ДХАРМАЧАКРА ПРАВАРТАНА СУТРА
Сутра Запуска Колеса Учения
Так я слышал:
Однажды всеблагой обитал в Бенаресе в роще называемой Мигадайа. И вот
Всеблагой обратился к окружающим его пяти монахам и сказал: — Две есть
крайности, о братья, которым не должен следовать тот, кто отрекся от мира. С
одной стороны, — влечение к вещам, вся прелесть которых зависит от страстей и от
всего более, от чувственности: это низкий путь похоти, недостойный, недолжный
для того, кто отдалился от мирских обольщений. С другой стороны, путь
самоистязаний, недостойный, мучительный, бесплодный. Есть средний путь: о
братья, далекий от тех двух крайностей, возвещенный Совершенным — путь,
отверзающий очи, просветляющий разум и ведет тот путь к душевному миру, к
возвышенной Мудрости, к совершенству пробуждения, к Нирване!
Каков же тот средний путь, о монахи, — путь далекий от обоих крайностей,
возвещенный Совершенным, что ведет к Совершенству, к возвышенной Мудрости, к
душевному миру, к совершенному пробуждению, к Нирване?
Истинно! То восьмеричный Благородный путь: истинное воззрение, истинное
намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное
усердие, истинное размышление, истинное сосредоточение
Вот, о братья, тот средний путь, далекий от обоих крайностей, возвещенный
Совершенным, — тот путь, что отверзает очи и просветляет разум, что ведет к
душевному миру, возвышенной Мудрости, к совершенству пробуждения, к Нирване.
Вот, о братья, благородная истина о страдании. В муках рождается человек, он
страдает увядая, страдает в болезнях, умирает в страданиях и печали. Стенания,
боль, уныние, отчаяние — тяжки. Союз с немилым страдание, страдание — разлука с
милым, и всякая неудовлетворенная жажда сугубо мучительна. И все пять
совокупностей, возникших из привязанностей — мучительны. Такова, о братья,
благородная истина о страдании.
И вот, о братья, благородная истина о начале страдания. Истинно! — тот
зачаток страдания лежит в жажде, обрекающей на возрождение, в этой ненасытной
жажде, что влечет человека то к тому, то к другому, связана с людскими усладами,
в вожделении страстей, в вожделении будущей жизни, в вожделении продления
настоящей. Такова, о братья, благородная истина о начале страданий.
И вот, о братья, благородная истина о пресечении страданий. Истинно! — то
пресечение страданий есть уничтожение жажды, победа до конца над страстями,
исцеление, освобождение, бесстрастность. Такова, о монахи, благородная истина о
пресечении страданий.
И вот, о братья, благородная истина о пути, ведущем к утолению всякой скорби.
Истинно! — то благородный Восьмеричный Путь — истинное воззрение, истинное
намерение, истинная речь, истинные поступки, истинный образ жизни, истинное
усердие, истинное размышление, истинное сосредоточение. Такова, о монахи,
благородная истина о пути, ведущем к утолению всякой скорби.
О, братья, никто не поведал мне той благородной истины о скорбях, но я сам
постиг ее, когда отверзлись очи мои, окрепло во мне знание и разум, возникла
мудрость, блеснул мне свет!
И вот, о братья, дабы постиг я благородную истину о скорби, истину никем не
возвещенную мне, отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и разум, открылась
мудрость, блеснул мне свет.
И оттого, о братья, постиг я благородную истину о скорби, истину никем не
поведанную мне, что отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и разум, открылась
мудрость, блеснул мне свет.
Отверзлись очи мои — и я узрел благородную истину о начале страдания: я
постиг ее никем не поведанную мне, когда окрепло во мне знание и разум, возникла
мудрость, блеснул мне свет.
И вот, о братья, дабы я мог побороть страдание в его корне, я, ни от кого не
узнавший благородную истину о начале страдания, отверзлись очи мои, окрепло мое
знание и разум, возникла мудрость, блеснул мне свет.
И от того, о братья, я постиг благородную истину о начале страдания,
неведомую никакому учению, что отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и
разум, возникла мудрость, блеснул мне свет.
И когда отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и разум, о монахи, я увидел
благородную истину о сокрушении страданий, истину никем не возвещенную доселе —
и я постиг ее, когда окрепло мое знание и разум, открылась мудрость, блеснул мне
свет.
И вот, о братья, дабы я навсегда сокрушил страдания, я, ни от кого не
принявший благородной истины о нем, отверзлись мои очи, окрепло мое знание и
разум, открылась мудрость, блеснул мне свет.
И вот оттого, о братья, я сокрушил страдания, я, ни от кого не принявший
видения его сокрушения, что отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и разум,
возникла мудрость, блеснул мне свет.
О, братья, никто не возвестил доныне благородную истину о пути угашения
скорби, — но вот отверзлись мои очи, окрепло во мне знание и разум, возникла
мудрость, блеснул мне свет.
И для того, о братья, что бы узрел я путь угашения страданий, тот путь, о
котором никто не возвестил доныне — отверзлись мои очи, окрепло знание и разум,
возникла мудрость, блеснул мне свет.
И от того, о братья, изведал я путь угашения скорби, путь, никем не
изведанный доселе, что отверзлись мои очи, окрепло знание и разум, открылась
мудрость, блеснул мне свет.
О, братья, пока не обрел я ясного понимания, тех четырех благородных истин в
тройном их порядке, до тех пор я не был уверен достиг ли я совершенной мудрости,
непревосходимой ни на небесах, ни на земле, ни в сфере людей и богов, ни среди
отшельников и священников.
Но когда, о братья, постиг я великое знание, постиг те четыре благородные
истины в тройном их порядке, тогда уверился я, что достиг совершенного взгляда
мудрости, непревосходимой ни на небесах, ни на земле, ни в сфере людей и богов,
ни среди отшельников и священников.
Отныне, то знание, мудрость пребывает во мне: Освобожден дух мой! Я проживаю
свое последнее существование. Возрождение не наступит для меня.
Так говорил Всеблагой и пять монахов в радости сердца восхищались словам его.
И когда двинул Всеблагой Колесо Истины: боги на земле возликовали и
воскликнули:
— В Бенаресе, в роще Мигадайа Всеблагой, двинул высочайшее Колесо Истины, и
ни священники ни отшельники, ни боги, ни Брахма, ни Мара, никто во всем мире не
повернет его вспять!
Услышавши ликование богов на земле, внемлющие хранители четырех частей света
воскликнули в восхищении:
— В Бенаресе, в роще Мигадайа Всеблагой, двинул высочайшее Колесо Истины, и
ни священники ни отшельники, ни боги, ни Брахма, ни Мара, никто во всем мире не
повернет его вспять!
И шум ликования достиг мира Брахмы — и все десять тысяч миров содрогнулись и
потряслись страшно и неизмеримый свет явился в мир, превыше силы богов.
Дхаpмачакpа Пpаваpтана Сутpа
пеpедана с благословления буддийского
духовного оpдена Лунг-Жонг-па
