмотрение всех политических дел сосредоточивалось в столице. Поэтому 9 мая 1878 года был Высочайше утвержден законопроект, согласно которому судебное рассмотрение политических дел возлагалось также и на местные судебные палаты с сословными представителями.

* * *

30 мая 1878 года министр юстиции и генерал-прокурор граф К. И. Пален был освобожден от занимаемой должности. Его отставку, и не без оснований, многие связывали с тем, что он не сумел провести в С.-Петербургском окружном суде «нужный» приговор по делу Веры Засулич. Подсудимая была оправдана присяжными заседателями. На место графа Палена был поставлен Дмитрий Николаевич Набоков.

Набоков Дмитрий Николаевич
(1826–1904),
действительный тайный советник

* * *

Родился в г. Пскове в старинной дворянской семье. По окончании в 1845 Императорского училища правоведения начал службу во 2-м отделении 6-го департамента Правительствующего сената исправляющим должность младшего помощника секретаря. На следующий год «причислен» к департаменту Министерства юстиции и назначен Симбирским казенных дел стряпчим. В 1848 стал товарищем председателя Симбирской палаты гражданского суда. С 1850 служит в аппарате Министерства юстиции сначала чиновником особых поручений, затем редактором и начальником отделения. Спустя два года перешел на службу в комиссариатский департамент Морского министерства, заняв должность вице-директора. С сентября 1858 по июль 1859 находился в заграничной командировке (в Германии и Франции), где изучал экономику, финансы и юриспруденцию.

В 1860 Д. Н. Набоков возглавил комиссариатский департамент, а спустя еще два года великий князь Константин Николаевич, назначенный наместником Царства Польского, взял его с собой в Варшаву. Одновременно с этим Набоков становится гофмейстером Двора Его Императорского Величества. С 1864 по 1867 Набоков — сенатор, а затем главноуправляющий Собственной Его Императорского Величества канцелярии по делам Царства Польского и статс-секретарь. В 1876 утверждается членом Государственного совета и получает чин действительного тайного советника.

30 мая 1878 Дмитрий Николаевич Набоков занял пост министра юстиции и генерал-прокурора. Некоторые его недоброжелатели злословили по этому поводу, говоря, что он получил портфель министра «по протекции Веры Засулич», намекая тем самым на причины замены графа К. И. Палена.

6 ноября 1885 Д. Н. Набоков покинул пост министра юстиции, но сохранил за собой обязанности статс-секретаря, члена Государственного совета и сенатора. За свою многолетнюю службу он был удостоен многих высоких наград, в том числе ордена Св. Андрея Первозванного.

Д. Н. Набоков скончался 15 марта 1904; похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

От Д. Н. Набокова ждали многого. В высших правительственных сферах надеялись, что он сумеет «подтолкнуть» суд присяжных, сделает в нем крупные изменения и вообще придаст им другую, более «желательную окраску». Прогрессивные юристы, наоборот, ожидали от него защиты основных начал Судебных уставов. Дмитрий Николаевич, ставший третьим министром юстиции «по Судебным уставам», по мнению современников, был «законником в полном смысле слова». Принимая высокий пост, он заявил, что «для всех граждан империи, а для министра юстиции в особенности, закон, пока он существует и не отменен, должен быть свят». Слова эти он повторял потом не раз, и они стали своеобразным его девизом. К Набокову не решались, например, обращаться за протекцией или ходатайствовать о каком-либо исключительном порядке решения уголовного или гражданского дела.

Сотрудников в ведомство Дмитрий Николаевич подбирал исключительно по деловым качествам. Через год после пребывания в должности он, например, перевел из периферии в Петербург способного и очень трудолюбивого прокурора — Вячеслава Константиновича Плеве. В 1902 году он станет министром внутренних дел империи.

Плеве Вячеслав Константинович
(1846–1904),
действительный тайный советник, известный прокурорский и государственный деятель

* * *

Родился 8 апреля 1846 в г. Мещовске Калужской губ. в дворянской семье немецкого происхождения. Учился в варшавской (1857–1863), затем калужской Николаевской гимназии, получив за успехи золотую медаль (1863). Окончил юридический факультет Московского университета (1867) и был определен кандидатом на судебные должности при прокуроре Московского окружного суда с чином коллежского секретаря. Занимался расследованием преступлений. В 1868 его перевели на ту же должность во Владимирский окружной суд. С 1870 товарищ прокурора Тульского окружного суда. В 1873 назначен сначала вологодским губернским прокурором, после открытия там нового суда (1874) — прокурором Вологодского окружного суда. В 1876 переведен на службу в Царство Польское на должность товарища прокурора Варшавской судебной палаты. В 1879 руководил ревизией Киевской губернской прокуратуры. 13 июля 1879 назначен исправляющим должность прокурора Петербургской судебной палаты, 20 апреля 1880 утвержден в должности. На этом посту непосредственно занимался расследованием взрыва, устроенного народовольцами в Зимнем дворце (5 февраля 1880), лично докладывал императору Александру II о ходе следствия. В 1881 проводил расследование обстоятельств покушения на Александра II. Для поддержания обвинения по этому делу выделил в Особое присутствие Сената одного из лучших прокурорских работников — своего заместителя Н. В. Муравьева. В апреле 1881 только что вступивший на престол император Александр III назначил Плеве директором Департамента государственной полиции МВД. В этом качестве он принимал участие в разработке Положения 14 августа 1881 о государственной охране, которое должно было противодействовать революционному движению, и в подготовке проекта закона о местном самоуправлении. 20 июля 1884 назначен сенатором 1-го департамента Сената. С января 1885 товарищ министра внутренних дел (с оставлением сенатором), с января 1894 государственный секретарь, с 1899 также исправляющий должность статс-секретаря Великого княжества Финляндского, в 1900 утвержден в этой должности. В апреле 1902 (после убийства Д. С. Сипягина) принял портфель министра внутренних дел. Был непримиримым противником оппозиционных и революционных движений. Умный, работоспособный, пренебрежительно относился к людям, что вызывало ненависть к нему.

Награжден многими российскими орденами, а также французским орденом Почетного легиона (1902).

Убит 15 июля 1904 эсером Е. С. Созоновым, бросившим бомбу в его карету. Похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря в Москве.

При Набокове открылись два новых округа: Киевской и Виленской судебных палат. В 1883 в связи с преобразованием управления Кавказским краем на министра юстиции было возложено и руководство Тифлисской судебной палатой (открытой в 1867). Как министр юстиции и генерал-прокурор Набоков не мог оставаться в стороне от разраставшегося и принимавшего все более жесткие формы революционного движения.

На императора Александра II в конце 1870-х годов было совершено несколько покушений. И этими делами ему также пришлось заниматься. Так, 2 апреля 1879 года на Дворцовой площади С.-Петербурга в государя стрелял А. К. Соловьев. Набоков лично допрашивал террориста, а когда следствие закончилось, в мае 1879, поддерживал обвинение в Верховном уголовном суде по этому делу.

Обвинительная речь министра юстиции и генерал-прокурора Д. Н. Набокова, произнесенная им в Верховном Уголовном Суде 25 мая 1879 года по делу А. К. Соловьева, покушавшегося на жизнь императора Александра II

(Извлечение)

Вся обстановка факта преступления, освещенная показаниями самого Соловьева, не оставляет сомнения в том, что суду вашему подлежит преступник, совершивший злодеяние с заранее обдуманным намерением и притом сделавший все то, что от него зависело для достижения своей преступной цели. Пять выстрелов, из которых по крайней мере четыре были направлены в Священную особу Государя Императора, самый большой калибр револьвера, выбор времени и места для наиболее верного осуществления задуманного злодеяния, даже фуражка с кокардой, долженствовавшая отвлечь всякое подозрение — все эти факты, говорящие сами за себя…

Покушение на жизнь нашего возлюбленного Государя совершено не по личным и частным побуждениям, а под влиянием дикого стремления, руководящего всею деятельностью русских социал-революционеров — разрушения всего экономического и государственного строя современного общества. Лишь несколько лет тому назад развернул свое преступное знамя самый нелепый и воинствующий социализм из всех существующих в мире — социализм русский. Казалось бы, русская земля менее всего представляла материала для развития этих диких, противогосударственных учений… Дикие задачи его не ограничиваются одним русским народом, русского социалиста не удовлетворяет ни одна из существующих форм государственного устройства, а потому ему мерещится всемирная революция, всемирное разрушение, всемирная анархия…

Во имя такого безумного бреда, стремящегося подорвать все основы государственной и общественной жизни, все положения науки и здравого смысла, совершаются возмутительные преступления, имеющие целью посеять смуту в обществе, потрясти вековые основы государства… Правосудие призвано в лице вашем выразить решающее слово закона.

Во имя этого закона я обвиняю подсудимого Александра Соловьева в предумышленном посягательстве на жизнь Священной особы Государя Императора, совершенного в соучастии с преступным сообществом, именующим себя русская социально-революционная партия, к которому он принадлежал. Посему и руководствуясь 241 и 249 статьями Уложения о наказаниях, я имею честь предложить Верховному Уголовному Суду приговорить Соловьева к лишению всех прав состояния и смертной казни.

19 ноября 1879 года произошло еще одно покушение на императора. В этот день террористы взорвали полотно Московско-Курской железной дороги. Делом занимался известный судебный следователь по важнейшим делам Московского окружного суда Н. В. Сахаров.

Сахаров Николай Васильевич
(1829–1902),
известный криминалист и публицист

Родился в Козельске Калужской губернии, в семье протоиерея. Окончил Калужскую семинарию в 1852 и принят на службу в Козельский уездный суд. В 1853 исполнял должность столоначальника гражданских дел. В марте 1854 подал прошение о переводе письмо водителем в Козельскую дворянскую опеку. Здесь служил до 1858, после чего переведен на должность помощника правителя канцелярии при начальнике Калужской губернии. В июле 1860 губернатор В. А. Арцимович командировал его в канцелярию губернского правления, где он вскоре стал секретарем.

7 марта 1861 Сахарова командировали в Козельский уезд Калужской губернии для объявления Манифеста об освобождении крестьян от крепостной зависимости. После выполнения этой миссии губернатор предложил ему исполнять обязанности судебного следователя 2-го участка Козельского уезда. В августе 1862 утвержден в должности, а в октябре — произведен в титулярные советники.

В 1866 он переводится на должность судебного следователя Калужского окружного суда. В 1869 за «усердную и ревностную службу» Николай Васильевич был награжден орденом Св. Станислава 2-й степени, а в 1874 назначен следователем по важнейшим делам. В январе 1876 он получил второй орден — Св. Анны 2-й степени, а в апреле того же года занял равноценную должность в Москве во вновь образованном 2-м столичном участке. Вскоре Сахаров выдвинулся в число самых лучших следователей Москвы. В январе 1879 он получил свою третью награду — орден Св. Владимира 4-й степени. 16 июня 1879 Сахаров назначается следователем по важнейшим делам Московского окружного суда. В 1883 награждается очередным орденом — Св. Владимира 3-й степени.

Н. В. Сахаров расследовал все наиболее тяжкие преступления, происходившие тогда в старой столице. В частности, он разоблачил казначея Московского воспитательного дома Мельницкого, похитившего более 300 тыс. рублей, разобрался в причинах катастрофы на станции Голицыно Московско-Брестской железной дороги, в результате которой погибли 12 и получили увечья свыше 30 человек. В 1886 отдал под суд нотариуса, изнасиловавшего молодую девушку, которая, не вынеся такого унижения, застрелилась на набережной Москвы-реки. Дело дважды прекращалось другими следователями, но Николай Васильевич, проведя самое тщательное расследование, неопровержимо доказал вину нотариуса. Кассационное заключение по этому делу в Правительствующем сенате давал А. Ф. Кони, высоко оценивший качество следствия. Н. В. Сахаров вместе с полицией разоблачил и предал суду убийц В. М. Карениной (родной сестры Ф. М. Достоевского), «раскрыл» кражу из ризницы Чудова монастыря вещей и ценностей на сумму около 1,3 млн рублей и множество других преступлений.

В 1894 Н. В. Сахаров оставил следственную работу и некоторое время служил членом Московской судебной палаты, а затем вышел в отставку и уехал в родной город Козельск. Печатался в журнале «Судебные драмы» и других изданиях. Большой успех имели его очерки и рассказы: «Из тьмы деревенской», «Исповедь женщины», «Пашковец» и др. Много и плодотворно занимался благотворительной деятельностью.

Н. В. Сахаров умер в 1902 в Козельске.

Постановление судебного следователя Н. В. Сахарова от 15 января 1887 года

Судебный следователь Московского Окружного Суда по важнейшим делам Сахаров, рассмотрев настоящее дело и принимая во внимание: 1) что из лиц, участвовавших во взрыве полотна Московско-Курской железной дороги с целью покушения на жизнь в бозе почившего Государя Императора Александра Николаевича, некоторые уже казнены, а некоторые сосланы в каторжные работы как собственно за это преступление, так и за другие политического характера; 2) что из остальных лиц, не преданных суду по изложенному преступлению, Гольденберг умер, Гартман и Галина Чернявская оказались не разысканные, постановил: передать настоящее дело г. Прокурору Окружного суда для направления в порядке 852 ст. Уст. Угол. Суд. При этом судебный следователь считает нужным пояснить, что настоящее следственное производство, ввиду особых действий возбуждения его, находилось некоторое время частным образом у г. Московского Генерал-Губернатора, а затем, в качестве секретного, оставалось в канцелярии.

(Центральный государственный исторический архив Москвы. Ф. 142, оп. 19, д. 30, л. 127.)

После убийства 1 марта 1881 Александра II Д. Н. Набоков, вопреки ожиданиям, сохранил за собой прежний пост и активно занимался подготовкой процесса первомартовцев. При нем, под влиянием обстоятельств, конечно же вносились изменения в Судебные уставы. Из судов постепенно изгонялась гласность, расширялась компетенция военных судов. Под эгидой Правительствующего сената было образовано Высшее дисциплинарное присутствие для рассмотрения дел об увольнении от должности «провинившихся» судей, что многие расценили как покушение на их несменяемость. В то же время, по словам А. Ф. Кони, во время постоянных нападок на Судебные уставы, Д. Н. Набоков «отсиживался стойко и с терпеливым достоинством, не пожертвовав ничем существенным».

* * *

В ноябре 1885 года министром юстиции и генерал-прокурором был назначен Николай Авксентьевич Манасеин. Этот пост он занимал более восьми лет, многое сделав для укрепления судебных и прокурорских органов.

Манасеин Николай Авксентьевич
(1834–1895),
действительный тайный советник

* * *

Родился в дворянской семье. Первое время учился в частном пансионе, а затем в Казанской гимназии, по окончании которой поступил в Императорское училище правоведения. Службу начал в 1854 в 8-м департаменте Правительствующего сената с неприметной должности помощника секретаря, затем стал секретарем общего собрания Московских департаментов. Энергичного, трудолюбивого юношу, обладавшего недюжинными способностями, не прельщала канцелярская рутина, и в 1860 он вышел в отставку. Вернулся на службу только через три года, заняв должность мирового посредника Мещовского уезда Калужской губернии. В апреле 1865 причислен к Министерству юстиции. Вскоре его приметил прокурор Московской судебной палаты Д. А. Ровинский, который 7 июля 1866 назначил молодого юриста товарищем прокурора окружного суда. В сентябре того же года Манасеин переводится прокурором Калужского окружного суда, а уже на следующий год получает новое назначение — товарища прокурора Псковской судебной палаты. В 1869 преемник Ровинского Г. Н. Мотовилов взял его своим заместителем.

Николай Авксентьевич неоднократно исполнял должность прокурора Московской судебной палаты, а в июле 1870 утвержден в этой должности. Во главе Московской прокуратуры Манасеин, по отзывам современников, «проявил трудолюбие и энергию, направленные на служение Судебным уставам верой и правдой». Он был «безупречно чистым» человеком, умел ценить свое достоинство, отличался «идеальной ревностью к службе» и «гуманным отношением к людям». Он знал все тонкости прокурорской работы, умел находить способных помощников, блестяще организовывал судебные процессы. А. Ф. Кони писал, что Н. А. Манасеин был «настоящий человек на настоящем месте». Он не был «кабинетным» прокурором. Его часто можно было встретить на заседаниях суда или же просто прохаживающимся по коридорам и заглядывающим в кабинеты судей и прокуроров. При этом он зорко следил за всеми делами — никакая мелочь не ускользала от его пристального взгляда. Прокуроры знали, что ни одно допущенное ими нарушение не пройдет незамеченным строгим начальником. Старейший судебный репортер Е. И. Козлинина, хорошо знавшая Манасеина, писала, что он был «в высшей степени доступен для всех, у кого встречалась к нему надобность. Простота обращения Н. А. Манасеина была отличительной его чертой».

В декабре 1877 Манасеин становится директором департамента Министерства юстиции, а 8 сентября 1880 — сенатором. В этом звании ему пришлось провести трудоемкую, потребовавшую напряжения всех сил ревизию в Прибалтийском крае.

6 ноября 1885 Н. А. Манасеин назначается управляющим Министерством юстиции, в 1 января 1886 утверждается министром юстиции и генерал-прокурором (оставаясь сенатором). Этот пост он занимал до 1 января 1894, когда вынужден был уволиться по болезни. После того как Н. А. Манасеин получил «долгожданную» (он упорно ее добивался) отставку, его назначили членом Государственного совета. Однако из-за болезни он не смог долго выполнять эти обязанности.

Н. А. Манасеин скончался 16 сентября 1895; похоронен на Казанском кладбище в Царском Селе.

Деятельность Н. А. Манасеина, пришедшаяся на период острой классовой борьбы, вызывала много нареканий. Одни считали его слишком либеральным, другие, напротив, — консервативным. Манасеин организовал проведение судебной реформы в Прибалтике и в ряде губерний России. Однако при нем значительно меньше дел стало рассматриваться с участием присяжных заседателей, а также в публичных заседаниях. Существенно был реорганизован и аппарат Министерства юстиции.

Современники отмечали, что Н. А. Манасеин постом министра юстиции дорожил, но не как атрибутом власти, а как знаком высочайшего к нему доверия монарха. Свое высокое положение министра и генерал-прокурора он понимал, как положение «старшего между равными». Будучи человеком прямым, Манасеин любил, чтобы и ему говорили все начистоту; он легко распознавал малейшее лукавство. К мнению других юристов-профессионалов, как правило, прислушивался, хотя, с другой стороны, был не лишен самолюбия и не терпел, когда ему подсказывали то, что он сам знал лучше других. Манасеин и в звании министра оставался непримиримым врагом подхалимажа и «прихвостничества», был холоден к заискиванию и проявлениям раболепства. В сотрудниках он ценил прежде всего ум, энергию, способность к самопожертвованию. С приезжающими в Петербург по делам судьями и прокурорами встречался всегда приветливо, обстоятельно беседовал с ними. Лично принимал посетителей. Однако по служебным делам он не любил ходатайств «сторонних лиц», в особенности посредничества «дам высшего общества».

Николай Авксентьевич «дал путевку в большую жизнь» обер-прокурору Ивану Логгиновичу Горемыкину, назначив его своим заместителем (товарищем министра). В начале XX века этот человек возглавит Кабинет министров государства Российского.

Горемыкин Иван Логгинович
(1839–1917),
действительный тайный советник I класса, видный прокурорский и государственный деятель

* * *

Родился 27 октября 1839 в Новгородской губ. в родовитой дворянской семье. После окончания Училища правоведения (1860) определен на службу в канцелярию 1-го департамента Сената с чином титулярного советника. Спустя несколько месяцев назначен младшим, в июле 1861 старшим помощником секретаря. В 1862 причислен к Министерству юстиции, в 1863 командирован в канцелярию новгородского губернского прокурора. В 1864 переведен в Царство Польское, назначен членом комиссии, затем исполняющим должность комиссара и комиссаром калишской комиссии по крестьянским делам. В 1865 товарищ председателя седлецкой комиссии по крестьянским делам, в 1866 исполняющий должность, с января 1867 полоцкий вице-губернатор; в декабре уволен по прошению и причислен к канцелярии наместника Царства Польского. В 1868 перешел в МВД, в 1869 назначен келецким вице-губернатором в Царстве Польском. Близко соприкасаясь с крестьянским вопросом, собрал обширный материал и написал книгу «Очерки истории крестьян в Польше» (1869), получившую благожелательные отзывы в печати.

В 1873 стал членом, в 1880 — председателем временной комиссии по крестьянским делам губерний Царства Польского при МВД. В конце 1880 по поручению императора Александра II началась всесторонняя ревизия Саратовской и Самарской губерний под руководством сенатора И. И. Шамшина. Горемыкин был прикомандирован к комиссии в качестве старшего чиновника, непосредственно занимался исследованием экономического быта и юридического положения крестьян, подготовив по этому вопросу обширную записку.

В 1882 назначен членом консультации, учрежденной при Министерстве юстиции, с одновременным выполнением обязанностей товарища обер-прокурора 1-го департамента Сената (входил в отделение по крестьянским делам). Исключительно грамотный и добросовестный чиновник быстро продвинулся по службе и в 1884 занял место обер-прокурора 2-го департамента Сената. Являясь крупным специалистом по крестьянским делам, подготовил и издал: «Сборник решений Сената по крестьянским делам» (1889), «Свод узаконений и распоряжений правительства об устройстве сельского населения и учреждений по крестьянским делам, с последовавшими по ним разъяснениями, содержащимися в решениях Сената и в постановлениях и распоряжениях высших правительственных учреждений» (в 2 томах, 1891). Свод представлял большую ценность для практических судебных и прокурорских работников, выдержал за несколько лет 5 изданий, каждый раз пополняясь новыми материалами. В 1869–1893 Горемыкин выполнял обязанности почетного мирового судьи по Боровичскому у. (6 сроков).

В ноябре 1891 назначен товарищем министра юстиции (при министре Н. А. Манасеине), в 1894 сенатор и управляющий межевой частью. В 1895 перешел в МВД на должность товарища министра, через полгода — министра. На этом посту он продолжил политику предшественников, особое внимание уделил борьбе с «вольнодумством» прессы, подвергал притеснениям либеральные издания, практиковал предостережения, запрещение и закрытие газет и журналов. В 1899 Горемыкин, пользовавшийся расположением императора Николая II, назначен членом Государственного совета. 22 апреля 1906, перед самым открытием I Государственной думы, с падением кабинета премьер-министра С. Ю. Витте поставлен на пост председателя Совета министров. Вступил в конфронтацию с Думой, которая выразила его кабинету недоверие. Противостояние закончилось роспуском Думы и отставкой Горемыкина, которого сменил П. А. Столыпин. Горемыкин продолжал оставаться членом Государственного совета, в мае 1910 был пожалован в статс-секретари императора. В январе 1914 вновь призван на высший государственный пост председателя Совета министров вместо В. Н. Коковцова. На этот раз продержался на посту 2 года, хотя конфронтация его с Думой и многими министрами продолжалась. При увольнении в январе 1916 получил чин действительного тайного советника 1-го класса (по Табели о рангах равный генерал-фельдмаршалу). В ходе Февральской революции 1917 арестован Временным правительством и заключен в Петропавловскую крепость, в мае 1917 освобожден. По разрешению властей выехал на Кавказ, поселился на даче близ Сочи.

За долгую службу Горемыкин удостоен всех высших орденов Российского государства.

Убит 11 декабря 1917 вместе с женой, дочерью и зятем при бандитском налете на дачу.

Прокуратура Петербургского окружного суда (1872–1874)

Наиболее существенные изменения Судебных уставов в период руководства Министерством юстиции Манасеиным, связанные фактически с ликвидацией мировой юстиции, последовали по предложению министра внутренних дел графа Д. А. Толстого. Последний разработал так называемое Положение о земских участковых начальниках, в котором, ссылаясь на безвластие в сельской местности и отсутствие надзора за крестьянским общественным управлением, предлагал образовать на местах, в лице земских начальников, особые органы управления с широкими судебными функциями по уголовным и гражданским делам.

Проект Положения был представлен на заключение в ряд министерств. Н. А. Манасеин, ознакомившись с ним, отнесся крайне отрицательно к идее наделения земских начальников судебными функциями. Он считал, что реорганизация мировой юстиции может принести вред государственным интересам.

В своем заключении он писал, что стремление возвысить авторитет земских начальников присвоением им судебных функций не может служить достаточным основанием для изменения существующего судебного строя.

Заключение министра юстиции и генерал-прокурора Н. А. Манасеина на проект Положения о земских участковых начальниках

(Извлечение)

Правильное отправление правосудия в государстве составляет одну из первостепенных государственных потребностей, а потому организация в нем суда должна быть построена исключительно на таких началах, которые обеспечивали бы в наибольшей мере возможность успешного выполнения возложенной на него задачи. На этом основании передача обширных судебных полномочий земским начальникам с единственною целью возвысить и упрочить их авторитет едва ли соответствовала бы интересам государства, не допускающим обращение судебной власти в орудие достижения целей, не имеющих ничего общего с целями правосудия.

(Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902. С. 203.)

На заседании Государственного совета большинство его членов (39 человек) поддержали Н. А. Манасеина, полагая, что земских начальников необходимо наделить лишь административными функциями. Меньшинство (13 человек) встали на точку зрения графа Толстого.

* * *

1 января 1894 года управляющим Министерством юстиции был поставлен Николай Валерианович Муравьев. 17 апреля того же года император утвердил его в должности министра юстиции и генерал-прокурора. Это был действительно достойнейший кандидат на столь высокий пост.

Муравьев Николай Валерианович
(1850–1908),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Москве в родовитой дворянской семье. Учился в 3-й Московской гимназии, которую окончил с золотой медалью. В 1868 поступил для продолжения образования на юридический факультет Московского университета, но учебу не завершил и уехал за границу, где в течение года слушал лекции в различных университетах. В 1870 после сдачи экзаменов на юридическом факультете С.-Петербургского университета получил степень кандидата прав. 25 августа 1870 началась его служба при прокуроре Московской судебной палаты. Молодой юрист был направлен сначала товарищем прокурора Владимирского, а затем Рязанского окружных судов.

В 1873 он занял аналогичную должность в Москве. Прослужив здесь пять лет, Николай Валерианович завоевал славу лучшего обвинителя столицы. Он любил выступать в судебных процессах и умел хорошо их организовывать. Его речи всегда были безукоризненными: юридически обоснованные, грамотные, страстные и красивые, они прочно захватывали внимание слушателей. Одним из самых громких процессов этого периода деятельности Муравьева было дело «Клуба червонных валетов», слушавшееся в Москве в феврале — марте 1877. Суду были преданы за различные преступления 47 человек, объединившихся в шайку. Е. И. Козлинина, присутствовавшая на суде и слушавшая речь прокурора, писала: «Почти два дня длилась эта замечательная речь. Сильная и эффектная, она до такой степени захватывала внимание слушателя, что когда он яркими красками набрасывал какую-нибудь картину, так и казалось, что воочию видишь ее».

В 1874 Н. В. Муравьев выдержал в университете экзамен на степень магистра и стал читать публичные лекции по курсу судебного судопроизводства.

В 1877 Муравьев становится прокурором Ярославского окружного суда, а в январе 1879 переводится в Петербург товарищем прокурора столичной судебной палаты. В 1881 тридцатилетнему прокурору было доверено выступать в Особом присутствии Правительствующего сената по делу «О злодеянии 1 марта 1881 года, жертвою коего стал в бозе почивший император Александр Николаевич». Вскоре после этого процесса Муравьев возглавил столичную прокуратуру. 27 мая 1884 он был назначен прокурором Московской судебной палаты.

В июне 1891 Н. В. Муравьев становится обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, а в следующем году — государственным секретарем. 1 января 1894 он вступил в управление Министерством юстиции, а 17 апреля Николай Валерианович утверждается в должности министра юстиции и генерал-прокурора.

14 января 1905 Н. В. Муравьев был освобожден от обязанностей министра юстиции и назначен чрезвычайным и полномочным послом в Риме.

Н. В. Муравьев скончался 1 декабря 1908; похоронен на кладбище Тестаччио в Риме.

На посту министра юстиции и генерал-прокурора полнее всего раскрылись выдающиеся способности этого «талантливейшего из прокуроров», но, к сожалению, проявились и его негативные качества: властолюбие, нетерпимость к чужому мнению, склонность к внешним эффектам.

Н. В. Муравьев проделал грандиозную работу по пересмотру законодательства по судебной части. Ведь за время действия Судебных уставов было принято около 700 законодательных актов в той или иной степени дополняющих, а то и вовсе ликвидирующих некоторые статьи уставов. Все это мешало практическим работникам, вносило путаницу, так что даже опытные юристы с трудом продирались сквозь законодательные дебри. Комиссия под председательством Муравьева подготовила новые редакции уставов гражданского и уголовного судопроизводства. Однако в связи с революционной ситуацией они так и не были приняты.

Желая придать единообразие и стройность прокурорской системе, Муравьев издал в 1896 г. Наказ чинам прокурорского надзора судебных палат и окружных судов. В нем впервые подробно и основательно были изложены все основные функции прокуроров при исполнении обязанностей, возложенных на них законом. При нем завершилось введение Судебных уставов (1864 г.) на всей территории России. Министр лично открыл Иркутскую судебную палату.

Н. В. Муравьев часто ездил по России, лично проверяя деятельность подчиненных ему органов. Вот фрагмент одного из его выступлений в Ревеле.

Речь министра юстиции и генерал-прокурора Н. В. Муравьева во время встречи с судебными и прокурорскими работниками в Ревеле в октябре 1895 года

(Извлечение)

Россия — везде Россия, и все дела, все нужды подданных ее Державы могут быть только русскими. А между тем как часто, к сожалению, приходится напоминать и подтверждать в действительности ту непременную истину, что на всем пространстве необъятного нашего Отечества, как бы ни назывались и ни молились, откуда бы ни пришли ее сыны — все государственное, нравственное, властное, может и должно быть только одно: царское, русское, единым веяниям повинующееся, одним духом проникнутое, к одинаковым целям стремящееся. В этой истине — наша крепость, в ее колебании — наша слабость, в ее утверждении — наше славное прошлое и наше светлое будущее. И нужно ли говорить, что эта истина отнюдь не знаменует собою ни угнетения, ни нетерпимости? Напротив, в широких рамках отечественного блага она открывает простор и личной совести, и бытовым особенностям, и законным местным надобностям. Еще никто не делал русскому народу основательного упрека в недостатке великодушия и шири… Всем хватит воздуха и света в обширном русском царстве, все верноподданные его найдут защиту под мощной сенью русского орла…

Мне думается, что именно в этом направлении новый русский суд призван быть одним из главных проводников русского дела на окраине. Чуждый каких-либо тенденций — религиозных, политических, партийных, — во всеоружии одной лишь правды и милости он может быть страшен или ненавистен только их тайным и явным недругам. Пока этих последних много — и деятельность суда, никогда не изменяющаяся в качестве, в количестве и напряжении носит как бы боевой характер. Но то бой особенный, бой мирный, добра со злом, права с бесправием, закона с беззаконием.

Циркуляр министра юстиции и генерал-прокурора Н. В. Муравьева чинам судебного ведомства (1900 год)

(Извлечение)

Каждому уважающему себя деятелю суда должно быть всегда присуще сознание того, что обвиняемый еще не подсудимый, подсудимый еще не осужденный, а осужденный тот же человек и притом уже начавший искупление своей вины; что потерпевший доверчиво приходит к судебной власти просить защиты и правосудия; что свидетель, оторванный от личных своих занятий, своим показанием оказывает суду посильное содействие в поисках истины и, наконец, что суд — опора и охрана личности и права и потому должен быть чужд всякого их умаления или угнетения. Во всех своих действиях, как публичных, так и не обставленных гласностью, как по форме, так и по содержанию, суд обязан подавать всем и каждому пример доступности и доброжелательства, учтивости и вежливости, спокойствия и сдержанности, умеренности и достоинства…

Общество может одобрять или не одобрять судебных деятелей, сочувствовать им или не сочувствовать; судебные же деятели должны ставить честное исполнение своего долга выше всяких преходящих веяний и притом выработать себе такую ясную и прямую точку зрения на свое общественное место, которая отвечала бы их высокому и независимому призванию.

(Муравьев Н. В. Из прошлой деятельности. СПб., 1900 г.)

Н. В. Муравьев, помимо выполнения служебных обязанностей, активно занимался творчеством, опубликовав множество статей и несколько капитальных трудов по прокурорской проблематике, вопросам уголовного законодательства, а также выпустил два тома своих сочинений и речей. Он неоднократно избирался почетным мировым судьей по различным уездам России. Участвовал в заседаниях Международного третейского суда в Гааге, а также Международном тюремном конгрессе. Являлся инициатором открытия благотворительного общества судебного ведомства. Награжден многими орденами и знаками отличия, а в 1901 ему был присвоен чин действительного тайного советника.

Объявления о продаже крепостных в газете «Московские ведомости». Нач. XIX в.

Выкупной акт. Фрагмент

Вера Засулич

Покушение на Александра II. Взрыв снаряда не Екатерининском канале 1 марта 1881 г. Гравюра на дереве. 1881 г.

Письмо министра юстиции Д. Н. Замятнина на имя Московского губернского прокурора Д. А. Ровинского

Глава V. В период великих потрясений

В начале XX века в России резко обострилась политическая обстановка. Назревала первая русская революция. Усиливалась репрессивная направленность деятельности правительства. Существенному изменению и реформированию подвергалось действующее законодательство.

В 1904 году были введены в действие статьи о бунте против верховной власти, государственной измене, смуте и др. Суду предоставлялся большой выбор в назначении наказаний. Формируется чрезвычайная юстиция. В том же 1904 году в губерниях создаются «особые совещания», которые руководят производством дознания по государственным преступлениям. Председателем такого «совещания» становится губернатор. В его состав входят жандарм и прокурор. У совещания было право прекратить дело или дать ему ход.

Николай II. Худ. И. Репин

Начатая в 60-х годах XIX столетия судебная реформа откровенно сбоила. Власть лихорадочно искала выход из тупика. В это время прокуратура выступает как орган обвинения, а не надзора за законностью. Прокурорский надзор сводится к уголовному преследованию.

Ушедший в отставку и уехавший послом в Италию Н. В. Муравьев, предвидя дальнейшее ухудшение ситуации в России, говорил Военному министру А. Н. Куропаткину, что правительству, чтобы удержать власть, «придется пустить в ход оружие… крови прольется много».

Стремясь хоть как-то приглушить революционное брожение, царское правительство принимает Манифест об избрании Государственной думы, а затем Манифест от 17 октября 1905 года «Об усовершенствовании государственного порядка».

* * *

Новый Министр юстиции и генерал-прокурор С. С. Манухин вступал в должность, когда, по выражению известной журналистки XIX века Е. И. Козлининой «все кругом бурлило, и волны общественной жизни рвались вон из берегов».

Манухин Сергей Сергеевич
(1856–1922),
действительный тайный советник

* * *

Родился в потомственной дворянской семье. Образование получил в Училище Св. Петра и на юридическом факультете С.-Петербургского университета, который окончил в 1878 со степенью кандидата прав. Службу начал в 1879 кандидатом на судебные должности при прокуроре С.-Петербургского окружного суда. Спустя несколько месяцев его перевели на должность секретаря при прокуроре Орловского окружного суда.

В следующем году Манухин попадает в аппарат Министерства юстиции, в частности, в законодательное отделение, где сначала заведует библиотекой, затем служит столоначальником и редактором. В феврале 1886 назначается чиновником особых поручений при директоре департамента Л. В. Безродном, а в марте — исправляющим должность помощника управляющего законодательным отделением. В течение последующих двух лет неоднократно временно исполнял обязанности управляющего отделением, состоял за обер-прокурорским столом в 1-м департаменте Правительствующего сената, а в декабре 1888 стал юрис консультом министерства.

В ноябре 189 °C. С. Манухина выдвинули на пост товарища обер-прокурора уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, но менее чем через месяц он вновь вернулся в министерство, но уже в качестве вице-директора 1-го департамента. Манухин активно участвовал в различных комиссиях, международных конгрессах и конференциях по различным юридическим вопросам (в 1892 был в Брюсселе на конгрессе по криминалистической антропологии; в 1893 — в Гааге на конференции по вопросам частного международного права). С января 1893 С. С. Манухин становится старшим юрисконсультом, а в июне 1895 — директором департамента.

1 января 1901 высочайшим указом С. С. Манухину «повелевается» быть товарищем министра юстиции, а в следующем году одновременно и сенатором. 21 января 1905 он вступил в управление Министерством юстиции, а 17 апреля того же года утвержден в должности министра юстиции и генерал-прокурора.

16 декабря 1905 император Николай II подписал указ об освобождении С. С. Манухина от должности министра, однако он был оставлен в звании сенатора, а в апреле 1906 назначен, по выражению современников, «не особенно охотно» членом Государственного совета. В 1910 Манухин возглавил Комиссию законодательных предположений Совета.

27 апреля 1912 на Сергея Сергеевича Манухина высочайшим повелением было возложено расследование всех обстоятельств забастовки на Ленских золотопромышленных приисках и последовавшего вслед за этим расстрела рабочих. О результатах следствия он представил императору подробный доклад, в котором довольно объективно излагались как обстоятельства забастовки и ее причины, так и последующие события. В докладе подчеркивался «мирный характер общего настроения толпы», шедшей с петицией к прокурору.

Манифест Николая II «Об усовершенствовании государственного порядка»

После расследования Ленских событий Манухин продолжал занимать ответственные посты в Государственном совете и даже временно исправлял обязанности вице-председателя Совета. Награжден многими орденами, включая орден Св. Александра Невского. Удостоен чина действительного тайного советника (1915). После Февральской революции Манухин стал членом 1-го департамента Правительствующего сената, но был оставлен за штатом. Сергей Сергеевич — один из немногих царских сановников, которого не арестовали при Временном правительстве.

При советской власти С. С. Манухин проживал в Петрограде. В декабре 1917 вошел в члены Комиссии для разработки проекта договора между Россией и Финляндией, затем работал консультантом Народного комиссариата финансов РСФСР, был членом Сапропелевого комитета Академии наук. 21 июля 1921 его арестовали по обвинению в участии в «Петроградской боевой организации» (входил в так называемую «профессорскую группу»), во главе которой стоял В. Н. Таганцев. 3 октября того же года приговорен к двухлетнему заключению, но через месяц был освобожден из-под стражи «ввиду крайне болезненного состояния».

С. С. Манухин скончался 17 апреля 1922 в Петрограде.

Манифест императора Николая II об усовершенствовании государственного порядка (1905 г., октября 17)

(Извлечение)

На обязанность Правительства возлагаем мы выполнение непреклонной Нашей воли:

1) Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

2) Не останавливая предназначенных выборов в Государственную думу, привлечь теперь же к участию в Думе, в мере возможности, соответствующей краткости остающегося до созыва Думы срока, те классы населений, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив за сим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку, и

3) Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной думы и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей.

(Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. Т. 25. № 26803.)

На следующий день после опубликования Манифеста, выступая в Совете министров, император Николай II сказал, что новый закон должен вызвать «значительное уменьшение области применения административных взысканий и соответственно расширяет деятельность судебных установлений». В связи с этим он предложил министру юстиции и генерал-прокурору С. С. Манухину «исходатайствовать» ассигнования на увеличение личного состава судебных мест, внести законодательные предложения по сокращению сроков производства дел и, в первую очередь, о наиболее важных государственных преступлениях, аграрных посягательствах и проступках печати, а также «призвать прокурорский надзор к неослабной деятельности, разъяснив чинам оного всю государственную важность выпадающей ныне на суд патриотической задачи.

Циркулярное распоряжение министра юстиции и генерал-прокурора С. С. Манухина от 25 ноября 1905 года

(Извлечение)

Во исполнение Высочайшего повеления, я признаю нужным указать чинам прокурорского надзора, что, в целях осуществления возвещенной в Высочайшем Манифесте 17 октября сего года Монаршей воли о даровании населению незыблемых основ гражданской свободы, правительством поставлена первейшею своею задачею изготовление законов временного характера, которые укрепляли бы признанную за населением свободу личной неприкосновенности, совести, слова, собраний и союзов, наряду с законными ограничениями, необходимыми для ограждения прав отдельных лиц, общего спокойствия и интересов государственных…

Выполнение задач водворения спокойствия и общей безопасности возможно, конечно, только при условии, если направленные к тому стремления и действия правительственной власти найдут себе дружную, энергичную и самую усердную поддержку со стороны судебных установлений, и, в частности, чинов прокурорского надзора, являющегося оружием обвинения и обличения перед судебной властью нарушителей законного порядка и должностными блюстителями законности. При таких условиях деятельность судебных установлений и чинов прокурорского надзора приобретает ныне особливо важное с государственной точки зрения значение.

(Центральный государственный архив РФ, ф. 1186, оп. 1.)

За время руководства Министерством юстиции С. С. Манухин провел некоторые перестановки в центральном управлении, местных судебных и прокурорских органах. Укрепил Консультацию при Министерстве — этот своеобразный мозговой центр ведомства.

Для многих Манухин был очень неудобный министр, поэтому вопрос о его отставке витал в воздухе. Даже Витте не мог отстоять своего министра. Главными недоброжелателями Манухина были Д. Ф. Трепов, вначале Петербургский генерал-губернатор и товарищ Министра внутренних дел, затем дворцовый комендант, и П. Н. Дурново, министр внутренних дел. С ними он довольно часто расходился во взглядах на происходящие события, и не раз отказывал в удовлетворении их незаконных требований по различным вопросам. Например, Трепов заручился согласием на назначение директора департамента полиции Горина сенатором. Манухин категорически возражал против этого, прямо заявив государю, что имеется значительное число деятелей «более заслуженных и более серьезных», чем Горин. Однако император не поддержал министра юстиции в этом вопросе.

Трепов открыто обвинял Манухина в бездействии, при котором «невозможно подавить революцию». Со своей стороны министр говорил, что вся беда заключается в Трепове и ему подобных, что он своей «полнейшей политической невоспитанностью и невежеством» спровоцировал события 1904–1905 годов, расшатавшие власть. «Пока он будет, говорил Манухин, будут вечные неожиданности».

У Манухина были и другие недоброжелатели, приближенные к императору Николаю II из царской фамилии.

При очередном личном докладе Николаю II С. С. Манухин сказал, что он не считает возможным оставаться министром юстиции, так как не может изменить своих взглядов, которые, видимо, не одобряются государем.

Император воспринял это сухо и предложил Манухину сообщить о своей отставке С. Ю. Витте.

16 декабря 1905 года указ об отставке С. С. Манухина был подписан. Он был оставлен в звании сенатора и назначен, «не особенно охотно», членом Государственного совета.

* * *

В тот же день Именным Высочайшим указом, данным Государственному совету, в должности министра юстиции и генерал-прокурора был утвержден тайный советник Михаил Григорьевич Акимов.

Акимов Михаил Григорьевич
(1847–1914),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Петровском уезде Саратовской губернии в состоятельной дворянской семье. Образование получил в Пензенской гимназии, которую окончил с серебряной медалью, а затем продолжил учебу на юридическом факультете Московского университета. 21 января 1870 молодой юрист подал прошение прокурору Московской судебной палаты Г. Н. Мотовилову о зачислении кандидатом на судебные должности. Направлен для прохождения службы в Московский окружной суд. С марта 1871 товарищ прокурора Владимирского окружного суда. Через три года его перевели на аналогичную должность в Москву. В 1879 стал Киевским губернским прокурором, а в 1880 — прокурором Владимирского окружного суда. В последующие годы уверенно поднимался по служебным ступеням, последовательно занимая должности товарища прокурора и временно исполняющего должность прокурора Киевской судебной палаты (1881–1883), председателя Одесского и Пензенского окружных судов (1883–1889), прокурора Одесской судебной палаты (1889–1891).

В 1891 Акимов возглавил прокуратуру Московской судебной палаты (к этому времени он имел чин действительного статского советника), а через два года стал старшим председателем Одесской судебной палаты. С февраля 1899 — сенатор уголовного кассационного департамента Правительствующего сената. В декабре 1905 М. Г. Акимов был утвержден в должности министра юстиции и генерал-прокурора, оставаясь в звании сенатора.

В апреле 1906 Акимов стал членом Государственного совета, а на следующий год возглавил его и занимал эту должность до конца жизни. Свою первую награду — орден Станислава 3-й степени он получил еще в 1876, когда был товарищем прокурора Московского окружного суда. За свою долгую службу был награжден многими орденами, включая орден Св. Александра Невского (1910) и бриллиантовый знак к нему (1913).

Помимо государственных, Акимов занимал и общественные посты. Был почетным мировым судьей по Корчевскому уезду Тверской губернии (1909–1911), почетным членом Холмского Свято-Богородицкого братства (1908).

М. Г. Акимов умер 9 августа 1914 в Петербурге. Похоронен в фамильном склепе в Сердобском уезде Саратовской губернии.

Приход Акимова в министерство совпал с активизацией наступления царизма на революционное движение. Обстановка в обеих столицах России была тяжелой и взрывоопасной. В этих условиях Акимов сумел внести в стены министерства «живую струю», упростил делопроизводство, потребовал излагать бумаги кратко и ясно, без «бюрократических украшений».

В то же время он резко стал ломать внедрившуюся в судебную практику привычку возбуждать уголовное преследование не столько против революционеров, сколько против чинов полиции, допускавших будто бы превышение власти при прекращении беспорядков. Его преемник Иван Григорьевич Щегловитов писал: «Слабодушие некоторых судей, занимавшихся вместо отправления правосудия политической пропагандой, потребовало от Михаила Григорьевича самых решительных средств, а именно испрошения высочайших повелений об увольнении их от службы».

Акимов был убежденным монархистом и в то же время патриотом, радеющим об Отечестве. Резко выступал против расширения функций военно-полевых судов, приговоры которых, как правило, заканчивались смертной казнью.

Выступление министра юстиции и генерал-прокурора М. Г. Акимова в Государственном совете (весна 1906 года)

(Извлечение)

Правительство после тех беспорядков, которые произошли 18 октября 1905 года, сложило руки и находится в ожидании и в том умилении, которое проявилось в общественных сферах и в народе. Всем нам известно, в чем выражалось это умиление. При полном бездействии правительства стали собираться митинги. Все учебные заведения, под покровительством так называемой интеллигенции, наполнили подростками и рабочими. А о чем они там говорили? Они там оскорбляли царя, того царя, из глубины благороднейшего сердца которого они получили манифест. Они там говорили о вооружении и, действительно, стали вооружаться… Народ, под предводительством учителей и низшей интеллигенции, действительно шел на погромы, сжигал и грабил чуть ли не целые губернии… Россия была вся истерзана, а революционная печать перечисляла ужасы и с радостью указывала, что правительство бессильно бороться против революционной воли народа, что правительство не может напрячь свои силы и очнуться от спячки.

(Центральный исторический архив г. Москвы, ф. 131, оп. 7, д. 17.)

Свой высокий пост Акимов занимал всего четыре месяца — до ухода в отставку председателя Совета министров С. Ю. Витте. И. Г. Щегловитов вспоминал, что когда он по просьбе И. Л. Горемыкина, назначенного премьер-министром вместо Витте, сказал Акимову, что должен занять его место, то министр «просиял в лице и трижды перекрестился, сказав: „Слава Богу, с плеч моих снимается тяжелое бремя“. После этого добавил: „Мужайтесь, Иван Григорьевич, вы молоды и снесете свою ношу“».

* * *

И. Г. Щегловитов стал министром юстиции и генерал-прокурором 24 апреля 1906 года. На этой высокой должности оставался более 9 лет, несмотря на частую смену председателей Совета министров. Ему одновременно были вверены посты статс-секретаря императора, члена Государственного совета и сенатора.

Щегловитов Иван Григорьевич
(1861–1918),
действительный тайный советник

Происходил из родовитой дворянской семьи. В 20-летнем возрасте, окончив с золотой медалью Императорское училище правоведения, начал службу при прокуроре С.-Петербургского окружного суда. Некоторое время занимался расследованием преступлений, а затем стал секретарем прокурора. В 1885 направлен в Нижегородский окружной суд, где занял должность товарища прокурора, а весной 1887 переведен на такую же должность в С.-Петербургский окружной суд. Здесь он прослужил три года. Одно из самых первых поручений, данных ему в столице, — это присутствие при казни «Первомартовцев» — А. И. Ульянова и его товарищей, приговоренных к повешению. Позднее Щегловитов рассказывал, что воспринял это поручение как «чрезвычайно тяжелое».

Постепенно И. Г. Щегловитов приобретал опыт и повышался в чинах. В ноябре 1887 стал надворным советником. В эти же годы он активно сотрудничает в газетах и журналах, публикуя статьи на правовые темы. В начале 1890-х Щегловитов появляется за обер-прокурорским столом в Правительствующем сенате, затем заведует отделением в Министерстве юстиции, а в 1893 становится юрисконсультом. В 1894 ему доверяют должность прокурора С.-Петербургского окружного суда, а в следующем году — товарища прокурора С.-Петербургской судебной палаты.

В 1897 И. Г. Щегловитов назначается товарищем обер-прокурора уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, а в 1900 — вице-директором 1-го департамента Министерства юстиции. В апреле 1903 он занял высокий пост оберпрокурора Сената. В 1905 Иван Григорьевич выполнял прокурорские обязанности в Особом присутствии Правительствующего сената по делу Каляева, убившего великого князя Сергея Александровича.

В апреле 1905 Щегловитов становится директором 1-го департамента Министерства юстиции, а в феврале 1906 — товарищем министра юстиции. 24 апреля 1906 он назначается министром юстиции и генерал-прокурором.

В июле 1915 под давлением демократических кругов император вынужден был отправить И. Г. Щегловитова в отставку с поста министра юстиции (сохранив ему остальные должности). В январе 1917 Шегловитову довелось стать последним царским председателем Государственного совета. Одновременно с этим назначением он получил и орден Св. Александра Невского.

После Февральской революции И. Г. Щеловитова арестовали одним из первых. Он содержался в Петропавловской крепости. Чрезвычайная следственная комиссия, созданная Временным правительством, предъявила ему обвинения в злоупотреблении служебным положением, превышении власти и других преступлениях. После Октябрьской революции его перевели в Москву и поместили в Бутырскую тюрьму.

5 сентября 1918 по приговору Верховного революционного трибунала И. Г. Щегловитов был расстрелян.

В молодости И. Г. Щегловитов искренне ратовал за судебную независимость, приветствовал демократические преобразования. Став же министром юстиции и генерал-прокурором, он, по словам современников, «круто повернул вправо»: перестал считаться с принципом несменяемости судей и судебных следователей, зачастую изгонял со своих мест неугодных ему судебных работников и прокуроров, а на руководящие должности подбирал людей «более твердых, более монархически настроенных».

При нем были учреждены военно-полевые суды. Надо отдать должное Щегловитову — он, как мог, протестовал против всякой «скорострельной юстиции». В своей записке на имя императора от 9 августа 1906 года он высказался отрицательно по проекту создания военно-полевых судов и о казни через 48 часов после совершения преступления. Соблюдая осторожность в выражениях, Щегловитов писал, что весьма затруднительно выявить те случаи, когда до «постановления судебного приговора надлежит считать по делу вполне безусловно доказанным состав преступления, а равно и виновность в оном обвиняемого и когда, следовательно, на упомянутое дело надлежало бы распространить проектируемый порядок». Министр предлагал обсудить этот вопрос на заседании Совета министров. Однако там его не поддержали, и Совет министров полностью согласился с волей императора. Установленные 48 часов для приведения приговора в исполнение остались незыблемыми. В то же время его хлесткие и, порой, нелицеприятные оценки власти иногда будоражили общество. Чего только стоила одна его известная фраза: «Паралитики власти слабо, нерешительно, как-то нехотя борются с эпилептиками революции».

С началом Первой мировой войны забот у министра юстиции и генерал-прокурора Щегловитова прибавилось — надо было ориентировать своих подчиненных на работу в новых условиях. Справедливости ради хотелось бы отметить, что Иван Григорьевич не только негативно относился к вступлению России в войну (он отлично понимал, к каким катастрофическим последствиям это может привести), но даже вместе с министром внутренних дел Н. А. Маклаковым направил императору доклад, в котором указывал на необходимость скорейшего окончания войны и примирения с Германией, родственной России по политическому строю.

В связи с военными действиями Щегловитов разослал прокурорам и председателям судебных палат и окружных судов несколько циркулярных указаний.

Циркуляр министра юстиции и генерал-прокурора И. Г. Щегловитова прокурорам окружных судов от 27 марта 1915 года

Циркуляром Министра юстиции от 28 мая 1879 года за № 9823 судебным следователям было вменено в обязанность по всем вопросам, касающимся места жительства или места службы низших чинов, обращаться по принадлежности к уездным воинским начальникам или к командирам и начальникам войск.

Циркуляром от 9 марта 1915 года № 11261 возможность допроса лиц, принадлежащих к составу действующей армии, представляется в крайне «ограниченных пределах» и к тому же вызываемые необходимостью отдельные требования и депеши должны быть препровождаемы подлинные судебными следователями в 1-й департамент Министерства юстиции на предмет дальнейшего направления их в главное военно-судное управление.

Настоящим циркуляром подтверждаем, что судебные следователи могут обращаться в Главное управление Генерального штаба (по мобилизационному отделу) за справками о местонахождении воинских чинов лишь в тех случаях, когда будет точно установлено, что названные чины состоят в определенной запасной части, не вошедшей в состав действующей армии.

(Центральный исторический архив г. Москвы. Ф. 142, оп. 19, д. 290, наряд 1914 и 1915 гг., л. 12.)

По оценкам современников, Щегловитов был одним из самых эрудированных юристов своего времени. Он состоял действительным членом Юридического общества при С.-Петербургском университете. Именно Иван Григорьевич впервые дал научную разработку судебной фотографии, для чего в бытность свою прокурором в Петербурге учредил судебно-фотографическую лабораторию. Активно занимался в Международном союзе криминалистов. За свою жизнь он опубликовал множество статей и несколько книг по юриспруденции, написал учебник по курсу судоустройства, читал лекции в Императорском училище правоведения.

К 1915 году И. Г. Щегловитов стал заметно тяготиться своими обязанностями по руководству Министерством юстиции. К тому же на него и ряд других министров с ярко выраженным правым уклоном продолжались резкие нападки со стороны думских фракций. Чтобы как-то успокоить общественное мнение и разрядить обстановку, император Николай II отправил в отставку министра внутренних дел Маклакова, обер-прокурора Святейшего Синода Саблера и министра юстиции Щегловитова.

* * *

Новым министром юстиции и генерал-прокурором стал «убежденный законник», «умный и честный человек» (по отзывам современников) Александр Алексеевич Хвостов. Сам он рассказывал об этом следующее: «Я жил в деревне, когда получил из Вильно от возвращавшегося из Ставки И. Л. Горемыкина (в то время — председатель Совета министров. — Авт. )телеграмму, с просьбой приехать в Петербург. Из телеграммы я понял, что меня желают экстренно привлечь в ряды, так сказать, действующей армии, и, думая, что Горемыкин хочет это сделать исключительно по своей инициативе, поехал в Петербург с определенной целью отказаться. По приезде я видел Горемыкина, предложившего мне, как единственному, по его словам, кандидату государя, пост министра юстиции. Считая себя обязанным исполнить Высочайшую волю, я хотя и доложил государю, что болен, но сказал, что опасности в том, что через две недели принужден буду выбыть из строя — нет, и государю угодно было меня назначить министром юстиции. Чем была вызвана отставка моего предместника, я не знаю. Почему государь остановился на мне — думаю, что по представлению И. Л. Горемыкина, с которым я знаком еще со времен ревизии сенатором Шамшиным Самарской и Саратовской губерний».

Хвостов Александр Алексеевич
(1857–1922),
действительный тайный советник

* * *

Родился в семье потомственного дворянина Орловской губернии. Получил образование в престижном учебном заведении — Императорском Александровском (бывшем Царскосельском) лицее. В 1878 начал службу в Государственной канцелярии, а в следующем году стал кандидатом на судебные должности при прокуроре Саратовского окружного суда. Участвовал в ревизии, проводимой сенатором И. И. Шамшиным в Самарской губернии. С 1884 товарищ прокурора Саратовского окружного суда, а с 1886 — редактор департамента Министерства юстиции. Занимал также должности чиновника особых поручений, управляющего законодательным отделением и юрисконсульта.

В 1894 перешел на службу в Министерство внутренних дел, где занял пост правителя канцелярии, а позднее директора хозяйственного департамента. В 1901 вернулся в Министерство юстиции на должность директора 1-го департамента.

26 января 1905 А. А. Хвостов становится товарищем министра юстиции, а в конце года — сенатором. В Правительствующем сенате служил шесть лет. 1 января 1912 назначен членом Государственного совета. 6 июля 1915 ему поручается управление Министерством юстиции (с оставлением членом Государственного совета и сенатором), а 30 сентября того же года Александр Алексеевич утверждается в должности министра юстиции и генерал-прокурора.

7 июля 1916 Хвостов был освобожден от занимаемой должности и неожиданно для себя назначен министром внутренних дел. Однако через два месяца оставил и этот пост, сохранив за собой только должности сенатора и члена Государственного совета. 1 января 1917 произведен в действительные тайные советники. Награжден многими орденами, включая орден Св. Александра Невского.

После Февральской революции 1917 Хвостов проживал в своем имении в Елецком уезде Орловской губернии. Он был допрошен в Чрезвычайной следственной комиссии, но обвинение ему не предъявлялось. После Октябрьской революции А. А. Хвостов счастливо избежал участи многих царских сановников, расстрелянных по приговорам революционных трибуналов. Он проживал с семьей в г. Ельце, занимался хозяйством. По воспоминаниям дочери, писал мемуары.

А. А. Хвостов скончался 23 ноября 1922.

Во время Первой мировой войны, как писали современники, правительственные перемещения все более и более приобретали «характер какой-то безумной министерской чехарды». Люди приличные, дельные и честные удерживались на высоких постах недолго, а их места, как правило, занимали лица бездарные и беспринципные. В. Д. Набоков писал по этому поводу: «Чувствовалось дыхание безумия и смерти…» В такой обстановке назначение А. А. Хвостова министром юстиции с полным основанием можно отнести к наиболее удачным. После И. Г. Щегловитова, о котором многие современники отзывались не очень лестно, во главе судебных и прокурорских органов встал человек, хотя и примыкавший к правому крылу и убежденный монархист, но в то же время уважительно относящийся к закону, честный и принципиальный. Когда дело касалось службы или государственных интересов, Александр Алексеевич не считался даже с родственными чувствами.

Например, он дал резко отрицательную характеристику своему племяннику А. Н. Хвостову, которого император прочил в министры внутренних дел.

На посту министра юстиции А. А. Хвостов оказался для правительства неудобной фигурой. Он слыл человеком независимым и умел отстаивать свою точку зрения перед любым, в том числе и перед государем. Никогда не шел на поводу всесильных фаворитов и временщиков, не исключая и Распутина, к которому относился «заведомо отрицательно».

В период руководства А. А. Хвостовым Министерством юстиции произошло одно знаменательное событие — 50-летие открытия первых (после утверждения Судебных уставов) судебных установлений: С.-Петербургского и Московского. Торжества, несмотря на условия военного времени, отмечались пышно. В обеих столицах на них присутствовал и министр юстиции А. А. Хвостов. Участники торжеств направили приветственные телеграммы императору Николаю II, на которые он ответил краткими письмами.

Письмо императора Николая II на имя министра юстиции А. А. Хвостова от 24 апреля 1916 года

Поручаю Вам передать чинам Московских судебных установлений Мою благодарность за молитвы и одушевляющие их чувства. Уверен, что как и в минувшие полвека Московские судебные установления будут верно служить заветам незабвенного преобразователя русского суда.

(Центральный исторический архив г. Москвы. Ф. 131, оп. 24, д. 504, л. 27.)

* * *

Император Николай II, назначая на должность министра юстиции и генерал-прокурора Александра Александровича Макарова, полагал, что тот окажется «понятливее» своего предшественника и высочайшие повеления будет ставить выше закона. Но государь ошибся. «Честный нотариус», как по свидетельству С. Ю. Витте, за глаза называли при дворе Макарова, оказался слишком упрямым.

Макаров Александр Александрович
(1857–1919),
действительный тайный советник

* * *

Родился в Петербурге в купеческой семье. После окончания гимназии поступил на юридический факультет С.-Петербургского университета, получив золотую медаль за сочинение о международном третейском суде. В ноябре 1878 начал службу в качестве кандидата на должности по судебному ведомству при председателе С.-Петербургского окружного суда. Первое время подвизался в канцелярии 2-го уголовного отделения, через год помогал судебному следователю 2-го участка Царскосельского уезда, а с января 1880 уже самостоятельно производил следственные действия. В 1884 стал мировым судьей, а в следующем году — членом окружного суда. С 1887 — почетный мировой судья.

В 1889 в связи с преобразованием судебной системы в Прибалтийском крае (там создавались окружные и мировые судебные установления), А. А. Макаров назначается первым прокурором Ревельского окружного суда. В этой должности оставался 5 лет, зарекомендовав себя хорошим профессионалом. В апреле 1894 возглавил прокуратуру Нижегородского, а в 1897 — Московского окружных судов. В мае 1899 Макаров переводится в Киев, где становится председателем окружного суда. Спустя два года — в Саратове возглавляет прокуратуру судебной палаты. 7 апреля 1906 он назначается старшим председателем Харьковской судебной палаты. В мае того же года П. А. Столыпин, ставший министром внутренних дел и хорошо знавший по совместной работе в Саратове Макарова, взял его своим заместителем. Товарищем министра внутренних дел А. А. Макаров служил до января 1909, став параллельно и сенатором. Однако вскоре вследствие придворных интриг вынужден был переместиться на должность государственного секретаря.

В сентябре 1911 от руки террориста погиб председатель Совета министров и министр внутренних дел П. А. Столыпин. Правительство возглавил В. Н. Коковцов, который и предложил Макарову портфель министра внутренних дел. С 1 января 1912 он стал одновременно и членом Государственного совета.

В первых числах апреля 1912 произошло трагическое событие на приисках Ленского золотопромышленного товарищества — колонна рабочих, организованно направляющаяся к администрации, чтобы вручить прошение прокурору, была расстреляна. Макаров, который срочно вернулся из Крыма, где он отдыхал, и не успел еще войти в курс дела, выступая на трибуне Государственной думы, произнес речь, концовка которой всех ошеломила. Он сказал о расстреле рабочих: «Так было, и так будет впредь». Впоследствии, на допросе в Чрезвычайной следственной комиссии, Макаров сказал, что в своей речи «был односторонен, был самонадеян, был вследствие этого ложен в своей речи». Однако этих слов Макарову не простили. В декабре 1912 Макаров потерял свой пост и оставался лишь членом Государственного совета.

7 июля 1916 Александр Александрович был назначен министром юстиции и генерал-прокурором и занимал эту должность до 20 декабря 1916.

После освобождения от должности А. А. Макаров оставался сенатором и членом Государственного совета. 1 января 1917 ему был присвоен чин действительного тайного советника. Он награжден многими Российскими орденами.

Когда произошла Февральская революция, А. А. Макаров одним из первых царских сановников угодил в Петропавловскую крепость. Только 3 ноября 1917 под залог в 50 тыс. руб. его освободили на «подписку о неотлучке из места постоянного жительства в Петрограде».

После Октябрьской революции А. А. Макаров был вновь арестован и в 1919 расстрелян.

Министр юстиции А. А. Макаров, впрочем как и его предшественники, занимал принципиальную позицию по делам бывшего военного министра Сухомлинова и одного пронырливого мошейника Манасевича-Мануйлова, отказавшись, несмотря на высочайшее повеление, прекратить производство по ним.

Из протокола допроса А. А. Макарова в Чрезвычайной следственной комиссии

(Извлечение)

Председатель. Пожалуйста, расскажите сжато, при каких обстоятельствах вы получили распоряжение о прекращении дела Сухомлинова.

Макаров. Я получил Высочайшую телеграмму.

Председатель. Когда?

Макаров. Она пришла на другой день после назначения Трепова председателем Совета министров. Числа не помню, кажется, в начале ноября. Это я помню потому, что я получил в этот день телеграмму от Трепова и догадался, что он назначен председателем Совета министров. Он хотел меня видеть, просил меня к нему заехать; я заехал, поднес ему телеграмму и говорю: «Вот для вашего первого дебюта какого рода высочайшее повеление я получил». Мы по этому поводу беседовали, и решено было, что этого исполнить нельзя и что нужно принять меры к тому, чтобы дело Сухомлинова не было прекращено. Мы согласились на том, что, так как он и я предполагали скоро ехать в Ставку со всеподданнейшим докладом, то он пошлет телеграмму государю о том, чтобы разрешено было не исполнять этого высочайшего повеления впредь до нашего совместного доклада. Такая телеграмма была написана и послана. Засим мы поехали туда 14 ноября, и там Трепов заготовил письменный доклад, который находится в Министерстве юстиции. По этому докладу высочайшее повеление было оставлено без исполнения. Докладывал об этом Трепов, докладывал об этом и я.

(Государственный архив РФ (ГА РФ), ф. 570, оп. 1. Дела и бумаги из личного фонда А. А. Макарова.)

* * *

Несговорчивого министра юстиции император Николай II вскоре заменил на более «покладистого» — Николая Александровича Добровольского. 20 декабря 1916 года последовал следующий Высочайший указ: «Сенатору, Двора нашего егермейстеру, тайному советнику Добровольскому всемилостивейше повелеваем быть управляющим Министерством юстиции, с оставлением сенатором и егермейстером».

Добровольский Николай Александрович
(1854–1918),
тайный советник, егермейстер Двора Его Императорского Величества

* * *

Родился в дворянской семье. Образование получил на юридическом факультете С.-Петербургского университета. Службу начал в 1876 в Кавалергардском полку на правах вольноопределяющегося 1-го разряда. В марте 1877 произведен в унтер-офицеры, но вскоре по болезни взял отпуск на один год и определился кандидатом на судебные должности при прокуроре С.-Петербургского окружного суда. В 1878 на непродолжительное время вернулся в полк, но затем вовсе оставил военную службу. Сначала работал судебным следователем в Петербурге, затем в канцелярии Министерства юстиции и, наконец, получил должность товарища прокурора Волынского, а в 1880 — Житомирского окружных судов. С мая 1882 Добровольский служил на аналогичных должностях в Киеве и Петербурге. В сентябре 1891 его направили в Прибалтику и следующие 6 лет он был прокурором Митавского и Рижского окружных судов.

В 1897 Н. А. Добровольский круто меняет свою карьеру и переходит в систему Министерства внутренних дел. Его назначили гродненским вице-губернатором, а в 1900 — губернатором. С 1898 несколько раз избирался почетным мировым судьей по Гродненскому округу.

В августе 1900 Николай Александрович получил придворное звание камергера Двора Его Императорского Величества. В октябре того же года назначен обер-прокурором 1-го департамента Правительствующего сената. С октября 1906 стал одновременно и сенатором. Тогда же получил чин тайного советника, а чуть позднее — придворный чин егермейстера Двора его императорского величества.

23 декабря 1916 Н. А. Добровольский вступил в управ ление Министерством юстиции. Пробыл он на этом посту до Февральской революции. 28 февраля 1917 Добровольский, спасаясь от революции, укрылся в итальянском посольстве, но через несколько часов все же приехал в Таврический дворец и сдался новым властям. Из дворца был препровожден в Петропавловскую крепость. Чрезвычайная следственная комиссия официально предъявила ему обвинение в злоупотреблении служебным положением. Виновным себя он не признал. В августе 1917 Н. А. Добровольскому под большой залог удалось вырваться из крепости. Он даже получил разрешение выехать на Северный Кавказ, где его и застала Октябрьская революция.

В 1918 Николай Александрович оказался в заложниках и попал в концлагерь в Пятигорске. 21 октября 1918 Н. А. Добровольский в числе других высших царских сановников был расстрелян.

Н. А. Добровольский стал последним царским руководителем органов юстиции и прокуратуры. Вследствие различных придворных интриг, в переломное и судьбоносное для Российской империи время во главе судебных и прокурорских органов встал человек, хотя и имеющий солидный практический опыт, способный и квалифицированный юрист, но все же не обладавший достаточною последовательностью действий и твердостью, присущей некоторым его предшественникам.

Новый управляющий Министерством юстиции (он официально так и не был утвержден в должности министра юстиции и генерал-прокурора) был довольно близок к Высочайшему двору.

О своей службе, взаимоотношениях с царской семьей Добровольский подробно рассказал во время следствия, проводимого Чрезвычайной следственной комиссией.

Когда же он вступил в управление министерством юстиции, главный инициатор его назначения, Распутин, был уже убит. Поэтому надежды распутинского окружения на прекращение новым министром дел Сухомлинова и Манасевича-Мануйлова не оправдались. Н. А. Добровольский к удивлению многих сумел каким-то образом убедить императора в нецелесообразности освобождения от судебной ответственности бывшего военного министра Сухомлинова и известного мошенника Манасевича-Мануйлова. Но если дело в отношении первого полностью «зависло» без всякого движения, то второй все-таки угодил под суд.

При Н. А. Добровольском произошла последняя в царствовании Николая II раздача чинов, званий и орденов судебным и прокурорским работникам. 1 января 1917 года были опубликованы Высочайшие указы на этот счет. Был также окончательно разрешен «допуск» женщин к «занятию и временному исполнению некоторых должностей по ведомству министерства юстиции». Добровольский внес проект соответствующего законодательного акта в Совет министров, который в феврале 1917 года его утвердил.

В это же время (4 февраля 1917 года) Николай Александрович подписал очень необычный для столь сурового времени циркуляр (до Февральской революции оставалось всего три недели) по поводу избрания судебными следователями меры пресечения в отношении обвиняемых. Генерал-прокурор ориентировал подчиненных не на ужесточение карательной практики, а на ее либерализацию, подчеркивая, что личная свобода является «одним из самых главных жизненных благ» человека.

И, тем не менее, на последних заседаниях Совета министров Добровольский занимал несравненно более правые позиции, чем многие другие министры. А 26 февраля на экстренном заседании Совета министров, которое проходило в 12 часов ночи на квартире Н. Д. Галицина, он и вовсе настаивал на роспуске Думы, как единственном средстве спасти положение, требовал подавления силой уличных беспорядков, поднимал вопрос о введении в Петрограде осадного положения.

Титульный лист Наказа Министра юстиции Н. В. Муравьева чинам прокурорского надзора

Д. Несыпова. Столыпин. Последние минуты

9 января 1905 года на Васильевском острове. Худ. В. Е. Маковский

Покушение на Столыпина. Карета злоумышленников после взрыва

Открытие памятника П. А. Столыпину в Киеве

Глава VI. Без царя

К концу 1916 года революционное движение в России усилилось. Один из лидеров Государственной думы — трудовик А. Ф. Керенский особенно активно использовал думскую трибуну для борьбы с царским самодержавием. Например, свое выступление 16 декабря 1916 года он начал так: «Господа, теперь вы сами видите, что слова, которые можно сказать о власти, которыми можно заклеймить власть, преступную перед государством, все сказаны…» А вот еще одно его высказывание, спустя два месяца: «Хаос налицо перед вами, и я спрашиваю вас, есть ли у вас сознание и чувство политической ответственности в этот исторический момент подчинить свои личные и классовые интересы единым интересам государства? Я вам скажу, что этого сознания у вас нет».

23 февраля 1917 года обстановка в Петрограде стала неуправляемой. Десятки тысяч обездоленных и голодных людей вышли на улицу. Спустя еще несколько дней толпы революционно настроенных солдат и рабочих заполнили залы Таврического дворца, где заседала Государственная дума. Вооруженный народ сам стал задерживать царских министров и сановников.

* * *

После отречения императора Николая II было сформировано так называемое Временное правительство. В качестве министра юстиции и генерал-прокурора в него вошел депутат Государственной думы Александр Федорович Керенский.

Керенский Александр Федорович
(1881–1970),
видный государственный деятель

* * *

Родился в Симбирске. С 1889 вместе с родителями проживал в Ташкенте, где учился в местной гимназии. В 1899 поступил на историко-филологический факультет С.-Петербургского университета, но уже в следующем году перевелся на юридический. После окончания в 1904 университета служил помощником присяжного поверенного. Первое его публичное выступление состоялось в феврале 1905, тогда же имя молодого адвоката появилось и в полицейском «досье». После Кровавого воскресенья, которое потрясло Керенского, пытался установить связи с социал-революционерами. В декабре 1905 впервые был арестован и после четырехмесячного заключения отправлен в Ташкент под надзор полиции. Вернувшись в Петербург, снова стал выступать в политических и уголовных процессах. В 1910 в качестве полноправного адвоката вступил в сословие присяжных поверенных округа С.-Петербургской судебной палаты.

По своим адвокатским делам А. Ф. Керенский исколесил всю Россию: выступал в Москве и Петербурге, Иркутске и Казани, Варшаве и Тифлисе, Саратове и Риге. В мае 1912 в комиссии сенатора С. С. Манухина участвовал в расследовании причин ленского расстрела. В том же году Керенского избрали от трудовой партии (по г. Вольску Саратовской губернии) в IV Государственную думу. С 1912 состоял в масонской ложе и вскоре стал одним из ее руководителей. В 1915–1916 секретарь верховного совета масонов России.

2 марта 1917 А. Ф. Керенский вошел в первый состав Временного правительства в качестве министра юстиции и генерал-прокурора.

В мае 1917 Керенский стал военным и морским министром, а в июле возглавил Временное правительство. После подавления корниловского мятежа (август 1917) и провозглашения России республикой Александр Федорович получил фактически неограниченные права: возглавил Директорию из пяти человек и стал Верховным главнокомандующим. Последнее коалиционное правительство было им сформировано 25 сентября 1917 и продержалось один месяц.

Выступление Александра Керенского на завтраке в национальном Пресс-клубе в Вашингтоне, 21 апреля 1938 г.

После Октябрьской революции А. Ф. Керенский предпринял контрреволюционное выступление, но, потерпев неудачу, в июне 1918 эмигрировал. В 1922–1932 жил в Берлине и Париже, с 1940 — в США. Выступал в печати, написал интересные мемуары.

А. Ф. Керенский скончался 11 июня 1970 в Нью-Йорке; похоронен в Лондоне.

3 марта 1917 года А. Ф. Керенский официально принял от временных комиссаров дела Министерства юстиции. В тот же день он подписал свой первый приказ.

Приказ министра юстиции и генерал-прокурора А. Ф. Керенского от 3 марта 1917 года

Поручаю академику Академии Наук, Нестору Александровичу Котляревскому, вывезти из департамента полиции все бумаги и документы, какие он найдет нужным, доставить и поместить их в Академии Наук.

Первым же своим циркуляром «прокурорам судебных палат и окружных судов» он предложил освободить всех политических заключенных. Тогда же Керенский направил распоряжение Иркутскому военному губернатору и Енисейскому губернатору о немедленном и полном освобождении осужденных «щегловитовской юстицией» членов Государственной думы.

Циркуляр министра юстиции и генерал-прокурора А. Ф. Керенского прокурорам судебных палат и окружных судов

(Извлечение)

Предписываю немедленно под вашей личной ответственностью освободить всех осужденных и подследственных, заключенных по политическим преступлениям всех категорий и преступлениям религиозным. Предлагаю провести личное освобождение, передав каждому освобожденному приветствие от моего имени. Предпишите начальникам охранных отделений немедленно освободить всех задержанных в порядке охраны по тем же преступлениям.

(Государственный архив РФ, ф. 1807, оп. 1. Документы и бумаги из личного архива А. Ф. Керенского.)

В первые же дни Февральской революции появилось и обращение А. Ф. Керенского к гражданам России.

Обращение министра юстиции Временного правительства к гражданам России

Граждане,

Все распоряжения Временного правительства, направленные к ниспровержению старой власти и водворению нового порядка, до сего времени исполнялись народом без пролития крови. Честь нации требует, чтобы первые светлые дни свободы не были омрачены необдуманным и недопустимым насилием, хотя бы и вызванным естественным возбуждением граждан.

Все граждане в сознании величия переживаемой минуты должны сами принять все зависящие от них меры к охранению в неприкосновенности каждого, кто бы он ни был. Да будет всем известно, что над виновными будет справедливый суд, который воздаст каждому по заслугам.

Член Государственной думы

Министр Юстиции и гражданин

Керенский.

(Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1790, оп. 2, д. 3, л. 1.)

А. Ф. Керенский сразу же оказался на гребне славы. Он работал тогда день и ночь и от напряжения иногда терял сознание во время выступлений. Вознесенный на Олимп, бывший присяжный поверенный, конечно же, не мог обойти особым вниманием свою корпорацию. В первые дни управления Министерством юстиции он обратился к советам присяжных поверенных с телеграммой, в которой просил их «принять посильное участие в установлении истинного правосудия в нашей Родине и поднятии его на высоту, соответствующую величию народа и важности исторического момента».

Он также лично явился на заседание Петроградского Совета присяжных поверенных, которое проходило на квартире председателя Н. П. Карабчевского. Там Керенский, обращаясь к собравшимся с краткой речью, просил Совет «способствовать, по мере сил, к водворению порядка и законности». Затем он отдельно встретился с Карабчевским, попросил его «оказать содействие в деле реформирования ведомства и создании правильного правосудия». Вскоре для этих целей Совет присяжных поверенных образовал особую комиссию, в которую вошли многие известные юристы. Со своей стороны петербургские адвокаты посетили Временное правительство с приветствием от присяжной адвокатуры.

К слову сказать, сам Н. П. Карабчевский категорически отказался от предложенной ему Керенским должности сенатора.

А. Ф. Керенский неоднократно выезжал в Москву, Финляндию, Царское Село, на фронт и всюду встречал восторженный прием.

Речь министра юстиции и генерал-прокурора А. Ф. Керенского в Московской судебной палате 7 марта 1917 года

(Извлечение)

Господа судьи, присяжные поверенные и прокуроры! Свободная Россия родилась и вместе с нею начала справедливости, законности и свободы судейской совести. Старый порядок низвергнут навеки и безвозвратно. Надо приступить к устройству новой жизни. Я надеюсь, что те из судей, которые служили старому режиму, смогут разобраться в своей совести, в состоянии ли они отдать себя служению правосудию, или найдут в себе достаточные силы для того, чтобы исполнить свой гражданский долг и уйти. Я хотел бы, чтобы наступивший поворот в нашей жизни не заставил меня прибегнуть к каким-нибудь экстренным мерам и тем омрачить нашу общую радость. Надеюсь, что этого не будет. Вам, господа служащие канцелярий и курьеры, даю слово, что впредь вы будете пользоваться всеми правами, которыми должны пользоваться все граждане России. Организуйтесь на товарищеских началах, защищайте свои интересы. Да здравствует справедливость и право свободной России!

(Государственный архив РФ, ф. 1807, оп. ___. Документы и бумаги из личного фонда А. Ф. Керенского.)

А. Ф. Керенский проводил огромную работу по преобразованию судебных органов, обновлению кадров Правительствующего сената, суда и прокуратуры, по организации следствия над высшими царскими чиновниками. В первые дни революции была образована Верховная (Чрезвычайная) следственная комиссия, которой деятельно руководил Керенский. Вскоре все царские сановники оказались в Петропавловской крепости.

Созданная указом Временного правительства Верховная следственная комиссия вскоре получила наименование Чрезвычайной следственной комиссии. 11 марта было утверждено Положение о ней.

Председателем Чрезвычайной следственной комиссии был назначен присяжный поверенный Н. К. Муравьев, а первыми его товарищами (заместителями) сенаторы С. В. Иванов и С. В. Завадский.

В мае 1917 года литературным редактором стенографического отчета комиссии, который готовился для Учредительного собрания, стал известный поэт А. А. Блок. Общий состав комиссии (включая канцелярских служащих) достиг 150 человек.

П. Н. Милюков и А. Ф. Керенский в эмиграции,1930-е гг.

Чрезвычайная следственная комиссия занималась делами практически всех высших царских сановников. Наиболее серьезные обвинения были предъявлены бывшим министрам: юстиции И. Г. Щегловитову и Н. А. Добровольскому, внутренних дел Б. В. Штюрмеру, А. Н. Хвостову, А. Д. Протопопову и некоторым другим. Члены следственной комиссии и прикомандированные к ней следователи допросили тысячи лиц, провели множество других следственных действий. Материал, собранный комиссией, огромен. В Государственном архиве Российской Федерации находятся десятки дел, сотни томов. Достаточно отметить, что только дело И. Г. Щегловитова насчитывает 38 томов.

Чрезвычайная следственная комиссия готовила материалы к Учредительному собранию, но так и не завершила работу. После Октябрьской революции она прекратила свое существование. В 1926–1927 годах бывший член комиссии историк П. Е. Щеголев опубликовал семь томов стенографического отчета заседаний Чрезвычайной следственной комиссии, но еще более огромный пласт материалов до сего дня так и не издан.

В должности министра юстиции и генерал-прокурора А. Ф. Керенский оставался сравнительно недолго, всего два месяца. За это время он провел титаническую работу по созданию новых органов власти и управления, преобразованию старых судебных установлений, обновлению административного, уголовного и гражданского процессуального и материального законодательства. Постановлением Временного правительства при Министерстве юстиции была образована Комиссия по восстановлению основных положений Судебных уставов 1864 года, исковерканных всевозможными изменениями, и согласованию их с происшедшими переменами в государственном устройстве. В Комиссию вошли 60 человек (все известные юристы и общественные деятели). Ее возглавил А. Ф. Керенский, а его заместителем стал сын одного из авторов Судебной реформы — А. С. Зарудный, который фактически и нес всю основную нагрузку.

* * *

5 мая 1917 разразившийся правительственный кризис привел к смене ряда министров. Князь Г. Н. Львов сформировал новое правительство. А. Ф. Керенский получил портфель военного и морского министра, а Павел Николаевич Переверзев — министра юстиции и генерал-прокурора.

Переверзев Павел Николаевич
(1871–1944),
судебный деятель

* * *

Родился в дворянской семье. Образование получил на юридическом факультете С.-Петербургского университета, после окончания которого служил в Министерстве юстиции на различных должностях. В 1901 вступил в сословие присяжных поверенных округа С.-Петербургской судебной палаты, где вскоре получил признание как один из лучших столичных адвокатов. По своим партийным пристрастиям примыкал к трудовикам, активно участвовал также в масонских ложах. За редким исключением Переверзев не вел ни уголовных, ни гражданских дел, сосредоточив весь свой профессиональный опыт, все свое огромное дарование судебного оратора на защите лиц, обвинявшихся в политических преступлениях. Современники отмечали, что здесь он был «принципиальным, смелым и мужественным». Речи П. Н. Переверзева производили на присяжных такое сильное впечатление, что он выигрывал почти безнадежные дела. Не раз подвергался гонениям и репрессиям со стороны властей, а в связи с письмом-протестом по делу Бейлиса даже угодил в тюрьму на восемь месяцев.

Во время Первой мировой войны Павел Николаевич Переверзев руководил санитарным отрядом, сформированным петроградскими адвокатами. После Февральской революции 1917 одним из первых адвокатов он получил предложение от Временного правительства занять ответственный пост. 11 марта 1917 становится прокурором Петроградской судебной палаты. Не обладая «административной жилкой», он на первых порах наделал немало ошибок, но тем не менее пользовался хорошей репутацией: сказывалась его интенсивная адвокатская деятельность, пребывание на фронте, смелость и решительность. В течение двух месяцев, с 5 мая по 6 июля, занимал должность министра юстиции и генерал-прокурора.

После Октябрьской революции большевики готовили большой процесс в отношении П. Н. Переверзева, но он сумел скрыться из Петрограда, а затем эмигрировать. В 1920–1930-е жил в Париже, активно сотрудничал с масонскими ложами и даже занял ответственный пост в теневом масонском правительстве, возглавляемом Н. Д. Авксентьевым.

П. Н. Переверзев скончался в 1944.

В первый же день своего пребывания на министерском посту бывший присяжный поверенный П. Н. Переверзев сразу же замахнулся на основополагающий принцип судоустройства — несменяемость судей.

Став министром, П. Н. Переверзев круто изменил свою политическую ориентацию. Бывший защитник большевиков во многих политических процессах теперь примкнул к лагерю их основных гонителей. Особенно наглядно политические пристрастия П. Н. Переверзева проявились в начале июля 1917 года. Именно с его подачи были опубликованы некоторые материалы, поступившие из контрразведки, о связях В. И. Ленина с Германией и финансовых взаимоотношениях большевиков с немцами. Вследствие разразившегося скандала, 6 июля 1917 года, Переверзев вынужден был оставить пост. Он возвратился к своему прежнему занятию — руководству санитарным отрядом петроградской адвокатуры.

Переверзев мало что успел сделать для органов юстиции за непродолжительный срок пребывания у власти. В его аппарате был подготовлен ряд важных законодательных актов, принятых Временным правительством. В частности, «О дополнении действующих штатов судебных установлений», «О некоторых изменениях в учреждении Правительствующего сената», «О судах по административным делам», «О допущении женщин к ведению чужих дел в судебных установлениях» и некоторые другие. По предложению министерства был отменен закон о личном задержании должников, объявленных несостоятельными по торговле. По инициативе министра был разработан проект закона о введении в России института гражданских браков. Однако Временное правительство отложило решение этого вопроса до созыва Учредительного собрания.

Вообще Переверзев часто брался (иногда с подачи А. Ф. Керенского) не за свои дела. Однажды Керенский поручил ему, тогда еще прокурору палаты, заняться вопросами организации контрразведки. Переверзев не только согласился на это предложение, но так втянулся в дело, что, когда стал генерал-прокурором, то оставил этот вопрос за собой и даже получил под него крупную сумму денег. Он ежедневно, в ущерб другим делам, подолгу выслушивал доклады руководителя контр разведки эсера Миронова.

* * *

После отставки П. Н. Переверзева 3 дня в министерстве хозяйствовал заместитель руководителя этого ведомства Г. Д. Скарятин, а затем на короткий срок (всего на 10 дней) министром юстиции и генерал-прокурором стал известный политик, лидер Радикально-демократической партии и депутат Государственной думы Иван Николаевич Ефремов, человек весьма далекий от юриспруденции, хотя и занимавший одно время должность почетного мирового судьи. Хорошо знавший Ефремова товарищ министра юстиции А. А. Демьянов отзывался о нем как о «почтенном, честнейшем и прекраснейшем человеке». И все же он считал, что назначение его министром юстиции было той ошибкой, какую «неоднократно совершала новая власть, когда имела в виду кого-либо назначить на ответственный пост, полагая, что популярность сделает больше, чем знание и умение». «Без ошибки можно сказать, — писал А. А. Демьянов, — что разрешение самых простых юридических вопросов должно было ставить его в тупик. Я не могу понять, как сам Ефремов мог согласиться пойти в министры юстиции; объясняю это тем, что он, как и другие, признавал необходимым, чтобы во главе отдела власти было лицо, так или иначе стоявшее во главе революционного движения».

Ефремов Иван Николаевич
(1866–1945),
политический деятель

* * *

Родился в семье крупного землевладельца Области Войска Донского. Закончив с золотой медалью Новочеркасскую гимназию, поступил в Московский университет, но курса не закончил. Некоторое время занимался сельским хозяйством, а в январе 1892 областным дворянским собранием был избран почетным попечителем Новочеркасской гимназии. В октябре того же года Ефремов становится почетным мировым судьей Донецкого округа, в следующем году — членом Донецкого окружного по крестьянским делам присутствия. В последующем Ефремов вплоть до Февральской революции 1917 каждые три года переизбирался в почетные мировые судьи, причем два срока исполнял обязанности председателя съезда мировых судей. Эту должность он долгое время совмещал с выполнением других обязанностей. И. Н. Ефремов принимал активное участие в работе международного третейского суда (был арбитром).

В 1906 И. Н. Ефремов от землевладельцев Области Войска Донского получил мандат в 1-ю, а впоследствии в 3-ю и 4-ю Государственные думы. Он стал одним из основателей «Партии мирного обновления». Принимал самое деятельное участие в организации Межпарламентского Союза — избирался в его Центральное бюро, являлся делегатом ряда конгрессов, издал несколько книг по проблемам международных отношений.

В феврале 1917 года, когда началась революция, Иван Николаевич стал членом Временного комитета Государственной думы, а затем комиссаром Временного правительства в Министерстве внутренних дел. Позднее входил в состав Особого совещания по подготовке Положения о выборах в Учредительное собрание. В мае возглавил созданную при его участии радикально-демократическую партию.

10 июля 1917 И. Н. Ефремов вошел в состав Временного правительства в качестве министра юстиции и генерал-прокурора. 21 июля 1917 Ефремов вместе с рядом других министров подал в отставку, но уже через несколько дней был назначен министром государственного призрения и возглавил Малый Совет министров. 25 сентября направлен Полномочным представителем Временного правительства в Швейцарию. Там до него дошла весть об Октябрьской революции. Советскую власть он не признал и отказался подчиняться распоряжениям Народного комиссариата иностранных дел.

В эмиграции Ефремов активно участвовал в политической жизни. Был одним из учредителей и товарищем председателя Бюро русской (эмигрантской) ассоциации Лиги Наций. В 1932 издал три тома своих трудов по проблемам международного примирительного производства.

И. Н. Ефремов умер 13 января 1945.

За тот короткий срок, который И. Н. Ефремов пребывал в должности, он стремился проводить линию на невмешательство властей в деятельность судебных учреждений. В то же время политическая обстановка диктовала свои условия, и ему приходилось выполнять то, против чего совсем недавно яростно выступал, являясь депутатом Государственной думы. В частности, 12 июля 1917 года была восстановлена смертная казнь для военнослужащих за некоторые тягчайшие преступления. Другим постановлением правительства, под которым стоит подпись Ефремова, воспрещалось помещать во всякого рода повременных изданиях без предварительного просмотра военной цензуры сведения, относящиеся к военным действиям. Незадолго до своей отставки И. Н. Ефремов распорядился подготовить проект закона, карающий депутатов Советов в случае «захвата власти».

* * *

21 июля 1917 года разразился очередной правительственный кризис. А. Ф. Керенский, стремясь получить согласие ВЦИК Совета рабочих и солдатских депутатов на включение кадетов в состав правительства, демонстративно подал в отставку. Его поддержали и некоторые другие министры, в частности, И. Н. Ефремов. Через несколько дней, 25 июля 1917 года, было сформировано новое правительство, которое возглавил А. Ф. Керенский. Министром юстиции и генерал-прокурором в нем стал Александр Сергеевич Зарудный. Эту должность он занимал немногим больше месяца до 3 сентября 1917 года.

Зарудный Александр Сергеевич
(1863–1934),
судебный деятель

* * *

Родился в семье выдающегося судебного деятеля России С. И. Зарудного. Избрав, как и отец, юридическую стезю, все же не пошел по его стопам. Юношу привлекала не размеренная жизнь кабинетного ученого, а судебная трибуна. После окончания Императорского училища правоведения в 1885, поступил на службу в Министерство юстиции, где начинал, как и прочие выпускники, с кандидата на должности по судебному ведомству, а затем стал помощником секретаря С.-Петербургского окружного суда. Карьера неожиданно застопорилась, когда в марте 1887 он вместе с братом Сергеем и еще несколькими студентами был обвинен «в преступных сношениях с участниками злоумышления на жизнь государя императора» и арестован. По указанию Александра III дело было разрешено в административном порядке (без суда). А. С. Зарудного освободили, и он вскоре выехал за границу, где пробыл до 1888. После возвращения продолжал служить в Министерстве юстиции и к тридцати годам занял довольно высокую должность товарища прокурора С.-Петербургского окружного суда.

Современники вспоминали, что Александр Сергеевич Зарудный был «прекрасным судебным оратором». Он не стремился к обвинению во что бы то ни стало или к строгому наказанию подсудимого. Однако эта манера больше всего не устраивала его противников по судебной трибуне — адвокатов, так как «заручившись доверием» присяжных заседателей, он всегда добивался вынесения обвинительного приговора.

Из прокуратуры А. С. Зарудный ушел в 1901 и некоторое время служил в юрисконсультской части Министерства юстиции, а затем вступил в сословие присяжных поверенных округа С.-Петербургской судебной палаты. Адвокатской практикой занимался вплоть до Февральской революции. За это время участвовал в сотнях политических и уголовных процессов, многие из которых блестяще выиграл. Его имя было широко известно и пользовалось большой популярностью. По словам Б. С. Утевского, Зарудный был «скромным в жизни, лишенным честолюбия человеком. Он не гнался за гонорарами, не думал о заработке и весь отдавался защите на политических процессах… К словам Зарудного мы все прислушивались. Уважением он пользовался и у старых адвокатов. Он производил сильное впечатление на присяжных заседателей».

Февральскую революцию 1917 А. С. Зарудный встретил восторженно. Одним из первых адвокатов он получил хорошую должность — в марте 1917 был назначен товарищем министра юстиции и занимал этот пост три месяца. Во время постоянных отлучек министра юстиции А. Ф. Керенского обычно выполнял его обязанности.

25 июля 1917 Зарудный вошел в состав нового коалиционного правительства, возглавляемого Керенским, в качестве министра юстиции и генерал-прокурора. В конце августа 1917 Временное правительство вновь оказалось в глубоком кризисе. 1 сентября 1917 А. С. Зарудный поставил свою подпись под очень важным документом — Манифестом Временного правительства о провозглашении России республикой и создании Директории (из пяти лиц). Ей была передана вся полнота власти, «для восстановления потрясенного государственного порядка». После этого вышел в отставку.

При советской власти А. С. Зарудный отошел от политики, преподавал в высших учебных заведениях, выступал в качестве защитника по уголовным делам. В 1933 по ходатайству Общества политкаторжан ему была назначена персональная пенсия.

А. С. Зарудный скончался в 1934.

Для своих подчиненных А. С. Зарудный оказался весьма неудобным начальником. Вследствие горячности натуры, он неоднократно имел столкновения со своими заместителями. А. А. Демьянов писал, что Зарудный «в служебных отношениях всегда держался официального тона… А прежних товарищей его по сословию это раздражало: они не признавали за Зарудным права распоряжаться ими по своему усмотрению. Кресло министра юстиции и генерал-прокурора было явно не для него, что хорошо понимал и сам Зарудный, оставивший этот пост „без всякого сожаления“ уже спустя месяц».

Став министром, А. С. Зарудный пытался провести в жизнь свои воззрения на государственную службу, но пользы это не принесло, скорее навредило не только ему самому, но и сослуживцам, которые явно недолюбливали своего начальника.

В то время, когда Зарудный принял должность министра юстиции, остро встали вопросы «усиления» штатов следователей и прокуроров, особенно в обеих столицах. Старшие председатели и прокуроры Петроградской и Московской судебных палат официально обратились к нему по этому вопросу. А. С. Зарудный поддержал их просьбу перед Временным правительством.

Записка министра юстиции и генерал-прокурора А. С. Зарудного к проекту постановления Временного правительства об усилении штатов Петроградского и Московского судебных палат и окружных судов

Старшие председатели и Прокуроры Петроградского и Московского судебных палат и окружных судов обратились в Министерство юстиции с ходатайством о немедленном по возможности усилении следственных частей и прокурорского надзора Петроградской и Московской судебных палат и окружных судов, мотивируя свои ходатайства полной невозможностью для наличного числа чинов прокурорского надзора и следственной власти в Петрограде и Москве справиться с падающей на них работою.

Действительно, из имеющихся в Министерстве юстиции данных усматривается, что число дел, поступающих в производство судебных следователей по г. Петрограду в 1916 г. превысило 11 000 и по Петербургскому уезду — 1500, что составляет на каждый следственный участок по 370–380 дел в год. По г. Москве в 1916 г. вступило к судебным следователям 12 289 дел и по Московскому уезду — 2451 дело, или, в среднем, по 372 дела в год на каждого участкового судебного следователя в г. Москве и по 404 дела в Московском уезде.

В еще большей степени обременены работою участковые товарищи прокуроров названных двух окружных судов. Так, в среднем, на каждого участкового товарища прокурора петроградского окружного суда приходится более 600 дел в год. Тяжелое положение указанных должностных лиц усугубляется еще тем обстоятельством, что несмотря на значительный рост числа вступивших к ним новых дел, не представляется возможным придать к ним на помощь путем командирования в наиболее обремененные участки кандидатов на должности по судебному ведомству, т. к. большая часть последних в настоящее время призвана на военную службу.

Предлагается учредить в петроградской судебной палате сверх существующих 54 должности судебных следователей (не считая 3 судебных следователей по особо важным делам) еще 21 (из них 18 по г. Петрограду и 3 по Петроградскому уезду.) Следует усилить прокурорский надзор учреждением 13 новых должностей участкового товарища прокурора (сверх имеющихся 37 должностей, из них 8 камерных и 29 участковых.)

Московский окружной суд; довести число судебных следователей до 79 (не считая 5 судебных следователей по особо важным делам), для чего требуется учредить 19 должностей судебных следователей по г. Москве и 3 по Московскому уезду.

Увеличить на 12 должностей лиц прокурорского надзора сверх существующих ныне 30, из них 6 камерных, 24 участковых.

Необходимо озаботиться увеличением числа товарищей прокуроров петроградскрой и московской судебных палат.

В 1913–1915 гг., в среднем на каждого товарища прокурора приходилось в Санкт-Петербургской судебной палате 1115 дел, а в Москве — 1483 дела. Прокуроры ходатайствуют об увеличении числа должностей на одну должность.

(Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1790, оп. 2, д. 5, л. 1–2.)

При министре юстиции А. С. Зарудном впервые в России «классную» должность (помощника секретаря прокурора Петроградской судебной палаты) заняла женщина-юрист. Ею стала Ю. М. Гудацкая-Финикова, окончившая с дипломом первой степени Московский университет.

В связи с событиями 3–5 июля 1917 года (вооруженное выступление в Петрограде, поддержанное большевиками), Временное правительство 9 июля приняло постановление, в котором предписывало «арестовать и привлечь к судебной ответственности, как виновных в измене Родине и предательстве революции, всех лиц, участвовавших в организации и руководстве вооруженным выступлением против государственной власти». Для расследования была организована Особая следственная комиссия, которую возглавил прокурор Петроградской судебной палаты Н. С. Каринский. Осуществлял общее руководство и давал направление следствию генерал-прокурор. Наиболее интенсивно следствие проводилось в тот период, когда Министерство юстиции возглавлял А. С. Зарудный. Основной упор следствие делало на обвинении большевиков во главе с В. И. Лениным в государственной измене, организации восстания и шпионаже в пользу Германии.

Вскоре ведущее положение в комиссии занял судебный следователь по особо важным делам Петроградского окружного суда П. А. Александров.

Александров Павел Александрович
(1866–1940),
видный криминалист

* * *

Родился в Петербурге в мещанской семье. В 1890 окончил юридический факультет Петербургского университета и стал работать участковым судебным следователем. В 1895 непродолжительное время исполнял обязанности прокурора Митавского окружного суда, но затем вернулся на следственную работу, которую любил и в которой достиг большого мастерства. С 1897 — следователь, с 1909 — следователь по важнейшим делам Петербургского окружного суда, а с 1916 — следователь по особо важным делам Петроградского окружного суда.

Будучи квалифицированным криминалистом, П. А. Александров расследовал самые сенсационные дела конца XIX и начала XX века. Он занимался, в частности, делами об отравлении доктором Панченко Бутурлина, об убийстве артистки Тимме, а также делами Орлова-Давыдова и артистки Пуаре, Ольги Штейн, педагога-развратника Дю-Лу (воспитателя детей великих князей). Александров расследовал также дело о покушении на жизнь премьер-министра С. Ю. Витте и доказал причастность к этому преступлению охранки, чем вызвал недовольство властей. Проводил следствие по делу о гибели сына адмирала Кроша и многим другим делам, сообщения о которых не сходили со страниц газет.

После Февральской революции 1917 Александров был откомандирован в Чрезвычайную следственную комиссию. Там он производил расследование деятельности Союза русского народа, занимался делами Манасевича-Мануйлова, Белецого, Протопопова и других царских вельмож. В июле 1917 направлен в следственную комиссию по расследованию июльских событий и вскоре занял в ней ведущее положение. Именно ему было поручено предъявить обвинение В. И. Ленину.

После Октябрьской революции занимал последовательно ряд должностей в советских учреждениях: управляющего контрольно-ревизионным отделом по топливу в Петрограде, заведующего общей канцелярией Главного управления принудительных и общественных работ в Москве, делопроизводителя, заведующего хозяйством и казначея в воинской части в Уфе, юрисконсульта торгово-промышленной конторы и конторы «Главсахар» и др.

Участие в расследовании дела об июльских событиях 1917 сыграло роковую роль в судьбе Александрова. Впервые за это он был арестован 21 октября 1918 и пробыл в заключении два года. Вторично его арестовали 18 января 1939. Дело Александрова было заслушано 16 июля 1940 на закрытом заседании Военной коллегии Верховного суда СССР. Он был признан виновным в том, что якобы «искусственно создал провокационное дело по обвинению В. И. Ленина и других руководителей партии большевиков в так называемом шпионаже в пользу Германии и государственной измене». В тот же день Павел Александрович был осужден, к высшей мере наказания — расстрелу (данных о дате казни в деле нет, но обычно такие приговоры исполнялись незамедлительно).

В 1993 П. А. Александров был полностью реабилитирован.

А. С. Зарудный постоянно интересовался ходом расследования. Подробный и обстоятельный доклад был сделан ему Александровым сразу же после его назначения министром. Зарудный оставил у себя материалы следствия на 5–6 дней, после чего вернул, так и не дав никаких указаний, в каком же направлении вести дальнейшую работу. Следствие же продвигалось с трудом. В августе 1917 года для многих членов комиссии стало очевидно, что это дело не имеет особой судебной перспективы. К этому времени были освобождены из-под стражи Луначарский, Коллонтай и некоторые другие «важные» обвиняемые. Однако Зарудный все еще не соглашался на его прекращение.

После отставки Зарудного целых три недели управлял ведомством (без утверждения в этой должности) один из заместителей министра Александр Алексеевич Демьянов (1865–1925). В качестве управляющего он подписал несколько документов. В одном из них «Циркулярном распоряжении управляющего министерством юстиции А. А. Демьянова прокурорам судебных палат и окружных судов» от 19 сентября 1919 года Демьянов, «взывая к гражданскому мужеству», требовал «осуществлять всю полноту предоставленной им по закону власти в борьбе со всеми нарушениями закона и порядка». Он также 5 сентября 1917 года ликвидировал контрразведовательный отдел, который некогда был образован в составе министерства И. Н. Переверзевым.

Демьянов Александр Алексеевич
(1865–1925),
судебный деятель

Родился в семье крупного помещика Бежецкого уезда Тверской губернии. Юридическое образование получил в Петербургском университете. Состоял на разных должностях в управе от секретаря до ее председателя. В 1899 году стал присяжным поверенным. Многие годы переизбирался в Совет присяжных поверенных Петербургского судебного округа. В 1906 году участвовал в создании народно-социалистической партии. С 1917 года состоял в ее организационном комитете. После Февральской революции руководил 2-м Департаментом Министерства юстиции Временного Правительства, с мая по октябрь 1917 года — помощник министра юстиции. На 1-м съезде трудовой народно-социалистической партии, который проходил в июне 1917 года, избран членом ЦК ТНСП. Осенью 1917 по поручению А. Ф. Керенского подготовил проект образования Временного Совета Российской Республики — Предпарламента. После отставки Зарудного без утверждения в должности с 3 по 25 сентября управлял Министерством юстиции. В первые месяцы Советской власти координировал деятельность подпольного «Малого» Временного правительства, заседания которого проходили в ноябре и декабре на квартире Демьянова. В январе 1918 года выехал в Новочеркасск. Через некоторое время переехал в Сухуми, где вошел в состав Народного Совета Абхазии. Вскоре за критику политики Грузии в отношении Абхазии был арестован. Из Батуми А. А. Демьянов был выслан в Константинополь.

В декабре 1922 года обосновался в Берлине, затем перебрался в Прагу. Здесь занимался литературной и политической деятельностью поддерживал Пражскую группу ТНСП. Издал мемуары.

Умер в 1925 году.

Циркулярное распоряжение управляющего министерством юстиции А. А. Демьянова прокурорам судебных палат и окружных судов от 19 сентября 1917 года

Из поступающих в Министерство Юстиции сведений усматривается, что в последнее время на местах в угрожающей степени участились случаи нарушений государственнаго порядка и правильнаго течения общественной и экономической жизни различными самочинными организациями, а также случайными скопищами, действующими под влиянием преступных подстрекательств. Равным образом чрезвычайно возросло количество тяжких общеуголовных посягательств, направленных против личной свободы, жизни и имущества граждан. Нетерпимыя ни в каком правовом государстве нестроения эти требуют неотложнаго принятия всеми носителями законной власти в стране самых решительных мер борьбы, — и первой, наиболее действительной и целесообразной среди этих мер является уголовная репрессия при условии применения ея со всею возможною быстротою и без всяких колебаний и послаблений, недопустимость которых диктуется роковой серьезностью переживаемаго момента. Между тем, как показывают те же сведения, прокурорская власть, от которой, по самому существу лежащих на ней обязанностей, прежде всего должен исходить почин судебнаго преследования всяких нарушений закона, к сожалению во многих случаях не проявлять в этом отношении должной инициативы и энергии, а нередко и вовсе не решается на принятие лежащих на ней, в силу прямых постановлений закона, мер и распоряжений. Таким образом виновные, иногда с величайшей дерзостью преступившие закон и причинившие своими действиями огромный ущерб государственным или общественным интересам, остаются не привлеченными в качестве обвиняемых и невозбранно продолжают свою преступ ную деятельность.

Вследствие изложеннаго, взывая к гражданскому мужеству чинов прокурорскаго надзора и одушевляющему их деятельность сознанию долга перед родиной и законом, обращаюсь к прокурорам судебных палат и окружных судов с настоятельным требованием осуществлять всю полноту предоставленной им по закону власти в борьбе со всеми нарушениями закона и порядка, откуда бы таковыя ни исходили, и при первых же попытках, направлен. — ных к колебанию установленнаго ныне порядка управления или правильнаго течения общественной и экономической жизни страны, а также во всех случаях посягательств на личную и имущественную неприкосновенность граждан — немедленно делать распоряжения о возбуждении против виновных уголовнаго преследования, с принятием против них установленных законом мер пресечения способов уклоняться от следствия и суда.

Вместе с тем, учитывая то трудное положение, в котором мог бы оказаться прокурорский надзор, будучи предоставлен исключительно своим собственным силам, поручаю прокурорам судебных палат и окружных судов при принятии необходимых по соображении с обстоятельствами каждаго даннаго дела мер обращаться к представителям местной административной и, в подлежащих случаях, военной власти за оказанием прокурорскому надзору и судебным властям всемернаго активнаго содействия в общем для всех органов правительственной власти деле поддержания государственнаго порядка и общественнаго спокойствия и охраны личной и имущественной безопасности граждан.

Если же прокурорский надзор не встретил бы достаточной помощи со стороны упомянутых представителей административной и военной власти или, более того, получил бы отказ в таком содействии, прошу г.г. прокуроров немедленно доносить о том Министру Юстиции в целях принятия высшей государственной властью соответственных мер на местах для поддержания авторитета прокурорскаго надзора и суда и удовлетворения всех их законным требований.

(Журнал Министерства юстиции, сентябрь-октябрь 1917 года.)

* * *

25 сентября 1917 года последним министром юстиции и генералом-прокурором Временного правительства стал Павел Николаевич Малянтович.

Малянтович Павел Николаевич
(1869–1940),
известный судебный деятель

* * *

Родился в Витебске в семье личного дворянина. В 18-летнем возрасте поступил на юридический факультет Московского университета, однако закончить учебу ему не довелось. В 1889 он был привлечен к дознанию по делу о распространении революционного журнала «Самоуправление», а в следующем году оказался замешанным в деле «О преступном сообществе», возбужденном Смоленским жандармским управлением, и провел в тюрьме три месяца. В 1891 отчислен из университета и дослушивал курс юридических наук уже в Дерптском университете. В 1893 получил диплом, и после стажировки вступил в сословие присяжных поверенных округа Московской судебной палаты.

С юности связанный с революционным движением, П. Н. Малянтович оказывал значительные услуги партии социал-демократов (преимущественно большевикам), в связи с чем постоянно находился под наблюдением полиции. Он быстро выдвинулся в число лучших адвокатов старой столицы. Его страстные речи звучали на процессах первого Совета рабочих депутатов, Носаря-Хрусталева, Троцкого. Он защищал крестьян Харьковской и Полтавской губерний, обвиненных в беспорядках, рабочих Гусь-Хрустального, фабрики Морозова, Брянского, Коломенского и Сормовского заводов и, в частности, П. А. Заломова, прототипа Павла Власова в романе М. Горького «Мать».

После Февральской революции никакой официальной должности во Временном правительстве Павел Николаевич не занимал, продолжая свою адвокатскую деятельность. Однако 25 сентября 1917 А. Ф. Керенский неожиданно предложил ему пост министра юстиции и генерал-прокурора. 25 октября (7 ноября) 1917 П. Н. Малянтович вместе со всеми членами Временного правительства был арестован и препровожден в Петропавловскую крепость. Через день его и некоторых других министров-социалистов освободили. После этого Малянтович вышел из партии меньшевиков (вступил накануне своего назначения министром) и переехал в Москву, оттуда в августе 1918 отправился в Пятигорск, а позднее в Екатеринодар, где проживал до сентября 1921. По вызову наркомов просвещения А. В. Луначарского и юстиции Д. И. Курского вернулся в Москву и служил юрисконсультом Высшего Совета Народного хозяйства.

П. Н. Малянтович был одним из основателей советской адвокатуры, входил в ее руководящие органы и возглавлял Московскую коллегию защитников. В декабре 1930 его арестовали органы ОГПУ. Пять месяцев провел в заключении. После освобождения продолжал заниматься адвокатской практикой. 1 ноября 1937 Павел Николаевич в очередной раз был арестован. Ему предъявили обвинение в контрреволюционной деятельности. П. Н. Малянтович виновным себя не признал и держался на следствии и суде с исключительным достоинством. 21 января 1940 Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила П. Н. Малянтовича к смертной казни. Приговор был приведен в исполнение на следующий день.

В настоящее время П. Н. Малянтович полностью реабилитирован.

П. Н. Малянтовичу суждено было стать последним, кто занимал в дореволюционной России высокую должность министра юстиции и генерал-прокурора. Ровно через месяц после его назначения Октябрьская революция «до основания» разрушила старый строй и уничтожила буржуазный суд и прокуратуру.

О своем назначении сам Малянтович рассказывал так: «В октябре 1917 года я был приглашен войти в состав Временного правительства. Я был вызван в Петроград министром финансов Временного правительства Терещенко. Он передал мне это приглашение и сказал, что делает его по прямому указанию Керенского. Последнего я знал до революции 1917 года, как присяжного поверенного, мы часто встречались на политических процессах царского времени как защитники. Передав мне приглашение вступить в состав Временного правительства и занять должность министра юстиции, Терещенко спросил меня, к какой партии я принадлежу. Я ответил, что не состою ни в какой партии, но по взглядам своим меньшевик. Тогда мне Терещенко предложил оформить мое вступление в меньшевистскую организацию, что мной и было сделано при содействии министра внутренних дел Временного правительства Никитина».

Работа в министерстве давалась Малянтовичу с трудом. Он, по выражению А. А. Демьянова, «сразу пришелся не ко двору», а поэтому не пользовался и особой популярностью.

В качестве министра Малянтович накануне переворота по приказанию А. Ф. Керенского подписал телеграмму об аресте В. И. Ленина, что впоследствии сыграло трагическую роль в его жизни. Имеются сведения, что он сам же и предупредил В. И. Ленина о грозившей ему опасности.

Телеграмма министра юстиции и генерал-прокурора П. Н. Малянтовича об аресте В. И. Ленина

Постановлением Петроградской следственной части Ульянов-Ленин В. И. подлежит аресту в качестве обвиняемого по делу о вооруженном выступлении третьего, пятого июля в Петрограде, ввиду сего поручаю вам распорядиться о немедленном исполнении этого постановления, в случае появления названного лица в пределах вверенного вам округа. О последующем донести.

(Уголовное дело по обвинению П. Н. Малянтовича.)

В. Кузнецов. Штурм Зимнего дворца

Герб Временного правительства

Жители Петрограда приветствуют Керенского. Лето 1917 г.

А. Ф. Керенский

Отречение от престола «Божией милостью Императора и Самодержца Всероссийского» Николая II. Манифест. Приложение к «Подольским губернским ведомостям» № 18 от 1917 г. д. С. М. Киров и И. В. Сталин

Глава VII. Укрепревзаки — укрепители революционной законности

Октябрьская революция до основания разрушила старый царский и установленный Временным правительством судебно-следственный и прокурорский аппарат. Одним из первых Совнарком РСФСР принял Декрет о суде № 1, которым, в частности, была упразднена российская прокуратура (п. 3).

Декрет о суде № 1

(Извлечение)

1. Упразднить доныне существующие общие судебные установления, как-то: окружные суды, судебные палаты и правительствующий сенат со всеми департаментами, военные и морские суды всех наименований, а также коммерческие суды, заменяя все эти установления судами, образуемыми на основании демократических выборов.

2. Приостановить действие существующего доныне института мировых судей, — заменяя мировых судей, избираемых доныне не прямыми выборами, местными судами в лице постоянного местного судьи и двух очередных заседателей, приглашаемых на каждую сессию по особым спискам очередных судей. Местные судьи избираются впредь на основании прямых демократических выборов, а до назначения таковых выборов временно — районными и волостными, а где таковых нет, уездными, городскими и губернскими Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов…

3. Упразднить доныне существовавшие институтысудебных следователей, прокурорского надзора, а равно и институты присяжной и частной адвокатуры.

В. И. Ленин провозглашает Советскую власть. Худ. В. Серов, 1962 г.

Для борьбы с контрреволюцией создавались революционные трибуналы, избираемые губернскими или городскими Советами, а также Особые следственные комиссии.

Первым наркомом юстиции в Советском правительстве стал Георгий Ипполитович Ломов (Оппоков). Однако вскоре он уехал в Москву. Здесь его назначили членом Ревкома и товарищем председателя Моссовета. Его место в Наркомате юстиции занял Исаак Захарович Штейнберг, продержавшийся в этом кресле, впрочем, тоже недолго.

7 декабря 1917 года Совнарком учредил Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). На нее были возложены также обязанности по борьбе и с уголовными преступлениями, «подрывающими основы социалистического строя»: бандитизмом, грабежами, спекуляцией и другими. Чекисты обязаны были вести только следствие и предавать тех или иных лиц суду. Однако они стали по своему усмотрению задерживать и арестовывать преступников. Нарком юстиции эсер Штейнберг пытался воспротивиться этому произволу. Он издал приказ, запрещавший впредь арестовывать людей без предварительной санкции Наркомата юстиции. Но это положение не выполнялось. Только один пример. 19 декабря 1919 года органы ВЧК арестовали членов так называемого Союза защиты Учредительного собрания. Штейнберг распорядился освободить задержанных. Тогда, по предложению Ф. Э. Дзержинского, этот вопрос был вынесен на рассмотрение Совнаркома, который объявил выговор наркому юстиции за самовольное освобождение лиц, арестованных чекистами. Со своей стороны Штейнберг, в целях урегулирования отношений между органами юстиции и ВЧК, внес в Совнарком проект резолюции «О компетенции комиссариата юстиции», которая запрещала чекистам производить аресты людей без санкции Наркомата юстиции. На этот раз Совнарком поддержал Штейнберга. Однако уже через два дня на заседании Совнаркома получила поддержку иная резолюция, согласно которой органам юстиции запрещалось вмешиваться в дела ВЧК.

Вскоре после этого Наркомат юстиции возглавил профессиональный революционер и юрист Петр Иванович Стучка.

Г. И. Ломов (Опокков)

* * *

В апреле 1918 года в Москве состоялся 1-й Всероссийский съезд областных и губернских комиссаров юстиции. Его работой руководил заместитель наркома юстиции Дмитрий Иванович Курский. Это было одно из первых крупных мероприятий по становлению нового пролетарского суда. На съезде Курский выступил с большим докладом, в котором обосновывал необходимость установления системы единого народного суда без ограничения подсудности. Свою идею он начал проводить в жизнь осенью того же года, когда в ранге народного комиссара юстиции произнес на заседании ВЦИКа довольно убедительную речь. 30 ноября 1918 года декретом ВЦИК было утверждено «Положение о народном суде РСФСР».

Народный комиссариат юстиции, руководимый Д. И. Курским, активно включился в созидательную деятельность Советского правительства. Огромная работа проводилась по подготовке первых советских законов: Конституции РСФСР, Кодекса законов о труде, законов о гражданском состоянии, о национализации промышленности, о едином суде и многих других.

В конце 1921 года остро встал вопрос о создании органа, способного обеспечить надзор за соблюдением законов. Ведь после октябрьского переворота сложилась парадоксальная ситуация — надзором за соблюдением законов занималось много разных ведомств и организаций: ВЦИК, Совнарком, наркоматы юстиции и государственного контроля (затем РКИ) и их местные органы (в частности, губернские отделы юстиции), местные советы.

В первые два года советской власти — в 1917–1918 гг. — надзор за исполнением законов от имени губернского исполнительного комитета советов осуществляли комиссары юстиции, а в 1918–1921 гг. — губернские отделы юстиции при губисполкомах. Несмотря на то, что декретом о суде № 1 на комиссаров юстиции, избираемых местными Советами, была возложена только ликвидация царских судебных органов, а также организация новых судов, фактически они тоже выполняли функции надзора. Некоторые функции надзора имел и Народный Комиссариат Государственного Контроля и его местные органы.

По мысли В. И. Ленина, таким единым органом, осуществляющим надзор за законностью в стране, могла стать прокуратура, но организованная уже на новых классовых принципах. По его поручению ведомство Д. И. Курского приступило к подготовке проекта декрета о создании советской прокуратуры. Задача была непростой. Сложность заключалась в том, что Конституция 1918 года закрепляла диктатуру пролетариата. А любая диктатура, как известно, верховенство закона не терпит.

В январе 1922 года было намечено провести 4-й Всероссийский съезд деятелей советской юстиции. Повестка дня была довольно насыщенной. На обсуждение выносились вопросы: о роли и значении советской юстиции в связи с новой экономической политикой; о видах наказания; о приближении суда к населению; об организации прокуратуры и адвокатуры; о работе милиции, рабоче-крестьянской инспекции, уголовного розыска и следствия; о нотариате и исполнении судебных решений и др.

Незадолго до открытия съезда, по решению коллегии Наркомюста РСФСР, утвержденному Д. И. Курским, был основан первый советский юридический журнал «Еженедельник советской юстиции». Первый номер этого издания вышел в свет 1 января 1922 года. В нем был опубликован проект декрета о государственной прокуратуре, разработанный Народным комиссариатом юстиции РСФСР.

По этому проекту развернулась острая полемика. Разработанный Наркомюстом проект был подвергнут резкой критике. Одни считали, что по проекту прокуроры действуют не как «стражи закона», а как своего рода «наблюдатели», обязанные доносить отделу юстиции о творимых беззакониях. Другие полагали, что прокуратура должна быть строго централизованным органом и т. п. Первоначально не было единства даже в вопросе о том, как именно следует называть новых блюстителей закона. Некоторые авторы предлагали уйти от ненавистного многим слова «прокурор». Поскольку основной функцией создаваемого органа «было укрепление революционной законности, то и предлагалось назвать их «укрепревзаками».

Особенно остро оппонировал авторам проекта Н. В. Крыленко, который настаивал на том, что «орган наблюдения за исполнением законов должен быть независим от местных властей».

После проведения 4-го Всероссийского съезда деятелей советской юстиции, где шла жаркая полемика по вопросу о создании органов прокуратуры (доклад сделал Н. В. Крыленко), Народный комиссариат юстиции продолжал работать над проектом. В конце февраля 1922 года коллегия наркомата одобрила новый вариант проекта декрета о прокуратуре и внесла его на рассмотрение Малого Совнаркома. 2 марта 1922 года он был опубликован в 9-м номере «Еженедельника советской юстиции». По сравнению с первым вариантом он претерпел серьезные изменения. В таком виде он и поступил на рассмотрение 3-й сессии ВЦИК РСФСР 9-го созыва, которая открылась 12 мая 1922 года в Кремле. Здесь сторонники сильной, централизованной прокуратуры потерпели поражение. Большинство членов ВЦИК проголосовало за то, чтобы прокуратура имела «двойное» подчинение — центру и местному исполкому.

Председатель Совнаркома В. И. Ленин, из-за болезни не участвовавший в работе сессии ВЦИК, но пристально следивший за ходом обсуждения всех вопросов, был принципиально не согласен с решением по проекту декрета о прокуратуре. Он посчитал нужным немедленно вмешаться, чтобы не загубить хорошее дело и не создать еще один бюрократический орган, находящийся «под пятой» местной власти. В. И. Ленин предложил перенести вопрос о создании прокуратуры на рассмотрение Политбюро ЦК партии. Предварительно, 20 мая 1922 года, он продиктовал по телефону свое знаменитое письмо, адресованное И. В. Сталину «для Политбюро»: «О „двойном“ подчинении и законности». В нем содержится теоретическое обоснование необходимости единой законности для всего Советского государства.

В. И. Ленин подчеркивал, что «законность не может быть калужская и казанская, а должна быть единая всероссийская и даже единая для всей федерации Советских республик». И далее: «Прокурор имеет право и обязан делать только одно: следить за установлением действительно единообразного понимания законности во всей республике, несмотря ни на какие местные различия и вопреки каким бы то ни было местным влияниям… Прокурор отвечает за то, чтобы ни одно решение ни одной местной власти не расходилось с законом, и только с этой точки зрения прокурор обязан опротестовывать всякое незаконное решение…

Защита „двойного“ подчинения по отношению к прокуратуре и отнятие у нее права опротестовывать всякое решение местных властей не только неправильна принципиально, не только мешает основной нашей задаче неуклонного водворения законности, но и выражает интересы и предрассудки местной бюрократии и местных влияний… Я предлагаю ЦК отвергнуть в данном случае „двойное“ подчинение, установить подчинение местной прокурорской власти только центру и сохранить за прокурорской властью право и обязанность опротестовывать все и всякие решения местных властей с точки зрения законности этих решений или постановлений, без права приостанавливать таковые, а с исключительным правом передавать дело на решение суда».

26 мая 1922 года сессия ВЦИК приняла Положение о прокурорском надзоре, в котором идеи, поддержанные В. И. Лениным, были полностью сохранены. 28 мая постановление сессии подписал Председатель ВЦИК М. И. Калинин. В этот день была создана Государственная прокуратура РСФСР.

Положение о прокурорском надзоре.

Постановление 3-й сессии Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета 9 созыва от 28 мая 1922 г.

В целях осуществления надзора за соблюдением законов и в интересах правильной постановки борьбы с преступностью ВЦИК постановляет:

1. Учредить в составе Народного Комиссариата Юстиции Государственную Прокуратуру.

2. На Прокуратуру возложить:

а) осуществление надзора от имени государства за законностью действий всех органов власти, хозяйственных учреждений, общественных и частных организаций и частных лиц путем возбуждения уголовного преследования против виновных и опротестования нарушающих законов постановлений;

б) непосредственное наблюдение за деятельностью следственных органов дознания в области раскрытия преступлений, а также за деятельностью органов Государственного Политического Управления;

в) поддержание обвинения на суде;

г) наблюдение за правильностью содержания заключенных под стражей.

3. Во главе Прокуратуры, в качестве Прокурора Республики, стоит Народный Комиссар Юстиции. В непосредственном заведовании Прокурора Республики находится входящий в состав Народного Комиссариата Юстиции Отдел Прокуратуры.

4. При Прокуроре Республики в числе, определенном штатами, состоят его помощники, из которых один выполняет прокурорские обязанности при Верховном Трибунале Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Помощники Прокурора Республики утверждаются Президиумом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета по представлению Прокурора Республики.

5. В непосредственном подчинении Прокурора Республики в каждой губернии и области состоит Прокурор по назначению Прокурора Республики, как из работников центра, так и из числа кандидатов, выдвигаемых руководящими местными органами. Увольнение, перемещение и отстранение от должности прокурора производятся Прокурором Республики.

6. При губернских Прокурорах состоят назначаемые и отзываемые Прокурором Республики по представлению Прокурора соответствующей губернии или области Помощники Прокурора, соответственно распределяющего между ними лежащие на прокуратуре в пределах губернии или области обязанности. Число Помощников Прокурора определяется штатами, положенными для каждой губернии.

7. При Революционных Военных Трибуналах и Военно-Транспортных Революционных Трибуналах состоят Военные Прокуроры, непосредственно подчиненные Помощнику Прокурора Республики, состоящему при Верховном Трибунале Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета.

Военные Прокуроры назначаются, увольняются и перемещаются Прокурором Республики.

8. В Автономных Республиках Прокурор соответствующей Республики назначается и отзывается Центральным Исполнительным Комитетом той же Республики и располагает всеми подлежащими правами в пределах данной Республики, кроме вопросов общефедерального законодательства, по которым Прокуратура Автономных Республик подчинена и подотчетна Прокурору РСФСР.

В Автономных Областях прокуратура Автономной Области организуется и действует на основаниях, тождественных с организацией и деятельностью Прокуратуры при Губернских Исполнительных Комитетах.

9. На Прокурора Республики возлагается:

а) наблюдение за законной деятельностью всех Народных Комиссариатов и иных центральных учреждений и организаций и предложение об отмене или изменении изданных ими незаконных распоряжений или постановлений;

б) опротестование указанных выше распоряжений и постановлений в Совете Народных Комиссаров и Президиуме Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета на предмет их отмены; принесение протеста Прокурором не приостанавливает, однако, проведения в жизнь опротестованного постановления или решения;

в) руководство и наблюдение за деятельностью Помощников Прокурора Республики, а также Прокуроров и их помощников на местах и дача им разъяснений и указаний по всем возникающим в их деятельности вопросам;

г) непосредственное осуществление функций Прокуроров в тех случаях, когда Прокурором Республики это будет признано необходимым.

10. Прокурор Республики представляет ежегодно в Президиум Всероссийского Исполнительного Комитета отчеты о своей деятельности и всех подведомственных ему Прокуроров.

11. В круг обязанностей Прокуроров на местах входит:

а) входить с представлением в Исполнительные Комитеты об отмене или изменении изданных ими или подчиненными им органами незаконных распоряжений и постановлений;

б) опротестовывать указанные выше распоряжения и постановления через Прокурора Республики в Совет Народных Комиссаров или Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета.

12. Прокурор имеет право присутствовать на всех заседаниях местных Исполнительных Комитетов с совещательным голосом.

13. В области борьбы с преступностью на Прокурора возлагается:

а) возбуждение судебного преследования против должностных и частных лиц, как по собственной инициативе, так и по поступающим к нему жалобам и заявлениям;

б) надзор за производством дознания и предварительного следствия и дача указаний и разъяснений органам дознания и предварительного следствия по вопросу о мере пресечения, а равно и по другим, связанным с предварительным следствием вопросам;

в) разрешение вопроса о предании суду и прекращении дел, поступающих к нему от органов дознания; предложения Прокуратуры о предании суду по данной категории направляются непосредственно в суд;

г) утверждение обвинительных заключений следователей по всем делам, по которым производилось предварительное следствие, составление обвинительного акта и постановление о прекращении дела и, в случаях несогласия прокурора с заключением следователя, с направлением таковых в распорядительное заседание суда для окончательного утверждения;

д) участие в распорядительных заседаниях суда по вопросам о предании суду и прекращении дел во всех случаях, когда Прокуратура признает свое личное участие в этих заседаниях необходимым;

е) поддержание обвинения на суде;

ж) опротестование в кассационном порядке приговоров и определений, выносимых судом, а также опротестование в порядке высшего судебного контроля вошедших в законную силу приговоров судов первой инстанции и кассационных решений Советов Народных Судей;

з) проверка правильности содержания под стражей во всех без исключения местах лишения свободы и освобождение лиц, неправильно содержащихся.

14. Прокурор осуществляет предоставленные ему права как лично, так и через своих Помощников.

15. Прокуроры вправе требовать от всех действующих в губернии административных учреждений и должностных лиц необходимые им сведения и материалы, каковые требования являются для означенных учреждений и лиц обязательными.

Примечание. Органы Государственного Политического Управления, признавая то или иное дело имеющим особо секретный характер, вправе требовать, чтобы ознакомление с делом производилось непосредственно самим прокурором.

16. Прокурор представляет каждые 3 месяца отчет о деятельности своей и своих Помощников Прокурору Республики и в Губернский Исполнительный Комитет.

17. Военная Прокуратура, состоящая при Военных и Военно-Транспортных Революционных Трибуналах, осуществляет права Прокуроров в отношении учреждений и должностных лиц военного ведомства, железнодорожного и водного транспорта в тех местах, где нет общей Прокуратуры или где военные и транспортные учреждения и должностные лица соответствующих ведомств изъяты из ведения Губернского Прокурора.

18. С изданием настоящего Положения все обязанности, лежащие до сего времени на Отделах Юстиции и возлагаемые настоящим Положением на органы Прокуратуры, переходят в исключительное ведение последних.

(Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981. С. 39–42.)

Что касается возрождения следственных органов в системе прокуратуры, то после свержения царского режима их история берет свое начало от следственной комиссии Военно-революционного комитета, существовавшего в 1917 году при Петроградском Совете.

В послереволюционный период впервые следователи по явились в коридорах Народного комиссариата юстиции в 1920 году. И только 11 ноября 1922 года, сразу после создания прокуратуры, был учрежден единый следственный аппарат, который перешел в полное подчинение прокуратуры 3 сентября 1928 года.

* * *

После учреждения органов прокуратуры нарком юстиции Дмитрий Иванович Курский стал еще и первым прокурором РСФСР.

Курский Дмитрий Иванович
(1874–1932),
видный советский государственный и политический деятель

* * *

Родился в Киеве в семье инженера-технолога. Образование получил в гимназии г. Прилуки Полтавской губернии, а затем в коллегии П. Галагана в Киеве, которую окончил с золотой медалью. В 1893 поступил на юридический факультет Московского университета. В студенческие годы увлекся марксизмом, принимал активное участие в сходках, подвергался аресту. В 1900 окончил университет с золотой медалью, но репутация «неблагонадежного» помешала ему остаться при университете для подготовки к профессорскому званию. Некоторое время служил в управлении железных дорог, а в 1902 вступил в сословие присяжных поверенных округа Московской судебной палаты. В 1904 стал членом Российской социал-демократической рабочей партии, примкнув к большевикам. Во время русско-японской войны Дмитрий Иванович находился в армии в составе Моршанского полка. После тяжелой контузии вернулся в Москву, где продолжал заниматься адвокатской практикой и журналистикой. В 1905 участвовал в вооруженном восстании в Москве, много и плодо творно работал как партийный организатор и как юрис консульт. В 1909 Курский вторично был арестован, но вскоре освобожден из-за недостаточности улик. Во время Первой мировой войны вновь призван в армию и отправлен на фронт. Командовал ротой, участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве.

После Февральской революции солдаты избрали прапорщика Д. И. Курского председателем своего Совета, а затем и делегатом на 1-й Всероссийский съезд Советов. В ноябре 1917, когда в Москве установилась Советская власть, Курскому поручили организовать новый, пролетарский суд. Он возглавил комиссию по судебным делам. В апреле 1918 Курский стал заместителем народного комиссара юстиции РСФСР, а в ноябре того же года утвержден в должности наркома, сменив на этом посту П. И. Стучку. В 1919–1920 без освобождения от своих прямых обязанностей наркома Дмитрий Иванович был также комиссаром главного и полевого штабов и членом Реввоенсовета республики. Часто выезжал на фронты Гражданской войны. В то время в одной из своих статей Курский писал: «Там, где гремят пушки, молчит право». В 1922 стал одновременно и прокурором РСФСР.

16 января 1928 постановлением Президиума ВЦИК Д. И. Курский был освобожден от обязанностей наркома юстиции и прокурора республики и назначен полномочным представителем СССР в Италии. Там он пробыл около пяти лет. В октябре 1932 вернулся на родину.

Д. И. Курский скончался 20 декабря 1932.

Началом работы советской прокуратуры следует считать 25 июля 1922 года. Именно тогда состоялось совещание 32 назначенных прокуроров губерний и областей. Открывая его, Курский назвал собравшихся «первыми застрельщиками в борьбе за законность». 29 июля 1922 Курский утвердил «Временную инструкцию губернским прокурорам об общих задачах, возлагаемых на прокурора». 1 августа 1922 в 11 губерниях прокуроры приступили к работе. В течение августа — сентября открылись еще 35 губернских прокуратур. К 1 января 1923 были назначены все 58 губернских прокуроров. В июне 1923 Наркомюст РСФСР организовал в Москве большое совещание прокурорских работников. В конце 1924 было впервые выпущено «Руководство для прокуроров».

Сразу после Гражданской войны найти квалифицированных юристов было очень тяжело. Тем не менее именно в те суровые годы в органах прокуратуры появилось несколько правоведов, получивших образование еще в царское время, которые внесли весомый вклад как в практическую и научно-методическую деятельность органов прокуратуры, так и обогатили своими трудами советскую юридическую науку. Это прежде всего Михаил Соломонович Строгович и Сергей Александрович Голунский (начали работать в прокуратуре соответственно — в 1922 г. и в 1923 г.)

Строгович Михаил Соломонович
(1894–1984),
прокурорский работник, видный ученый, юрист

* * *

Родился в 1894. Получив образование до Октябрьской революции 1917, начал трудовую деятельность в 1920: секретарем, начальником отдела Верховного трибунала при ВЦИК, следователем-докладчиком Верховного суда РСФСР. После учреждения советской прокуратуры (1922) перешел на прокурорскую работу: помощник прокурора при Уголовно-судебной коллегии Верховного суда РСФСР, прокурор отдела в Прокуратуре РСФСР. С образованием Прокуратуры СССР переведен прокурором отдела в центральный аппарат ведомства. За безупречную службу награжден золотыми часами.

Работу в органах прокуратуры успешно сочетал с научной и педагогической деятельностью. Являлся ведущим специалистом в области уголовного права и процесса. В 1938 защитил докторскую диссертацию, в 1939 избран членом-корреспондентом АН СССР и стал профессором. С этого времени всецело посвятил себя научно-исследовательской и преподавательской деятельности. Его научные идеи надолго опередили свое время. Еще в 1930-е он писал о презумпции невиновности, о необходимости введения принципа состязательности в уголовном процессе, о праве обвиняемого на судебную защиту и обжалование в суде незаконных действий власти и должностных лиц, то есть о том, что стало воплощаться в жизнь только в недавнее время. Много внимания уделял теории государства и права, в 1940 совместно с С. А. Голунским написал первый учебник по этой дисциплине.

Во время Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы, имея воинское звание полковника юстиции, возглавил кафедру судебного права Военно-юридической академии. В 1947 опубликовал очень важное для юридической науки исследование «Учение о материальной истине в уголовном процессе». В годы культа личности И. В. Сталина высказывал идею, что достоверное знание об искомых фактах должно служить основой для принятия решения по делу. Эти принципы отстаивал в последующих трудах: «Материальная истина и судебные доказательства» (1955) и др.

В 1952 перешел на работу в ИГП АН СССР, где и трудился до последних дней жизни, занимаясь теорией и практикой уголовного процесса. На его учебниках по советскому уголовному процессу, на разработанных им основных принципах этого процесса воспитывалось не одно поколение советских юристов. Значительная часть его работ посвящена проблемам законности, прав личности, демократии, правового государства. Строговичем опубликовано свыше 300 научных трудов, книгу «Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности» он закончил на 90-м году жизни (издана в 1984, посмертно). В 1990–1992 вышли из печати 3 тома его избранных трудов.

Строгович читал лекции во многих вузах (Академии общественных наук, Московском юридическом институте, на юридическом факультете МГУ, в ВЮЗИ и др.), в Институтах повышения квалификации руководящих кадров Прокуратуры СССР и усовершенствования работников юстиции. На протяжении нескольких десятилетий участвовал в работе Научно-методического совета Прокуратуры СССР. Подготовил многих советских ученых, ставших кандидатами и докторами юридических наук, профессорами.

Заслуги Строговича перед советской наукой отмечены государственными наградами. Михаил Соломонович был членом Польской АН (1959) и ряда других зарубежных научных учреждений.

Умер 13 февраля 1984.

В 1923 году начал работать на ответственных должностях в органах прокуратуры Сергей Александрович Голунский, выступавший в 1946 году в качестве государственного обвинителя от СССР на Токийском процессе над главными японскими военными преступниками.

Голунский Сергей Александрович
(1895–1962),
видный прокурорский деятель, крупный ученый-юрист, дипломат

* * *

Родился в 1895 в г. Москве. Окончил юридический факультет Московского университета (1917), затем аспирантуру (1919). В 1923–1939 работал на ответственных должностях в органах прокуратуры. В 1937 по решению Совнаркома в Прокуратуре СССР создана методическая группа при Следственном отделе. Голунский вошел в нее на правах прокурора. В эти годы им написаны и опубликованы работы по криминалистике («Тактика допроса» (1936), «Осмотр места преступления» (1936), «Расследование дел о растратах подотчетных сумм» (1937)) и совместно с Б. М. Шабером первый советский учебник по криминалистической методике (1939). В 1939–1943 руководил секцией в Институте права АН СССР, вел научно-педагогическую дея тельность в Военно-юридической академии. В 1938 защитил докторскую диссертацию и стал профессором, в 1939 избран членом-корреспондентом АН СССР.

С 1943 на дипломатической работе (начальник договорно-правового отдела МИД СССР). Принимал активное участие в ряде международных конференций (Думбартон-Окс, 1944; Сан-Франциско, 1945). В качестве советника присутствовал на Московской (1943), Ялтинской (1945) и Потсдамской (1945) конференциях. На процессе над главными японскими военными преступниками (Токио, 1946) выступал в качестве государственного обвинителя от СССР. В 1951–1953 был членом Международного суда ООН.

В 1954–1958 возглавлял ВНИИ криминалистики при Прокуратуре СССР, в 1959–1961 был главным редактором журнала «Советское государство и право». Не оставлял педагогической деятельности, читал лекции в МГУ и в Академии общественных наук. Со автор учебников по судоустройству (1946), уголовному процессу (1953), криминалистике (1959).

Умер 29 ноября 1962.

Становление органов прокуратуры проходило в очень сложных условиях. После Гражданской войны страна лежала в руинах. Прокуратура обеспечивалась по остаточному принципу. В губернских прокуратурах не было даже средств для направления сотрудников в командировки, на оплату телефонных и коммунальных услуг, выписку газет и журналов, приобретение юридической литературы. Месячного кредита, выделяемого прокуратуре на хозяйственные расходы, не хватало даже для того, чтобы купить простые бухгалтерские книги.

В ряде донесений прокуроры сообщали, что местные органы власти и хозяйственные руководители, видя тяжелое материальное положение прокуратуры, предлагали свою помощь, от которой они отказались, чтобы не попасть от них в зависимость.

Материальное обеспечение работников прокуратуры было в то время одним из самых низких. Ставки губернских прокуроров составляли всего 40–45 золотых рублей, тогда как руководители других бюджетных организаций получали до 150 золотых рублей. Еще выше была обеспеченность служащих хозрасчетных организаций, где даже курьеры и машинистки получали больше помощников прокурора.

Прокурор Ярославской губернии писал о том, что судебные и прокурорские работники организовали артель по погрузке и разгрузке товаров и колке дров. Прокурор Рязанской губернии приводил в своем рапорте случай, когда один из его помощников истерически рыдал, прося уволить, так как вечное недоедание при напряженнейшей работе сделали его инвалидом, а другой помощник просил о покупке брюк, так как ему не в чем было ходить на службу. Прокурор Томской губернии указывал на растущее разложение аппарата вследствие низкой зарплаты. Прокурор Псковской губернии предложил даже упразднить уездные прокуратуры, чтобы за счет сэкономленных средств создать одну на всю губернию, но вполне обеспеченную и работоспособную прокуратуру.

* * *

30 декабря 1922 года в Москве состоялся I Съезд Советов СССР. Он принял два важнейших документа — Декларацию и Договор об образовании Союза ССР. Встал вопрос и об учреждении общесоюзных суда и прокуратуры. В первой Конституции СССР 1923 года отмечалось, что «в целях утверждения революционной законности на территории СССР» учреждается Прокуратура Верховного Суда. Прокурор и его заместитель назначались непосредственно Президиумом ЦИК СССР. На Прокурора возлагалась обязанность дачи заключений по всем вопросам, подлежащим разрешению Верховного Суда СССР, поддержание обвинения в его заседаниях, опротестование решений Пленумов Верховного Суда СССР, направление на рассмотрение Пленума вопросов, подлежавших его компетенции. Прокурор Верховного Суда СССР осуществлял также надзор за законностью действий Объединенного Государственного Политического Управления СССР.

* * *

Прокуратуры верховных судов были созданы и в союзных республиках. Первым Прокурором Верховного Суда РСФСР стал профессиональный революционер Михаил Иванович Васильев-Южин.

Васильев-Южин Михаил Иванович
(1876–1937),
профессиональный революционер, прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился в 1876 году в Пятигорске в рабочей семье. Учился на физико-математическом факультете Московского университета, где сблизился с революционно настроенными студентами. Познакомившись с идеалами марксизма, стал активным их пропагандистом. В двадцатилетнем возрасте впервые был арестован, а через несколько лет — исключен из университета. Добившись восстановления, он в 1901 году блестяще окончил университет, после чего учительствовал вначале в Бессарабии, а затем в Баку. В 1903 году М. И. Васильев-Южин примкнул к большевикам и перешел на нелегальное положение. Несмотря на преследования и неоднократные аресты, ему удалось в 1910 году сдать экстерном экзамены на юридическом факультете Дерптского (Юрьевского) университета. Вскоре он устроился помощником присяжного поверенного в Тифлисе. Не оставлял и революционной деятельности, за что подвергался арестам и ссылкам.

Февральскую революцию он встретил в Саратове, где вскоре стал заместителем председателя Совета рабочих и солдатских депутатов. На I Всероссийском съезде Советов, как представитель Поволжья, Васильев-Южин был избран членом ВЦИК. После Октябрьской революции он участвовал в установлении советской власти в Саратове: был председателем Саратовского губернского комитета партии, членом Реввоенсовета 15 армии. В последующие годы назначался членом коллегий НКВД и Наркомпроса. В августе 1922 года М. И. Васильев-Южин стал Председателем Верховного трибунала, а в январе 1923 года — Прокурором Верховного Суда РСФСР. В феврале 1924 года его назначили заместителем Председателя Верховного Суда СССР, где он работал 12 лет. Скончался М. И. Васильев-Южин в 1937 году.

* * *

С 1925 по 1929 год Прокурором Верховного Суда РСФСР работал Сергей Николаевич Шевердин.

Шевердин Сергей Николаевич
(1872–1951),
видный прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился в 1872 году в городе Юхнове Смоленской губернии в семье судьи. После окончания гимназии поступил на юридический факультет Московского университета. Получив диплом, более двадцати лет работал в Москве и Петербурге присяжным поверенным и инспектором страховых обществ. Со студенческих лет он активно участвовал в революционном движении, а в марте 1917 года вступил в члены РСДРП(б). В дни Октябрьской революции он состоял членом Московского военно-революционного комитета. В 1918–1920 годах С. Н. Шевердин был членом ВСНХ и заведовал финансово-экономическим отделом. В марте 1919 года стал одновременно и членом Малого Совнаркома. Непродолжительное время он состоял председателем комиссии ВЦИК по продовольственной и посевной кампании в Ярославской губернии и торгпредом в Литве. На всех этих постах Сергей Николаевич работал, не жалея сил и не думая об отдыхе. Только после настойчивого требования В. И. Ленина он в 1920 году уехал на Кавказ лечиться.

В октябре 1922 года С. Н. Шевердин был назначен прокурором Московской губернии и оставался в этой должности до 1925 года. Затем в течение четырех лет он занимал высокий пост прокурора Верховного Суда РСФСР и помощника Прокурора республики. В 1930 году Сергей Николаевич стал председателем Высшей арбитражной комиссии РСФСР, а после ее реорганизации — заместителем главного арбитра рес публики.

Умер в 1951 году.

* * *

В соответствии с Конституцией СССР была учреждена Прокуратура Верховного Суда СССР. Ее возглавил человек с выдающимися революционными заслугами, юрист по образованию Петр Ананьевич Красиков.

Красиков Петр Ананьевич
(1870–1939),
советский государственный деятель

* * *

Родился в Красноярске. Здесь же окончил классическую гимназию и в 1891 поступил на физико-математический факультет С.-Петербургского университета, но вскоре перевелся на юридический. Рано приобщился к революционной деятельности и в связи с этим подвергался аресту и преследованиям. В декабре 1894 его выслали в Красноярск под надзор полиции. В марте 1897 познакомился с В. И. Лениным. В 1899 вернулся в Петербург и поступил на службу в отдел статистики Министерства финансов. Ни на один день не оставлял революционной борьбы, участвовал в подготовке II съезда РСДРП. С 1902 на нелегальном положении, неоднократно выезжал за границу. В декабре 1905 вновь арестован, но дело в отношении его прекратили. В июне 1906 он был выпущен на свободу и выслан в местечко Озерки под Петербургом под надзор полиции.

В апреле 1908, сдав экстерном экзамены на юридическом факультете С.-Петербургского университета, Петр Ананьевич получил диплом и стал работать помощником у известного адвоката Н. Д. Соколова. Спустя три года его приняли в сословие присяжных поверенных округа С.-Петербургской судебной палаты. Красиков вел преимущественно политические дела, а также участвовал в рассмотрении трудовых споров. С первых дней Февральской революции он в самой гуще событий: участвует в организации Совета рабочих депутатов и становится членом Петроградского Совета, с июня 1917 член Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета.

После Октябрьской революции П. А. Красиков совместно с М. В. Козловским возглавил следственную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Ему пришлось заниматься почти всеми политическими делами первых послеоктябрьских месяцев: дела Пуришкевича, жандармского генерала Джунковского, провокатора Алексинского, бывшего министра юстиции и генерал-прокурора Щегловитова, графини Паниной и др. Выполнял и другие многочисленные обязанности: был членом коллегии Народного комиссариата юстиции РСФСР, очень активно занимался антирелигиозной деятельностью.

21 марта 1924 П. А. Красиков становится первым Прокурором Верховного Суда СССР. 17 августа 1933 П. А. Красиков был назначен заместителем председателя Верховного Суда СССР, где курировал военную и военно-транспортную коллегии. В этой должности он оставался до 15 сентября 1938. В последние годы Красиков часто болел, поэтому выезжал для лечения за границу.

Несмотря на свою революционность и большую занятость Петр Ананьевич всегда находил время для своих любимых занятий: шахмат, спорта и музыки.

Одной из его многочисленных партийных кличек была Музыкант. Красиков виртуозно играл на скрипке. В эмиграции русские революционеры собирались на квартире П. Н. Лепешинского в Женеве, где наслаждались блестящим исполнением им «Серенады» Брага или «Каватины» Раффа. Нередко он использовал скрипку и для других целей — в ее футляре хранил зашифрованные адреса товарищей и партийные документы.

Осенью 1939 П. А. Красиков находился на лечении в санатории Железноводска, где и скончался 20 сентября; похоронен в предгорьях Северного Кавказа.

Функции прокурора Верховного суда СССР регламентировались в Положении о Верховном Суде СССР, утвержденным постановлением ЦИК СССР 23 ноября 1923 года. Важнейшее место в деятельности Прокуратуры Верховного Суда СССР занимал надзор за законностью решений народных комиссариатов и ведомств СССР, постановлений органов власти и управления союзных республик, Конституции СССР.

Прокуратура Верховного Суда СССР объединяла в масштабе СССР только органы военной прокуратуры и деятельность прокуратур союзных республик в области надзора за органами ОГПУ. Централизация прокуратуры в масштабе всего Союза ССР была осуществлена несколько позже.

П. А. Красиков участвовал в подготовке важнейших законодательных актов по судебному строительству первых послевоенных лет, таких как: Наказ Верховному Суду СССР, Положение о военных трибуналах и военной прокуратуре, а также различных кодексов: уголовного и уголовно-процессуального, о труде, о браке, семье и опеке и др. При его участии было подготовлено Положение о Верховном Суде СССР и Прокуратуре Верховного Суда СССР, утвержденное ЦИК СССР и СНК СССР 24 июля 1929 года. В нем полномочия прокурора Верховного Суда СССР в отношении прокуроров союзных рес публик были значительно расширены, что не всем пришлось по нраву. Например, украинская делегация на сессии ЦИК СССР даже официально поставила вопрос о пересмотре Положения 1929 года, предложив исключить из него большую часть функций и прав прокурора Верховного Суда СССР в отношении республиканских органов. В своем письменном заключении Совнарком Украинской ССР писал, что «каждое из этих прав и каждая из этих функций выражает тенденцию подчинения прокуроров союзных республик Прокурору Верховного Суда СССР и превращает последнего в Прокурора Союза».

Вся эта полемика нашла отражение в отчете прокурора Верховного Суда СССР П. А. Красикова, который он направил в ЦИК СССР.

Отчет о деятельности Прокуратуры Верхсуда СССР за 1929 и 1930 годы

(Извлечение)

…Не имея ни периферийных органов, ни организационной связи с республиканскими прокуратурами, Прокуратура Верхсуда СССР остается без активной связи с широкими массами и вне возможности наблюдать непосредственные процессы жизненного хода социалистического строительства, что неизбежно обеспечивает актуальность всей ее работы…

В общем выводе в наличных условиях реальные возможности дела развертывания деятельности в соответствии с общими задачами реконструктивного периода и настоятельными требованиями жизни крайне ничтожны.

Примеры: а) выполнение поручений Правительственных органов Союза ССР о даче по линии прокуратуры во всесоюзном масштабе тех или иных директив практически сводится к простой передаче этих поручений для исполнения прокурорам союзных республик; б) обращения прокуроров союзных республик о мерах содействия или понуждения в отношении отдельных союзных наркоматов или объединения в огромном большинстве случаев могут быть реализованы исключительно запросами к подлежащему наркомату или объединению и сообщениями прокурору союзной республики поступающих по этим запросам ответов; в) просьбы прокуроров союзных республик о привлечении виновных должностных лиц тех или иных союзных учреждений или объединений к уголовной ответственности фактически разрешаются направлением этих просьб и соответствующих материалов к самим прокурорам союзных республик по месту нахождения учреждений или объединений; г) производство расследований непосредственно самой Прокуратурой Верхсуда СССР неизбежно ограничивается собиранием сведений исключительно лишь в центральных аппаратах союзных ведомств и объединений; при необходимости же провести расследование на периферии, например, в производственных предприятиях, заготовительных или снабженческих организациях и т. д., эти расследования перебрасываются в прокуратуры союзных республик и ставятся в зависимость от активности последних; д) вне увязки с деятельностью НК РКИ СССР Прокуратура в каждом отдельном случае расследовательских работ рискует оказаться органом, дублирующим работы НК РКИ СССР.

Все это делает неотложным вопрос о реорганизации Прокуратуры Верхсуда СССР в направлении проведения централизации прокуратуры во всесоюзном масштабе, теснейшей увязки ее с высшим партийным органом и планового согласования и размежевки ее деятельности с работой НК РКИ СССР.

Выводы. Надо, чтобы организация и практическое осуществление прокурорского надзора было построено, с одной стороны — на началах строгой централизации в лице общесоюзного прокурора, с другой — с вовлечения в эту работу общественности в лице широких трудящихся масс…

(Государственный архив Российской Федерации. Ф. Р-8131, оп. 7, д. 39.)

Идеи, изложенные П. А. Красиковым в приведенном выше отчете, были реализованы в 1933 году после учреждения Прокуратуры Союза ССР.

Об учреждении Прокуратуры Союза ССР Постановление ЦИК и СНК СССР

В целях укрепления социалистической законности и должной охраны общественной собственности по Союзу ССР от покушений со стороны противообщественных элементов Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров постановляют:

1. Учредить Прокуратуру Союза ССР.

2. Прокурор Союза ССР осуществляет:

а) надзор за соответствием постановлений и распоряжений отдельных ведомств Союза ССР и союзных республик и местных органов власти Конституции и постановлениям правительства Союза ССР;

б) наблюдение за правильным и единообразным применением законов судебными учреждениями союзных республик с правом истребования любого дела в любой стадии производства, опротестования приговоров и решений судов в вышестоящие судебные инстанции и приостановления их исполнения;

в) возбуждение уголовного преследования и поддерживание обвинения во всех судебных инстанциях на территории Союза ССР;

г) надзор на основе особого положения за законностью и правильностью действий ОГПУ, милиции, уголовного розыска и исправительно-трудовых учреждений;

д) общее руководство деятельностью прокуратуры союзных республик.

Председатель Центрального исполнительного комитета Союза ССР М. Калинин

Председатель Совета народных комиссаров Союза ССР В. Молотов (Скрябин)

И. о. секретаря Центрального исполнительного комитета Союза ССР А. Медведев

Москва, Кремль, 20 июня 1933 г.

(Советская юстиция. 1933. № 13. С. 7.)

В эти годы в качестве помощника прокурора Верховного Суда СССР начинает работать Софья Герасимовна Березовская. Ученый-юрист, она одна из первых разработала концепцию прокурорского надзора как самостоятельной отрасли права.

Березовская Софья Герасимовна
(1900–1983),
известный ученый-юрист

* * *

Родилась в 1900 в бедной крестьянской семье. Ученье ограничилось городским училищем (1914) и краткосрочными педагогическими курсами (1915), после чего она с большим трудом получила место учителя в глухой сибирской деревне. После Октябрьской революции 1917 занималась вопросами продразверстки, ликвидации безграмотности, трудовой мобилизации. Сама выполняла тяжелый физический труд, особенно когда приходилось сопровождать баржи с продовольствием. В 1919 примкнула к сочувствующим РКП(б), в 1920 стала кандидатом, в 1924 — членом партии. В 1921 партийная ячейка направила ее в Томский государственный университет. Она изучала политическую экономию, философию и особенно право. В числе наиболее способных студентов переведена в МГУ на правовое отделение. Получив диплом юриста, Березовская работала в Московском городском суде секретарем гражданско-судебного отдела, затем была назначена заведующей Московской нотариальной конторой и стала первой в стране женщиной-нотариусом. С 1930 консультант по правовым вопросам в СНК РСФСР.

С 1932 жизнь Березовской связана с органами прокуратуры. Работала помощником Прокурора Верховного Суда СССР П. А. Красикова, затем — помощником Прокурора СССР. Плодотворно сотрудничала с юридическими изданиями и институтами, публиковала статьи, монографии по проблемам прокурорского надзора. К началу 1950-х была автором более 30 печатных трудов. В 1952 защитила кандидатскую диссертацию.

С 1955 научный сотрудник ИГП АН СССР. В то время в научных и учебных институтах исследованиям в области прокурорского надзора уделялось мало внимания. Березовская одной из первых разрабатывала концепцию прокурорского надзора как самостоятельной отрасли права. Эту позицию разделяли тогда лишь отдельные ученые (В. С. Тадевосян, П. Альбицкий, В. Лебединский, В. Мелкумов). При подготовке монографии «Советская социалистическая демократия» (1956) даже не предполагалось рассматривать институт прокурорского надзора. Березовская добилась, чтобы в книгу включили отдельную главу о нем. Большую поддержку в утверждении идеи комплексной научной разработки прокурорского надзора оказал Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко, выступивший в 1957 на межвузовской теоретической конференции в Москве по проблемам развития социалистической законности.

В 1963 был учрежден Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР, в котором впервые в истории советской юридической науки образован сектор прокурорского надзора, а вскоре сложилась научная школа. Вместе с Березовской в институте трудились многие «асы» прокурорского надзора (А. Д. Берензон, В. К. Звирбуль, К. Скворцов, А. Сафонов); была создана аспирантура, в которой Березовская подготовила немало специалистов в данной области, успешно работающих в прокуратуре и НИИ, преподающих в юридических вузах.

Березовская — автор около 150 научных трудов, широко известных в нашей стране и за рубежом: «Охрана прав граждан советской прокуратурой» (1964), «Развитие общего надзора прокуратуры в Советском государстве» (1967) и др. Ее любимым предметом был общий надзор прокуратуры, в котором она считалась непререкаемым авторитетом. Имела ученую степень доктора юридических наук.

Удостоена высокого звания «Заслуженный юрист РСФСР».

Умерла в марте 1983 в г. Москве.

* * *

16 января 1928 года постановлением Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета народным комиссаром юстиции и одновременно прокурором республики назначается Николай Михайлович Янсон. Наркомом юстиции Янсон был недолго — до ноября 1930 года, а непосредственно прокурором РСФСР и того меньше — около 7 месяцев.

Янсон Николай Михайлович
(1882–1938),
государственный деятель

* * *

Николай Михайлович Янсон родился 6 декабря 1882 года в Петербурге, в семье рабочего эстонца, уроженца острова Сааремаа. Под влиянием январских событий 1905 года Янсон сделал свой выбор — в апреле этого же года Невская районная организация РСДРП(б) приняла молодого рабочего в свои ряды. В июле 1905 года Николай Янсон переехал в Ревель, где принял активное участие в революционных событиях. После подавления Декабрьского вооруженного восстания 1905 года Н. М. Янсон полгода провел в тюрьме, а затем был выслан в Тобольскую губернию, откуда бежал, и в ноябре 1907 года эмигрировал в США. Там он пробыл почти 10 лет. С 1909 по 1917 гг. Янсон состоял членом американской социалистической партии. Сразу же после получения известий о Февральской революции 1917 года Николай Михайлович вернулся в Россию. Он жил в Ревеле, где проводил огромную работу по установлению Советской власти в Эстонии, находясь в должности заместителя председателя городской управы. После вступления немцев в Таллин Н. М. Янсон был выслан в Советскую Россию. В мае 1918 года по заданию партии он выехал в Самару, где в течение нескольких лет находился на хозяйственной и профсоюзной работе. В мае 1921 года Янсона перевели на работу в Москву. Здесь он возглавил Союз металлистов. В мае 1923 года стал секретарем ЦКК ВКП(б). В 1925–1928 годах Н. М. Янсон работает первым заместителем народного комиссара рабоче-крестьянской инспекции.

16 января 1928 года постановлением Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Николая Михайловича назначают народным комиссаром юстиции РСФСР и прокурором республики. В этих должностях он пребывал недолго. После отставки с поста прокурора республики, а затем и народного комиссара юстиции РСФСР Янсон занимал ряд ответственных должностей в правительственных органах советской России.

В декабре 1937 года в числе других ответственных сотрудников Главсевморпути был арестован и Н. М. Янсон, работавший тогда первым заместителем начальника этого ведомства. В начале февраля 1938 года Янсону было предъявлено обвинение в том, что он являлся участником антисоветской эстонской шпионско-диверсионной организации и, входя в состав антисоветской правотроцкистской организации в Главсевморпути и наркомате, проводил враждебную деятельность. 20 июня 1938 военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Н. М. Янсона к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Весь процесс занял всего 15 минут. Приговор был приведен в исполнение сразу же после его вынесения.

24 декабря 1955 года военная коллегия Верховного суда СССР полностью реабилитировала Н. М. Янсона.

В качестве прокурора республики Н. М. Янсон успел провести всего несколько крупных мероприятий. Одно из них — III совещание прокурорских работников. Оно проходило в Москве с 16 по 20 марта 1928 г.

В 1929 г. Н. М. Янсон также собрал VI съезд прокурорских, судебных и следственных работников РСФСР, на котором выступил с большим отчетным докладом.

* * *

После Н. М. Янсона пост прокурора республики в сентябре 1928 года занял Николай Васильевич Крыленко.

Крыленко Николай Васильевич
(1885–1938),
видный советский государственный деятель

* * *

Родился в деревне Бехтеево Сычевского уезда Смоленской губернии в семье политического ссыльного. Окончил Люблинскую классическую гимназию и поступил на историко-филологический факультет С.-Петербургского университета. Занялся активной революционной деятельностью, что было сопряжено с постоянными арестами, преследованиями, ссылками.

Несколько раз выезжал нелегально за границу. В 1909 г., несмотря на полулегальное существование, окончил университет и получил диплом, намереваясь серьезно заняться наукой на кафедре всеобщей истории, но из-за «политической неблагонадежности» при университете его не оставили. В 1912 г. призван в армию. Там продолжал революционную борьбу и агитацию, в связи с этим снова был арестован и в марте 1914 г. выслан из столицы. В марте 1917 г. Николай Васильевич вместе с Н. И. Подвойским и другими большевиками вошел в военную организацию при Петроградском комитете РСДРП(б). В октябре 1917 г. стал членом Военно-революционного комитета при Петроградском Совете. На II Всероссийском съезде Советов, провозгласившем Советскую власть, включен в первое Советское правительство как член комитета по военным и морским делам. Вскоре стал Верховным главнокомандующим и выполнял эти функции до весны 1918 г.

В 1918 г. Николай Васильевич Крыленко занялся организацией первых революционных трибуналов. Возглавил коллегию обвинителей Революционного трибунала при ВЦИК.

С именем Н. В. Крыленко связана история становления органов советской прокуратуры. Он был автором проекта первого Положения о прокурорском надзоре, активно выступал против принципа «двойного» подчинения прокуратуры, сделал основной доклад на 3-й сессии ВЦИК 9-го созыва, принявшей в мае 1922 г. закон об учреждении Государственной прокуратуры.

После образования органов прокуратуры Н. В. Крыленко занял пост старшего помощника прокурора республики и одновременно стал заместителем народного комиссара юстиции РСФСР, которым был тогда Д. И. Курский. В сентябре 1928 г. он, оставаясь в должности заместителя наркома юстиции, стал еще и прокурором республики, а в мае 1931 г. — народным комиссаром юстиции РСФСР.

В 1936 г. Крыленко занял высокий пост народного комиссара юстиции СССР. Когда он был в самом расцвете сил, над его головой сгустились тучи — он был арестован и 29 июля 1938 г., после 20-минутного судебного процесса, приговорен к смертной казни. В тот же день расстрелян.

10 августа 1956 г. дело в отношении Н. В. Крыленко было пересмотрено и прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления. Николая Васильевича Крыленко полностью реабилитировали.

В качестве старшего помощника прокурора, а затем и прокурора республики Н. В. Крыленко подписал значительное количество циркуляров и директив, которые стали основополагающими при становлении новой прокуратуры. Николай Васильевич был частым гостем на заводах, фабриках, в университетах, институтах, нередко выезжал в губернские, областные и даже уездные прокуратуры. Одна за другой в печати выходили его статьи и брошюры по правовым вопросам. Он почти беспрерывно выступал в суде. По свидетельству современников, был «блестящий оратор, который захватывал аудиторию своей многообразной эрудицией, глубоким убеждением, неумолимой логикой». Он умел доходчиво и ясно доводить до слушателей самые сложные юридические и политические вопросы, говорил образно и красиво. К своим выступлениям перед любой аудиторией относился серьезно и готовился всегда очень тщательно.

Значительное внимание в своей работе Н. В. Крыленко уделял подбору кадров на прокурорские и следственные должности. Особенно большие трудности возникали при формировании следственного аппарата. Профессиональный уровень их был очень низкий, отсюда страдало и качество следствия, процветала волокита в расследовании преступлений. До марта 1928 года следственный аппарат в основном сосредоточивался в губернских судах, хотя прокуроры фактически руководили предварительным расследованием, помогали следователям налаживать производство по делам, обучали их мастерству. В сентябре 1927 года, с ведома Наркомюста и лично Крыленко, следователи Московского губернского суда были переданы в ведение прокуратуры. Опыт оказался удачным, и уже вскоре в ряде других мест (Курской, Владимирской губерниях) следственный аппарат стал передаваться в прокуратуру даже без уведомления Наркомюста. 15 марта 1928 года постановлением Коллегии НКЮ РСФСР весь следственный аппарат был передан полностью в прокуратуру. Законодательное закрепление этого вопроса было осуществлено 3 сентября 1928 года постановлением ВЦИК и СНК РСФСР, внесшим соответствующие изменения в Положение о судо устройстве РСФСР 1926 года.

Как один из главных руководителей советской прокуратуры Н. В. Крыленко уделял огромное внимание выполнению основной прокурорской функции — надзору за законностью рассмотрения в судах уголовных и гражданских дел, а также поддержанию государственного обвинения.

Крыленко был разносторонним человеком. К 50-ти годам — он общепризнанный лидер в юридической науке и практике, автор около 100 научных трудов, великолепный мастер-альпинист, не раз (даже в одиночку) штурмовавший неприступные горные вершины и написавший об этом несколько книг. Активно занимался развитием туризма, руководил обществом охотников и советской шахматной организацией, проведя немало турниров, в том числе и международных.

5 мая 1931 г. постановлением Президиума ВЦИК Н. В. Крыленко был назначен народным комиссаром юстиции РСФСР. Свое прокурорское место он уступил А. Я. Вышинскому (пробыл он в этой должности до июня 1933 года), новой восходящей юридической «звезде», который, когда станет (в 1935 году) Прокурором СССР, растопчет и предаст анафеме имя Крыленко, а его самого уничтожит.

Торжественное открытие Учредительного собрания

Группа левых эсеров — членов Учредительного собрания. Январь 1918 г.

Обложка издания Конституции РСФСР. 1918 г.

Декларация об образовании Союза Советских Социалистических Республик и Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик. 30 декабря 1922 г.

Глава VIII. Курс на централизацию

В начале 1930-х годов в стране стала складываться целая система специальных органов. Так, еще в апреле 1932 года были образованы специальные военные прокуратуры ОГПУ (впоследствии они стали военными прокуратурами войск НКВД и МВД и просуществовали до 1954 года).

Наряду с прокуратурами по спецделам и спецколлегиями Верховного Суда СССР, верховных судов союзных и автономных республик, краевых, областных и окружных судов они образовали обособленную и довольно мощную систему карательных органов, что в конечном счете, отрицательно сказалось на состоянии законности в стране.

И. В. Сталин

О том, какого размаха достигли беззакония в те годы в Советском Союзе, свидетельствует тот факт, что 8 мая 1933 года «всем партийно-советским работникам и всем органам ОГПУ, суда и прокуратуры» была направлена специальная Инструкция, подписанная секретарем ЦК ВКП(б) И. В. Сталиным и Председателем Совнаркома СССР В. М. Молотовым. Даже в ней отмечалось, что пора сворачивать «массовые репрессии, задевающие… не только кулаков, но и единоличников и часть колхозников». Предлагалось прекратить массовые выселения и «острые формы» репрессий.

Тем не менее в Инструкции подчеркивалось, что «классовая борьба в деревне будет неизбежно обостряться… Поэтому не может быть и речи об ослаблении… борьбы с классовым врагом».

В то же время Инструкция констатировала, что продолжаются массовые случаи «беспорядочных арестов», причем арестовывают все подряд: председатели колхозов и сельсоветов, районные и областные уполномоченные и другие лица. Авторы Инструкции предписывали аресты производить только органам прокуратуры, ОГПУ или начальникам милиции (аресты, осуществленные последними, должны быть подтверждены или отменены в 48 часов прокурором или уполномоченным ОГПУ). Следователи могли производить аресты только с санкции прокурора. Органы ОГПУ осуществляли аресты с санкции прокурора по всем делам, за исключением дел о террористических актах, взрывах, поджогах, шпионаже, бандитизме.

Таким образом по существу органы ОГПУ выводились из-под надзора прокуратуры, которая не могла влиять на аресты по наиболее важным делам, находящимся в их ведении.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 20 июня 1933 года, которое подписали М. И. Калинин, В. М. Молотов (Скрябин) и секретарь ЦИК А. Медведев, «в целях укрепления социалистической законности и должной охраны общественной собственности по Союзу ССР от покушений со стороны противообщественных элементов» была учреждена Прокуратура Союза ССР. В соответствии с этим законом на Прокурора Союза ССР возлагалось осуществление надзора за соответствием постановлений и распоряжений отдельных ведомств Союза ССР и союзных республик и местных органов власти Конституции и Постановлениям Правительства Союза ССР, наблюдение за правильным и единообразным применением законов судебными учреждениями союзных республики с правом истребования любого дела в любой стадии производства, опротестования приговоров и решений судов в вышестоящие инстанции и приостановления их исполнения. Он мог возбуждать также уголовное преследование и поддерживать обвинение во всех судебных инстанциях на территории Союза ССР, Кроме того, он осуществлял надзор, на основе особого положения, за законностью и правильностью действий ОГПУ, милиции, уголовного розыска и исправительно-трудовых учреждений.

Прокурор Союза ССР осуществлял общее руководство деятельностью прокуратур союзных республик.

Учреждение Прокуратуры Союза ССР было крупным шагом в деле дальнейшей централизации органов прокуратуры страны. И хотя формально прокуроры союзных республик, а с ними и местные прокуроры оставались еще три года в оперативном подчинении республиканских народных комиссариатов юстиции, Прокуратура Союза ССР в плане руководства ими стала играть ведущую роль.

Первый Прокурор СССР начал свою работу в здании, расположившемся на Большой Дмитровке, 15-а. Это был старинный особняк, построенный еще в первой четверти XIX века (в 1824 году). С 1937 года до начала 90-х годов улица носила название Пушкинской. В то далекое время, когда появился этот особняк, весь участок принадлежал 39-му военному генерал-губернатору Москвы светлейшему князю Д. В. Голицыну. Его наследники продали весь участок московским купцам братьям Востряковым, которые надстроили третий этаж к основному зданию и построили еще несколько невысоких корпусов, предназначенных для сдачи внаем горожанам.

В 1905 году часть дома была арендована Литературно-художественным кружком, основанным столичными писателями и театральными деятелями в 1899 году. Директорами правления кружка были поэт В. Я. Брюсов, певец Л. В. Собинов, артист А. И. Сумбатов-Южин. С 1909 года здесь проходили знаменитые «среды» писателя Н. Д. Телешова. В здании бывали поэты и писатели К. Бальмонт, А. Белый, И. Бунин, М. Горький, М. Волошин, В. Вересаев, А. Толстой, З. Гиппиус, Д. Мережковский, художники В. Серов, А. Васнецов, артисты М. Ермолова, А. Ленский, Г. Федотова и многие другие известные люди, в их числе ученые, юристы, врачи, политики.

К этому времени основное здание было несколько перестроено, появился большой зал, где устраивались литературные чтения, дискуссии, художественные выставки. Бывали в доме и зарубежные знаменитости, например, здесь чествовали писателя Эмиля Верхарна. Когда началась Первая мировая война (1914 г.), Литературно-художественный кружок прекратил свое существование, а многие помещения здания были отданы под лазарет для раненых.

После Октябрьской революции в особняке некоторое время размещался Пролеткульт. В 1919 году сюда переместился МК ВКП(б). Здесь работали известные революционеры — секретари МК А. Ф. Мясников (Мясникян), Ф. А. Сергеев (Артем), размещались редакции газет «Рабочая Москва», «Вечерняя Москва», партийно-кооперативное издательство «Московский рабочий». 23 апреля 1920 года в большом зале прошел торжественный вечер в честь 50-летия В. И. Ленина. Под сводами этого дома звучал и голос В. В. Маяковского, читавшего партактиву свои поэмы «Владимир Ильич Ленин» и «Хорошо». Современный вид здание приобрело в 1926–1927 годах, когда оно было надстроено и заново оформлено.

* * *

21 июня 1933 года постановлением ЦИК СССР первым Прокурором Союза ССР был назначен Иван Алексеевич Акулов, а его заместителем — Андрей Януарьевич Вышинский.

Акулов Иван Алексеевич
(1888–1937),
известный советский государственный деятель

* * *

Родился в Петербурге в бедной семье. Образование получил в начальной, а затем торговой школе, которую окончил с отличием. Учиться ему больше не довелось. Работать начал с 16 лет. В 1907 вступил в члены РСДРП, где примкнул к большевикам. Входил в Петербургский комитет партии. Занимался активной революционной деятельностью, неоднократно подвергался арестам и гонениям. Недостаток своего образования пополнял интенсивным чтением, интересуясь главным образом общественными науками. В 1917 от Выборгской партийной организации стал делегатом VII (Апрельской) конференции, а затем — VI съезда партии.

После Октябрьской революции Акулов в течение ряда лет находился на ответственной партийной и военной работе на Урале, в Вятке, в Оренбургской губернии. В 1920 был избран секретарем Киргизского, а в 1921 — Крымского обкомов партии. В 1927–1931 председатель Всеукраинского совета профсоюзов, секретарь ВЦСПС, заместитель народного комиссара Рабоче-крестьянской инспекции, член Президиума ЦКК.

В 1931 направлен партией на работу в органы Государственного политического управления, где стал первым заместителем председателя ОГПУ. В 1932 избран секретарем ЦК КП(б) Украины по Донбассу.

Постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 20 июня 1933 была учреждена Прокуратура Союза ССР. На следующий день постановлением ЦИК СССР первым Прокурором Союза ССР был назначен И. А. Акулов.

3 марта 1935 постановлением ЦИК СССР И. А. Акулов был утвержден секретарем ЦИК СССР с освобождением от обязанностей Прокурора Союза ССР. В этой должности пробыл два года. Трагические события, происшедшие 1 декабря 1934, фактически развязали руки властям для организации массовых репрессий по всей стране. В их жернова попал и сам Акулов.

В июне 1937 он был арестован органами НКВД СССР и помещен в Лефортовскую тюрьму по обвинению в контрреволюционной деятельности. Интересная деталь. В протоколе отмечено, что Акулов не имеет никаких наград. Таким образом, заслуженный революционер, занимавший на протяжении 20 лет высокие посты в партии и государстве, не был отмечен ни одной наградой. Будучи человеком предельно скромным, он и не претендовал на них.

И. А. Акулов расстрелян 30 октября 1937 по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР.

Репрессирована была и его супруга, Н. И. Шапиро, осужденная Особым совещанием при НКВД СССР как член семьи «изменника родины» к заключению в исправительно-трудовой лагерь. В 1954 И. А. Акулов и его жена полностью реабилитированы.

В своей повседневной работе на посту Прокурора Союза Акулов был исключительно простым в личном общении как со своими подчиненными, так и с многочисленными посетителями, которых ему приходилось принимать. Именно благодаря ему в Прокуратуре Союза с первых же дней был налажен четкий порядок приема граждан и рассмотрения поступающих от них жалоб и заявлений. В 1934 провел 1-е Всесоюзное совещание судебных и прокурорских работников. Выступая с докладом, говорил просто, «без малейшей погони за вычурной красной фразой». В работе любил четкость и оперативность и требовал этого же от своих подчиненных. При нем Прокуратура Союза учредила собственный журнал «За социалистическую законность» (позднее получил название «Социалистическая законность», в настоящее время — «Законность»).

17 декабря 1933 года ЦИК и СНК СССР приняли исключительно важный законодательный акт — «Положение о Прокуратуре Союза ССР», над которым И. А. Акулов работал лично. Этим же постановлением была упразднена Прокуратура Верховного Суда СССР. Она выполнила свою первоначальную функцию, и теперь требовался более мобильный и оперативный орган, который мог бы сцементировать всю прокурорскую систему.

Материалы объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б), 1933 г.

Обложка дела об убийстве Кирова (из музея С. М. Кирова в Санкт-Петербурге)

Положение устанавливало, что Прокурор Союза ССР назначается ЦИК СССР, а его заместитель — утверждается Президиумом ЦИК СССР. Прокурор Союза ССР был ответственен только перед Совнаркомом СССР, ЦИК СССР и его Президиумом.

Прокурор Союза ССР получал право давать необходимые указания органам расследования. Уточнялось, что он возбуждает уголовное преследование и поддерживает обвинение по делам, подсудным Верховному Суду СССР, — непосредственно, а по делам, подсудным судебным органам союзных республик, — как непосредственно, так и через прокуроров союзных республик.

Надзор за законностью и правильностью деятельности ОГПУ Прокурор Союза ССР осуществлял непосредственно. Для этих целей при нем состояла прокуратура по специальным делам, возглавлявшаяся старшим помощником прокурора.

В качестве Прокурора Союза И. А. Акулов принимал участие в расследовании убийства 1 декабря 1934 члена Политбюро ЦК ВКП(б), секретаря Центрального и Ленинградского областного комитетов партии С. М. Кирова. Расследование этого дела — одна из самых темных страниц истории советской прокуратуры. Акулов оказался в полной зависимости от работников НКВД, которые разрабатывали только ту версию убийства, которую выдвинул И. В. Сталин.

На следующий день после убийства С. М. Кирова было опубликовано постановление ЦИК СССР «О внесении изменений в уголовно-процессуальное законодательство», подписанное Председателем ЦИК М. И. Калининым и секретарем ЦИК А. С. Енукидзе. Новый закон был предельно краток, жесток и беспощаден. Он устанавливал, что по делам о террористических актах следствие должно заканчиваться в срок не более 10 дней, а обвинительные заключения — вручаться за сутки до рассмотрения дела в суде; эти дела слушались без участия сторон (то есть без прокурора и адвоката), по ним не допускались ни кассационное обжалование, ни подача ходатайств о помиловании. Приговор к высшей мере наказания приводился в исполнение немедленно.

Все это было не чем иным, как полным попранием самых элементарных принципов судопроизводства, переводом процесса на откровенно инквизиционно-репрессивные рельсы.

Юридическая печать с восторгом сообщала в то время, что «этим законом в руки советской юстиции дано острое оружие», силу которого «дадут почувствовать врагам народа со всею пролетарской твердостью и непоколебимостью». Однако это оружие было обращено не столько против врагов, сколько против тысяч безвинных людей, попавших в маховик такого «правосудия».

К раскручиванию этого маховика приложил руку и Прокурор СССР И. А. Акулов.

* * *

Через 11 месяцев после создания Прокуратуры Союза ССР прокурором РСФСР 25 мая 1934 г. стал Владимир Александрович Антонов-Овсеенко. В этой должности ему пришлось трудиться с двумя прокурорами Союза ССР — И. А. Акуловым и А. Я. Вышинским.

Антонов-Овсеенко Владимир Александрович
(1883–1938),
известный советский государственный деятель

* * *

Родился 9 марта 1883 в Чернигове в семье потомственного дворянина. В 1900 его зачислили в Николаевское военно-инженерное училище (в Петербурге).

В 1902 В. А. Антонов-Овсеенко становится слушателем Петербургского юнкерского пехотного училища. После производства в офицеры (июль 1904) В. А. Антонов-Овсеенко начал службу в армии. Там он создает одну из первых в царской армии военно-революционных организаций. В 1905 В. А. Антонов-Овсеенко вступил в члены РСДРП, оставил военную службу в чине подпоручика и полностью перешел на нелегальное положение. В 1910 В. А. Антонов-Овсеенко покинул Россию. За границей он пробыл до мая 1917, когда Временное правительство объявило амнистию всем лицам, занимавшимся при царском режиме революционной деятельностью.

На II Всероссийском съезде Советов В. А. Антонов-Овсеенко совместно с прапорщиком Н. В. Крыленко и матросом П. Е. Дыбенко (председателем Центробалта) был введен в Совнарком членом коллегии народного комиссариата по военным и морским делам. Тогда же его назначают командующим Петроградским военным округом. В годы Гражданской войны Крыленко командует армиями и фронтом, занимает ответственные должности в правительстве. В октябре 1922 он становится начальником Политуправления РККА и членом РВС Республики. На этой должности оставался до января 1924. Затем его перевели в систему Народного комиссариата иностранных дел. С этого времени, вплоть до назначения на пост прокурора республики, В. А. Антонов-Овсеенко в течение более чем 10 лет выполнял ответственные дипломатические поручения в Чехословакии, Литве и Польше.

25 мая 1934 В. А. Антонов-Овсеенко стал прокурором республики. Владимир Александрович не был юристом. С работой прокуратуры и суда был знаком лишь исходя из своего опыта политического арестанта царских тюрем. В этой должности он находился до сентября 1936. В сентябре 1936 его назначают Генеральным консулом в Барселоне, а летом 1937 отзывают из сражающейся Испании в Москву. 15 сентября назначают народным комиссаром юстиции РСФСР.

В. А. Антонов-Овсиенко в личном общении был исключительно простым и доступным человеком, любил искусство, литературу, музыку, сам писал неплохие стихи. В его гостеприимном доме часто собирались артисты, режиссеры, поэты, писатели. В письме жене он как-то признавался, что «несет в себе еще много сентиментального, романтичного».

В ночь с 11 на 12 октября 1937 В. А. Антонова-Овсеенко арестовывают. По обвинению в «шпионаже» и «троцкистском заговоре» 8 февраля 1938 приговаривают к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 10 февраля 1938.

25 февраля 1956 военная коллегия Верховного Суда СССР отменила приговор в отношении Владимира Александровича Антонова-Овсеенко и полностью его реабилитировала.

Назначение В. А. Антонова-Овсеенко совпало с активно начавшейся работой по централизации органов прокуратуры. В Российской Федерации эта тенденция проявилась особенно четко. Прокуратура республики, хотя формально еще и входила в систему Наркомюста, но уже все явственнее проявляла свою самостоятельность и зависела лишь от Прокуратуры Союза ССР.

В то время вся деятельность органов прокуратуры (как и других центральных учреждений) направлялась мощной рукой Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б), которые принимали основополагающие решения по вопросам государственного, хозяйственного и партийного строительства. Отступления от генерального курса считались недопустимыми, пресекались и карались. Поэтому В. А. Антонов-Овсиенко как прокурор республики стремился четко и твердо проводить его в жизнь.

В должности прокурора РСФСР он оставался чуть более двух лет.

* * *

В марте 1935 года пост прокурора Советского Союза занял Андрей Януарьевич Вышинский, сменив на нем первого прокурора СССР И. А. Акулова.

Начался самый трагический период истории советской прокуратуры.

Вышинский Андрей Януарьевич
(1883–1954),
видный государственный деятель, академик

* * *

Родился в Одессе в семье преуспевающего провизора. С 1890 проживал в Баку, где в 1900 блестяще окончил 1-ю мужскую классическую гимназию. Дальнейшее образование получил на юридическом факультете Киевского университета Св. Владимира, куда поступил в 1901. Учение вскоре было прервано, так как за революционную деятельность его отчислили из университета. С 1903 — снова в Баку, где вступил в члены РСДРП, примкнув к меньшевикам. В 1906–1908 дважды арестовывался и был осужден Тифлисской судебной палатой к одному году заключения в крепости. По его словам, именно в Баку он и его жена Капитолина Исидоровна (к которой он относился достаточно трепетно) подвергались нападению черносотенцев и, как отмечалось в ранних биографиях, были даже ранены. После освобождения переехал в Киев, где ему удалось с отличием завершить обучение в университете (1913). Его даже оставили на юрфаке для подготовки к профессорскому званию, но ректор не захотел видеть у себя «политически неблагонадежного». После этого в течение двух лет перебивался случайными литературными заработками.

В 1915 приехал в Москву и поступил помощником к присяжному поверенному П. Н. Малянтовичу. После Февральской революции 1917 служил председателем 1-й Якиманской районной управы и комиссаром милиции.

После Октябрьской революции А. Я. Вышинский стал сотрудником Московского городского продовольственного управления, с 1919 по 1923 служил в Наркомате продовольствия РСФСР. Одновременно с выполнением этих функций некоторое время сотрудничал с коллегией защитников, а также вел научно-педагогическую деятельность в Московском институте народного хозяйства, где стал даже деканом экономического факультета. Перелом в карьере Вышинского наступил в 1923, когда он принял участие в качестве общественного обвинителя в одном из крупных процессов «церковников». Прокурорская трибуна пришлась по душе бывшему присяжному поверенному, и вскоре Вышинский становится прокурором Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда РСФСР. Он часто поддерживал обвинение, оттачивая свое ораторское мастерство, и в качестве прокурора выступал во многих крупных процессах 1920-х годов. Андрей Януарьевич выпустил ряд книг: «Очерки по истории коммунизма», «Суд и карательная политика Советской власти» и др.

С 1925 по 1928 Вышинский ректор Московского государственного университета. В 1928–1931 член коллегии Наркомата просвещения РСФСР, заведующий Главным управлением профессионального образования. В 1928 и в 1930 Вышинский председательствовал в Специальном присутствии Верховного Суда СССР по делам группы вредителей в угольной промышленности («Шахтинское дело») и на так называемом процессе «Промпартии».

11 мая 1931 А. Я. Вышинский назначается прокурором РСФСР, а спустя 10 дней становится и заместителем народного комиссара юстиции РСФСР. В качестве государственного обвинителя он принял участие в целом ряде крупных процессов, проводившихся против «вредителей». В июне 1933 Вышинский становится заместителем, а в марте 1935 — прокурором СССР. На этом посту пробыл до мая 1939. За эти годы стал доктором юридических наук (1936) и академиком Академии наук СССР (1939).

С мая 1939 по май 1944 А. Я. Вышинский — заместитель председателя Совнаркома СССР, одновременно с 1940 по 1949 заместитель народного комиссара (министра) иностранных дел СССР. Во время Нюрнбергского процесса руководит действиями нашей делегации, расставляет многие точки над i. В 1947 ему присуждена Сталинская премия за книгу о судебных доказательствах. В марте 1949 — марте 1953 Андрей Януарьевич был министром иностранных дел СССР. Несмотря на незаурядный ум, яркий талант, свободное владение французским языком, Вышинский не пользовался особым авторитетом у иностранных дипломатов. После смерти И. В. Сталина потерял свой пост и был вынужден довольствоваться лишь должностью заместителя министра иностранных дел СССР и постоянного представителя СССР в ООН.

Вышинский неоднократно награжден орденами и медалями.

А. Я. Вышинский скончался 22 ноября 1954 в г. Нью-Йорке (США); урна с прахом захоронена в Кремлевской стене на Красной площади в Москве.

В должности Прокурора Союза А. Я. Вышинский безропотно и услужливо выполнял роль главного «инквизитора» вождя. Его меньшевистское прошлое было напрочь предано забвению. За те четыре года, что Вышинский пробыл в этой должности, он сумел полностью завладеть всеми ключевыми позициями юридической науки и практики. Бывший прокурор РСФСР, а затем Председатель Верховного Суда СССР А. А. Волин, хорошо его знавший, рассказывал мне, что в то время «всюду был слышен голос только одного человека — Вышинского». Приказы и указания прокурора СССР, и ранее не отличавшиеся мягкостью, теперь звучали еще более твердо и жестко, особенно тогда, когда речь шла о выполнении всякого рода постановлений партии и правительства.

В начале 1937 года усилился террор в отношении Русской православной церкви. Власти поставили вопрос о ее существовании. По данным правительственной комиссии по реабилитации жертв политических репрессий, 1937 год был наиболее кровавым. Органами НКВД было арестовано 136 900 православных священнослужителей, из них расстреляно — 85 300; в 1938 году арестовано 28 300, расстреляно — 21 500; в 1939 году арестовано 1 500, расстреляно — 900. После двух лет гонений (1937–1938 годы) в Советской России из 25 тысяч церквей уцелело всего 1277.

Конечно же, само руководство Прокуратуры во главе с А. Я. Вышинским разрушением церквей и расстрелами не занималось, но документально подтвердить их принципиальную позицию, к сожалению, тоже не представляется возможным.

Вскоре после своего назначения Вышинский издал приказ «Об усилении надзора за революционной законностью», а вслед за этим — и о практических мероприятиях по его реализации.

Об усилении надзора за революционной законностью Приказ Прокурора СССР от 11 мая 1935 г. № 292

(Извлечение)

Наряду со значительным усилением работы по надзору за судом и следствием, органы прокуратуры в ряде мест явно ослабили работу по надзору за законностью постановлений и распоряжений местных органов власти и народных комиссариатов.

Между тем надзор за законностью постановлений местных органов власти и ведомств является одной из серьезнейших форм борьбы за социалистическую законность, одной из основных функций органов прокуратуры, предусмотренных Положением о Прокуратуре Союза ССР (п. «а» ст. 4 Положения.)

Предлагаю:

1. Главному военному прокурору, главному прокурору по специальным делам, главному транспортному прокурору, главному прокурору водного транспорта, главному прокурору по наблюдению за местами лишения свободы и всем помощникам Прокурора Союза ССР установить действительно систематическое наблюдение за соответствием закону издаваемых народными комиссариатами и приравненными к ним центральными учреждениями Союза ССР приказов, циркуляров, правил, инструкций и т. п., немедленно сообщая мне о тех из них, которые изданы незаконно, для опротестования перед СНК СССР.

2. Прокурорам союзных республик обеспечить действенный и постоянный надзор за соответствием закону постановлений, циркуляров и распоряжений, издаваемых народными комиссариатами и приравненными к ним центральными учреждениями республиканского значения, и неуклонно опротестовывать все распоряжения, циркуляры и обязательные постановления, противоречащие закону, добиваясь их отмены.

3. Прокурорам краев, областей и районов установить такой же надзор за законностью издаваемых местными исполнительными комитетами и их отделами постановлений, приказов и циркуляров.

4. О всех случаях издания незаконных постановлений, распоряжений и циркуляров сообщать Прокурору Союза ССР и прокурорам союзных республик, по принадлежности.

(Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981. С. 114–115.)

А. Я. Вышинский добился принятия постановления Совета Народных Комиссаров по изменению структуры Прокуратуры Союза ССР, так как производственный принцип, по которому она строилась при И. А. Акулове, не отвечал интересам надзора за законностью.

Объективности ради следует признать, что это решение было правильным. Новая структура органов прокуратуры значительно повысила эффективность деятельности системы.

О структуре Прокуратуры Союза ССР

Постановление Совета Народных Комиссаров СССР от 5 ноября 1936 г. № 1961

В целях устранения организационных недостатков аппарата Прокуратуры Союза ССР и улучшения ее работы, СНК СССР постановляет:

1. Ликвидировать в центральном аппарате Прокуратуры СССР следующие отделы:

а) Промышленный отдел,

б) Сельскохозяйственный отдел,

в) Отдел по делам торговли, кооперации и финансов,

г) Отдел наблюдения за социально-культурными учреждениями,

д) Отдел по бытовым делам.

2. Утвердить следующую структуру центрального аппарата Прокуратуры Союза ССР:

1) Главная Военная Прокуратура,

2) Главная Прокуратура Железнодорожного транспорта,

3) Главная Прокуратура Водного транспорта,

4) Отдел общего надзора,

5) Уголовно-судебный отдел,

6) Гражданско-судебный отдел,

7) Следственный отдел,

8) Отдел по специальным делам,

9) Отдел по надзору за местами заключения,

10) Отдел по жалобам,

11) Отдел кадров,

12) Группа учета и информации,

13) Особый сектор,

14) Управление делами,

15) Секретариат.

Непосредственно при Прокуроре Союза ССР состоят прокуроры для особых поручений, следователи по важнейшим делам, инспектора и консультанты.

3. Предложить Прокурору Союза ССР применительно к установленной выше структуре центрального аппарата установить структуру прокуратур союзных и автономных республик, краев и областей.

(Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981. С. 118.)

Именно в это время, в 1936 году, когда была утверждена новая структура Прокуратуры Союза ССР, следственный отдел ведомства возглавил Лев Романович Шейнин. Тогда А. Я. Вышинский сделал на него основную ставку.

Шейнин Лев Романович
(1906–1967),
государственный советник юстиции II класса, писатель

* * *

Родился в 1906 в Велижском у. Витебской губ., в семье приказчика. Учился в школе г. Торопец. Увлекался литературой, писал стихи. Когда был создан комсомол, вступил в его ряды. Не прерывая учебы, работал в Торопецком уездном комитете комсомола заведующим школьным отделом и заместителем секретаря. В 1920 уездным комитетом комсомола направлен в Москву в Высший литературно-художественный институт им. В. Я. Брюсова. Одновременно учился на правовом отделении факультета общественных наук 1-го МГУ.

В 1923 комсомол направил Шейнина на работу в Московский губернский суд, где он стал стажироваться на следователя. Учебу и в институте, и в университете пришлось прервать. В 1924 стал народным следователем Орехово-Зуевского у. Московской губ. В 1925 переведен на такую же должность в Москву: в Краснопресненский, затем Бауманский районы. В 1927 Наркомюстом РСФСР направлен в Ленинград; работал народным следователем 10-го отделения, с 15 февраля 1928 — старшим следователем Ленинградского областного суда. Отличился, расследуя дело в отношении быв. начальника ленинградского уголовного розыска: вскрыл нескольких «замаскированных» зиновьевцев, о чем сообщил в Москву, минуя непосредственное начальство. «Враги» были изгнаны с работы, Шейнин получил повышение: распоряжением по Наркомюсту РСФСР от 6 августа 1931 назначен следователем по важнейшим делам Прокуратуры РСФСР.

20 июня 1933, вскоре после учреждения Прокуратуры СССР, 16 сентября Шейнин занял в ней должность следователя по важнейшим делам. В декабре 1934 вместе с Прокурором СССР И. А. Акуловым и его заместителем А. Я. Вышинским принимал участие в расследовании обстоятельств убийства С. М. Кирова. Впоследствии Шейнин отказывался от «авторских прав» на это «произведение».

В 1936 назначен начальником следственного отдела Прокуратуры СССР, занимал должность до 29 декабря 1949, фактически став правой рукой Вышинского по всем политическим делам. В некоторых делах прокуроров, попавших в жернова репрессии в конце 1930-х, фигурировало имя Шейнина, однако тогда ход этим показаниям не дали.

Плодотворно трудился на литературной ниве: писал статьи, рассказы, пьесы, киносценарии. С 1938 выходили его остросюжетные произведения («Записки следователя», «Отец Амвросий», «Лицом к лицу», «Военная тайна», «Ответный визит» и др.), многократно переиздававшиеся. В 1939 Шейнин стал членом Союза советских писателей, был избран председателем бюро секции приключенческого жанра и заместителем председателя комиссии драматургии.

Л. Шейнин. Книга «Старый знакомый»

Во время Великой Отечественной войны не раз выполнял ответственные задания за границей: руководил в Анкаре защитой советских граждан, обвинявшихся в организации покушения на Ф. Папена; в 1944 с особой миссией побывал в Тегеране. В 1946 участвовал в Нюрнбергском процессе в качестве помощника Главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко. Занимался также научно-педагогической деятельностью, читал курс криминалистики и частной методики расследования преступлений в Московском юридическом институте.

В декабре 1949 неожиданно освобожден от занимаемой должности без объяснения причин. Сидел дома, писал рассказы, пьесы, сценарии. 19 октября 1951 арестован с санкции Генерального прокурора СССР Г. Н. Сафонова по обвинению в «подрывной работе против ВКП(б) и советского государства». Следствие тянулось 2 года. Сначала следователи «раскручивали» «еврейский заговор», затем шпионаж. После смерти И. В. Сталина его держали в тюрьме еще более 8 месяцев. Он резко изменил свои показания. 21 ноября 1953 уголовное дело было прекращено, Шейнин был освобожден. В последние годы жизни работал заместителем главного редактора журнала «Знамя», затем редактором на киностудии «Мосфильм».

Лауреат Сталинской премии (за сценарий фильма «Встреча на Эльбе»).

Умер в 1967 в г. Москве.

Андрей Януарьевич умел подбирать способных, талантливых помощников. В этом ему не откажешь. Он только не любил и тут же избавлялся от тех, кто пытался конкурировать с ним. При нем, в феврале 1935 года, информационно-статистическую часть Прокуратуры СССР возглавил видный ученый-юрист Алексей Адольфович Герцензон.

Герцензон Алексей Адольфович
(1902–1970),
полковник юстиции, видный ученый-юрист

* * *

Родился в 1902 в г. Кишинев в семье юриста-педагога. По окончании средней школы (1919) работал статистиком в различных организациях: Реввоенсовете Республики, ВСНХ СССР и др. В 1921 по направлению ВЦСПС зачислен на правовое отделение 1-го Московского государственного университета, окончил его в 1925. Затем учился в аспирантуре Института советского права. Одновременно работал старшим научным сотрудником в Кабинете по изучению личности преступника и преступности, затем стал здесь же ученым секретарем и заместителем директора. В 1929 защитил кандидатскую диссертацию на тему «Борьба с преступностью в СССР» (издана в 1928). Практическую работу успешно совмещал с научной и педагогической деятельностью в качестве доцента, с 1931 — профессора Института советского права по кафедре уголовного права и статистики. Преподавал в Центральной высшей школе НКВД, был научным сотрудником Института уголовной политики и членом секции уголовной политики Комакадемии. Часто выступал с докладами по методологии уголовной статистики, исследованию отдельных видов преступлений и др. темам. В дальнейшем на основе этих докладов подготовил ряд книг и статей: монографии «Преступность и репрессии» (1929), «Преступность и алкоголизм» (1930); учебник для высших учебных заведений «Советская уголовная статистика» (1935); библиографический указатель по уголовной статистике капиталистических стран; статьи в журналах «Советское право», «Советское государство», «Советская юстиция» и др.

В 1929–1935 был заведующим сектором уголовной статистики Центрального статистического управления СССР, начальником отдела статистики Главного управления милиции НКВД СССР. 28 февраля 1935 возглавил созданную в Прокуратуре СССР информационно-статистическую часть, подчиненную непосредственно Прокурору СССР А. Я. Вышинскому. На нее возлагалось руководство учетно-статис тической и информационной работой в прокуратурах союзных республик, составление общесоюзных статистических и информационных сводок и т. п. При участии Герцензона разработаны новые формы статистической отчетности.

В 1936 ушел в отставку: становилось все труднее совмещать научную и практическую деятельность, ему претил также все усиливавшийся репрессивный характер деятельности органов прокуратуры. В 1937 возглавил кафедру уголовного права Московского юридического института, в 1940 стал его директором. С 1939 читал лекции по уголовному праву и статистике в качестве профессора на факультете советского права МГУ. Во время Великой Отечественной войны (1941–1945) и некоторое время после ее окончания работал в Военно-юридической академии.

В 1957 вернулся на службу в Прокуратуру СССР, где с приходом нового Генерального прокурора Р. А. Руденко атмосфера кардинально изменилась, возглавил сектор ВНИИ криминалистики. В 1960 перешел в ИГП АН СССР, где руководил отделом изучения и предупреждения преступности. С 1963 и до конца жизни возглавлял сектор организованного на базе Института криминалистики Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР. Почти 25 лет своей жизни тесно связан с Всесоюзным институтом юридических наук, где был ученым секретарем, старшим научным сотрудником и заместителем директора. Воспитал много учеников, достигших больших высот в науке и практике (И. И. Карпец, В. Н. Кудрявцев, Н. Ф. Кузнецова и многие др).

В 1960-е появились фундаментальные труды Герцензона: «Введение в советскую криминологию» (1965), «Актуальные проблемы советской криминологии» (1967), написаны многие главы в учебниках «Криминология», вышедших в 1966 и 1968.

Награжден государственными наградами. Удостоен звания «Заслуженный деятель науки РСФСР».

Умер в 1970.

В принятой 5 декабря 1936 года новой Конституции СССР органам прокуратуры были посвящены пять статей в главе девятой.

Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик

Принята VIII Чрезвычайным съездом Советов Союза ССР 5 декабря 1936 г.

(Извлечение)

Глава IX. Суд и прокуратура

Статья 113. Высший надзор за точным исполнением законов всеми Министерствами и подведомственными им учреждениями, равно как отдельными должностными лицами, а также гражданами СССР возлагается на Генерального прокурора СССР.

Статья 114. Генеральный прокурор СССР назначается Верховным Советом СССР сроком на семь лет.

Статья 115. Республиканские, краевые, областные прокуроры, а также прокуроры автономных республик и автономных областей назначаются Генеральным прокурором СССР сроком на пять лет.

Статья 116. Окружные, районные и городские прокуроры назначаются прокурорами союзных республик с утверждения Генерального прокурора СССР сроком на пять лет.

Статья 117. Органы прокуратуры осуществляют свои функции независимо от каких бы то ни было местных органов, подчиняясь только Генеральному прокурору СССР.

(Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981. С. 119.)

Конституция 1936 г.

В бытность А. Я. Вышинского Прокурором Союза ССР начались повальные аресты среди прокурорских и судебных работников. Военная коллегия Верховного Суда СССР и Особое совещание при НКВД СССР едва успевали рассматривать такие дела. Они пропускали через свои жернова одного за другим бывших коллег-юристов. Многие процессы заканчивались трагически для их участников. Смертная казнь была наиболее распространенной мерой наказания по этой категории дел.

Вот что писал в своей книге «Советская юстиция при Сталине» П. Соломон: «К лету 1937 г. работникам суда и прокуратуры стало все труднее выдерживать давление требований выдвигать политические обвинения повсюду, где только это было возможно. Чистка вступила в свою высшую стадию. Судьи и прокуроры сами становились ее жертвами. Для работников советской юстиции активное участие в кампании по усилению бдительности стало вопросом жизни и смерти… В течение второй половины 1937 г. и в начале 1928 г. „большая чистка“ нанесла значительный удар по работникам советской юстиции. Около половины всех прокуроров и судей в СССР были смещены со своих постов. В большинстве случаев они также подверглись аресту».

Плакат, посвященный Конституции. 1936 г.

А. Я. Вышинский «сдал» следственным органам даже своих заместителей. 10 марта 1938 года был арестован, а спустя четыре месяца осужден и расстрелян заместитель Прокурора Союза ССР Г. М. Леплевский. 25 мая 1939 года Вышинский направил начальнику следственной части НКВД СССР Кобулову строго секретное письмо в отношении своего первого заместителя Г. К. Рогинского, который до этого безропотно подписывал по его же указанию почти все обвинительные заключения по политическим делам, заканчивавшимся, как правило, смертной казнью. Г. К. Рогинский был осужден к длительному сроку лишения свободы. Отбывал наказание в Красноярском крае.

Тем не менее надо признать, что А. Я. Вышинский был одним из немногих союзных прокуроров, который не только не чуждался судебной трибуны, но и любил ее, с наслаждением выступал в судах, чувствуя себя здесь уверенно и непринужденно. В 1936–1938 гг. он выступил обвинителем по целому ряду фальсифицированных органами НКВД процессов: «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра», «Московского параллельного антисоветского троцкистского центра» и др. Он был, как отмечали современники, на этих процессах лишь «рупором Сталина» и его окружения. Речи Вышинского по политическим делам, в отличие от общеуголовных, не выдерживают никакой критики ни с точки зрения юридической, ни с точки зрения нравственной. Они не только не содержали крепкой доказательственной базы, но и были наполнены грубыми, оскорбительными выражениями, что является совершенно недопустимым для речей прокуроров.

А. Я. Вышинский был одним из первых, кто подхватил тезис И. В. Сталина о том, что при определенных условиях «закон придется отложить в сторону».

Шифротелеграмма секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина о допустимости применения мер физического воздействия к арестованным

20 января 1939 г,

Секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий, наркомам внутренних дел, начальникам УНКВД.

ЦК ВКП стало известно, что секретари обкомов и крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным как нечто преступное. ЦК ВКП разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 г. с разрешения ЦК ВКП. При этом было указано, что физическое воздействие допускается как исключение, и притом в отношении лишь таких явных врагов народа, которые, используя гуманный метод допроса, нагло отказываются выдать заговорщиков, месяцами не дают показаний, стараются затормозить разоблачение оставшихся на воле заговорщиков, следовательно, продолжают борьбу с Советской властью также и в тюрьме. Опыт показал, что такая установка дала свои результаты, намного ускорив дело разоблачения врагов народа. Правда, впоследствии на практике метод физического воздействия был загажен мерзавцами Заковским, Литвиным, Успенским и другими, ибо они превратили его из исключения в правило и стали применять его к случайно арестованным честным людям, за что и понесли должную кару. Но этим нисколько не опорочивается сам метод, поскольку он правильно применяется на практике. Известно, что все буржуазные разведки применяют физическое воздействие в отношении представителей социалистического пролетариата, и притом применяют его в самых безобразных формах. Спрашивается, почему социалистическая разведка должна быть более гуманна в отношении заядлых агентов буржуазии, заклятых врагов рабочего класса и колхозников. ЦК ВКП считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружающихся врагов народа как совершенно правильный и целесообразный метод. ЦК ВКП требует от секретарей обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий, чтобы они при проверке работников УНКВД руководствовались настоящим разъяснением.

Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин

Поморский мемориал. Архангельск: Изд. ПГУ, 1999. С. 835.

* * *

14 ноября 1936 года Прокурор СССР А. Я. Вышинский издал приказ, которым в качестве и. о. прокурора РСФСР была утверждена Фаина Ефимовна Нюрина. Фактически Ф. Е. Нюрина начала исполнять обязанности прокурора республики еще 23 сентября 1936 года, после того, как соответствующий приказ подписал В. А. Антонов-Овсеенко:

«Ввиду назначения меня на новую работу, Управление Прокурора РСФСР, по указанию Прокурора СССР, передано с 25 сего сентября т. Нюриной Ф. Е. …»

Нюрина Фаина Ефимовна
(1885–1938),
политический деятель

* * *

Родилась в декабре 1885 года в городе Бердичев Киевской губернии в большой купеческой семье. В 1902 году стала членом Бунда («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России») и в составе партии активно занималась революционной деятельностью. В 1903 году переехала в Киев, а затем по заданию партийной организации в Париж. Когда Нюрина вступила в брак с Израилем Исааковичем Нюренбергом, то стала носить двойную фамилию Нюрина-Нюренберг (фамилию Нюрина придумала сама). Вернувшись в Россию в 1905 году и обосновавшись в Варшаве, она активизировала революционную деятельность, причем на этот раз выступала уже в роли организатора массовых демонстраций. В 1916 году Ф. Е. Нюрина переехала в Петроград, где организовала курсы для еврейских рабочих. В начале 1920 года Ф. Е. Нюрина по идейным соображениям порвала с Бундом и вступила в партию большевиков. В ноябре 1920 года Нюрину перевели на работу в Москву. Здесь она занимала ряд ответственных постов в различных организациях, в частности, была политкомиссаром в главном и московском управлениях воинских учебных заведений.

28 сентября 1928 года Совнарком РСФСР утвердил Ф. Е. Нюрину членом коллегии Наркомата юстиции рес публики, который тогда возглавлял Н. М. Янсон, бывший одновременно и Прокурором РСФСР. Ее зачислили в штат Наркомюста РСФСР с 1 октября и сразу же поручили возглавить отдел общего надзора в прокуратуре республики. Благодаря своей неуемной энергии и организационным способностям, Нюрина в конце 1920-х — начале 1930-х годов быстро выдвинулась в число основных сотрудников Наркомата юстиции республики. 23 сентября 1936 года в связи с переводом прокурора республики Антонова-Овсеенко на дипломатическую работу в Испанию Нюрина возглавила органы прокуратуры республики. 14 ноября 1936 года Прокурор Союза ССР А. Я. Вышинский подтвердил ее полномочия своим приказом, как и. о. Прокурора РСФСР.

В начале августа 1937 года Ф. Е. Нюрина была неожиданно снята с работы. Формальным поводом для этого послужили аресты ее родственников.

22 июля 1938 года ей было предъявлено обвинение в преступлениях, предусмотренных статьями 58-7, 19-58-8 и 58–11 УК РСФСР. В июле 1938 года. Ф. Е. Нюрина была приговорена к расстрелу с конфискацией имущества. Заседание суда закрылось, как отмечено в протоколе, в 18 часов 40 минут, то есть спустя двадцать минут после открытия. Приговор был приведен в исполнение незамедлительно.

21 января 1956 года военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор в отношении Нюриной и прекратила уголовное дело в отношении нее за отсутствием состава преступления.

На долю Нюриной выпали тяжелые времена. Прокуратуру лихорадило, никак не удавалось наладить прочные связи с регионами, давала о себе знать еще не до конца осуществленная централизация прокурорской системы (новая Конституция СССР была принята лишь 5 декабря 1936 года), не хватало квалифицированных прокурорских кадров.

В связи с принятием Конституции СССР прокуратуре рес публики пришлось перестраивать свою работу. В частности, назначение городских и районных прокуроров теперь полностью легло на плечи республиканских прокуратур.

В качестве и. о. прокурора республики Ф. Е. Нюриной приходилось представительствовать и нередко выступать с докладами и сообщениями на многочисленных совещаниях и активах, проводившихся тогда без конца. На некоторых из них работа прокуратур республик, краев и областей подвергалась серьезной критике со стороны А. Я. Вышинского.

1937 год вошел в историю Советского государства как год массовых репрессий. Многие тысячи людей, ни в чем не повинных, попадали под суд по т. н. «контрреволюционным преступлениям», после чего их, в лучшем случае ожидал какой-нибудь лагерь. В то время, когда всеобщая подозрительность приближалась к своему апогею, многим представителям власти всюду мерещились враги, заговоры, теракты. Но даже в это непростое время Ф. Е. Нюрина пыталась отстаивать своих подчиненных, которым грозили серьезные неприятности.

Например, прокурор Вавожского района Удмуртской АССР Кунгуров был исключен из партии как «враг народа». Ему предъявили обвинение по 18 пунктам. А все дело заключалось в том, что он не угодил местным руководителям и не прекратил уголовное дело в отношении лиц, занимавшихся «администрированием», притеснявших единоличников и колхозников. Кунгуров проявил настойчивость, дело дошло до суда и виновные понесли наказание. От Кунгурова отвернулся даже прокурор автономной республики. Жалоба районного прокурора дошла до Нюриной и она настояла на том, чтобы Комиссия партийного контроля при ЦК ВКП(б) проверила обоснованность исключения Кунгурова из партии. Было установлено, что прокурор никакого преступления не совершал и все его требования были законными. Кунгурова восстановили в партии и на работе.

Тяжелую ношу и. о. Прокурора РСФСР Ф. Е. Нюрина несла вплоть до самого ареста — августа 1937 года. В отличие от многих прокуроров, сломленных в ежовских застенках, Ф. Е. Нюрина вины своей, как активная участница антисоветской организации, якобы существовавшей в органах прокуратуры, несмотря на все старания сотрудников НКВД, не признала и «не потянула» за собой никого из окружающих ее людей.

* * *

Совсем недолго — всего пять месяцев, пребывал в должности Прокурора РСФСР Николай Михайлович Рычков. Назначение его состоялось 28 августа 1937 года вскоре после освобождения от должности Ф. Е. Нюриной-Нюренберг.

Рычков Николай Михайлович
(1897–1959),
советский государственный деятель

* * *

Родился 20 ноября 1897 в поселке Белохолуницкого завода Слободского уезда Вятской губернии, в простой рабочей семье. С 12 лет служил мальчиком на побегушках на том же заводе, где работал отец. После свержения царя, в марте 1917, Н. М. Рычков вступил в члены РСДРП(б) и тут же поступил на службу в советские органы. В июле 1918 года стал красногвардейцем. Затем способному молодому человеку доверили более ответственный пост — он становится секретарем и членом коллегии Вятской губчека. В апреле 1920 решением ЦК партии Н. М. Рычков был откомандирован на работу в военно-судебные органы Красной армии. В мае 1922 была учреждена советская прокуратура. Прокурорами назначались, главным образом, члены военных трибуналов и политработники. Одним из первых военных прокуроров становится и Николай Михайлович Рычков. С октября 1922 года до апреля 1927 он последовательно занимает различные должности прокуроров военных округов. В мае 1927 Н. М. Рычкова переводят в Москву помощником прокурора в отдел военной прокуратуры Верховного суда СССР. В январе 1931 К ВКП(б) выдвинул Николая Михайловича на очень ответственный пост — члена военной коллегии Верховного суда СССР. 28 августа 1937 приказом Прокурора Союза ССР Вышинского Николай Михайлович Рычков назначается прокурором республики. Пробыл на этом посту пять месяцев. 19 января 1938 он был утвержден народным комиссаром юстиции СССР. Особенно напряженно пришлось работать наркому юстиции СССР Н. М. Рычкову в период Великой Отечественной войны. Пост наркома (а с 1946 — министра) юстиции СССР Н. М. Рычков занимал 10 лет. 29 января 1948 в соответствии с решением ЦК ВКП(б) Верховный Совет СССР освободил Н. М. Рычкова от должности министра юстиции СССР. В 1948–1951 Николай Михайлович занимал различные руководящие должности в системе органов военной прокуратуры. В 1952 Н. М. Рычков был откомандирован в Венгерскую Народную Республику «для работы в качестве советника по вопросам суда и прокуратуры». 5 июля 1955 уволен в отставку «по болезни».

Скончался Н. М. Рычков 28 марта 1959 в поселке Малаховка Люберецкого района Московской области. Похоронен в Москве.

Когда Н. М. Рычков пришел в прокуратуру республики, то обнаружил, что на ряде важнейших участков центрального аппарата «положение было катастрофическим», особенно в отделе жалоб. Там без всякого движения лежали (большей частью в мешках) почти 20 тысяч жалоб и заявлений граждан, по словам Рычкова, «вплоть до личных, интимного порядка, писем помощников прокурора». В то время как отдел был завален жалобами, оперативные отделы их почти не рассматривали. Еще более удручающее положение сложилось в областных прокуратурах. Служебная дисциплина была низкой. Направленные на места из Прокуратуры РСФСР жалобы, даже взятые на контроль, не рассматривались месяцами. На запросы прокуратуры республики местные прокуроры, по существу, не реагировали. Н. М. Рычков стал вызывать к себе прокуроров областей для личных бесед. К январю 1938 года Николай Михайлович решительно перестроил всю работу по рассмотрению писем и заявлений граждан, вследствие чего в Прокуратуре РСФСР вместо 20 тысяч остались нерассмотренными всего 650 первичных и повторных заявлений.

* * *

Еще более «скорострельным» был срок нахождения в должности Прокурора РСФСР Ивана Терентьевича Голякова. Он занимал ее с 31 января 1938 года по 14 апреля 1938 года.

Голяков Иван Терентьевич
(1888–1961),
партийный и судебный деятель

* * *

Родился 24 июня 1888 в деревне Пешково Дмитровского уезда Московской губернии в большой крестьянской семье. Началась Первая мировая война, и он был призван под царские знамена. Голяков провел в окопах почти четыре года, с июля 1914 по март 1918, сполна испытав на себе все военные тяготы и выслужив чин унтер-офицера. С радостью воспринял известие о Февральской революции в Петрограде. Солдаты избрали красноречивого оратора членом ротного, затем полкового и, наконец, в апреле 1917 — армейского Совета солдатских депутатов. В декабре 1918 года он вступает в партию и фактически создает партийную ячейку на селе, активно участвует в организации комитета бедноты и сам возглавляет его в Обольяновской волости. На советской работе он пробыл до мая 1919, после чего добровольно вступил в ряды Красной армии. С этого времени вплоть до февраля 1938 его жизнь была тесно связана с армией и военной юстицией. За 19 лет службы он прошел путь от красноармейца до диввоенюриста и члена военной коллегии Верховного Суда Союза ССР. В марте 1933 И. Т. Голяков становится членом военной коллегии Верховного Суда СССР. В этой должности Иван Терентьевич прослужил почти пять лет. В январе 1936 ему было присвоено воинское звание диввоенюриста. 31 января 1938 Прокурор Союза ССР А. Я. Вышинский подписал приказ о назначении Ивана Терентьевича Голякова Прокурором РСФСР. 14 апреля 1938 года Вышинский освободил И. Т. Голякова от обязанностей Прокурора РСФСР «ввиду перехода на другую работу». 15 апреля 1938 года Голяков сдал все дела по прокуратуре республики М. И. Панкратьеву. На этом его прокурорская деятельность и закончилась. И. Т. Голякову предстояло на долгие годы стать главным судьей страны. 17 августа 1938 Иван Терентьевич Голяков был утвержден Председателем Верховного Суда СССР. В этой должности он оставался 10 лет.

И. Т. Голяков скончался в марте 1961. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

На должности Прокурора РСФСР И. Т. Голяков прослужил недолго — всего два с половиной месяца, не успев даже в сущности как следует вникнуть в дела и познакомиться с новой для него прокурорской системой. По этой причине он, конечно, ничем не сумел проявить себя на прокурорском поприще. Все, что он успел сделать, — это провести некоторые плановые мероприятия, подготовленные аппаратом, да подписать десяток-другой приказов и указаний.

Правда, очень скоро, буквально через три месяца после ухода из прокуратуры, будучи уже Председателем Верховного Суда СССР, И. Т. Голяков обратил на себя внимание. Он стал фактически первым руководителем такого ранга, кто, как представляется, вполне искренне хотел провести в жизнь начавшийся в те годы процесс «частичной реабилитации». В декабре 1938 года Иван Терентьевич совместно с Наркомом юстиции Н. М. Рычковым (тоже, кстати, бывшим Прокурором РСФСР) дал указание судам «как правило, не принимать к производству дела, которые исключительно основывались на признании обвиняемым своей вины». Однако уже через месяц, под давлением сверху, Голяков и Рычков вынуждены были отменить свою директиву. Этот же вопрос Голяков вновь поднял спустя 12 лет, призвав органы прокуратуры отказаться от «вредной практики добиваться признания как главной вещи».

* * *

20 мая 1938 года новым Прокурором РСФСР назначается Михаил Иванович Панкратьев. К удивлению многих, этот скромный, замкнутый человек, через год — 31 мая 1939 года сменит яркого, дерзкого и авторитетного А. Я. Вышинского. И произойдет это с подачи самого Андрея Януарьевича.

Панкратьев Михаил Иванович
(1901–1974),
прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился в деревне Каблуково Бежецкого уезда Тверской губернии в семье мелкого служащего. Учился в церковноприходской школе. С 15-летнего возраста работал на железной дороге, позднее — в уездном продовольственном комитете. В 1920 вступил в партию и возглавил организационный отдел уездного комитета. В 1921 его призвали в ряды Красной армии. Службу проходил в Омске: инструктором, затем начальником части политотдела и военным комиссаром полка и штаба. С 1926 переводится в Брянскую область. В войсковых частях находился до 1929. За это время прослушал два курса юридического факультета Института красной профессуры.

В 1929 М. И. Панкратьева по личной просьбе направили в военную прокуратуру, где он становится помощником военного прокурора 2-й Кавказской стрелковой дивизии и Каспийского военного флота. Впоследствии прикомандировали к военной прокуратуре Кавказской армии и назначили прокурором Тбилисского гарнизона. С апреля 1932 — военный прокурор 4-й бригады железнодорожных войск. В марте 1933 был переведен в центральный аппарат Главной военной прокуратуры Красной армии, где занял должность прокурора, затем начальника отдела и наконец — помощника Главного военного прокурора.

20 мая 1938 М. И. Панкратьев назначается прокуро ром РСФСР, а спустя год, 31 мая 1939, — Прокурором Союза СССР. 7 августа 1940 его сняли с должности за то, что он якобы не обеспечил руководство работой прокуратуры по выполнению Указа Президиума Верховного Совета СССР, ужесточавшего дисциплину на производстве.

Вскоре после этого Михаила Ивановича утвердили заместителем начальника военных трибуналов Народного комиссариата юстиции СССР. В апреле 1942 становится председателем военного трибунала Брянского фронта, а в октябре 1943 — 2-го Прибалтийского фронта. В августе 1945 утверждается в должности председателя военного трибунала Прибалтийского военного округа. После неудачного выступления на открытом партийном собрании 20 декабря 1949 (в связи с 70-летием И. В. Сталина), на котором он «сболтнул» лишнее, Панкратьева смещают с занимаемого поста и в октябре 1950 отправляют в отставку. Попутно ему объявляют еще и строгий выговор с предупреждением от Секретариата ЦК ВКП(б). После этого никакой номенклатурной должности он уже не занимал.

М. И. Панкратьев был депутатом Верховного Совета РСФСР 1-го созыва, награжден двумя орденами Ленина и двумя орденами Красного Знамени, имел воинское звание генерал-майора юстиции.

М. И. Панкратьев скончался 23 сентября 1974; урна с прахом захоронена в колумбарии Донского кладбища в Москве.

В отличие от А. Я. Вышинского, часто пускавшего пыль в глаза и делавшего ставку на раскручивание помпезных судебных процессов, Панкратьев занялся будничной, повседневной работой органов прокуратуры. Он провел несколько важных мероприятий, в частности, при нем состоялись 1-е Всесоюзное совещание прокуроров по общему надзору, а также всесоюзные совещания прокуроров морского и речного флотов, уголовно-судебных отделов органов прокуратуры и некоторые другие.

Приказ Прокурора Союза ССР М. И. Панкратьева от 7 марта 1940 года

(с сокращениями)

Имеющиеся в Прокуратуре Союза ССР материалы свидетельствуют о том, что целый ряд прокуроров республик, краев, областей до настоящего времени не организовал в своих аппаратах контроля за своевременным выполнением приказов Прокурора СССР. Отсутствие контроля исполнения приводит к тому, что отдельные приказы Прокурора Союза ССР буквально месяцами лежат без исполнения.

Прокуроры республик, краев и областей при получении приказов Прокурора Союза ССР не всегда устанавливают порядок выполнения этих приказов и намечают ответственных исполнителей по ним, что ведет к обезличке и безответственности при их исполнении. По отдельным приказам начатая работа по их выполнению не доводится до конца, и нередко потом приказ забывается.

Не организован учет и хранение приказов Прокурора Союза ССР, а также ознакомление с ними прокуроров отделов прокуратур республик, краев и областей…

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Все поступающие в прокуратуры республик, краев и областей оперативные приказы Прокурора Союза ССР заносить в специально заведенные для этого книги (отдельно — для секретных и несекретных приказов.)

2. В течение апреля сего года произвести учет всех существующих приказов Прокурора Союза ССР за 1938 и 1939 гг. и занести их в указанные в пункте 1-м данного приказа книги.

По каждому такому приказу выяснить, в какой мере он выполнен и, в зависимости от этого, наметить исполнителей и мероприятия к его исполнению.

3. Каждый приказ Прокурора Союза ССР поступает непосредственно прокурорам республики, края, области, которые должны в тот же день назначить ответственных лиц за выполнение, порядок и срок исполнения приказа.

4. Прокуроры республик, краев и областей должны установить у себя в аппаратах такой порядок, при котором был бы систематический контроль за своевременным и точным выполнением каждого приказа Прокурора Союза ССР.

5. Прокурорам республик, краев и областей обеспечить обязательное ознакомление оперативных работников прокуратур с приказами Прокурора Союза ССР, необходимыми в их оперативной работе, причем каждый прокурор обязан расписаться в том, что с данным приказом он ознакомлен.

6. Прокурорам республик, краев и областей наметить порядок учета, хранения и контроля за исполнением приказов Прокурора Союза ССР в прокуратурах районов и городов.

О принятых мерах по настоящему приказу прокурорам республик, краев и областей сообщить мне к 15-му апреля 1940 года.

Прокурор Союза ССР М. Панкратьев.

(Генеральная прокуратура Российской Федерации. Приказы и указания Прокурора СССР за 1940 г. Л. 94–95.)

Вследствие целого ряда обстоятельств, таких как низкий общеобразовательный уровень, недостаточная твердость, прямодушие, неумение эффектно преподнести властям свою работу, что особенно ярко проявилось на фоне блестящего оратора и эрудита А. Я. Вышинского, М. И. Панкратьев не смог долго занимать высокую должность. Да и отношение работников органов прокуратуры было к нему не самое доброжелательное и уважительное.

Письмо прокуроров члену Политбюро ЦК ВКП(б) А. А. Жданову от 28 октября 1939 года

Дорогой тов. ЖДАНОВ!

Мы, работники Прокуратуры СССР, просим Вас внимательно прочесть это письмо, которое написано нами после долгого раздумья и с единственной целью — довести до сведения ЦК партии о безобразных явлениях в работе Прокуратуры и НКВД.

Решение ЦК партии от 17. ХI. 1938 г. указало на грубейшие искривления советских законов органами НКВД и обязало эти органы и Прокуратуру не только прекратить эти преступления, но и исправить грубые нарушения законов, которые повлекли за собой массовое осуждение ни в чем неповинных, честных советских людей к разным мерам наказания, а зачастую и к расстрелам.

Эти люди — не единицы, а десятки и сотни тысяч — сидят о лагерях и тюрьмах и ждут справедливого решения, недоумевают, за что они были арестованы и за что, по какому праву мерзавцы из банды Ежова издевались над ними, применяя средневековые пытки.

Казалось бы, что решение ЦК партии от 17. ХI. 1938 г. должно было мобилизовать все внимание на немедленное выправление преступной линии мерзавца Ежова и его преступной клики, которая буквально терроризировала советских людей, честных, преданных граждан, старых партийцев и целые партийные организации.

В действительности происходит другое.

Пришедший на смену т. Вышинскому т. Панкратьев не может обеспечить проведение в жизнь этого важнейшего решения ЦК партии в силу своей неавторитетности в прокурорской среде, а особенно в глазах работников НКВД.

Странно говорить, но факт, что т. Берия не только не горит желанием освободить ни в чем не повинных людей, а наоборот, ведет определенную линию на создание тормоза в этой работе и свой авторитет использует для поддержания «чести мундира».

Поэтому является большой ошибкой решение, обязавшее Особое совещание НКВД пересматривать свои же решения, вынесенные бандой Ежова.

Здесь, в Особом совещании, решающее значение и окончательное слово принадлежит не представителю надзора — Прокурору, а т. Берия и его окружению, которое всеми силами и средствами срывает требования Прокуратуры о прекращении дел.

Присутствующий на этих совещаниях т. Панкратьев склоняет голову перед кандидатом в члены Политбюро т. Берия и молчаливо соглашается с явно неправильными решениями.

Таким путем проваливаются на особых совещаниях совершенно правильные и законные протесты Прокуратуры СССР при прямом попустительстве прокурора СССР т. Панкратьева.

Достаточно взять на проверку дела, прошедшие на последних заседаниях Особого совещания, поговорить с прокурорами, которые непосредственно готовили эти дела, и станет ясно, что линия, проводимая т. Берия, не имеет ничего общего с партийными директивами.

Подобная практика дезориентировала аппарат Прокуратуры СССР, тех честных прокуроров, которые непосредственно проверяют эти вопиющие дела, проводят за ними бессонные ночи и болеют за советских людей, невинно осужденных ежовской бандой.

Мы убедительно просим Вас, т. Жданов, взяться за это дело первостепенной важности и, если нет никакой возможности изменить преступную практику, прививаемую в стенах НКВД, переменить систему, возложить на Прокуратуру пересмотр дел, неправильно решенных ежовской бандой, без участия в этих делах «авторитета» т. Берия, который вольно или невольно культивирует защиту «чести мундира» работников НКВД во что бы то ни стало.

Подумайте только, что сотни тысяч людей, ни в чем неповинных, продолжают сидеть в тюрьмах и лагерях, а ведь прошел почти год со дня решения ЦК партии.

Неужели это никого не беспокоит?

Поговорите с прокурорами специальных прокуратур (железнодорожной, водной), и они Вам расскажут факты, от которых волосы встают дыбом, и покажут эти «дела», этот позор для Советской власти.

Одновременно мы просим Вас исправить грубейшую ошибку с назначением т. Панкратьева. Дайте нам высокоавторитетного руководителя, способного дать по рукам и Берии.

Нас, старых работников, всегда удивляло отношение руководства партии и правительства к аппарату Прокуратуры, этому острейшему орудию диктатуры пролетариата.

Неужели так трудно понять, что прокуроры, в силу особых обязанностей, возложенных на них, должны быть как следует обеспечены материально?

Прокурор в аппарате Прокуратуры СССР, проработавший честно 10–15 лет и выполняющий серьезнейшую работу, получает 650–700 руб., а вновь принятый и аппарат НКВД полуграмотный юнец получает свыше 1200–1500 руб., пользуется всеми благами, получает за выслугу, обмундирование и т. д.

Где же логика, для чего проводится эта неправильная линия?

Нельзя же на протяжении десятка лет держать прокуроров в полуголодном состоянии!

Просим Вас подумать и об этом.

Мы глубоко убеждены в том, что от ЦК партии все указанное здесь скрывается, очевидно, так кому-то выгоднее.

Прокуроры Прокуратуры СССР

(Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 77, оп. 1, д. 1949, л. 4–5 об.)

«Дать по рукам Берии» Панкратьев не смог. Более того, именно при Панкратьеве появилось пресловутое решение Политбюро ЦК ВКП(б) об освобождении арестованных за контрреволюционные преступления лиц, только с согласия органов НКВД.

* * *

25 июля 1939 года приказом Прокурора Союза ССР М. И. Панкратьева Прокурором РСФСР назначается Анатолий Антонович Волин.

Волин Анатолий Антонович
(1903–2007),
прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился 9 июля 1903 в небольшом городе Темрюк, что на Кубани. Был девятым ребенком в семье небогатого рыбака Антона Прохоровича и его жены, Ирины Ивановны, урожденной Ганычевой. Родители, простые и неграмотные люди, воспитывали его своим примером. Мальчик окончил три класса начальной школы, а затем училище, считавшееся престижным. В конце сентября 1918 Анатолий вступил в комсомол. Тогда же его зачислили в часть особого назначения (ЧОН), выдали винтовку, патроны, и он участвовал в двух операциях против «бело-зеленых, скрывавшихся в прикубанских зарослях».

В 1923 20-летний Волин стал слушателем рабфака. После трех лет учебы получил диплом о среднем образовании. В октябре 1925 Краснодарская окружная партийная организация приняла Анатолия Волина в свои ряды. Для продолжения образования он выбрал факультет права (судебное отделение) Ленинградского государственного университета, куда и поступил в августе 1926. После окончания университета А. А. Волин стал учиться в аспирантуре при ленинградском отделении Коммунистической академии, а затем преподавал в Ленинградском инженерно-экономическом институте.

В июле 1932 А. А. Волина переводят в Карелию заведующим сектором народного образования и культуры обкома партии, а весной 1933 он получает новое назначение — становится прокурором города Петрозаводска. В сентябре 1935 А. А. Волина переводят помощником прокурора Володарского района Ленинграда, а в июне 1936 — прокурором одного из центральных районов города — Смольнинского. Энергичная работа смольнинского прокурора была замечена руководством Прокуратуры РСФСР. 1 января 1938 А. А. Волин стал заместителем прокурора республики, а с 25 июля 1939 года Прокурором РСФСР.

25 августа 1948 года Президиум Верховного Совета СССР избрал А. А. Волина Председателем Верховного Суда СССР. Руководителем высшего судебного форума А. А. Волин прослужил два конституционных срока.

21 февраля 1957 года А. А. Волин был освобожден от должности Председателя Верховного суда СССР. На некоторое время Анатолий Антонович остался не у дел. Однако 25 сентября 1957 года он был назначен заместителем главного арбитра в Государственном арбитраже при Совете Министров СССР. На этой должности он прослужил почти 12 лет, до июля 1969 года. После этого в течение ряда лет был консультантом в журнале «Человек и закон».

Умер Анатолий Антонович в 2007 году.

Став Прокурором РСФСР, А. А. Волин в число первоочередных задач включил вопрос о подыскании подходящего здания для прокуратуры. Для того чтобы «пробить» его, ему пришлось приложить немало труда и настойчивости. Для аппарата республиканской прокуратуры он присмотрел здание под № 13 на Кузнецком мосту. Совет Народных Комиссаров РСФСР принял решение предоставить его прокуратуре.

Однако проблема заключалась в том, что там размещалось несколько учреждений: прокуратура Московской области, два народных суда, редакция газеты «Труд» и даже шахматный клуб Ботвинника. После долгих утрясок, а также преодоления «вето» тогдашнего первого секретаря Московского городского комитета ВКП(б), кандидата в члены Полтибюро Щербакова вопрос был решен положительно. Правда, Волину пришлось лично встречаться с хозяином «Москвы» и долго убеждать его в необходимости перемещения прокуратуры республики в отдельное здание. Только после этого все уладилось.

А. А. Волин с присущими ему энтузиазмом и энергией принялся за решение многих вопросов, в том числе кадровых и финансовых. Были укреплены отделы аппарата прокуратуры республики, утверждены должности трех заместителей. «Разрешение проблемы с помещением и проблемы кадров, передача прокуратуре республики вопросов финансирования — все это имело важное значение для повышения самостоятельности прокуратуры республик, — рассказывал А. А. Волин. — Но главным оставалась организация руководства периферийными органами прокуратуры. Было решено начать регулярные обследования прокуратур автономных республик, краев и областей, а в некоторых случаях — городских и районных прокуратур по важнейшим аспектам их деятельности. Для заслушивания результатов обследования и содокладов прокуроров при прокуроре республики было образовано постоянно действующее оперативное совещание с принятием по его результатам постановлений, в соответствующих случаях оформляемых приказом прокурора республики. Это не могло не сказаться на повышении роли и авторитета прокуратуры республики».

Анатолий Антонович Волин, благодаря сильной воле, твердости, принципиальности, а когда нужно, дипломатичности и гибкости, сумел в течение многих лет удержаться на вершине властной пирамиды и в годы массовых репрессий, и во время Великой Отечественной войны, и в послевоенный, не менее сложный и трудный период, неся тяжелую ношу прокурора самой большой республики Советского Союза и председателя Верховного суда СССР. На вопрос автора, заданный ему при первом знакомстве в 1989 году: «Как ему это удавалось?» он ответил очень лаконично: «Я никогда не держался за кресло».

Билет участника похорон С. М. Кирова и пропуск на Красную площадь

Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г.

Конституция. 1936 г.

Сооружение Беломорканала

Глава IХ. В военные и послевоенные годы

22 июня 1941 года на Советский Союз вероломно напала фашистская Германия. Началась Великая Отечественная война.

Основным содержанием законности в период Великой Отечественной войны были вопросы, имевшие непосредственное отношение к борьбе с агрессором.

Война, которую вел советский народ с немецко-фашистскими захватчиками, потребовала максимальной четкости и организованности в работе государственных и общественных учреждений и предприятий, еще более строго соблюдения законов всеми должностными лицами и всеми гражданами СССР.

Задачи, направленность «социалистической законности», вытекали из общей задачи, стоявшей перед государством и всем народом во время войны: отстоять свободу, честь и независимость Родины, разгромить врага.

В этот период основное внимание органов прокуратуры было сосредоточено на осуществлении надзора за выполнением законов о военном положении, за своевременным выполнением заказов и поставок для Советской армии и военной промышленности и за выполнением постановлений правительства о размещении и восстановлении эвакуированных предприятий.

Плакат «Родина-мать зовет!» 1941 г. Худ. И. Тоидзе

Непременным условием для обеспечения победы над врагом являлось соблюдение государственной, воинской и трудовой дисциплины, борьба с прогулами и «дезертирством с предприятий». Эти задачи легли в основу работы органов прокуратуры.

В поле зрения органов прокуратуры также находились вопросы борьбы с нарушением законов о порядке мобилизации населения в промышленность, на оборонные работы и строительство и на сельскохозяйственные работы.

В тоже время в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 года «О военном положении» в местностях, объявленных на военном положении деятельность органов государства, в том числе и прокуратуры, была фактически приостановлена, а их функции были переданы органам военного управления. Это безусловно сказалось на содержании деятельности прокуратуры.

Накануне Великой Отечественной войны Прокуратуру Союза ССР возглавил Виктор Михайлович Бочков. Это было довольно странное выдвижение, поскольку Бочков не только не имел никакого юридического образования, но и вообще, даже отдаленно, не был как-либо связан с деятельностью органов прокуратуры, юстиции или суда. Не занимал он и высоких партийных постов. Возможно, И. В. Сталин хотел, чтобы в столь суровое время (в мире уже полыхала Вторая мировая война) прокурорскую систему в стране возглавлял военный, то есть человек, безоговорочно признающий дисциплину. Не исключено, что столь высокому назначению Бочков обязан В. М. Молотову, к которому был довольно близок.

Бочков Виктор Михайлович
(1900–1981),
генерал-лейтенант юстиции

* * *

Родился в деревне Казимировская Слободка Мстиславского уезда Могилевской губернии в большой крестьянской семье. Получив начальное образование, стал работать на сельскохозяйственном дворе Пустынского монастыря, превращенном после революции в коммуну. В 1919 призван в Красную армию. Служил красноармейцем в отдельном эскадроне конной разведки особой кавалерийской бригады 15-й армии, сформированной в Смоленске. Воевал на Западном фронте. В 1921 его направили на Полоцкие командные курсы, где спустя год он получил звание красного командира. После этого проходил службу в Гомеле, затем в Севастополе. В 1924 стал слушателем Московской высшей пограничной школы, затем до 1932 служил начальником заставы, помощником командира пограничной комендатуры и начальником группы пограничного отряда.

С 1932 В. М. Бочков — начальник Одесской зенитно-пулеметной школы и командир пехотного отделения 1-го Петергофского пограничного училища. В 1935 стал курсантом Военной академии имени М. В. Фрунзе, которую окончил в 1938, после чего получил назначение на должность начальника Главного тюремного управления НКВД СССР, а позднее стал начальником 4-го (Особого) отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. Участвовал в боях с японцами на Халхин-Голе и в войне с Финляндией. За боевые действия награжден орденами Ленина и Красного Знамени.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 августа 1940 В. М. Бочков назначается Прокурором СССР. 5 июля 1941 Виктор Михайлович, без освобождения от обязанностей Прокурора Союза ССР, назначается членом Военного совета Северо-Западного фронта и непосредственно возглавляет Особый отдел фронта.

13 ноября 1943 Бочкова по личной просьбе освобождают от обязанностей Прокурора СССР и назначают начальником Управления конвойных войск НКВД СССР. Здесь он прослужил около 8 лет, получив еще несколько высоких орденов, в том числе второй орден Ленина. В 1951 Виктор Михайлович стал заместителем начальника Главного управления исправительно-трудовых лагерей, возглавив управление военизированной охраны. В мае 1959 вышел в отставку, но еще некоторое время работал в проектно-конструкторских институтах.

В. М. Бочков скончался 2 августа 1981; похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

С первых же дней своей работы на новом месте В М. Бочков столкнулся с неимоверными трудностями. Не имея никаких практических правовых навыков, не говоря уже о тонкостях прокурорского надзора, уголовного или гражданского законодательства, новый Прокурор Союза по всем чисто профессиональным вопросам находился в «плену» своего аппарата. Первую скрипку играл тогда Григорий Николаевич Сафонов, бывший заместителем Бочкова и не раз в его отсутствие исполнявший обязанности Прокурора Союза ССР.

Тем не менее, обладая хорошим «политическим чутьем», В. М. Бочков сумел выдерживать нужный (прежде всего для руководства страны) курс органов прокуратуры. В ноябре 1940 он провел большое совещание руководящих работников, на котором выступил с программным докладом. С началом Великой Отечественной войны вся работа органов прокуратуры была подчинена интересам обороны. Приказы и указания нового Прокурора СССР ориентировали прокуроров и следователей на строгое соблюдение законности, сплоченность, четкость и организованность в работе, соблюдение железной дисциплины. Однако выполнить их порой было некому — очень многие прокурорско-следственные работники добровольно ушли на фронт. Только в одной Воронежской области отправились на борьбу с захватчиками 75 % оперативных сотрудников прокуратуры. Тем не менее Бочков сумел решить кадровый вопрос и поставить дело так, что прокурорские проверки проводились в кратчайшие сроки, без малейшего бюрократизма и волокиты, а уголовные дела заканчивались в течение нескольких дней.

И.о. Прокурора Союза ССР

тов. Сафонову Н. Г.

Главному Военному Прокурору Кр. Армии

тов. Носову

от нач. отдела по надзору за милицией

Руденко Р. А.

Рапорт

Искренне желая, принять участие на самых боевых участках в разгроме врага — германского фашизма, прошу призвать меня в Военную прокуратуру и откомандировать на фронтовую полосу.

Я 1907 г. рождения, член ВКПб с 1926 г. имею звание военюрист II ранга.

Я обещаю, не страшась никаких трудностей, испытаний и лишений, отдать все свои силы, а если нужно будет и жизнь за дело нашей социалистической родины, за дело нашей партии Ленина — Сталина.

09.07.1941 г. Р. Руденко

(Личный архив автора.)

Среди тех, кто в должности военного следователя с первых дней войны и до самого ее окончания находился на фронте можно, в частности, назвать Льва Николаевича Смирнова и Сергея Михайловича Громова. Первый был одним из немногих, кто участвовал в двух послевоенных процессах — Нюрнбергском и Токийском, а затем в течение 22 лет руководил Верховными судами РСФСР и Союза ССР.

Второй — более 50 лет проработал на следствии, расследовал очень многие «громкие дела» и за все время не получил ни одного дела к доследованию.

Смирнов Лев Николаевич
(1911–1986),
видный прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился 21 июня 1911 в г. Петербург в семье служащего. Начал трудиться с 15 лет: сотрудник молодежной газеты, лектор, инспектор-методист отдела культурно-просветительной работы Ленинградского горсовета. С 1934 работал в органах прокуратуры. В 1936 окончил Ленинградский правовой институт им. Н. В. Крыленко. Занимал должности старшего следователя Ленинградской областной и Мурманской окружной прокуратур, прокуратуры Петроградского района Ленинграда, старшего следователя-методиста Ленинградской городской прокуратуры. С 1941 на фронте в должности следователя военной прокуратуры. В 1943 переведен в аппарат Прокуратуры СССР, где занимал должности: следователя по важнейшим делам, прокурора следственного отдела и прокурора для особых поручений при Генеральном прокуроре СССР. В 1943 Смирнову присвоен классный чин старшего советника юстиции, позднее — государственного советника юстиции 3-го класса. Во время Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками (ноябрь 1945 — октябрь 1946) выполнял обязанности помощника Главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко. В 1946–1948 входил в группу советского обвинения на Токийском процессе над главными японскими военными преступниками.

В 1957 стал заместителем председателя Верховного Суда СССР, в 1962 возглавил Верховный суд РСФСР. С сентября 1972 в течение 12 лет председатель Верховного Суда СССР.

Награжден тремя орденами Ленина. Герой Социалистического Труда (1981).

Умер 23 марта 1986. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Громов Сергей Михайлович
(1919–2008),
известный криминалист

* * *

Родился в 1919 в семье кадрового военного. Рано потерял родителей, воспитывался дядей по отцовской линии. В 1941 окончил Московский юридический институт. С первых дней Великой Отечественной войны на фронте. Был военным следователем ряда воинских частей, затем прокурором стрелковых бригад. После войны работал в аппарате Главной военной прокуратуры Советской армии, занимая должность старшего следователя по особо важным делам. Принимал непосредственное участие в расследовании многих «громких» дел, находившихся на контроле у руководства Главной военной прокуратуры, Прокуратуры СССР и руководителей страны: дело Павленкова, в годы войны дезертировавшего с фронта, создавшего, возглавившего фиктивную организацию и похищавшего огромные суммы денег. В середине 1950-х занимался проверкой архивных дел, по которым были осуждены «виновные» лица в годы сталинских репрессий. Благодаря его стараниям немало приговоров было отменено по протестам Генерального прокурора СССР.

С 1977 занимал должность следователя по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР. Возглавлял следственные бригады по получившим широкую известность делам: фирмы «Океан» (по Министерству рыбной промышленности СССР), о взяточничестве в Госкомнефтепродуктах СССР и др.

В 2001 опубликована книга Громова «Записки важняка», где он рассказывал о делах, которые ему приходилось расследовать, о работавших с ним людях.

Награжден многими орденами и медалями. Удостоен высокого звания «Заслуженный юрист РСФСР» и знака «Почетный работник Прокуратуры СССР».

Умер 4 июля 2008 в г. Москве.

Приказ

Народного комиссара юстиции СССР и Прокурора СССР

№ 35/175

г. Москва 23 мая 1942 г.

О порядке восстановления уголовных и гражданских дел, по которым производство утрачено в связи с обстоятельствами военного времени

В случае утраты, в связи с обстоятельствами военного времени, уголовных и гражданских дел приказываем руководствоваться следующим:

1. В случае утраты производства по уголовному делу, находящемуся в стадии предварительного расследования, прокурор выносит постановление о восстановлении производства по делу.

2. В случае утраты производства по уголовному делу, переданному в суд, но не рассмотренному судом, суд выносит определение о приостановлении рассмотрения дела и восстановлении производства по делу.

3. Восстановление производства осуществляется прокуратурой по месту совершения преступления или по месту нахождения обвиняемого.

4. В случае невозможности восстановления дел, указанных в п. п. 1 и 2, дела эти должны приостанавливаться производством, причем суд или прокурор по принадлежности должен обсудить вопрос о мере пресечения и вынести определение (постановление) по этому поводу. В необходимых случаях суд или прокурор выносит определение (постановление) о прекращении дела.

5. При частичном восстановлении утраченного уголовного дела суд может рассмотреть дело по существу, если признает наличные материалы достаточными для такого рассмотрения.

6. Не рассмотренные судом гражданские дела, производство по которым утрачено, должны быть приостановлены до окончания войны, если истец не представит необходимые доказательства своего иска.

7. В случае утраты производства по уголовному или гражданскому делу, по которому приговор или решение вынесены, но не вступили в законную силу, суд второй инстанции (по месту нахождения обвиняемого или ответчика) вправе рассмотреть жалобу или протест и вынести по ним определение, если это возможно без восстановления производства по делу.

Если вынесение определения по жалобе или протесту невозможно без восстановления дела, а равно, если самый приговор или решение по делу утрачены и заверенных копий не имеется, суд выносит определение: по уголовному делу — о восстановлении производства по делу; по гражданскому делу — о приостановлении исполнения судебного решения впредь до распоряжения суда.

Если восстановление производства по уголовному делу невозможно, суд второй инстанции выносит определение о приостановлении исполнения приговора, одновременно разрешая вопрос о мере пресечения, а в необходимых случаях выносит определение о прекращении дела.

8. В случае утраты производства по уголовному или гражданскому делу, по которому приговор или решение вступили в законную силу, приговор, решение или определение по делу могут быть по протесту лиц, указанных в ст. 16 Закона о судоустройстве, отменены или изменены судом в порядке надзора, если необоснованность приговора, решения, определения явствует из самого их содержания, а также из представленных сторонами или иных материалов.

В необходимых случаях суд по протесту указанных лиц выносит в порядке надзора определение о восстановлении производства по делу, а если восстановление производства по делу невозможно, — о приостановлении исполнения приговора или решения, либо выносит определение о прекращении дела.

Народный Комиссар Юстиции СССР Рычков Прокурор СССР Бочков

(Генеральная прокуратура Российской Федерации. Приказы и указания Прокурора СССР за 1942 г. Л. 26–26 об.)

При Прокуроре Союза ССР В. М. Бочкове произошло одно знаменательное событие для прокурорско-следственных работников: впервые устанавливались классные чины и вводилась форменная одежда. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1943 года «Об установлении классных чинов для прокурорско-следственных работников органов прокуратуры» предусматривались следующие классные чины: Действительный государственный советник юстиции, государственный советник юстиции 1, 2 и 3 классов, старший советник юстиции, советник юстиции, младший советник юстиции, юрист 1, 2 и 3 классов и младший юрист. Классный чин Действительного государственного советника юстиции присваивался указом Президиума Верховного Совета СССР только Прокурору Союза ССР. Чины государственного советника юстиции 1, 2 и 3 классов — постановлением Президиума Верховного Совета СССР по представлению Прокурора Союза ССР. Остальные классные чины присваивал Прокурор Союза.

* * *

В 1943 году В. М. Бочков, понимая, что работа Прокурора Союза ССР не для него, обратился в ЦК ВКП(б) с просьбой об освобождении от занимаемой должности. В административном отделе ЦК к его резонам прислушались. Новым Прокурором Союза ССР стал Константин Петрович Горшенин, которому 13 ноября 1943 года Бочков сдал все дела по прокуратуре.

Горшенин Константин Петрович
(1907–1978),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в г. Алатырь Симбирской губернии, в семье рабочего-железнодорожника. Образование получил в Казанской школе и в индустриальном техникуме, но через полтора года оставил учебу. В 1925 начал работать слесарем в паровозном депо на станции Юдино Казанской железной дороги. Организовал комсомольскую ячейку в депо, которую сам же и возглавил. Вскоре стал освобожденным секретарем месткома профсоюза железнодорожников и ответственным секретарем поселкового Совета рабочих и крестьянских депутатов. В 1929 заведовал клубом на станции Юдино. С 1929 по 1932 учился в Московском институте советского права. Проявил склонность к научной работе и был оставлен в аспирантуре. Еще до ее окончания, в 1934, занял должность заведующего хозяйственно-правовым отделением, а затем исполняющего обязанности заместителя директора института по научной и учебной работе. С 1935 — заместитель директора по научной работе Казанского института советского права. Одновременно здесь же читал лекции в качестве доцента кафедры трудового права.

В 1937 К. П. Горшенина выдвинули на работу в Народный комиссариат юстиции СССР, которым тогда руководил Н. В. Крыленко. Здесь он возглавил управление учебных заведений и стал членом коллегии наркомата. В 1938 в Московском юридическом институте защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук. В 1940 Горшенин назначен народным комиссаром юстиции РСФСР. На этом посту проявил себя вдумчивым, инициативным администратором, хорошо знающим систему руководимых им органов и задачи, стоящие перед ними, а также материальное и процессуальное право.

13 ноября 1943 К. П. Горшенин был утвержден Прокурором СССР. 29 мая 1948 на сессии Верховного Совета СССР утверждается министром юстиции СССР. В этой должности Константин Петрович пробыл 8 лет. 31 мая 1956, когда Министерство юстиции было упразднено, а вместо него создана Юридическая комиссия при Совете Министров СССР с ограниченными функциями, Горшенин автоматически потерял должность. С этого времени он работал директором Всесоюзного института юридических наук. В 1963 Горшенин был переведен во Всесоюзный научно-исследовательский институт советского законодательства на должность заведующего сектором трудового права, а спустя 4 года ушел на пенсию. Продолжал вести активную научно-педагогическую деятельность: читал лекции, писал статьи и книги. В 1964 стал профессором, а в 1968 — доктором юридических наук.

К. П. Горшенин награжден многим государственными наградами. В декабре 2001 года на родине К. П. Горшенина в г. Алатыре на одном из зданий на улице, названной в его честь, была открыта мемориальная доска.

Умер 27 мая 1978 в Москве.

Встав во главе прокуратуры, К. П. Горшенин первостепенное внимание аппарата привлек к выполнению директивных указаний властей, принятых на заключительном этапе Великой Отечественной войны. Основными задачами прокуратуры тогда были борьба с нарушениями трудовой дисциплины, хищениями и разбазариванием промышленных и продовольственных товаров и другими преступлениями, наносящими вред народному хозяйству. Много сил отдавалось охране прав защитников Родины и их семей, борьбе с беспризорностью и преступностью несовершеннолетних. При нем был несколько реорганизован центральный аппарат Прокуратуры СССР.

В 1944 году всю работу по делам несовершеннолетних в Прокуратуре СССР возглавил Врамшапу Самсонович Тадевосян. И ему много удалось. Видный ученый-юрист, он в 1948 году станет прокурором Армянской ССР, а в 1961 году его изберут первым президентом Советской ассоциации политических (государственных) наук.

Тадевосян Врамшапу Самсонович
(1900–1979),
государственный советник юстиции II класса, известный прокурорский деятель, видный ученый-юрист

* * *

Родился в 1900 в с. Верхние Акулисы Эриванской губ. в семье крестьянина. Образование получил в сельской школе, затем в пансионе при Эчмиадзинской духовной академии, в армянской гимназии в Тифлисе. После ее окончания работал в советских учреждениях. В 1922 Совет профсоюзов Грузии направил его в Москву на правовое отделение факультета общественных наук Московского университета. В 1925 окончил университет. Получил рекомендацию в аспирантуру Института советского права. Одновременно с учебой руководил кодификационной частью Верховного Суда РСФСР.

Способного молодого ученого привлекли к участию в авторском коллективе первой Энциклопедии государства и права. Учителями на ниве юридической практики и науки Тадевосян считал П. И. Стучку и Е. Б. Пашуканиса.

Из Верховного суда РСФСР перешел работать консультантом в Наркомюст РСФСР. С 1935 сотрудник Прокуратуры СССР, где занимал ряд ответственных должностей. В 1944 возглавил группу по делам несовершеннолетних. Создание специализированной группы прокуроров, занимавшихся правонарушениями несовершеннолетних, было связано с тем, что в годы войны остро встали вопросы борьбы с детской преступностью, безнадзорностью и беспризорностью. В январе 1945 заместитель прокурора СССР К. А. Мокичев утвердил Инструкцию о работе прокуроров по делам несовершеннолетних (действовала до 1954). Органы прокуратуры и лично Тадевосян приложили максимум усилий к тому, чтобы права детей и подростков строго соблюдались. Президиум ВС СССР высоко оценил деятельность прокуроров и следователей на этом важнейшем участке работы. Указом от 13 декабря 1944 большая группа работников органов прокуратуры была награждена орденами за успешную работу по осуществлению надзора за исполнением законов об охране интересов и прав детей, а также по борьбе с детской беспризорностью, безнадзорностью и преступностью. В 1946 Тадевосян стал помощником главного обвинителя от СССР на Токийском процессе японских военных преступников. После его окончания возглавил прокуратуру Армянской ССР, в 1948 избран членом ЦК КП Армении.

В последующие годы работал заместителем директора ИГП АН СССР, заведующим сектором и профессором-консультантом этого института. В 1961 на 1-м ежегодном собрании Советской ассоциации политических (государствоведческих) наук избран первым президентом ассоциации.

Его перу принадлежат свыше 120 трудов по различным отраслям права, прокурорскому надзору, истории права (первая книга опубликована в 1925). Имел ученую степень доктора юридических наук, звание профессора. Неоднократно представлял советскую юридическую науку за рубежом. Принимал непосредственное участие в законопроектной деятельности, был членом рабочих комиссий ВС СССР. Много лет являлся членом методического совета Прокуратуры СССР, членом научно-консультативных советов Верховного Суда СССР и Верховного Суда РСФСР, Внешнеторговой арбитражной комиссии.

Умер 17 августа 1979 года.

2 марта 1944 указом Президиума Верховного Совета СССР К. П. Горшенину присваивается классный чин действительного государственного советника юстиции (соответствовало званию генерала армии). 19 марта 1946 по постановлению Верховного Совета СССР Прокурор СССР стал называться Генеральным прокурором СССР. В этом качестве Константин Петрович Горшенин руководил организацией и проведением многих судебных процессов на территории СССР над военными преступниками, участвовал в подготовке Нюрнбергского и Токийского процессов над главными военными преступниками Германии и Японии.

Особенно много времени он отдавал Нюрнбергскому процессу. И неудивительно, это был первый в истории человечества судебный процесс над преступниками стоявшими во главе целого государства. Ответственность была велика — ведь Горшенин входил в специально созданную комиссию по организации и руководству Нюрнбергским процессом, которую возглавлял А. Я. Вышинский. Всю работу контролировал лично И. В. Сталин. Достаточно сказать, что с первых чисел апреля 1946 года и до самого завершения процесса Константин Петрович проводил в Нюрнберге значительную часть своего времени. Процесс продолжался 11 месяцев (с 20 ноября 1945 г. по 1 октября 1946 г.) и завершился приговором — двенадцать подсудимых были приговорены к смертной казни, семерых ждала тюрьма, трое были оправданы. Были также объявлены преступными главные звенья государственно-политической машины, доведенные нацистами до дьявольского идеала. «От лица СССР — от имени человечества» блестящую завершающую-речь произнес на процессе главный обвинитель от Советского Союза Роман Андреевич Руденко, который до этого очень много сделал для того, чтобы приговор состоялся. Выступление получилось громким. Международный резонанс был бурным. Молодого советского прокурора (было ему тогда 38 лет) не только услышал, но и узнал весь мир. Через семь лет он станет Генеральным прокурором СССР и пробудет в этой должности более 27 лет.

За время войны резко снизился образовательный уровень руководящего состава органов прокуратуры. В этой связи Горшенину пришлось принимать решительные меры для того, чтобы срочно выправить положение. Своим приказом он обязал большую группу прокуроров республик, краев и областей и их заместителей, не имеющих высшего образования, пройти курс обучения в заочном юридическом институте, а имеющим лишь низшее образование — начать обучение по программе средней школы. Кроме того, приказом от 12 июля 1944 года он поручил прокурорам республик, краев и областей до 25 августа провести персональный учет всех ответственных работников, разбив их на несколько категорий, в зависимости от имеющегося образования, и наметить формы обучения для каждого прокурорско-следственного работника. В дальнейшем Горшенин всегда строго контролировал исполнение своего приказа.

Окончилась война. Более семисот работников прокуратуры по представлению К. П. Горшенина Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 марта 1945 года были награждены государственными наградами.

Заставил он учиться и руководящий состав аппарата Прокуратуры Союза ССР. Одним из своих приказов он образовал при Прокуратуре Союза группу экстернов Московского юридического института и установил для них срок сдачи государственных экзаменов — ноябрь 1948 года.

Принятые К. П. Горшениным меры по повышению профессиональных знаний прокуроров и следователей, возымели действие. Только в 1947 году во Всесоюзный юридический заочный институт было принято 1171 человек; значительно увеличилось и количество лиц, обучавшихся в юридических школах. В прокуратурах республик, краев и областей заметно возросла прослойка работников, получивших юридическое образование.

В этой связи хотелось бы отметить, что время тогда для учебы было не самое лучшее. Нагрузка на работников органов прокуратуры была весьма значительной, режим и распорядок работы довольно строгий и продолжительный.

Папка с фотодокументами, экземпляр № 1

Пропуск М. Ю. Рагинского на заседания Международного военного трибунала в Нюрнберге

Зал заседания Нюрнбергского трибунала

Скамья подсудимых

Телеграфный диалог между Москвой и Нюрнбергом

Здание Международного военного трибунала в Нюрнберге во время процесса

Выступление помощника Главного обвинителя от СССР на Нюрнбергском процессе М. Ю. Рагинского

Внутренний вид Нюрнбергской тюрьмы, где содержались главные военные преступники

Приказ Генерального прокурора СССР № 293

1 октября 1947 г. гор. Москва

СОДЕРЖАНИЕ: Об установлении распорядка дня для оперативного состава Прокуратуры СССР

В целях упорядочения режима работы в Прокуратуре Союза ССР устанавливаю следующий распорядок дня для прокурорско-следственных работников центрального аппарата (включая главные военные прокуратуры.)

1. Прокуроры отделов, следователи по важнейшим делам, начальники отделений и несамостоятельных отделов и другие приравненные к ним работники с ненормированным рабочим днем являются на работу в 10 часов 30 мин. утра и заканчивают ее не позднее 10 часов вечера с перерывом на обед продолжительностью в один час.

2. Начальники отделов, управлений и их заместители являются на работу в 11 часов утра и заканчивают ее не позднее 11 часов вечера.

После 11 часов указанные сотрудники остаются на работе лишь в тех случаях, когда имеется указание Генерального прокурора СССР или его заместителей, а по главным военным прокуратурам, кроме того, главных военных прокуроров и их заместителей.

3. Обеденный перерыв начальникам управлений и отделов и их заместителям устанавливаю после 6 часов вечера продолжительностью до одного часа с оставлением на это время в отделе (управлении) ответственного дежурного.

4. По субботам и в канун праздников все сотрудники заканчивают работу в 7 час. 30 мин. вечера.

5. Начальнику канцелярии установить контроль за исполнением установленного настоящим приказом распорядка дня.

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПРОКУРОР СССР

Действительный Государственный советник юстиции К. ГОРШЕНИН

(Генеральная прокуратура Российской Федерации. Приказы и указания Генерального прокурора СССР за 1947 год. Л. 265.)

* * *

В феврале 1948 года К. П. Горшенин переместился в кресло министра юстиции СССР, а Генеральным прокурором Союза ССР был назначен Григорий Николаевич Сафонов. Произо шли изменения и в руководстве Прокуратуры РСФСР. В августе 1948 года вместо А. А. Волина Прокурором Республики стал Павел Владимирович Баранов.

Сафонов Григорий Николаевич
(1904–1972),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился в г. Ростове Ярославской губернии в семье кузнеца. Образование получил в ростовской средней школе, затем на правовом отделении Ленинградского государственного университета. С сентября 1925 помощник юрисконсульта машиностроительного треста в Ленинграде. В декабре 1926 призван в Красную армию, а после демобилизации стал работать юрисконсультом ремонтно-механического завода. С апреля 1929 — заведующий юридическим бюро Невского машиностроительного завода. На этой должности он находился более 6 лет. Вскоре заслужил репутацию способного юриста, особенно хорошо разбирающегося в гражданском и трудовом законодательстве. По совместительству читал лекции в Институте советского права, а позднее на юридическом факультете Ленинградского университета.

В декабре 1935 Г. Н. Сафонов был «мобилизован» партией на работу в органы прокуратуры и получил назначение на должность прокурора Окуловского района Ленинградской области. В 1938 становится прокурором Кировского района Ленинграда. Весной 1939 Сафонова пригласили в центральный аппарат Прокуратуры Союза ССР, где требовался начальник гражданско-судебного отдела. Ленинградский обком партии не хотел отпускать толкового прокурора, но руководивший Прокуратурой Союза ССР А. Я. Вышинский, бывший тогда в большой силе, оказался настойчивее. В июле 1939 Г. Н. Сафонов занял должность начальника отдела, а в декабре того же года становится заместителем Прокурора (с марта 1946 — Генерального прокурора) СССР.

Отличительной чертой Григория Николаевича Сафонова того периода был высокий профессионализм, особенно наглядно проявившийся в годы Великой Отечественной войны, когда ему приходилось не раз исполнять обязанности Прокурора СССР. В его характеристиках отмечалось, что все работники получают от него исчерпывающие, юридически обоснованные ответы и указания. С введением в органах прокуратуры классных чинов, Сафонову был присвоен чин государственного советника юстиции 1 класса.

4 февраля 1948 Г. Н. Сафонов был назначен Генеральным прокурором СССР. 30 июня 1953 его освободили от должности Генерального прокурора СССР. В течение нескольких лет он находился не у дел, и только в 1955 ему предоставили незаметную должность заместителя Московского окружного транспортного прокурора. В мае 1957 перешел на работу в аппарат Прокуратуры РСФСР, где стал заместителем начальника уголовно-судебного отдела, а затем — прокурором следственного управления. С 1968 на пенсии.

Г. Н. Сафонов являлся депутатом Верховного Совета РСФСР 2-го созыва, награжден двумя орденами Ленина.

Г. Н. Сафонов скончался в 1972; урна с прахом захоронена в колумбарии Новодевичьего монастыря в Москве.

Наиболее значительным мероприятием в первый год руководства Сафоновым прокурорской системой стало состоявшееся в апреле 1948 года Всесоюзное совещание руководящих работников прокуратуры, на котором он сделал обстоятельный доклад. Осенью того же года им было проведено еще одно крупное мероприятие — Всесоюзная учебно-методическая конференция лучших следственных работников страны. В преддверии ее, а именно 15 июля 1948 года, Генеральный прокурор СССР обратился с письмом ко всем следователям и районным прокурорам.

Обращение Генерального прокурора Союза ССР Г. Н. Сафонова ко всем следователям и районным прокурорам Советского Союза

(с сокращениями)

ТОВАРИЩИ!

Велики и ответственны задачи, стоящие перед следователями и прокурорами, осуществляющими руководство предварительным следствием…

Первоочередной задачей следователя и прокурора является сейчас неослабная борьба за улучшение качества следствия.

Несмотря на ряд проведенных мер, качество следствия до сих пор не находится на должной высоте.

Все еще значительно количество дел, возвращенных судами к доследованию. Нередки до сих пор случаи, когда суд лишен возможности разрешить поступившее уголовное дело и вынести приговор только потому, что следователь ограничился недопустимо поверхностным выяснением обстоятельств дела или пренебрег соблюдением важнейших требований процессуального закона, а наблюдающий прокурор прошел мимо этих нарушений. В результате — суды вынуждены возвращать подобные дела к доследованию.

Далеко еще не изжиты нарушения установленных законом сроков расследования. Нарушения сроков расследования зачастую допускаются даже по тем делам, где мерою пресечения к обвиняемым избрано содержание под стражей. Плохое качество следствия, вызывающее необходимость возвращения судами дел к доследованию, служит одной из причин нарушений сроков следствия…

Имеют кое-где место и случаи совершенно нетерпимого в наших условиях нарушения конституционных прав советских граждан, проявляющегося в необоснованном возбуждении уголовных дел и применении ареста без необходимых к тому оснований. Факты прекращения судами арестантских дел, вынесения судами по арестантским делам оправдательных приговоров или приговоров с мерой наказания, не связанной с лишением свободы, — свидетельствуют о безответственном подходе некоторых прокуроров и следователей к оценке обстоятельств дела и имеющихся доказательств при избрании такой суровой меры пресечения, как заключение под стражу…

Надо решительно покончить с волокитой при расследовании дел, и в особенности арестантских. Необходимо добиться такого положения, чтобы в остатке дел у следователя не было ни одного дела со сроком следствия свыше 2 месяцев.

Перед направлением в суд дело должно быть тщательно проверено прокурором под углом зрения, достаточно ли полно и всесторонне расследовано преступление, собраны ли неопровержимые доказательства для предания обвиняемых суду, соблюдены ли все требования УПК при производстве следствия, проведено ли следствие с должной глубиной и объективностью…

Я уверен, что Вы сумеете выполнить поставленную перед Вами задачу, добьетесь решительного улучшения качества следственной работы и оправдаете высокое звание советских следователей и прокуроров.

Генеральный прокурор Союза ССР

Государственный Советник юстиции 1 класса

Г. Сафонов

15 июля 1948 г. № 3/162

(Генеральная прокуратура Российской Федерации. Приказы и указания Генерального прокурора СССР за 1948 г. Л. 111–112.)

При Генеральном прокуроре СССР Г. Н. Сафонове в Ленинграде открылась первая следственная школа Прокуратуры СССР, которую возглавила С. А. Мусина. В 1949 был учрежден Всесоюзный научно-исследовательский институт криминалистики, руководителем которого стал известный ученый-юрист С. П. Митричев.

Митричев Степан Петрович
(1904–1977),
видный ученый-криминалист

* * *

Родился в селе Тарханово Симбирской губернии, в крестьянской семье. Трудиться начал в 1923 в родном селе избачом. Поступил на юридический факультет Московского университета, который окончил в 1928. После этого работал в органах прокуратуры, пройдя все основные ступени прокурорской иерархии. В 1937 Митричев назначается заведующим лабораторией следственной работы в аппарате Прокуратуры СССР. В июле 1938 лаборатория, по постановлению Совнаркома СССР, была передана в Институт права Академии наук СССР. Митричев перешел в аппарат Совнаркома (позднее Совет Министров СССР), в Управлении делами которого занимал ответственную должность.

С 1949С. П. Митричев вновь в Прокуратуре СССР. На этот раз он возглавил только что созданный Всесоюзный научно-исследовательский институт криминалистики. К этому времени Степан Петрович был уже вполне сложившимся ученым-криминалистом, имевшим солидные труды.

С начала 1950-х Митричев одновременно читает лекции во Всесоюзном юридическом заочном институте. В 1950 он защитил докторскую диссертацию. В институте Прокуратуры СССР Митричев пробыл четыре года, а затем полностью переключился на научно-педагогическую деятельность. С 1951 по 1972 заведует кафедрой криминалистики Всесоюзного юридического заочного института. В 1955 получает звание профессора. В 1964 удостаивается почетного звания «Заслуженный деятель науки РСФСР». В эти годы появляются фундаментальные исследования ученого: «Предмет, метод и система советской криминалистики», «Методика расследования отдельных видов преступлений», «Следственная тактика» и др.

С сентября 1972 С. П. Митричев становится профессором-консультантом Всесоюзного юридического заочного института. Он внес весомый вклад в разработку общетеоретических проблем криминалистики.

С. П. Митричев скончался в 1977.

На ВНИИ криминалистики возлагались задачи научной разработки методики расследования наиболее распространенных видов преступлений, внедрение в следственную практику научно-технических средств и тактических методов раскрытия преступлений, а также теоретическая разработка приемов криминалистики. Уже в первый год его существования коллектив института под руководством С. П. Митричева сконструировал «следственный чемодан», в котором были сосредоточены необходимые для первоначальных следственных действий технические средства. Регулярно стали выпускаться пособия по методике, тактике и технике расследования преступлений. Все это явилось хорошим подспорьем для практических работников органов прокуратуры, и, прежде всего, следователей.

За год до открытия этого института Г. Н. Сафонов провел «методическую конференцию лучших следственных работников». На ней присутствовали следователи со всего Советского Союза. После окончания конференции Григорий Николаевич подписал приказ о награждении 107 лучших следователей.

ПРИКАЗ Генерального прокурора Союза ССР № 1151

г. Москва 23 октября 1948 г.

Содержание: Об итогах методической конференции лучших следственных работников органов прокуратуры

Итоги проведенной прокуратурой СССР методической конференции лучших следственных работников свидетельствуют о том, что многие прокуроры и следователи добились значительных успехов в борьбе с преступностью и в организации следственной работы…»

ПРИКАЗЫВАЮ

I. Наградить личной автомашиной «Москвич»

Народного следователя гор. Орехово-Зуево Московской области — юриста 1 класса тов. Дубинкина П. М.

II.Наградить именными золотыми часами:

1. Прокурора Змеиногорского района Алтайского края — младшего советника юстиции тов. Дмитриева Б. А.

2. Народного следователя Бодайбинского района Иркутской области — юриста 3 класса тов. Исакина В. В.

Генеральный прокурор Союза ССР Государственный советник юстиции I класса Г. Сафонов

Приказы и указания Генерального прокурора СССР за 1948 г.

В годы, когда Г. Н. Сафонов возглавлял Прокуратуру СССР, в стране раскручивался последний виток репрессий, вершиной которых стали известные «ленинградское дело» и незавершенное «дело врачей». Властями был нанесен тяжелый удар по органам государственной безопасности и прокуратуры. Сафонов, не пользовавшийся особым авторитетом у руководителей партии и правительства, конечно, не мог противостоять репрессиям. По свидетельству самого Сафонова, надзор за органами МВД и государственной безопасности был по существу парализован. Более того, в 1952 началась проверка и в отношении самого Сафонова. Секретариат ЦК партии поставил в вину ему то, что сами же власти и насаждали, — отсутствие надзора за расследованием преступлений органами государственной безопасности.

Проверка не сулила Г. Н. Сафонову ничего хорошего. Однако в начале марта 1953 года умер И. В. Сталин, и в ЦК КПСС решили спустить «дело Сафонова» на тормозах. На этом документе имеется интересная резолюция М. Ф. Шкирятова, тогдашнего председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС: «т. Семенов. Эту записку надо уничтожить, предварительно спроси т. Судакова. Шкирятов. 15/IV-53 г.».

В апреле 1953 года Г. Н. Сафонов был вызван в КПК при ЦК КПСС, где с ним провел беседу Шаталин. Последний, указав Сафонову на ошибки в работе, сказал, что никакого решения приниматься не будет. После этого Г. Н. Сафонов еще в течение двух месяцев исполнял свои обязанности Генерального прокурора СССР. Снят он был уже после ареста Л. П. Берия, 30 июня 1953 года, так как секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев откровенно сказал, что не может доверить ему проведения следствия по делу Берии.

* * *

Назначенный на должность Прокурора РСФСР в один год (1948) с Г. Н. Сафоновым Павел Владимирович Баранов продолжал исполнять свои обязанности еще год — до марта 1954 года.

Баранов Павел Владимирович
(1905–1988),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился 13 августа 1905 в Петербурге. Трудовую деятельность начал в 14 лет. В 1920 стал учиться в фабрично-заводском училище, где получил квалификацию электромонтера. Тогда же он вступил в комсомол, по призыву которого некоторое время находился в частях особого назначения (ЧОН). В 1927 П. В. Баранов вначале занял должность заведующего отделом Северо-Западного бюро ЦК ВЛКСМ, а позднее — Ленинградского обкома комсомола. В январе 1931 25-летний Павел Баранов, не имевший юридического образования и каких бы то ни было практических навыков в области права, был направлен на работу в органы прокуратуры и сразу же занял должность прокурора Дновского района Ленинградской области. Вскоре его энергию и напористость по достоинству оценили в прокуратуре Ленинградской области и взяли на работу в аппарат. Так он стал помощником областного прокурора. А еще через два года (в 1934) он был назначен прокурором Кировского района.

Решением ЦК ВКП(б) от 11 сентября 1937 Баранов переводится прокурором Свердловской области. 23 июня 1941, в связи с началом Великой Отечественной войны, П. В. Баранов направляется в действующую армию. В годы военного лихолетья он прошел ряд должностей военного прокурора армии и фронта, закончил войну военным прокурором Северной группы войск.

Весной 1948 новый Генеральный прокурор СССР Г. Н. Сафонов рекомендовал Павла Владимировича на должность заместителя Прокурора РСФСР по общим вопросам. С 21 августа 1948 Павел Владимирович Баранов стал исполнять обязанности Прокурора РСФСР, а 31 декабря был утвержден в этой должности. Прокурором республики прослужил чуть более пяти лет.

В марте 1954 новый Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко вошел с представлением в ЦК КПСС об утверждении государственного советника юстиции 2-го класса П. В. Баранова своим первым заместителем. В здании на Пушкинской улице П. В. Баранов проработал три года. Постановлением Совета Министров СССР от 30 апреля 1957 года (подписал Н. Булганин) он был назначен первым заместителем председателя юридической комиссии при Совмине СССР. В апреле 1961 года он вышел в отставку.

После этого Павел Владимирович никакой номенклатурной должности не занимал. Скончался П. В. Баранов в апреле 1988 года, на 83 году жизни и был похоронен на Кунцевском кладбище.

Прокурором республики П. В. Баранов прослужил чуть более 5 лет и зарекомендовал себя хорошим руководителем. Был напорист, инициативен, пользовался неподдельным авторитетом. Много внимания уделял проблемам подбора, расстановки и учебе кадров. В 1949 году Прокуратура РСФСР провела кустовые учебные семинары с работниками отделов кадров в Ленинграде, Ростове и Новосибирске. Многие прокуроры и следователи учились на девятимесячных курсах, организованных Министерством юстиции СССР в Москве, Ленинграде и Свердловске, а также заочно в юридических школах или ВЮЗИ.

В качестве Прокурора РСФСР П. В. Баранов поставил перед Правительством республики целый ряд важных вопросов, связанных с укреплением законности. В частности, им были направлены записки об устранении нарушений Устава сельскохозяйственной артели, о нарушениях финансовыми органами Закона о сельскохозяйственном налоге (тогда это было исключительно актуально. — Авт.), об изменении законодательства в области административной практики и многие другие.

Оборона Севастополя. Худ. А. Дейнека

Защитники Брестской крепости. Худ. П. А. Кривоногов. 1951 г.

П. А. Кривоногов. «Победа»

Знамя над Рейхстагом. Май 1945 г.

Орден Отечественной войны

Глава X. Курс на «социалистическую законность»

В 1953 году, сразу же после смерти И. В. Сталина, начался процесс демократизации общественной жизни страны. Был взят курс на осуждение культа личности и преодоление его последствий. Стремительно меняется законодательство. Демократизируются судебная система, принципы и порядок судопроизводства. Глобальные перемены происходят и в деятельности органов прокуратуры. 24 мая 1955 года было принято Положение о прокурорском надзоре в СССР, в котором высший надзор за точным исполнением законов всеми государственными органами и учреждениями, должностными лицами, а также гражданами возлагался на Генерального прокурора СССР. Ранее безликие и, по существу, бесправные прокуроры стали наиболее активными проводниками так называемой социалистической законности. Слово «закон» стало наконец употребляться в связках с такими понятиями, как «справедливость», «порядочность», «честность». Началось постепенное, пока еще медленное и нерешительное исправление тех перегибов, которые допускались во времена Сталина.

Хрущев Н. С.

Положение о прокурорском надзоре обязывало всех прокуроров внимательно следить за тем, чтобы ни один гражданин не был незаконно подвергнут аресту или необоснованному привлечению к уголовной ответственности. Это требование закона в условиях преодоления последствий культа личности было тогда очень важным.

* * *

Осуществить все эти реформы в органах прокуратуры в тот период суждено было Роману Андреевичу Руденко.

29 июня 1953 года Роман Андреевич Руденко был срочно вызван в Москву. В тот же день он присутствовал на заседании Президиума ЦК КПСС, на котором по предложению Н. С. Хрущева его утвердили Генеральным прокурором СССР. К этому времени уже был арестован Л. П. Берия, и надо было организовать следствие по его делу.

Р. А. Руденко было поручено подобрать соответствующий следственный аппарат и немедленно приступить к расследованию «фактов враждебной антипартийной и антигосударственной деятельности» Берии и его окружения.

Дело Берии и его сообщников слушалось в конце 1953 без участия обвинения и защиты. Приговор известен — расстрел с конфискацией имущества. Р. А. Руденко присутствовал при исполнении приговора. В последующие годы состоялись судебные процессы и над другими бывшими работниками органов госбезопасности, в частности, Абакумовым. На этих процессах Р. А. Руденко лично поддерживал государственное обвинение.

Руденко Роман Андреевич
(1907–1981),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в селе Носовка Черниговской губернии в семье крестьянина-бедняка. Учиться ему пришлось недолго. Надо было помогать большой семье, и юноша пошел на завод. Вскоре становится комсомольцем. С 1925 на протяжении нескольких лет находился на комсомольской и советской работе. В 1929 окружной комитет партии (ее членом он стал в 19 лет) направил Руденко в органы прокуратуры. Работал старшим следователем Черниговской окружной прокуратуры. Затем постепенно поднимался по служебной лестнице: был помощником прокурора и прокурором города, заместителем прокурора области и, наконец, возглавил прокуратуру одной из крупнейших областей — Донецкую.

Однако очень скоро перспективного прокурора постигло увольнение. Проведенная в 1940 проверка выполнения постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 о перестройке работы по надзору за органами НКВД установила, что прокурор области этого постановления не выполнил.

Личный листок по учету кадров Р. А. Руденко

Не будем искать у этой проверки двойного дна — скорее всего, эти недостатки действительно были. Прокурора области, которому было от роду 33 года, сняли с работы и объявили выговор по партийной линии. Решение об этом принималось в Москве. Заведующий отделом управления кадров ЦК ВКП(б) Бакакин и инструктор управления кадров Гришин подписали заключение, в котором было предложено ЦК КП(б) Украины и Прокуратуре СССР освободить Руденко от занимаемой должности. В августе 1940 такое решение состоялось. Обычно в те годы увольнением дело не заканчивалось и за ним вполне мог последовать арест.

Надо полагать, много бессонных ночей провел тогда Роман Андреевич, тем не менее устоял и даже не оставил мыслей продолжить прокурорскую службу.

В начале сентября 1940 Р. А. Руденко стал слушателем Высших академических курсов при Всесоюзной правовой академии. Одновременно учился в двухгодичной юридической школе. В июне 1941 блестяще окончил курсы и школу и возглавил отдел в Прокуратуре СССР. Когда началась война, попросился (9 мая 1941) на фронт.

В марте 1942 назначается заместителем прокурора Украинской ССР, а в августе того же года возглавил специальную оперативную группу республиканской прокуратуры, став одновременно исполняющим обязанности прокурора республики. Оперативные группы прокуроров и следователей входили в освобожденные местности Украины вместе с частями Красной армии и сразу же разворачивали свою работу.

В 1944 Р. А. Руденко становится прокурором Украинской ССР. Ему минуло тогда 37 лет. Забот у руководителя прокуратуры крупнейшей республики, серьезно пострадавшей от фашистского нашествия, было очень много. Руденко лично возглавил работу по расследованию фактов злодеяний, бесчинств и террора, устроенных нацистами на украинской земле против мирных жителей. Поддерживал обвинение по наиболее сложным делам, на которых показал себя хорошим судебным оратором, красноречивым и напористым. Поэтому нельзя считать случайным тот факт, что при определении Главного обвинителя от СССР на Нюрнбергском процессе выбор пал именно на прокурора Украинской ССР, и Руденко блестяще справился с поставленной задачей. Участие в Нюрнбергском процессе — ярчайшая страница его биографии. О советском прокуроре узнал и заговорил весь мир. Его роль в судебном процессе, продуманные допросы подсудимых, обстоятельные и взвешенные, солидно аргументированные заключения, великолепные обвинительные речи — хорошо известны.

После окончания процесса Руденко продолжал выполнять обязанности прокурора Украинской СССР, получил ряд государственных наград, стал депутатом Верховного Совета СССР.

Официально Р. А. Руденко был назначен Генеральным прокурором СССР 30 июня 1953 и утвержден на ближайшей сессии Верховного Совета СССР. Во главе органов прокуратуры Роман Андреевич Руденко стоял дольше всех советских прокуроров — 27 лет.

Р. А. Руденко имел классный чин действительного государственного советника юстиции, ему было присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда, а самое главное — у него был высокий авторитет среди руководителей партии и правительства. Р. А. Руденко многократно выступал на сессиях Верховного Совета СССР и заседаниях его Президиума с докладами и сообщениями, а также на разнообразных форумах юристов в стране и за рубежом.

Он часто возглавлял советские делегации на конгрессах и конференциях Международной ассоциации юристов-демократов. В августе 1960 лично поддержал обвинение на заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР по делу американского летчика-шпиона Пауэрса.

Руденко избирался членом ЦК КПСС, являлся депутатом Верховного Совета СССР нескольких созывов. Роман Андреевич был награжден шестью орденами Ленина и многими другими орденами и медалями.

Р. А. Руденко скончался 23 января 1981; похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Его имя было присвоено Свердловскому юридическому институту. На здании Прокуратуры СССР, где многие годы трудился Р. А. Руденко, установлена мемориальная доска.

Р. А. Руденко с первых же дней работы в Прокуратуре Союза ССР пришлось расчищать авгиевы конюшни, в которые фактически превратились в стране органы правопорядка да и сама законность. Беззаконию и произволу надо было проставить надежный заслон. В 1955 году в связи с прекращением дел и оправданием из-под стражи прокурорами и судьями было освобождено свыше 10 % арестованных. Именно Руденко начал осуществлять мероприятия по восстановлению в своих правах прокурорского надзора после долгих лет сталинской диктатуры. И не просто восстанавливать, а создавать конкретные гарантии законности. В своих речах и выступлениях Руденко всегда подчеркивал необходимость единства и обязательности советских законов для всех, недопустимость противопоставления законности и целесообразности, неразрывную связь законности с культурностью. Эти идеи он проводил в жизнь, конечно, в тех пределах, которые ставились политическим руководством страны. Одновременно решались кадровые вопросы.

Как ранее уже отмечалось, при Руденко в 1955 году было разработано и утверждено новое Положение о прокурорском надзоре в СССР.

О структуре центрального аппарата прокуратуры СССР и прокуратур республик, краев и областей Приказ Генерального прокурора СССР от 10 апреля 1956 г. № 54

(Извлечение)

Объявляется для руководства и исполнения постановление Президиума Верховного Совета СССР от 7 апреля 1956 г. «О структуре центрального аппарата Прокуратуры СССР»:

«В соответствии со ст. ст. 41 и 42 «Положения о прокурорском надзоре в СССР» Президиум Верховного Совета СССР постановляет:

1. Утвердить нижеследующую структуру центрального аппарата Прокуратуры СССР:

Отдел общего надзора.

Следственное управление.

Управление кадров.

Отдел по надзору за следствием в органах государственной безопасности.

Отдел по надзору за рассмотрением в судах уголовных дел.

Отдел по надзору за рассмотрением в судах гражданских дел.

Отдел по надзору за местами лишения свободы.

Отдел по делам о несовершеннолетних.

Контрольно-инспекторский отдел.

Отдел систематизации законодательства.

Отдел статистики.

Приемная Прокуратуры СССР (на правах отдела.).

Канцелярия Прокуратуры СССР (на правах отдела.).

Хозяйственно-финансовое управление.

В состав Прокуратуры СССР входят:

Главная военная прокуратура.

Главная транспортная прокуратура.

При Генеральном прокуроре СССР состоят:

Следователи по особо важным делам.

Методический совет.

2. Установить, что при Прокуратуре СССР состоят:

Всесоюзный научно-исследовательский институт криминалистики.

Журнал «Социалистическая законность», издаваемый совместно с Министерством юстиции СССР и Верховным Судом СССР.

3. Поручить Генеральному прокурору СССР в соответствии со ст. 51 «Положения о прокурорском надзоре в СССР» установить структуру и штаты органов прокуратуры с учетом изменений в структуре центрального аппарата Прокуратуры СССР, предусмотренных настоящим постановлением».

(Сборник действующих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1958. С. 313–314.)

В середине 1950-х и начале 1960-х состоялась широкая реабилитация жертв политических репрессий. Этой деятельности Руденко отдавал много энергии и сил. Им подписаны сотни протестов по таким делам, принято большое количество лиц (самих репрессированных или их родственников), проведена огромная организационная работа.

Р. А. Руденко, всегда чутко улавливая задачи, стоящие перед страной, своевременно вносил предложения по совершенствованию советского законодательства, решал множество проблем — больших и маленьких. При нем прокурорский надзор расправил плечи, укрепился кадровый потенциал ведомства. На работу в систему пришло много новых, способных сотрудников. В частности, в 1957 году на должность заместителя начальника следственного отдела был приглашен Владимир Иванович Теребилов.

Теребилов Владимир Иванович
(1916–2004),
видный прокурорский и судебный деятель

* * *

Родился в Петрограде на Васильевском острове в бедной семье. До 1931 учился в школе. Трудиться начал в 15-летнем возрасте учеником токаря на ленинградском заводе «Красный Октябрь». Весной 1932 уехал на Урал рабочим полярной экспедиции профессора Мешкова. Вернувшись в 1932, пошел доучиваться в школу, а после ее окончания (1935) поступил в Ленинградский юридический институт имени И. В. Крыленко. С 1939 стал работать народным следователем, через два-три месяца поставлен помощником прокурора, а затем и прокурором Парголовского района Ленинградской области. Не успел 23-летний прокурор Теребилов вникнуть в дело, как его призвали на действительную службу в Красную армию и направили за Полярный круг, в район Кандалакши, где, по словам Владимира Ивановича, с него почти восемь месяцев «снимали гражданскую стружку»: учили стрелять, ползать по-пластунски, преодолевать полосу препятствий, сутками не спать, голодать. В апреле 1941 В. И. Теребилова отозвали из армии и вновь поставили прокурором Парголовского района.

С началом Великой Отечественной войны В. И. Теребилов стал комиссаром срочно сформированного рабочего отряда (без освобождения от обязанностей прокурора). Оперативные сотрудники прокуратуры перешли на казарменное положение. В начале октября 1941 Владимир Иванович во главе отряда, численностью 56 человек, выехал на фронт, на передний край, где в течение двух-трех недель участвовал в боях, держа оборону в районе станции Белоостров.

В условиях военного положения городская прокуратура была преобразована в военную прокуратуру Ленинграда. В ее состав включили и прокуратуру Парголовского района. Вместе со всеми ленинградцами В. И. Теребилов перенес неимоверные тяготы блокады города. Только в 1943 он был демобилизован и возвратился в штат прокуратуры Ленинградской области. В конце 1943 выехал в Тихвин, где располагался в то время костяк прокуратуры, и находился там до января 1944, а затем получил приказ вернуться в Ленинград. В августе 1945 Теребилов назначается прокурором Приморского района г. Ленинграда, а в 1948 возглавил следственный отдел городской прокуратуры.

В августе 1949 В. И. Теребилов неожиданно получил от прокурора г. Ленинграда Неганова приказ немедленно вы ехать в Москву за новым назначением. Оказывается, началась «чистка» кадров перед возбуждением известного «Ленинградского дела». В Москве Теребилов стал работать старшим научным сотрудником только что учрежденного Всесоюзного научно-исследовательского института криминалистики Прокуратуры СССР. В 1953 он становится заведующим сектором, а в следующем году защитил кандидатскую диссертацию. Одновременно занимался преподавательской деятельностью в качестве доцента.

В 1957 новый Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко пригласил Владимира Ивановича на должность заместителя начальника следственного управления Прокуратуры СССР. Спустя четыре года он возглавил отдел по надзору за рассмотрением уголовных дел в судах и в то же время стал членом только что учрежденной коллегии Прокуратуры СССР.

В 1962 В. И. Теребилов был избран на высокий пост — заместителя председателя Верховного Суда СССР. В этой должности он работал в течение 8 лет. Когда в сентябре 1970 было воссоздано Министерство юстиции СССР, В. И. Теребилову был предложен пост министра юстиции.

С апреля 1984 по апрель 1989 возглавлял Верховный Суд СССР.

Умер в 2004 году. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

В те годы важное значение приобрели вопросы укрепления законности и государственной дисциплины, усилилась борьба с преступностью и правонарушениями, при этом основной упор делался на предупреждение преступлений, искоренение причин, их порождающих, а также таких сопутствующих им зол, как пьянство и наркомания. Мощный импульс получила борьба с преступностью несовершеннолетних и, особенно, с теми, кто вовлекал их в преступную деятельность. Активизировалась работа по предупреждению местничества, ведомственной ограниченности, бюрократизма и взяточничества.

Леонид Брежнев и Николай Щелоков

Генеральный прокурор всеми средствами отстаивал процессуальную независимость прокуроров и следователей. В буквальном смысле слова «бился» за следствие, когда в 1970-е всесильный тогда министр внутренних дел Н. А. Щелоков поставил вопрос об изъятии всего следствия из органов прокуратуры. По мере своих возможностей, он противился и так называемому директивному праву, попыткам вмешательства в деятельность органов прокуратуры, что вызывало раздражение в отделе административных органов ЦК КПСС. Поэтому неудивительно, что, находясь в кресле Генерального прокурора СССР, Роман Андреевич пережил три инфаркта. Четвертый, после которого он скончался, Руденко получил во время расследования так называемого «Краснодарского дела». Расследование этого коррупционного дела он курировал лично — ведь в его материалах фигурировали крупные партийные бонзы. Среди них был и клеврет Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева Первый секретарь Краснодарского крайкома партии С. Ф. Медунов.

Как видим, не только большие звезды на погоны, а потом и в петлицы, заработал за свою жизнь патриарх советской прокуратуры…

Об усилении прокурорского надзора за соблюдением законности при задержании, аресте и привлечении к уголовной ответственности граждан Приказ Генерального прокурора СССР от 4 августа 1955 г. № 76

(Извлечение)

До сих пор не изжиты факты незаконных задержаний, арестов и неосновательного привлечения граждан к уголовной ответственности.

Эти нарушения происходят в результате безответственного отношения отдельных прокуроров и работников следственных органов к исполнению своего служебного долга.

Вместе с тем отдельные прокуроры необоснованно отказывают в санкционировании ареста лиц, совершивших тяжкие преступления.

Подобные факты должны рассматриваться как грубое нарушение закона и влечь за собой строгую ответственность.

В целях усиления борьбы с преступностью и решительного искоренения из практики прокурорских и следственных органов незаконных арестов и неосновательного привлечения граждан к уголовной ответственности,

Приказываю:

1. Неуклонно применяя арест в качестве меры пресечения в отношении лиц, совершивших тяжкие преступления, — государственное преступление, убийство, разбойное нападение, изнасилование, хищение социалистической собственности (Указ от 4 июня 1947 г.), хулиганство и другие опасные преступления, в то же время с особой тщательностью рассматривать вопрос о целесообразности арестов лиц, совершивших менее тяжкие преступления, а также учитывать тяжесть улик против обвиняемого, род его занятий, возраст, состояние здоровья и семейное положение.

2. Решительно пресекать случаи необоснованных отказов в даче санкций на арест и оставления на свободе преступников, изобличенных в тяжких преступлениях.

3. Прокурорам, санкционирующим аресты, лично знакомиться с материалами расследования, глубоко изучать собранные доказательства виновности, при этом в необходимых случаях производить личный допрос подследственных, в отношении которых испрашивается санкция на арест.

Запретить прокурорам санкционировать аресты по одним лишь справкам следственных органов.

4. Осуществлять строгий надзор за тем, чтобы задержание граждан проводилось не иначе как при наличии подозрения в совершении преступления, притом в строго определенных законом случаях (ст. 100 УПК РСФСР и соответствующие статьи уголовно-процессуальных кодексов других союзных республик)…

8. Всем следователям и прокурорам выполнять отдельные требования по арестантским делам в срок не более 10 дней.

9. Организовать работу отделов или помощников прокуроров, осуществляющих надзор за местами заключения, таким образом, чтобы они, пользуясь материалами тюремных дел, своевременно выявляли факты неосновательного применения ареста в качестве меры пресечения, или нарушения установленных законом сроков содержания арестованных под стражей.

Принимать исчерпывающие меры к восстановлению нарушенных прав граждан и к наказанию виновных, допустивших нарушение закона…

(Сборник действующих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1958. С. 107–109.)

При Руденко произошли многие изменения в ведомстве. Поменялись стиль и методы работы.

В 1954 году появился институт прокуроров-криминалистов. Назначались на эти должности самые опытные работники. На прокурора-криминалиста возлагалось «оказание помощи следователям в применении научно-технических средств и тактических приемов при расследовании уголовных дел».

И. о. Генерального Прокурора СССР генерал-майор юстиции Г. Новиков 18 октября 1954 года

ИНСТРУКЦИЯ

о работе прокурора-криминалиста

Прокурор-криминалист состоит в штате следственного отдела, находится в подчинении начальника следственного отдела и пользуется всеми нравами прокурора отдела.

На прокурора отдела возлагается оказание помощи следователям в применении научно-технических средств и тактических приемов при расследовании уголовных дел.

Для этой цели прокурор криминалист обязан:

1) по поручению начальника следственного отдела принимать участие в осмотре места преступления, оказывая следователям помощь в обнаружении и изъятии следов и вещественных доказательств, составлении протоколов осмотра, планов и схем места преступления, применении судебно-оперативной фотографии, производстве неотложных следственных и иных действий, разработке следственных версий и составлении планов расследования;

2) консультировать следователей по всем вопросам криминалистической техники и применения технических приемов расследования;

3) оказывать следователям помощь в отборе и направлении для экспертизы вещественных доказательств, в оценке заключений экспертов и решении вопроса о назначении повторных экспертиз;

4) исследовать следы и вещественные доказательства для определения их пригодности для экспертизы и использования результатов исследования в целях раскрытия преступлений;

5) обобщать практику применения следователями научно-технических средств и технических приемов расследования и разрабатывать мероприятия по повышению научного уровня следствия;

6) следить за правильным использованием и сохранностью научно-технических средств и технических средств, имеющихся в следственном чемодане;

7) поддерживать деловой контакт с экспертными учреждениями.

Прокурор-криминалист под руководством начальника следственного отдела проводит учебно-методическую работу по повышению квалификации следователей, в соответствия с требованиями приказа Генерального Прокурора СССР от 14 декабря 1953 года № 263, и с этой целью:

I) анализирует состояние самостоятельной учебы следователей по повышению квалификации следователей и вносит необходимые предложения;

2) организует учебные занятия, семинары и проводит консультации следователей, а также принимает участие в приеме от них зачетов;

3) организует обсуждение методических пособий на семинарах и читательских конференциях;

4) заведует библиотекой криминалистической литературы при следственном отделе, следит за пополнением библиотеки новыми изданиями и снабжением следователей криминалистической литературой.

Прокурор-криминалист заведует криминалистическим кабинетом, проводит эту работу в соответствии с руководством, разработанным Всесоюзным научно-исследовательским институтом криминалистики Прокуратуры СССР.

(Из личного архива автора.)

В апреле 1957 года была утверждена новая структура центрального аппарата Прокуратуры СССР. Введены новые знаки различия — вместо погон плечевых появились петлицы на воротнике, темно-коричневый цвет формы был заменен на темно-синий. Были созданы Высшие курсы повышения квалификации руководящих кадров Прокуратуры СССР. С 1 октября 1966 года стартовали занятия в Ленинградском институте усовершенствования следственных работников. Заработал Харьковский институт повышения квалификации Прокуратуры СССР. Укрепился научный корпус исследовательских учреждений прокуратуры. В 1963 году ВНИИ по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности возглавил известный ученый-практик Игорь Иванович Карпец.

Карпец Игорь Иванович
(1921–1993),
государственный советник юстиции II класса, видный ученый

* * *

Родился 19 июня 1921 в г. Ленинград в семье военнослужащего. Окончил среднюю школу (1939), в том же году призван в РККА. Служил солдатом в управлении коменданта г. Ленинграда, с началом Великой Отечественной войны — в управлении войск охраны тыла Ленинградского фронта. Перенес все тяготы 900-дневной блокады Ленинграда. В 1943 в осажденном городе вступил в ВКП(б). Демобилизовавшись (1946), поступил на юридический факультет ЛГУ, с отличием окончил его через 5 лет. Решением горкома партии направлен на работу в исполком Ленинградского городского Совета депутатов, где в течение 4 лет последовательно занимал должности старшего контролера группы контроля, помощника секретаря, помощника и старшего помощника председателя исполкома, заведующего отделом внешних связей.

Заочно окончил аспирантуру, в 1955 защитил кандидатскую диссертацию и был направлен на работу в органы милиции, вплоть до 1966 занимал оперативные должности в Управлении милиции г. Ленинграда: начальника научно-технического отдела, следственного отдела, отдела уголовного розыска, заместителя начальника управления. В 1963 стал доктором юридических наук.

Постановлением Секретариата ЦК КПСС от 28 июня 1963 переведен в Москву и приказом Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко назначен директором Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР. 14 апреля 1965 за успехи в научной деятельности утвержден в звании профессора. Спустя 6 лет решением ЦК КПСС направлен на работу в органы МВД, возглавил одно из самых сложных подразделений министерства — Главное управление уголовного розыска. На этом посту оставался в течение 10 лет. Ему было присвоено звание генерал-лейтенанта. В 1979–1984 руководил ВНИИ МВД СССР. В 1984 вторично стал директором Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР (позднее преобразован во ВНИИ проблем укрепления законности и правопорядка Прокуратуры СССР, с 1992 — Генеральной прокуратуры РФ), оставался бессменным его руководителем до конца жизни. В 1989 стал членом коллегии Прокуратуры СССР, 5 марта 1990 ему присвоен классный чин государственного советника юстиции 2-го класса.

Автор свыше 300 научных работ, в числе которых монографии: «Отягчающие и смягчающие обстоятельства в советском уголовном праве» (1959), «Индивидуализация наказания в советском уголовном праве» (1961), «Преступления международного характера» (1979) и др. Многие труды переведены на иностранные языки. Большое значение для криминологии имели работы: «Проблемы преступности» (1969), «Наказание: социальные, правовые и криминологические проблемы» (1972) и др. Продолжая исследования в этом направлении, Карпец принял участие в написании и редактировании «Курса криминологии». В 1992 вышла в свет его книга «Преступность, иллюзии и реальность». Им было проведено первое совместное с представителями естественных наук исследование и опубликована книга «Генетика, поведение, ответственность. О природе антиобщественных поступков и путях их предупреждения» (1982). Под его руководством многие аспиранты защитили диссертации.

Научные достижения Карпеца получили международное признание. В 1964 на Конгрессе Международной ассоциации юристов-демократов он был избран вице-президентом ассоциации, являлся вице-президентом Международной ассоциации уголовного права и членом директората Международного института уголовного права в Сиракузах, президентом Международной ассоциации юристов, членом Российского комитета защиты мира, членом правления Ассоциации работников правоохранительных органов, суда и прокуратуры. Принимал участие во многих конгрессах за рубежом, в том числе и проводимых под эгидой ООН. Ему присвоены звания «Заслуженный деятель польской Ассоциации юристов», «Заслуженный работник прокуратуры ЧССР» и «Заслуженный работник МВД ЧССР».

Активно работал в комиссиях и комитетах ВС СССР и ВС РСФСР. Принимал участие в разработке многих важнейших законодательных актов СССР и РФ. В 1989 Карпец опубликовал книгу «Дело, которому мы служим (размышления юриста)». Красной нитью проходит через произведение мысль, что профессия юриста требует «не только овладения всей палитрой правовых знаний, но высокой культуры вообще и, что может быть особенно важно, чувства высокого гуманизма, человеколюбия и ответственности перед Родиной, людьми». Карпец подчеркивает, что суть профессии юриста — защита интересов людей, но возможна она только на принципах права и законности: «Те, кто попирает право и закон, злоупотребляет властью, приходят и уходят, а принципы законности, гуманизма и человеколюбия остаются, как всегда будут и те, кто борется за эти принципы и человеческое достоинство».

Награжден многими орденами. Удостоен званий «Заслуженный деятель науки РСФСР» (1973), «Почетный работник прокуратуры» (1991), лауреат Государственной премии СССР (1984, за цикл трудов «Разработка теоретических основ советской криминологии», опубликованных в 1961–1982 совместно с группой ведущих ученых — В. Н. Кудрявцевым, А. М. Яковлевым, Н. Ф. Кузнецовой, А. Б. Сахаровым).

Умер 24 мая 1993.

В 70-е годы началось интенсивное строительство объектов для органов прокуратуры. За десятилетие было построено 559 зданий, в том числе «справили новоселье» 64 республиканских и областных прокуратуры. Возведено здание Института повышения квалификации руководящих работников в Москве, комфортабельное общежитие ленинградского и харьковского институтов, специализированный пансионат Прокуратуры СССР «Сокол» в Трускавце Львовской области (Украина), началось благоустройство пансионата «Истра» в Подмосковье, приобретен дом отдыха в Гаграх, построен дом для сотрудников прокуратуры на Ленинградском проспекте.

Конституция 1977 г.

После того как в 1977 году была принята новая Конституция СССР, Прокуратура Союза ССР приступила к разработке на ее основе Закона о Прокуратуре СССР, который в 1979 году заменил утвержденное в 1955 году Положение о прокурорском надзоре в СССР, действовавшее почти 25 лет.

Деятельность Романа Андреевича Руденко на посту главного «стража законности» страны, как уже отмечалось, продолжалась 27 лет. Ни один советский прокурор не занимал столь долго этот пост. Руденко сумел пережить самые страшные и суровые времена, которые порой требовали принимать весьма жесткие и совсем недемократичные решения. В оценке его работы мы сегодня можем быть уже спокойными и беспристрастными. Он был героем своего времени. А время ему досталось тяжелое. Но времена не выбирают. В них, как сказал поэт, живут и умирают…

На месте Романа Андреевича Руденко в то «известно время» вполне могли оказаться другие люди. И никто не скажет, смог ли бы кто из них в «известных обстоятельствах» сделать меньше дурного и больше хорошего.

* * *

13 апреля 1954 года Генеральный прокурор Союза ССР Р. А. Руденко, вместо ушедшего к нему первым заместителем Прокурора СССР В. П. Баранова, назначил Прокурором РСФСР Алексея Андреевича Круглова.

Круглов Алексей Андреевич
(1907–1974),
государственный советник юстиции II класса

* * *

Родился 5 октября 1907 в деревне Семкино Высокиничской волости Тарусского уезда Калужской губернии. Работать стал с 1924. В 1931 комсомолец Алексей Круглов был мобилизован на работу в милицию. Вскоре инициативного, очень оперативного и любознательного милиционера приметили в прокуратуре и пригласили на следственную работу. Начиная с 1932, в течение последующих семи лет, Алексей Андреевич служил народным следователем в различных районах Калужской и Московской областей: Угодско-Заводском, Воловском, Михневском, Детчинском и Красногорском. Работалось трудно — сказывалось отсутствие юридических знаний. Поэтому, когда появилась возможность, он стал учиться. В сентябре 1934 Круглов был направлен на Московские областные юридические курсы Наркомюста РСФСР. В 1939 А. А. Круглова взяли на работу в аппарат прокуратуры Московской области, предоставив ему вначале должность прокурора уголовно-судебного отдела, а затем следственного. С декабря 1944 трудился заместителем прокурора области по общим вопросам.

Через два года после окончания Великой Отечественной войны, 17 сентября 1947, Круглов назначается заместителем начальника отдела по спецделам Прокуратуры Союза ССР.

В августе 1949 становится прокурором Московской области.

В 1954 назначен Прокурором РСФСР, на этом посту находился более 9 лет.

С 1963 по 1970 являлся председателем Юридической комиссии при Совете Министров РСФСР, созданной взамен упраздненного Министерства юстиции РСФСР.

Скончался в 1974.

Возглавив прокуратуру республики, Круглов стал активно выдвигать на ответственные посты молодых инициативных людей, настойчиво боролся со всякими отступлениями от закона. Он быстро подхватывал все новое, что внедряла тогда Прокуратура СССР.

Провел большую работу по предупреждению детской безнадзорности и беспризорности, что тогда было очень актуально. Сотни тысяч обездоленных войной детей и подростков, потерявших своих родителей, скитались по стране, нередко совершая тяжкие преступления. А. А. Круглов организовал ряд серьезных проверок выполнения постановлений Совнаркома СССР об устройстве детей, оставшихся без родителей, о борьбе с разбазариванием продуктов в детских учреждениях и по другим важнейшим проблемам, направленным на защиту прав несовершеннолетних, много внимания уделял реабилитации, повышению качества расследования уголовных дел, в особенности возбужденных в отношении несовершеннолетних правонарушителей.

В личных отношениях Алексей Андреевич был человек общительный, простой и доступный. В то же время строго спрашивал с подчиненных за упущения, однако никто не мог пожаловаться на то, что он был несправедлив.

* * *

В 1963 году очередным Прокурором РСФСР при Р. А. Руденко стал Владимир Михайлович Блинов. Новый прокурор республики пришел из аппарата ЦК КПСС и не был кадровым прокурорским работником. Это назначение многих в прокуратуре удивило. А все объяснялось просто. Именно в это время у Руденко обострились отношения с заведующим административным отделом ЦК КПСС Н. М. Мироновым, которого тогда прочили в секретари ЦК КПСС. К концу 1962 года дело дошло до открытого противостояния. По настоянию Н. М. Миронова, второго человека в Прокуратуре СССР, Александра Николаевича Мишутина заменили на Михаила Петровича Малярова. Бывший Прокурор РСФСР Анатолий Антонович Волин рассказывал мне, что «и Маляров и Блинов были выдвиженцами Миронова — готовилась смена Генерального прокурора СССР». Однако из этого ничего не получилось — Миронов погиб.

Блинов Владимир Михайлович
(1918–1990),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился 19 февраля 1918 в г. Иваново-Вознесенк в семье рабочего. В 1933, после окончания школы-семилетки, поступил в Ивановский энергетический техникум. В 1937 призван в армию и направлен на учебу в Высшее военно-морское училище им. М. В. Фрунзе в Ленинграде. С первых дней Великой Отечественной вой ны находился на фронте, командовал подразделением морской пехоты. В 1943 году тяжело ранен. В 1943–1945 годах работал в г. Иваново, затем направлен на работу в Молдавию: возглавлял Дубоссарский райком комсомола, руководил отделом в райкоме ВКП(б). В 1949–1959 годах занимал руководящие должности в аппарате Ивановского обкома КПСС. В 1953 году поступил в ВЮЗИ, окончил его в 1958 году. В 1959–1963 годах работал в аппарате ЦК КПСС: возглавлял сектор в отделе административных и торгово-финансовых органов ЦК КПСС по РСФСР, затем был заместителем заведующего отделом. 29 ноября 1963 года назначен на должность Прокурора РСФСР с присвоением классного чина государственный советник юстиции 1 класса.

В сентябре 1970 года освобожден от должности Прокурора РСФСР в связи с назначением на пост министра юстиции РСФСР. Одновременно с выполнением ответственных прокурорских и министерских функций активно занимался научной работой и журналистикой: имел ученую степень кандидата юридических наук (1966), писал статьи по вопросам правоприменительной практики, входил в редакции юридических журналов. Выпустил несколько публицистических книг. В 1984 году вышел в отставку, но еще несколько лет занимался научно-педагогической деятельностью в качестве доцента ВЮЗИ.

Награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Октябрьской революции (1977). Удостоен почетного звания «Заслуженный юрист РСФСР» (1981).

Умер 18 декабря 1990 года. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.

Удостоверение кандидата в депутаты

Нагрудный знак «Заслуженный юрист РСФСР»

В. М. Блинов пришел к руководству республиканской прокуратурой в то время, когда существенно изменилось уголовное и гражданское законодательство, стали действовать новые кодексы РСФСР.

Зарекомендовал себя энергичным и инициативным прокурором, сумел мобилизовать подчиненных на выполнение задач по борьбе с преступностью и нарушениями законности.

Прокурор республики, сам лично не прошедший низовые ступеньки прокурорской иерархии, всегда старался прислушиваться к советам и мнению ветеранов органов прокуратуры, часто встречался с ними.

При Блинове — 20 июня 1966 года Президиум Верховного Совета РСФСР учредил почетное звание «Заслуженный юрист РСФСР». Его первыми кавалерами стали и семь прокурорско-следственных работников органов Прокуратуры РСФСР.

Несмотря на открытое разногласие в вопросе о координирующей роли прокуратуры между Руденко и Блиновым (первый достаточно прохладно относился к этой идее), Владимир Михайлович проработал в должности Прокурора РСФСР 7 лет. При этом уместно будет отметить, что Роман Андреевич никогда по мелочам к Блинову не цеплялся и тем более не мстил строптивому коллеге.

Владимир Михайлович, несмотря на инвалидность, был человеком «спортивного типа», всегда подтянут, в безукоризненно отглаженном костюме и белоснежной рубашке. Он заставлял всех сотрудников ежедневно заниматься производственной гимнастикой. Сам великолепно плавал. Любил театр, прекрасно играл на пианино, писал стихи. Был дружен со многими деятелями искусства.

* * *

Приказом Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко от 21 января 1971 года Прокурором РСФСР сроком на 5 лет был назначен Борис Васильевич Кравцов.

Кравцов Борис Васильевич
(р.1922),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился 28 декабря 1922 в Московском Кремле, где и проживал до 5-летнего возраста. Его отец, Василий Алексеевич, состоял курьером при В. И. Ленине, а после окончания рабфака занимал хозяйственные должности в Совнаркоме РСФСР. В 1930 Борис поступил в 131-ю московскую среднюю школу, которую окончил накануне войны. 18 августа 1941 вчерашнего выпускника призвали на службу в Красную армию. Начав службу рядовым, он завершил ее начальником разведки полка, старшим лейтенантом. За форсирование Днепра Борису Кравцову указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 марта 1944 было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и Золотой звезды. В июне 1944 его признали инвалидом 2-й группы и демобилизовали из армии. В сентябре 1945 поступил в Московскую юридическую школу, которую окончил с отличием. С июля 1947 Б. В. Кравцов стал трудиться в органах юстиции. В течение трех лет был членом линейного суда Московско-Окского речного бассейна. В июле 1950 Б. В. Кравцова перевели на работу в аппарат Министерства юстиции СССР, где он занял должность старшего ревизора отдела транспортных судов. В 1952 без отрыва от основной работы окончил Всесоюзный юридический заочный институт. В сентябре 1955 Борис Васильевич избирается освобожденным секретарем парткома аппарата Министерства юстиции СССР. Через год его выдвигают на работу в Центральный комитет КПСС. В январе 1960 Б. В. Кравцов был назначен первым заместителем Прокурора РСФСР, а в январе 1971 — Прокурором республики.

В 1976 и 1981 приказами Генерального прокурора СССР Б. В. Кравцов назначался Прокурором РСФСР на следующие конституционные сроки полномочий. 12 апреля 1984 Б. В. Кравцов был освобожден от должности Прокурора РСФСР. После этого он в течение пяти лет работал министром юстиции СССР.

АТТЕСТАЦИЯ

прокурора РСФСР государственного советника юстиции 1 класса КРАВЦОВА Бориса Васильевича Год рождения 1922, русский, член КПСС. Образование высшее юридическое. В органах прокуратуры работает с 1960 г. В занимаемой должности с 21 января 1971 г. Имеет награды: Орден Ленина, медаль «Золотая Звезда», два ордена Трудового Красного Знамени, шесть медалей. Присвоено почетное звание Заслуженного юриста РСФСР; поощрялся Генеральным прокурором СССР.

Оценка работы и характеристика политических и деловых качеств

Тов. Кравцов Б. В. требовательный, инициативный руководитель, обладающий большим опытом партийной и прокурорской работы. Активно участвует в общественной жизни, избран депутатом Верховного Совета РСФСР. Он скромен, внимателен к подчиненным и пользуется их уважением.

Тов. Кравцов Б. В. уделяет много внимания совершенствованию стиля работы аппарата прокуратуры республики и повышению уровня руководства подчиненными прокуратурами. С этой целью деятельность прокуроров АССР, краев и областей всесторонне анализируется, им оказывается практическая помощь.

Уделяет необходимое внимание вопросам координации по борьбе с преступностью совместно с Министерством внутренних дел СССР, Верховным судом РСФСР и Министерством юстиции РСФСР.

Изучается прокурорско-следственная практика организации борьбы с отдельными наиболее опасными видами преступлений и принимаются меры к устранению причин и условий, способствующих совершению преступлений. Важное место отводится дальнейшему совершенствованию борьбы с хищениями социалистической собственности, бесхозяйственностью, приписками, выпуском недоброкачественной продукции.

Повышено также внимание к качеству следственной работы и усилению прокурорского надзора за следствием и дознанием в органах МВД. Однако рост преступлений в республике и недостатки в работе по раскрытию преступлений требуют дальнейшего совершенствования деятельности следственного аппарата и улучшения руководства подчиненными органами прокуратуры.

Проведенные во всех АССР, краях и областях Российской Федерации глубокие проверки полноты регистрации и обоснованности разрешения органами милиции заявлений и сообщений о совершенных преступлениях позволили выявить серьезные нарушения закона и принять меры к их устранению.

Более эффективной стала работа по возмещению ущерба, причиненного правонарушениями государственным и общественным организациям. Повысилась роль общего надзора в предупреждении законности. По результатам проведенных проверок и обобщений только в 1974 году направлены 34 информации и представления в руководящие партийные и советские органы, министерствам и ведомствам.

Много внимания уделяет т. Кравцов Б. В. правовой пропаганде и дальнейшему совершенствованию надзора за соблюдением законности при рассмотрении в судах уголовных дел, лично поддерживает государственное обвинение.

Значительная работа проведена прокуратурой РСФСР и лично т. Кравцовым Б. В. по подбору, расстановке и воспитанию прокурорско-следственных кадров.

Укреплено руководство отдела кадров.

Вывод: занимаемой должности т. Кравцов Б. В. соответствует.

Заместитель Генерального прокурора СССР Государственный советник юстиции 1 класса А. С. ПАНКРАТОВ 27 июня 1975 г.

Аттестация т. Кравцова Б. В. рассмотрена высшей аттестационной комиссией 27 июня 1975 г.

Архив Генеральной прокуратуры РФ. Личное дело Кравцова Б. В. Л. 48–48 об.

При Б. В. Кравцове в Прокуратуре РСФСР была создана специальная группа прокуроров-криминалистов, на которую возложили обязанности по оказанию помощи в организации раскрытия расследования преступлений по наиболее сложным делам. Они же проводили обучение работников центрального аппарата, начальников следственных управлений, отделов, прокуроров-криминалистов прокуратуры АССР, краев и областей. Все эти меры принесли определенные положительные результаты. Завалы старых, нераскрытых дел заметно уменьшились.

Он лично контролировал расследование по наиболее громким уголовным делам и, что особенно важно, сам подписывал по ним обвинительные заключения, не перекладывая эту обязанность на заместителей.

Все проекты законов и важнейших постановлений, которые готовились в Президиуме Верховного Совета РСФСР и Совете министров РСФСР, Кравцов тщательно просматривал лично и передавал на отзыв наиболее квалифицированным и скрупулезным прокурорам.

Особенно внимательно и придирчиво Кравцов относился к жалобам и заявлениям, поступавшим в многочисленных количествах в Прокуратуру РСФСР. Многие из них ложились к нему на стол, он давал по ним свои поручения и строго контролировал исполнение.

В качестве прокурора крупнейшей республики Кравцов постоянно выступал с докладами в Совете министров РСФСР, в Президиуме и на сессиях ВС РСФСР, проводил коллегии Прокуратуры РСФСР, много ездил по регионам, встречался с прокурорами автономных республик, краев и областей, направлял представления и протесты в министерства и ведомства России. За годы его руководства органами Прокуратуры РСФСР были проведены десятки конференций, семинаров и совещаний с прокурорско-следственными работниками по проблемам правоохранительной деятельности. Кравцов активно участвовал в правовой пропаганде, выступал государственным обвинителем по сложным делам, рассматривавшимся Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда РСФСР по 1 инстанции.

Его аттестовывали как требовательного, инициативного руководителя, обладающего большим опытом партийной и прокурорской работы, внимательного к подчиненным и пользующегося их уважением.

После выхода на пенсию занимается общественной деятельностью. Является Почетным Председателем Совета Общероссийской общественной организации ветеранов и пенсионеров прокуратуры. Пишет и издает мемуары.

Р. А. Руденко с группой прокуроров. 1963 г.

Р. А. Руденко выступает на торжественном собрании, посвященном 50-летию советской Прокуратуры

Слева направо: председатель Верховного Суда СССР Л. Н. Смирнов, Р. А. Руденко, Прокурор РСФСР Б. В. Кравцов и прокурор г. Москвы М. Г. Мальков

Вручение Р. А. Руденко диплома об избрании его доктором юридических наук Карлова университета в Праге. 1966 г.

Глава XI. На переломе

Заканчивалось так называемое «застойное время».

В ноябре 1982 года скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев. Новый партийный лидер Ю. В. Андропов сразу же провозгласил курс на укрепление порядка в стране и борьбу с коррупцией, повысил ответственность должностных лиц за принимаемые им решения. Это, конечно, сразу же сказалось и на работе органов прокуратуры. Она как бы «раскрепостилась», ее действия стали более решительными, появилась возможность провести целый ряд мероприятий, возбудить и расследовать целую вереницу коррупционных дел.

Ю. В. Андропов и М. С. Горбачев. Пятигорск, 1973

Руководители прокуратуры СССР в своих выступлениях тогда открыто давали нелестную оценку положения с законностью, в котором оказалась страна, отмечали тревожные тенденции, падение государственной дисциплины, снижение уровня работы правоохранительных органов. Нелицеприятная оценка давалась и МВД. Стиль руководства этим ведомством характеризовался как показушный, укрытие преступлений от учета приняло всеобщий характер и являло собой по существу антигосударственную политику.

После апрельского 1985 года Пленума ЦК КПСС в стране начались радикальные перемены, которые активно затронули и правовое поле. Они были, прежде всего, связаны с процессами либерализации в экономической сфере, переходом к рыночным отношениям на основе частной собственности. Все эти изменения, безусловно, отразились на законодательстве и правоприменительной практике, естественно, и на работе органов прокуратуры, которыми в это время руководил уже Александр Михайлович Рекунков.

* * *

Преемником Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко 9 февраля 1981 года стал его первый заместитель Александр Михайлович Рекунков.

Рекунков Александр Михайлович
(1920–1996),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился на хуторе Стоговском Верхнедонского района Ростовской области. Учился в средней школе в станице Казанской, после окончания которой поступил в Тбилисское артиллерийское училище, но из-за болезни его не окончил. Весной 1941 начал работать в Верхнедонском райкоме комсомола, а в октябре его призвали в армию. В течение двух лет служил в райвоенкомате. В феврале 1944 выпросился на фронт. В течение года командовал взводом, ротой, батальоном, участвовал в многочисленных боях. Насколько храбро и отважно сражался А. М. Рекунков, можно судить по его наградам. Только в 1944 Александр Михайлович получил один за другим четыре боевых ордена: два ордена Отечественной войны II степени, орден Отечественной войны I степени и орден Красной Звезды. В феврале 1945 тяжелое ранение вывело молодого офицера из строя.

После выписки из госпиталя Александр Михайлович по направлению райкома партии пришел работать в органы прокуратуры. Начинал с должности помощника прокурора Верхнедонского района, на которую был зачислен в августе 1945. С тех пор вся его жизнь была связана с органами прокуратуры. В октябре 1947 Рекункова назначили на «процессуальную» должность — прокурором Константиновского района Ростовской области. В 1952 он становится прокурором более крупного, Азовского района. За эти годы без отрыва от работы окончил Ростовский филиал Всесоюзного юридического заочного института, сдав все государственные экзамены на отлично. В 1958 Рекунков занял должность первого заместителя, а в 1960 — прокурора Брянской области. В 1966–1971 он был прокурором Воронежской области. В 1971–1976 — первым заместителем Прокурора РСФСР.

В 1976 А. М. Рекунков назначается первым заместителем Генерального прокурора СССР. В этой должности он работал около пяти лет. 9 февраля 1981 Александр Михайлович Рекунков возглавил Прокуратуру Союза ССР, стал действительным государственным советником юстиции. К его боевым орденам присоединились два ордена Трудового Красного Знамени, орден Октябрьской революции. Кресло Генерального прокурора СССР он оставил 26 мая 1988, подав рапорт об отставке. До последнего дня жизни А. М. Рекунков не прерывал своих связей с прокуратурой. Был прокурором в отделе по реабилитации жертв политических репрессий, помощником Генерального прокурора Российской Федерации по особым поручениям.

А. М. Рекунков умер 23 мая 1996 года.

Став Генеральным прокурором, Рекунков не только продолжил дело своего авторитетного предшественника, но и придал ему более динамичное движение. При Александре Михайловиче было доведено до логического конца «Краснодарское дело». Начато следствие по многим другим коррупционным делам, привлекающим большое общественное внимание. Правда, до начала «перестройки» большинство из них, конечно, не стали достоянием широкой гласности. Это уже потом пресса, чуть ли не захлебываясь, писала об этих процессах.

Постановление Президиума Верховного Совета СССР «О деятельности Прокуратуры СССР»

(Извлечение)

Заслушав доклад Генерального прокурора СССР тов. Рекункова А. М., Президиум Верховного Совета СССР отмечает, что, руководствуясь решениями XXVI съезда КПСС, последующих Пленумов ЦК КПСС и осуществляя предусмотренные Конституцией СССР и Законом «О прокуратуре СССР» функции, органы прокуратуры проводят значительную работу по обеспечению социалистической законности, государственного и общественного порядка, охраны прав советских граждан.

Активизировалась деятельность прокуратуры по надзору за соблюдением хозяйственного законодательства, требований государственной, плановой и трудовой дисциплины, по выявлению и пресечению хищений социалистической собственности, борьбе с должностными злоупотреблениями, взяточничеством, расточительством, бесхозяйственностью, по предупреждению правонарушений.

Вместе с тем в деятельности прокуратуры еще имеются существенные недостатки. Органы прокуратуры не добились заметного улучшения борьбы с преступностью. Недостаточно эффективно осуществляется прокуратурой координация работы правоохранительных органов по борьбе с тяжкими преступлениями, по предупреждению правонарушений, в особенности среди несовершеннолетних. Имеют место серьезные упущения в надзоре за дознанием, следствием и рассмотрением в судах уголовных дел, в работе следственного аппарата по раскрытию преступлений, а также в обеспечении дифференцированного подхода к применению мер уголовного наказания. Недостаточным является надзор прокуратуры за исполнением законов об охране социалистической собственности, особенно в сельском хозяйстве, строительстве и на транспорте. Слабо ведется борьба с приписками в государственной отчетности, с проявлениями местничества и ведомственности. Прокуроры не всегда добиваются результативности проводимых проверок соблюдения законности, устранения выявленных нарушений, привлечения виновных к ответственности. Требует дальнейшего улучшения прокурорский надзор за деятельностью исправительно-трудовых учреждений, а также за работой органов, ведающих исполнением условного осуждения и условного освобождения с обязательным привлечением к труду.

Президиум Верховного Совета СССР постановляет:

1. Генеральному прокурору СССР и подчиненным ему прокурорам принять меры к более полному использованию предоставленных Конституцией и законодательством СССР полномочий по осуществлению высшего надзора за точным и единообразным исполнением законов на всей территории страны вопреки каким бы то ни было местным и ведомственным влияниям. Обратить при этом особое внимание на обеспечение социалистической законности в хозяйственной деятельности, укрепление государственной, плановой и трудовой дисциплины, всемерную охрану социалистической собственности, природных ресурсов, усиление борьбы с преступностью и другими правонарушениями, на повышение уровня следственной работы, эффективность проводимых прокурорами проверок, устранение причин, порождающих нарушения законодательства.

Усилить надзор за соблюдением уголовного законодательства с тем, чтобы обеспечивалось строгое наказание рецидивистов и других злостных преступников и более широкое применение к лицам, совершившим менее опасные преступления, мер воздействия, не связанных с изоляцией от общества.

2. Органам прокуратуры обеспечить безусловное выполнение требований ЦК КПСС об усилении защиты трудовых и других прав и законных интересов граждан, тщательное и своевременное рассмотрение заявлений и жалоб о нарушениях законности и государственной дисциплины, о недостатках в деятельности правоохранительных органов по укреплению правопорядка в городах и сельских населенных пунктах; повысить действенность надзора за соблюдением требований законодательства о рассмотрении обращений трудящихся в органах управления, на предприятиях, в учреждениях и организациях.

3. Прокуратуре Союза ССР совместно с Министерством внутренних дел СССР принять действенные меры к более тесному сотрудничеству органов прокуратуры и внутренних дел в борьбе с преступностью, пьянством и алкоголизмом, проявлениями тунеядства и другими правонарушениями; добиться полного искоренения фактов сокрытия преступлений от учета и решительного перелома в работе по раскрываемости преступлений; обеспечивать трудовую занятость всех лиц, осужденных к лишению свободы.

Усилить прокурорский надзор за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия, исправительно-трудовыми учреждениями и органами, ведающими исполнением условного осуждения и условного освобождения с обязательным привлечением к труду.

4. Прокуратуре Союза ССР уделять больше внимания профилактике правонарушений, улучшению координации деятельности органов прокуратуры, внутренних дел, юстиции и судов по предупреждению правонарушений и борьбе с преступностью.

5. Совету Министров СССР принять меры к расширению и повышению качества подготовки специалистов с высшим и средним юридическим образованием для правоохранительных органов…

Первый заместитель Председателя

Президиума Верховного Совета СССР В. КУЗНЕЦОВ

Секретарь Президиума

Верховного Совета СССР Т. МЕНТЕШАШВИЛИ

Социалистическая законность. 1983. №. 3. С. 2–4.

В Москве в мае 1984 года Александр Михайлович провел совещание генеральных прокуроров социалистических стран. По взаимному согласованию решено было обсудить насущные задачи координации деятельности правоохранительных органов по предупреждению и пресечению правонарушений.

С большим энтузиазмом воспринял Рекунков идеи горбачевской перестройки. Он искренне желал перемен и требовал от своих подчиненных творческого переосмысления пройденного пути, коренного изменения форм, стиля и методов работы. В его выступлениях последних лет часто звучали жесткие нотки, острая критика в адрес тех, кто не хотел (или не умел) работать по-новому. Помню, как на расширенном заседании коллегии Прокуратуры СССР в июле 1987 года он говорил: «Оглядываясь назад, мы должны со всей прямотой признать, что руководство Прокуратуры Союза, коллегия, я как Генеральный прокурор не смогли должным образом оценить, насколько серьезно под воздействием местничества многие прокуроры стали отходить от принципа единства законности, как в угоду ведомственности и личному благополучию скатывались с партийных позиций. Беспринципность разъедала, как ржавчина». И далее: «Демократизация общества, гласность обнажили наши прорехи. Состояние растерянности, чуть ли не страха у многих прокуроров особенно проявилось после того, как на страницах печати стали появляться критические статьи, острые отклики людей, в которых гневно обличаются допускаемые в правоохранительных органах беззакония. Оказалось, что критика и самокритика среди работников прокуратуры настолько были принижены, что утрачивалась объективная оценка собственной работы. Так постепенно укоренился бюрократический стиль, который сводил дело к одному — как бы получше выглядеть за счет проведенных мероприятий».

Рекунковым была проведена большая организаторская работа. В частности, им были подписаны все основополагающие приказы и указания, как тогда принято было говорить, «о коренной перестройке» деятельности органов прокуратуры на всех основных участках. Им усердно внедрялся системный зонально-тематический принцип работы. Управлениями и отделами Прокуратуры Союза ССР под непосредственным руководством Александра Михайловича разрабатывались так называемые концепции деятельности подразделений по всем направлениям работы органов прокуратуры, которые предварительно обсуждались на коллегиях, а затем уже материализовывались в приказах. Они, по задумке Рекункова, должны были, с одной стороны, помочь горрайпрокурорам правильно выстроить свою работу и определиться в векторах; с другой — улучшить руководство со стороны вышестоящих прокуратур периферийными органами.

Нагрудный знак «Почетный работник прокуратуры СССР»

Глобальные проверки были осуществлены союзных министерствах и ведомствах, изучена работа прокуратур союзных республик, многих автономных республик, краев и областей, с заслушиванием результатов на заседаниях коллегии Прокуратуры СССР. А. М. Рекунков неоднократно выступал с сообщениями на сессиях Верховного Совета СССР и отчитывался о проделанной работе перед его Президиумом. Он лично контролировал все громкие дела.

При Рекункове был учрежден знак «Почетный работник прокуратуры» (приказ № 25 от 28.04.1981 г.), введено «Обязательство работника советской прокуратуры», которое стало приниматься в торжественной обстановке, в условиях широкой гласности.

ОБЯЗАТЕЛЬСТВО

работника советской прокуратуры

Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды работников советской прокуратуры, посвятивших себя служению социалистической законности, торжественно обязуюсь:

— быть беззаветно преданным советскому народу, социалистической Родине и делу Коммунистической партии Советского Союза;

— свято соблюдать Конституцию СССР и советские законы, не допуская малейшего от них отступления;

— непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, от кого бы эти нарушения ни исходили, добиваться высокой эффективности прокурорского надзора, всемерно укреплять правопорядок, государственную дисциплину, устанавливать и настойчиво устранять причины и условия, способствующие преступным проявлениям и противозаконным действиям;

— активно защищать интересы государства, решительно преодолевать местничество и ведомственные влияния;

— стоять на страже прав и законных интересов трудящихся, чутко и внимательно относиться к предложениям, заявлениям и жалобам граждан, проявлять объективность и справедливость при решении судеб людей;

— не допускать разглашения государственной и служебной тайны, проявлять высокую политическую бдительность;

— постоянно совершенствовать свое профессиональное мастерство, дорожить честью прокурорского и следственного работника, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности в общественной и личной жизни, свято беречь и приумножать лучшие традиции советской прокуратуры;

— помнить, что всякое допущенное мною нарушение социалистической законности, служебной дисциплины, недостойное поведение подрывают авторитет советской прокуратуры, наносят ущерб интересам государства.

Сознаю, что нарушение принятых мною обязательств несовместимо с высоким званием работника советской прокуратуры.

Дата Подпись

(Личный архив автора.)

Тем не менее найти конкретные «перестроечные» пути в практической деятельности прокуратуры Александру Михайловичу все же не всегда удавалось.

Постановление Верховного Совета СССР

Об освобождении тов. Рекункова А. М. от обязанностей Генерального прокурора СССР

Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик постановляет:

Освободить тов. РЕКУНКОВА Александра Михайловича от обязанностей Генерального прокурора СССР в связи с уходом на пенсию по состоянию здоровья.

Председатель Президиума

Верховного Совета СССР А. Громыко

Секретарь Президиума

Верховного Совета СССР Т. Ментешашвили

Москва, Кремль

26 мая 1988 г.

№ 9001-ХI.

(Архив Генеральной прокуратуры РФ. Личное дело Рекункова А. М. Л. 61.)

* * *

Будучи Генеральным прокурором СССР А. М. Рекунков на должность Прокурора РСФСР назначил всего одного первого руководителя — Сергея Андреевича Емельянова. Приказ о его назначении был подписан 26 июня 1984 года. На этом посту С. А. Емельянов сменил Бориса Васильевича Кравцова.

Емельянов Сергей Андреевич
(1936–1995),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился 11 августа 1936 в Велижском районе Смоленской обл. После получения в 1954 аттестата зрелости поступил на юридический факультет МГУ. С 1959 стажировался в Вяземской межрайонной прокуратуре, занимался в основном следствием. Старательный и активный стажер, заслужил несколько благодарностей от прокурора Смоленской обл. В сентябре 1960 принят на работу в органы прокуратуры г. Москвы, назначен следователем прокуратуры Октябрьского района. Прокурор Октябрьского района Прохоров был очень доволен молодым и инициативным сотрудником и вскоре выдвинул его на должность старшего следователя.

В августе 1963 Емельянов переведен на работу в аппарат прокуратуры г. Москвы, где стал прокурором отдела по надзору за следствием в органах охраны общественного порядка (внутренних дел). В сентябре 1964 занял должность прокурора отдела кадров. Прокурор г. Москвы М. Г. Мальков характеризовал его как «добросовестного, дисциплинированного и исполнительного работника, умеющего правильно и принципиально решать вопросы подбора, расстановки и воспитания кадров». Обладал хорошими ораторскими данными, часто поддерживал государственное обвинение в Московском городском суде по сложным уголовным делам, охотно выступал с лекциями и беседами в трудовых коллективах. По отзывам коллег, был исключительно честным, скромным и чутким человеком, пользовался авторитетом среди сотрудников прокуратуры.

14 июля 1965 приказом прокурора РСФСР назначен прокурором г. Зеленоград (образован в 1963 и вошел в состав г. Москвы), прослужил 3 года, уделял большое внимание правильной организации работы. По трети всех уголовных дел, рассматривавшихся Зеленоградским судом, Емельянов лично поддерживал государственное обвинение.

В июне 1968 он уже начальник отдела общего надзора прокуратуры г. Москвы. В мае 1977 года защитил диссертацию и стал кандидатом юридических наук. С июля 1971 заместитель прокурора г. Москвы. В сентябре 1973 назначен на вновь образованную должность заместителя прокурора г. Москвы — начальника отдела кадров. На этом посту прослужил около 5 лет.

В 1978–1980 занимал должность 1-го заместителя прокурора г. Москвы. В сентябре 1980 Емельянов перешел на работу в ЦК КПСС, где стал инструктором Отдела административных органов.

Приказом Генерального прокурора СССР А. М. Рекункова от 5 апреля 1983 Емельянов назначен прокурором г. Москвы. Ему был присвоен классный чин государственного советника юстиции 3-го класса. Пробыл прокурором города немногим более года, 26 июня 1984 стал прокурором РСФСР. Указом Президиума ВС СССР от 3 июля 1984 утвержден членом коллегии Прокуратуры СССР. В тот же день ему присвоен классный чин государственного советника юстиции 2-го класса, в ноябре 1987 — государственного советника юстиции 1-го класса. Награжден двумя орденами. В должности прокурора РСФСР проработал около 6 лет.

25 апреля 1990 обратился с рапортом к Генеральному прокурору СССР А. Я. Сухареву, в котором просил освободить его от должности прокурора РСФСР и члена коллегии Прокуратуры СССР в связи с ухудшением состояния здоровья и перевести на научно-педагогическую работу. 28 мая 1990 просьба была удовлетворена. Емельянов стал работать научным сотрудником Института повышения квалификации руководящих кадров Прокуратуры СССР. Читал лекции прокурорам и следователям, обучавшимся в институте, выступал со статьями и заметками в научных Юридических и иных журналах и газетах, выпустил несколько монографий.

Умер 12 апреля 1995. Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.

Вступив в должность прокурора республики, С. А. Емельянов со знанием дела организовывал работу аппарата Прокуратуры РСФСР и подчиненных прокуратур. В новых условиях он сумел повернуть органы прокуратуры лицом к трудовым коллективам, заострить внимание подчиненных на вопросах укрепления трудовой дисциплины, оказания правовой помощи, профилактики правонарушений.

Палитра дел, которые тогда расследовались Прокуратурой РСФСР, была чрезвычайна колоритна.

С. А. Емельянов неоднократно публично выступал против «парада суверенитетов», который тогда захлестнул страну: «Сегодняшние идеи и попытки поставить республиканский закон над союзным есть не что иное, как проявление откровенных сепаратистских тенденций. А в морально-политическом плане верховенство республиканского закона может рассматриваться как неуважение к другим союзным республикам, поскольку союзный закон принимается с их участием.

Если мы признаем приоритет международного права, то логическим продолжением этой тенденции должно быть и признание верховенства союзного закона над республиканскими».

При Сергее Андреевиче в прокуратуре была, пожалуй, самая теплая обстановка. Интеллигентный, благожелательный прокурор полюбился всему коллективу. Он сам готовил свои многочисленные выступления на различных заседаниях, совещаниях и коллегиях, в прессе. Речь его была не просто грамотной, но еще и красивой. Когда ему приходилось отрываться от текста, «говорить от себя», то это никак не влияло на качество произносимой речи — она текла все так же ровно, без запинки. При этом она была всегда быстрой, может быть, даже несколько торопливой, искрометной. Иногда казалось, что слова не поспевают за мыслью. Емельянов умел захватывать внимание слушателей. Когда он выступал в какой-либо аудитории, то шушукающихся и скучающих в зале не было. Сергей Андреевич не считал зазорным для себя запросто зайти в любой отдел, попросить (а он всегда именно просил, а не требовал) какой-то документ, сведения, статистику для подготовки того или иного выступления. В то же время он был достаточно строгим руководителем, не любил расхлябанность, неорганизованность, необязательность. За исполнение своих поручений всегда жестко спрашивал с подчиненных. Когда же они допускали какие-либо ошибки или существенные промахи, то он переживал всегда так, как будто сам это сделал. Все знавшие Сергея Андреевича называли его «обаятельнейшим человеком».

* * *

На последнем, самом трагическом этапе «перестройки», приведшей к распаду Союза ССР, органы прокуратуры страны после А. М. Рекункова возглавляли вначале Александр Яковлевич Сухарев, а затем Николай Семенович Трубин.

Сухарев Александр Яковлевич
(р. 1923),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в селе Малая Трещевка Землянского района Воронежской области. Получив аттестат зрелости, поступил в Воронежское военное училище связи, однако завершать учебу ему пришлось уже в Самарканде, куда вскоре эвакуировалось училище. В декабре 1941 A. Я. Сухарев стал командиром взвода связи 237-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии 50-й армии, который тогда дислоцировался в узбекском городке Чирчик. Через два месяца в составе полка был направлен на передовую. Более двух с половиной лет Александр Яковлевич воевал на различных фронтах: Западном, Центральном, 1-м и 2-м Белорусском. С боями прошел тернистый путь от Москвы до Вислы. Командовал взводом, ротой, был начальником связи полка, исполнял обязанности начальника штаба полка.

Несколько месяцев Сухарев, оставаясь на военной службе, занимал должность начальника отдела Воронежского военного окружного управления связи. После демобилизации в июле 1946 поступил на вагоноремонтный завод имени Тельмана, где занимался воспитательной работой среди молодежи. В марте 1947 направляется на комсомольскую работу. К этому времени он был уже студентом Всесоюзного юридического заочного института.

В декабре 1959 А. Я. Сухарева выдвинули на высокий пост — в аппарат ЦК КПСС. С сентября 1970 А. Я. Сухарев работал в органах юстиции. Тогда только что было воссоздано Министерство юстиции СССР, ликвидированное еще в середине 1950-х годов по прихоти Н. С. Хрущева. Министерство юстиции СССР возглавил B. И. Теребилов. Александр Яковлевич Сухарев стал его первым заместителем и членом коллегии Министерства юстиции СССР.

В системе Министерства юстиции А. Я. Сухарев прослужил почти 18 лет. До 1984 он был первым заместителем министра юстиции СССР, а затем — министром юстиции РСФСР. За это время защитил диссертацию в Академии общественных наук и получил ученую степень кандидата юридических наук (1978).

В 1988 А. Я. Сухарев был направлен на работу в Прокуратуру Союза ССР. Президиум Верховного Совета СССР указами от 26 февраля 1988 назначил его первым заместителем Генерального прокурора СССР, утвердил членом коллегии прокуратуры Союза ССР и присвоил классный чин государственного советника юстиции 1 класса. Спустя ровно три месяца, 26 мая 1988, постановлением Верховного Совета СССР Александр Яковлевич Сухарев назначается Генеральным прокурором Союза ССР.

Постановлением Верховного Совета СССР от 15 октября 1990, подписанным Председателем Верховного Совета СССР А. И. Лукьяновым, Сухарев был освобожден от обязанностей Генерального прокурора СССР, в связи с уходом на пенсию. В июле 1996 новый Генеральный прокурор Российской Федерации Ю. И. Скуратов назначил его директором НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации. Здесь он защитил докторскую диссертацию.

А. Я. Сухарев всегда вел большую общественную работу. Он являлся сопрезидентом Всемирной ассоциации юристов против ядерного оружия (ИАЛАНА), членом ученого совета Института государства и права Академии наук СССР, президиума Всесоюзного общества «Знание». Возглавляет общественный фонд «Выдающиеся полководцы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов».

В настоящее время Александр Яковлевич Сухарев является советником Генерального прокурора РФ.

В самый разгар перестройки пост Генерального прокурора СССР занял А. Я. Сухарев. В это бурное перестроечное время он смог продержаться в кресле Генерального чуть более двух лет.

В те годы в стране активно предпринимались меры по преодолению так называемого «застойного периода», происходило раскрепощение экономической инициативы, расширение политической демократии, обогащение правового статуса личности. Богаче и содержательнее становился и прокурорский надзор. Тем не менее, вслед за А. М. Рекунковым, Сухарев признал, что органы прокуратуры оказались еще «недостаточно подкованными» по целому ряду практических аспектов прав человека.

Начал поднимать голову экстремизм и национализм. Пролилась кровь в Сумгаите, завязался «карабахский узел», начались многомесячные забастовки. Все это наносило колоссальный ущерб стране. На одном из заседаний коллегии Прокуратуры Союза ССР Сухарев сказал, что прокуроры «проглядели националистический нарыв, не упредили разгула беспорядков».

Спустя несколько лет после начала перестройки в стране резко обострилась ситуация с преступностью. Увеличилось число убийств, причинения тяжких телесных повреждений, изнасилований, разбоев и грабежей. Опасно нарастала корыстная преступность, во многом определяющая устойчивость преступных групп, как в сфере экономики, так и в уголовной среде. Участились случаи применения преступниками оружия, технических средств, их более активного противодействия правоохранительным органам. Экономика все теснее сращивалась с преступной средой. Политбюро ЦК КПСС, Правительство СССР, рассматривая положение дел с преступностью, признавали его критическим. Резкой критике подверглись правоохранительные органы, в их числе и прокуратура. Верховный Совет СССР в постановлении «О решительном усилении борьбы с преступностью» признал возможным образовать временные комитеты по борьбе с преступностью. Сухарев понимал, что в таких условиях нужны новые, нетрадиционные подходы к работе. На это он и пытался настраивать подчиненных.

Для того чтобы выработать концепцию прокурорского надзора в условиях «революционного преобразования общества», по инициативе Генерального прокурора СССР А. Я. Сухарева 1–2 декабря 1989 года в Прокуратуре Союза ССР состоялась Всесоюзная научно-практическая конференция на тему: «Прокуратура в системе политических и правовых институтов общества». На ней присутствовали более 400 человек, представляющие все звенья и все профессии правовой системы. За два дня выступили 52 участника, в том числе 20 видных ученых-юристов.

Рекомендации, выработанные конференцией, А. Я. Суха рев, насколько успел, претворял в практику прокурорского надзора. С этой целью было проведено несколько коллегий по наиболее актуальным проблемам, началась радикальная перестройка функциональных обязанностей. В частности, на базе управления общего надзора были сформированы надзорные структуры: в экономической, социальной и экологической сферах, создана подчиненная непосредственно центру Волжская природоохранная прокуратура.

ПРИКАЗ

Генерального прокурора СССР от 4 марта 1989 г.

«Об изменении структуры Прокуратуры Союза ССР»

В соответствии с постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 6 февраля 1989 года «О структуре Прокуратуры Союза ССР»

приказываю:

I. Образовать:

1. Управление по надзору за исполнением законов в хозяйственной деятельности, в составе которого создать: отдел по надзору за соблюдением законности в промышленности, строительстве и внешнеэкономической деятельности и отдел по надзору за исполнением законодательства на предприятиях и в организациях агропромышленного комплекса.

2. Управление по надзору за исполнением природоохранного законодательства.

3. Управление по надзору за соблюдением законности и охране прав граждан в социальной сфере, в составе которого создать: отдел по надзору за исполнением законов об охране прав граждан в социальной сфере и отдел по надзору за законностью в деятельности исполнительных и распорядительных органов местных Советов.

4. Управление по надзору за соблюдением законодательства об административных правонарушениях.

II. Преобразовать:

1. Отдел по надзору за следствием в органах госбезопасности — в Управление по надзору за исполнением законов о государственной безопасности, в составе которого создать: отдел по надзору за следствием в органах госбезопасности и исполнением законов об охране государственной границы; отдел по надзору за исполнением законодательства в межнациональных отношениях и международно-правовым вопросам; отдел по надзору за рассмотрением в судах уголовных дел о государственных преступлениях.

2. Отдел по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних — в Управление по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних и молодежи.

3. Отдел статистики — в Информационно-аналитический отдел.

4. Отдел писем и Приемную — в Управление по рассмотрению писем и приему граждан, в составе которого создать Приемную (на правах отдела.)

III. Переименовать:

1. Главное следственное управление — в Главное управление по надзору за следствием и дознанием, включающее Управление по надзору за следствием и дознанием в органах внутренних дел (на правах основного управления) и следственную часть (на правах основного отдела.)

2. Управление кадров — в Управление кадров и учебных заведений.

(Социалистическая законность. 1989. № 6. С. 71.)

Не проработав и месяца в должности Генерального прокурора СССР, А. Я. Сухарев оказался в эпицентре опасного конфликта. Выплеснулось наружу начавшееся еще при А. М. Рекункове противостояние следственной группы Т. Х. Гдляна и Н. В. Иванова с ЦК КПСС. Следователей, расследовавших так называемое «узбекское дело» о коррупции, которое они сами просили называть «кремлевским делом», ибо, по их мнению, преступные нити от руководителей некоторых среднеазиатских республик тянулись в Кремль, обвинили в массовых нарушениях законности. По данному факту в бытность Сухарева было возбуждено уголовное дело, которое хотя в дальнейшем (при Н. С. Трубине) и было прекращено, но тогда имело очень большой резонанс и стоило многих бессонных ночей и нервов действующему Генеральному прокурору страны.

При Генеральном прокуроре СССР А. Я. Сухареве была изменена форменная одежда и введены новые знаки различия для прокурорско-следственных работников. Еще в 1954 году погоны (введены в 1943) были заменены плечевыми петлицами на воротнике и исключены из формы лампасы. И вот спустя 35 лет в форменной одежде прокуроров и следователей вновь появились погоны и лампасы, правда, уже другого цвета.

* * *

Последним Генеральным прокурором Союза Советских Социалистических Республик стал Николай Семенович Трубин. Эту высокую должность ему пришлось занимать чуть более года, до самого распада Советского Союза.

Трубин Николай Семенович
(р. 1931),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в селе Бурдыгино Сорочинского района Оренбургской области. После окончания школы поступил в Свердловский юридический институт, который закончил с отличием. С 1953 стал работать в органах прокуратуры, вначале помощником прокурора Северо-Печерского исправительно-трудового лагеря, а затем прокурором Усть-Цилемского района Коми АССР.

В должности прокурора района служил четыре года, но по семейным обстоятельствам вынужден был уехать с Крайнего Севера. В 1960 перевелся в Краснодарский край и занял должность следователя Новотитаровского района. Работать приходилось день и ночь. Только за один год им было закончено расследование по 72 уголовным делам, причем по всем преступлениям следствие было проведено настолько тщательно, что ни одно из них не возвращалось судом на дополнительное расследование.

В 1961 Н. М. Трубин возглавил прокуратуру Новотитаровского района. С этого времени и начинается его неспешное, но уверенное восхождение на прокурорский Олимп. Не прошло и двух лет, как его выдвинули на работу в аппарат краевой прокуратуры. В марте 1963 становится прокурором следственного управления, а уже в августе — старшим помощником прокурора края по кадрам.

В 1966 Трубин назначается начальником следственного отдела прокуратуры края. Отдел, возглавляемый им, был на хорошем счету, а инициативного начальника приметили в Союзной прокуратуре.

В 1972 г. Н. С. Трубин становится прокурором, а затем и заместителем начальника отдела по надзору за следствием и дознанием в органах МВД следственного управления Прокуратуры Союза ССР. С января 1974 одновременно он выполнял и обязанности помощника Генерального прокурора СССР. В апреле 1976 Трубин, как один из опытнейших криминалистов страны, направляется в заграничную командировку на Кубу, где в течение года был советником Генерального прокурора Республики Куба.

После завершения командировки, Трубин продолжал выполнять обязанности заместителя начальника следственного управления.

В 1978 Н. С. Трубин был назначен заместителем прокурора РСФСР — начальником следственного управления Прокуратуры республики. В июне 1979 он успешно защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук, а в апреле 1982 получил ученое звание доцента кафедры прокурорского надзора за предварительным следствием и дознанием.

Николай Семенович имеет государственные награды.

В июне 1982 Н. С. Трубин сдал свои полномочия другому прокурору, а сам стал заниматься в качестве заместителя прокурора республики организацией работы управления по надзору за рассмотрением уголовных дел в судах. Он лично поддерживал обвинение по многим уголовным делам, в том числе по нашумевшему делу об аварии теплохода «Александр Суворов».

В 1987 Трубин становится первым заместителем прокурора РСФСР.

28 мая 1990 Николай Семенович Трубин возглавил Прокуратуру РСФСР. К этому времени поколебалась целостность централизованной прокурорской системы. Все громче и настойчивее раздавались голоса о предоставлении большей самостоятельности прокурорам союзных республик, пересмотра порядка их назначения. Сами же органы прокуратуры все больше и больше втягивались в выполнение не свойственных им функций.

Возглавлять Прокуратуру РСФСР Н. С. Трубину пришлось всего полгода. Бурные процессы, происходившие в стране, породили и кадровую чехарду. В декабре 1990 Генеральный прокурор СССР А. Я. Сухарев был смещен со своего поста, а на его место Президент СССР М. С. Горбачев поставил Трубина. 27 декабря 199 °Cъезд народных депутатов утвердил его в должности Генерального прокурора СССР.

После самороспуска Съезда народных депутатов СССР, последовавшего вслед за тем беловежского соглашения и развала СССР Н. С. Трубин «автоматически» потерял свою должность и в феврале 1992 вышел на пенсию.

В настоящее время Н. С. Трубин возглавляет Общероссийскую общественную организацию ветеранов и пенсионеров прокуратуры.

Вскоре после своего назначения на должность Генерального прокурора СССР Н. С. Трубин провел Всесоюзное совещание прокуроров, в работе которого принял участие Президент СССР М. С. Горбачев. Это было первое (за последние 35 лет) посещение Главы государства совещания прокурорских работников. Только при Р. А. Руденко (в 1955 году) тогдашние руководители партии и правительства во главе с Н. С. Хрущевым прибыли на подобное совещание.

Всесоюзное совещание прокуроров

12–13 февраля 1991 г. в Москве состоялось Всесоюзное совещание работников органов прокуратуры, на котором было обсуждено положение с законностью в стране и задачи органов прокуратуры.

В его работе принял участие и выступил Президент СССР М. С. Горбачев.

В совещании приняли участие также председатель Комитета при Президенте СССР по координации деятельности правоохранительных органов Ю. Голик, председатель Комитета Верховного Совета СССР по законодательству Ю. Калмыков, заместитель председателя Комитета по вопросам гласности, прав и обращений граждан Н. Решетова, заместитель председателя Комитета по вопросам правопорядка и борьбы с преступностью Н. Струков, председатель подкомитета этого же Комитета М. Яковлев, председатель Комиссии Верховного Совета СССР по вопросам привилегий и льгот Н. Игнатович, председатель КГБ СССР В. Крючков, министр юстиции СССР С. Лущиков, министр внутренних дел СССР Б. Пуго, Председатель Верховного Суда СССР Е. Смоленцев, Председатель Высшего арбитражного суда СССР В. Яковлев, ответственные работники аппаратов Секретариата Верховного Совета СССР, КНК СССР, правоохранительных органов, ученые-юристы, представители печати, радио и телевидения.

На совещание приглашены прокуроры республик, краев, областей, автономных округов, ряда крупных городов, транспортные, военные, природоохранные прокуроры, ответственные работники аппаратов Прокуратуры Союза ССР, Главной военной прокуратуры и Прокуратуры РСФСР.

С докладом выступил Генеральный прокурор СССР Н. Трубин.

По итогам совещания принято соответствующее решение, которое направлено на места.

(Социалистическая законность. 1991. № 4. 2 стр. обл.)

Должна быть диктатура закона

МОСКВА, 13 февраля. (Корр. ТАСС.) Завершилось Всесоюзное совещание работников органов прокуратуры, в работе которого принял участие Президент СССР М. С. Горбачев.

В выступлениях прокуроров республик, краев, областей звучала тревога за состояние законности в стране. Отмечалось, что процессы становления демократического цивилизованного общества, правового государства столкнулись с серьезными трудностями. Прослеживаются попытки решать любые вопросы с позиций не права, а волевых указаний. Как никогда доминирует правовой нигилизм. Растет преступность в самых вульгарных, открытых и насильственных формах. Не утихают конфликты на межнациональной почве.

Образовавшийся в результате падения дисциплины и порядка вакуум быстро заполняет теневая экономика, паразитирующая на трудностях и проблемах переходного периода. Наряду с другими причинами это приводит к игнорированию и ущемлению прав и интересов граждан. В сложившейся обстановке особенно явственно проявились недостатки в деятельности прокуратуры.

Главное для органов прокуратуры сейчас, отмечали выступавшие, — преодолеть наметившуюся разобщенность прокурорской системы, сплотить ее на основе глубокого понимания каждым прокурором пагубности правовой анархии для судеб страны и каждого гражданина. Важная задача — сосредоточить усилия на узловых моментах укрепления законности, четко определить ориентиры деятельности на сегодняшний день. Именно поэтому необходимо освободить прокуратуру от несвойственных ей функций. Недопустима любая подмена прокурорами органов управления, вмешательство в оперативную хозяйственную деятельность. Подобные попытки только ослабляют надзор.

В принятом по итогам работы совещания решении намечена конкретная программа действий, которые имеют своей целью полнее раскрыть и использовать потенциал единой прокурорской системы в интересах стабилизации обстановки в обществе. Необходимо поставить надежный заслон местничеству и ведомственности, искажающим законность, ущемляющим права и интересы граждан. Более эффективным следует сделать надзор за правильной постановкой борьбы с преступностью. Обязанность прокурора — всемерно способствовать реализации законов СССР, указов Президента СССР.

На совещании выступил

М. С. Горбачев.

В то непростое «перестроечное» время Н. С. Трубину удалось добиться улучшения материального обеспечения работников органов прокуратуры.

КАБИНЕТ МИНИСТРОВ СССР

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 25 июня 1991 г. № 404

Об улучшении материального обеспечения работников органов прокуратуры

В целях закрепления кадров в органах прокуратуры Кабинет Министров СССР

ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Установить, что работникам органов прокуратуры, имеющим классные чины, с 1 июля 1991 г. выплачиваются процентные надбавки за выслугу лет в размерах от 5 до 40 процентов к месячному должностному окладу в зависимости от непрерывного стажа работы в этих органах.

Министерству труда и социальных вопросов СССР по представлению Прокуратуры СССР утвердить положение о порядке выплаты указанных процентных надбавок.

2. Предоставить право руководителям органов прокуратуры устанавливать в пределах утвержденных фондов оплаты труда работникам, получающим доплаты за классные чины, надбавки к должностным окладам за высокие достижения в труде или выполнение особо важной работы в размере до 50 процентов должностного оклада. Указанные надбавки прокурорам, назначенным на срок, определенный законодательством, устанавливаются вышестоящим прокурором.

3. Установить, что начиная с 1 июля 1991 г. форменная одежда прокурорским работникам, которым присвоены классные чины, выдается бесплатно.

4. Распространить действие пункта 4 постановления Совета Министров СССР от 28 августа 1986 г. № 1042 «О подготовке юридических кадров для советских органов» на работников органов прокуратуры, получающих юридическое образование без отрыва от работы.

5. Принять к сведению, что дополнительные расходы на мероприятия, предусмотренные настоящим постановлением, в 1991 году будут произведены в пределах ассигнований, утвержденных на содержание органов Прокуратуры СССР.

6. Министерству юстиции СССР, Министерству труда и социальных вопросов СССР и Министерству финансов СССР по согласованию с Прокуратурой СССР представить в Кабинет Министров СССР предложения о внесении в действующее законодательство изменений, вытекающих из настоящего постановления.

Премьер-министр СССР В. Павлов

Управляющий Делами

Кабинета Министров СССР И. Простяков

(Личный архив автора.)

Несмотря на достаточно турбулентное время, Н. С. Трубин в ранге Генерального прокурора СССР действовал достаточно уверенно и решительно. Он выступал противником «растаскивания общего надзора по специализированным кабинетам» — что было сделано его предшественником в марте 1989 года. Николай Семенович тогда публично заявил, что «перестройка была бы более эффективной, если бы ее начали с освобождения прокуратуры от функций, несовместимых с самой сутью общего надзора».

Н. С. Трубин ратовал за принятие нового закона о Прокуратуре, который «учитывал бы все современные реалии». Выступал против «войны законов», мобилизовывал подчиненных на решительную борьбу с правовым нигилизмом «республиканских законодателей» и «местной власти». Был сторонником создания самостоятельного следственного комитета, о чем не раз говорил в своих публичных выступлениях — при «строгом прокурорском надзоре». Подчеркивал, что сами прокуроры непосредственно борьбу с преступностью не ведут, но они присущими им методами осуществляют прокурорский надзор за исполнением законодательства о борьбе с преступностью.

Николай Семенович много внимания уделял повседневным заботам прокуратуры. Побывал в Казахстане, Украине, Белоруссии, беседовал, в том числе и доверительно, с руководителями этих республик. В беседах речь, прежде всего, шла о судьбе страны, прокурорской системе. Удалось выработать более или менее приемлемые принципы.

При Н. С. Трубине 27 мая 1991 года была введена «Присяга работника прокуратуры».

ПРОКУРАТУРА СОЮЗА ССР

ПРИКАЗ

27. 05. 91 № 18

Москва

О принятии «Присяги работника прокуратуры»

Необходимость решительного укрепления правовой основы во всех сферах государственной и общественной жизни предъявляет особые требования к кадрам органов прокуратуры. Преданность закону, высокие нравственные, волевые и деловые качества являются непременным условием безупречного выполнения служебного долга.

В целях повышения личной ответственности каждого работника прокуратуры за порученное дело приказываю:

1. Ввести в системе органов прокуратуры принятие «Присяги работника прокуратуры» (текст прилагается.)

2. Прокурорам республик, краев и областей обеспечить в торжественной обстановке принятие Присяги от каждого работника, поступающего в прокуратуру на оперативные должности, начиная с 1 августа 1991 г.

3. «Присягу работника прокуратуры» хранить в личном деле.

4. Приказ направить прокурорам республик, краев, областей и округов, районным, городским и транспортным прокурорам.

Контроль за исполнением настоящего приказа возложить на заместителя Генерального прокурора СССР государственного советника юстиции 1 класса Побежимова А. С.

Считать утратившим силу приказ Генерального прокурора СССР № 41 от 1 июля 1986 года.

Генеральный прокурор СССР

Действительный государственный советник юстиции Н. С. Трубин

ПРИСЯГА

работника прокуратуры

Я, (Ф. И. О. полностью) принимая присягу работника прокуратуры, торжественно обязуюсь:

— выполнять свои служебные и профессиональные обязанности в строгом соответствии с требованиями законов нашей страны;

— непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, от кого бы эти нарушения ни исходили, неуклонно стоять на страже прав и свобод граждан, всей своей деятельностью способствовать построению и укреплению правового государства, утверждению принципов социальной справедливости;

— постоянно совершенствовать свое профессиональное мастерство, дорожить честью прокурорского работника, свято беречь и приумножать лучшие традиции прокуратуры страны;

— помнить, что всякое допущенное мною нарушение законности, служебной дисциплины, недостойное поведение подрывают авторитет прокуратуры, наносят ущерб интересам государства и граждан;

— в случае нарушения мною этой присяги я готов нести предусмотренную законом ответственность.

(дата) (подпись)

Социалистическая законность. 1991. № 8. 2 стр. обл.

Положение Н. С. Трубина пошатнулось сразу же после августовских событий 1991 года. Хотя в момент этих событий Генеральный прокурор был с визитом на Кубе, недоброжелатели всячески старались очернить его и распространяли сведения о якобы поддержанном им в одном из интервью, данном на Кубе, выступления ГКЧП. Но Н. С. Трубин все-таки устоял и продолжал выполнять свои прокурорские обязанности, правда, ему пришлось расстаться с некоторыми из своих заместителей.

Телеграмма

Прокурора Черкасской области А. Г. Звягинцеву

МОСКВА

ПРОКСОЮЗА

ЗВЯГИНЦЕВУ

СЕГОДНЯ МНОЙ НАПРАВЛЕНА АДРЕС ПРЕЗИДЕНТА ГОРБАЧЕВА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СОЮЗА ЛАПТЕВУ НИШАНОВУ ТЕЛЕГРАММА ТАКОГО СОДЕРЖАНИЯ:

УЗНАВ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ ПЕРЕДАЧИ СОЗДАНИИ КОМИССИИ ПРОВЕРКИ ДОСТОВЕРНОСТИ ПУБЛИКАЦИЙ ВЫСКАЗЫВАНИЙ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПРОКУРОРА ТРУБИНА ПЕРИОД ПРЕБЫВАНИЯ НА КУБЕ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮ ПОЛНЕЙШУЮ ЛОЖЬ ПУБЛИКАЦИЙ.

Я НАХОДИЛСЯ В СОСТАВЕ ДЕЛЕГАЦИИ.

ПОЛУЧИВ СООБЩЕНИЕ СОЗДАНИИ ГКЧП ТРУБИН 19 АВГУСТА МОЕМ ПРИСУТСТВИИ ЗАЯВИЛ ГЕНЕРАЛЬНОМУ ПРОКУРОРУ КУБЫ ЕГО КОЛЛЕГАМ ЧТО НАШЕЙ СТРАНЕ ПРОИЗОШЕЛ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРЕВОРОТ ХУНТА ПРИШЛА ВЛАСТИ БОЮСЬ ЧТОБЫ В ЭТУ АВАНТЮРУ НЕ ВТЯНУЛИ ОРГАНЫ ПРОКУРАТУРЫ.

ПРЕССКОНФЕРЕНЦИИ МИДЕ КУБЫ 19 АВГУСТА ВОПРОС ЖУРНАЛИСТОВ ТРУБИН ЗАЯВИЛ ОЦЕНКУ ПРОИСШЕДШЕГО СОЮЗЕ ДАВАТЬ НЕ МОГУ ВОЗВРАЩУСЬ СОЮЗ ПОЧИТАЮ ДОКУМЕНТЫ ТОГДА СДЕЛАЮ ВЫВОДЫ ДУМАЮ ДОЛЖНОСТИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПРОКУРОРА НЕ ОСВОБОЖДЕН ПОЭТОМУ ПОДПИСАЛ ПРОТОКОЛ СОГЛАШЕНИЙ.

БУДЕТ НЕСПРАВЕДЛИВО ЕСЛИ НАРОДНЫЕ ДЕПУТАТЫ ПОВЕРЯТ ЖУРНАЛИСТСКОЙ ЛЖИ И НЕВИНОВНЫЙ ЧЕЛОВЕК ПОСТРАДАЕТ ОТ ТРУБИНА НЕЗАВИСИМЫЙ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮ ПОД ЧЕСТНОЕ СЛОВО

ПРОКУРОР ЧЕРКАССКОЙ ОБЛАСТИ КОЦЮРБА

Личный архив автора.

ОБРАЩЕНИЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПРОКУРОРА СССР К РАБОТНИКАМ ОРГАНОВ ПРОКУРАТУРЫ СТРАНЫ

Сегодня, когда на смену эмоциям и страстям приходит осознание всей глубины событий трех дней, потрясших страну, перед органами прокуратуры встает огромная ответственность — полно, объективно, без поверхностных суждений и суетливости дать правовую оценку действий тех, кто участвовал в подготовке и проведении государственного переворота, своими деяниями способствовал этому. Важно, чтобы каждый прокурор, каждый следователь, занятый проверкой или расследованием таких фактов и обстоятельств, постоянно помнил, что он служит Закону и только Закону. Здесь нет и не может быть места амбициям, нездоровым эмоциям и политическим пристрастиям. Должны решительно пресекаться произвол и самоуправство, нарушение прав человека.

Речь идет о судьбах людей, об их чести и достоинстве, правах и свободах. Ни малейшей тени не должно быть брошено на людей честных и ничем себя не запятнавших.

Виновность или невиновность человека не зависит от его убеждений, принадлежности к той или иной партии, движению, вероисповеданию. Лишь конкретные деяния могут быть поставлены ему в вину.

Нельзя допустить, чтобы вернулись времена повального доносительства, всеобщей подозрительности, анонимных обвинений, навешивания ярлыков.

Не призываю к снисходительности — да воздается каждому по заслугам его, но я хочу, чтобы ни один человек не оказался без вины виноватым.

Н. С. Трубин

Август. 1991 г.

(Личный архив автора.).

Письмо руководства Прокуратуры Союза ССР, в связи с августовскими событиями в Москве

1. В Президиум Внеочередной Сессии Верховного Совета СССР Просим огласить срочно

2. Президенту СССР т. Горбачеву М. С.

Вручить срочно

3. Президенту РСФСР т. Ельцину Б. Н.

Вручить срочно

4. Главному редактору «Независимой газеты» т. В. Третьякову

Вручить срочно

В «Независимой газете» за 27 августа опубликован документ, из которого усматривается, что якобы Прокуратурой СССР оформлялись документы на интернирование руководства РСФСР и других лиц.

Заявляем, что этот документ, подготовленный заговорщиками со ссылкой на Прокуратуру СССР, является грубой ложью и фальсификацией.

Руководство Прокуратуры СССР 27 августа 1991 г.

(Личный архив автора.)

24 сентября 1991 года Генеральный прокурор Союза ССР Н. С. Трубин пригласил на встречу (она носила неофициальный характер) всех прокуроров фактически уже суверенных республик. В качестве наблюдателей прибыли даже представители признанных уже независимыми Латвии и Литвы. Прокуроры высказались за необходимость постоянного сотрудничества и координации действий прокуратур суверенных государств, обмена мнениями и опытом. По принятой концепции Прокуратура СССР должна была тогда быть преобразована в межреспубликанский орган прокурорского надзора. Предполагалось, что выработкой совместных решений будет заниматься Совет генеральных прокуроров в составе Генерального прокурора СССР (председатель) и генеральных прокуроров республик (по должности). Что касается органов военной прокуратуры, то предлагалось Главную военную прокуратуру упразднить, а ее функции передать гражданскому подразделению Прокуратуры Союза ССР (в то время уже была упразднена коллегия Главной военной прокуратуры, а руководство военными прокурорами возложено на заместителя Генерального прокурора СССР Я. Э. Дзенитиса). Считалось необходимым и упразднение 2-го управления союзной прокуратуры, осуществлявшей руководство спецпрокуратурами режимных объектов.

После самороспуска Съезда народных депутатов СССР, беловежского соглашения и последовавшего вслед за этим развала СССР в декабре 1991 года Н. С. Трубин автоматически потерял свою должность. В приказе было записано, что он освобождается от занимаемой должности «в связи с постановлением Совета Республик Верховного Совета СССР от 26 декабря 1991 г. о прекращении деятельности Союза ССР».

Так называемое «Дело ГКЧП»

Вещественные доказательства, приобщенные к делу

Михаил Горбачев, Николай Рыжков, Борис Ельцин (справа налево)

Герб РСФСР с 1978 по 1992 гг.

Б. Н. Ельцин. 22 августа 1991 г.

19 августа 1991 года. ГКЧП. Слева направо: А. Тизяков, В. Стародубцев, Б. Пуго, Г. Янаев и О. Бакланов

Глава XII. К правовому государству

В декабре 1991 года распалось могущественное государство — Советский Союз. На карте мира появились новые государства, претендующие на роль демократических. Самое крупное из них — Россия (Российская Федерация) и стала правопреемником Советского Союза. Начались кардинальные, и как часто бывает в такие времена, очень суетливые и не всегда удачные преобразования политической, экономической и общественной сфер. Был провозглашен отказ от так называемого авторитарного режима, взят курс на демократизацию общества, построение правового государства. Реформы буксовали, а преступность и правовой нигилизм росли как на дрожжах.

Принятая в 1993 году новая Конституция России ориентировала государство на путь цивилизованного развития, основанного на принципах гуманизма и демократии. Права и свободы человека признавались высшей ценностью и брались основным законом под защиту. В ходе модернизации судебно-правовой системы заметно укрепилась судебная власть. Что касается Прокуратуры, то в Конституции ей была посвящена отдельная статья — 129. Правда, часть прежних ее полномочий после проведенных реформ были перераспределены в пользу судебной власти. Кроме того, со временем от прокуратуры отделилось следствие. В то же время прокуратуре были переданы полномочия по ведению статистического учета состояния преступности и раскрываемости преступлений, а также по защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, формированию ежегодного сводного плана проведения контролирующими органами плановых проверок. Дополнительно прокуратура была наделена еще и некоторыми другими полномочиями.

* * *

Но тогда, в самом начале девяностых, когда жизнь на просторах России бурлила и билась в новые берега, которые расширила и размыла горбачевская перестройка, честь стать первым Генеральным прокурором РСФСР, а затем и Российской Федерации досталась Валентину Георгиевичу Степанкову.

Степанков Валентин Георгиевич
(р. 1951),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в г. Перми в семье служащего. Окончив среднюю школу, работал в Пермском научно-исследовательском институте вакцин и сывороток. Одновременно учился на вечернем отделении юридического факультета Пермского государственного университета им. А. М. Горького. В 1970–1972 служил в рядах Советской армии. После демобилизации работал корреспондентом многотиражной газеты войсковой части и продолжил учебу в университете. В декабре 1975 его назначили стажером прокуратуры Свердловского района г. Перми. В 1976 переводится в аппарат прокуратуры Пермской области на должность прокурора отдела общего надзора, а в мае 1977 — назначается прокурором г. Губахи. С февраля 1982 — в аппарате Пермского областного комитета партии. В 1983–1987 В. Г. Степанков работал прокурором г. Перми. С ноября 1987 — в Прокуратуре СССР занял должность заместителя начальника Главного следственного управления. С марта 1988 по декабрь 1990 — прокурор Хабаровского края.

20 декабря 1990 приказом Генерального прокурора СССР Валентин Георгиевич назначается первым заместителем прокурора РСФСР и утверждается членом коллегии Прокуратуры республики. 28 февраля 1991 постановлением Верховного Совета РСФСР утверждается Генеральным прокурором РСФСР. В декабре того же года Генеральный прокурор СССР Н. С. Трубин наградил его знаком «Почетный работник прокуратуры». В ноябре 1992 Президент Российской Федерации Б. Н. Ельцин своим указом присвоил В. Г. Степанкову классный чин действительного государственного советника юстиции. 22 сентября 1993 он становится Генеральным прокурором Российской Федерации.

После октябрьских событий 1993 в Москве В. Г. Степанков, не поддержавший безоговорочно Б. Н, Ельцина, потерял свой пост. Указом Президента РФ от 5 октября 1993 он был освобожден от обязанностей Генерального прокурора РФ, а 24 декабря вообще уволен из органов прокуратуры. После этого работал в юридической фирме, заместителем главы администрации Пермской области, заместителем полномочного представителя Президента РФ в Приволжском федеральном округе. В настоящее время возглавляет юридическую компанию.

Стержнем всей работы органов прокуратуры Российской Федерации, по словам В. Г. Степанкова, было противостояние любым отступлениям от конституционного порядка и законности, любым проявлениям административного произвола, какими бы целями они не мотивировались. «Отстаивая закон, — сказал он на одной из коллегий, — мы боремся не с Советом, не с мэром, главой администрации или представителем Президента, как это порой пытаются представить, а боремся за Совет и главу администрации, за их авторитет с тем, чтобы каждый их шаг в решении практических задач реформ основывался на законе. Поэтому всегда будут иметь поддержку со стороны Генеральной прокуратуры, а если нужно — защиту, те прокуроры, которые на деле утверждают верховенство права и единство российской законности».

Важнейшими задачами прокуратуры этого периода были борьба с коррупцией, преступностью, надзор за законностью мер по раскрытию преступлений, обеспечением всестороннего и объективного расследования дел, соблюдение прав участников процесса, защита прав граждан, предупреждение и пресечение межнациональной розни и т. п.

В марте 1992 года в России обострилась политическая обстановка. Многие народные депутаты СССР, лишившись своих полномочий вследствие распада Советского Союза, решили провести в Москве VI чрезвычайный съезд. Российские власти всполошились. Президиум Верховного Совета РСФСР принял даже специальное постановление, в котором возобновление деятельности любых органов власти бывшего СССР на территории России квалифицировались как «покушение на государственный суверенитет России». Правительству и органам власти Москвы, С.-Петербурга и других крупных городов предписывалось обеспечить порядок и законность намеченных на 17 марта (годовщина референдума, на котором граждане СССР высказались за сохранение Советского Союза) массовых мероприятий.

Генеральному прокурору В. Г. Степанкову предлагалось разъяснить народным депутатам СССР незаконность деятельности оргкомитета по созыву съезда (неофициально, как отмечалось в прессе, дано указание возбудить уголовное дело по факту незаконного финансирования оргкомитета). Отсюда появилась следующая телеграмма Степанкова, которая, в частности, поступила в прокуратуру г. Москвы.

Телеграмма Генерального прокурора Российской Федерации В. Г. Степанкова прокурору г. Москвы Г. С. Пономареву

МОСКВА ЦЕНТР ПРОКУРАТУРА ГОРОДА ГОРПРОКУРОРУ=

РЕСПРОКУРОРАМ КРАЙОБЛПРОКУРОРАМ СРОЧНО ПРОВЕДИТЕ САМИ НЕОБХОДИМЫХ СЛУЧАЯХ РАЙГОРПРОКУРОРАМИ БЕСЕДЫ БЫВШИМИ НАРОДНЫМИ ДЕПУТАТАМИ СССР РАЗЪЯСНЕНИЕМ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА РФ 27.12.91 «О НАРОДНЫХ ДЕПУТАТАХ БЫВШЕГО СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК» ВОЗМОЖНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЕГО НАРУШЕНИИ ПРОВЕДЕННЫХ БЕСЕДАХ ПРОИНФОРМИРУЙТЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ПРЕЗИДЕНТА РФ ГЛАВУ АДМИНИСТРАЦИИ ТАКЖЕ ГЕНЕРАЛЬНУЮ ПРОКУРАТУРУ РФ 12–13 МАРТА ПО ТЕЛ 292-88-69 292-95-40 ГЕНПРОК РФ СТЕПАНКОВ

(Личный архив автора.)

На пресс-конференции, посвященной этому событию, В. Г. Степанков подтвердил, что российские прокуроры получили задание разъяснить каждому из бывших народных депутатов в индивидуальном порядке, что самостийный съезд не имеет правовой основы и предостеречь их от нарушения закона.

* * *

В связи с распадом Советского Союза, необходим был новый закон об органах прокуратуры. И такой закон появился. Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» был подписан Президентом РФ Б. Н. Ельциным 17 января 1992 года.

В сентябре 1993 года резко обострилась политическая обстановка в стране. Противостояние Президента и Верховного Совета достигло апогея. Президент Российской Федерации Б. Н. Ельцин 21 сентября 1993 года подписал указ, которым прерывалась деятельность Съезда народных депутатов России. В связи с указанными действиями Президента России 22 сентября 1993 года Верховный Совет РФ принял постановления о прекращении его президентских полномочий и о назначении А. В. Руцкого исполняющим полномочия Президента РФ. Конституционный Суд России признал указ Ельцина от 21 сентября 1993 года неконституционным.

Позиция Генерального прокурора Российской Федерации В. Г. Степанкова по всем этим вопросам была достаточно полно изложена им в выступлениях на заседаниях седьмой сессии Верховного Совета 22 и 23 сентября 1993 года.

Из выступления Генерального прокурора РФ В. Г. Степанкова 22 сентября 1993 года

Председательствующий.…Давайте послушаем Генерального прокурора. Валентин Георгиевич, наверное, вы уже возбудили уголовное дело. (Смех в зале.) Пожалуйста.

Степанков В. Г.Уважаемые народные депутаты! Я никак не рассчитывал, что в моей прокурорской судьбе, так же как и в вашей, придется дважды присутствовать при таких событиях, которые в этом зале называются госпереворотом. Но в то же время те события меня многому научили. Поэтому я вам могу сегодня сказать только одно, что прокуратура будет действовать, исходя из признанной и законной Конституции и того закона о прокуратуре, который вы приняли. Конституцию и этот закон мы будем выполнять и, исходя из этого, будем принимать те меры, которые этим законом и Конституцией определены. (Аплодисменты)…

Из выступления Генерального прокурора РФ В. Г. Степанкова 23 сентября 1993 года

Председательствующий. Следующий у нас вопрос — Генеральный прокурор Российской Федерации Валентин Георгиевич Степанков — о принимаемых мерах по пресечению государственного переворота. Пожалуйста, Валентин Георгиевич.

Степанков В. Г.Уважаемый Председатель! Уважаемые народные депутаты! Исходя из той ситуации, которая сложилась у нас на сегодняшний день, органы Прокуратуры Российской Федерации принимают следующие меры.

Оценка указов Президента не входит в компетенцию органов Прокуратуры, поэтому мы воспринимаем только то решение Конституционного Суда, которое есть, и оно основывается на ныне действующей Конституции. Отсюда я и не вправе подвергать анализу и давать оценки того или иного указа. Мы принимаем это решение Конституционного Суда и его исполняем.

В то же время нынешняя ситуация, и анализ действий как Президента Бориса Николаевича Ельцина, так и действий вице-президента Александра Владимировича Руцкого, и решения, которые принимались Верховным Советом, оценивались в Прокуратуре в аспекте правовых действий, которые следует нам принимать.

Исходя из анализа содержания ряда статей Конституции, в Генеральной прокуратуре пришли к следующему выводу о том, что вопрос о лишении полномочий Президента, регулируемый статьей 121-6, — это самостоятельный вопрос, и вопрос отрешения Президента от должности, который регулируется статьей 121-10, — это самостоятельный вопрос. Поэтому после отрешения от должности Президента, если это произойдет по тому механизму, который предусмотрен действующей Конституцией, и принимается решение о вступлении в должность другого человека. Перечень этих лиц предусмотрен в статье 121 пункт 11. К сожалению, сегодня в стране создалась такая ситуация, когда действия, вызванные Указом Президента, оценка ему дана Конституционным Судом, и последующие наши действия вошли в тот конфликт, когда они противоречат ныне действующим нормам Конституции. Отсюда органы Прокуратуры крайне затруднены в своих действиях.

Тем не менее я считаю, что обсуждаемый на Верховном Совете вопрос о первоочередных действиях по антигосударственному перевороту (и этим первоочередным действием называется возбуждение уголовного дела и арест), сама постановка этого вопроса является неправильной. Только сейчас закончилось совещание в Генеральной прокуратуре, и все следственные управления высказались в том плане, что научены опытом и ГКЧП, и опытом других действий, и, следовательно, категорически выступают против, чтобы решение политического конфликта перерастало в рамки уголовного дела. Отсюда они призывают, в том числе и Верховный Совет, Президента, найти выход из этой ситуации чисто политическим путем. Прокуратура не будет ни судьей, ни тем орудием, когда одна политическая сила пытается карательными методами разобраться и рассчитаться с другой политической силой.

Отсюда я могу вас заверить и заявить, что Прокуратура выступает гарантом той ситуации, которая сейчас сложилась, и не допустит никаких волюнтаристских действий ни одной из сторон, чтобы эта политическая ситуация переросла в меры репрессивные…

Бабурин С. Н.Уважаемый Валентин Георгиевич, лично я с вами полностью согласен, что наиболее разумным и реальным выходом из любого политического кризиса являются выборы.

Но мы ведь сейчас говорим не об этом… Мы говорим о том, что гражданином Российской Федерации Борисом Николаевичем Ельциным, занимавшим пост Президента, совершен государственный переворот. Им единолично принята Конституция…

Ликвидирована или, скажем, прекращена деятельность высших представительных органов власти, назначены выборы следующие. Оцениваете ли вы это как шалость, которая может перерасти в противоправные деяния, или как вообще можно тогда назвать то, что сделано реально Борисом Николаевичем Ельциным?

Степанков В. Г.Оценивать органам исполнительной, представительной власти как заговор с целью захвата власти или как государственный переворот возможно только по суду…

Поэтому я считаю, что рамки тех понятий, которые есть в Уголовном кодексе, и должны оцениваться судебной властью. Что касается возбуждения уголовного дела, то по нашей Конституции, по закону о Президенте, Президент, не отрешенный от должности, является лицом неприкосновенным.

Председательствующий. А статья 121 со значком 6?

Степанков В. Г.Статья 121 со значком 6 означает, что Президент решением Верховного Совета отлучен от полномочий, но от статуса Президента он может быть отлучен как от должностного лица Президента статьей 121 пункт 10.

Бабурин С. Н.Означает ли это, что со стороны Президента не было нарушения закона, за которые он должен быть привлечен к ответственности?

Степанков В. Г.Нарушения Конституции, действующие и допущенные Президентом, даны в решении Конституционного Суда, и я его под сомнение не ставлю…

Аксючиц В. В.Как только что вы заявили, Генеральная прокуратура считает, что Верховный Совет не отрешил от должности Президента, а лишил его полномочий. Тогда как Генеральная прокуратура относится к тому, что лишенный полномочий Президент издает указы, распоряжения и эти указы, распоряжения выполняются различными должностными лицами? В частности, например, постановлением правительства только что Центральный банк должен прекратить всякие операции по финансированию Верховного Совета. Как вы квалифицируете в данном случае постановление правительства?

И далее. Вы сказали, что с этим можно согласиться, как с декларацией, что вы считаете, что это не путь возбуждения уголовного дела. Но нас очень интересует — это не только ваша точка зрения частная, а вот с точки зрения права: обязаны вы как прокурор в этой ситуации возбуждать уголовные дела или не обязаны?

Степанков В. Г.Как я уже ответил, в ситуации, в которой находится Президент, он продолжает быть Президентом, не будучи отрешенным от должности, в соответствии со статьей 121-10, и отсюда он является неприкасаемым, как мы с вами решили.

Председательствующий. Но, Валентин Георгиевич, ведь это уже вопрос, собственно, один и тот же. А вот указ Президента о назначении вас Генеральным прокурором, как вы это расцениваете?

Степанков В. Г.Я исхожу из того, что полномочия Генерального прокурора получены от Верховного Совета и Съезда, а данный указ свидетельствует только о том, что Президент понимает, что такое органы прокуратуры, и не допускает там двоевластия…

(Личный архив автора.)

* * *

По факту столкновений, произошедших в Москве 3–4 октября 1993 года, а также расстрела Верховного Совета РСФСР правительственными войсками, Генеральным прокурором Степанковым следственные действия по московским событиям были начаты 3 октября. Однако эти действия не спасли его от отставки. 5 октября 1993 года новым Генеральным прокурором Российской Федерации стал Алексей Иванович Казанник, некогда уступивший Ельцину свое место в Верховном Совете СССР.

Казанник Алексей Иванович
(р. 1941),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился в Городнянском районе Черниговской области. Получив среднее образование, в течение двух лет работал столяром в стройуправлении в городе Темиртау Карагандинской области. В 1961–1963 служил в Советской армии в городе Ашхабаде. После демобилизации поступил на юридический факультет Иркутского государственного университета, который с отличием окончил в 1967. Оставлен при университете для научной работы. В 1967–1969 ассистент кафедры государственного права и советского строительства. С 1969 учился в аспирантуре. После защиты диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук в течение пяти лет был старшим преподавателем и доцентом на той же кафедре.

В 1975 А. И. Казанник переехал на жительство в Омск, где на юридическом факультете местного университета стал читать лекции по государственному праву. В 1990 возглавил кафедру государственного и муниципального права. В 1989 его избрали народным депутатом СССР. На Первом Съезде народных депутатов СССР он вошел в члены Верховного Совета СССР, но уступил свое место «кумиру» демократов Ельцину, который не сумел набрать нужного количества голосов. Тем не менее А. И. Казанник был включен в Комитет по экологии.

В октябре 1991 Алексей Иванович защитил диссертацию и получил ученую степень доктора юридических наук, а в 1992 стал профессором кафедры государственного и муниципального права. К этому времени он был автором более 120 научных работ. С 1993 — член Президентского совета.

5 октября 1993 Президент России Ельцин своим указом назначил А. И. Казанника Генеральным прокурором Российской Федерации. Ему был присвоен классный чин государственного советника юстиции 1 класса. В этой высокой должности он пробыл всего пять месяцев. 12 марта 1994 Ельцин принял отставку Казанника.

А. И. Казанник покинул Москву и вернулся в Омск.

Москва, октябрь 1993 г.

А. И. Казанник незамедлительно приступил к исполнению своих новых обязанностей. Квартиру в Омске он сдавать не стал (возможно, чувствовал неуверенность своего положения), а поселился на государственной даче в Архангельском. 25 октября 1993 года Президент России присвоил ему классный чин Государственного советника юстиции 1 класса.

Правовое положение нового Генерального прокурора было непростым. Дело в том, что согласно действовавшей в момент его назначения Конституции РСФСР Генеральный прокурор утверждался Верховным Советом РСФСР. Но действия последнего были приостановлены Президентом еще 21 сентября 1993 года. По вновь принятой Конституции Российской Федерации Генеральный прокурор утверждался Советом Федерации по представлению Президента. Однако и после начала функционирования Совета Федерации такого представления в него не поступало.

Арестованный Александр Руцкой, 5 октября 1993 г.

В одном из своих первых интервью А. И. Казанник заявил: «Занимая пост Генерального прокурора России, я не представляю ни Президента, ни бывший Верховный Совет, ни бывший съезд. Я представляю только закон. Ни один виновный не должен уйти от ответственности, ни один невиновный не должен пострадать — именно этим принципом будут руководствоваться органы российской прокуратуры».

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О расследовании вооруженного мятежа в г. Москве

3 октября 1993 г. в г. Москве был поднят мятеж. Вооруженные группы, руководимые и направляемые экстремистскими лидерами бывшего Верховного Совета Российской Федерации и другими лицами, занимавшими ответственные посты, совершили нападение на важные государственные объекты, учинили массовые беспорядки, сопровождавшиеся убийствами, разрушениями, поджогами. Пролилась кровь многих невинных людей — мирных жителей, военнослужащих, сотрудников милиции, журналистов, в том числе иностранных корреспондентов. Нанесен большой материальный ущерб.

В настоящее время принимаются меры к ликвидации последствий мятежа и восстановлению нормальной жизни города. Государство оказывает необходимую помощь пострадавшим и семьям погибших.

Организаторы и активные участники мятежа задержаны. Генеральная прокуратура Российской Федерации возбудила уголовные дела. Ведется расследование. По завершении предварительного следствия уголовные дела будут переданы в Военную коллегию Верховного Суда Российской Федерации, а также в другие федеральные и местные суды.

В целях восстановления правопорядка постановляю:

1. Генеральному прокурору Российской Федерации (А. И. Казаннику), Министру безопасности Российской Федерации (Н. М. Голушко), Министру внутренних дел Российской Федерации (В. Ф. Ерину) обеспечить при расследовании быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных, правильное применение закона с тем, чтобы каждый организатор, руководитель и активный участник мятежа понес справедливое наказание и ни один невиновный не подвергся уголовному преследованию.

2. Министерству юстиции Российской Федерации создать необходимые условия для неотложного рассмотрения в судах расследованных дел о мятеже.

3. Министерству внутренних дел Российской Федерации, Министерству безопасности Российской Федерации и Министерству обороны Российской Федерации обеспечить охрану судей, потерпевших, свидетелей, других участников судебного разбирательства, а также зданий судов.

4. Совету Министров — Правительству Российской Федерации в двухнедельный срок выделить дополнительные финансовые и материально-технические средства, необходимые для выполнения настоящего Указа.

5. Указ вступает в силу с момента подписания.

Президент Российской Федерации Б. Ельцин

Москва, Кремль

7 октября 1993 года

№ 1595

(Москва. Осень-93: Хроника противостояния. 2-е изд. М.: Республика. С. 537–538.)

Опьяненные разгромом Верховного Совета РСФСР, некоторые буйные головы тогда готовы были замахнуться и на всю правоохранительную систему. Бывший в то время министром юстиции Ю. Х. Калмыков высказался за то, чтобы переподчинить Генеральную прокуратуру и МВД России Минюсту. А. И. Казанник расценил такую постановку вопроса как «антинаучное забегание вперед». Он сказал: «При нынешнем размахе преступности, росте сепаратизма, полнейшем правовом нигилизме и повсеместном игнорировании законов чрезвычайно опасно перестраивать направо и налево всю правоохранительную систему. Надо максимально использовать достигнутое». И далее, признавая необходимость реформирования органов прокуратуры, подчеркивал, что на первое место по своей значимости должна выдвигаться правозащитная функция прокуратуры. «Защита прав и свобод человека, строгое соблюдение законности при задержании людей, правовых и нравственных норм при обращении с ними представителей власти, прав и интересов осужденных должны постоянно находиться в поле зрения прокурора».

20 октября 1993 года Президент Российской Федерации Б. Н. Ельцин подписал указ, касающийся деятельности органов прокуратуры.

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О деятельности Прокуратуры в период поэтапной конституционной реформы в Российской Федерации

В целях повышения эффективности деятельности органов Прокуратуры Российской Федерации по обеспечению законности и в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 21 сентября 1993 г. № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации»

постановляю:

1. Сохранить единую централизованную систему органов Прокуратуры Российской Федерации с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору Российской Федерации.

Свою деятельность прокуроры осуществляют в соответствии с Конституцией Российской Федерации и Законом Российской Федерации «О прокуратуре Российской Федерации» в части, не противоречащей Указу Президента Российской Федерации от 21 сентября 1993 г. № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» и настоящему Указу. Военные прокуроры, кроме того, руководствуются положением о военной прокуратуре в части, не противоречащей законодательству и указам Президента Российской Федерации.

2. Возложить на Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров впредь до принятия Конституции Российской Федерации осуществление надзора за исполнением указов Президента Российской Федерации и координацию деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью.

3. Совету Министров — Правительству Российской Федерации предусмотреть необходимое финансирование, снабжение, материально-техническое и другое обеспечение органов военной прокуратуры.

4. Генеральному прокурору РФ по согласованию с Советом Министров — Правительством Российской Федерации в трехмесячный срок подготовить предложения по установлению льгот в пенсионном обеспечении прокурорских работников.

5. Настоящий Указ вступает в силу с момента его опубликования.

Президент Российской Федерации Б. Ельцин

Москва, Кремль

20 октября 1993 года

№ 1685

(Личный архив автора.)

Генеральный прокурор Российской Федерации А. И. Казанник занимался повседневными прокурорскими обязанностями: проводил коллегии, совещания, вносил представления в министерства и ведомства, рассматривал письма граждан и должностных лиц.

12 декабря 1993 года была принята новая Конституция Российской Федерации, в которой нашли отражение и основные принципы организации органов прокуратуры.

А 12 марта 1994 года неожиданно для всех Б. Н. Ельцин издал указ за № 465. В нем отмечалось: «В связи с тем, что Казанник А. И. был назначен на должность Генерального прокурора Российской Федерации вне порядка, установленного статьей 102 Конституции Российской Федерации, а также учитывая его личную просьбу, постановляю:

1. Считать отставку Казанника Алексея Ивановича с должности Генерального прокурора Российской Федерации принятой…»

Подлинной же причиной увольнения Казанника явилось то, что он отказался выполнить указание Президента Российской Федерации Ельцина о приостановлении процесса амнистии, объявленной Постановлением Государственной думы от 23 февраля 1994 года. По акту амнистии подлежали освобождению из следственного изолятора лица, содержащиеся там после октябрьских событий 1993 года.

Заявление Генерального прокурора Российской Федерации об отставке

Президент Российской Федерации Б. Ельцин обратился ко мне с призывом приостановить процесс амнистии по Постановлению Государственной думы Федерального собрания от 23 февраля 1994 г. «Об объявлении политической и экономической амнистии». Я полностью разделяю гражданский пафос и содержание призыва главы государства.

В ходе первомайских и октябрьских беспорядков погибло 148 человек, больше тысячи получили увечья. Остались вдовы, осиротевшие дети, убитые горем родители. Причинен огромный материальный ущерб. Тем не менее Государственная дума прощает всех преступников. По ее воле на свободу выйдут организаторы массовых беспорядков, подстрекатели и активные исполнители. В их числе немало убийц, погромщиков, мародеров, грабителей. Акт «политической» амнистии, как безграмотно назвали его законодатели, навсегда останется одной из позорных страниц в истории отечественного парламентаризма.

Однако Генеральный прокурор Российской Федерации не наделен полномочиями по приостановлению акта амнистии. Не обладает он и правом законодательной инициативы, чтобы обратиться в Государственную думу с просьбой пересмотреть постановление об амнистии. Поэтому я заявляю о своей отставке с поста Генерального прокурора России.

Моя дальнейшая судьба меня беспокоит мало. Я всегда болел за Россию, за ее многострадальный народ. Верю: придет «золотой век», где правда будет называться правдой, ложь — ложью, добродетель добродетелью, а подлость — подлостью. Но в его наступлении не будут повинны ни коммуно-патриоты, ни жириновцы, ни опошлившие самое высокое звание русского интеллигента демократы.

А. Казанник

Генпрокурор России

(Личный архив автора.)

* * *

Во исполнение Указа президента назначенный Б. Н. Ельциным исполняющий обязанности Генерального прокурора Российской Федерации Алексей Николаевич Ильюшенко, издал приказ об увольнении А. И. Казанника из органов прокуратуры с 15 марта 1994 года. Однако в соответствии с новой Конституцией Российской Федерации Генеральный прокурор мог быть освобожден от своей должности только постановлением Совета Федерации Федерального Собрания. Некоторое время Совет Федерации не давал согласия на это. Такое решение состоялось лишь 25 апреля 1994 года. Подписал его Председатель Совета Федерации В. Ф. Шумейко. И. о. Генерального прокурора Ильюшенко пришлось изменять свой приказ об увольнении А. И. Казанника. К этому времени Алексей Иванович уже покинул Москву и вернулся в родной Омск, чтобы продолжать преподавательскую деятельность.

Ильюшенко Алексей Николаевич
(р. 1957),
государственный советник юстиции I класса

* * *

Родился в г. Анжеро-Судженске Кемеровской области. После окончания средней школы поступил на юридический факультет Красноярского государственного университета, который окончил в 1979. В том же году был назначен исполняющим обязанности помощника прокурора Октябрьского района г. Красноярска. В августе 1980 утвержден в этой должности. В 1982–1984 служил в Советской армии в Приморском крае. После демобилизации работал вначале следователем прокуратуры Ленинского района, а затем помощником прокурора города Красноярска. В 1987 А. Н. Ильюшенко выдвинут на должность заместителя прокурора Кировского района г. Красноярска.

В 1989 приглашен на работу в Прокуратуру РСФСР, где был назначен на должность прокурора отдела по надзору за следствием и дознанием в органах внутренних дел следственного управления. С 1990 — прокурор, а с сентября 1991 — старший прокурор отдела по надзору за исполнением законов о межнациональных отношениях Управления по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности и межнациональных отношениях. Алексей Николаевич в этот период был легок на подъем, часто выезжал в «горячие точки» Советского Союза, в частности, на Северный Кавказ, в том числе и в составе комиссии Верховного Совета РСФСР. Занимался вопросами оказания помощи в надзоре за исполнением Закона «О реабилитации репрессированных народов».

Приказом Генерального прокурора Российской Федерации В. Г. Степанкова от 20 февраля 1992 А. Н. Ильюшенко был назначен заместителем начальника отдела по надзору за исполнением законов о межнациональных отношениях.

В марте 1993 указом Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина А. Н. Ильюшенко назначен начальником Контрольного управления Администрации Президента. Указом Президента РФ от 26 февраля 1994 на А. Н. Ильюшенко было возложено исполнение обязанностей Генерального прокурора Российской Федерации. В мае того же года ему присвоен классный чин государственного советника юстиции 1 класса. Однако Совет Федерации неоднократно отказывался утвердить его в этой должности, в связи с чем в ноябре 1995 А. Н. Ильюшенко был освобожден от исполнения обязанностей.

В последующем А. Н. Ильюшенко был обвинен в злоупотреблениях и даже арестован. Однако через некоторое время освобожден из-под стражи, а дело в отношении него прекращено.

Новый руководитель прокуратуры А. Н. Ильюшенко весь отпущенный ему срок так и проходил «исполняющим обязанности». Совет Федерации трижды отказывался утвердить его в должности, хотя Ильюшенко был профессиональным юристом и кадровым прокурорским работником, правда без особого опыта руководящей работы.

Тем не менее в кресле главного прокурора страны Ильюшенко чувствовал себя достаточно уверенно. Он освобождал и назначал прокуроров, ездил с инспекционными поездками по стране, проводил коллегии и совещания, подписывал приказы по основополагающим направлениям прокурорской деятельности, а также другие документы.

Что же касается отношений Ильюшенко с прокурорами субъектов Российской Федерации, то в целом они складывались нормально, если не учитывать конфликта с прокурором г. Москвы Г. С. Пономаревым, который одно время считался одним из кандидатов на должность Генерального прокурора РФ.

Сообщение Генеральной прокуратуры Российской Федерации, направленное в средства массовой информации 6 марта 1995 года

4 марта 1995 года коллегия Генеральной прокуратуры России рассмотрела вопрос о прокуроре г. Москвы. За необеспечение надлежащей организации работы по раскрытию и расследованию тяжких преступлений членами коллегии единогласно было принято решение об освобождении Г. Пономарева от должности прокурора г. Москвы.

Сегодня по решению коллегии издан приказ. Вопрос о назначении прокурора г. Москвы будет решен в ближайшее время после проведения всесторонних консультаций в соответствии с Конституцией РФ и действующим законодательством. Одновременно предусмотрено принять дополнительные меры организационного и материально-технического характера, направленные на повышение эффективности работы следственного аппарата столичной прокуратуры и улучшение условий его работы.

(Личный архив автора.)

Письмо Г. С. Пономарева в коллегию Генеральной прокуратуры Российской Федерации

Весьма сожалею, что коллегия Генеральной прокуратуры, призванная блюсти законность, быть объективной и справедливой, отступила от этих требований при рассмотрении 4 марта вопроса о прокуратуре Москвы.

Вопреки сделанным в декабре 1994 года Генпрокуратурой по результатам контрольной проверки выводам о принятых нами серьезных мерах по устранению недостатков, отмеченных в приказе № 049, констатации на Вашем заседании значительного улучшения раскрываемости убийств уже в текущем году, практически лишь на основании одного действительного фактора — роста числа тяжких преступлений, работе прокуратуры города дана неудовлетворительная оценка.

Видимо, понимая абсурдность происходящего, коллегия, нарушив закон и этику, не пригласила на заседание прокурора Москвы.

Не из-за желания вернуться на пост прокурора, а в интересах правды, сохранения чести руководителей Генеральной прокуратуры и надежды на Вашу способность оставаться верными долгу и совести, невзирая на привходящие обстоятельства, думаю, что коллегия должна вернуться к более тщательному и осторожному анализу положения в столице, к вопросу ответственности прокуратуры за его состояние.

(Личный архив автора.)

На должность прокурора города Москвы и. о. Генерального прокурора Ильюшенко рекомендовал своего заместителя О. И. Гайданова.

Письмо и. о. Генерального прокурора Российской Федерации А. Н. Ильюшенко Мэру г. Москвы Ю. М. Лужкову от 9 марта 1995 года

Мэру г. Москвы Лужкову Ю. М.

Уважаемый Юрий Михайлович!

В соответствии с решением коллегии Генеральной прокуратуры приказом от 6 марта 1995 г. прокурор г. Москвы Г. С. Пономарев освобожден от занимаемой должности за необеспечение надлежащей организации работы органов прокуратуры г. Москвы по раскрытию и расследованию тяжких преступлений.

Решение об освобождении Г. С. Пономарева далось нелегко. Не вызывает сомнения, что он грамотный, добросовестный, принципиальный прокурор, который немало сделал для того, чтобы прокурорский надзор содействовал укреплению законности и правопорядка в столице.

Вместе с тем на самом остром и решающем участке — осуществлении надзора за исполнением законов о борьбе с преступностью Г. С. Пономарев не сумел справиться со своими обязанностями и обеспечить твердое и правильное руководство.

Слабый прокурорский надзор стал одной из причин низкого уровня организации борьбы с преступностью и прежде всего с наиболее опасными посягательствами на жизнь и безопасность граждан.

Характерно, что в этом отношении положение в Москве гораздо хуже, чем в других регионах и в целом по Российской Федерации.

Например, за последние 5 лет количество умышленных убийств по России увеличилось на 138 процентов, а по Москве на 329 процентов. В 1992 г. этот рост составлял по России 42 процента, по Москве — 84, в 1993 г. соответственно 27 и 51 процент, в 1994 г. — 10 и 29 процентов.

Проведенной в прошлом году Генеральной прокуратурой и МВД России проверкой были вскрыты серьезные просчеты и ошибки.

Однако положение к лучшему не изменилось. В 1994 г. в Москве не раскрыто 1005 умышленных убийств, их раскрываемость составила 39 процентов (по России — 75 процентов.) Раскрываемость тяжких преступлений — менее 40 процентов (по России — более половины.)

В январе — феврале из 206 убийств раскрыто 101.

Именно поэтому встал вопрос о необходимости иметь на посту прокурора Москвы человека, который обладает большим опытом, знаниями в организации борьбы с преступностью.

По единогласному решению коллегии Генеральной прокуратуры рекомендую на этот пост государственного советника юстиции 2 класса Олега Ивановича Гайданова.

О. И. Гайданов родился в 1945 году, с 1971 года работает в органах прокуратуры следователем, помощником прокурора города, области, прокурором района, заместителем, первым заместителем прокурора области, заместителем начальника следственного управления прокуратуры Казахской ССР, заместителем прокурора Узбекской ССР — начальником следственного управления, прокурором Целиноградской области.

После распада СССР он начал работать в России — вначале заместителем прокурора войсковой части, а с февраля 1994 года — начальником следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации. В мае 1994 года он назначен заместителем Генерального прокурора Российской Федерации. В этой должности руководит вопросами организации следственной работы и прокурорского надзора за следствием.

Без отрыва от работы О. И. Гайданов в 1983 году защитил диссертацию и получил ученую степень кандидата юридических наук.

О. И. Гайданов квалифицированный юрист, инициативный, принципиальный, требовательный к себе и подчиненным руководитель.

Обладая значительным профессиональным и жизненным опытом, организаторскими способностями, умело направляет работу в соответствии с современными требованиями. Хорошо владеет организацией работы по всем отраслям прокурорской деятельности.

Прошу Вас дать согласие на назначение государственного советника юстиции 2 класса Гайданова Олега Ивановича прокурором г. Москвы.

И. о. Генерального прокурора Российской Федерации А. Н. Ильюшенко

(Личный архив автора.)

Однако такое назначение не состоялось, и прокурором г. Москвы стал Сергей Иванович Герасимов.

Летом 1995 года разразился еще один скандал — прокуратурой было возбуждено уголовное дело в связи с демонстрацией по телевидению передачи «Куклы». 21 августа 1995 года в средствах массовой информации Генеральной прокуратурой РФ официально было распространено следующее сообщение:

В Генеральной прокуратуре России

Генеральной прокуратурой РФ расследуется уголовное дело, возбужденное по ч. 2 ст. 131 УК РСФСР в связи с демонстрацией по телевизионному каналу НТВ 8 июля с. г. передачи «Куклы», в которой имеются признаки умышленного унижения чести и достоинства высших должностных лиц государства.

В ходе следствия выяснилось, что серия передач «Куклы» начала создаваться летом 1994 года творческой группой частной киноассоциации «DIХI» по заказу Василия Григорьева, представлявшего французскую фирму «SНК», который оплачивал наличными все расходы в иностранной валюте, в том числе работу создателей передачи… Однако отношения между заказчиком и создателями передачи на тот момент юридически никак не были оформлены, при проведении финансовых операций какие-либо налоги государству не уплачивались и в официальных документах произведенные выплаты не фиксировались.

С учетом этих обстоятельств, Генеральной прокуратурой возбуждено уголовное дело в отношении В. Григорьева по признакам преступлений, устанавливающих ответственность за совершение незаконных сделок с валютными ценностями путем их использования в качестве средства платежа и за сокрытие объектов налогообложения (ст. ст. 162-7 ч. 2 и 162-2 ч. 2 УК РСФСР.)

(Личный архив автора.)

Но не одними скандалами жила тогда прокуратура. Еще в начале 1994 года в Генеральной прокуратуре началась работа по созданию картинной галереи генерал-прокуроров России. Предложенную идею Ильюшенко поддержал. Правда, открыта галерея была в 1997 году при Юрии Ильиче Скуратове. Созданная авторитетными художниками, она в дальнейшем получила серебряную медаль Президиума Российской Академии художеств. Авторский коллектив состоял из 5 человек: А. Г. Звягинцев (инициатор и руководитель проекта), художники — Гавриляченко С. А., Каверзнев И. А., Серенко С. А., Фролов И. Г. Репродукции портретов позже были изданы раритетным фолиантом с персонифицированными эссе о каждом генерал-прокуроре. На Всероссийском конкурсе «Искусство книги» это издание в конце 1997 года получило диплом первой степени.

В бытность Ильюшенко впервые после распада СССР был проведен серьезный ремонт основного здания центрального аппарата Генеральной прокуратуры РФ на Большой Дмитровке. Осуществлена полная перепланировка пятого этажа и частично других этажей здания. Нужно отдать должное Ильюшенко — он первый из руководителей ведомства реально отреагировал на рапорт начальника Центра информации и общественных связей Генеральной прокуратуры А. Г. Звягинцева о необходимости учреждения профессионального праздника для работников органов прокуратуры и объявил об этом 28 мая 1995 года во время торжественного собрания по случаю образования в 1992 году Государственной прокуратуры РСФСР. Однако Указ о празднике был подписан Ельциным 29 декабря 1995 года, когда Ильюшенко оставил свой пост.

* * *

После освобождения А. Н. Ильюшенко от должности и. о. Генерального прокурора Российской Федерации указом Президента РФ временное исполнение обязанностей Генерального прокурора Российской Федерации было возложено на Олега Ивановича Гайданова. Исполнял он их всего две недели.

Гайданов Олег Иванович
(р. 1945),
государственный советник юстиции II класса

* * *

Родился в г. Актюбинске Казахской ССР. В 1973 О. И. Гайданов окончил Всесоюзный юридический заочный институт и получил диплом юриста.

Еще до окончания учебы, в 1971, стал работать в органах прокуратуры, первое время помощником прокурора г. Актюбинска, а затем на аналогичной должности в прокуратуре Актюбинской области. В 1974 О. И. Гайданов был выдвинут на должность прокурора Пролетарского района г. Актюбинска. В 1978 направлен на работу в Гурьевскую область, где стал вначале заместителем, а впоследствии — первым заместителем прокурора области. С 1981 — заместитель начальника следственного управления, член коллегии Прокуратуры Казахской ССР.

В 1983 О. И. Гайданов защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук. В октябре 1984. приказом Генерального прокурора СССР назначен заместителем прокурора Узбекской ССР и утвержден членом коллегии Прокуратуры республики. В 1989 О. И. Гайданов был назначен прокурором Целиноградской области (впоследствии переименована в Актюбинскую область). После распада Советского Союза, переехал на постоянное место жительства в Россию. Работал заместителем прокурора войсковой части. В феврале 1994 назначен начальником следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации, а в мае того же года — заместителем Генерального прокурора. С 11 октября 1995 временно исполнял обязанности Генерального прокурора Российской Федерации. В ноябре 1995 освобожден от должности заместителя Генерального прокурора, а в январе 1996 уволен из органов прокуратуры на пенсию.

Какие-либо заметные деяния, которые бы обогатили историю Российской прокуратуры за тот непродолжительный период пребывания в должности главного законника страны, Гайданову осуществить не удалось. А планы такие были, и он автору о них рассказывал. Все, что успел Гайданов, — это прекратить пресловутое дело по «Куклам».

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

о прекращении уголовного дела 11 октября 1995 года город Москва

Врио Генерального прокурора Российской Федерации государственный советник юстиции 2 класса Гайданов О. И., рассмотрев материалы уголовного дела № 18/238247-95,

УСТАНОВИЛ:

14 июля 1995 года Генеральной прокуратурой Российской Федерации было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 131 УК РСФСР в связи с демонстрацией по телевизионному каналу «НТВ» 8 июля с. г. передачи «Куклы», в которой имелись признаки умышленного унижения чести и достоинства в неприличной форме Президента Российской Федерации Ельцина Б. Н., председателя Правительства России Черномырдина В. С. Расследованием установлено следующее.

Серия передач «Куклы» начала создаваться в июле 1994 года творческой группой, состоявшей из сотрудников частной московской киноассоциации «DIХI» и работников других съемочных организаций, на арендованных павильонах киностудий «Центрнаучфильм», имени М. Горького и «Мосфильм» по заказу режиссера документальных фильмов Григорьева В. Ю. В процессе съемок в число основных авторов вошли значащийся в титрах как автор концепции и руководитель программы Григорьев В. Ю., сценарист писатель-сатирик Шендерович В. А., сменявшиеся через очередную передачу режиссеры-постановщики Пичул В. В. и Левин А. В., а также оператор-постановщик Любинский Е. Г.

Передача создавалась авторами по аналогии с телевизионными сериями, демонстрируемыми во Франции, Великобритании, Германии и других западных странах, в которых использовались куклы, изображавшие в пародийной форме известных деятелей политики, искусства, в том числе — руководителей этих государств.

За период с середины 1994 по 8 июля с. г. было снято 25 серий «Кукол» продолжительностью по 10–15 минут, которые в соответствии с заключенным между Григорьевым В. Ю. и руководством ТОО «Телекомпания НТВ» договором показаны вечером в субботние дни этим частным телевизионным каналом. В выпусках использовались резиновые куклы, созданные специально для этой передачи в одной из парижских фирм неким Аланом Дюверном и в своей мастерской московским художником Дроздовым А. А., по внешним чертам напоминавшие известных политических деятелей России — Ельцина Б. Н., Черномырдина В. С., Грачева П. С., Гайдара Е. Т., Жириновского В. В. и других. При озвучивании подбирались актеры, воспроизводившие особенности речи указанных прототипов.

Сюжетной основой каждой серии являлись такие произведения литературы, кино или телевизионных передач, как роман Лермонтова М. Ю. «Герой нашего времени», фильм «Белое солнце пустыни», пьесы У. Шекспира «Гамлет» и «Отелло», телепередачи «Новости», «Итоги», поэма Пушкина А. С. «Сказка о царе Салтане…» и в выпуске от 8 июля с. г. — пьеса А. М. Горького «На дне».

В ходе допросов в качестве свидетелей по поводу создания «Кукол» от 8 июля с. г. по мотивам «На дне» Шендерович В. А., Левин А. В., Любинский Е. Г. и другие пояснили, что все серии этой передачи сняты в рамках политической сатиры. Сюжетной основой являлись классические произведения кино, литературы. Выпуск от 8 июля был задуман и создан для показа того, как живут люди, получающие нищенскую минимальную зарплату. Эта тема была выбрана в связи с обсуждением в те дни вопроса о минимальных пенсиях в Государственной думе России. Текст речей и ситуации, в которых действуют куклы, были определены сценаристом. При этом не было замысла оскорбить кого-либо из прототипов персонажей. В передаче от 8 июля использовались куклы, похожие на Ельцина, Черномырдина, Грачева, Ерина, Коржакова, Костикова, Геращенко, Зюганова, Гайдара, Рыбкина, Жириновского, Козырева, Лужкова. В созданных кукольных образах нет унижения чести, достоинства личностей прототипов, а также неприличной формы.

В ходе просмотра видеозаписи передачи «Куклы» от 8 июля 1995 года установлено, что согласно титрам она посвящена «повышению размеров минимальной пенсии до 52.486 рублей» и имеет название «На дне». В этой серии фигурируют одетые в виде нищих куклы, которые по чертам лица и особенностям речи похожи на высших должностных лиц страны — Президента Ельцина Б. П., руководителя правительства Черномырдина В. С., председателя Государственной Думы Рыбкина И. П., министра обороны Грачева П. С., политических деятелей — Зюганова Г. А., Гайдара Е. Т., Жириновского В. В. и других. В ходе действий, происходящих в «ночлежке», на скамейке в парке, в подземном переходе, вагоне метро, у вокзала и на рынке, воспроизводятся монологи и диалоги упомянутых кукол, которые поют песни, комментируют политические события и ситуации, в которых оказываются нищие в реальной жизни. Их высказывания подаются в юмористической или сатирической форме. Хотя куклы «Ельцина» и «Черномырдина» представлены в виде нищего и рыночного торговца, в их внешнем облике, произносимых речах, не усматривается явных признаков унижения чести, достоинства прототипов.

Результаты просмотра видеозаписей выпусков «Кукол» за период с ноября 1994 по июль 1995 года подтвердили изложенные выше показания авторов передачи. Так, первая серия, продемонстрированная по телеканалу «НТВ» 19 ноября 1994 года, была в виде «Новостей», вторая — по мотивам романов М. Ю. Лермонтова, в которой фигурируют такие герои этих произведений, как Печорин, Грушницкий. Последующие выпуски также создавались по мотивам известнейших произведений литературы и кино.

При указанных обстоятельствах в телевизионной передаче по мотивам пьесы «На дне» с использованием кукол в виде нищих, имеющих сходство с образами Ельцина Б. Н., Черномырдина В. С. и других, отсутствуют признаки унижения чести и достоинства этих должностных лиц, выраженного в неприличной форме, то есть в деяниях авторов этого выпуска нет обязательных элементов, предусмотренных диспозицией ст. 131 УК РСФСР, для признания их преступными.

Учитывая изложенное, а также то, что в ходе следствия не получено доказательств умышленного оскорбления высших должностных лиц страны, уголовное дело по передаче «Куклы» от 8 июля с. г. подлежит прекращению за отсутствием в действиях ее создателей и организаторов показа по телевидению состава преступления.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 5 п. 2, 208, 211 УПК РСФСР,

ПОСТАНОВИЛ:

Уголовное дело, возбужденное по ч. 2 ст. 131 УК РСФСР по факту демонстрации передачи «Куклы» по телевизионному каналу «НТВ» 8 июля 1995 года, прекратить за отсутствием состава преступления.

Врио Генерального прокурора Российской Федерации государственный советник юстиции 2 класса О. И. Гайданов

* * *

Указ Б. Н. Ельцина «О Государственном празднике Российской Федерации»

24 октября 1995 года Совет Федерации утвердил представленную Президентом России кандидатуру Юрия Ильича Скуратова на пост Генерального прокурора Российской Федерации. Так, после долгого перерыва страна обрела полноправного прокурора.

Скуратов Юрий Ильич
(р. 1952),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в г. Улан-Уде Бурят-Монгольской АССР. В 1973 Скуратов с отличием окончил Свердловский юридический институт и был рекомендован в аспирантуру. Поскольку в то время институт не имел военной кафедры, молодому юристу пришлось надеть военные погоны — его призвали на службу в Советскую армию.

Спустя год Ю. И. Скуратов демобилизовался и продолжил обучение в аспирантуре Свердловского юридического института, где под руководством профессора Ю. Г. Судницына подготовился и в 1977 защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук. После защиты остался в институте на преподавательской работе и вскоре стал заместителем декана, а затем и деканом сначала заочного, а позднее — самого крупного в институте судебно-прокурорского факультета. Тогда же получил ученое звание профессора кафедры конституционного права.

В 1987 Юрий Скуратов успешно защитил докторскую диссертацию. В 1989 ему предложили перейти на работу в ЦК КПСС, где он вошел в лекторскую группу Идеологического отдела. В Центральном Комитете партии Скуратов работал до августа 1991, когда после трехдневного неудачного выступления ГКЧП деятельность всех партийных органов была прекращена в явочном порядке.

Вскоре после этого Скуратов получил приглашение на работу в Межреспубликанскую службу безопасности (так стал называться после августовских событий бывший Комитет государственной безопасности СССР) на должность старшего консультанта. Здесь он получил звание полковника юстиции. На Лубянке Скуратов проработал около двух лет, а затем был назначен директором Научно-исследовательского института проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры Российской Федерации, стал членом коллегии Генеральной прокуратуры.

Осенью 1995 Ю. И. Скуратов назначается Генеральным прокурором Российской Федерации. На этом посту он находился до апреля 1999, когда после возбужденного против него уголовного дела указом Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина был отстранен от занимаемой должности. Однако только весной 200 °Cовет Федерации удовлетворил просьбу Президента Российской Федерации об увольнении Скуратова. В дальнейшем, при Генеральном прокуроре РФ В. В. Устинове уголовное дело в отношении него было прекращено.

Вскоре после назначения Ю. И. Скуратова в Генеральной прокуратуре начались кардинальные преобразования. Одним из первых своих приказов он образовал при Генеральной прокуратуре Научно-консультативный совет, который сам и возглавил в качестве председателя. В члены совета вошли многие известные ученые-юристы.

При Ю. И. Скуратове было налажено постоянное взаимодействие управлений и отделов центрального аппарата Генеральной прокуратуры по актуальным проблемам прокурорского надзора, уточнены организационные основы деятельности прокуратур городов с районным делением, более четко разграничена компетенция территориальных прокуроров и прокуроров специализированных прокуратур, утвержден Регламент Генеральной прокуратуры Российской Федерации, образован информационно-аналитический центр, а также принят ряд мер по совершенствованию прокурорского надзора на различных участках деятельности.

Генеральный прокурор Ю. И. Скуратов много внимания уделял вопросам надзора за исполнением законов, направленных на борьбу с преступностью. Положение в стране было тяжелое: преступность с каждым годом нарастала, серьезной проблемой стали коррупция, взяточничество, наркомания, заказные убийства и террористические акты.

Москва. 12 апреля 1996 г. ИНТЕРФАКС

«Реальное положение с преступностью в России на самом деле намного хуже, чем отражает статистика», — заявил в пятницу на заседании Госдумы Генеральный прокурор России Юрий Скуратов.

Он привел данные, согласно которым на каждое зарегистрированное преступление приходится 2 незарегистрированных. С учетом латентности уровень совершаемых в России преступлений приближается к 10 млн, против 2,7 млн, отмеченных статистикой, сообщил Ю. Скуратов.

По предварительным расчетам отечественных криминологов, уровень регистрируемых преступлений к концу столетия превысит нынешний в 2,5 раза, подчеркнул он.

Ю. Скуратов особо отметил, что правоохранительная система «едва-едва успевает перерабатывать зарегистрированные преступления». При этом нагрузка на следователей, которыми вынуждены работать студенты юридических институтов, «превышает разумные пределы». В 1995 году нераскрытыми остались 35 % зарегистрированных преступлений, в том числе 8 тыс. убийств.

По словам Генпрокурора, прокуратуру «волнует не только рост преступности, но и качественные изменения в его структуре, в частности рост подростковой преступности, что создает „весьма туманные“ перспективы для нашего общества».

Как неблагополучную охарактеризовал Генеральный прокурор криминальную ситуацию в вооруженных силах. За 1995 год преступность в войсках выросла на 26 %. Значительная их часть совершается на почве неуставных отношений и рукоприкладства, в результате чего за год погибли 103 военнослужащих, более 800 были искалечены, а 2,6 тыс. военнослужащих пострадали от преступных посягательств.

Ю. Скуратов обратился к депутатам с просьбой вернуть Генеральной прокуратуре право законодательной инициативы и возможность обращаться в Конституционный Суд.

(Личный архив автора.)

Москва. 8 июля 1996 г. ИНТЕРФАКС

Генеральная прокуратура России выступила с идеей разработки федеральной программы борьбы с коррупцией.

В ходе расширенного заседания коллегии Генпрокуратуры в понедельник, передает корреспондент «Интерфакса», подчеркивалась необходимость отказаться от «кавалерийских наскоков» и перейти к повседневной, кропотливой работе по искоренению этого явления.

По мнению Генерального прокурора России Юрия Скуратова, «пока есть государственный аппарат, коррупция будет существовать всегда, однако сбить ее вал возможно в течение трех лет кропотливой работой».

На встрече с журналистами по окончании заседания коллегии Ю. Скуратов заявил, что дал указание прокурорам на местах интенсифицировать работу по разоблачению коррупционеров, «невзирая на их статус и должностное положение». «Мы будем жестко спрашивать с прокуроров, почему они плохо вели работу в этом направлении», — отметил Ю. Скуратов.

Отвечая на вопросы журналистов, Генпрокурор заявил, что деятельность секретаря Совета Безопасности РФ Александра Лебедя «создает соответствующий политический фон, который дает прокуратуре возможность профессионально действовать в области борьбы с коррупцией».

Выступая на коллегии, Ю. Скуратов заявил, что размах коррупции в России представляет реальную угрозу национальной безопасности страны.

Его первый заместитель Юрий Чайка сообщил, что среди корыстных преступлений лидирует взяточничество. С 1991 по 1995 годы было выявлено более 45 тыс. подобных преступлений. По его словам, это лишь «вершина айсберга, поскольку уровень латентности в этой сфере превосходит другие категории преступлений».

По данным органов прокуратуры, банковская деятельность является наиболее криминогенной сферой экономики.

Среди государственных ведомств, где прокуратура вскрыла факты коррупции, Ю. Чайка отметил Госкомимущество, Минздрав, Центробанк, МВД России.

По итогам коллегии, в ближайшее время планируется провести координационное совещание федеральных правоохранительных органов, на котором намечается разработать проект федеральной программы борьбы с коррупцией. Затем она будет внесена на рассмотрение Совета Безопасности.

(Личный архив автора.)

При Ю. И. Скуратове произошло знаменательное событие. Впервые указом Президента России был установлен профессиональный праздник блюстителей законности — День работника прокуратуры.

УКАЗ

ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Об установлении Дня работника прокуратуры Российской Федерации

Учитывая роль органов прокуратуры в укреплении законности в государстве, постановляю:

Установить День работника прокуратуры Российской Федерации и отмечать его 12 января.

Президент Российской Федерации Б. ЕЛЬЦИН

Москва, Кремль

29 декабря 1995 года

№ 1329

(Личный архив автора.)

Первая юбилейная дата была широко отмечена в 1997 году. На итоговом торжественном мероприятии, которое проходило в Кремлевском дворце, присутствовали делегации прокуратур многих стран Европы, СНГ и Китая.

Накануне праздника состоялось открытие картинной галереи.

УКАЗ

ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

о 275-летии Российской прокуратуры

Учитывая роль прокуратуры Российской Федерации в укреплении законности и правопорядка и в связи с исполняющейся 12 января 1997 г. 275-й годовщиной образования Российской прокуратуры, постановляю:

1. Провести в январе 1997 г. мероприятия в связи с празднованием 275-летия Российской прокуратуры.

2. Генеральной прокуратуре Российской Федерации разработать план организационных мероприятий по подготовке к празднованию 275-й годовщины образования Российской прокуратуры и представить предложения по вопросам увеличения в 1997 г. штатной численности, финансового и материально-технического обеспечения органов прокуратуры.

3. Рекомендовать федеральным органам исполнительной власти, органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления оказывать содействие органам прокуратуры в проведении мероприятий, связанных с 275-летием Российской прокуратуры.

Президент Российской Федерации Б. ЕЛЬЦИН

Москва, Кремль

7 июня 1996 г.

№ 820

(Личный архив автора.)

Приветственное слово Ю. И. Скуратова на открытии картинной галереи и презентации альбома «Под сенью русского орла» (публикуется в сокращении)

В юности, в аспирантские годы я впервые побывал в Государственном Эрмитаже и помню среди других картин и экспонатов увидел и был поражен «Галереей героев войны 1812 года». Какие лица — красивые, просветленные, мужественные. Может быть, они такими были всегда, а может быть то был, отблеск участия в освободительной войне. Славно прожитая жизнь, героические, Отечеству посвященные деяния облагораживают человека, делая и лицо его значительнее и интереснее.

Уже тогда мелькнула мысль: вот бы такие галереи создать, посвященные и героям войны 1941–1945 гг., и выдающимся людям в разных сферах деятельности, — представляете? Галерея полководцев, галерея поэтов, галерея ученых. И вот пришел в Генеральную прокуратуру России и был приятно удивлен — здесь создается такая галерея — галерея прокуроров.

В глубине души порой я даже сомневался, думал: а хватит ли старания, терпения, не подведет ли хватка энтузиастов, взявшихся за этот проект и прежде всего Звягинцева А. Г. Ведь все мы понимаем, как сложно в наше непростое время реализовать подобную одухотворенную идею. Поэтому вы все, наверное, поймете те чувства, которые я испытываю сегодня, открывая галерею российских прокуроров. Ведь подавляющее большинство представленных на стенах «Мраморного зала» Генпрокуратуры и в прекрасно изданном альбоме «Под сенью русского орла» портретов российских прокуроров были вначале сконструированы исследователями темы, государственными советниками юстиции Александром Звягинцевым и Юрием Орловым, точно воссозданы и документально описаны по историческим источникам. Вот почему портреты получились столь правдивыми с точки зрения деталей и адекватными в плане передачи характеров, как правило, весьма незаурядных людей. Это уже крупное, заметное явление нашей национальной культуры…

И картинная галерея, и книги о российских генерал-прокурорах, и роскошно изданный альбом — своеобразный коллективный памятник, воздвигнутый нашими современниками великим предкам, — за их верное служение Отечеству.

Позвольте же «открыть» этот памятник официально.

(Личный архив автора.)

В феврале 1997 года Совет Федерации заслушал доклад Генерального прокурора Российской Федерации Ю. И. Скуратова о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и о проделанной работе по их укреплению и принял специальное постановление.

СОВЕТ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОГО СОБРАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

О докладе Генерального прокурора Российской Федерации о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и о проделанной работе по их укреплению

(Извлечение)

Заслушав доклад Генерального прокурора Российской Федерации о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и о проделанной работе по их укреплению, Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации постановляет:

1. Принять к сведению доклад Генерального прокурора Российской Федерации о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и о проделанной работе по их укреплению.

2. Поддержать предложение Генерального прокурора Российской Федерации о разработке концепции государственной политики борьбы с преступностью.

Провести в первом полугодии 1997 года парламентские слушания на тему «О состоянии борьбы с преступностью и об укреплении правопорядка в Российской Федерации в современных условиях» и пригласить для участия в них представителей всех ветвей власти, ученых-юристов, работников правоохранительных органов.

3. Предложить Правительству Российской Федерации обеспечить приоритетное и полное финансирование федеральной судебной системы и правоохранительных органов, а также принять меры по погашению задолженности федерального бюджета за предыдущие годы им за счет сверхплановых поступлений в федеральный бюджет в 1997 году…

5. Настоящее постановление вступает в силу со дня его принятия.

Председатель Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации Е. С. СТРОЕВ

Москва

13 февраля 1997 года

№ 49-СФ

(Личный архив автора.)

* * *

В апреле 1999 года Генеральный прокурор Ю. И. Скуратов был отстранен Президентом России Б. Н. Ельциным от занимаемой должности после возбуждения в отношении него уголовного дела, основанием для которого послужила показанная по телевидению видеозапись сомнительного содержания. После этого Президент трижды пытался добиться согласия Совета Федерации на увольнение опального Генпрокурора.

Такое согласие от Совета Федерации он получил только весной 2000 года.

В мае 2000 года Совет Федерации утвердил Генеральным прокурором Российской Федерации В. В. Устинова.

Устинов Владимир Васильевич
(р. 1953),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в городе Николаевске-на-Амуре Хабаровского края в семье прокурора. Учился в средней школе, затем стал работать токарем-инструментальщиком на Кореновском сахарном заводе в Краснодарском крае. В 1972 был призван на срочную службу в Советскую армию. После демобилизации поступил в Харьковский юридический институт, который окончил в 1978. С этого же времени начал работать в органах прокуратуры Краснодарского края в качестве стажера следователя. Прошел все основные ступени прокурорской иерархии, был и помощником прокурора, и прокурором района. В 1992 назначен прокурором г. Сочи. С 1994 по 1997 — первый заместитель прокурора Краснодарского края — прокурор г. Сочи.

В связи с резким обострением криминогенной ситуации на юге России, 25 сентября 1997 Генеральной прокуратурой Российской Федерации было создано Управление по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности и национальных отношениях на Северном Кавказе, которое в 1998 преобразовано в Главное управление Генеральной прокуратуры на Северном Кавказе. В. В. Устинов возглавляет это подразделение и одновременно становится заместителем Генерального прокурора РФ.

В апреле 1999 В. В. Устинов был освобожден от должности начальника Главного управления Генеральной прокуратуры на Северном Кавказе и назначен заместителем Генерального прокурора Российской Федерации. С августа того же года он постоянно исполнял обязанности Генерального прокурора РФ.

В мае 2000 Владимир Васильевич Устинов назначается Генеральным прокурором Российской Федерации и утверждается в этой должности Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.

В. В. Устинов — доктор юридических наук, награжден многими государственными наградами, «Почетный работник прокуратуры Российской Федерации»

Освобожден от должности 2 июня 2006. После этого был назначен министром юстиции РФ. В настоящее время — полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе.

В. В. Устинов провел целый ряд мероприятий, направленных на повышение эффективности прокурорской системы. Он осуществил серьезную реорганизацию ее структуры. После создания федеральных округов он первым из руководителей ведомств в мае 2000 г. ввел во всех 7 округах должности своих заместителей, которые провели большую работу по укреплению устоев российской государственности.

В январе 2001 впервые за многие годы было проведено Всероссийское совещание прокурорских работников (включая руководителей районного звена), которое проходило 11–12 января в Большом Кремлевском дворце. На нем выступил Президент Российской Федерации В. В. Путин.

На совещании были определены приоритеты и выработаны мероприятия по повышению эффективности и результативности прокурорского надзора на всех важнейших участках деятельности.

Вскоре после завершения совещания было ликвидировано Второе управление Генеральной прокуратуры РФ, а спецпрокуратуры войсковых частей — переименованы и переданы в подчинение прокуратурам областей, г. Москвы и Центральному аппарату. В марте 2001 года упразднены транспортные прокуратуры на правах областных, а транспортные прокуратуры (приравненные к прокуратурам районов) подчинены прокурорам субъектов Российской Федерации, на территории которых они расположены. Произведена и реорганизация Научно-исследовательского института проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации.

Пропуск Евгения Адамова

В конце 2001 года В. В. Устинов лично поддержал государственное обвинение по делу известного террориста Радуева и его сообщников.

11 февраля 2002 года в Генеральной прокуратуре РФ состоялась расширенная коллегия, на которой вновь присутствовал и выступал Президент России В. В. Путин.

В 2005 году Генеральная прокуратура смогла добиться выдачи из швейцарской тюрьмы бывшего руководителя Мин атома Евгения Адамова, помешав таким образом его передаче американскому правосудию и потенциальному разглашению российских ядерных секретов.

В 2006 году с подачи Генпрокуратуры Госдума приняла в первом чтении законопроект о восстановлении института конфискации имущества.

В период работы В. В. Устинова комплекс зданий центрального аппарата Генеральной прокуратуры РФ пополнился еще одним владением представительского класса, которое разместилось на Большой Дмитровке, 17а.

Выступление Президента Российской Федерации В. В. Путина на Всероссийском совещании прокуроров

(Извлечение)

Сегодняшнее совещание, а это действительно больше, чем коллегия, это — всероссийское совещание, пришлось по сути на ваш профессиональный праздник… Кроме рассмотрения повседневных проблем вам предстоит обсудить стратегию развития прокуратуры. В последнее время в обществе, в средствах массовой информации идет широкая дискуссия о месте и роли прокуратуры России в системе органов государства.

Конституция Российской Федерации оставила открытым вопрос о месте прокуратуры в системе органов власти. К сожалению, действующий закон о прокуратуре не восполняет этот пробел в полном объеме. Действующая концептуальная модель не дает полного и ясного ответа как на теоретические, так и на многие практические вопросы. И известно, что у самих прокурорских работников к их решению есть разные подходы. Поэтому считаю ваше совещание и ключевую тему обсуждения очень и очень современными.

Как известно, российская прокуратура имеет глубокие корни, уходящие в петровские времена, к временам Екатерины II, к александровским реформам. Быть прокурором в наши дни непросто, мы знаем это хорошо. Подчас прокуратуру считают ответственной за беды и пороки всей правоохранительной системы. Тому есть свои причины. Обширные функции и сильные надзорные полномочия делают прокуратуру естественным компенсатором слабости системы соблюдения законности и правопорядка в стране.

Но я уверен, что вы понимаете ситуацию, в которой находится государство, понимаете ситуацию в стране и обществе. В пылу общественной полемики прокуратуру также подчас называют «тоталитарным пережитком», причем продолжается это на протяжении большого количества последних лет. Вспоминаются времена, когда авторитетом прокуратуры прикрывались беззакония в нашей стране. Однако уместно будет вспомнить, что тогда, когда они творились в массовом масштабе, то прикрывались и авторитетом суда, и авторитетом практически всей государственной машины. Это время в прошлом.

Мы уже давно живем в другой стране, и прокуратура постоянно совершенствуется, не стоит на месте. Перемены в прокуратуре отвечают целям демократизации правовой и правоохранительной системы России. Кроме того, они сглаживают противоречия между правовыми системами России и наших партнеров на международной арене.

В работе прокуратуры много направлений. И все же одно из них является одним из важнейших: это — координация деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью. Эта функция тесно связана с другими направлениями деятельности: расследованием уголовных дел, надзором за предварительным следствием и дознанием. Конечно, координация усилий по борьбе с преступностью должна осуществляться не столько на ведомственной, сколько на государственной основе, причем в рамках, установленных законом.

Но пока такой подход не выработан, а нужно констатировать, что это пока, к сожалению, так, эту брешь закрывает собой прокуратура. Никому другому такая работа сегодня не под силу. Да и закон определил именно такую функцию для прокуратуры. Именно поэтому на прокуратуре лежит большая часть ответственности за слаженную, командную работу всех правоохранительных органов государства.

Я понимаю загруженность, которая уже сегодня превышает все разумные пределы… Но все же просил бы вас уделять внимание совместному с другими правоохранительными органами анализу состояния преступности, прогнозированию тенденций развития преступности. Нам важно знать по-настоящему объективную картину состояния преступности в государстве.

Уважаемые коллеги! Прокуроров не зря называют солдатами правопорядка. Вы, как и военные, принимаете присягу. Не случайно практически все находящиеся в этом зале — в погонах. Отношение к вам порой такое же, как к военным, как к силовым ведомствам. Речь здесь — о силе прокуратуры в деле отстаивания законности в стране. Работа прокуратуры — это авторитет государственной власти, обязанной обеспечивать безопасные условия жизни каждому гражданину России.

Сегодня на первый план выходит правозащитная деятельность прокуратуры. О правах человека мы больше привыкли говорить, чем по-настоящему защищать эти права. Более того, кто больше всего говорит, тот меньше делает. Прокурорский корпус относится к такой части государственного аппарата, которая меньше говорит, но больше делает, а должна сделать еще больше.

Насколько мне известно, за минувший год в прокуратуру по этим вопросам обратилось более 2 миллионов россиян, причем каждая четвертая жалоба была удовле творена. Мы знаем, что в числе самых острых проблем, с которыми люди приходят в прокуратуру, — нарушение трудовых и жилищных прав граждан. Ваша эффективная деятельность на этом направлении, безусловно, укрепляет веру российских граждан в силу и справедливость государства. Важнейшее направление деятельности для прокуратуры!

Одна из важнейших задач, которая стоит перед нами, — это укрепление государства, развитие федерализма, сохранение правового и экономического единства страны. У прокуратуры как органа надзора есть огромные возможности влиять на формирование нормотворческой и правоприменительной практики в регионах Российской Федерации. Во многом благодаря настойчивости прокурорских работников в прошлом году удалось существенно зачистить правовое поле России от неконституционных или противоречащих федеральному законодательству нормативных актов.

В соответствие с Конституцией России и федеральным законодательством были приведены 60 конституций и уставов субъектов Федерации, 2312 правовых актов. Просто невероятно, как нам удалось нормально существовать в такой обстановке. Собственно говоря, нормального существования и не было. Но законотворчество — процесс постоянный, вы это знаете лучше, чем кто-либо. Поэтому прокуратура должна и дальше своевременно выявлять каждый региональный акт, противоречащий федеральному законодательству.

Кроме того, правовая инвентаризация пока не коснулась решений местного самоуправления и ведомственных инструкций. Надо честно признать, что и некоторые акты федерального центра не всегда соответствуют законам и Конституции России. На это справедливо указывают многие региональные лидеры Российской Федерации. Чтобы быть честными перед самими собой, нужно признать, что те завалы, которые пришлось вам разгребать в прошлом году, возникли не летом прошлого года. А это значит, что мы с вами значительную часть прошедших лет недорабатывали. Надеюсь, мы все понимаем: то, что мы сделали в прошлом году, — лишь начало систематической и последовательной работы.

В координации деятельности региональных прокуратур важная роль принадлежит управлениям Генеральной прокуратуры в федеральных округах. Особенно в вопросах, касающихся соблюдения Конституции и российского законодательства, защиты прав и свобод граждан. Первые месяцы работы в округах показывают, что все возможности результативной работы в этой сфере у вас есть.

Я знаю, что среди прокурорского корпуса, особенно в связи с организацией округов, звучат предложения о получении дополнительных полномочий. Думаю, что, как говорят в быту, «перетягивание одеяла» — это не всегда самый лучший способ решения проблемы. Взять на себя все — вряд ли это оправданно. Закрыть все бреши российской законности не получится даже у такой мощной и авторитетной организации, которой является прокуратура.

Гораздо важнее определиться с приоритетами и стратегией. Думаю, что кроме уже названных мной приоритетов, нужно особое внимание уделить защите собственности, как частной, так и государственной. Защите прав предпринимателей и надзору за соблюдением законов, отстаивающих экономическую свободу. Сегодня все указывает на то, что от прокуратуры и эффективной деятельности судов напрямую зависит развитие российской экономики, без всякого преувеличения.

Задачи, стоящие сегодня перед прокуратурой, могут решить только квалифицированные кадры. Есть вещи, которые за вас просто никто не в состоянии сделать. Именно от прокуроров зависит, насколько полно и аргументированно составлено обвинительное заключение, именно прокурор венчает усилия следователей и оперативных работников. Поэтому одна из неотложных задач — повышение эффективности деятельности прокуроров по поддержанию государственного обвинения в судах.

Этот участок работы сегодня страдает серьезными недостатками. Часто функции государственного обвинителя выполняют сотрудники, не умеющие работать в такой пуб личной сфере, как суд. Поручение поддержать обвинение прокуроры иногда получают в «пожарном» порядке, а еще чаще, к сожалению, просто отсутствуют во время слушания дела. В итоге нередки случаи, когда провал обвинения способствует безнаказанности лиц, виновных в нарушении закона. И как результат, зло остается ненаказанным, а справедливость не торжествует.

Останавливаюсь на этой проблеме так подробно в связи с тем, что судебная реформа не может быть эффективной без активного участия прокуратуры в судебном процессе. Более того, совершенствование судебной системы должно идти параллельно совершенствованию работы прокуратуры.

Я уверен, что прокуратура была и остается одной из важнейших составляющих российской правоохранительной системы. А ваш опыт и ответственность будут соответствовать новым задачам, которые стоят перед страной.

* * *

2 июня 2006 г. Президент России В. В. Путин внес в Совет Федерации представление об освобождении В. В. Устинова от занимаемой должности с официальной формулировкой «по собственному желанию».

23 июня 2006 года постановлением Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации на должность Генерального прокурора Российской Федерации назначен Юрий Яковлевич Чайка.

Чайка Юрий Яковлевич
(р. 1951),
действительный государственный советник юстиции

* * *

Родился в городе Николаевске-на-Амуре. После окончания средней школы в 1968 поступил в Политехнический институт г. Комсомольска-на-Амуре, где учился в течение полутора лет, но поняв, что технический вуз — не его призвание, учебу оставил и вернулся домой. В течение нескольких месяцев, до призыва в Советскую армию, работал общественным помощником прокурора. С 1970 по 1972 проходил службу в Вооруженных силах СССР. Демобилизовавшись, вновь некоторое время пробыл общественным помощником прокурора, а затем поступил в Свердловский юридический институт. В 1976, получив диплом юриста, начал работать следователем прокуратуры Усть-Удинского района Иркутской области.

Вспоминая первые годы работы в прокуратуре, Ю. Я. Чайка рассказывал: «Оценивая то время с расстояния прожитых лет, понимаешь, что именно там прошло мое становление как следователя, как прокурорского работника. А для самоутверждения у меня были широкие возможности. По сути, в районной прокуратуре я был единственным следователем, лишь однажды и недолго был второй. И потому мне приходилось расследовать дела любой категории. К примеру, вести дела о хищениях, о приписках — особо актуальные в те годы. Расследовать убийства, которых в районе совершалось, примерно, полтора десятка в год. За раскрытие одного убийства я и получил первое поощрение».

С 1978 по 1979 Ю. Я. Чайка служил заместителем Тулунского межрайонного прокурора. Здесь ему пришлось осуществлять надзор на весьма трудном участке — за местами лишения свободы (тюрьмой, колонией, следственным изолятором), а также за органами внутренних дел. В 1979 он возглавил Тайшетскую транспортную прокуратуру, а в 1983 — следственный отдел Восточно-Сибирской транспортной прокуратуры.

На следующий год Прокуратура СССР рекомендовала Ю. Я. Чайку на должность начальника отдела по надзору за исполнением законов на транспорте Прокуратуры Узбекской ССР. Но судьба распорядилась иначе. В это же время ему поступило предложение занять должность инструктора отдела административных органов Иркутского обкома КПСС. Однако с 1986 он вновь на службе в органах прокуратуры в качестве первого заместителя прокурора Иркутской области — начальника следственного отдела. Спустя непродолжительное время возглавил государственно-правовой отдел Иркутского обкома КПСС.

В октябре 1990 Ю. Я. Чайка был назначен Восточно-Сибирским транспортным прокурором, а весной 1992 — прокурором Иркутской области.

С 16 ноября 1995 Ю. Я. Чайка — первый заместитель Генерального прокурора Российской Федерации и член коллегии Генеральной прокуратуры РФ. Этот высокий пост он занимал до середины августа 1999.

17 августа 1999 указом Президента Российской Федерации Ю. Я. Чайка назначен министром юстиции РФ. 31 августа 1999 ему присвоен чин государственного советника юстиции Российской Федерации. С ноября 1999 он являлся координатором Комиссии при Президенте РФ по противодействию политическому экстремизму в Российской Федерации.

В должности Генерального прокурора Российской Федерации — с 23 июня 2006 года.

Вступая в должность Генерального прокурора РФ и выступая 23 июня 2006 года в Совете Федерации перед голосованием, Ю. Я. Чайка назвал шесть приоритетных направлений, по которым, как он считал, следует строить работу органов прокуратуры в современных условиях:

1) правозащитная функция;

2) сопровождение реализации приоритетных национальных проектов;

3) повышение координации правоохранительных органов в борьбе с преступностью и усиление законности при проведении следствия и дознания;

4) борьба с коррупцией;

5) углубление международного правового сотрудничества;

6) проведение политики прозрачности и открытости в дея тельности прокуратуры.

В соответствии с заявленными приоритетами была перестроена работа органов прокуратуры, изменилась структура центрального аппарата Генеральной прокуратуры РФ.

В частности, появились Главные управления, впервые было создано также Управление по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции. Полностью восстановлена ранее упраздненная система транспортных прокуратур, что значительно способствовало укреплению законности на транспорте.

В глобальной сети Интернет был создан современный и удобный для пользователей сайт Генеральной прокуратуры РФ, который впервые стал осуществлять прием интернет-обращений граждан.

Впервые в новейшей истории органов прокуратуры в ноябре 2006 года в Кремле было проведено расширенное Всероссийское координационное совещание руководителей правоохранительных органов всех субъектов РФ. Руководил им лично Президент Российской Федерации В. В. Путин.

В самом конце 2006 года также началось масштабное реформирование органов прокуратуры с целью выделения следствия в отдельную самостоятельную структуру. В этой связи следует отметить, что за создание самостоятельного Следственного комитета, как уже ранее отмечалось, ратовал еще в 1991 году последний Генеральный прокурор СССР Н. С. Трубин. Сам проект закона «О Следственном комитете Российской Федерации» был внесен на рассмотрение в Верховный Совет РФ в 1993 году, однако в те годы идея о создании единого следственного органа воплощения не получила.

В июне 2007 года были приняты федеральные законы № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и в Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» и № 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». В соответствии с ними с 7 сентября 2007 года начал функционировать Следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации, который позднее, в январе 2011 года, полностью отделился от надзорного ведомства.

Знаменательное для органов прокуратуры событие произошло в 2008 году. По инициативе Генерального прокурора РФ Ю. Я. Чайки в целях реализации единой государственной политики в области геральдики, упорядочения официальных символов, указывающих на принадлежность к прокуратуре Российской Федерации, а также сохранения и развития исторических традиций, Указом Президента Российской Федерации от 4 октября 2008 года № 1441 был учрежден геральдический знак — эмблема и флаг прокуратуры Российской Федерации. Была проведена разработка и согласование с Геральдическим советом при Президенте Российской Федерации ведомственных наград нового образца для награждения работников органов прокуратуры. Видоизменился знак «Почетный работник прокуратуры».

Флаг прокуратуры Российской Федерации

В том же 2008 году Генеральная прокуратура РФ «приросла» еще одним зданием — бывшей усадьбой Воронцовых-Раевских на улице Петровка, 14. Знатоки московского зодчества отметили, что великолепный архитектурный стиль усадьбы — настоящее воплощение строгости и величия. Усадьба была построена в начале XVIII века и принадлежала графу И. И. Воронцову, позднее семье Раевских.

Летом 2008 года в Санкт-Петербурге была проведена Конференция всех генеральных прокуроров Европы, на которой обсуждалась деятельность органов прокуратуры вне уголовно-правовой сферы. На конференции присутствовали и выступали Генеральный секретарь Совета Европы Терри Девис и Комиссар по правам человека Томас Хаммерберг.

С 1 мая 2009 года органы прокуратуры приступили к исполнению новых функций по согласованию проведения внеплановых выездных проверок в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства (впоследствии с мая 2010 года в отношении всех хозяйствующих субъектов), а также формированию ежегодного сводного плана проведения контролирующими органами федерального, регионального и муниципального уровней плановых проверок (ФЗ № 294 от 26.12.08 «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля»).

Дополнительным механизмом защиты прав субъектов предпринимательства стало формирование сводного плана, в процессе которого прокурор дает оценку обоснованности и правомерности предложений контролирующих органов о проведении проверок конкретных юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. Незаконные проверки исключаются из плана. До 31 декабря года, предшествующего году проведения проверок, сводный план размещается на официальном сайте Генеральной прокуратуры Российской Федерации в сети Интернет.

Знак «Почетный работник прокуратуры Российской Федерации»

7 февраля 2011 года федеральным законом № 4-ФЗ были внесены изменения в статью 51 закона «О прокуратуре» Российской Федерации, согласно которой Генеральной прокуратуре Российской Федерации с 1 января 2010 года впервые за всю историю прокуратуры были переданы полномочия по ведению единого статистического учета заявлений и сообщений о преступлениях, состоянии преступности, раскрываемости преступлений, состоянии и результатах следственной работы и прокурорского надзора.

Согласно данной новелле, полномочия Генерального прокурора Российской Федерации были существенно расширены — Генеральному прокурору Российской Федерации предоставлено право единолично устанавливать единый порядок формирования и предоставления отчетности о состоянии преступности, включая регистрацию и прием заявлений и сообщений о преступлениях, обработку данных документов первичного учета преступлений, формирование официальной статистической отчетности о состоянии преступности.

7 февраля 2011 года № 4-ФЗ

РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН

О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона «О полиции»

Принят

Государственной Думой 28 января 2011 года

Одобрен

Советом Федерации

2 февраля 2011 года

…«Статья 51. Статистическая отчетность

Генеральная прокуратура Российской Федерации ведет государственный единый статистический учет заявлений и сообщений о преступлениях, состояния преступности, раскрываемости преступлений, состояния и результатов следственной работы и прокурорского надзора, а также устанавливает единый порядок формирования и представления отчетности в органах прокуратуры. Приказы Генерального прокурора Российской Федерации по вопросам указанного статистического учета обязательны для органов государственной власти»…

Следует отметить, что в 2006–2011 годах органы прокуратуры проделали значительную работу по укреплению системы государственного управления, совершенствованию механизма защиты конституционных прав и свобод граждан, повышению эффективности борьбы с преступностью. В центре внимания прокуроров находились вопросы соблюдения социальных прав граждан, создание безопасных условий их жизни. Только в 2010 году органами прокуратуры было выявлено и устранено свыше 2,5 миллиона нарушений прав и свобод граждан. Прокуроры оперативно реагировали на острые вызовы социально-экономической жизни.

Признание заслуг работников органов прокуратуры высшим руководством страны воплотилось в Указе Президента Российской Федерации от 7 сентября 2010 года № 1099 «О мерах по совершенствованию государственной наградной системы Российской Федерации», которым было установлено почетное звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации». Тем же указом утверждено Положение о почетном звании.

В Положении указано, что звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации» присваивается высокопрофессиональным работникам прокуратуры Российской Федерации за личные заслуги:

— в обеспечении укрепления законности и правопорядка в Российской Федерации;

— в защите прав и свобод человека и гражданина;

— в борьбе с преступностью и коррупцией;

— в развитии правовых основ российского общества и осуществлении законотворческой деятельности;

— в подготовке квалифицированных кадров для органов прокуратуры Российской Федерации.

Почетное звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации» присваивается Указом Президента Российской Федерации. Первое вручение этого почетного звания состоялось в январе 2011 года.

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О награждении государственными наградами Российской Федерации

За заслуги в укреплении законности и правопорядка, многолетнюю добросовестную службу… присвоить почетные звания:

«ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

ГАРИНУ Сергею Владимировичу — старшему прокурору отдела управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Челябинской области;

Знак «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации»

Признание заслуг работников органов прокуратуры высшим руководством страны воплотилось в Указе Президента Российской Федерации от 7 сентября 2010 года № 1099 «О мерах по совершенствованию государственной наградной системы Российской Федерации», которым было установлено почетное звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации». Тем же указом утверждено Положение о почетном звании.

В Положении указано, что звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации» присваивается высокопрофессиональным работникам прокуратуры Российской Федерации за личные заслуги:

— в обеспечении укрепления законности и правопорядка в Российской Федерации;

— в защите прав и свобод человека и гражданина;

— в борьбе с преступностью и коррупцией;

— в развитии правовых основ российского общества и осуществлении законотворческой деятельности;

— в подготовке квалифицированных кадров для органов прокуратуры Российской Федерации.

Почетное звание «Заслуженный работник прокуратуры Российской Федерации» присваивается Указом Президента Российской Федерации. Первое вручение этого почетного звания состоялось в январе 2011 года.

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О награждении государственными наградами Российской Федерации

За заслуги в укреплении законности и правопорядка, многолетнюю добросовестную службу…

присвоить почетные звания:

«ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

ГАРИНУ Сергею Владимировичу — старшему прокурору отдела управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Челябинской области;

Из выступления Президента Российской Федерации Д. А. Медведева на расширенном заседании коллегии Генеральной прокуратуры РФ 4 марта 2010 г.

…Прокуратура призвана отстаивать верховенство закона, права и свободы наших граждан, содействовать демократическому развитию нашей страны, сохранению единства экономического и правового пространства государства. По результатам вашей работы люди во многом судят и о способности государства навести порядок, бороться с коррупцией, обеспечить единообразное применение законов на территории нашей страны и, что крайне важно, реализацию основополагающего правового принципа неотвратимости наказания для тех, кто преступил закон. За прошедшие годы прокуратура работала активно. Органы прокуратуры многое сделали для решения поставленных перед ней задач. Я не буду приводить конкретных цифр, чтобы не предвосхищать доклад Генерального прокурора, скажу лишь, что в довольно-таки непростой ситуации (она у нас и в прошлом году была очень непростой, и в этом году еще остается достаточно сложной) своевременное вмешательство работников прокуратуры помогло не допустить тяжких социально-экономических последствий, то есть способствовало сохранению экономической и социальной стабильности в стране. Это не значит, что в этом году можно расслабиться, но то, что мы регулярно в прошлом году этим занимались — я и с Генеральным прокурором встречался, мы обсуждали эту тему, и в ходе поездок мы к этим вопросам возвращались, — все-таки свой вклад внесло. Есть продвижение и в таких тяжелых и болезненных для нас темах, как противодействие коррупции, в расследовании целого ряда так называемых резонансных преступлений. Хотел бы в этом контексте поблагодарить прокурорский корпус за качественную работу и добросовестное выполнение своих служебных обязанностей.

В завершение Президент также отметил, что «прокуратура, как и другие правоохранительные органы, должна стать более современной, отвечать текущей жизни, отвечать тем задачам, которые мы решаем, планам по модернизации экономики страны. Поэтому это стратегическое направление. При этом, конечно, прокуратура должна, как и прежде стоять на страже интересов государства и общества, защищать права наших граждан, обеспечивать стабильность и правопорядок».

22 июня 2011 года Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации вновь утвердил Ю. Я. Чайку на должность Генерального прокурора Российской Федерации.

Выступая перед сенаторами, Ю. Я. Чайка обозначил основные задачи, стоящие перед органами прокуратуры на современном этапе развития общества.

Тезисы выступления Генерального прокурора Российской Федерации Ю. Я. Чайки на заседании Совета Федерации 22 июня 2011 г.

…На постоянном контроле российских прокуроров находятся вопросы оплаты труда. Последовательными и, нередко, нестандартными решениями удалось не допустить масштабной социальной напряженности, оперативно восстанавливать права граждан. Теперь главная цель прокуроров — продолжить отлаженную планомерную работу, стремиться обеспечить полную и своевременную выплату заработной платы каждому работнику.

Результаты анализа прошлогодней ситуации в лесной сфере потребовали от прокуроров реализации упреждающей стратегии надзора. В текущем году усилия прокуроров сосредоточены на наиболее значимых, системных проблемах личной и имущественной защищенности, недопущении прошлогодней трагедии. Каждому прокурору «пожароопасного» субъекта Российской Федерации даны строго индивидуальные поручения и рекомендации, установлена их персональная ответственность, определен ежедневный режим информирования.

Прокурорам надлежит продолжить «разгребать» многолетние пласты нарушений в сфере жилищно-коммунального обслуживания граждан. Болезненные для населения, но необходимые реформы затронули все без исключения слои населения. Мы не можем оставить их без правовой поддержки.

Думаю совместными с уполномоченными органами власти и управления усилиями нам по силам максимально приблизить достижение очень важной цели — обеспечить каждого ветерана Великой Отечественной войны достойными жилищными условиями.

Реализуя надзорные полномочия в сфере экономики, прокуроры должны находиться в фарватере общей стратегии развития, намеченной руководителями государства. Уделить повышенное внимание вопросам надзора за исполнением бюджетного законодательства, законодательства о собственности, о государственных и муниципальных закупках. Продолжить безоговорочно позитивную работу по согласованию проверок хозяйствующих субъектов различными контролирующими органами.

Уверенно заняв свою нишу в комплексном противостоянии коррупции, прокурорским работникам необходимо расширить пределы антикоррупционной экспертизы, глубже и обстоятельнее проводить проверки соблюдения чиновниками запретов и ограничений, усилить надзор в сфере уголовного противодействия коррупции. Разворачивается работа по применению специального порядка рассмотрения обращений граждан и организаций. Российская Федерация уверенно проходит процедуры оценки Группы Государств против коррупции (ГРЕКО.) Тем не менее мы отчетливо понимаем, что находимся лишь в самом начале пути преодоления коррупции. Предстоят годы совместной кропотливой работы.

Большие резервы надзорной и координационной деятельности лежат в плоскости эффективного противодействия экстремистским и террористическим проявлениям. Необходимо в равной степени заниматься и вопросами ранней профилактики экстремистских проявлений, и перекрытием финансовой подпитки, и проблемами распространения запрещенной информации.

Охрана прав граждан и интересов государства от преступных посягательств, как и прежде, стоит в числе приоритетных для прокуроров. Путем компетентного и бескомпромиссного применения мер реагирования необходимо обеспечить законность на всех этапах уголовного преследования, уделив отдельное внимание защите конституционных прав граждан.

На первый план в ближайшее время выходят вопросы соблюдения законодательства в период проведения выборов Депутатов Государственной думы и Президента России. На основе накопленного опыта и современных условий прокурорам предстоит обеспечить независимое и беспрепятственное волеизъявление граждан.

Уверен, что в тесном взаимодействии с Советом Федерации, Государственной думой, другими органами власти, судами и общественными организациями мы обеспечим защиту законных интересов наших граждан и государства Российского.

Владимир Владимирович Путина на встрече с журналистами. Владивосток, 2009

Конференция всех генеральных прокуроров Европы. Санкт-Петербург, 2008

Встреча Дмитрия Анатольевича Медведева с ветеранами Великой Отечественной войны. Москва, 2011

Вместо эпилога

Пройдет еще десять лет, и Прокуратура России отметит ровно 300 лет своей деятельности.

В наше стремительно меняющееся время кое-что наверняка изменится в ее работе. Придут новые сотрудники, которые вместе со старожилами будут решать новые задачи. Но главное останется — «с наиприлежнейшим трудом, крепко и неослабно» блюсти нормы и дух закона, защищать права граждан и устои государства Российского.

Потому что невозможно само существование государства без законов, без веры людей в их справедливость и торжество. Как писал великий наш поэт, «народов вольность и покой» возможны лишь там, где есть «сень надежная Закона».

Краткая библиография Источники

Российский государственный архив древних актов (РГАДА):

Ф. 248. Оп. 80–81. Дела канцелярии генерал-прокурора;

Ф. 310. Оп. 1. Следственная комиссия и комитет о хищении денег в артиллерийской конторе и главном кригс-комиссариате;

Ф. 316. Оп. 1. Следственная комиссия об иркутском следователе Крылове.

Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ):

Ф. Р-543. Оп. 1. Д. 10. Следственное дело по обвинению бывшего министра юстиции И. Г. Щегловитова в контрреволюционной деятельности;

Ф. 570. Оп. 1. Д. 4–7. Документы и бумаги из личного фонда А. А. Макарова;

Ф. 1186. Оп. 1. Делопроизводство сенатора Манухина С. С. по расследованию причин и обстоятельств забастовки на Ленских приисках;

Ф. 1467. Оп. 1. Д. 68. Переписка об освобождении из-под стражи бывшего министра внутренних дел А. А. Макарова, привлеченного к дознанию в качестве обвиняемого по делу о политическом розыс ке; Д. 77. Переписка с министерством юстиции и другими учреждениями Временного правительства о привлечении к следствию бывшего министра юстиции И. Г. Щегловитова, об освидетельствовании его здоровья, изменении ему меры пресечения; Д. 87 Переписка с Петроградской судебной палатой и дру гими учреждениями об изменении меры пресечения содержащимся под стражей П. Г. Курлову, А. И. Спиридонову, А. А. Макарову и другим; Д. 412. Об убийстве турецкого подданного Мотеля Ишера в г. Одессе в ночь на 21 октября 1908 г.; Д. 438. Постановление следователя Чрезвычайной следствен ной комиссии В. В. Соколова о результатах расследования деятельности бывшего министра юстиции И. Г. Щегловитова; Д. 503–504. Об управляющем министерством юстиции Н. А. Добровольском, обвиня емом во взяточничестве; Д. 506. Заключение следственной комиссии о дальнейшем направлении дела об управляющем министерством юстиции Н. А. Добровольском, обвиняемом во взяточничестве и присвое нии денег, предназначенных для выдачи пособий нуждающимся чинам канцелярии Сената;

Ф. 1790. Оп. 1. Д. 5. Сведения об учреждениях министерства юстиции и их функционировании;

Ф. 1807. Оп. 1. Д. 1, 4. Документы и бумаги из личного фонда А. Ф. Керенского.

Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ):

Ф. 68. Оп. 1. Московский губернский прокурор;

Ф. 131. Оп. 7. Д. 17. Переписка о службе Акимова М. Г.; Д. 640. О службе В. Ф. фон-Клугена; Д. 943. Формулярный список о службе Г. Н. Мотовилова; Д. 954. О службе Муравьева Н. В.; Д. 1724. О службе И. Г. Щегловитова; Оп. 24. Д. 504. Переписка с прокурорами окружных судов о служебной де ятельности и политическом направлении лиц прокурорского надзора за 1915–1916 гг.;

Ф. 142. Оп. 17. Д. 469. Переписка прокурора Московской судебной палаты; Оп. 19. Д. 72–75. О нанесении Новохоперским мещанином Андриановым смертельной раны Московскому городскому голове Н. А. Алексееву 9 марта 1893 г. в помещении Московской городской думы; Д. 86. Дело судебного сле дователя по особо важным делам Кейзера «О беспорядках на Ходынском поле 18 мая 1896 г.». Т. 3;

Д. 290. Наряд судебного следователя Московского окружного суда по особо важным делам А. В. Коренкова;

Ф. 1650. Оп. 1. Д. 4. Записка Ровинского;

Ф. 131. Оп. 7. Д. 1224 О службе Ровинского.

Краткий свод законов, определяющих должности и права: Сената, сенаторов, генерал-прокурора или министра юстиции. Б. м, б. г.

Наказ министра юстиции, генерал-прокурора чинам прокурорского надзора судебных палат и ок ружных судов. СПб., 1896.

Опись дел архива Государственного совета. СПб., 1908. Т. 2.

Опись документов и дел, хранящихся в сенатском архиве. Дела канцелярии генерал-прокурора и министра юстиции. СПб., 1910–1917. Т. 1–3. Отд. 2–3.

Отчеты министерства юстиции за 1839–1862 гг. Отчеты министерства юстиции за 1864–1878 гг.

Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 27, 30; 2-е собрание. СПб., 1830–1862. Т. 3, 14. 35.

Приговоры уголовного кассационного департамента Правительствующего сената. СПб., 1873.

Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего сената за 1903 год. СПб., 1903–1907.

Российское законодательство X–XX веков. М., 1986–1994. Т. 4–9.

Сборник русского исторического общества. СПб., 1867–1916. Т. 1, 4, 7.

Сборник циркулярных указов Министерства юстиции. 2-е изд. СПб., 1890.

Свод законов Российской империи. СПб., 1857. Т. 1. Ч. 2; Т. 2. Ч. 1; Т. 15. Ч. 2.

Сенатский архив. СПб., 1888. Т. XIV.

Список чинам Правительствующего сената, департамента министерства юстиции и судебных мест, образованных на основании Судебных уставов 20 ноября 1864 г. СПб., 1868.

Судебные уставы 20 ноября 1864 г. СПб., 1866.

Личный архив автора.

Литература

Абрамович С. Л. Пушкин, Последний год. М., 1991.

Аксаков И. С. Письма к родным. М., 1988.

Аксаков С. Т. Избранные сочинения. М., 1982.

Алексеевский равелин. Л., 1990.

Апушкин В. А. Генерал от поражений Сухомлинов. Л., 1925.

Арсеньев Г. И. В. А. Манассеин. М., 1951.

Арцыбушева Т. А. (Монахиня Таисия). Записки // Минувшее. Исторический альманах. М., 1992. Т. 9.

Афанасьев Н. И. Современники. Альбом биографий. СПб., 1907–1909. Т. 1–2.

Бантыш-Каменский Д. Н. Словарь достопамятных людей русской земли. М., 1836.

Бантыш-Каменский Д. Н. Князь Д. И. Лобанов-Ростовский // Русский Вестник. 1915. Т. XXXVII.

Белецкий С. П. Воспоминания // Архив русской революции. М., 1991. Т. 12.

Бецкий К., Павлов П. Русский Рокамболь (И. Ф. Манасевич-Мануйлов). Л., 1927.

Благовидов Ф. В. Обер-прокуроры Святейшего Синода в XVIII и первой половине XIX века. Казань, 1900.

Блудов Д. Н. Мысли и замечания. СПб., 1866.

Блудова А. Д. Воспоминания. М., 1888.

Богданович А. В. Три последних самодержца. Дневник. М.-Л., 1924.

Былое. 1909. № 9–10.

В борьбе за власть. Страницы политической истории России XVIII века. М., 1988.

Варандинов Н. История министерства внутренних дел. СПб., 1858. Ч. 1–3.

Венгеров С. В. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. СПб., 1897. Т. 5.

Вересаев В. В. Спутники Пушкина. М., 1993. Т. 1.

Веретенников В. И. Очерки истории генерал-прокуратуры в России доекатеринского времени. Харьков, 1915.

Вестник Временного правительства. 1917. Март — октябрь.

Вестник полиции. 1912; 1916.

Витте С. Ю. Воспоминания. М., 1960. Т. 1–3.

Воейков В. Н. С Царем и без Царя. Воспоминания. М., 1994.

Гернет М. Н. История царской тюрьмы. [VI., 1960–1963. Т. 1–5.

Гессен И. В. В двух веках. Жизненный опыт // Архив русской революции. М., 1993. Т. 22.

Глазунов М. М., Митрофанов Б. А. Перед Особым присутствием, М., 1980.

Голомбиевский А. А. Сотрудники Петра Великого. М., 1903.

Гольденвейзер А. А. Из киевских воспоминаний // Архив русской революции. М., 1991. Т. 6.

Государственный Совет. Пг., 1915.

Государственный Совет. СПб., 1907.

Государственный Совет. 2-е изд. Пг., 1915.

Градовский А. Д. Высшая администрация России XVIII века и генерал-прокуроры. СПб., 1866.

Греч Н. И. Записки о моей жизни. М.-Л., 1929.

Грот Я. К. Жизнь Державина. СПб., 1880. Т. 1–2.

Даневскнй П. Н. История образования Государственного Совета в России. СПб., 1859.

Дело 1-го марта 1881 г., СПб., 1906.

Дело И. Каляева. СПб., 1906.

Демьянов А. А. Моя служба при Временном правительстве // Архив русской революции. М., 1991. Т. 4.

Державин Г. Р. Избранная проза, М., 1984.

Державин Г. Р. Сочинения. СПб., 1869. Т. 5, 6.

Джаншиев Г. А. Страницы из истории Судебной реформы. Д. Н. Замятнин. М., 1883.

Дмитриев И. И. Взгляд на мою жизнь. М., 1866.

Дмитриев И. И. Письма к князю П. А. Вяземскому. СПб., 1898.

Дмитриев М. А. Московские элегии. Воспоминания. М., 1985.

Документы следствия и суда над Е. И. Пугачевым // Вопросы истории. 1966. № 3, 7, 9.

Долгоруков И. М. Капище моего сердца. М., 1890.

Долгоруков П. В. Петербургские очерки. М., 1992.

Жевахов Н. Д. Воспоминания. М., 1993. Т. 1–2.

Жилин П. А. Гибель наполеоновской армии в России. М., 1974.

Жихарев С. П. Записки современника. Л., 1989. Т. 1–2.

Журнал гражданского и уголовного права. 1883. Кн. 2.

Журнал Министерства юстиции. 1860. № 9; 1863, 1867, 1899–1917.

Завадский С. В. На великом изломе // Архив русской революции. М., 1991. Т. 8, 11.

Западов А. Державин. М., 1958.

Заседание Верховного уголовного суда по делу А. К. Соловьева. СПб., 1879.

Иванов П. И. Московский архив министерства юстиции. М., 1860.

Иванов П. И. Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции. СПб., 1863.

Иванов П. И. Следопроизводитель, или Обозрение постановлений, руководствующих к познанию порядка производства исследования. СПб., 1834.

Иконников В. С. Александр Андреевич Беклешов. Киев, 1890. Искры. 1906. 1911, 1915–1917. Исторический вестник. 1885. Т. 22.

История Правительствующего сената за 200 лет. СПб., 1911. Т.1–3.

История родов русского дворянства. М., 1991. Т. 1, 2.

Источник. 1994. № 3.

Карачевцев С. Жизнь и суд. Рига, 6.г.

Касвинов М. К. Двадцать три ступени вниз. М., 1979.

Каспари А. А. Бессмысленное кровопролитие // Клад. 1907. № 20.

Клочков М. В. Генерал-прокуроры при Павле I // Журнал министерства юстиции. 1911.

Клуб червонных валетов. Уголовный процесс. М., 1877.

Кобяков С. Красный суд // Архив русской революции. М., 1991. Т. 7.

Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1866.

Козлинина Е. И. За полвека. Воспоминания, очерки и характеристики. М., 1913.

Козлинина Е. И. За полвека, М., 1912.

Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1911–1919. М., 1991.

Кони А. Ф. Отцы и дети Судебной реформы. М., 1914.

Кони А. Ф. Сочинения. М., 1966–1969. Т. 1, 2, 4, 8.

Коренев С. А. Чрезвычайная комиссия по делам о бывших министрах // Архив русской рево люции. М, 1991. Т. 7.

Кошелев А. И. Записки. М., 1991.

Крыжицкий Г. К. И. Г. Щегловитов // Былое. 1925. № 2 (30).

Куломзин А. М. Дмитрий Николаевич Замятнин // Журнал Министерства юстиции. 1914. № 9.

Ленские события 1912 г. Документы и материалы. М., 1925.

Леонидов О. Керенский. Пг., 1917.

Либровнч С. Ф. На книжном посту. М., 1993.

Лопухин И. В. Записки. М., 1990.

Лурье Ф. М. Хранители прошлого. Л., 1990.

Любавский А. Д. Русские уголовные процессы. СПб., 1866–1867. Т. 1–2.

Любовь и ненависть революции. Дневники, статьи, очерки и воспоминания о А. Ф. Керенском. Че боксары, 1993.

Мертваго Д. Б. Автобиографические записки М., 1867.

Министерство юстиции за сто лет. СПб., 1902.

Модзалевский Б. Л. Пушкин под тайным надзором. СПб., 1922.

Муравьев Н. В. Из прошлой деятельности. СПб., 1900. Т. 1–2.

Муравьев Н. В. Инструкция чинам прокурорского надзора С.-Петербургской судебной палаты. СПб., 1884.

Муравьев Н. В. Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности. М., 1889.

Набоков В. В. Машенька. Защита Лужина. Приглашение на казнь. Другие берега. М., 1988.

Набоков В. Д. Временное правительство // Архив русской революции. М., 1991. Т. 1.

Никитенко А. В. Воспоминания о Д. Н. Блудове. СПб., 1864.

Николаевский Б. И. История одного предательства. М., 1991.

Николай II. Воспоминания, дневники. СПб., 1994.

Николай Авксентьевич Манассеин. Калуга, 1895.

Носик Б. Мир и дар Владимира Набокова. М., 1995.

Обнинский В. П. Последний самодержец. М., 1992.

Общий обзор деятельности Министерства юстиции и Правительствующего сената за царствование Александра III. СПб., 1901.

Оржеховский И. В. Самодержавие против революционной России. М., 1982.

Павловский И. Ф. Из переписки малороссийского генерал-губернатора князя А. Б. Куракина. Полтава, 1915.

Павловский И. Ф. Очерк деятельности малороссийского генерал-губернатора князя А. Б. Кура кина. Полтава, 1914.

Падение царского режима. М.-Л., 1927. Т. 2; 5.

Петрункевич И. И. Из записок общественного деятеля // Архив русской революции. М., 1993. Т. 21.

Покушение А. К. Соловьева на цареубийство 2 апреля 1879 г. // Былое. 1918. № 1.

Покушение Каракозова. Стенографический отчет. М., 1928.

Политические деятели России. 1917. Биографический словарь. М., 1993.

Правительственный Вестник, 1917, январь-март.

Право. 1915–1917.

Пушкин А. С. Собр. соч. в 10-ти томах, М., 1976, Т. 7.

Родзянко М. В. Государственная Дума и Февральская 1917 года революция // Архив русской революции. М., 1991, Т. 6.

Родзянко М. В. Крушение империи // Архив русской революции. М., 1993. Т. 17.

Россия. Энциклопедический словарь. СПб., 1991.

Русские мемуары 1800–1825 гг. М., 1989.

Русские мемуары XVIII века. М., 1988.

Русские писатели. М., 1989–1994. Т. 1–3.

Русский архив. М., 1878; 1887. Кн. 3.

Русский биографический словарь. 1897–1902. Т. 8, 13.

Русский биографический словарь. СПб., 1913–1916. Т. 2, 5, 9, 12, 18, 25.

Русское общество 30-х годов XIX в, М., 1989.

Савинков Б. В. Избранное. М., 1990.

Сборник биографий кавалергардов. СПб., 1901. Т. 1.

Сверчков Д. Ф. Керенский. 2-е изд. Л., 1927.

Семенов Н. П. Граф Виктор Никитич Панин // Русский архив. 1887. № 12.

Сивков К. В. Тайная экспедиция, ее деятельность и документы // Ученые записки Московского педагогического института им. В. И. Ленина. М., 1946.

Словарь русских писателей XVIII века. Л., 1988. Вып. 1.

Снегирев Л. Съезд прокуроров округа Московской судебной палаты. М., 1886.

Соколов Н. А. Убийство царской семьи // Последние дни Романовых. М., 1991.

Списки чинам Правительствующего сената и министерства юстиции. СПб., 1842.

Судебная реформа. М., 1915.

Суханов Н. Н. Записки о революции. М., 1991–1992. Т. 1–3.

Сюзор Г. П. Училище правоведения. Ко дню 75-летнего юбилея. СПб., 1910.

Таганцев Н. С. Из прошлого // Былое. 1918. № 3.

Тагер А. С. Царская Россия и дело Бейлиса. М., 1933.

Томсинов В. А. Светило российской бюрократии. М., 1991.

Троицкий Н. А. Царские суды против революционной России. Саратов, 1976.

Утевский Б. С. Воспоминания. М., 1989.

Ходасевич В. Ф. Державин. М., 1988.

Храповицкий А. В. Памятные записки. М., 1990.

Шаховской Я. П. Записки. СПб., 1872.

Шильдер Н. К. Император Николай Первый. СПб., 1903. Т. 1–2.

Шильдер Н. К. Император Павел Первый. СПб., 1901.

Щегловитов И. Г. Прокуратура на предварительном следствии // Юридический Вестник. 1887. Т. XXVI.

Щегловитов И. Г. Суд присяжных при действии нового Уголовного уложения. СПб., 1902.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Биографии. М., 1992–1995. Т. 1–5.

Яхонтов А. Тяжелые дни // Архив русской революции. М., 1993. Т. 18.

Оглавление

Глава I. «Сей чин яко око наше»

  Ягужинский Павел Иванович, граф (1683–1736), действительный тайный советник

  Трубецкой Никита Юрьевич, князь (1699–1767), генерал-фельдмаршал

  Шаховской Яков Петрович, князь (1705–1777)

  Глебов Александр Иванович (1722–1790), генерал-аншеф

Глава II. «Законы наши требуют поправления»

  Вяземский Александр Алексеевич, князь (1727–1793), действительный тайный советник

  Самойлов Александр Николаевич, граф (1744–1814)

  Куракин Алексей Борисович, князь (1759–1829), действительный тайный советник

  Беклешов Александр Андреевич (1743–1808), действительный тайный советник

  Обольянинов Петр Хрисанфович (1752–1841), генерал-лейтенант

Глава III. В двух ипостасях

  Державин Гаврила Романович (1743–1816), действительный тайный советник, выдающийся поэт

  Лопухин Петр Васильевич, светлейший князь (1753–1827), действительный тайный советник 1-го класса

  Сперанский Михаил Михайлович, граф (1772–1839), действительный тайный советник

  Дмитриев Иван Иванович (1760–1837), действительный тайный советник, известный поэт

  Трощинский Дмитрий Прокофьевич (1749–1829), действительный тайный советник

  Лобанов-Ростовский Дмитрий Иванович, князь (1758–1838), действительный тайный советник

  Долгоруков Алексей Алексеевич, князь (1767–1834), действительный тайный советник

  Дашков Дмитрий Васильевич (1788–1839), действительный тайный советник, писатель

  Блудов Дмитрий Николаевич, граф (1785–1864), действительный тайный советник, литератор

  Панин Виктор Никитич, граф (1801–1874), действительный тайный советник

  Аксаков Иван Сергеевич (1823–1886), правовед, литератор, общественный деятель

Глава IV. В эпоху великих реформ

  Замятнин Дмитрий Николаевич (1805–1881), действительный тайный советник

  Ровинский Дмитрий Александрович (1824–1895), действительный тайный советник, видный прокурорский и судебный деятель, искусствовед

  Фриш Эдуард Васильевич (1833–1907), известный прокурорский и видный государственный деятель

  Урусов Сергей Николаевич, князь (1816–1883), действительный тайный советник

  Пален фон дер Константин Иванович, граф (1833–1912), действительный тайный советник

  Кони Анатолий Федорович (1844–1927), действительный тайный советник, выдающийся прокурорский и судебный деятель, писатель и публицист

  Громницкий Михаил Федорович (1833–1899), известный прокурорский и судебный деятель

  Александров Петр Акимович (1836–1893), прокурорский деятель, знаменитый адвокат

  Андреевский Сергей Аркадьевич (1847–1919), известный прокурорский работник, поэт и литератор, знаменитый адвокат

  Набоков Дмитрий Николаевич (1826–1904), действительный тайный советник

  Плеве Вячеслав Константинович (1846–1904), действительный тайный советник, известный прокурорский и государственный деятель

  Сахаров Николай Васильевич (1829–1902), известный криминалист и публицист

  Манасеин Николай Авксентьевич (1834–1895), действительный тайный советник

  Горемыкин Иван Логгинович (1839–1917), действительный тайный советник I класса, видный прокурорский и государственный деятель

  Муравьев Николай Валерианович (1850–1908), действительный тайный советник

Глава V. В период великих потрясений

  Манухин Сергей Сергеевич (1856–1922), действительный тайный советник

  Акимов Михаил Григорьевич (1847–1914), действительный тайный советник

  Щегловитов Иван Григорьевич (1861–1918), действительный тайный советник

  Хвостов Александр Алексеевич (1857–1922), действительный тайный советник

  Макаров Александр Александрович (1857–1919), действительный тайный советник

  Добровольский Николай Александрович (1854–1918), тайный советник, егермейстер Двора Его Императорского Величества

Глава VI. Без царя

  Керенский Александр Федорович (1881–1970), видный государственный деятель

  Переверзев Павел Николаевич (1871–1944), судебный деятель

  Ефремов Иван Николаевич (1866–1945), политический деятель

  Зарудный Александр Сергеевич (1863–1934), судебный деятель

  Александров Павел Александрович (1866–1940), видный криминалист

  Демьянов Александр Алексеевич (1865–1925), судебный деятель

  Малянтович Павел Николаевич (1869–1940), известный судебный деятель

Глава VII. Укрепревзаки — укрепители революционной законности

  Курский Дмитрий Иванович (1874–1932), видный советский государственный и политический деятель

  Строгович Михаил Соломонович (1894–1984), прокурорский работник, видный ученый, юрист

  Голунский Сергей Александрович (1895–1962), видный прокурорский деятель, крупный ученый-юрист, дипломат

  Васильев-Южин Михаил Иванович (1876–1937), профессиональный революционер, прокурорский и судебный деятель

  Шевердин Сергей Николаевич (1872–1951), видный прокурорский и судебный деятель

  Красиков Петр Ананьевич (1870–1939), советский государственный деятель

  Березовская Софья Герасимовна (1900–1983), известный ученый-юрист

  Янсон Николай Михайлович (1882–1938), государственный деятель

  Крыленко Николай Васильевич (1885–1938), видный советский государственный деятель

Глава VIII. Курс на централизацию

  Акулов Иван Алексеевич (1888–1937), известный советский государственный деятель

  Антонов-Овсеенко Владимир Александрович (1883–1938), известный советский государственный деятель

  Вышинский Андрей Януарьевич (1883–1954), видный государственный деятель, академик

  Шейнин Лев Романович (1906–1967), государственный советник юстиции II класса, писатель

  Герцензон Алексей Адольфович (1902–1970), полковник юстиции, видный ученый-юрист

  Нюрина Фаина Ефимовна (1885–1938), политический деятель

  Рычков Николай Михайлович (1897–1959), советский государственный деятель

  Голяков Иван Терентьевич (1888–1961), партийный и судебный деятель

  Панкратьев Михаил Иванович (1901–1974), прокурорский и судебный деятель

  Волин Анатолий Антонович (1903–2007), прокурорский и судебный деятель

Глава IХ. В военные и послевоенные годы

  Бочков Виктор Михайлович (1900–1981), генерал-лейтенант юстиции

  Смирнов Лев Николаевич (1911–1986), видный прокурорский и судебный деятель

  Громов Сергей Михайлович (1919–2008), известный криминалист

  Горшенин Константин Петрович (1907–1978), действительный государственный советник юстиции

  Тадевосян Врамшапу Самсонович (1900–1979), государственный советник юстиции II класса, известный прокурорский деятель, видный ученый-юрист

  Сафонов Григорий Николаевич (1904–1972), государственный советник юстиции I класса

  Митричев Степан Петрович (1904–1977), видный ученый-криминалист

  Баранов Павел Владимирович (1905–1988), государственный советник юстиции I класса

Глава X. Курс на «социалистическую законность»

  Руденко Роман Андреевич (1907–1981), действительный государственный советник юстиции

  Теребилов Владимир Иванович (1916–2004), видный прокурорский и судебный деятель

  Карпец Игорь Иванович (1921–1993), государственный советник юстиции II класса, видный ученый

  Круглов Алексей Андреевич (1907–1974), государственный советник юстиции II класса

  Блинов Владимир Михайлович (1918–1990), государственный советник юстиции I класса

  Кравцов Борис Васильевич (р.1922), государственный советник юстиции I класса

Глава XI. На переломе

  Рекунков Александр Михайлович (1920–1996), действительный государственный советник юстиции

  Емельянов Сергей Андреевич (1936–1995), государственный советник юстиции I класса

  Сухарев Александр Яковлевич (р. 1923), действительный государственный советник юстиции

  Трубин Николай Семенович (р. 1931), действительный государственный советник юстиции

Глава XII. К правовому государству

  Степанков Валентин Георгиевич (р. 1951), действительный государственный советник юстиции

  Казанник Алексей Иванович (р. 1941), государственный советник юстиции I класса

  Ильюшенко Алексей Николаевич (р. 1957), государственный советник юстиции I класса

  Гайданов Олег Иванович (р. 1945), государственный советник юстиции II класса

  Скуратов Юрий Ильич (р. 1952), действительный государственный советник юстиции

  Устинов Владимир Васильевич (р. 1953), действительный государственный советник юстиции

  Чайка Юрий Яковлевич (р. 1951), действительный государственный советник юстиции

Вместо эпилога

Краткая библиография Источники

Литература

• Реклама на сайте

Наш сайт является помещением библиотеки. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ) копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений размещенных на данной библиотеке категорически запрешен. Все материалы представлены исключительно в ознакомительных целях.

Copyright © UniversalInternetLibrary.ru - читать книги бесплатно